Текст книги "Мифическая Средневековия"
Автор книги: Надежда Башлакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
– Кого? Катарина, вот посмотришь, из-за твоей глупости мы не успеем добраться до Медена, и нас застанет рассвет. Мне-то всё равно я маленькая летучая мышь, мне всякое дупло укрытие, а вот ты погибнешь вредная, непослушная, глупая девчонка. Подумай о себе. Я тебя ещё раз спрашиваю, кого ты ищешь?
– Да его же, – она заглянула в очередное окно, огляделась и, по-видимому, не увидев то, что искала, тяжело вздохнула и полетела к следующему.
Виктор послушно следовал рядом, за компанию бессмысленно заглядывая в каждый оконный проём, сам не понимая, для чего он это делает.
– Вот она, нашла.
– Ну, вот, теперь ещё какая-то она. – Недоумевающе произнёс Виктор.
– Да, нет же, дурачок, она это баночка, а он в ней. Вон она на столе.
– Но-но, поостерегитесь, юная леди. Вам ещё только семнадцать, а мне уже пятьсот, так что если я и могу списать какие-то ваши колкости на пылкость молодого возраста, то уж дурачка никак нет.
– Ладно, Виктор, прости я не права, а теперь полетели.
– Стой, куда?
Но она уже была на середине комнаты и, усиленно жестикулируя, махала ему рукой.
– Дрянная, дрянная девчонка, вот вызвался помочь на свою голову. – Но он всё же перелетел через комнату и опустился на массивный стол, рядом с ней.
– Ну и какого хрена тебе здесь надо?
– Как не прилично, Виктор, – возмутилась Катарина.
– Да к чёрту приличия, когда нас всё равно пристукнут сейчас как тараканов или, что ещё хуже, скормят неопознанному Гигамоту.
– Тогда как раз самое время подумать о душе. – Катарина обхватила рукой свой крестик и, перекрестившись, три раза подряд прочитала Отче наш.
– Всё, моё терпение лопнуло, – уже "обратившийся" седой мужчина крепко схватил её за руку, – мы уходим, тьфу ты, улетаем. Сумасшедшая.
– Стой, а как же он? – Она вырвалась, подбежала к прозрачному стеклу и прижалась к нему лицом, затем обернулась к Виктору. – Вон он, смотри, блоха-это кот. А я-то думаю, что за блошка или муравей?
– Ну, и зачем он тебе?
– Просто чтобы был свободным.
Виктор несколько секунд рассматривал пушистое рыжее существо, мирно спавшее свернувшись калачиком, по ту сторону стекла.
– Думаешь, ему это нужно?
– Ну, конечно же, сам подумай, воля это и есть… воля.
– Ладно, давай спасать, хотя не люблю я этих тварей, всё бы им мышей жрать. – Он повернулся к Катарине. – А ты уверена, что ему здесь плохо?
– А если бы ты был на его месте?
– Но ведь я разумный, тоже мне сравнила, а он…
– Он живой, Виктор, сидит в банке, пускай и такой огромной, и этим всё сказано.
– Фууууу. Ну и заноза ты Катаринка, уже сочувствую Сэргарду.
– Хм, – хмыкнула девушка и взлетела наверх двухметровой банки. Вампир последовал за ней. – Крышкой закрыли, сволочи, сожгли все пути к отступлению.
– Ага, ты бы ещё что-нибудь громогласней придумала, пути… к отступлению…
– А что нет? – Огрызнулась Катарина. – Хорошо ещё крышка с дырками, а то бы коту вообще капут.
– Потому и с дырками. – Невозмутимо произнёс Виктор. – Думаешь, они здесь совсем дураки что ли?
– Глянь, а крышка-то из стекла, – она потопали по ней ногой, в ответ на что, снизу раздалось жалобное мяуканье, – как и банка.
– А из чего она должна быть, по-твоему? – Пожал плечами вампир.
– А что, до пластмассы ещё не додумались? Ладно, стекло это хорошо, тем лучше для нас, попробуем сдвинуть. Как думаешь, удастся?
Виктор отлетел в сторону и посмотрел на всю конструкцию со стороны.
– Думаю, сдвинем, – прищурившись, авторитетно заявил он, – нет, точно сдвинем.
– Тогда давай попробуем.
Они упёрлись в решётчатую стекляшку, отдавая на это все свои силы, и глянцевая окружность поддалась. Чуть-чуть, ещё чуть-чуть, ещё, и призрачное стекло уже летит вниз с высоты метров шести, с учётом того, что на столе оно не задержалась, а полетела прямиком на пол. И вот эта глыба стекла разбивается с громким дребезгом, разлетевшись сразу во все стороны на тысячи осколков. Всё это, конечно же, всего лишь литературное преувеличение для повышения значимости эффекта, на самом деле осколки были так себе не большие, да и набралось их, наверное, не больше чем пара десятков.
– Упс, – Катарина закусила губу и виновато поглядела на Виктора, – этого мы не учли.
– Хватай кота. – Заорал во всю глотку тот.
Катарина залетела в банку и попыталась схватить напуганного кота, но не тут-то было. Тот увернулся, и в результате она ухватила его только за пушистый хвост. Рыжий издал душераздирающий вопль, шерсть у него поднялась дыбом, лапы разъехались во все стороны, когти беспощадно скребут пол, а он по-прежнему истошно орёт. Да, довольно комичное зрелище, но им сейчас было не до смеха.
– Взяла, – прокричала Катарина, прижимал к груди мигом притихшего кота. – Виктор, линяем.
Того не надо было долго уговаривать, он уже во всю прыть уносил ноги, то есть крылья, держа на руках какую-то коробку.
– Что это у тебя?
– Да спичечный коробок спёр, мы туда твоего кота спрячем, чтобы киска тебя не поцарапала или что ещё хуже, чтобы ты его не выронила, и он не разбился. А то, знаю я тебя, оплакивать твоего кота ты будешь одна, а страдать придётся обоим.
– Да он уже вроде присмирел, но ты прав, так будет лучше.
– И почему это я обо всём должен думать? – Проворчал седовласый вампир.
На этот раз они летели не останавливаясь, через всю комнату, через открытое окно, через лужайку перед домом, через всё, всё, всё лишь бы поскорее оказаться в темноте спасительного леса.
Уже, будучи довольно-таки далеко от дома они услышали громкий нечеловеческий вопль.
– Пааапа, кто-то мою блошку сожрал, – и последовавшие за ним громкие рыдания.
– Ну вот, обидела ребёнка, теперь довольна?
– Довольна, – без следа сожаления ответила Катарина. – Посмотри, какой он хорошенький, а какой ласковый.
Виктор взглянул на неё исподлобья.
– Замуж тебе пора, коли ласки не хватает, а не по чужим домам лазить, котов воровать.
– Ыыыы, – Катарина показала ему язык, – старый ворчун.
Совместными усилиями они засунули кота в коробку, поначалу он ещё вырывался, а потом вроде притих. Виктор обвязал коробку прихваченной у великанов верёвкой, что они одеждё штопали, и проковырял в ней несколько дырочек для воздуха.
– Ну, всё, теперь ты готова лететь?
– Теперь да, – довольно улыбнулась Катарина.
– Ну, слава Богу, – беззлобно пробурчал вампир. – Полетели.
* * *
Меден растерянно посмотрел по сторонам, а потом с улыбкой подбросил в костёр несколько полешек.
– Лес затих, они выбрались, – убежденно пробормотал он и полез в седельную сумку.
– Что? – Сонно переспросила Мада. – А это…, то есть они. Не вижу связи.
– А я вижу. – С прохладцей в тоне, которая возникла у него к Маде за тот короткий промежуток времени, что они провели наедине, и она показала себя не с лучшей стороны, пробурчал чародей и пожал плечами.
К тому времени как по округе разнёсся ароматный запах жареного мяса, позади сидящих у костра людей раздался весёлый голос.
– Эй, привет вам, черепахи.
Меден улыбнулся. Ему и поворачиваться не надо было, чтобы понять, кто это там веселится у него за спиной, он и без того это знал. А вот Мада наоборот была очень удивленна и смотрела с некоторой толикой недоверчивости, словно появление старых попутчиков было чем-то из ряда вон выходящим, как например выход из-под земли мертвяков.
– Что-то ты больно развеселился, приятель, – произнёс Меден, лукаво наклонив голову. – Видать оттого, что от семьи оторвался, да от народа. Чай тяжкое это бремя быть великим предводителем, раз смена обстановки смогла так на тебя повлиять.
– Да уж не легче и не тяжелее, чем бремя магии.
Меден поднялся и, крепко обняв друга, похлопал его по спине.
– Я рад, что ты в порядке, Виктор, и за тебя рад, дочка, – он приобнял и девушку, чмокнув её по-отечески в лоб. – Да, пощекотала ты нервишки старику, да и сама, небось, тоже шок испытала. А что это у вас там за коробочка?
– А ты вон у той больно жалостливой леди спроси, что всю кашу заварила. А мне бы сейчас пожрать чего, да на боковую, в смысле на твой бок. Спать хочу, устал шибко.
– Проголодались, так присаживайтесь к нашему скромному столу. Я как почувствовал что вы близко, так сразу за завтрак принялся. Так, а что в коробке, Катарина, утоли любопытство старика.
– Кот. – Она взглянула на недоумение в глазах Медена и добавила. – Ну да, обычный кот, рыжий.
– Потом расскажешь, кот он и в Амазонии кот, – Виктор уселся на траве и принялся за завтрак, – а сейчас давайте есть.
– Сейчас бы поспать, – потянулась Катарина.
– Некогда, времени в обрез.
– Да я знаю, – тяжко вздохнула Катарина. – Ну что перекусываем и по сёдлам.
– Кому по сёдлам, а кому и спать под плащом на поясе.
– А если кто-то будет много говорить и хвастаться, так этого кого-то недолго сонного и коту скормить, – она отвернулась от замолчавшего разом Виктора и подошла к своей кобыле. – Что ж, придётся, видимо, тебе ещё меня потерпеть, девочка.
Та как обычно дёрнулась в сторону, но тут же притихла, подчиняясь привычному движению Медена.
Вскоре все расселись по сёдлам, Виктор уже мирно спал под надёжной защитой друга, а кот, насытившись, лежал в полудрёме в огромном спичечном коробке. Катарина взглянула на запад, в раскалённую сталь зари, и глубоко накинула капюшон.
– Ну что в дорогу.
– В дорогу.
Мада во время завтрака не проронила не слова, молчала и сейчас, возможно чувство вины не давало ей покоя, а может, и просто не было настроения вести беседу. Это было известно лишь ей одной, ах да, и, конечно же, её Создателю, хотя вполне возможно, что и вездесущий Меден был в курсе её потаённых раздумий.
* * *
В то время, когда повсюду шли сокрушительные бои с враждебно настроенными иноземцами, когда совет колдунов, в составе которого присутствовала Дарена, собравшись в магический круг то ли телепатически, а то ли ещё каким-то способом, прочёсывали земли в поисках существ из других миров, когда специально созданные отряды вылавливали этих самых созданий и собирали в построенных на безлюдных территориях бараках, Меден со своими спутниками приближался к землям Амазонии. Они всё ещё ехали верхом, когда зеркало в кармане чародея неожиданно засветилось призрачным сиянием, задребезжало, и звонкий женский голосок громко произнёс.
– Меден, отзовись. Меден, это я Виктория.
– Да, Виктория, я тебя вижу и слышу. Что-то случилось?
Он всматривался в её измождённое лицо.
– Нет, всё, не скажу что нормально, но всё обычно, в понимании последних недель, но это потом. Тут Сэргард сгорает от нетерпения узнать, нет ли известий от Катарины.
– Она вернулась с Виктором и котом.
– С котом?
– Да так, в общем, всё нормально, все живы здоровы.
– А как вообще обстоят дела?
– Всё хорошо, да только пару часов назад я сверялся с картой, и оказалось, что мы прошли как минимум три открытых портала, появившихся совсем недавно, но так не ворочаться же назад. Теперь уж и вперёд ближе.
– Да не приятно, но ничего не поделаешь. Вы уж там держитесь.
– Постараемся.
– Ну, всё, счастливо, до свидания. Ой, совсем забыла, я свяжусь с вами ещё раз ближе к ночи, Сэргарду очень хотелось поговорить с Катариной, но сейчас он отлучился. Уж лучше б вы взяли его с собой, совсем истосковался парень, да и у меня хотя бы под ногами не крутился.
– Любовь, – просто развёл руками чародей, от чего его лицо на несколько секунд исчезло из зеркальца и на его месте взметнулись пушистые кроны деревьев. Но волшебник мгновенно опомнился и вновь поднёс зеркало к лицу. Виновато улыбнувшись, он произнёс. – Ну, тогда до скорого.
Виктория кивнула и исчезла из поля видимости.
Меден спрятал зеркало и взглянул на своих спутниц.
– Ну что там? Всё нормально?
– Всё нормально.
– А долго ли нам ещё до Амазонии?
– Пройдём это урочище и мы там. Но ночевать будем в нём, в Амазонию лучше вступать при свете дня и во всеоружии.
– Значит завтра.
– Значит завтра, хотя может быть и послезавтра, это смотря как ехать и смотря, что нам может повстречаться в дороге.
– Понятно. – Катарина согласно кивнула и не уютно заёрзала в седле. Даст Бог ничего такого непредвиденного больше не случится, хватит с неё великанов.
– Скоро расположимся на ночлег. – Добавил Меден.
– Это хорошо, – прошипел Виктор где-то под плащом.
– Это хорошо, – согласилась уставшая Катарина, По-прежнему мучавшаяся угрызениями совести Мада, как всегда промолчала.
Подошла ночь. Виктор, уже давно побывавший в шкуре человека и поразмяв свои многовековые косточки, снова обратился в мышь, естественно летучую, и исследовал неведомые ему просторы. Отужинав, все улеглись спать, конечно, все за исключением вампира, который и на ужин то не заглядывал, перекусив вероятно какой-то своей вампирьей пищей.
Через несколько часов, где-то по середине ночи, точного времени Катарина не знала, так как батарейка в её кварцевых часах уже давно села, а Леонард, побывав в России, забыл привести ей новую. Она их не выбрасывала, но и не носила, продолжая бережно хранить в отведённой для неё комнате в замке Медена. Так, на всякий случай, вдруг ещё придётся вернуться домой, или, может быть, прогресс в этом древнем сказочном мире наплюёт на матушку эволюцию и совершит сразу резкий скачок до Интернета, машин и батареек, а если и нет, то всё ж таки это память о родном мире, пусть и не давшем ей особого счастья, но всё-таки её породившем. Но речь сейчас не об этом.
Короче, где-то посреди ночи, её суперчувствительный слух уловил какие-то посторонние, явно не принадлежавшие ночному лесу, звуки. Катарина насторожилась. Это означало, что что-то идёт не так.
Бросив обеспокоенный взгляд на спящих товарищей, Катарина свободно взлетела вверх, к пышным кронам могучих деревьев. Хотя деревья уже давно перестали быть по-настоящему могучими, как на землях великанов, ведь теперь они входили в Амазонию. Здесь они были почти обычными, только очень старыми и большими. Девушка прислушалась. Звук больше вроде бы не раздавался, но будто бы и не исчез совсем. Это выглядело довольно-таки странно. Наверное, то, что происходило, если оно вообще происходило, происходило очень далеко отсюда, и единичный порыв ветра, по-видимому, донёс до её обострённого слуха отголосок чего-то происходящего вдалеке. Несколько минут она боролась с собой, сгорая в искушение слетать разузнать, что там вообще происходит. И происходит ли? С одной стороны ей хотелось утолить своё любопытство, понять, что всё ею слышанное ей не прислышалось, ведь возможно кто-то там именно сейчас нуждайся в её помощи. С другой стороны стоило ли ей ввязываться в это сомнительное предприятие, тем более что это возможно лишь игра воображения, и не лучше ли оставить всё как есть. Всё обдумав и решив, что даже если её сегодняшний полёт останется безрезультатным, то это будет ей грозить всего-то лишь ещё одной бессонной ночью, а если всё окажется донельзя наоборот, то вероятно ей удастся спасти кому-нибудь жизнь. И она поспешила на помощь, как делала это раньше, как делала это сейчас, и как будет делать это ещё не раз. И это не смотря на всю её видимую колючесть.
Перед этим она с любовью потрепала своего кота за загривок и вернула его в коробку.
– Без обид, Рыжий, так на всякий случай, чтобы не надумал сбежать.
И Катарина полетела навстречу приключениям или просто бессмысленно потерянной бессонной ночи. Вначале она разочаровалась в своём необдуманном решении, так как вокруг стояла не пробиваемая тишина, но постепенно она начала слышать звуки вполне реального боя, а через какой-то определённый промежуток времени она различила в темноте своим прекрасным оборотне – вампирским зрением и самих дерущихся. Но как бы хорошо она не могла видеть сейчас, это в любом случае было хуже чем обычное человеческое зрение, то есть она по запаху и по теплоте улавливала несколько расплывающуюся форму каждого тела. Первое что ей бросилось в глаза это огромная разница в росте сошедшихся сторон. Катарина сообразила что это, вероятнее всего, люди и гномы, и так же сразу непроизвольно встала на сторону гномов, может потому что они меньше, а значит слабее, а значит, не могут быть не правы. В общем, к тому времени, когда она уже непосредственно вступила в бой, у неё уже сложилось своё определенное мнение. И она, не раздумывая, встала на сторону меньших и, пробудив все свои животные инстинкты, позаимствованные у своих новых сородичей, рвала и метала врагов, не задумываясь даже о том, что они может быть и не враги вовсе. Люди, что побольше, всполошились от такой сколь неожиданной, столь и бешеной атаки и медленно начали отступать, а маленькие напротив поняв, что налетевшая, словно ветер, фурия им не враг и не новый обидчик, а наоборот заступница, воспрянули духом и накатили на противника новой оживлённой волной. Взрослые, почти сразу под общим напором начали отступать. Почему взрослые? Да потому что маленькие, то бишь гномы, на поверку оказались и не гномами вовсе, а самыми что ни на есть настоящими детьми, а если точнее, то маленькими девочками. И в тот момент, когда Катарина это поняла, она сразу осознала правильность своего поспешного решения. Так как если бы она решила наоборот, то всё-таки воевать на стороне взрослых мужиков против горстки крошечных девчушек было бы, слабо говоря, неприлично и лично для неё неприемлемо.
Как только она появилась, ход боевых действий резко переменился в пользу воинственных крошек, которые быстро оттеснили противника в сторону расплывчатых контуров границы.
И вот когда враг был почти полностью разбит и с позором убегал от каких-то там девчонок-малолеток, отказавшихся от дальнейшего преследования противника, из темноты перед ними выступила величественная женщины на чёрном боевом единороге.
Огромное животное гордо вскинуло красивую голову, раздутые ноздри с жадностью впитывали в себя запах недавней битвы, словно наслаждаясь им и черпая в нём свои силы. Красивая женщина-воительница с аристократическим лицом и царственной осанкой с высока взирала на последствия пролитой крови.
Хоть всё сие мероприятие прошло без смертельных человеческих зверств, но поле, а точнее, поляна боя была значительно окроплена алой, пышущей теплом, кровью.
Катарина только сейчас это заметила. Она облизнула мигом пересохшие губы, соблазн присосаться к чьей-либо ране или встать на колени и испить желанную влагу с травинок, был непростительно и даже до неприличия велик. Но что поделаешь? Инстинкты и есть инстинкты, с ними не поспоришь.
– Что здесь произошло, Вивиан? – Тем временем спросила всадница, величественно окидывая всё видимое пространство вокруг костра прямо-таки королевским взором.
– Лапифы, мама, – одна из девочек опустилась на одно колено и преклонила голову, в то время как остальные продолжали стоять, тоже слегка опустив головы, – они напали на нас спящих.
Взор красивой воительницы наконец-то остановился на Катарине, и одна её бровь сразу поползла вверх. Девочка, перехватив недоумённый взгляд воинственной, но по-своему женственной, матери, незамедлительно пояснила.
– Она помогла нам, мама, когда лапифы уже буквально загнали нас в угол.
– Кто ты? – Спросила женщина надменно, не отнимая от Катарины подозрительного взгляда. При этом она произвела неопределённый жест рукой и стоявшая на колене девочка поднялась, не поднимая, однако, головы.
– Вам ответить честно или так, чтобы вы меня не убили? – Катарина слегка склонила голову на бок, в глазах застыла озорная улыбка и не капли страха. Кому, как ни ей было знать, что даже если бы амазонка и захотела её сейчас убить, то из этого ничего бы не вышло. Эта попытка так бы и осталась на уровне попытки, ни к чему не приведя и не увенчаясь успехом. Теперь девушка уже и сама прекрасно знала свою силу, знала, что ей ничего не стоит выпустить когти и клыки или вспорхнуть в небеса, настолько ловко и стремительно, чтобы ни в коем случае не быть пойманной.
Девочки с опаской переводили взгляд с одной на другую. Они все прекрасно видели своими глазами, как отрастали когти и клыки у этой незнакомки, как искривилось её симпатичное сейчас лицо в безумной злобе, сколь метки и сильны были её удары, и какими потоками крови они сопровождались. Но девушка помогла им и они не желали ей зла, а Дания ведь тоже на многое была способна. Кому же это знать как если не им. Дания на то и Дания, единственная и непревзойдённая.
Амазонка безоблачно улыбнулась интересной постановке вопроса.
– Ты помогла нашим девочкам, поэтому я думаю, что вполне имею полное право подсказать тебе верный ответ, а верным в данном случае будет правда.
– Что ж, тогда я человек, но не просто человек, а человек, который пришёл из другого мира, человек, которого укусил вампир и человек, которого, в тяжёлый для него момент, друг-оборотень вскормил своею собственной кровью. Вот какая я термоядерная смесь, взрывная, если говорить простым человеческим языком. Это честный ответ с моей стороны, а уж примите ли вы мой честный ответ за верный, это вам решать. – Она замолчала.
Женщина несколько минут изучала невозмутимое Катаринино лицо. Лёгкая улыбка не сходила с её уст.
– Ну, имя-то у тебя хоть есть, термоядерная смесь? – Она лукаво улыбнулась, отчасти от определённого вывода сделанного из ответа девушки, отчасти из-за правильно выговоренного незнакомого слова.
Девочки вздохнули с облегчением, и Катарина приняла это за хороший признак.
– Катарина, но вообще-то урождённая я Катя, Екатерина, но здесь никто меня так не зовёт. Я всё больше становлюсь Катариной.
– Что ж, Катя-Катарина, и что ты делаешь на землях Амазонии? Вероятно, заблудилась?
– Вообще-то, если быть предельно честной, я шла именно в Амазонию. Правда моей целью было попасть на ваши территории днём, но я услышала шум боя и поспешила на помощь.
– Значит, ты уже была на наших землях, – попыталась подловить незнакомку Дания, – невозможно уловить шум боя, находясь на таком расстоянии, за её пределами. Далековато. – Между строчками злорадно играя, мигнул немой вопрос, обращённый к Катарине.
– Обижаете, во мне течёт кровь оборотня и вампира. Хотя я не скажу что так уж рада этому обстоятельству, но иногда оно мне очень сильно помогает, а последнее время, так, пожалуй, вообще уж часто.
– Ну, допустим, и что тебе нужно в наших краях. – Она слегка наклонилась вперёд в седле.
– О, это вопрос жизненно важный.
– Жизненно важный для кого?
– Для всех. Для всех миров в нашем пространстве и не только в нашем.
– А что есть и другие? – Амазонка наклонилась ещё ниже, на губах застыла улыбка, но глаза продолжали оставаться серьёзным.
– Есть и их великое множество, – невозмутимо ответила Катарина, – и оттого, как быстро мы попадём к открытому порталу, зависит многое, если не всё.
– Мы?
– Я не одна, со мной мужчина и женщина.
– Мужчина? – Это слово, наполненное презрением вкупе с некоторой брезгливостью, резко слетело с, будто созданных для поцелуя пухленьких губ.
– Старик, – поправилась Катарина, опомнившись и осознав, что чуть было, не совершила непростительно грубую ошибку.
– Это уже лучше, всегда приятно видеть врага дряхлого и лишённого сил, это льстит нашему самолюбию. А что за портал такой? – Без интереса спросила Дания, вдруг принявшись рассматривать свои аккуратно остриженные ногти.
– Где-то в вашем лесу расположен портал, вход в другой мир. Он представляет собой сферу, ну круг, шар по-другому, или как её ещё назвать, – Катарина видела, как постепенно в глазах амазонки зажигается всё больший интерес, но она ещё не знала, чем вызвана эта столь резкая перемена настроения и не высказанное любопытство.
– Эта… сфера, шар или круг она имеет неясное призрачное сияние, горит, словно переливается.
– Да, – теперь уже глаза Катарины заполнялись надеждой и удивлением.
– А если заглянуть во внутрь, то там постоянная ночь и яркие звёздочки прорезают своим сиянием ночную пустоту. И небо это полно не только ясных горящих звёздочек, но и падающих умирающих.
– Да.
– Что ж, тогда я знаю, как выглядит этот самый портал и знаю, где он находится, наши воительницы обнаружили его пару недель назад и теперь держат под настоящим строжайшим контролем, мало ли что оттуда может появиться.
– И кто оттуда появился?
– Да ни кого. Нет, ну, правда, было разок, что оттуда выскочил зверёк, не то зайчик, не то белочка, не то мальчик, не то девочка.
– Ну и?
– Что ну и? – Амазонка раздражённо покачала головой и развела руками. – Ускакал куда-то в лес, что нам ещё и за такой мелочью, что ли гоняться?
– Послушайте, а вы не могли бы нас туда проводить?
Девочки продолжали наблюдать за этим необычным диалогом, со смесью страха и интереса.
– Ну, я не знаю. Это наша земля, наш священный лес, – она немного подумала, – хотя если поглядеть на это с другой стороны, ты говоришь что это очень важно для нашего мира, а если это важно для него, значит и для нас, а я склонна тебе верить. Не думаю, что каких-то трое людишек, пускай даже среди них и получеловек, полувампир, полуоборотень или что точнее треть человека, треть вампира, треть оборотня, – она наклонилась, как бы кивнув в сторону Катарины, – смогли причинить нам много забот и вреда. В любом случае, если вы хотя бы попытаетесь, то вам больше не жить на этой грешной земле. Мы просто сотрём вас с лица земли. Что ж, если это так важно, то с учётом твоей помощи нашим девочкам, мы согласны вам помочь.
– Спасибо.
– Пока не за что. Хорошо. Что ж, отправляйся за своими товарищами. Мы будем ждать вас здесь.
– Мы, возможно, приедем подъем только ближе к завтрашнему вечеру.
– Вот и отлично, а мы пока отдохнём и поохотимся. Правда, девочки?
– Да, Дания.
– Верно, Дания.
– Конечно, Дания.
Катарина полетела обратно, с полным коробом отличных новостей.
* * *
Наступила следующая ночь. Они подъехали несколько часов назад, но амазонка уже сама приняла решение не трогаться с места до следующего утра. И, вот, теперь все окружающие погрузились в глубокий сон, Катарина подошла к сидевшей, как каменное изваяние в отблесках костра, Дании. Женщине, наверное, было немного за тридцать, а, может быть, и уже около сорока. Красивая, пожалуй, даже очень, ничего не скажешь. Длинные чёрные волосы заплетены в две толстые тугие косы, в которую вплетены на конце каждой, не заколка, не резинка и не бант, а цепочка с двумя железными шариками-шипами, точь-в-точь булава, только во много раз меньше. В волосах тончайшая золотая корона, а может и позолочённая. Уши проколоты, серёжки маленькие и неброские, хотя каждая снабжена крошечным камешком голубовато-фиолетового цвета, наверное, аметистом. Катарина не блистала знаниями о камнях.
Верхнюю часть тела обтягивал лиф, кожаный с металлическими вставками. Он клином сходился к пупку. Обнажённый её живот был настолько плоский, брюшные мышцы настолько подтянуты, что можно было поставить под сомнение весь тот факт, что она вообще хоть что-нибудь употребляет в пищу, а питается лишь только святым духом. Возможно, такое сомнение и зародилось бы в Катарининой душе, если бы она сама не видела за ужином, как эта самая Дания с таким удовольствием уплетала один кусок жареного мяса за другим. Далее шла небольшая кожаная юбочка, сантиметров на десять не доходящая до колен, под которой при глубоком наклоне виднелись коротенькие кожаные шортики. На предплечьях были широкие металлические браслеты, которые извивались в форме то ли золотого дракона, то ли змеи и доходили до самого локтя, к каждому крепился небольшой кинжал с такой же драконьей ручкой. На ногах были то ли сапоги, а то ли шнурованные босоножки, являя собой, говоря словами Катарины, ядерную смесь кожи и металла. Они доходили до самых коленей и сплошь состояли из резьбы, дырочек и закорючек, завитушек и выпуклостей. На каждой голени так же было закреплено по кинжалу. Меч в широких ножнах, несколькими минутами ранее висевший на поясе, и колчан со стрелами, в данный момент мирно покоились у ног воинственной хозяйки, не терявшей при всём при этом своей женственности. И даже, наоборот, в какой-то мере эти атрибуты войны добавляли в её облик толику сексуальности и даже сексапильности.
Девочки также имели по две косы с металлическими наболдажниками. А вовремя недавнего боя у Катарины была возможность воочию увидеть, как они умело ими пользуются. Такой же лиф-амазонка, обвивающий их змейками вокруг шей, юбочка-шорты и сапоги, та же причёска, та же одежда, то же оружие, та же смесь кожи и металла. Одним словом сразу угадывалась та же порода. Но одно различие всё же имелось. На шее Дании, висела золотая цепочка, а на ней золотой медальон в виде миниатюрного топорика, Катарина где-то слышала, что это амулет воительниц – лабирис. У девочек на шее такового не было, из чего следовало, что они пока ещё не заслужили этой величайшей чести.
Катарина опустилась рядом.
– Хочешь поговорить? – Не шелохнувшись, произнесла Дания.
Если бы Катарина не слышала её голоса ранее, то очень бы усомнилась, что эти слова произнеслись именно ею, столь неподвижной и невозмутимой она казалась, будто и не слышала о приближении своей спутницы.
– Хотелось бы.
– Хочешь получить ответы на интересующие тебя вопросы?
Её губы не проронили не звука, каменные уста не шелохнулись. Катарина с сомнением заглянула ей в лицо, на котором играли неровные блики костра, и решила для себя, что на этот раз не пропустит мгновения, когда губы амазонки придут в движение.
– Да.
– Ну, задавай. – Она попыталась скрыть, проскользнувшую было улыбку, но уста её по-прежнему оставались недвижимыми.
– Кто были те люди, что напали вчера на девочек?
– Лапифы. – Повседневно сказала Дания, то, что Катарина уже итак слышала ранее. Она повернулась к собеседнице и её губы наконец-то зашевелились. Но, увидев по удивленному лицу недоумевающей девушки, что это слово ей ни о чём не говорит, продолжила. – Их земли находятся между Кентаврией и Амазонией. Не знаю, что им надо было в наших краях, хотя и могу догадываться. Думаю, эти собаки чувствуют, что скоро у нас открывается охота на мужчин, вот и решили, наверное, одним махом и свою тягу к войне удовлетворить, а заодно и нашим девочкам крылышки укоротить, шакалы. – Её глаза блеснули ненавистью, которую рьяная представительница злостного матриархата и не скрывала к лицам мужского пола, считая их не чем не лучше, а если уже быть откровенно честными, то даже значительно хуже своих единорогов и дьявольских псов. – Вообще-то они очень редко появляются на наших землях, главным образом враждуя с кентаврами. Всё не могут поделить своих женщин, которых-то и женщинами, по-моему, мнению назвать нельзя. Что это вообще за женщина, если она живёт по указке так называемого мужа? Стыд и срам для нашего рода. – Она нахмурилась, что, однако, не лишило её привлекательности. – В этом году мы не собирались их трогать, но они сами напросились, тем самым, подписав себе смертный приговор, – она жёстко ухмыльнулась, и в её глазах зажёгся дьявольский огонёк. – Они очень сглупили, напав на наших девочек, ведь, несмотря на свой юный возраст, они уже воины. Потому что, поверь уж мне, сила не в том, чтобы получить удар по железным латам и выдержать его, а в том, чтобы уйти от удара, не будучи обременённой лишней тяжестью и нанести меткий и точный свой. – Она провела рукой вдоль своего тела. – А в этом мы мастера, тренируемся дни напролёт с трёх – четырёхлетнего возраста.
