Текст книги "Слуги паука 3. Время полной луны"

Автор книги: Морис Делез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Спасти накануне церемонии пробуждения Спящего, а это не шутка! Вот тогда он действительно сможет рассчитывать на награду!

Что же для этого нужно? Во-первых, время. Xapaг должен почувствовать себя в безопасности, иначе сообщение его не произведет должного впечатления. Значит, торопиться не надо. Правда, и тянуть не стоит. Конечно, если побыстрее нагнать Харага, он просто прикажет привратнику до окончания церемонии никого не впускать, даже тех, кто правильно назовет пароль. Но он-то, Халдон, что получит с этого ничего. Он вновь задумался. Пожалуй, самым лучшим будет, если он останется на ночь в этом уютном заведении, где хорошо кормят и недурно поят, и спокойно отдохнет, а назавтра отправится в путь.

Успокоенный этими мыслями, он подозвал хозяина и поинтересовался, не найдется ли для него комната.

Комната, конечно же, нашлась, и он без промедления отправился наверх, заявив, что расплатится поутру, и, наказав, получше смотреть за конем, которому предстоит длинный путь.

* * *

Отряд мчался во весь опор. Помимо сотни Бруна, после сражения с бронзовой Деркэто пополнившейся новыми бойцами, в нем были десяток слуг, Тефилус, не пожелавший остаться дома, а также Конан, Акаяма, Зул и Мэгил, который скакал впереди всех с сидевшим на правой руке, облаченной в перчатку из толстой воловьей кожи, Фаном.

Надежды догнать беглецов, промчавшихся в этом самом месте на полдня раньше, у них не было, однако, они все равно торопились. До гор еще было далеко, когда Конан вдруг насторожился, краем глаза, уловив, справа от себя движение. Он обернулся и увидел, что Брун смотрит туда же. Киммериец чуть придержал повод и мгновение спустя оказался рядом с воином.

Теперь стал виден очень большой отряд, насчитывавший никак не меньше тысячи воинов. Скорее уж его можно было назвать небольшой армией. Брун не сводил с них внимательного взгляда и не заметил, как рядом с ним оказался Тефилус.

– Что будем делаться?– обратился сотник то ли к Конану, то ли к Тефилусу.

– Я пробьюсь, и ничто меня не задержит,– напыщенно ответил Дознаватель и упрямо поджал губы.

– Подожди, оставим драку напоследок.

Конан шлепнул жеребца ладонью по крупу и резко вырвался вперед. Акаяма и Мэгил чуть придержали коней и тотчас поравнялись с Тефилусом и Бруном. Зул же, наоборот, последовал за киммерийцем.

Брун поднял руку и натянул поводья. Его конь резко остановился, а вслед за ним и весь отряд. Разгоряченные животные прядали ушами, нервно переступали копытами и громко отфыркивались, успокаиваясь, в то время как люди напряженно следили за двумя всадниками, во весь опор уходившими к горам. Тефилус ударил пятками своего гнедого и подъехал к сотнику.

– Почему мы остановились? Разве я давал команду.– Взгляд его пылал гневом, но Брун оставался спокоен.

– Твое дело отдавать приказы. Мое – выполнять их, но как – это уж я буду решать сам. Сейчас я считаю, что лучше остановиться и не рисковать понапрасну. Силы слишком неравны.

– А-а! Так ты тоже не доверяешь варвару!– едва ли не обрадовался Королевский Дознаватель.

– Я полностью доверяю ему! – Он оглянулся, видимо посчитав разговор законченным, и окинул своих людей, особенно новичков, быстрым, но внимательным взглядом.– Проверить оружие и приготовиться! Команда последовала как раз вовремя. В следующий миг орда лавиной ринулась на них. Грохот копыт стремительно нарастал подобно каменной лавине, низринувшейся с крутой вершины. Вот еще немного, и она сметет жалкую горстку смельчаков, рискнувших оказаться у нее на дороге.

Тефилус едва расслышал резкий гортанный выкрик, и все стихло так же внезапно, как и началось. Стена зуагиров остановилась в пятидесяти локтях. От нее отделились четверо всадников и неспешной рысью потрусили к его сотне.

Гнедой под Тефилусом встал на дыбы и обиженно заржал. Тот ударил коня пятками и вдвоем с Бруном направился навстречу приближавшимся всадникам.

Двое из них были Конан с Зулом. Двух других, одетых в пестрые джуббэ, с белоснежными сарыками на головах, Тефилус не знал. За спиной у каждого из оставшихся на месте воинов висел короткий, причудливо изогнутый лук, на поясе кривая сабля и кинжал. У некоторых Брун различил по три – пять метательных ножей, служивших явно не украшением.

Это была грозная сила. Брун знал, что таких кланов воинов-скотоводов, занимавшихся всем, чем угодно, от разведения племенных верблюдов до сопровождения караванов в соседний Туран и даже дальше, на восток, вплоть до Вендии и далекого Кхитая, немало бродило по бескрайней степи, давным-давно поделенной между племенами, ревностно оберегавшими границы своих владений.

Всадники сблизились и остановились в пяти локтях друг от друга. Конан выехал чуть вперед.

– Позволь представить тебе Тулгун Сада, главу клана Дасаев, и его сына Таргана. Они из племени зуагиров,– киммериец заметил, как при этих его словах дернулось лицо Тефилуса, а Брун прищурился, словно прицеливаясь,– но давно уже оторвались от своих корней, решив вести более спокойный образ жизни.

– Спокойный?

Тефилус недоверчиво покачал головой, и Тулгун Сад рассмеялся. Голос у него оказался неожиданно молодым и звонким, сын же его лишь сдержанно улыбнулся, не сводя с незнакомцев настороженного взгляда.

– Да, да. Именно более спокойный!– сказал глава клана, наконец, отсмеявшись.– Конечно, грабить караваны – занятие прибыльное, но и опасное тоже. Теперь мы нанимаемся только в охрану. В основном же мы разводим боевых животных. В их достоинствах вы могли сами убедиться недавно.

– К сожалению…– начал, было, Королевский Дознаватель, но так и не договорил.

– Да, да. Я уже знаю,– опять заговорил старик,– именно поэтому мы здесь.

– То есть?– не понял Тефилус.

– Я хочу предложить тебе свою помощь, Королевский Дознаватель.

Он улыбнулся, показывая чистоту намерений, но с сожалением увидел, что рассеять сомнений своего собеседника ему не удалось. Впрочем, в Заморе все знали, а зуагиры в особенности, что Главный Королевский Дознаватель очень недоверчив.

– Спасибо, конечно,– холодно поблагодарил Тефилус,– но позволь спросить, зачем это тебе?

Конан едва заметно улыбнулся. Он давно уже привык к тому, что отец Мелии не верит никому, кроме самого себя, и ничему, кроме того, что делает сам.

– Мы живем здесь.– Зуагир гордо вскинул голову.– Здесь сочная трава и много дичи. Мы ладим с соседями. Сильные нас побаиваются, слабые уважают за незлобивость. Мы мирные люди. Нам здесь нравится, и мы не хотим уходить. Это наша земля,– закончил он, и его лицо выражало такое достоинство и покой, что даже недоверчивый Тефилус невольно расслабился.

– Что ж,– кивнул он,– понимаю, но, насколько мне известно, королевская власть не ограничивает права кочевников перемещаться и свободно выбирать себе место жительства, если они не нарушают законы.

– Да. Это так,– согласился Тулгун Сад,– но ты знаешь не все. С некоторых пор у нас стали пропадать люди, в основном женщины.

– С некоторых пор?– с удивлением переспросил Дознаватель.

– Да.– Старик кивнул.– А именно с того времени, как мы прочно обосновались здесь. Естественно, мы всполошились, но узнать смогли немного. Лишь то, что в сердце Карпашских гор живет некто, похищающий людей.

– Некто…– в растерянности прошептал Тефилус и подумал про себя, что разгадку, по-видимому, надо искать в городе Сура-Зуд, скрытом где-то в этих горах. – Вот только зачем им красть женщин?

– Именно некто,– продолжал тем временем Тулгун Сад.– Поначалу многие склонялись к тому, что это демон-инкуб. Об этом говорит хотя бы то, что пропадают чаще всего женщины.

– Их трупы находили? – быстро спросил Дознаватель.

В свое время ему пришлось распутывать несколько подобных дел, и он неплохо разбирался в этом вопросе.

– Нет,– спокойно ответил старый зуагир.

– Впрочем, какая разница? – задумчиво спросил Тефилус.– Горы есть горы. Если где-то здесь укрыт целый город, стоит ли говорить о нескольких трупах? Даже если их десятки или сотни.

– Верно,– кивнул Тулгун Сад.– Вскоре выяснилось, что мы ошибались. Это просто неизвестный нам оседлый клан. Однако, несмотря на все наши старания, мы так и не смогли никого найти, хотя знаем, что они живут там.– Зуагир махнул рукой в сторону гop.– Несколько раз мы видели, как в ущелье, мы прозвали его Пастью Нергала, направлялся отряд всадников, но обратно не выходил. Мы излазили его вдоль и поперек, но так ничего и не нашли.

– К чему ты мне все это рассказываешь?

Тефилус вдруг поджал губы, словно, спохватившись.

По всему видно было, что разговор начал тяготить его.

– Вы идете по следу отряда, который полдня назад вошел в Пасть Нергала,– просто ответил Тулгун Сад.

Глаза Тефилуса сверкнули, но он промолчал, ибо просто не знал, что говорить.

– Что ты предлагаешь?– заставил он, наконец, себя спросить.

– Ничего, потому что просто не знаю, что вас там ждет.– Зуагир поймал на себе подозрительный взгляд Тефилуса и усмехнулся.– Я не оговорился. Вас. Сам я туда не поеду, потому что не могу бросить моих людей, но мой сын готов отправиться с вами.– Тут он немного подумал.– Вчера вернулось три каравана. Два из них сопровождали воины клана Дасаев. Теперь почти все мои люди в сборе. Это без малого тысяча закаленных бойцов. Половину из них я готов отправить с вами.

– Это ни к чему,– спокойно ответил Конан,– по крайней мере, пока.

– Напрасно ты решаешь за меня! – ревниво воскликнул Тефилус.– Я еще не высказал своего мнения.

– Кром!– не выдержал киммериец.– Я ничего не решаю, я просто высказываю свое мнение. Как верно заметил почтеннейший Тулгун Сад, мы не знаем, что будет, а сила далеко не всегда обеспечивает успех.

– Хорошо,– Тефилус сделал над собой усилие,– что предлагаешь ты?

– На мой взгляд,– Конан что-то быстро прикинул про себя,– туда должно пойти не больше десяти человек. Такой отряд сможет действовать скрытно, а если не делать глупостей, то и напасть, и уцелеть. В случае надобности можно позвать на помощь остальных.

– И конечно, среди этих десяти…– с сарказмом начал Тефилус.

– Тебе места не найдется,– отрезал Конан,– потому что нужны воры и воины. Тефилус покраснел от гнева и стыда, и желваки заиграли на его скулах, хотя ничего оскорбительного не было в том, что киммериец не причислил его ни к воинам, ни к ворам.

– Что ж, быть может, это и разумно,– он посмотрел на Бруна, и тот кивнул, соглашаясь,– с точки зрения вора,– зло закончил Дознаватель, решив, что вполне отомстил,– но не с моей. Я отправлюсь туда с моими людьми, согласен ты с этим или нет. Ты же можешь присоединиться ко мне или действовать отдельно.

Конан равнодушно пожал плечами, хотя все у него внутри кипело от злости.

– Что ж. Пусть будет так, как ты хочешь.

– Не время спорить,– вмешался в их перепалку Тулгун Сад,– нужно еще найти тайный ход. Без него все ваши планы, как бы хороши они ни были, просто лишены смысла. Кстати, на этот раз у входа в ущелье выставили охрану. Как видно, поджидают вас.

Конан посмотрел в глаза молодому зуагиру:

– Я знаю Таргана как умного и сильного воина. Пусть займется этими людьми и помнит, что у нас мало времени.

Тарган, поймав утвердительный кивок отца, развернул коня.

– Тарган!– Конан шлепнул коня по крупу и в мгновение поравнялся с его гнедым.– Помни, никто из них не должен уйти и предупредить своих.

– Не беспокойся, Конан.– Он спокойно, с достоинством кивнул.– Они останутся там, где стоят.

И, прежде чем унестись прочь, он улыбнулся старому приятелю. Его суровое, обветренное лицо неожиданно стало добрым, а взгляд серых и холодных, как острая сталь клинка, глаз потеплел.

Солнце клонилось к закату. Конан ехал во главе отряда, не обращая внимания на недовольную гримасу Тефилуса. Рядом мерно шагала лошадь Мэгила. Они прошли уже половину ущелья. Тарган, уничтоживший со своими людьми засаду у входа, присоединился к ним.

Ехали молча. Топот копыт гулким эхом отдавался от стен и уносился вперед нежеланным предвестником их появления. Чем дальше они продвигались, тем быстрее недовольство на лице Тефилуса уступало место тревожной настороженности.

Легкий ветерок, у которого хватало сил лишь на то, чтобы снисходительно трепать волосы непрошеных гостей, свистел и подвывал, словно подражая голосам неизвестных злобных тварей, прятавшихся где-то впереди. Несколько раз с отвесных стен падали камни, гулко ударяясь о гранитные склоны, будто высоко над головами людей неотступно следовал встревоженный неожиданным появлением чужаков неведомый страж.

Внезапно Фан резко взмахнул крыльями, сорвался с руки жреца и стремительно унесся вперед.

– Это последний поворот,– словно объясняя его действия, заговорил Тарган.– Еще сотня шагов, и мы упремся в тупик. Что собираешься делаться

Он вопросительно посмотрел на киммерийца. Тот кивнул в сторону пропавшей из виду птицы.

– Он следил за теми, кого мы догоняем,– объяснил Конан,– а ты ведь знаешь, какое острое зрение у ловчих птиц.

– Но там нет никакого прохода!– чуть не в сотый раз всплеснул руками зуагир.– Я сам проверял!

Тарган говорил торопливым шепотом, казавшимся в окружавшей их гнетущей тишине едва ли не криком. Северянин быстро приложил палец к губам и натянул поводья.

– Все оставайтесь здесь.– Он по очереди окинул взглядом лица друзей, как бы подчеркивая серьезность своих слов.– Мы отправимся втроем, но, как только я дам знак, мчитесь галопом!

Втроем они выехали из-за поворота и пустили коней шагом, хотя их так и подмывало поскорее оказаться там, где в глубине ущелья терпеливо поджидал их мирно устроившийся на камне Фан. Солнце еще не село, но здесь, в глубине узкого прохода, зажатого между отвесными скалами, было уже почти темно. Лишь с десяти локтей острый взгляд киммерийца заметил небольшую щель между камнями, почти прямо под птицей. Киммериец неспешно подъехал к ней, спешился, неторопливо размял кости и лишь после этого нагнулся и спокойно произнес заветную фразу:

– Время полной луны!

Сердце его бешено колотилось – ничего не происходило!

Глухой, похожий на стон, грохот, исходивший из недр горы, заставил Конана вздрогнуть от неожиданности, хотя Мэгил подробно пересказал ему словами рассказ Фана, и он знал, что должно произойти.

Титанические каменные ворота, сооруженные из огромных обломков скал, подогнанных друг к другу с такой тщательностью, что снаружи они выглядели простым нагромождением серых глыб, начали раскрываться, словно бутон цветка, созданный мрачной фантазией колдуна-извращенца.

Усиленный эхом чудовищный грохот все нарастал, став почти болезненным, пока не оборвался так же резко, как и начался. И тогда стали слышны иные звуки, раньше не достигавшие их ушей. То были стоны и удары плетей, ржание коней и резкий, злой хохот. В каменном проеме появился бородатый верзила с лицом, словно высеченным из того же камня, что и окружающие их скалы. Впрочем, и вся его фигура была такой же – угловатой и мощной. Как будто трудившийся над ним каменотес не особенно и старался, придав серой глыбе лишь форму, грубо копирующую человеческое тело, не утруждая себя работой над деталями. На боку у верзилы висел огромный двуручный меч.

– Почему так поздно? – пророкотал урод.

Конан спокойно пожал плечами:

– День оказался долгим. Раньше не смогли.

– Ладно,– пророкотал детина,– проходи.

Он развернулся, собираясь уходить, но киммериец окликнул его:

– Подожди! Я не один – со мной отряд.

Привратник мгновенно насторожился.

«Что ж, это хорошо,– подумал северянин,– раз боишься, значит, тебя можно убить».

– Сколько вас?– настороженно поинтересовался он.

– Шесть сотен!– по-прежнему спокойно ответил киммериец.

– Что, так много? – вновь спросил привратник, и по всему было видно, что он просто не знает, как поступить.

– Срок близится!– охотно разъяснил Конан.– Хараг не желает рисковать!

– Хараг ничем не рискует!– отрезал детина.– Когда Спящий проснется, ему не будет равных в этом мире!

– Это случится в полнолуние, а до него еще надо дожить! – уклончиво, ответил киммериец…

– Уж не думаешь ли ты…– начал, было, привратник, но Конан оборвал его.

– Я ничего не думаю!– резко ответил он, показывая, что разговор ему надоел.– Я лишь выполняю повеление Харага явиться в Сура-Зуд и вижу, что мне пытаются помешать!– Он со значением уставился в серое лицо.– Так да или нет?!

Некоторое время они сверлили друг друга взглядами. Привратник, прекрасно знавший, что ошибки ему не простят, и подспудно чувствовавший нечто неладное, не решался пропустить столь многочисленный отряд, хотя этот варвар с ледяным взглядом синих глаз и назвал правильный пароль. Но и не пропустить его он не мог. Наконец он шумно выдохнул:

– Ты должен понять меня, чужестранец,– в голосе истукана впервые прозвучали человеческие интонации, хотя и дались они ему с трудом,– ты верно назвал заветные слова, но я всего лишь привратник и не могу по собственной воле пропустить в город шесть сотен клинков. Такого еще не бывало!

– Того, что предстоит, тоже еще не бывало! Впрочем,– примирительно добавил киммериец,– если шестьсот воинов кажутся тебе опасными, то полсотни, наверное, в самый раз?

– Половина сотни – это нормально,– подтвердил тот, обрадовавшись.

– Тогда сделаем так: я вернусь сейчас за своими людьми, и ты пропустишь нас. Остальные расположатся лагерем у входа в ущелье. Утром ты получишь подтверждение от Харага и пропустишь остальных.

Киммериец вопросительно посмотрел на привратника и увидел, что тот мгновенно успокоился.

– Езжай, но быстрее!– согласился он.– Я никого не имею права пропускать после захода солнца.

– Для меня ты обязан сделать исключение,– резонно заметил Конан,– ведь ты сам задержал нас!

– Ладно, приятель, подожду,– согласился тот,– ты ведь не полез на рожон!

Конан кивнул спутникам, ударил пятками своего жеребца, и через несколько мгновений скрылся за поворотом, тут же оказавшись лицом к лицу со своими.

– Мы все слышали,– тут же выпалил Тарган,– кого возьмешь?

– Мне нужна половина твоих людей, Тефилус.

– Моим людям ты не доверяешь? – Глаза молодого зуагира гневно сверкнули в сгущающихся сумерках.

– Кром! Остынь, Тарган! Ты прекрасно знаешь, что это не так! Но ваша одежда выдаст вас с головой, а времени на переодевания у нас нет. И не злись на друзей, копи злость для врага. Драки хватит на всех! Я даже опасаюсь, что ее окажется слишком много. Ну, так как, Тефилус?

– Только вместе со мной,– заявил тот.

– Твоя воля.– Конан пожал плечами.– Мэгил прости, но ты останешься здесь. Кроме тебя, никто не знает жреческих повадок, и потому ты должен остаться в живых.

– Не буду возражать,– мрачно ухмыльнулся жрец,– но эти слова тебе припомню.

Киммериец поморщился, но спорить не стал.

– Брун,– обернулся он к сотнику,– я хочу, чтобы ты поехал с нами.

Тот кивнул и, не таясь, крикнул в темноту:

– Крин! Остаешься за меня.

Он быстро объехал строй своих солдат, и те, на ком останавливался его взгляд выезжали вперед, с трудом сдерживая радость, в противоположность остальным, чьи лица омрачились едва ли не скорбью.

Конан окинул взглядом собранный Бруном отряд. Все бойцы оказались рослыми, крепкими мужчинами, успевшими набраться опыта и мастерства, но и не потерявшими еще ни силы, ни верности глаза, ни быстроты реакции. Пожалуй, и сам Конан, успевший уже узнать поближе всех наемников Тефилуса, остановил бы свой выбор именно на них.

Конан обернулся к Tapгану:

– Возвращайся к своим и ждите нас у входа. Ничто не должно их насторожить.

Когда киммериец во главе изрядно уменьшившегося отряда вновь подъехал к воротам, то застал там Акаяму и Зула, мирно беседовавших с привратником.

– Я думал, ты уже не вернешься, приятель!– осклабился тот, настроенный на этот раз гораздо дружелюбнее.

– Слишком много народа,– коротко бросил киммериец, и три всадника ступили под мрачные своды.

Конан настороженно смотрел вперед. Сразу за мощной стеной в десяток локтей начинался огромный зал с терявшимися в темноте сводами. Слева от входа располагался огромный деревянный помост, локтей тридцать в поперечнике, с мощным шестирычажным воротом посредине. Двенадцать рабов, вращавших его, сидели теперь на полу и, тупо глядя на незнакомцев, уныло жевали какую-то жвачку. Тринадцатым был надсмотрщик – огромный, под стать привратнику, детина с длинным, упругим хлыстом в правой руке. Он стоял в расслабленной позе и равнодушно смотрел на въезжающих, но едва конь последнего пересек видимую лишь им черту, могучая рука взметнулась в отработанном жесте. Раздался звонкий щелчок, и зычный голос ударил по ушам:

– Вставайте, паучий корм! Вам бы только жрать, да спать! За работу, ублюдки, если не хотите проверить задницей остроту кола!

С большим опозданием изможденные доходяги зашевелились, но, несмотря на отчаянную брань надсмотрщика, и не прекращающиеся ни на мгновение удары его хлыста, без устали сыпавшиеся на костлявые плечи, движения живых скелетов оставались медленными, словно они не работали, а спали на ходу. Конан не сразу понял, что они просто не способны двигаться быстрее. Тем не менее, ворот заскрипел, цепные тяги с лязгом натянулись, и вслед затем раздался привычный уже грохот ворочающихся в невидимых опорах гранитных «лепестков».

Киммериец лишь скользнул по ним взглядом и тотчас отвернулся – они сейчас его мало интересовали.

Для начала он должен был выяснить, кто охраняет эту нору, да и вообще не помешало бы знать, сколько народа бросится на них из скрытых сейчас в густой тени углов, заслышав в этом мрачном чреве веселый перезвон стали. Конан решил пойти на риск, считая, что в их положении он вполне оправдан.

– Расскажи мне о порядках, царящих у вас.

Он поймал на себе удивленный взгляд своего спутника и поспешил пояснить:

– У нас на Севере никто даже не слышал о Затхе. Я узнал о нем, лишь побывав в Заморе, а потом судьба свела меня с Харагом. Мы сошлись с ним во взглядах на удивление быстро, и, как только он рассказал мне о своих планах, я решил, что стоит рискнуть и встать на сторону возрождающегося бога. Если повезет…

Он выразительно посмотрел на серокожего привратника, и слова его прозвучали столь убедительно, что тому даже в голову не пришло, что этот огромный черноволосый парень нагло ему врет.

– Клянусь жвалами Затха, ты сделал правильный выбор, приятель,– одобрительно отозвался он. – Скоро мы будем купаться в золоте, и у каждого будет по сотне наложниц – таких, как эта! – крикнул он и указал на прикованную к стене обнаженную девушку, почти девочку.

Цепь не мешала ей двигаться, но отойти от стены больше чем на два-три шага не позволяла. Такой же, как и привратник, квадратный верзила стоял в паре шагов перед ней и, зло смеясь, избивал ее плетью. Жертва замерла и не шевелилась, словно происходящее никак не касалось ее. Она даже не пыталась закрыться от ударов. Ни единым звуком она не выдала своей боли, лишь миленькое личико ее чуть заметно вздрагивало.

– Молчит?– как-то буднично спросил привратник.

Экзекутор на миг оторвался от своей жертвы:

– Клянусь кистью на хвосте Нергала, скоро заговорит.

– Смотри не перестарайся! – посоветовал привратник.– Мне нужна на ночь женщина, а не полумертвый кусок мяса!

– Посмотри на нее!– Экзекутор довольно осклабился, от чего невыразительное лицо его стало уродливым.– Она вынослива, как молодая ослица, а плеть мягка, словно шелк, она не рвет плоть, а лишь возбуждает ее!

Конан окинул девушку мимолетным взглядом. Ее миниатюрное стройное тело было мокрым от пота, небольшие упругие мячики грудей высоко вздымались при каждом вздохе – от жары и боли ей не хватало воздуха. Он поймал на себе взгляд ее синих, почти как у него, глаз, полный тоски и боли, и поспешно отвернулся,– не время сейчас!– хотя рука его непроизвольно легла на рукоять кинжала и сжала его так, что побелели пальцы.

Несмотря на то, что движения киммерийца были вполне естественны, а привратник стоял чуть впереди, слева от холки его коня, он заметил еле уловимое движение гостя.

– Я вижу, тебе не по душе такое обхождение?

Он обернулся и кивнул на руку Конана, сжимавшую рукоять.

– Верно,– не стал спорить северянин,– я и сам не отказался бы позабавиться с малышкой, но в отличие от твоего приятеля предпочитаю возбуждать женщин иначе.

– Ты ничего не понимаешь!– резко оборвал его привратник.– Ее прислали сверху вчера вечером, а ночью эта маленькая стерва выцарапала глаза одному из наших!

– Быть может, у него дурно пахло изо рта?– насмешливо спросил Конан и тут же добавил:– А впрочем, не мое это дело.

Он чуть сдавил бока коня, и тот двинулся вперед неспешным шагом. Привратник молча шел рядом, и по всему было видно, что ответ гостя не понравился ему.

– Далеко нам еще?– спросил Конан, чтобы как-то разрядить обстановку.

– До конца пещеры не очень,– нехотя ответил тот,– но до города значительно дальше. Кстати, следующий пост вам встретится лишь у северных ворот. Я провожу тебя еще немного, хотя дальше пещера пуста.

– Как мы найдем дорогу?– поинтересовался киммериец, которого интересовало лишь одно: насколько далеко этот пост у северных ворот, а стало быть, будет ли слышен там шум начавшегося боя.

– Пещера довольно длинна,– вновь заговорил привратник,– но в ней нельзя заблудиться. Поэтому смело езжай вперед и все время смотри наверх. Как увидишь над головой звезды, значит, она кончилась. Поедешь налево, вдоль стены, пока не попадешь на дорогу, ведущую в горы. Она приведет тебя в город.

– Сколько времени это займет?– вновь спросил Конан.

– Хоть вы и на конях, но сейчас ночь.– Привратник остановился, поднял повыше факел, который держал в руке, и киммериец почувствовал на лице жар пламени. Он посмотрел на спутников киммерийца, которые за все время пути не проронили ни звука, словно все поголовно были глухими, и равнодушно пожал плечами.– Будь дело днем, и ты не успел бы соскучиться в дороге,– вновь обратился он к варвару – единственному, кто удостаивал его ответом,– а так вы прибудете в Сура-Зуд не раньше полуночи.

Конан пустил своего вороного шагом, так, чтобы проводник их свободно поспевал, но не прошли они и пары десятков шагов, как киммериец вновь увидел висевшее тело и натянул поводья. На сей раз это был обнаженный огромный мужчина, подвешенный за вывернутые руки к кольцу в своде пещеры. Он настолько походил на привратника, что казался его родным братом.

– Этого, похоже, перевозбудили?– зло ухмыльнулся киммериец, на сей раз не почувствовавший и тени жалости.

– А ты весельчак, чужестранец!– Привратник хмыкнул неопределенно, но тут же не выдержал и расхохотался.– Да, Кил перестарался маленько, но тут дело в другом. Этот урод,– тусклые глаза привратника сверкнули ненавистью,– впустил людей без моего ведома!

– Они не знали заветных слов?– поинтересовался Конан.

– Знали, но он не имел на это права! Здесь я главный!– Он рубанул воздух рукой, и киммериец понял, что в этом мире каждая тварь должна четко знать свое место и отступление от этого правила карается смертью.– Он должен был позвать меня, но не сделал этого!

– А ты суров,– отозвался северянин и, как показалось привратнику, уважительно посмотрел на него.

– Иначе нельзя,– снисходительно заметил привратник.– Здесь я главный!– повторил он уже более мирно.– Это должны помнить все, а у кого память плоха, пусть пеняет на себя!

– Тут ты прав,– согласился киммериец,– но это лишь одна из истин.

– Что ты хочешь сказать?

– Тому, кого ты убил сегодня, быть может, было назначено судьбой защитить тебя от смерти завтра,– назидательно произнес он.

– Он подох еще вчера,– довольно осклабился привратник, весьма довольный своей шуткой и остановился. Как видно, дальше он идти не намеревался.– Что скажешь?

Он обернулся к Конану и уставился в синие глаза варвара своими мутными рыбьими зенками. Киммериец пожал плечами и ответил с деланным равнодушием:

– Значит, он мог бы спасти тебя сегодня.

– День уже кончился, чужестранец,– ухмыльнулся верзила.– Ворота закрыты – чего мне опасаться?

– Ну, например, этого.

Конан резко взмахнул рукой, и спрятанный у него в рукаве кинжал пронзил горло привратника. Он непонимающе посмотрел на киммерийца, потом схватился за горло и медленно повалился на камень пещеры.

Киммериец слез с коня и впервые обернулся к своим. Зул сплюнул:

– Наконец-то ты заткнул ему пасть. Еще немного, и я бы не выдержал. Что будем делать?

– Во-первых, всем спешиться. Нас полсотни. Это сила, но мы не знаем, сколько врагов у нас за спиной. Факелы оставим здесь. Освещено лишь пространство перед воротами, и это нам на руку. Действовать придется быстро. Десять человек останутся в резерве. Брун, лучшего наездника оставишь при лошадях. Как только ворота откроются, он должен будет опрометью скакать за подмогой. Остальным останется только захватить ворота и открыть вход.

– Ты рассуждаешь так,– насмешливо заметил Тефилус,– как будто нам противостоит грозный противник, а на самом-то деле за спиной у нас остались только двое.

– Мы видели только двоих,– поправил его киммериец,– но буду рад, если это и на самом деле окажется так.

Они неслышно двинулись вперед. С лошадьми остался молодой парень, явно недовольный отведенной ему ролью гонца. Это же надо – попасть в отряд, опередив многих более опытных и сильных, и оказаться приставленным к лошадям!

Остальные тем временем быстро продвигались назад, к воротам. Шаг их был скор, но неслышен, и освещенное пространство быстро приближалось. Никого впереди не было видно. Лишь откуда-то из глубины пещеры, где еле виднелось тусклое пятно света, доносились приглушенные расстоянием крики и удары плетей.

Вскоре они оказались у самой границы освещенного пространства, и Конан повернулся к сотнику:

– Брун, ты решил, кто останется?

– Стоит ли так усложнять? Послушай, какая тишина,– засомневался тот.– Те крики доносятся издалека. Для нас главное – успеть открыть ворота. Когда все шесть сотен окажутся здесь, сам Нергал не остановит нас!

– Все верно,– согласился киммериец,– но то, что тебя успокаивает, меня тревожит. И мне не нравится как раз эта тишина.

– Хорошо.– Брун не стал спорить, справедливо рассудив, что предосторожность, быть может, и лишняя, но беды от нее не будет.– Шом, ты со своими людьми останешься здесь. Нук, твое дело – ворота. Сдохни, но открой их. Остальные остаются со мной и действуют по обстоятельствам. Вперед!

Они вырвались на освещенное пространство. В паре сотен локтей впереди девушка встрепенулась и встала. Она не знала, зачем вернулись эти люди, но чувство, сходное с надеждой, шевельнулось в ее груди.

Конан подбежал к ней:

– Где стража?

– Здесь, рядом,– быстро зашептала она.– Как только вы начнете открывать ворота, они узнают об этом.

– Много их? – насторожился киммериец.

– Много,– кивнула она.

– Брун, ты слышал?

Конан обернулся к сотнику, и лицо его вмиг посуровело.