Текст книги "Мифическая Средневековия"
Автор книги: Надежда Башлакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)
* * *
– Где мы находимся?
– На границе, там, где сходятся земли трех народов: вампиров, людей и оборотней, – ответила Маришка, расчёсывая длинные светло-русыё волосы.
– И большой здесь город? – Катя подтянула ноги под себя и уселась поудобнее.
– Город, о, город. – Девушка прыснула от смеха. – Вот рассмешила, сестра. Да нет тут никакого города. Не город здесь, а горы. Горы, сплошные горы. Посреди них и находится наше тайное убежище.
Она опустила руку с зажатой расчёской и с интересом посмотрела на Катю, явно ожидая продолжения расспросов, и та не заставила себя долго ждать.
– Почему убежище? От кого?
– Ну, люди и оборотни, как известно наши давние заклятые враги и… – она сделала весьма театральную паузу для усиления драматического эффекта, – … вампиры тоже.
– Подожди… но ведь вы, то есть мы, сами вампиры. Разве нет? – Заинтересовавшись, Катя чуть подалась вперёд.
– Да, но, – она окинула подозрительным взглядом помещение, в котором они находились и, убедившись, что они здесь одни, всё-таки перешла на шёпот, – мы особая группа вампиров, а благодаря Нему, – она многозначительно кивнула в сторону дверного проёма, – мы создадим новую расу непобедимых вампиров. Те, что живут за горами, трусы и бездельники. Ими правит Виктор, самый главный из трусов и предателей. Они уже забыли вкус тёплой человеческой крови. Они питаются соком кровавого дерева, а иногда довольствуются кровью несчастных зверюшек. – Она скривилась в гримасе брезгливого отвращения. – Виктор пропагандирует милосердие и блюдёт главную заповедь "не убий" в отличие от своего сына. Да, да, Он его сын. И Он покинул родные тихие места. Он ушёл один и основал колонию, где начал собирать нас. Мы все в какой-то степени Его дети, a Он наш отец. Он считает, что по своей сущности женщины мудрее и сильнее мужчин, к тому же мы матери Его будущих детей. И когда родятся наши дети, а их будет целая армия, мы будем править миром, то есть Он будет править миром, – она испуганно оглянулась, но рядом никого больше не было, ни кто кроме Кати не услышал её ужасной оплошности. Девушка вздохнула с облегчением.
Значит не такие уж они и бесчувственные, подумала Катя, вспомнив страх Маришки, гнев и ненависть Порошки и Его желание.
– И какое же место во всей этой истории отведено мне? – Спросила Катя, заранее зная ответ.
– Такое же, как и всем нам. Быть сестрой, женою и матерью. Мы вместе будем основателями нового народа, целой армии могучих и непобедимых вампиров, – глаза её загорелись, на бледных щеках ненадолго заиграл румянец.
– Ну и сколько же мужчин уже пополнили ряды вашей, то есть нашей доблестной армии.
– Что ты. – Маришка испуганно оглянулась. – Он один, единственный мужчина среди нас. Наш отец, любовник и муж.
– Что не гнушаетесь инцеста?
– Чего? – Блондинка удивлённо выпучила глаза, забыв и о расчёске, мгновенно застывшей в руках и об опасливом шёпоте, перешедшем вдруг на вполне громкий крик.
– Да ничего, просто так ляпнула. Ну, там отец, муж, любовник… ну не совместимые эти понятия в одном человеке по отношению к другому человеку. Понимаешь? Нет. Ну да ладно. – Она обняла свои колени и упёрлась в них подбородком. – Что же Он тогда там нёс про первую ночь, если все ночи и без того принадлежат Ему, ведь других мужиков у вас нет?
– Принадлежат Ему, но не тебе. Он мог бы провести эту ночь в обычном установлением порядке, но для новеньких Он делает исключение.
– Вот велика ценность, кому нужно это Его исключение. – Катя брезгливо скривилась и пожала плечами.
Маришка же резко вскрикнула и вновь опасливо огляделась.
– Что ты, а если Он услышит, или Порошка, или ещё кто, – прошипела она и добавила громким голосом. – Это большая честь для нас на день стать Его первой женой.
– Будь моя воля, я бы предоставила эту великую честь кому-нибудь из вас на выбор.
– Тише-тише, далеко не все тут здесь настолько терпеливы как я. – Она прижала палец к губам.
– Ну, хорошо подойдём с другой стороны. – Катю реакция упырицы только позабавила, но ни в коей мере не напугала. – Вы не ревнуете Его друг к другу?
– Лично я нет. К чему ревновать, мы для него все равны, но вот, – она наклонилась поближе к Кате, – Порошка постоянно ревнует. Ты вообще будь с ней поосторожней, ведь у неё и без ревности на тебя зуб имеется. – Она многозначительно похлопала себя по щеке.
Катя согласно кивнула. – Ведь это всё предубеждение, что вампиров тяжело убить, тем более знающему в этом толк вампиру. Парошка она ведь из нас первая, вот и хочет всегда быть выше всех, не никто её в этом стремление не поддерживает.
– А Он?
– Ему это льстит, Он любит жестокость, но потасовки среди нас не одобряет и даже запрещает.
– Подожди и что вы Его все любите?
– Любим? Не знаю, но ночь с ним провести не одна из нас не откажется и не только потому, что все мы Его чуточку боимся, – она лукаво подмигнула Катя.
– Ну, а тогда как на счёт… – Вопрос, недосказанный, так и завис в воздухе, никогда так и не получив своего ответа.
Приближающееся громкое шипение оборвало их задушевный разговор, их "сёстры" возвращались с прогулки.
Прошли сутки с этого разговора, двое с момента укуса. У Кати теперь уже на лицо, в прямом смысле этого слова, были все признаки вампиризма. От переходной стадии всё тело ломило, внутренности жгло. Клыки заметно удлинились, ногти тоже резко подросли и на удивление самостоятельно заострились, не прибегая к помощи маникюрши. Зрачки сузились, приняли овальную форму, и цвет глаз с голубого необъяснимым образом поменялся на жёлто-зелёный. Помимо внешних, появилась и уйма скрытых внутренних признаков. Все её чувства обострились, пока не совсем устойчиво, но слух стал в несколько раз тоньше, нюх острее, взгляд пронзительнее.
Как-то она сказала об этом подружившейся с ней Маришке, но та только лукаво подмигнула.
– Ну, теперь-то ты, наверное, понимаешь основную причину, почему не одна из нас не откажется провести с ним ночь, ведь другие мужчины нам всё равно не светят.
Смысл этих слов дошёл до Кати не сразу, но когда всё же ход её мысли завершил своё логическое заключение, девушка густо покраснела.
Между тем, во всём её теле ощущалась небывалая лёгкость, просто загадочная. Стоило ей только подпрыгнуть и сосредоточиться на этом, как прыжок получался неимоверно высоким, гораздо выше реального, а длина его выходила далеко за грани разумного. С трудом, но всё же она уже совершала, небольшие перелёты, ощущая все положительные стороны своего перевоплощения. Она парила как птица над землёй, а скорее как летучая мышь, потому что стояла глубокая ночь и вся земля матушка спала, за исключением ночных хищников, конечно, коей она сейчас и являлась. Но помимо множества плюсов её теперешнего положения, существовало и как минимум три минуса, очень больших минуса. Во-первых, у неё появилась неимоверная тяга, тяга к тёплой свежей крови, настоящая жажда. Жажда, которую она не могла позволить себе удовлетворить и в то же время не могла отказать ей. Это было мучительно больно умирать от жажды и осознавать, что ты не можешь, не должна утолять голод за счёт другого живого существа, независимо от того разумное оно или нет. Вторым признаком было то, что ультрафиолетовые солнечные лучи больше не ласкали её нежную девичью кожу, а жгли и палили. Один раз она, вопреки отговоркам новых сестёр, попробовала подставить руку под нежный утренний лучик и в результате получила ожог. Не сильный, и тем более не смертельный, но всё же ожог. Это ослабило её не физически, но морально. Лёгкая рана почти сразу зажила, благо она успела во время отдёрнуть руку, а то бы… Хотя лучше вообще не иметь никакой жизни, чем влачить жалкое существование ночной хищницы, с телом упырицы и сердцем ангела. С некоторых пор она была не просто ночной хищницей, ведущей свою активную жизнь в тёмное время суток, нет, теперь дневной свет был для неё губителен, смертелен. Третий же минус заключался в одном простом слове Он, мысль проводить с ним любовные ночи, то есть людские дни, не очень-то её прельщала, а если быть предельно точными, то скорее даже отвращала. Короче жизнь преподнесла ей не очень-то приятный сюрприз, привилегия отказаться от которого, была ей не подвластна. Оставалось только самостоятельно искать выход из сложившегося не очень-то приятного положения. Тем более что очередная настоящая человеческая ночь подходила к концу и вскоре должна была наступить её первая вампирская ночь, а спасительное решение так и не было найдено. А несколько часов это слишком короткий срок для разрешения трудностей находящихся на грани фантастики.
Услышав посторонний шум, Катя резко обернулась – Где Он? Где Он? – Порошка ворвалась в комнату напуганная и бледнее бледного, если такое определение вообще возможно по отношению к вампиру. Её состояние было очень близким к истерике, она даже, вопреки своему обычаю, забыла бросить на Катю полный ненависти взгляд. – Виктор и с ним небольшой отряд. Они прочёсывают западные горы, скоро будут и у нас.
Катя мгновенно замерла, для неё это сообщение было не менее волнующим, чем для остальных, но ни в коей мере не пугающим и тем более не чем-то из разряда ночных кошмаров или полуночных фильмов ужаса. Напротив, это вторжение миролюбивых вампиров давало прекрасную возможность для побега, оно было её последним шансом, в нём она видела своё спасение. Скоро её первая ночь, скоро ей зададут последний вопрос, и скоро она должна будет ответить, и вот теперь у неё появилась возможность избежать этого, такими подарками судьбы не разбрасываются. А Виктор? Он вряд ли отвергнет её, насколько Катя поняла, он был довольно милым стариком, хотя бы потому, что хотел мира между народами и вёл борьбу против таких, как и его сын вампиров, не гнушающихся человеческой крови, к какой бы расе человечества не относились её обладатели.
Среди колонии, тем временем, разгоралась паника. Они ещё были малочисленны и не готовы к открытой борьбе, действуя исподтишка и совершая предательские вылазки. Повсюду слышались неровный шёпот и шипение, они нервничали, спорили, переговаривались. И тут, посреди этого низкого шума, явился Он. Его появление заставило всех мгновенно замолчать, не позволяя ни одному слову сорваться с уст, ни одному спасительному вдоху ворваться в обездоленные разом легкие, ни одному стуку сердца прорваться сквозь завесу тишины. Все и всяк находились под властью Его чар, были парализованы Его мощью и величием.
– Повелитель.
– Я в курсе. – Жестом руки Он остановил, заговорившую было Порошку. – Да вы все правы, мы ещё слишком слабы, чтобы противостоять его силам. Время ещё не наступило, но оно придёт, очень скоро придёт. А пока, закрывайте наглухо двери и уходим вглубь пещер. Выйдем на противоположной стороне гор. А вернёмся сюда через несколько дней, после предварительной разведки. Я всё сказал, приступайте.
В общей панике и спешке никто и не заметил, как Катя лишней тенью скользнула, совсем за другую, выходившую наружу, дверь. Она бежала и молилась, сжимая завёрнутое в несколько слоёв материи, распятие. Даже теперь, когда она уже не была человеком, по крайней мере, в полном смысле этого слова, вера в Господа нашего её оставалась сильна и после стольких невзгод, она не померкла, не потеряла своей силы. Вера поддерживала её, помогала прогонять страх, ведь Катя прекрасно понимала что, совершая побег, она совершает предательство, которое её недолговременные сёстры и тем более Он, вряд ли простят. Но она делала то, что должна была делать, то, что велело сердце, что подсказывала совесть.
Вот она уже выскочила из пелены тёмных туннелей и увидела звёздное ночное небо, почувствовала свежую влажность воздуха, наверное, недавно прошёл дождь, прохлада лёгкого ветерка нежно приласкала её лицо. Широко расставив руки, она полной грудью вдохнула вольного воздуха и взмыла ввысь. Она летела не спеша, ибо знала, что ещё несовершенна в этом новом для неё ремесле – полёте. Летела она на запад, летела к свободе, летела за помощью, за надеждой. Тело её ещё не было приучено к свежей крови, но она давно уже начала ощущать предательскую жажду и голод и как бы она не противилась этим своим новым потребностям, но теперь они являлись ее сущностью, которой она не могла противостоять. Организм требовал своё, протестующе насылая на неё усталость и изнурение.
Но она продолжала лететь, ей, во что бы то ни стало, нужно встретиться с Виктором, ведь она в чужом, незнакомом ей мире и именно он сейчас может ей помочь, подсказать, что ей делать дальше, показать дорогу в Медгард, а возможно и вернуть ей человеческую суть.
Ещё немного и она услышала, знакомые шёпот и шипение, вначале испугавшись, она тут же вспомнила, что её вероятные спасители тоже вампиры, и успокоилась. Их голоса были полны доброжелательного спокойствия, и это вселяло надежду, а вскоре появились и сами их благородные обладатели. Она смело ринулась к ним, и они так же смело встретили её, стоя неподвижно, исполненные гордого спокойствия и лишённые тревог. Они знали о её приближении, они ждали её. _ – Виктор? – Полуспросила, полупозвала она, несмело вглядываясь в лица незнакомцев.
– Да это я. – Ответил самый старший и самый величественный из них. Он стоял не шелохнувшись, внимательно изучая обратившуюся к нему девушку.
Нужно заметить, что здесь присутствовали одни лишь мужчины, в отличие от Его соратниц, которые к тому же уже скользили по её телу своими любопытно – любующимися взглядами, распознав в ней особу родственных кровей. Все кроме Виктора.
– Помогите мне, – взмолилась Катя, схватив моложавого старика за руку, и игнорируя взоры сторонних зрителей, – я сбежала от него и….
Она принялась рассказывать ему о трёх последних днях своей жизни, стараясь не упоминать, однако, о Дарене и своём предназначении, не зная, как он к этому отнесётся.
– Что ж дитя коли, у тебя есть желание, то ты отправишься с нами, – произнёс он, выслушав её исповедь и, как бы благословляя, ложа руку ей на голову. – Не уверен, что мы сможем тебе помочь в том смысле, которого ты жаждешь, но мы примем тебя в свою семью. Ты попробуешь и, если тебе не по нраву будет наш образ жизни, ты сможешь уйти. Мы ни кого не держим. Но скажу тебе сразу прямо, с нами тебе будет гораздо легче.
Пожилой мужчина повернулся к сопровождавшему его отряду.
– Что ж, братья, раз они ушли в горы, как нам сообщила эта юная леди, то продолжение нашего предприятия не имеет смысла.
Вернёмся позже, а пока возвращаемся с… новым членом нашей семьи.
Процессия развернулась с неуловимой для неподготовленного глаза быстротой. Никто и не подумал усомниться в словах девушки, и не потому что они были через чур уж доверчивы, а потому лишь что слишком явно чувствовали ложь.
Гораздо позже, когда Катя узнала Виктора и всю его семью поближе, и поняла, что они не способны причинить зла невиновному человеку, она поведала им свою полную историю, со всеми выходящими оттуда подробностями и поделилась своими дальнейшими планами, не услышав, правда ожидаемых слов одобрения. Новые знакомые во многом её понимали и всё-таки не могли принять её, неестественное на их взгляд, желание поменять вновь приобретённую жизнь вампира на прежнее убогое обличье жалкого человека. Но это непонимание никак не сказалось на радушный приём в новую семью, хотя и старой-то у неё, по сути, так толком никогда и не было, по крайней мере, после смерти отца, и на зарождение великой дружбы.
* * *
– Мне, пожалуйста, ещё эля, – Дерек с силой стукнул кружкой по столу.
– О, красавчик, вижу, ты уже дошёл до кондиции. Посмотри, что я тебе принесла. – Девушка, явно нетяжёлого поведения, плавно подошла к столу, сильно виляя бёдрами. Её внешний вид и одежда были невообразимо далеки от образа великосветской дамы из высшего аристократического общества, к которому она вероятно не очень-то и стремилась, хотя возможно тайно и лелеяла мысль каким-то образом там оказаться. Лицо её было раскрашено грубо и вульгарно, впрочем, всё в этом или любом другом трактире не отличалось особой утончённостью или изяществом. На ней был самый минимум одежды, скорее открывающий, чем прикрывающий наготу.
Девица открыто демонстрировала свои прелести, слащаво улыбаясь.
– Ты явно скучаешь, дружок. Как на счёт поразвлечься? Ну что, может составить тебе компанию? – Она игриво стрельнула глазками.
– А почему бы и нет? В конце-то концов, моя жёнушка не слишком церемонилась. Присаживайся, крошка. – Он раскрыл объятия, приглашая новую знакомую, а точнее незнакомую, опуститься к себе на колени.
Её не надо было долго уговаривать, ведь именно в этом и заключался смысл её существования, и он сразу же почувствовал приятную теплоту её ягодиц опустившихся на его бедро.
– Что будешь пить, милая. – Дерек поднял руку с пустой кружкой.
– Вот. Я же сказала, что уже принесла нам обоим выпить, – она подтолкнула кружку по массивному столу в его сторону.
– А вот за это отдельное спасибо. – Он схватил кружку и сразу пригубил, опорожнив её подчистую.
– А, не за что. – Девушка беспечно махнула рукой. – Так за что пьем, красавчик?
Она играючи провела кончиком пальца по его щеке, обвела контур губ. Он попытался поймать губами её палец, но в связи с изрядной порцией выпитого, промахнулся. Девушка заливисто засмеялась, изогнувшись, она выставила свою изящную шейку и глубокое декольте на всеобщее обозрение.
– А пить-то не за что, так душу заливаю или изливаю, это смотря с какой стороны посмотреть. – Дерек задумчиво сжал опустевшую кружку. – Вот тебя, например, предавали хоть раз?
– Ой, милый, даже и не спрашивай, так часто, что и не сосчитать. – Проворковала она, вновь беззаботно махнув рукой. Похоже, это обстоятельство её не очень-то печалило.
– А вот меня предали, – возмущённо продолжал он, будто и не слыша ее слов.
– Женщина. – Уверенно произнесла легкомысленная девица.
– Без сомнений, да ещё какая, – в глубокой задумчивости произнёс Дерек, затем удивлённо взглянул на собеседницу и, отстранившись, спросил. – А ты откуда знаешь?
– Ой, ли. Трудно догадаться что ли? – Улыбнулась та и рука её медленно и точно побежала по его щеке, шее, груди и стала опускаться всё ниже, всё ближе к самым интимным местам его мужской сущности.
Дерек в замешательстве замер. Хоть он и был уже порядочно пьян, но всё ж таки не до такой степени, чтобы не ощутить свежий волнующий прилив возбуждения и не попытаться с ним справиться. Девушка прижалась к нему всем своим телом и попыталась поцеловать, что вызвало нежелательную волну воспоминаний радостных и печальных, солнечных и тёмных, приятных и не очень. От неё неприятно пахло потом и нечистотами, в то время как от его любимой Виктории всегда разносилось благоухание роз, после принятой ею ванны из их лепестков. Этой женщине, наверное, не очень часто приходилось принимать ванну, учитывая контингент её клиентов, таких же грязных, пьяных и с неприятным запахом изо рта. Но женщина всегда есть женщина, при желании можно обойтись и без лишних телячьих нежностей и ласк. Но мозг вопреки организму всё-таки забастовал.
– Господи, что я делаю? Нет, я не могу. Чем я тогда буду отличаться от неё. – Он покачал головой, от чего она слегка закружилась от переизбытка выпивки, затем оттолкнул от себя вначале руки девушки, а потом и её саму. – Пшла прочь.
– Ты меня обижаешь, милый. – Она обиженно надула губки, поднимаясь.
– Прости, но всё же, пойди прочь. Нет, вот, возьми сначала. – Он протянул ей несколько монет. – Это за потерянное время.
Девица оскорблёно прошествовала мимо, не преминув при этом захватить протянутые серебряные. Вскоре она уже обольстительно обхаживала какого-то пьяного деревенского мужлана. Дерек и сам резко поднялся и, пошатываясь, побрёл к выходу, постоянно натыкаясь на чьи-то твёрдые взгляды, и ежеминутно извиняясь перед теми, кому наступал на ноги. Хотя его извинения и действовали на большинство таких же нетрезвых посетителей успокаивающе, но под конец своего недолгого, но трудного пути он напоролся на жёсткий отпор. Ему неминуемо пришлось вступить, в столь нежелательный в данный момент, бой. Его волшебный меч, после долгого спокойствия, вновь ожил и принялся отбивать удары и наносить свои. Несмотря на своё теперешнее состояние, он чудесным образом уверенно орудовал мечом и твёрдо стоял на ногах. В конце концов, в руках он держал не какую-то простецкую железячку, а самый что ни на есть волшебный меч, подаренный ему заботливым крёстным. Это грозное оружие уже не раз спасало ему жизнь, так что не было ничего удивительного в том, что оно не подвело его и на этот.
Но вот при очередном своём выпаде, излишняя поспешность его подвела, он поскользнулся и упал в небольшую речку, протекающую мимо трактира. Лорд погрузился в неё с головой, чем вызвал всеобщий хохот. Дерек выкарабкался на берег по скользкому покрытому илом дну, мокрый, словно новорождённый котёнок, но, тем не менее, гораздо более опасный, жёлтые опавшие листочки мокрыми каплями свисали с его длинных волос. Cмex прогремел новыми раскатами. Радость и веселье это конечно хорошо, но смех смехом, а то, что он пусть немного, но протрезвел, окунувшись в бодрящие ледяные воды это ещё лучше. Отрезвляющее купание в купе с изнуряющими тренировками и силой волшебного меча, помогло ему одержать победу над таким же опьяневшим противником. Тот упал и даже не поднялся, потому что там же вскоре и задремал, мирно свернувшись калачиком.
Дерек же, бросив брезгливый взгляд на него, на всю собравшуюся вокруг них разношерстную компанию, и на себя, мокрого и грязного, в том числе, развернулся и, махнув рукой, тихо произнёс:
– А ну вас всех. Подамся-ка я лучше к Медену.
* * *
В это время Дарена и Маргарита Петровна тщетно пытались найти на карте Медена портал, упорно прочёсывая сантиметр за сантиметром. Они не учли только одного карта картой, но ведь местности Петербурга и его окрестностей старик чародей, само собой разумеется, не знал, так что как его волшебные чертежи совпадут с реальносуществующим городом и областью иного мира, оставалось только догадываться. Они крутили карту и так и этак, но с ней ничего не происходило, она бесполезным пергаментом оставалась лежать на столе. Тут Маргариту Петровну осенило.
– А если наложить твою карту на карту Петербургской области. Как думаешь, из этого что-нибудь получится?
– А что, нужно попробовать, мы не должны исключать ни какие варианты иначе так и останемся в тупике. Мне кажется, это может сработать. – Согласилась обнадёженная Дарена.
Маргарита Петровна принесла карту Ленинградской области, более новой у неё не нашлось. Они расстелили её на столе, Дарена наложила на неё свою. Вначале казалось, что ничего не происходит, но вдруг карта замерцала неясным призрачным сиянием и через короткий промежуток времени, на ней ясно выделилось более яркое мигающее пятнышко. Маргарита Петровна хорошо знала это место, и они сразу же занялись каждый своим делом, подготавливаясь к скорому отъезду. Дарена принялась с помощью каких-то замысловатых формул высчитывать время пребывания портала в открытом состоянии, а мать Виктории в спешке складывала свои вещи и кое-какие продукты.
Чуть позже Дарене пришлось всё-таки преодолеть свой страх и во имя благих целей, позволить поглотить себя железному чудовищу. Это оказалось на удивление быстро и безболезненно, но всё же вряд ли бы она ещё хоть раз в своей жизни пошла бы на такой риск, если бы не чрезвычайные обстоятельства к этому её вынуждающие.
Всю дорогу, проведённую в жёлтом такси, его пассажирки очень волновались и оживлённо о чём-то беседовали громким шепотом, чем привлекли нежелательное внимание таксиста. Ему ведь было невдомёк, что эти привлекательные молодые женщины боялись опоздать в закрывающийся портал, вход в другое измерение. Откуда он мог это знать, а если бы ему даже удалось каким-то образом прочитать их мысли или подслушать разговор, то всё равно он не поверил бы, сославшись на их буйное помешательство и обязанность обосноваться в сумасшедшем доме.
– Спасибо. – Маргарита Петровна отошла от отъезжавшего такси и проводила его долгим задумчивым взглядом. Не скоро ей теперь придётся довольствоваться благами цивилизации, если конечно у них всё получится и если Дарена и на этот раз не оплошает. Ещё раз оглянувшись, и тяжело вздохнув, она решительно повернулась к Дарене. Та спокойно встретила её взгляд и тихо произнесла.
– Мы совсем близко от него, совсем рядом. – И они рука об руку смело двинулись в темноту парка.
* * *
Леонард вновь гулял с Эдом, и надо же было ему разбудить хозяина в два часа ночи. Леонард поёжился и в очередной раз пожалел, что не наделся потеплее.
– Эд, давай уже закругляйся, холодно. – Пожаловался он псу. – К тому же тебе-то ничего, а мне завтра на работу.
Пёс весело взвизгнул и продолжил свой беззаботный бег из стороны в сторону.
– Эд. – Более настойчиво позвал Леонард, но сеттер его уже не слышал, он как сумасшедший мчался вперёд, преследуя не существующую добычу. Хозяину ничего не оставалось, только как припуститься ему вдогонку, так как простыми командами его уже было не остановить. Чёрт бы побрал этих охотничьих собак.
* * *
И вот, наконец, они увидели знакомое призрачнее сияние, сверкающая сфера зависла прямо над ними.
– Портал. – Затаив дыхание, выдохнула Дарена.
Маргарита Петровна, как и её дочь, яблоко от яблони недалеко падает, перекрестилась, но вдруг неожиданно вздрогнула и повернулась.
– Ты слышала, Дарена?
– Что? – Девушка недоумённо повернулась, она слишком увлеклась увиденной сферой, забывшись на какое-то мгновение.
– Собачий лай. Хотя может быть, мне показалось. Ладно.
Дарена вновь объяснила Маргарите Петровне, что и как нужно делать.
– Вы всё поняли?
– Конечно, я же слышу это уже не в первый раз. – Маргарита Петровна обняла себя за плечи, словно озябла, и её бросало в дрожь. Только дрожь эта была совсем иного рода.
– О, Боже, что за…, что это такое? – Неожиданно воскликнул мужской голос за их спинами.
Женщины разом обернулись, и глаза Дарены мгновенно расширились от удивления.
– Гарольд, что ты тут делаешь?
– Простите? – Непонимающе переспросил молодой мужчина и без того находящийся в состоянии лёгкого шока.
Дарена двинулась в его сторону, раскрыв объятия, но вдруг резко остановилась. Когда она подошла поближе, свет от сферы лучше осветил его лицо, раскрывая тайну появления Гарольда и открывая другую не менее загадочную.
– Постой, ты не Гарольд, но… как похож. Кто ты? – Пробормотала она совсем не в состоянии собраться с мыслями. Это определённо было лицо Гарольда, но значительно помолодевшего, да и ростом он был, чуть ли не на метр ниже слуги Медена, как только она этого сразу не заметила.
– Меня зовут Леонард, вы, вероятно, обознались. – Растеряно ответил мужчина и повернулся к сфере. – Что это за страннее явление? – Он задумчиво почесал подбородок.
– Леонард? Так ты его сын? Вот откуда эта невероятная схожесть. – Запоздало догадалась Дарена.
Это высказывание очень заинтересовало молодого человека и он, не скрывая своего интереса, поспешно спросил:
– Чей сын?
– Как чей? Гарольда, конечно. Ведь этому не может быть другого объяснения, твоё лицо почти точная его копия, ну разве что за редким исключением. – Она смахнула рукой эту редкую малость, словно назойливую муху. – Всё сходится, ведь и зовут тебя Леонард. Он потерял сына, когда мальчику было примерно пять лет и сейчас ему должно быть столько же, сколько и тебе… я так думаю.
– Кто он? – Удивлённо спросил Леонард, совершенно задавленный весом так неожиданно навалившихся на него нерешённых вопросов.
– Кто он? – Рассеянно повторила за ним Дарена.
– Ну, тот, кого ты считаешь моим отцом. Кто он? – Сердце Леонарда билось как сумасшедшее, неужели он уже так близок к разгадке тайны терзавшей его душу в течение стольких лет.
– Послушай у нас очень мало времени. Я вижу, ты не отрицаешь вероятность возможного отцовства Гарольда, значит, на то есть свои причины. Я же в свою очередь уверена, что ты действительно его сын по ранее приведённым причинам. Об этом говорит буквально всё. – Весь свой недолгий монолог она сопровождала покачиванием головы и размахиванием пальцев согнутых в локтях рук. – Так что, если ты готов рискнуть и бросить все, отправиться с нами для того, чтобы узнать свою настоящую семью. То знай, мы не будем против и примем тебя в нашу скромную компанию. Правильно я говорю, Маргарита Петровна?
Женщина безразлично пожала плечами. Смотревшие на неё в этот момент Дарена и Леонард вновь повернулись друг к другу.
– А куда это с вами? – Поинтересовался молодой человек.
– В мой мир, да и в твой, наверное, тоже, в Средневековию, если хочешь. – Она показала, на светившуюся сферу, – Твой мир, мой мир, Средневековия. Что это ещё за мифическая Средневековия? – Как завороженный повторил за ней Леонард, проследив за её рукой и с ещё большим интересом уставившись на отбрасывающее призрачный свет слабое радужное сияние. – Так каково её предназначение – переход в другое пространство, другое измерение, другую параллель.
– Я понимаю твоё желание рассуждать, но говорю тебе ещё раз, у нас совсем нет времени. Так что давай скорее определяйся. Если идёшь с нами, то держи пса покрепче, если не собираешься его здесь бросить, конечно, и давай мне руку. Если нет, то ты должен забыть обо всём что здесь произошло, о том, что ты видел и слышал и я тебе в том помогу. – Видя его нерешительность, Дарена уже подняла руки, собираясь произнести заклинание, когда Леонард остановил её.
Он взглянул на собаку, пёс испуганно жался к ногам хозяина, потом окинул любопытным взором своих новых знакомых. Неужели он действительно на столько близок к разгадке? Всё произошло именно тогда, когда он уже было полностью отчаявшись, почти потерял надежду. Его одолевали сомнения, на самом ли деле Эд разбудил его посреди ночи, на самом ли деле он стоит сейчас в обществе странноватых дам. Не сон ли это? Он тайком ущипнул себя. Нет, похоже, не сон. Ну а если всё происходит сейчас на самом деле, не помешались ли эти женщины, не лишились рассудка. А может, всё же провидение заставило собаку попроситься на улицу так поздно, ослушаться хозяина и привести его к этой светящейся штуковине. Что ж, в любом случае он не мог отказаться от того, о чём мечтал всю свою жизнь, одним махом обрести семью и поучаствовать в приключении. Выбросить из головы свои воспоминания, пускай даже с помощью гипноза которым вероятно хотела воспользоваться эта полуночная красавица, и начать всё сначала? Он не мог поступить так глупо, хотя не известно еще какой его поступок мог оказаться глупее. В конце концов, что он на этом теряет? И вообще, зачем ломать голову над вопросом, на который итак уже заранее знаешь ответ.
