Текст книги "Мифическая Средневековия"
Автор книги: Надежда Башлакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
– А знаете, особо и не пришлось. Просто объяснила ему, что к чему, пока весь мир в опасности у нас не может быть никакого будущего. Он и сам всё это прекрасно понимает, просто смириться не может.
– Это любовь, – понимающе вздохнул старик.
Катарина улыбнулась и посмотрела на раскинувшуюся под ними панораму: леса, поля, горы и маленькие человечки-муравьи копошащиеся внизу. Красиво.
Она, Меден и Мада отправились сегодняшним утром в Амазонию. Как чародей и обещал, на ней был надет закрытый чёрный плащ с капюшоном, и она была окрещена сберегательным заклинанием. Она не испытывала особой боли, только то ли несмелое пощипывание, то ли лёгкую щекотку, но вскоре она к этому более или менее привыкла, а может, и просто смирилась.
К вечеру, они уже сменили орлов на более привычных для людей верховых животных лошадей. А через пару часов наши путники вошли в чудесный лес, где обычные лесные звуки звучали в необычном многоголосье. Трели птиц, шелест листвы, даже легкое дуновение ветерка были очень громкими. Все животные и птицы находились с ними в необъяснимой близости, не только не боясь, но и вовсе не обращая на них никакого внимания. Все они занимались своими обычными делами, всем своим видом показывая, что ничто постороннее их не касается.
– Это волшебный лес. – Шепнул удивленным девушкам Меден.
Рядом паслось несколько невозмутимых оленей, но вдруг ветвисторогий вожак, стоявший в стороне, застыл в нерешительности, а затем, громко протрубив, повёл куда-то за собой всё стадо, следя, чтобы никто не отставал. А чуть погодя, мимо них пронеслось несколько принюхивающихся волков, небольших волков, небольших относительно Сэргарда, Энгельса, Ингвара и других оборотней. Это были обычные животные-волки.
– Они не обращают на нас внимания, – удивлённо воскликнула Катарина.
Лошади тоже вели себя вполне спокойно, не считая той на которой сидела девушка-вампир.
– Я же сказал это волшебный лес. – Загадочно повторил Меден.
Чем дальше в чащу они заходили, тем толще, выше и массивней казались деревья. Какое-то время Катарина с интересом наблюдала за этим явлением, но переход был таким невесомым, что вскоре она всё списала на оптический обман.
Неожиданно повсюду послышался лёгкий шелест голосов, настолько тихий, что его спокойно можно было принять за обычный шепот вечернего ветерка в зелени летней листвы. Правда временами он становился громче и настойчивей. В отличие от Мады, слух Катарины позволял ей расслышать в этом шорохе нотки человеческой речи, и даже отдельные слова. Это напомнило ей другой поздний вечер и её свою первую роковую встречу с вампирами. Катарина взглянула на Маду, но та ехала спокойно без каких-либо опасений. Она, скорее всего и понятия не имела, что могло скрываться за этим безобидным на слух шелестом, принимала голоса за шум леса. Эта скромная жительница Эдема и подумать не могла, какой ужас ей пришлось бы испытать, если бы она сейчас встретили Его с семьёй. Но насколько Катарина знала, их уже нет в живых, по крайней мере, семьи, старой семьи, ведь могла появиться и новая.
Катарина перевела взгляд на Медена, он тоже был спокоен. Это хороший признак, значит, скорее всего, всё в порядке. Но она все же решила развеять мучившие её сомнения.
– Что это, Меден?
– О, ничего страшного, просто дриады о чём-то спорят. У некоторых спор уже перерастает в откровенную ссору, но это всё пустяки, нам они не причинят не малейшего вреда.
– Дриады? – Не поняла Мада.
– Нимфы, духи леса или божества, как хотите.
– А мне показалось… – начала было Катарина.
– Я знаю, – прервал её Меден, – но ты прислушайся… к лесу, к ветру, к листве, ко всему живому вокруг. Жизнь кипит вокруг нас, лес не боится дриад, он их боготворит. А в твоих воспоминаниях? Что в них не так?
Меден с теплотой заглянул ей в глаза. Да, он был прав. Звуки леса не на секунду не смолкали, всё вокруг дышало жизнью, а ссора лесных нимф не заходила дальше банального спора. Катарина почувствовала эту разницу, она вздохнула с облегчением.
На утро, после непродолжительного сна, Катарина поняла, что не было никакого оптического обмана, а окрепнуть этому предубеждению помогли опускающиеся сумерки. Теперь, окончательно проснувшись, она отчётливо видела, что лес стал очень редким и деревья упирались своими кронами прямо в небеса, закрывая собою солнце. Им больше не попадались беззаботные животные, живущие своей жизнью, давно уже смолкли споры дриад. А по огромным деревьям, кустам и траве, которая достигала просто неимоверных размеров и почти превышала их рост, Катарина поняла, что они входят в страну великанов, или уже вошли в неё.
* * *
В тёмных туннелях царил полумрак, вокруг лишь земляные полы, потолки и стены, скреплённые деревянными балками и тишина. По всему туннелю через каждые двадцать пять-тридцать метров, на поперечных перекладинах висели необычного вида фонари, а судя по их размеру скорее фонарики. Неожиданно по всем многочисленным входам и выходам разнеслось громкое эхо детского смеха. Дети гномов, а с ними и маленькая Анастасия старшая по росту, но младшая по возрасту, беззаботно носились по бесконечному лабиринту подземелья. Дети не чувствовали приближения беды, но хорошо было уже и то, что они послушно выполняли наставления взрослых и не выходили на поверхность, кишащую теперь новыми опасностями, предаваясь своим детским забавам под многометровой защитой земной коры.
Виктория к этому времени уже успела связаться и с Дереком узнала, что лорд Альбатрас вернулся домой живым и невредимым, и с Меденом который ещё раз объяснил ситуацию и сказал, что свяжется, когда они пройдут страну великанов и войдут в Амазонию, и с Даком сообщившим что дракам удалось поймать двух неизвестных существ, заключённых теперь под стражу. Он даже показал ей их, при этом она испытала приступ невыносимого отвращения. Она жила у Петра и Анны уже какое-то время и у неё бывали моменты, когда она была готова оставить дочку на попечение матери и гостеприимных хозяев и вернуться к Дереку. В конце концов, она была не из тех женщин, которые, охая и страдая, дожидаются мужа с поля брани, она привыкла действовать сама. И всё же, всё хорошенько обдумав, уже в который раз разум побеждал любящее сердце, и она оставалась в безопасном подземном царстве.
* * *
– Так, держитесь меня, не отходите, громко не разговаривайте, ну, и вообще ведите себя как можно тише и незаметнее. Если повезёт, пройдём Великанию без приключений.
– Меден, а ведь страна населенная такими огромными жителями и располагающая такой растительностью должна быть безмерно велика.
– Так оно и есть.
– Но разве мы сможем, хотя бы и верхом, преодолеть такое расстояние за столь короткий отпущенный нам срок? На мой взгляд, это просто невыполнимая задача.
– Если размышлять так, то задача действительно выглядит невыполнимой, но это только до тех пор, пока ты не ознакомишься с картой местности, – Меден развернул небольшой плотный листок, – Дело в том, что страна великанов имеет форму неправильного, так сказать вытянутого, ромба и мы идём по меньшему из его углов. Здесь мы убиваем сразу трёх зайцев, хотя и говорят, что это невозможно, сокращаем путь, сводим к минимуму встречу с великанами и получаем возможность подойти к нужному порталу, не углубляясь в Амазонию, хотя боюсь встречи с её жительницами нам всё равно не избежать.
– Понятно, остаётся только надеяться, что эта встреча будет иметь дружественный характер.
– Ты права, но думаю, что это так и останется только надеждой и ни чем большим.
Они вышли на бесконечный луг со свободнорастущими полевыми цветами и травой. Да, пожалуй, часики и васильки, розовый и белый клевер можно было бы даже назвать обычными, если не брать во внимание их гигантский размер, ведь все эти лютики-цветочки превышали наших путников как минимум в два раза. Единственное что помогало им следить за дорогой и не сбиться с пути, так это то, что они ехали верхом. Безлесый промежуток пути, оказалось, преодолеть гораздо тяжелее, чем сам лес, хотя теоретически, кажется всё должно быть донельзя наоборот. В отличие от громадного редкого леса, трава была относительно менее громадной, но очень густой и труднопроходимой. К вечеру следующего дня им все же удалось преодолеть эти непролазные дебри. От постоянного опасения, а встречи с огромными людьми несколько раз, казалась, были неминуемы, но к счастью каждый раз их удавалось избегать, нервы всей троицы были на пределе, а Катарину к тому же замучила непереносимая щекотка. И вот он наконец-то долгожданный лес, долгожданные сумерки и долгожданная возможность передохнуть по-человечески.
Солнце уже скрылось из виду, заходя на ежедневный покой, и Катарина с облегчением сбросила с себя плащ.
– Что замучило тебя мое заклинаньице? – Усмехнулся чародей.
– Да уж, нету больше моих сил.
– Ничего не поделаешь, такова плата вампира за удовольствие находиться под ясным солнышком. Ты только не обижайся, не я устанавливал правила жизни.
Ехавшая чуть позади, измученная и подавленная, не столько тяжелым переходом, сколько множеством невиданных доселе созданий и тяжёлыми испытаниями, выпавшими на её лёгкую до сих пор долю, Мада, истошно завизжала. Меден и Катарина резко обернулись. Несмотря на эффект неожиданности оба остро отреагировали на вероятную опасность. Меден, облачённый на этот раз в обычную крестьянскую одежду, дабы избежать лишних проблем с амазонками, недолюбливающими колдунов, уже держал наготове свой меч. Это сверхмощное холодное оружие было изготовлено им же ещё во времена его далёкой молодости и пролежало без надобности всего два года со времён войны с драками. Меден вообще никогда не страшился пойти на определённый риск, если это шло во благо правде и добру, и не гнушался любой работы.
Катарина тоже уже приготовилась к защите, глаза её пылали яростным жёлто-зелённым огнём, зрачки сузились до невозможности, клыки в спокойном состоянии едва превышающие длину резцов, теперь выступали явно и угрожающе, ногти удлинились и заострились.
– Охо-хо-хо, батюшки, да вы во все оружие. – Летучая мышь одним взмахом могучих крыльев поднялась с плеча жительницы Эдема и легко опустилась на таковое же Медена.
– Виктор, а ты то тут хоть что делаешь? – Меден смотрел хмуро и недовольно.
– Хорош приятель, – засмеялся Виктор, и не успели они и глазом моргнуть, как перед ними, словно из-под земли, возник моложавый мужчина с жёлто-зелёнными глазами, окаймляющими продолговатый зрачок. Он отряхнул чёрный плащ. – Сам значит к Создателю на задушевный разговор, а я об этом и слыхом, не слыхивал, так сказать ни слухом, ни духом. Так значит. За что ж ты меня так обидел-то. Коли не знаешь, как я об этом мечтал?
– Так не развлекаемся же мы. По делу идём, торопимся.
– Так разве ж я вас задерживаю? Пошли вместе. – В тон ему ответил Виктор, пожимая плечами.
– Ты же мужчина, Виктор, мало что старик. Одного они ещё может, и пропустят, тем более с моими чарами, а вот двоим нам, точно смерти не миновать.
– Это кто это здесь старик? Обижаешь, друг. – Покачал головой вампир. – Да и мужчина ли?
– А разве не так? – Медену едва удавалось скрыть улыбку.
– Одну минуточку, пожалуйста. – Виктор взмахнул рукой. – А теперь?
На плече Медена беззаботно слаживая свои рукокрылышки, сидела всё та же летучая мышь.
"Вот она магия первородных", – завистливо подумала Катарина.
– Понял, – кивнул чародей, – ночью летишь, днём на поясе висишь под плащом. Устраивает? Или, может быть, хочешь в сумке проехаться?
– Нет, уж лучше на поясе, – нехотя согласился вампир. – Примерно об этом я тебе и толкую уже битый час.
– Ну, это ты несколько преувеличил. Ладно, пошли, всё равно от тебя теперь не отвяжешься, не первый век знаком и знаю это не понаслышке.
– Так бы сразу, чего воду в ступе толочь. – Мужчина вновь так же незаметно возник перед ними. – А сейчас мне бы очень хотелось поговорить с творением рук этого самого Создателя. И, о, дорогая Катарина, как бы хорошо я к тебе не относился, дитя моё, но вынужден признать, что речь сейчас идёт не о тебе, а вот об этой не менее прекрасной леди, с которой не имею чести быть знакомым, и о которой слышал, что она из самого Эдема.
– Мышиный жеребчик. – Покачал головой Меден.
– Должен заметить, что ты не прав, друг мой, ведь я уже не один десяток лет верен своей летучей мышке.
– Может быть и так, не буду спорить, но говоришь красиво, как и тогда в… – старик взглянул на девушек, потом на Виктора, улыбнулся, и махнул рукой, так и не закончив свою мысль.
Катарина, вся напрягшая слух в надежде услышать скандальные подробности личной жизни своего более старого собрата, разочарованно вздохнула. Но никто этого не заметил.
Они спокойно ехали по ночному лесу, трава здесь была не многим ниже, чем на лугу, а деревья и кусты были настолько редкими из-за своего размера, что позволяли горстке верховых передвигаться быстро и без особых трудностей. Но слишком уставшие чтобы двигаться дальше, пусть даже и по лёгкому пути, они вскоре остановились на ночлег. Уснули все незамедлительно, без предисловий. Хотя нет, не все.
Выспавшийся за день Виктор, бороздил небесные просторы где-то над нескончаемыми кронами деревьев, изредка спускаясь ниже, заботливо оберегая сон своих товарищей.
Вставать приходилось рано, несмотря на общую усталость. Они ещё затемно перекусили и отправились в путь. Лошадей вели за уздечку, давая им возможность отдохнуть чуть дольше, пока не рассвело, и они не миновали заросли гигантского колючего кустарника. Животные устали не меньше своих наездников, были измождены и недовольны.
Лошадь Катарины с опаской поглядывала на ведущую её девушку, так и не привыкнув к ней за несколько дней пути, она как всегда возмущённо похрапывала, чувствуя в ней враждебную кровь. Катарину это обстоятельство очень удручало, ведь она была известной любительницей животных и заядлой вегетарианкой, считая себя закадычной подругой всех мыслимых и не мыслимых зверюшек. А тут такая неприятность.
Девушка попыталась успокоить кобылу, похлопав ее по шее, но соловая лишь отскочила в сторону и беспокойно заржала, выпучив и без того круглые от испуга глаза. Остальные лошади поддержали свою подругу дружным ржанием, явно не желая мириться с долгим соседством со столь подозрительной, на их взгляд, личностью, да ещё эта рукокрылая вьётся над самыми головами.
– Виктор, не мельтеши. – Раздражённо произнёс Меден. Он развёл руками и что-то едва слышно пропел. Лошади тут же успокоились и смиренно пошли за своими "пешими седоками". – А ты не бери в голову, Катарина, всё как-нибудь образуется.
Но это слабое утешение не очень-то обнадёжило удручённую девушку.
– Постойте. – Мада, итак несколько отставшая, резко остановилась. – Это мне кажется или и в самом деле приближается какой-то шум.
Все остановились и прислушались. Шум действительно имел место быть, да ещё какой. Но где же Виктор с его уверениями о честном несении дозора и их полной безопасности? Но вот он уже летит им вдогонку.
– Меден, неприятность. Два великана идут по нашим следам и с ними трёхглавый.
– Я бы даже сказал что это очень большая неприятность. – Меден почесал подбородок. – Может волшебство?
– Не пойдёт, ведь собачка-то не из простых.
– И что ты предлагаешь?
– Там, чуть восточнее, течёт река, в ней есть заводь. Так как бежать всё равно не имеет смысла, то думаю можно в воду войти, она притупит нюх псины, в кустах притаиться, авось не заметят. Нужно только чтобы кто-то их отвлёк, да лошади не заржали.
– Ну, лошадей я беру на себя, а вот отвлечь. Ладно, что-либо придумаем. Мада, Катарина на лошадей и быстрей вперёд. Стойте, а где Катарина? Мада?
– Шепнула, что отвлечёт и… улетела, – сама не веря своим словам, растеряно ответила та, придерживая вновь взбунтовавшуюся лошадь Катарины.
– Гадкая девчонка. Ладно, вперёд, мы должны любой ценой завершить начатую миссию, если конечно сами не попадёмся.
– Отведу вас к заводи и за ней вернусь, – прошипел Виктор, и в голосе его слышалась неподдельная тревога за ближнего. – Если всё удастся, вы потом нас не ждите, уходите. Бог даст, догоним, не зря ж летать умеем.
Недолго Катарине пришлось искать неприятности на свои нижние девяносто. Вот они голубчики. Один метров десять, а то и больше, второй видно совсем ещё ребёнок, метра на два-три пониже. Ну, это если на глазок, хотя на глазок и больно. А собачка-то, просто мечта для служебного собаководства, настоящий мутант. Конечно, не как у вилки, но всё ж один укус и враз три дырки, псинка-то трехголовая. Тут Виктор не преувеличивал, ничего не скажешь. Собака не очень большая, всего-то метра три в высоту, так себе младшему и до бедра не достаёт, а старшему и того меньше с трудом до коленок. Но с нюхом у неё видать всё в порядке, тройной пятак работает как дробильный станок. Покружив чуть в сторонке, Катарина тяжким бременем опустилась на среднюю из голов.
Пёс вздрогнул и беспокойно затрусил своей бульдожкой, остальные недовольно чихнули и взглянули на него исподлобья. Чего мол, брат, волнуешься, делу мешаешь? Тем временем Катарина перепрыгнула-перелетела на правую голову, затем на левую. Собака распыляясь, заёрзала. Благо, что свет от фонаря был не очень ярок, да и находился он ещё на высоте метров шести от места разыгравшегося собачьего трепета. Раздразнив своим неоправданно дерзким поведением четырёхметрового в длину кобеля, Катарина тем самым предотвратила преследование своих друзей. Свернув в сторону, она повела чудовищную псину и её не менее чудовищных хозяев за собой. Желание спасти товарищей гораздо превышало заботу о своей собственной безопасности, что и привело её к роковой ошибке.
Не успела она и глазом моргнуть, как оказалась в цепкой, более чем метровой длани, и все её дёрганья и вырывания оказались лишь бесполезным мартышкиным трудом. Для двух великанов не было смысла продолжать охоту, так как собака, завидев свою обидчицу беспомощную в ловушке, не хотела снова брать след и лишь вырывалась и оглушала предрассветный лес громким рыком. Человекообразные гиганты, смирившись с безрезультатными попытками усмирить разбушевавшееся животное, развернулись и пошли в обратном направлении, унося с собой принёсшую себя в жертву дружбе и правому делу, Катарину.
* * *
Сэргард уже давно побывал у вампиров, что и спровоцировало, в конце концов, неожиданное появление Виктора. Сейчас, минуя территорию оборотней, он спешил к гномам, чтобы получить возможность связаться с Катариной и справиться как у неё дела.
– Сэргард, – окликнул его вдруг знакомый голос.
Оборотень остановился и настороженно обвёл подозрительным взглядом пространство вокруг себя, нос его продолжал бешено втягивать ночной воздух. Голос был очень близок ему, но он никак не мог вспомнить, кому он принадлежал.
– Сэргард.
Ну, конечно же, как он мог забыть её голос.
– Тётя, – молодой оборотень кивнул медленно и с явной не двусмысленной неохотой.
– Доброй охоты, Сэргард.
– Тебе того же.
– Ты твёрд со мной, Сэргард. Наверное, тоже меня презираешь. Жаль. Я думала ты меня поймёшь, особенно сейчас когда… – она на несколько минут замолчала, приведя тем самым племянника в состояние неловкости и нетерпения. – Я с раннего детства была влюблена в Десхарда, но он не соблюдал правила, не чтил законы, то есть был плохим человеком-оборотнем в глазах моих близких, но только не в моих. Нас разлучили, но я не переставала его любить. Я прожила с Энгельсом почти пятнадцать лет. Он очень хороший, но он не Десхард. Я с самого начала знала, что не ему принадлежит моё сердце отныне и вовек.
– Зачем ты мне всё это рассказываешь?
– Так ты ведь и сам любишь. Запретный плод всегда сладок, не так ли, Сэргард? Кому же это знать, если не нам с тобой, ведь твоя любовь тоже вне закона. Когда-нибудь, может статься, и ты меня поймёшь.
– Я и сейчас понимаю твою любовь, но Энгельс? За что так его? Ведь сама только что сказала, он хороший. Ведь у тебя был выбор, ты не должна была совершать с ним свадебный обряд.
– Должна, не должна, Сэргард, ведь говорю же тебе, я была слишком молода и ошиблась. – Вспылила Даяна. – И эта моя ошибка стоила дорого нам обоим. Для него она обернулась потерей священного брака, а для меня лишением троих дочерей. И ещё не известно, чья плата за мою счастливую жизнь дороже, Сэргард, ещё не известно. – Она вновь замолчала, затем тихонько что-то пробормотала, словно оправдываясь. – Я и не подозревала, что Десхард снова появится в моей жизни, думала, он ушёл навсегда. Потом… – Даяна сконфужено замялась.
– И где ты теперь? – Прервал Сэргард затянувшееся тягостное молчание.
– Я? – Она будто не ожидала от него таково вопроса или была слишком задумчива, чтобы сразу ответить. – Мы, – поправила она его, – живём в приграничье Драконьей равнины.
– Ну и как вам там?
– Совсем неплохо. В этих местах очень хорошо относятся к любым смешанным бракам, и нашу ситуацию тоже никто особо строго не судит, так как основная масса населения там и сами изгои. Кого-то свой народ уже давно простил, но они там осели и не хотят покидать насиженные места, другие наоборот изгнаны совсем недавно.
– Кто знает, возможно, скоро и мы станем вашими соседями. Мы собираемся связать наши судьбы навек и нам уже предлагали поселиться на тамошней границе.
– А ты уверен, что навек?
– Да ну тебя. – Сэргард взглянул на неё с возросшим неодобрением. – Не стоит мой разум наполнять такими настроениями. Пойду-ка я лучше вперёд, мне к гномам.
– Постой, не кипятись. Пойдём вместе, нам же по пути.
– Я тороплюсь.
– А я тебя не задержу.
– А что это ты вообще здесь делаешь, так далеко от Драконьей равнины? – Подозрительно спросил Сэргард.
– Я… – в нерешительности промямлила Даяна, – я… ходила смотреть на дочерей.
– Ты сошла с ума, ведь это очень рискованно. Они могли разорвать тебя в клочья, если бы заметили, но, Слава Ночи, как вижу, не заметила.
– Ты ещё слишком молод, тебе этого не понять. – Печально протянула серая волчица.
– Скучаешь по ним? – Понимающе взглянул на неё Сэргард, после короткого молчания.
– Ещё бы.
– А Энгельс?
– В какой-то мере и по нему, всё-таки не чужой, столько лет вместе. Ну ладно, не будем о грустном. Зачем ты держишь путь к подземным обитателям? – Сменила она неприятную для неё тему разговора.
– Боюсь что это о ещё более грустном, тётя, по крайней мере, хорошего тут мало. Разве только то, что мы уже в курсе и пытаемся предотвратить катастрофу, вселяет надежду, но еще, не известно удастся ли им завершить свою миссию. Затем и иду к гномам, чтобы связаться по волшебному зеркалу с Меденом и Катариной, узнать, как они там поживают в суровых условиях Великании и Амазонии.
– Если честно, я ничего не поняла. Насколько я знаю Катарина это та самая девушка-вампир, из-за которой тебя изгнали, а миссия, их миссия… Ну, в общем, если можно ещё раз и поподробнее.
– Да, видно давно ты не была в своей приграничной зоне, раз ещё не в курсе назревающих событий. Вот и я уже успел утолить твоё любопытство и узнать историю твоего изгнания….
Даяна недовольно сверкнула глазами.
Сергард проигнорировал её недовольный выпад, в конце концов, он и сам так умел. Он просто, без всяких предисловий, принялся излагать ей свой обоснованный рассказ.
Так и бежали они рядом лёгкой трусцой, по-своему счастливые и по-своему несчастные.
* * *
– А-а-а, чудовище. Мама, – дети, издавая истошные крики, в бешеной скачке неслись по тёмным туннелям в сторону подземного городка. Гномы, на ходу выхватывая мечи и молоты, побежали туда, откуда только что вернулись малыши.
– Настя, Настенька. – Виктория с трудом пробралась сквозь толпу любопытствующих. – Анечка, где моя Настя?
Но маленькая сестра Николаса лишь в растерянности покачала головой.
– Наверное, отстала, когда мы все побежали.
Не тратя время на дальнейшие расспросы, Виктория бросилась вслед удалившемуся гномьему отряду. Ещё издали она услышала протестующий детский крик и громкий плач. Голос, несомненно, принадлежал её дочери, да и какая же мать не узнает голос своего родного ребёнка. Она не могла идти быстро, так как потолки были не более полутора метра в высоту, а может и того меньше, нависая сверху грозной тучей. Земля кое-где была обсыпана, балки треснуты, перекрытия обвалены. Почему она не замечала этого раньше? Да и не могло быть такого непорядка у гномов, которые были известными работягами и до дотошности аккуратными, очень ревностно относясь к своему нелёгкому труду. Может быть, причиной этому разгрому послужило пронёсшееся здесь несколькими минутами ранее чудовище. Эта догадка подстегнула её и заставила двигаться быстрее. Вот огромная дыра в стене сродни гномьим туннелям, только круглая и без балочного перекрытия. Так вот значит, каким путём это существо проникло в окрестности подземного городка, попало в коридор, проделанный руками гномов, и решило облегчить себе дорогу, двигаясь дальше по уже проторённому пути. Размышляя в таком направлении, леди Альбатрас завернула за угол и чуть не врезалась в горстку гномов с опаской выставивших вперёд своё холодное оружие и в тоже время с некоторым любопытством взирающих на развернувшуюся перед ними картину.
А весь проход перед ними закрывало что-то мягкое, светлое и покрытое коротенькой, на вид жёсткой, шёрсткой. Это что-то очень напоминало обычного яблочного червя, которого мы иногда с отвращением встречаем в перезревшем фрукте, только увеличенного до неимоверных размеров. Громоздкое тело с трудом вмещалось в метровой ширины проход и столько же занимало в высоту, что позволяло в оставшемся сверху отверстии поместиться усевшейся на спине червеобразного монстра крошке Анастасии.
– Мама, мама, – увидев мать, девочка радостно захлопала в ладоши, а повернувшиеся гномы почтительно расступились, позволяя, матери самой снять с метровой высоты червя маленькую дочку.
– Мама, Чуча дуга, дуга Чуча, мама.
– Всё хорошо, Настенька, теперь давай-ка спускайся, и идём к маме на руки.
– Не-е, – закачала головой девочка, – дядя Чуча боль. Чуча дуга, мама.
– Чуча? Кто это Чуча? – Виктория с опаской приблизилась к червю и попыталась снять девочку, но та увернулась и отползла назад, похоже, тело червя уходило вглубь на несколько метров.
– Чуча там, там Чуча, – малышка похлопала по всколыхнувшемуся разом телу.
– Это Чуча. – Догадалась Виктория.
– Да, – Настя захлопала в ладоши, – Чуча дуга.
– Чуча твоя подруга.
– Да, – девочка ещё больше развеселилась и радостно закивала.
– Хорошо, раз Чуча твоя подруга, мы её не обидим, и дяди не сделают ей больно, а теперь идём ко мне на ручки.
Девочка отрицательно покачала головой.
– Чуча до-ом, – девочка, произнеся последнее слово, забавно вытянула личико.
– Чуча хочет домой.
– Да. – Снова одобрительный кивок.
Червь плаксиво вздрогнул, маленькие глазки печально моргнули, а уголки продолговатого рта поползли вниз, издавая подавленный писк.
– Чуча до-ом там, Чуча па-ач, – серьёзно произнесла девочка и успокаивающе потрепала по мягкому телу, – Чуча па-ач.
– Пускай Чуча не плачет, Настенька, мама ни кому не даст Чучу обидеть. Мы найдём Чучин дом и объясним как ей… или ему больше не потеряться. Хорошо?
Девочка согласно кивнула.
– А теперь слазь, дяди Чучу не обидят.
Девочка послушно соскочила прямо матери в руки, Виктория подхватила её и прижала к груди. Она остановила гнома, поднявшего было меч.
– Не надо, он никому не причинит зла. Вы же знаете у Анастасии врождённый дар, и телепатия одна из его сторон. Мысли любых живых существ, в том числе и не разумных для неё открытая книга. Я подумаю, что с ним делать, наверное, это один из бедолаг вошедших в портал и затерявшихся в незнакомом мире. Дождемся, возвращения Медена и там придумаем, как их всех вернуть в родной мир.
Гном кивнул с некоторой неуверенностью, но меч всё же опустил.
В это время из-за поворота вынырнул его собрат, который для людей не просвещённых и с гномами близко не знакомых мог показаться его родным братом-близнецом, впрочем, как и каждый из гномов присутствующих здесь или оставшихся в подземном городке. И только для самих гномов и для их друзей отличия были на лицо. Но если представители других народов могли понять удивление вновь обращённых друзей или врагов, так как когда-то и сами испытывали нечто подобное, то сами гномы совершенно искренне не могли понять, как их вообще можно спутать, они ведь все такие разные.
– Леди, там человек-оборотень по имени Сэргард просит у вас аудиенции. – Произнёс вновь прибывший. Гном со смесью страха, брезгливости и любопытства разглядывал огромного червя.
– Он наверху? – Не сомневаясь в положительном ответе, спросила Виктория, но гном удивил её своим ответом.
– Что? А? – Он не сразу понял, о чём идёт речь, полностью углубившись в изучение невиданного ранее существа. – А нет, старейшина позволил ему войти, он в городе.
– Я… – Виктория обернулась на червя. – Ну, раз так, вы не могли бы проводить оборотня сюда, а заодно спросить у старейшины, где я могу некоторое время подержать это… живот… существо.
– Может в камере?
– Нет, что вы. На свободе, но в таком месте, чтобы он никого больше не напугал и не разрушал ваши конструкции, то есть не причинял никакого вреда.
– На противоположной окраине города, есть пара заброшенных домов, их хозяева погибли ещё во времена вражды с драками, и больше в них так никто и не заселился. Думаю, старейшина, не будет против, если вы подержите его там, конечно при условии что вы за него ручаетесь.
Виктория окинула оценивающим взглядом несчастное червеобразное создание. Дочка заискивающе заглянула ей в глаза и подергала за ворот платья.
– Я ручаюсь за него, но если вам не трудно спросите всё-таки разрешения у старейшины, ведь я всего лишь гостья в вашем городе. Я же пока послежу, чтобы этот… или эта Чуча не натворил больших бед.
– Конечно, леди Альбатрас, я всё узнаю. – Он развернулся и перед уходом, не сдержавшись, бросил на червя ещё один любопытный взгляд.
– Спасибо. – Виктория с улыбкой посмотрела на радостное личико дочери.
Та усиленно кивала, во всём полностью поддерживая мать.
Гномы с опаской и некоторой толикой недовольства всё же разошлись, а Виктория повернулась к ползучке, с любопытством рассматривая бледно-розовое колыхающееся тело.
– Ох, и недолюбливала же я вашего брата, находя в откусанном яблоке и хорошо ещё, если целиком, – она приблизилась и, стараясь заглушить брезгливость, с любопытством потрогала редкую шёрстку. – Надо же, казалась колючей. И вовсе ты не мерзкий, а тёплый и пушистый.
Червь что-то проклокотал и, как показалось Виктории, слегка потёрся о её руку.
– Маль, Чуча, – Настя тоже погладила червя, довольно улыбаясь матери, – мама, маль Чуча.