Текст книги "Звездный Герб (ЛП)"

Автор книги: Мориока Хироюки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 36 страниц)

– Я слушала их. Они говорили, что должны перехватить какого-то важного чиновника из местного рабовладельческого правительства, и нечего с нами возиться, раз наши волосы не окрашены в синий цвет. Что-то о том, что и у бдительности должны быть разумные пределы, что им приказано без нужды не провоцировать местных, и вообще, нет смысла тратить время на всяких молокососов, когда есть более важные дела. Не могу сказать, что мне было приятно все это выслушивать.

– Рабовладельческого правительства? – повторил Джинто.

– Кажется, так они называют Территориальное Представительство Класбула, – Лафиэль возмущенно фыркнула, – По их мнению, планетарные граждане состоят в рабстве у Ав!

– Но ведь жители планет даже не подчиняются Империи напрямую.

– Я это знаю, и ты знаешь. Местные, вероятно, тоже понимают. Но враги – нет.

– Да уж, кажется, они довольно-таки странно смотрят на мир.

– По-моему, молодой подумал что-то подобное про тебя самого. Он решил, что у тебя серьезное расстройство психики. Кажется, он вообще готов был оставить свой пост, чтобы поговорить поподробнее о твоих личных проблемах, или даже проводить тебя до ближайшей клиники. Но старший ему не позволил.

Джинто вздрогнул.

– Звезды, вот мы могли бы вляпаться…

– А я бы не отказалась посмотреть, как ты будешь выкручиваться, – злорадно сказала Лафиэль, – Ради такого зрелища я даже согласилась бы притворяться куклой целый день.

"Н-да, кажется, я поторопился с выводами, когда решил, что она больше на меня не сердится" – заключил Джинто.

– Но ведь они – всего лишь солдаты, занятые в дорожной проверке, – сказал он вслух, – Какое им может быть дело до чужого душевного здоровья?

– А мне откуда знать? – сухо отозвалась принцесса, – Если это тебя так интересует, давай вернемся и спросим.

Джинто содрогнулся всем телом, представив себе эту картину.

***

Проехав через лес, машина оказалась на открытом пространстве.

– Это город? – заинтересовалась Лафиэль.

Слева от них тянулись широкие луга. Справа была длинная стена, ощетинившаяся десятками тонких башен.

– Нет, – Джинто указал вперед, на древообразные конструкции, схожие с теми, что он уже видел в Луне Вега, – Город там.

– Тогда что это? – девушка с любопытством смотрела на странные башни, – Явно какое-то искусственное сооружение, но для чего оно нужно?

– Может быть, какой-то памятник? – предположил Джинто.

Во всяком случае, на жилые дома эти башни не походили. Высокие, тонкие, они напоминали копья, нацеленные в небо. В башнях не было ни единого окна, и все они были раскрашены ярко и аляповато, вполне в класбульских представлениях о красоте.

– Памятник чему? – задумалась вслух Лафиэль, – Эти башни очень большие, а значит, должны были дорого обойтись при строительстве. Какое важное событие могло случиться на этой планете, чтобы в честь него поставили такой огромный и нелепый монумент?

– Побей меня, если хочешь, – Джинто не представлял, что могут почитать люди на этой безумной планете, – Но это, скорее всего, нас просто не касается.

– Тебе не интересно, – заключила Лафиэль.

– Ну, там, откуда я родом, говорят: "Любопытство убило кошку", – рассудительно заметил Джинто.

Миновав группу "монументов", они, наконец, достигли городских окраин. Хотя местное солнце все еще было высоко в небе, часы показывали, что приближается полночь. Людей повсюду было немного, и обнаружить солдат не составляло труда.

Джинто переключился на ручное управление и припарковал машину.

– Пока мы здесь, позволь мне вести все разговоры, – посоветовал он.

– Если хочешь, я снова могу притвориться куклой, – ядовито отозвалась Лафиэль, – Но тогда тебе придется нести меня на руках.

– Не говори ерунды. Я никогда не позволю себе дотронуться до священной особы твоего Королевского Высочества.

Выпроводив Лафиэль из парящего автомобиля, он последний раз осмотрелся, убедившись, что они ничего не забыли внутри.

"Что ж, машина, это было даже весело. Прощай!"

Хотя никого рядом не было, Джинто говорил тихо.

– Если мы оставим машину здесь, возможно, будет разумнее поискать другой город. Если нас кто-нибудь ищет, то, найдя машину, они сразу поймут, что мы здесь были.

– Да, но как мы переберемся в другой город без машины? – возразила Лафиэль.

– Тут наверняка есть сеть междугороднего сообщения. Большинство развитых планет имеют такие.

– Не лучшее решение.

– Почему?

– Что, если там тоже будет проверка? Не думаю, что и они поверят истории про куклу.

– Ну когда ты успокоишься? – вздохнул Джинто, – Впрочем, тут ты, наверное, права.

Раз вражеские солдаты устроили проверку на дороге без особых причин, наверняка будут и другие посты. И даже хотя Лафиэль изменила внешность, ее легко было бы узнать, если шляпка слетит с головы. Так что лучшим выбором было скрыться в городе, пока поиски не прекратятся.

Джинто понимал это.

– Ладно, давай поищем, где можно остановиться.

ГЛАВА 11

ПРЕДЛОЖЕНИЕ СОТРУДНИЧЕСТВА

«Это худший день в истории Класбула!»

Инспектор уголовной полиции Рей Энтория отправил очередную сигарету в свою и без того переполненную пепельницу. Несколько раз с раздражением вдавив окурок в металл, он почувствовал себя лучше – настолько, что был почти готов встретиться с суперинтендантом полицейского департамента города Луне Вега.

"Если подумать, с момента оккупации планеты вообще не было ни одного хорошего дня. Я бы предпочел, чтобы они не втягивали нас в свои звездные войны!" – зло думал он. Увы, мнение инспектора Энтории никого не интересовало.

"Какая разница, кто летает над нашими небесами – Империя или Объединенное Человечество?" – так рассуждал Энтория, и схожего мнения придерживалось подавляющее большинство жителей Класбула. По крайней мере, класбульцы думали так до тех пор, пока Объединенное Человечество действительно не пришло на их планету. Тогда они поняли, что разница есть, а полицейским, кажется, пришлось хуже всех.

Новые правители Класбула заставляли полицию устраивать непрерывные проверки, которые вызывали беспорядок на дорогах. Люди роптали, и новые неприятности явно были не за горами. Всякий, кто часто пользовался дорогами, тратил лишнее время на свои ежедневные поездки. Из-за задержек с поставками в магазинах уже началась нехватка товаров. А солдаты продолжали собственные аресты, хватая каждого, кто красил волосы в синий цвет, и обривая их прямо на месте. Один из людей самого Энтории красовался с лысой головой по милости Объединенного Человечества.

Худшим в новом режиме оказалось полное отсутствие нормальных видеопрограмм. По какой-то причине, известной только им самим, захватчики полностью закрыли все местные голографические студии. Окончательно испортило Энтории настроение то, что он так и не сможет досмотреть по меньшей мере шесть серий своего любимого детектива, поскольку на всех каналах теперь была одна лишь долбаная пропаганда! Этой ночью, например, вместо нормальных развлекательных программ в эфир пустили многочасовую лекцию на тему "что такое демократические выборы", как будто на Класбуле об этом не знали! Во всяком случае, Энторию выборы действительно интересовали. По крайней мере, когда речь шла о выборах главы городского полицейского департамента.

Вдвойне неприятным был тот факт, что, хотя во всех проблемах последних дней была виновата армия Объединенного Человечества, жалобы приходили только в полицейские департаменты Класбула. Никто даже не знал, как выйти на связь со штаб-квартирой оккупационной армии.

– Ничего не скажешь, удружили они нам, – буркнул Энтория себе под нос.

Из окна его кабинета Луне Вега казался совсем небольшим, даже несмотря на то, что в действительности это был широкий, населенный город радиусом примерно в триста километров. Правда, большую часть этой площади занимали сельскохозяйственные земли, но и эта деревенская область включала в себя многочисленные отдельные фермы и небольшие села. Восемьдесят процентов населения Луне Вега жили за пределами городского центра, так что, тут и в лучшие времена хватало работы для полиции.

Оккупанты сразу запретили все воздушные полеты, тем самым лишив полицию возможности эффективно патрулировать пригороды. Невзирая на то, что полицейским не хватало времени на свою собственную работу, оккупационная армия еще и заставляла их заниматься этими повсеместными бессмысленными проверками. В общем, у местной полиции оставалось немного надежды на то, что она сможет поддерживать в городе порядок.

Уже четверо преступников, которых можно было бы арестовать по горячим следам, скрылись из-за того, что захватчики настырно вмешивались в дела полицейских, не позволяя тем вовремя прибыть на место преступления. А это означало, что четыре лишних дела поступили в следственный отдел, и без того весьма загруженный. В результате департамент уголовных расследований тонул в болоте упущенных арестов, что безумно раздражало и заставляло терять лишнее время. Показатели раскрываемости резко упали. Разумеется, люди винили во всем этом безобразии не армию, а полицию.

Рассмотрение жалоб не входило в обязанности уголовного департамента, но Энтория был заметной фигурой в местном обществе, так что он пытался помочь людям, когда имел такую возможность. И вот теперь, нынешним утром, он получил вызов от суперинтенданта Айзана.

"Не могу поверить, что этот ублюдок так себя ведет! – раздраженно думал Энтория, – Если он хотел видеть меня, ему следовало бы известить меня заранее, дня за три, чтобы я успел составить список всего, что я хочу высказать прямо в его холеную рожу. Я знаю, что мы ненавидим друг друга, но, все же…"

– Это Энтория! – крикнул он, постучав в дверь суперинтенданта. Разумеется, он прекрасно знал, что Айзан не выносит голоса из-за двери.

Дверь открылась, и инспектор вошел внутрь. Суперинтендант приветствовал его до отвращения слащавой улыбкой.

– Ах, это вы, Энтория.

Обычно вызов от Айзана был приглашением на стихийное бедствие. Энтория подозревал, что его нынешнее спокойствие сродни затишью перед бурей.

В офисе начальника находился еще один человек – светловолосый молодой офицер в форме оккупационной армии, который казался слишком уж дружелюбным. Он не понравился инспектору с первого взгляда.

– Вот и он! Это инспектор Рей Энтория, гордость нашего уголовного департамента, – Айзан просто-таки сиял показным восхищением, – Инспектор, это капитан Кайт из военной полиции Миротворческих Сил Объединенного Человечества.

– Рад познакомиться, инспектор Энтория, – произнес Кайт, протягивая руку для пожатия.

Энтория просто смотрел на его руку.

– О, извините, – улыбнулся офицер, после чего сложил руки вместе и слегка поклонился, – Таково местное приветствие?

Энтория не без труда поборол искушение погладить его по головке и сказать: "Хороший мальчик".

– Рад знакомству, капитан, – проворчал он вместо этого и обернулся к суперинтенданту.

– Ну, так чего вы хотите?

Инспектор уже догадывался об этом, даже до того, как вошел в кабинет. Он был почти уверен, что суперинтендат намерен передать уголовный отдел под руководство Миротворческих Сил для помощи в их бессмысленных поисках непонятно чего непонятно где. Любой начальник департамента, сохранивший чувство самоуважения, стал бы возражать против этого, но Айзан был слишком бесхребетен, чтобы противостоять кому угодно, наделенному властью, не говоря о вражеской армии, которая уже успела взять под арест большинство местных чиновников по самым нелепым обвинениям. Айзан не хуже любого другого знал, что и для него еще осталось свободное местечко в городской тюрьме, и не спешил там оказаться. Хотя лично Энторию такой вариант развития событий вполне бы устроил. Он предпочел бы, чтобы суперинтендант отправился в самую холодную, тесную и грязную камеру, где бы его и потеряли на веки вечные.

– Садитесь, инспектор. И вы, капитан.

Они уселись в кресла, расставленные по кругу. Кресла были очень низкими, так что рослому Энтории пришлось вытянуть ноги перед собой.

– Не хотите чая, капитан? – спросил Айзан.

Улыбаясь, Кайт вежливо кивнул. Не спрашивая Энторию, Айзан приказал принести три чашки мятного чая. И тотчас же три чашки появились из раздаточной машины посреди круга. Чувствуя не жажду, а раздражение, Энтория наблюдал, как двое других потягивают чай.

– Может быть, мы уже перейдем к делу? – осведомился инспектор, когда это ему надоело, – У меня и без вас хватает работы.

– Незачем так переживать, инспектор.

– Нет, это справедливое замечание, – возразил Кайт, – Дело очень важное и не терпит промедления.

– Действительно, – с готовностью закивал Айзан, – Энтория, капитан имеет разрешение на сотрудничество с нами.

– Что? – Энтория был не вполне уверен, как следует понимать сказанное, – Оккупационная армия хочет сотрудничать с нами?

– Освободительная армия, – поправил Кайт.

– Думаю, вам нужен новый автопереводчик, капитан. Или у меня что-то со слухом, поскольку только что мне послышалось, будто вы сказали…

– Мы пришли избавить вас от власти этих отвратительных синтетических людей, Ав. Мы здесь, чтобы научить вас принципам демократии.

– Представьте себе, мы и так знаем, что такое демократия. Даже суперинтендант Айзан получил свое место благодаря "честным" выборам, – на таком примере, подумалось Энтории, демократия выглядит жалко.

– Это лживая, рабская "демократия", навязанная вам имперцами, – отрезал капитан Кайт, – Она только напоказ. Ваши лидеры признали верховное правление Ав, как нечто само собой разумеющееся. Достойные вожди выступили бы против этой машины угнетения.

– Вы говорите о советнике Кинди? – уточнил Энтория, – Я бы сказал, что он неплохой человек, даже несмотря на то, что я убежденный демократ, а он – либерал.

– Демократическая партия, либеральная – факт в том, что все партии, носящие подобные названия на планетах под властью Ав – это ничто иное, как глумление над истинной демократией.

– Вы вправе так думать, но это не причина для того, чтобы бросать людей в тюрьмы.

– Тюрьмы? Вовсе нет. Это демократические школы, – веско сказал Кайт.

– А на мой взгляд, эти "школы" больше похожи на концлагеря.

– Это школы, – убежденно повторил офицер, – Образовательные учреждения.

– Охо-хо! – протянул Энтория, – Чего-то я, наверное, не понимаю. Это первые виденные мною образовательные учреждения, куда людей отправляют без их согласия.

– Постарайтесь выбирать выражения, Энтория, – наконец, вмешался Айзан, бросив тревожный взгляд на лицо капитана Кайта в поисках признаков неудовольствия.

"Трус! – с презрением подумал инспектор, – Трус, тряпка и лизоблюд. Всегда таким был и никогда не изменится!"

– Нет-нет, все в порядке, господин Айзан, – спокойно сказал Кайт, – Это вполне естественное недопонимание, которого мы, конечно же, ожидали. В том и состоит наша задача – прояснять подобные недоразумения.

– Для столь молодого человека вы поразительно сдержаны! – восхитился Айзан.

Энтория всегда был убежден, что есть два типа "хороших" людей: пассивно-хорошие и активные. Первые были неназойливо доброжелательны, не навязывая свою помощь тем, кто на самом деле в ней не нуждается. Вторые же считали своим долгом переделать мир вокруг себя в соответствии с собственными представлениями об истине и справедливости – эти были воинствующими доброхотами. Ничто не могло доставить таким людям большей радости, чем отыскивать недостатки во всех и каждом, чтобы выставить их на всеобщее обозрение. Как правило, люди, которых подобному "доброжелателю" случалось осчастливить своим вниманием, до этого даже не представляли, сколь много скопилось в них слабостей и пороков. Ну, а после того, как, объявив о недостатках, непрошенный спаситель приступал к их искоренению, эти бедолаги проклинали судьбу за то, что вообще повстречали его на пути.

Капитан Кайт, решил инспектор, безусловно, относится к ярчайшим представителям второй категории. Его жажду всеобщего блага могло бы удовлетворить только одно – если бы он сумел перекроить всю Вселенную под свои собственные идеологические шаблоны.

– Кажется, вы говорили, что дело не терпит отлагательств, – напомнил Энтория, – О каком "сотрудничестве" вы упоминали? Вы собираетесь отдать мой отдел в подчинение оккупантам, или как?

– Что вы себе позволяете! – возмутился Айзан.

– Для инспектора полиции подозрительность – естественное и полезное качество, – дружелюбно сказал капитан, – Поэтому я постараюсь по мере своих сил ответить на все его вопросы.

– Благодарю, – отозвался Энтория.

– Нам нужна ваша помощь в одном очень особенном деле. Вчера произошло вооруженное нападение на гражданина этого города. Его ранили, ограбили и отобрали машину. Мы весьма обеспокоены этим случаем.

"Он, не иначе, шутит! Они приволокли меня сюда из-за банального угона? Должно быть, тут есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд".

– Номер дела? – спросил инспектор.

Айзан назвал номер по памяти. Соединившись через личный коммуникатор с полицеской компьютерной сетью, Энтория получил рапорт, высветившийся на дисплее.

– Это и есть жертвы? – он засмеялся – эта троица была частыми гостями в полицейском департаменте.

– Что вас так забавляет? – удивился Кайт.

– Эти трое хорошо нам известны, и, поверьте мне на слово, они не остановились бы помочь двум пешеходам. Позвольте мне зачитать кое-что из этого рапорта. Они сказали, что остановились "помочь мужчине и женщине, и вдруг те без всякого повода напали на них". На самом деле, это означает, что они остановились, чтобы "помочь" самим себе схватить женщину. Что бы с ними ни случилось потом, я уверен, что они сами напросились. Если хотя бы одно слово из сказанного ими окажется правдой, это удивило бы меня больше, чем ваше нападение на Класбул.

– Освобождение, – вновь поправил Кайт.

Не обращая на него внимания, Энтория дочитал доклад.

– Ну, хорошо, так какое вам до всего этого дело? Угон как угон, не вижу в нем ничего особенного.

– Вы не дочитали рапорт? Эти трое заявили, что девушка говорила на баронне и была красива, как Ав.

– Я это прочитал. Но нельзя ждать от подобных недоносков достоверного рассказа. Они не отличили бы речь Ав от птичьего щебетанья. А "красива, как Ав" в их понимании могло бы означать просто "смазливая" или "роскошная". Эти показания ровным счетом ничего не значат. Вы гоняетесь за призраком, порожденным, добавлю, тремя не самыми острыми умами на Класбуле.

– Юноша с ней, вероятно, не Ав, – продолжал Кайт, как будто он вовсе не слышал инспектора, – Они сказали, что он говорил на местном диалекте, хотя и плохо, и выглядел намного более обычно, чем девушка. Я полагаю, это была женщина-Ав – возможно, знатного происхождения – и имперский подданный, сопровождающий ее. Скорее всего, ее слуга.

– Что Ав забыли на земле? – Энтория все еще не был убежден, – Приземлиться – это последнее, что они бы сделали. Уж это-то я знаю – ни один Ав не может чувствовать себя уверенно, когда под ногами у него не корабельная палуба, а здоровенный каменный шар. Они, видимо, сошли с ума, если вдруг решили приземлиться на планету, оккупированную врагами.

– Пока что все это только предположения, но у меня есть возможное объяснение. Неподалеку от места происшествия была обнаружена посадочная капсула Звездных Сил. Мы полагаем, что два этих случая связаны.

– То есть, вы считаете, что эта парочка грабителей могла быть пассажирами посадочной капсулы?

– Да, это весьма вероятно, – подтвердил капитан, – Как вы и сказали, женщина не обязательно должна быть Ав, но это требует дальнейшего уточнения. Я сделаю все, чтобы помочь вам в этом расследовании, но я настаиваю на том, чтобы этих двоих, когда они будут схвачены, передали нам.

– Сперва они должны ответить за несколько серьезных преступлений здесь, на Класбуле. Угон автомобиля попадает под нашу юрисдикцию.

– Этот вопрос уже решен, инспектор, – заявил Айзан, – Вам тут нечего добавить.

Энтория поморщился.

– Ладно, босс. Как скажете.

– Так вы беретесь? – уточнил Кайт.

– Вы же слышали. Все уже решено, – он снова просмотрел документы, – Кажется, этим занимается инспектор Бакуни. Я представлю вас ему.

Энтория, как и Айзан, прекрасно знал, что Бакуни раскрыл только три дела за последние три года.

– Собственно говоря, – заметил суперинтендант, – Я предпочел бы, чтобы вы взяли руководство на себя, Энтория.

– Я? – хотя он сам понимал безнадежность своей попытки, Энтория все же предпочел бы увильнуть от неизбежного.

– Да. Пожалуйста, помогите капитану Кайту. Это дело высшей важности. Мне все равно, сколько людей вам нужно, но поймайте этих мерзавцев!

– Это уж слишком, суперинтендант! У меня и без того дел по горло!

– Переназначения случаются в полиции постоянно.

– Только в самых серьезных случаях.

– Этот случай – серьезнейший. Он затрагивает оккупационную… то есть, освободительную армию.

То, что Айзан так торопливо поправился, только добавило у Энтории неприязни к нему. Без малейшего сопротивления подчиняясь влиянию чужаков, он перевернул вверх тормашками всю полицейскую организацию. Его никогда не заботило, насколько важен случай в действительности – только то, как хорошо он будет смотреться в новостях. Если бы он просто позволил полиции делать свою работу, это еще можно было бы терпеть. Но суперинтендант, по воле Конгресса, с некоторых пор был уполномочен распоряжаться всем полицейским бюджетом. С тех пор, как Айзан прибрал к рукам средства местной полиции, он сразу же невероятно увеличил свои претензии к департаментам, при этом урезав выделяемые им средства. Неудивительно, что он снискал ненависть у всех сотрудников полиции Луне Вега, но именно эта "экономность" принесла ему популярность у избирателей и помогла крепко засесть в кресле начальника полиции. Он относился к тому типу людей, которые заискивают перед начальством, зато отыгрываются на подчиненных. Это всегда приводило Энторию в ярость.

– Я еще кое-что хочу уточнить, – сказал Энтория Кайту, – Вам нужна только эта Ав, не так ли?

– Не забывайте про ее вассала. Он столь же отвратителен – присоединился к рабовладельческому режиму, хотя и был рожден свободным человеком.

– Неважно. Неужели у вас самого недостаточно возможностей для поиска, чтобы вы нуждались в помощи нашей деревенской полиции?

– Энтория, капитан Кайт помогает нам, – уточнил Айзан.

– Прекратите нести чепуху, суперинтендант. Капитан, сколько у вас в подчинении людей?

Кайт гордо выпрямился в своем кресле.

– Я – уполномоченный офицер, наделенный привилегией действовать независимо.

– То есть… ни одного? – повернувшись к Айзану, Энтория красноречиво всплеснул руками.

– Это прекрасная возможность для вас, инспектор, – горячо сказал Кайт, – Поскольку мы мало знаем о вашем мире, это расследование дает нам шанс наладить партнерские отношения с местной полицией, что поможет сорвать маску с этих двоих приспешников рабовладельческого режима. Очевидно, что, оказавшись здесь, они не будут пытаться следовать законам Класбула. Они уже совершили несколько тяжких преступлений, и все может обернуться еще хуже, если их вовремя не остановить. Ав убивают без малейших эмоций.

– Это наша работа – поймать их, – заключил Энтория, – Но что вы подразумеваете под "возможностью"?

– Для вас это возможность послужить во благо не только своего народа, но и нашего межзвездного сотрудничества, – убежденно заговорил Кайт, – Между нами говоря, наши лидеры обсуждали возможность роспуска ваших полицейских департментов, как насильственной организации на службе у рабовладельческого режима. Но если вы нам поможете, это продемонстрирует ваше желание возродиться, как обновленная организация, действующая во благо истинной демократии.

– Звучит просто волшебно. Вы уверены, что не одиноки в своем мнении?

– Уверен. Идея переформирования существующих организаций получила поддержку. Даже верховный командующий нашими силами в системе Сфагнов считает, что это разумное решение. Ему лишь нужно подтверждение, что оно сработает так, как мы ожидаем.

– Так вы понимаете, Энтория? – заключил Айзан, – Мы должны доказать нашу готовность сотрудничать на деле.

"Может быть, это ты должен оправдать собственную "готовность"? – зло подумал Энтория.

– Почему бы тогда вам самому не поработать с капитаном, суперинтендант? – предложил он, но, когда тот всерьез задумался об этом, сразу изменил мнение – он не мог передать своих людей под руководство этого кретина, – Не обращайте внимания. Я берусь.

Инспектор зажег сигарету.

– Что это? – удивился Кайт.

– Вы хотите сказать, что никогда не видели сигареты?

– Так это сигарета? Они здесь разрешены законом?

– Стал бы полицейский прилюдно курить их, если бы они не были разрешены?

– Эта гнусная привычка была запрещена в нашем обществе более двухсот лет назад.

– Надо же. Не беспокойтесь – они без запаха. К тому же, они помогают мне успокоиться.

– Проблема не в запахе, а в их медицинском действии, – капитан говорил так, словно повторял школьный урок, – Успокаивать свои нервы при помощи ядовитого стимулятора, это, мягко говоря, нелогично. Снисходительное отношение к подобным вещам демонстрирует весь ужас имперского рабовладельческого режима. Освободительная армия обязательно должна будет объявить вне закона эти наркотики и убедить людей отринуть их.

Выгнув бровь, Энтория с наслаждением втянул в легкие порцию "гнусного наркотика".

"Если так, мой дорогой капитан военной полиции, то, твоими усилиями, рабовладельческий режим только что приобрел еще одного убежденного приспешника".