Текст книги "Лисичка для Стального Волка (СИ)"

Автор книги: Надежда Черпинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

29 А ночи тут холодные

Эрика

Долго притворяться спящей у меня не получилось. Сон после такого пробуждения уже не шёл, а просто лежать и делать вид… я тоже не могла.

Слышала, что мои спутники вовсю в дорогу готовились, вещи собирали, лошадей запрягали. Так что решила, пора бы мне им помочь, я же не какая-нибудь лентяйка, которая ничего делать не умеет и не хочет.

Поднялась, не дожидаясь, пока Вир меня придёт будить. Мне теперь, вообще, рядом с ним было вдвойне неловко, так что лучше держаться подальше от этого красавца.

Поздоровалась с Ильдом. С замиранием сердца ждала, что Лис сейчас и в мою сторону какую-нибудь язвительную шуточку кинет, но тот улыбнулся как ни в чём не бывало и вёл себя как обычно – задеть меня и уколоть не пытался. Ну, и на том благодарствую.

А, чуть погодя, он и вовсе позвал меня к озеру умываться. Я, разумеется, с радостью согласилась. Всё-таки вчерашнее нападение жуткой бабы-жабы меня порядком напугало, и одна я бы к воде точно не сунулась. А с Рыжим было легко и спокойно, и, главное, не приходилось голову ломать над тем, что у него сейчас на уме. Вот если бы меня вызвался сопровождать Вир… я, наверное, провалилась бы по дороге под землю.

Ох, Вир, Вир! Все мои мысли этим утром были о Стальном Волке.

Вроде бы, ничего такого и не случилось, если разобраться, но я ничего с собой поделать не могла. Лис верно сказал, когда я их разговор подслушивала, для нас, девиц, любой пустяк важен, любая мелочь. Для меня неуклюжая забота Вира значила очень и очень много.

А для Волка… тут просто ночи холодные.

Казалось бы, какое мне дело до этого вечно хмурого и сурового мужчины? Он же мне вовсе и не нужен. Мы просто попутчики, Волк и Лис меня защищают, и только. Ну, ладно, теперь мы уже, наверное, не просто попутчики , а немножко друзья. Но на этом всё.

Так отчего же мне так неловко?

А ещё… обидно и горько. Всё оказалось совсем не так, как мне почудилось. И от этого теперь на душе так тоскливо было, хоть плачь. Кто бы мог подумать, что мне так понравится просыпаться в объятиях Волка, чувствовать его тепло, ловить его бережные прикосновения. И вообще, кто бы мог подумать, что этот огромный, могучий вояка может вот так ласково и мягко касаться. Я же всем телом и всей душой на эти нежности отозвалась, потянулась к нему, будто в сердце кто-то огонёк зажёг, робкий, тёплый, крохотный, но очень яркий.

А он…

Увы, Вир ясно обозначил, что для него эта ночь ничем особенным не была – он просто защищал меня от нечисти и ночной прохлады, а я, глупая, размечталась, увидела то, чего и в помине не было. Я для Волка просто досадная обуза, за которой надо тщательно приглядывать, потому что вечно себе приключений найду.

И ещё кое-что мне теперь покоя не давало… Что там Ильд своему другу про прошлое выговаривал? Про какую-то занозу в сердце упомянул… Может, у него невеста есть? А он тут ко мне по ночам под бочок укладывается… Ну, ладно, пусть не он ко мне, а я к нему – не в этом суть.

Впрочем, нет, не похоже на то. Лис так сказал, будто что-то уже минувшее имел в виду. Но тогда причём тут я, сейчас?

Ох, как же мне хотелось знать, что Вир прячет за угрюмым видом в душе своей, в сердце и в прошлом! Как бы выведать всю правду?

Я покосилась на Лиса – вот он-то точно знает про своего соратника всё. Но расскажет ли, если спросить напрямую? Мне так думалось, что Ильд чужие секреты хранить умел, а потому на то, что он всё выдаст, особо рассчитывать не стоило.

Но как иначе выяснить правду? Можно у самого Волка спросить – он уж точно ничего не расскажет.

Ну… значит, будем Ильда пытать. Но не сейчас, не сейчас. Надо момент подходящий выбрать: чтобы время позволяло долгие беседы вести, чтобы мы в путь-дорогу не торопились, чтобы сам Вир наш разговор не услышал, ну и, чтобы никто посторонний нам не помешал. А там уж осторожно, по словечку, всё разузнаю.

Я улыбнулась самой себе – твёрдая уверенность, что всё у меня получится, мигом поправила моё дурное настроение. И я отмахнулась от прочих не очень-то обнадёживающих мыслей о том, как бы мне теперь это всё осуществить. Мы ведь постоянно втроём – попробуй тут улучить момент.

Да и захочет ли Ильд мне всё выложить? Впрочем, он, кажется, на моей стороне – вон как за меня заступался. Значит, на него вся надежда. Узнаю, что к чему, а там уж решу, как быть.

Опять же… спроси меня сейчас кто-нибудь, зачем мне нужны секреты Волка, я бы и ответить толком не смогла. Он же мне никто, и я ему тоже…

Всё это глупое женское любопытство! Вот точно, оно самое.

Сегодня поход на озеро обошёлся без страшных происшествий. Рядом с таким дюжим красавцем, как Ильд, никакая нечисть на меня не рискнула покуситься.

Вскоре, мы вернулись к нашей стоянке, где нас дожидался Вир. Я поймала его цепкий, внимательный взгляд, когда подходила. Не знаю, что он там в этот миг думал, и что пытался разглядеть, но вслух Волк, как обычно, ничего не сказал. Ну и, я промолчала, разумеется.

Завтракали мы тоже в тишине: слушали, как ранние птички щебетали, как ветер травами шуршал, да усердно жевали, ведь впереди нас опять ждало несколько часов в седле под жарким солнцем. Словом, не до трапез будет. Я усиленно в сторону Вира даже не глядела, боялась взглядом встретиться. А хотелось на него посмотреть очень. Порой мне чудилось, что он сам на меня посматривал, так и жгло кожу, так и жгло.

Однако смело разглядывать Волка у меня вышло лишь в дороге. Он сегодня впереди держался, я за ним, а замыкал нашу вереницу Ильд. И вот теперь-то я время даром не теряла: любовалась статной выправкой, широкой спиной, точёными плечами, тем, как ветер светлыми прядями его волос играл. И вспоминала раз за разом эту ночь и утро.

Ах, как же мне хотелось снова к этому плечу прижаться, волос коснуться, щеки чуть колючей. Губы зудели то ли от солнца и ветра, то ли от жажды новых поцелуев. Ведь тот, первый, до сих пор никак я забыть не могла.

Но, увы, мечтам моим не дано было исполниться ни этим днём, ни вечером, ни ночью. Вир подчёркнуто держался в стороне. За весь наш долгий сегодняшний путь мы перекинулись лишь несколькими пустыми фразами. Вечером он тоже старательно избегал меня. Я злилась на него, а ещё больше на себя, потому что не могла перестать думать о том, что будет ночью.

Сегодня мы снова ночевали в лесу, и ночь обещала быть такой же холодной… Но спать я легла в одиночестве.

Вир, как и вчера, первым попросился нести дозор.

А поутру, зябко поёжившись и высунув нос из-под плаща, я увидела, что он расположился в стороне, подальше от меня.

Подумаешь! Не очень-то и хотелось! Я обиженно шмыгнула замёрзшим носом и накрылась с головой.

Новый день повторил предыдущий, и я расстроилась окончательно. Впрочем, вместе с разочарованием пришло и спокойствие. По крайней мере, я пыталась убедить себя в этом, но иногда сердце всё равно сжималось так болезненно, и становилось горько до слёз.

И всё же… уверившись, что Волку я безразлична, и это особенное тепло между нами мне только пригрезилось, я перестала ждать от него чего-то – опять любовалась окрестностями, болтала с Ильдом, расспрашивала об Огненных Землях. Мы, судя по всему, были уже на самой окраине Снежных Земель и буквально завтра или послезавтра должны были оказаться в загадочном краю, которым владел Род Рыси.

И вот тут-то у самой границы случилось нечто, надолго отвлекшее меня от грустных мыслей о Вире и его чёрствости.

Мы выехали из леса, обогнули небольшой холм, и вдруг…

Чью-то боль и кровь я ощутила раньше, чем увидела, и бездумно рванулась вперёд, на этот зов. И уже потом глазам моим предстала жуткая картина: брошенный на дороге обоз, истоптанная земля вокруг и несколько неподвижных тел.

Я вскрикнула от ужаса. И тут же ещё раз, когда, едва не задев меня стременем, рядом появился Вир.

Он придержал мою лошадь и грозно велел:

– Не лезь первой! За мной держись!

– Там… кто-то живой есть, раненый… Ему помощь нужна, – дрожащими губами прошептала я.

– Хорошо бы так… – тихо откликнулся Вир, глядя на жуткое место побоища.

***

30 Кто же здесь лютует?

Эрика

Первым к разграбленному обозу всё же подъехал Ильд. Мы с Виром держались чуть в стороне – мне велено было поостеречься, ну а Волк подле меня остался, приглядывать.

Лис осмотрел жуткое место побоища, по сторонам зыркнул, прислушиваясь, присматриваясь, принюхиваясь к лесу, безмятежно звенящему птичьими голосами. Да, у лесных обитателей жизнь продолжалась, и людские беды их не тревожили.

Не знаю, какие выводы сделал для себя Ильд, но, видно, по каким-то следам и знакам, понял, что нам уже ничего не угрожало, потому что тотчас призывно махнул рукой.

Всё ещё настороженно оглядываясь по сторонам, мы подъехали ближе. Вир спрыгнул с седла и, придержав мою Малинку, помог спуститься мне.

В другой раз я бы непременно смутилась и покраснела, когда его сильные руки обхватили меня за талию, но сейчас даже близость Волка не взволновала. Я разрывалась от двоякого чувства: Дар целительницы рвался к тому, кому требовалась помощь, а девичья душа жаждала сбежать подальше от этого пугающего места, залитого чужой кровью. Когда Волк склонился над ближайшим бездыханным телом, я даже зажмурилась на миг.

Но голос Ильда заставил меня снова распахнуть глаза:

– Вир, глянь-ка на это!

Пришлось и мне всё же посмотреть, что они там обнаружили.

А мужчины рассматривали множество отпечатавшихся в грязи следов.

Место тут было низкое, волглое, неподалеку речушка шумела, а потому на сырой земле всё хорошо разглядеть можно было. И я с удивлением поняла, что по обе стороны дороги, помимо отпечатков сапог ещё хорошо различимы следы зверей. Врезавшиеся в глину оттиски лап напоминали собачьи. Только пёс должен был быть весьма крупным, да и, судя по всему, не один, а целая стая.

Спутники мои хмуро переглянулись.

– Волки… – удручённо произнёс Вир.

Голос его сейчас звучал не так твёрдо и уверенно, как обычно. Будто он сомневался в том, что видел собственными глазами.

Я следопытом никогда не была, но мне отчего-то эта россыпь узоров в грязи тоже не нравилась, словно настораживала чем-то.

Меж тем Рыжий, видно, решил, что разглядывание отпечатков лап может и подождать – убитые важнее. Оба ратника склонились над одним из погибших. Ильд закрыл несчастному глаза, пробежал взглядом по окровавленному телу.

У разграбленного обоза на земле валялось четверо мёртвых, ещё один свисал из телеги. Лошадей, как и большую часть содержимого повозки, видимо, забрали разбойники. По-прежнему ощущая чью-то боль, я не могла понять чью, ведь все эти незнакомые люди казались мне неживыми. Я отвернулась, не в силах смотреть на этот ужас.

Но тихий стон заставил меня тотчас забыть о собственных страхах и прочих неприятных ощущениях. Я бросилась на звук, к мужчине, лежащему слева от дороги.

Вцепившись в грязную рубаху, перевернула его рывком на спину и на миг отшатнулась, снова зажмурившись. Незнакомец оказался совсем ещё молодым. И вид у него был пугающий. Грудь юноши пересекала жуткая рана, вся одежда пропиталась кровью, алые брызги горели на бледном, прямо-таки позеленевшем лице. Как он ещё был жив до сих пор, в чём душа держалась?!

Сейчас, когда я его перевернула, из потревоженной раны ещё сильнее хлынула кровь, и несчастный застонал мучительно. Я ощущала, как ему больно и плохо, от этого у меня дрожали руки, в глазах темнело, в горле ком стоял.

Но сейчас не время было слёзы лить и поддаваться слабости. Сейчас нужно было спасать этого беднягу.

– К реке… Мне нужно к реке! – голос осип, но звучал требовательно и решительно.

Правда, когда я подхватилась на ноги, меня повело в сторону, пришлось уцепиться за рукав Вира.

– Я отведу, – тотчас без возражений откликнулся Волк.

Лис только согласно кивнул.

– Ильд… попробуй пока рану зажать! – сглотнув, добавила я Рыжему.

Сама же бросилась к шумливой речке, насколько быстро, насколько позволяли мои подгибающиеся ноги. Нужно было торопиться, пока несчастный парнишка не истёк кровью, но от всего увиденного у меня в глазах плыло. Возможно, сама бы и не дошла, но Вир меня надёжно поддерживал под локоть.

Оказавшись на заросшем осокой берегу, я рухнула на колени, опустила обе ладони в холодную прозрачную воду и позвала золото. К счастью, тут же услышала отклик ценного металла, потянула, поманила к себе. Мне нужно было несколько самородков. Рана у незнакомца серьёзная, глубокая, крови много – тут двумя монетами не обойдёшься, живой металл нужен.

Наконец в ладонь мне опустилось несколько тускло поблескивающих, шершавых камушков.

Я вздохнула с облегчением. Это, конечно, ещё даже не полдела, но теперь можно приступать к исцелению.

– Скорее обратно! – поторопила я Вира, только сейчас заметив, с каким изумлением он на меня смотрит.

Мы бросились обратно к телеге.

Ильд, завидев меня, приподнял рыжую голову. Обеими широкими ладонями он прижимал к груди полуживого незнакомца, окровавленную тряпку. Кажется, пожертвовал на благое дело одну из своих рубах.

Лис отступил в сторону, только когда я оказалась рядом с умирающим юношей.

– Надо срезать одежду! – запоздало опомнилась я.

Волк тут же нагнулся над юношей с ножом и, распоров лохмотья, в которые, собственно, уже превратилась его рубаха, стянул их с груди раненого.

Теперь нужно было срочно свить золотые нити.

Я разложила самородки прямо по телу бедняги. Один – на живот, у пупка, один – у шеи, один – у сердца, а ещё один поместила на лоб. А потом, закрыв глаза, доверилась магии, что струилась в моих жилах и сама рвалась помочь – исправить всё, что кто-то неведомый разрушил и хотел погубить. Не глядя, я чувствовала, как самородки рассыпались в песок, как из этих крупиц свивались золотые нити, как они ползли по телу незнакомца, оплетая раны, проникая внутрь его тела, стягивали и заращивали, усмиряли рвущуюся наружу кровь, наполняли жизнью почти бездыханное тело, отвоёвывая его у смерти. Я направляла эти нити, подпитывала их собственным Даром. Руки уже заледенели, сердце моё стучало всё глуше, но я не могла остановиться, пока жизнь этого человека была под угрозой.

К тому времени, когда я ощутила, что самое страшное позади, сил во мне не осталось вовсе. Казалось, ещё чуть-чуть, и сама рухну рядом замертво.

Но вот наконец-то я услышала судорожный вздох, тихий стон и ощутила, что всё самое страшное позади.

Открыв глаза, я убедилась, что от жуткой дыры на груди раненого остался лишь затянувшийся багровый след. Юноша уже не был так бледен, дышал спокойнее. Конечно, его придётся ещё не один день выхаживать, но жить теперь будет, и дальше уже без меня справится.

А через миг веки незнакомца дрогнули, приподнялись, он обвёл нас туманным взглядом, попытался что-то сказать…

Но слов я уже не разобрала – исполнив свой целительский долг, я пошатнулась… и всё-таки повалилась без чувств на руки подхватившего меня Вира.

***

31 Кто же здесь лютует?

Эрика

– Очнулась, бедовая?

Я рванулась на ворчливый голос Вира, и в глазах мгновенно снова потемнело.

– Нет, нет, не вставай! – меня осторожно удержали сильные руки. – Вот так, потихонечку, я держу… Обопрись!

Я ощутила спиной жёсткую, шероховатую поверхность – похоже, Волк попытался меня усадить так, чтобы я могла привалиться к стволу дерева. Тут же моего лица коснулась мокрая, прохладная тряпица, и дурнота и слабость окончательно отступили.

Я заморгала часто, в глазах, наконец, прояснилось, из тумана проступило склонившееся ко мне встревоженное лицо Вира.

– Ох, что ж ты творишь?! Наказание моё… – Волк с тяжким вздохом провёл ладонью по моей голове, должно быть, пригладил растрепавшиеся волосы.

– Я… не могла по-другому… – заплетающимся языком ответила я. И тут же снова испуганно дёрнулась: – Ой! Тот человек…

– Живой он, живой. Спасла – не переживай! – успокоил Вир.

Он чуть сдвинулся в сторону, чтобы я могла разглядеть сидящего на траве незнакомца, возле которого сейчас хлопотал Ильд. Я с облегчением выдохнула.

Собственно, я помнила, что держалась до последнего и, лишь убедившись, что раненому больше смерть не грозит, позволила себе лишиться чувств. И, по всему выходило, переживать было нечего, но такая уж я уродилась, беспокойная и бедовая.

– Сейчас он немного в себя придёт и расскажет нам, что же тут всё-таки случилось, кто резню устроил, – добавил Вир. Помолчал, глядя на меня хмуро, но потом всё же спросил: – Послушать хочешь?

Я торопливо кивнула, да так рьяно, что в глазах опять свет померк.

– Эрика! Эй-эй-эй… Да что ж ты!

Уже в который раз за последние несколько дней я оказалась прижата к горячей мужской груди. И как-то сразу стало легче…

Может, Вир тоже Дар целителя имеет? Только не знает об этом... Иначе, как объяснить, что рядом с ним мне всегда так сладко, уютно, безмятежно становится, и всё дурное отступает сразу?

– Совсем ты себя не бережёшь! – пожурил Волк. – Знал бы, что так будет…

– И что? – грустно усмехнулась я. – Запретил бы мне этого беднягу лечить? Вир, это всё скоро пройдёт. А он… он бы умер.

Вир тяжело вздохнул, не отводя взгляда, потом оглянулся через плечо на юношу, сидящего под другим раскидистым деревом. Ильд уже расспрашивал несчастного о чём-то.

– Точно хочешь это всё слушать? – Волк мотнул головой в сторону разграбленной телеги.

– Да, – твёрдо выдала я.

На самом деле, не так уж я хотела все подробности знать. Мне и того, что я увидела, с лихвой хватило. Наверное, ночью теперь в кошмарных снах будет сниться.

Но вопрос, кто же мог учинить подобное злодеяние, меня мучил не меньше, чем моих спутников. И я подумала, что выслушать единственного оставшегося в живых, и мне не мешало бы.

Вдруг я услышу что-нибудь, на что Лис и Волк внимания не обратят. Они, конечно, мужчины, воины, и во всяком таком больше смыслят. Но, может, и я, девица от всяких кровавых драк и разбоя далёкая, на что-нибудь сгожусь.

Ведь сегодня я уже доказала, что не зря мои новые друзья взяли меня с собой.

– Ну… давай тогда… отнесу тебя поближе…

Вир не спрашивал, просто озвучивал то, что делал. Подхватив меня привычно на руки, понёс под то же дерево, где сидели Ильд и тот парнишка, которого я вылечила.

А я… я уже и спорить не пыталась – ну, нравится ему меня таскать, будто у меня ног своих нет, пусть носит! Если уж говорить честно, мне… это тоже нравится.

Через мгновение я уже оказалась снова на зелёной травке, и тотчас на меня обратились все взгляды.

– Ты как, Эрика? – с беспокойством осведомился Ильд.

– Уже прошло… – чуть виновато улыбнулась я.

– Знакомься! Это вот Эрика, спасительница твоя, – тут же представил меня Рыжий. – А это Алаф из Зоряни.

Всё ещё бледный Алаф внезапно покраснел так, как даже я не умела, светлые глаза его засверкали, будто роса в лучах солнца.

– От всего сердца прими мою благодарность и низкий поклон, прекрасная Эрика! – с чувством произнёс исцелённый. – До конца жизни помнить буду, какое ты чудо сотворила для меня! Если бы не ты…

С этим, конечно, было не поспорить. Всё верно юный Алаф сказал – если бы не ехали мы по этой дороге, если бы не было у меня целительного Дара, ушёл бы он к предкам, не пожив ещё толком.

Однако мне от такой безмерной благодарности стало чуток не по себе.

А ещё больше… от полного обожания взгляда этого чуть живого воздыхателя. Глаза юноши заблестели так, будто ему сама Сестрица-Лисица явилась или Мать-Рысь. Губы сами собой растянулись в умилённой улыбке. Он от меня взгляда и на миг не отводил.

Вот не хватало мне ещё влюблённого в меня незнакомца!

– Благодарю за добрые слова! – я улыбнулась в ответ любезно, но не более того. – Но любой целитель поступил бы так.

Однако юноша явно считал иначе и продолжал заливаться соловьём.

Я понимала, что от Алафа ничего плохого ждать не стоило, он ко мне только с добром и признательностью, но от столь пристального внимания и нескрываемого восхищения, мне очень сильно хотелось юркнуть за широкую спину Вира.

И Волк, будто почувствовав это, опустился на землю рядом, да так, что оказался между мной и Алафом. За спиной я у него, конечно, не спряталась, но плечом своим он немного меня прикрыл.

Вот так-то лучше!

Впрочем, возносить мне хвалу и дальше, Алафу не позволили.

Ильд, видимо, уже начал расспрашивать юношу о самом главном.

И сейчас он нетерпеливо напомнил свой вопрос:

– Так и куда вы из Зоряни ехали? Что везли?

***

32 Кто же здесь лютует?

Эрика

– Да ничего такого особого не везли… – смущённо пожал плечами Алаф. – Мы ж люди простые. Сами понимаете, откуда у нас всяким ценностям взяться… В Лесну, на рынок ехали. Продать кой-чего хотели. Вот то и везли… У Горта жена ткачиха умелая, на всю Зорянь славится. Вот она, стало быть, ткёт, а Горт эту красоту на рынок продавать возит… – Алаф осёкся, бросил взгляд на разворованную телегу и мёртвого возницу и, сглотнув, поправил сам себя: – Возил. Теперь уж больше не будет. Да даруют ему Великие покой и скорейшее перерождение!

Мы все хором за ним повторили эти печальные слова, и на несколько мгновений в воздухе повисла скорбная тишина, лишь пересвист птиц да шум листвы её нарушали.

Мне хотелось верить, что эти несчастные люди действительно обрели покой, но горечь из-за того, что кто-то посмел так преждевременно отнять их жизни, всё равно была сильнее. Я, разумеется, не могла не вспомнить своего бедного батюшку, с которым поступили столь же бесчеловечно. Пусть я и не знала погибших лично, но сердце моё сжималось от боли, особенно, когда Алаф стал рассказывать и о других своих попутчиках. Я думала о том, что ещё сегодня утром все они жили, трудились, заботились о своих семьях, а теперь их нет по чьей-то злой воле.

Один из них держал пасеку и вёз на рынок свежий весенний мёд. Другой был помощником кузнеца и собирался продать изделия, что они выковали недавно. Самого Алафа отец отправил продать излишки зерна.

Зорянь, как я поняла со слов нашего нового знакомого, была небольшим селением, и не всё, что местные жители выращивали и создавали своими руками, они могли применить в хозяйстве или продать там. Вот и приходилось ездить на рынки и ярмарки поблизости.

По сути, Зорянь находилась уже в Огненных Землях, и жили там по большей части Рыси, но с соседями, Родом Снежного Волка, они были в добрых отношениях и предпочитали торговать именно здесь.

– Мы ж к Волкам-то привыкли, – охотно разъяснял Алаф, которому стало заметно лучше. – Считай, на самой границе живём. У нас и народ в Зоряни разный: и Рысей, и Волков, и Лис хватает. А ближайший большой город в Огненных Землях – Красногор. Дорога туда плохая, между скал, вдоль ущелья. На гружённой товаром телеге ехать – тяжко. Вот мы обычно в Радун торговать и ездили… – Алаф внезапно посмурнел и добавил со вздохом: – Пока разбои не начались.

– Разбои? – нахмурился Ильд. – Так это уже не в первый раз?

– Куда там… – махнул рукой Алаф и болезненно поморщился. – Мы – пятые. Да и то… это я говорю только, что сам слышал. Ну, когда на наших, из Зоряни, нападали. А ведь, небось, и других путников не щадят.

– Почему ярл-князю Аррдену или вашему наместнику Раду не донесли? – ещё более строго спросил Ильд.

И я на Рыжего воззрилась с удивлением – а он, оказывается, в суровости Виру не уступал. Это со мной такой улыбчивый и добродушный, а если надо – вон как умеет!

– Так посылали раз гонца с письмом… – стушевавшись, сообщил Алаф. – Да только он до сих пор не вернулся. Так и не знаем, довёз послание старосты нашего до столицы или нет.

– Давно? – уточнил мрачно Вир.

– Да почти месяц минул… – мысленно прикинув, поведал Алаф. – Да, точно, уж больше месяца, как всё началось-то.

Ильд шумно вздохнул. А Волк только головой покачал.

– Что? Думаете, уже не вернётся? – юноша из Зоряни пробежал по всем нам взглядом. – Мы уже… тоже так подумали. Но всё надеялись…

– Видно, и гонца вашего лиходеи перехватили, – рассудил Ильд. – Ладно, дальше рассказывай!

– Да что рассказывать… – вздохнул Алаф. – Сперва думали – мало ли, может, обойдётся. А как второй да третий раз напали, так уж народ всполошился всерьёз. В Радун наши ездить совсем перестали. Страшно. Жить-то всем охота. Ну а, торговать-то всё равно надо, деньги просто так никто не даст. У нас же весной да летом, как говорится: один день – весь год кормит. Ежели летом ничего не наторгуешь – зимой тяжко будет. Вот мы и решили с мужиками, не в Радун, так хоть в Лесну поехать. Тут всё же рядышком. До сегодняшнего дня разбойники на этой дороге не озорничали. Первый раз напали. Ну… собрались мы все вместе и поехали. Думали, сообща отобьёмся, если что… Эх, знали бы, как оно обернётся…

– Ты видел их? Видел, кто напал на вас? – продолжал расспросы Ильд.

– Видел. Сперва я всё видел, – кивнул Алаф. – Это уж потом, как меня в грудь ударили, в глазах помутилось. Но это же меня и спасло, что в забытье провалился и не шевелился. Они, видно, решили, что мёртвый уже, и не добили. А я, погодя немного, глаза приоткрыл и всё видел, что они тут творили. Лютые лиходеи, скажу я вам. Налетели, как рой шершней, сразу со всех сторон. Ждали нас вот тут в низине. Тут дорога завсегда такая раскисшая, река рядом, болотисто. Телега, ежели с грузом, еле ползёт. Вот они тут и затаились. За кустами теми, за деревьями, в траве залегли. А едва мы с ними поравнялись, подскочили со всех сторон. Мы, понятно, им сразу отпор дали. Да только куда нам вчетвером?! Их-то не меньше дюжины было…

– Почему вчетвером? – вдруг удивлённо переспросил Вир, оглянувшись на всё ещё лежащие на земле тела.

– Так… вон тот один… это не наш, из этих он… из лиходеев… – Алаф мотнул головой на лежащего поодаль мертвеца. – Вернор успел одного мерзавца ножом встретить, прежде чем его самого…

Юноша снова тяжко вздохнул.

Мои ратники переглянулись между собой. Кажется, они друг друга и без слов понимали.

– Выходит, даже своего забирать не стали… бросили… – задумчиво проговорил Рыжий.

– Может, везти было несподручно, – рассудил Алаф. – Они лошадей наших забрали, всё добро на них навьючили, а телегу, вон, бросили.

– Ещё бы… – зло хмыкнул Ильд. – Налегке ушли. С телегой-то в лес не сунешься, да и на дороге догнать легко, и след запутать так проще…

– Ну… след-то ещё можно взять… – Вир задумчиво посмотрел вглубь леса.

– Нет, опасно слишком, – покачал головой Ильд. – Вдвоём против дюжины – это ещё ладно, но ведь на засаду напороться легко можно. Они тут наверняка каждый куст знают. Да и… куда их девать? Не с собой же…

При этих словах Лиса мы с Алафом, кажется, покраснели одновременно. Опять я, стало быть, обуза. И этот болезный тоже.

Ну… так-то... всё верно Ильд сказал. В лес к разбойникам мне совсем не хотелось. Да и Алафа нужно было обратно в Зорянь скорее отвести. Ему ещё несколько дней отлёживаться предстояло, а не разбойников по лесам выслеживать.

И, если уж честно, я сейчас этому только рада была – ну, что мы вот такими невольными помехами оказались, а то ведь эти двое точно бы по следу головорезов ринулись. И ничего, что их только двое…

***