Текст книги "Лисичка для Стального Волка (СИ)"

Автор книги: Надежда Черпинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

5 Кусь тебя!

Эрика

Вода в лесном ручье оказалась неожиданно тёплой. Вроде бы, в тени деревьев должно быть иначе, но мне повезло. А ещё приятно удивила прозрачность, никакой тебе тины, ила на дне – мелкие камушки, песочек. Красота!

Да и само место дивное: я даже застыла на миг, любуясь стремительным течением, зарослями папоротников, нависавших по обе стороны, и тем, как свет закатного солнца подсвечивал листву, как играл золотыми бликами на стальной ленте ручья.

Потом, склонившись, я зачерпнула пригоршню воды и довольно улыбнулась. Какая благодать! Сейчас бы сюда с головой занырнуть…

Нет, с головой всё-таки не стоит. Солнце скоро сядет, станет прохладно. У огня, конечно, можно обсушиться хорошенько, но к костру я возвращаться не намеревалась.

Скинув башмачки, подобрала повыше юбку и шагнула ближе к ручью, присматривая, где лучше сойти в воду.

– Осторожно, скользко тут! – предостерёг Вир у меня за спиной.

Берег и в самом деле был влажный и местами обрывался резко, так что предупреждение, вроде бы, казалось не лишним.

Но, оглянувшись, я перехватила взгляд Хмурого , прилипший к моим оголенным ножкам, и тотчас насупилась, носик вскинула горделиво и задиристо бросила:

– Что, так и будешь пялиться? Не совестно?

Вир в ответ хмыкнул пренебрежительно.

Добавил с зимней прохладцей в голосе:

– Ильд сказал присматривать за тобой, я и присматриваю.

– А ты можешь присматривать, в другую сторону глядя? – не сдалась я и, решившись, шагнула наконец в воду. При этом юбку пришлось уже до колен поднять. – Я, может, раздеться хочу, искупаться, платье постирать… Ты и на это будешь смотреть? Совсем стыда нет?

Хмурого наконец проняло.

– Да надо больно! – надменно фыркнул он, отворачиваясь.

Потом отошёл чуть в сторону и уселся на поваленное дерево.

Спиной ко мне.

Чудесно! Вот это уже гораздо лучше…

Я принялась невозмутимо плескаться в приятной тепленькой водичке, отмывая грязь с рук и ног, между делом, шаг за шагом, увеличивая расстояние между нами.

– Не отходи далеко! – пробурчал мой страж, будто у него на затылке глаза были. – Мало ли, кто тут бродит…

– А ты не подглядывай! – возмутилась я.

– Я не подглядываю, – проворчал Вир сердито, – но я же не глухой.

Ух! Вот и как тут сбежать? Придётся потянуть время. Может, и выпадет шанс…

Спроси меня сейчас кто-нибудь, куда и зачем я бежать собиралась, наверное, и ответить бы толком не смогла. Я ведь тоже понимала, что одинокая девица для любого лёгкая добыча: хоть для лиходея, хоть для зверя лесного.

Но тогда мне казалось, что я и одна не пропаду. Переночую где-нибудь под кустом в лисьей шкурке. А завтра на дорогу вернусь да пойду искать людей.

Небось, найду себе где-нибудь приют. Благо, прокормить себя смогу, деньги у меня всегда будут…

– Долго ты ещё? – снова раздался недовольный голос Хмурого. – Есть хочется…

– Я ещё платье не постирала… – немного приврала я. Снимать одежду рядом с чужим мужчиной я не собиралась, но, в самом деле, слегка опустила юбку и принялась замывать грязь на подоле. Добавила беспечно: – Хочешь есть – так иди, не жди! Я дорогу помню. Сама вернусь.

В ответ до меня долетело:

– Ильд велел тебя стеречь.

– Зачем меня стеречь? Разве я пленница? – спросила я как бы в шутку, но ответа ждала, чуть дыша. – На что я вам сдалась?

– Вот у него и спросишь, когда к костру вернёмся.

– А у тебя своих забот нет? – фыркнула я. – Охота тут со мной нянькаться?

– Ильд велел тебя стеречь, – опять возразил этот упрямец.

– А ты всегда его слушаешься, да? – подначила я.

– Всегда, – отрезал Вир, будто лезвием клинка отсёк.

– Вроде, не отрок уже… под чужую дудку плясать… Своей головы на плечах нет, что ли? – снова нарочно поддразнила я.

Не раз видела, как деревенские мужики друг перед другом похвалялись, норовили доказать, кто важнее да главнее. Вот и подумала, что этого Каменного заденут мои слова. Уйдёт, чтобы слабаком не казаться.

А он только фыркнул, на миг бросив на меня взгляд:

– Что ты понимаешь!

– Эй, не подглядывай! – гневно вскрикнула я.

Вир резко отвернулся.

– Слово форинга – для любого воина закон. Ясно тебе? – уже не глядя на меня, сурово рыкнул Хмурый. – Выше только князь.

Ух, злющий какой! Прямо волчара, только зубами не щёлкает!

– Форинга? – удивлённо переспросила я.

Как раз в этот миг мне на глаза попалось такое чудесное местечко на берегу – пологий подъём и просвет между кустами… Одним прыжком можно выбраться из воды и исчезнуть в зарослях. Я уже почти решилась, уже приготовилась.

Но это словечко сбило и буквально лишило меня способности двигаться.

Форинг… это же в дружине самый главный…

В моей памяти вдруг что-то там закопошилось, выбираясь на свет из дальних уголков. Я пыталась выудить из неё всё, что когда-то слышала о столице, ярл-князе и тех, кто в Зимени всем заправлял.

И тут меня ка-а-ак осенило! Я чуть в воду не села.

– Ой… Это же… Так Ильд… тот самый Лис? – изумлённо ахнула я.

Наша деревня от забот столичных была, конечно, далека. Но слава Лиса – правой руки князя Аррдена, его верного друга, отважного воина и главы княжеского войска – и до нас долететь успела.

– Тот самый, – хмыкнул довольно Вир. – Лис – он один такой, ни с кем не перепутаешь.

Скажу честно, в этот самый миг во мне зародилось сомнение – а так ли хороша моя затея с побегом? Куда и зачем бежать? Разве можно найти место безопаснее, чем под крылышком у самого княжеского форинга?

Благоразумная была мысль. Но она чуть-чуть запоздала. На одно мгновение, но запоздала. Тело оказалось проворнее.

Я ведь уже готова была к прыжку, уже решилась бежать. И меня сейчас будто кто-то в спину толкнул. Какая там лиса… Сиганула, будто молодая резвая козочка!

Прикрывая лицо ладонью, пробилась сквозь прибрежные заросли и…

Ощутила, как в меня впились железной хваткой сильные мужские руки.

Да как так?! Как он успел?!

Я, вообще, была уверена, что стоит мне пуститься наутёк, и Вир за мной не погонится. Ну что ему, делать больше нечего, за чужой девкой по кустам бегать?

И ведь я уже отошла от него прилично, чтобы точно улизнуть...

Однако страж мой, как оказалось, бдительности не терял, а в проворстве и ловкости, несмотря на собственные немалые размеры, превосходил меня. Ему и бегать не пришлось, одним прыжком догнал и сцапал.

Удар сердца, и вот я уже схвачена.

Ещё один, и вот меня уже гневно притиснули к стволу ближайшего дерева.

Вир нависал надо мной огромный и злой, губы плотно сжались, зубы скрипели, брови сердито сошлись у переносицы.

Нет, он не кричал на меня, но мне и взгляда хватило, тяжелого, мрачного. Он меня без ножа резал, буквально пригвоздил к замшелому стволу.

Я испуганно сжалась в руках Вира, позабыв всё, чему отец учил, и про свою глупую затею сбежать тоже позабыв. Сейчас я так остро, до боли, жалела, что вообще попыталась.

И даже не столько расплаты за свою выходку боялась, от иного не по себе стало. С изумлением разглядела, что в сумрачных, потемневших глазах ратника плескалась не только ярость и праведная злость, но ещё и горечь разочарования – не оправдала я доверия, обманула, подвела. И так мне совестно вдруг стало!

Глупость, конечно…

Он же мне чужой. Разве я обещалась ему, разве слово какое давала? Каждый из нас сам за себя.

Но щёки мои тотчас румянцем стыда залило. И так захотелось прощения попросить. Я даже рот чуть приоткрыла…

Но слова молвить Вир мне не дал.

Он всё так же, не отрываясь, в глаза мне смотрел, и вдруг почудилось, что полыхнуло в его тёмном взоре огнём жгучим, так что разом жарко в груди стало. И в тот же миг он вдруг порывисто наклонился ко мне ещё ближе, большими руками обхватил лицо и внезапно впился в мои губы.

6 Кусь тебя!

Эрика

Вот такого я точно не ожидала! Ждала, что Вир обругает. Даже ударит. А потом, вцепившись в косу, потащит обратно к костру.

Улах, на его месте, наверняка сделал бы именно так.

И вдруг это…

Его поцелуй меня ошеломил. Ошеломил настолько… что я на него ответила !

Да, я так опешила, что в первые мгновения мои губы непроизвольно приоткрылись, принимая его пылкие, обжигающие поцелуи.

От такой непривычной для меня ласки голова пошла кругом. Сперва бросило в жар, а потом по телу прошла дрожь, но не такая, как бывала при горячке, а приятно щекочущая кожу. А ещё мною вдруг завладела странная слабость, ноги едва держали, да и вся стала такой податливой – бери и делай, что хочешь!

Впервые в жизни мне не было противно, даже нравилось, как меня касался мужчина. Не хотелось его отталкивать, и эта близость не вызывала брезгливости или злости.

Но наваждение продлилось лишь несколько мгновений…

Потом я внезапно очнулась и поняла, насколько всё неправильно и непозволительно. Всё это: и жаркие губы Вира, сладко терзающие мои, и его большие горячие ладони, что легонько поглаживали мои пылающие щеки, скользили по коже с такой неуместной для сурового воина нежностью.

Вместо медовой неги по всему телу разлилась ярость, клокочущая и бурлящая, будто кипяток в котелке. Не знаю, на кого я злилась больше: на бесстыжего наглеца Вира или на себя саму, так легко поддавшуюся ему и растаявшую от одного поцелуя, но сейчас моя ярость вырвалась на свободу и ужалила, будто ядовитая змея.

Я сердито дёрнулась в руках Вира и без капли сомнений и жалости впилась зубами в его губу.

Кусь тебя! Будешь знать!

Хоть я и была сейчас человеком, а не лисицей с клыками, так цапнула этого нахала, что ощутила на языке солоноватый привкус крови.

Вир тоже дёрнулся и взвыл от боли, резко отстраняясь. Меня он в то же мгновение из рук выпустил и, мучительно скривившись, прижал ладонь к прокушенной губе.

Он снова взирал на меня изумлённо, недоверчиво и зло.

А я, понимая, что теперь мне точно конец, не теряя времени, со всей силы толкнула Хмурого в грудь.

Не ожидавший от меня очередной подлости ратник качнулся назад, попытался удержаться за меня, но поскользнулся на влажной траве и полетел навзничь, прямо в ручей. А я…

Уж не знаю, на что я рассчитывала. Наверное, на то, что пока он будет выбираться на берег, я всё-таки успею сбежать. Обдумывать подробности мне было некогда, и я позволила внезапному порыву взять надо мной верх.

Но, так или иначе, моя затея провалилась – падая, Вир успел прихватить и меня. Пытаясь удержаться на ногах, он непроизвольно вцепился в мою руку и утянул в ручей следом за собой.

С громким плеском этот суровый красавец, довольно большой и тяжёлый, рухнул в воду, так что брызги разлетелись во все стороны. Ну а я, соответственно, плюхнулась прямо на него, избежав болезненного падения на камушки, но при этом выбив из Вира последний воздух.

Он даже успел сдавленно охнуть. Но тут его светлая голова ушла под воду, и он забрыкался так отчаянно, что я, путаясь в мокрой юбке, поспешно отскочила в сторону. Испугалась, что или он меня нечаянно зашибёт, или я его нечаянно утоплю.

Вир тотчас взвился над поверхностью ручья, свирепо рыча. Вид у него сейчас был жалкий и смешной – мокрый с ног до головы, длинные волосы повисли как пакли, облепили лицо, вода ручьями бежит. А злой какой – вот-вот от гнева просто лопнет, как переспевший гриб-дождевик.

Даже не знаю, как мне удалось сдержаться и не расхохотаться в голос. Но в следующий миг стало совсем не смешно.

– Ты что творишь?! – взбешённо прорычал Вир, надвигаясь на меня. – Вот же… дикая!

А я, не сводя с него испуганных глаз, пятилась, пока не упёрлась спиной в высокий берег. В паре шагов от меня было то самое удобное, пологое местечко, но я отступила туда, где так просто из воды не выскочишь.

Да я, вообще, если честно, оцепенела, когда надо мной снова навис этот огромный, разъярённый мужчина. Только смотрела, как с волос по его лицу скатывались прозрачные капельки, а на подбородке некоторые из них становились алыми, да глазами хлопала.

Мне стало так жутко, что в какой-то момент от страха я совершенно голову потеряла.

Поддавшись безрассудному порыву, шагнула ему навстречу, вскинула голову, с вызовом задрала нос и сердито фыркнула:

– А ты что творишь? Что, думаешь, если такой верзила, всё тебе можно?! Нечего руки распускать! Кто тебе позволил честную девицу лапать? Вот попробуй ещё после такого спросить, почему я сбежать хотела! Знаю я вас… Поёте-то все красиво, а думаете только об одном. Ничем не лучше Улаха!

Ох, надо было видеть лицо Хмурого в этот самый миг. Впрочем, я и на своё бы взглянуть не отказалась. Не знаю, как я от страха не умерла, не знаю, что такого он в моём голосе услышал, да только…

Вместо того чтобы прихлопнуть меня, как букашку, за мою дерзость, Вир вдруг стыдливо отвёл глаза, отступил назад, а потом чуть хрипло обронил:

– Прости! Прости меня!

Я подавилась собственным возмущением.

А он, уже подняв взгляд и глядя прямо мне в лицо, виновато добавил:

– Сам не знаю, что на меня нашло. Будто силой притянуло. Не серчай, Эрика! И в мыслях не было тебя обидеть. Сам не знаю, как так вышло… Прости!

Скажу честно, после таких слов я как-то мигом остыла. Даже растерялась. Но нельзя было слабость показывать.

А потому я снова сурово бросила:

– Не знает он… Сейчас с поцелуйчиками пристал, а ночью под юбку полезешь, так? С девкой справиться – много сил не нужно. А потом тоже скажешь: «Не виноват. Не знаю, как оно так вышло. Прости…»? А то и вовсе промолчишь. Стоит ли перед простой…

– Что ты говоришь такое?! – сумрачный взгляд воина снова полыхнул огнём гнева. – Никогда я… Да чтобы силой женщину брать, надо вовсе чести не иметь! Я, в самом деле, не знаю, зачем поцеловал тебя, но с таким-то не сравнивай! Клянусь, что оскорбить не хотел и ничего против воли твоей бы не сделал.

Он шагнул ко мне ближе, и я невольно снова отступила на шаг.

А он добавил проникновенно, горько, почти шёпотом, но при этом твёрдо, убедительно:

– Прости меня, Эрика! И… не нужно бояться. Клянусь, что никто тебя не обидит.

Я ему поверила. Да, знаю, что дура, но он так смотрел, так говорил, что я ему поверила.

И всё-таки возразила, больше уже по привычке, чем, правда, так думая:

– Никто… Ты за себя говори! А друг твой, тот Рыжий, может иначе думает.

– Ты только Ильду такое не скажи! – хмыкнул со смешком Вир. – Вот уж кого точно тебе опасаться не стоит.

– Почему это? – недоверчиво поджала я губы.

– Да… была у него по молодости одна история… – начал Вир, и я заинтересованно навострила ушки. Но он мотнул головой: – А… Неважно. Одно запомни: с тех пор у него с насильниками разговор короткий!

Я, так и не дождавшись продолжения, всё ещё смотрела на хмурого воина.

– Идём к костру! – внезапно предложил Вир и протянул мне руку.

Замявшись на мгновение, я вложила свою ладонь в его, широкую и крепкую, и ратник, легко выбравшись на берег, потянул меня за собой.

***

7 Кусь тебя!

Эрика

– О, Вир, я смотрю, ты тоже умыться решил, – хохотнул Рыжий, едва мы показались на полянке у костра, – да причём весь – от макушки до пяток! И постираться заодно…

– Так вышло, – буркнул Хмурый.

Видно, неловко ему было и обидно, что простая девица с ним так легко справилась. Мне даже совестно на миг стало, но только на миг.

Вир тотчас отвлёк меня от собственных мыслей весьма искусным образом.

Ничуть не смущаясь, расстегнул и сбросил кожаный доспех, а следом стянул с себя и мокрую рубаху. После чего принялся всё это развешивать на ветках ближайшего к огню куста – просушиться, видишь ли, решил. Хорошо хоть штаны на себе оставил.

Я хотела отвернуться, честно хотела, но… меня будто чарами оплели. Смотрела на полуголого мужчину, чувствуя, как рот наполняется слюной, и вовсе не от аппетитного аромата ужина, ждущего в котелке.

Мне, конечно, доводилось в нашем селении видеть мужиков без рубахи: у реки да в поле. Но впервые это было так… близко и…

Ох, помоги мне, Сестрица-Лисица, даже не знаю, какими словами такое описать! Но, глядя на узор витых мышц на широкой спине и мощных плечах, я, кажется, онемела и оцепенела на несколько долгих мгновений.

Пока Вир не заговорил снова…

– Вон… бегунью эту ловил. Удрать хотела, – безжалостно выдал ратник.

Вот же гад нехороший! Мог бы и промолчать.

– Удра-а-ать?! – изумлённо уставился на меня Ильд.

А я вспыхнула ярче пламени костра, так и закипела от злости.

Не удержалась и тоже выпалила:

– Сбежишь тут, когда некоторые с поцелуями лезут!

Вот так! Получай, злыдень!

И неважно, что целоваться он начал уже после моей попытки бегства. Просто я заранее знала, что так будет… и не стала ждать.

А он! Ведь даже прощения попросил, а теперь нажаловался на меня, как дитя малое.

Я ведь уже почти извинила его за эту выходку и промолчала бы, но Вир решил и Рыжего впутать. Сам виноват! Вообще-то я не злопамятная, но сегодня меня будто подменили. Так и захотелось этого Хмурого ещё раз хорошенько тяпнуть! За губу…

Ох, зря я это припомнила! Тут же снова, как наяву, вспомнила, как он целовал меня там, у ручья, как его губы жадно сминали мои, и от этого тело таким огнём наполнялось, что до сих пор жар в груди и животе тлел, несмотря на мокрое, холодное платье.

Но меня снова от мыслей и непривычных ощущений отвлекли.

– Ви-и-ир?!! – ошеломлённо протянул Рыжий, уставившись на своего помрачневшего приятеля.

Бедняга Лис! Да, мы с Хмурым смогли его порядком огорошить.

Вир виновато опустил голову, тяжело вздохнул, поднял на старшего дружинника смущённый взгляд и неловко развёл руками.

– Так вышло… – Вир вздохнул снова, ещё тяжелее, и добавил, покосившись на меня: – Я уже попросил прощения. И обещал, что ничего дурного не сделаю.

– Обещал… – признала я, но тут же фыркнула ядовито: – Да вот не знаю, можно ли этим обещаниям верить!

Теперь уже взвился Вир, развернулся ко мне и таким взглядом ожёг, будто плетью хлестнул.

– Да нужна ты больно! И близко не подойду! А захочешь сбежать – держать не стану. Вон, лес большой – иди, куда хочешь!

Я уже открыла рот, чтобы выдать в ответ что-нибудь такое же едкое, но между нами неожиданно встал Ильд.

Вскинул руки, заставляя умолкнуть обоих, и примирительно велел:

– Так… Всё! Ни слова больше! Сперва ужинать. Пельмени отведаете – потом поговорим. А то на пустые животы, вижу, разговоров у нас не выйдет. Друг друга быстрее покусаете.

Вспыливший Вир мгновенно сник, молча отошёл в сторону, где дорожные сумки лежали. Выудил там другую рубаху, оделся и только после сел у костра, на меня нарочито не глядя.

Надо же! Не сильно-то и хотелось!

Я поёжилась, подсаживаясь к огню поближе. Хоть я и меньше намокла, мне бы тоже одежду просушить требовалось, да только, увы, запасного платья не было.

Тут меня Рыжий в очередной раз удивил. Ну, не всё же нам его…

Он поднялся и тоже пошёл к мешкам под деревом. Порывшись, вернулся обратно и протянул мне светлую рубаху.

– Вот держи! Застынешь в мокром…

Я замотала головой, не спеша принять сей дар. Уж лучше в сыром посижу, чем перед чужими мужиками переодеваться стану да голой сдобой из-под рубахи сверкать. В крайнем случае, в лису перекинусь, если совсем замёрзну.

Но Ильд не отступился.

– Бери! Чистая, – моё замешательство он понял по-своему. Но потом, видимо, разгадал и остальные мои мысли: – И длинная. Такой пигалице ниже колен будет, всё прикроет. Бери говорю!

Я насупилась, но сдалась.

Шмыгнула за куст, торопливо, оглядываясь то и дело, стянула мокрое платье, надела рубаху. Так сразу стало хорошо, сухо, тепло.

Конечно, коротковата одежонка, но на мой рост, в самом деле, рубашка Рыжего как платье села.

Боязливо поглядывая на мужчин, я вернулась обратно к костру, примостилась, натянув светлую ткань на ноги, как смогла.

Рыжий меня со своим плащом поджидал, накинул на спину заботливо.

Я в плотную ткань запахнулась, прячась от смущавших меня взглядов. И, кажется, впервые за вечер выдохнула облегчённо, плечи расправила и благодарно улыбнулась.

А Ильд уже протягивал мне миску с загадочными пельменями. От запаха этого незнакомого блюда заурчало в животе. Какая же я, оказывается, голодная!

В этот раз меня не нужно было уговаривать. Накинулась на еду как голодный зверь. Дивное кушанье, в самом деле, княжеского стола было достойно.

Вроде бы, всё просто – мясо да тесто, но с каким аппетитом я сейчас эти забавные пельмени уплетала. А бульон какой – наваристый, сытный, ароматный! Вкуснятина!

– Ух, наелась! Благодарствую! – расплывшись в сытой улыбке, сказала я, когда в миске даже бульона не осталось. – Ничего вкуснее не ела!

– Ещё хочешь? Тут немножко осталось, – предложил Ильд.

– Нет, больше я съесть не смогу, – я рассмеялась и головой покачала.

Я сейчас была такая разомлевшая и довольная, что даже моя вечная подозрительность отступила перед эдакой благодатью. Лиса я, вообще, сама уже расцеловать была готова. И даже на молчаливого Вира теперь поглядывала вполне миролюбиво – не такой уж он угрюмый.

От еды меня в сон потянуло. Я уже готова была клубочком свернуться, плащом накрыться и…

Но тут Рыжий свои пельмени тоже доел, чашку отставил и, улыбнувшись, выдал:

– Ну… раз все сыты, пора и к беседам приступать. Давай, Лисичка, рассказывай! Что у тебя стряслось? И кто этот жених , который за тобой с собакой по лугу гонялся?

***