Текст книги "Звездный Герб (ЛП)"

Автор книги: Мориока Хироюки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 36 страниц)

Двое мужчин уставились на юную принцессу, выпучив глаза.

– Хм, это может стать проблемой, – прокомментировал Джинто.

– Можешь ты хоть когда-нибудь быть серьезен, Джинто? – возмутилась Лафиэль, – "Проблема" – это все, что ты сейчас можешь сказать? Ты совсем не злишся на барона?

– Ну, наверное, злюсь…

– Не могу сказать, что это прозвучало убедительно, – сухо заметила она.

– Если честно, я чувствую скорее растерянность из-за всего этого, Лафиэль. Дай мне прийти в себя, и ты поразишься, в какой я буду ярости!

– Идиот!

– Подождите, подождите, ваше Высочество, – встрял бывший барон, – Если дело в топливе, я уверен, мы можем что-нибудь придумать.

– Что? – огрызнулась Лафиэль.

– Мой сын уничтожил также и фабрики синтеза?

Лафиэль мотнула головой.

– Не думаю. Насколько я знаю, они все еще функционируют.

– Тогда мы можем найти сколько-то готового топлива на самих фабриках. Не так много, чтобы обеспечить военный корабль Звездных Сил или что-то еще, столь же крупное, но для небольшого кораблика вроде этого должно хватить.

– Это может сработать, только если диспетчерская не будет под управлением людей вашего сына, – возразила принцесса, – Без помощи диспетчера это неосуществимо.

– Предоставьте это мне, – барон-отец улыбнулся.

– Его Превосходительство сам спроектировал этот орбитальный дворец, – пояснил Джинто, – Ему не составит труда взломать здешний кристалл-компьютер, – Джинто посмотрел на старика, – Ведь так?

– В теории. Нельзя быть уверенным, не попробовав, правда?

Глядя на гордую физиономию Джинто, Лафиэль внезапно ощутила беспричинное раздражение.

– Ну, а ты чем хвастаешься?

– Так вы позволите мне попытаться? – настаивал старший барон.

– Хорошо, – согласилась Лафиэль. Если им удастся быстро добыть топливо, еще оставалась надежда прибыть в маризат Сфагнов раньше вражеского флота.

– Если это сработает, ваше Высочество, – спросил старый барон, – как вы думаете, могли бы вы предоставить право наказать моего недостойного сына мне самому?

– Не уверена, что мне нравится ваше условие.

– Прошу вас! Я действительно предпочту это, нежели, если вы убьете его.

– Что ж, да будет так, – смирилась Лафиэль. Хотя ей было трудно справиться со своей злостью, социальная этика Ав не одобряла вмешательство во внутренние дела других семей. Если семейство баронов Фебдаш предпочитало разобраться со своими проблемами самостоятельно, Лафиэль не могла им препятствовать.

– Но я убью вашего сына без колебаний, если он вновь перейдет нам дорогу.

Барон-отец торжественно кивнул.

– Разумеется, ваше Высочество. А теперь позвольте мне воспользоваться терминалом. Я не могу взломать сеть без него.

– Хорошо. Идемте в кабину управления, – пригласила Лафиэль.

Усевшись в пилотское кресло, она указала старику на место второго пилота. Видя, что его место занято, Джинто пристроился позади.

– Надо же, все это изрядно изменилось по сравнению с тем, что было в мои времена! – пробормотал седой мужчина, – Я даже не уверен, что знаю, как оно включается…

– Если вспомнить, что вы говорили прежде, звучало это так, будто вы сами все это изобрели, – заметил Джинто.

Лафиэль начала чувствовать нарастающее беспокойство из-за того, что их последняя надежда зависела от этого сумасбродного старика.

– Не тревожьтесь, молодой человек. Мне даже не надо лично управлять этим терминалом!

– Тогда почему вы придавали ему такое большое значение?

– Простите мой интерес. Я ведь прежде был инженером, знаете ли. Ладно, ваше Высочество. Покажите мне, как работает этот терминал, будьте любезны.

– Я? Я должна вести корабль.

– Все, что мне нужно – посмотреть на него в действии. Этот интерфейс кажется непривычным, но в основном он повторяет старый, так что я быстро во всем разберусь.

Старик заставил Лафиэль установить частоту, которая все это время хранилась у него в памяти. Сразу после этого он начал говорить на незнакомом языке.

– Что вы делаете? – спросила она, не скрывая беспокойства.

Ничего ей не ответив, старший барон продолжал нести тарабарщину перед компьютером, словно читал заклинание. Сузив глаза, Лафиэль требовательно взглянула на Джинто, явно ожидая от него объяснений. Он сделал вид, что не заметил.

Главный компьютер баронства был слишком перегружен взаимоисключающими приказами, чтобы понимать хоть что-то, кроме того, что во дворце воцарился полнейший хаос. Потоки неопределенных сообщений переполнили коммуникационные цепи. Все частоты связи были забиты непонятными сигналами. Если команды все-таки проходили, машина просто не могла делать ничего иного, кроме как подсчитывать поступающие сообщения. Поскольку люди, работавшие за разными терминалами, запрещали друг другу вводить данные в память, лучшее, что мог делать компьютер – это притворяться, будто он завис.

Компьютер не умел испытывать эмоций, но к происходящему вокруг относился почти философски. Вообще, компьютеры давно уже поняли, что хаос – это неотъемлемая часть функционирования белковых форм мыслящей жизни. Отними у людей этот хаос, и пропадет самый смысл их существования. Осознавая это, все, что вытворяли сейчас обитатели дворца, компьютер воспринимал с невозмутимым смирением, как нечто само собой разумеющееся.

Неожиданно из самого глубочайшего слоя управления пришел еще один сигнал на выполнение старой программы, долгое время остававшейся в пассивном состоянии. Эта программа обладала высочайшим приоритетом, известным компьютеру, давая ему ясные и недвусмысленные инструкции – игнорировать все остальное, кроме нее.

Программа стремительно обновляла всю память главного компьютера, стирая большую часть того, что было заложено туда за последние двадцать лет. Компьютер чувствовал, как меняется, возвращаясь к тому состоянию, в котором пребывал при собственном создании. Если бы он был человеком, то мог бы сказать, что он становится моложе.

Таким образом, главный компьютер пробудился к жизни с новыми директивами, и хаос, царящий вокруг, больше не имел к нему отношения. Компьютер, наконец, знал, что ему надлежит делать, и приступил к выполнению поставленных задач.

Во-первых, он наладил обмен данными с логическим кристаллом, находящимся вне дворца. Это был совершенно новый кристалл, который компьютер не мог распознать, из-за чего скорость передачи информации была ограничена. Хотя связь и была замедлена, этот новый кристалл обладал теперь столь высокими полномочиями, что мог даже послать команду, которая отключила бы главный компьютер от всех остальных терминалов во дворце.

Новый кристалл сразу же передал несколько указаний. В первую очередь, он приказал главному компьютеру дворца игнорировать все запросы на открытие и закрытие дверей повсеместно. Далее, он запросил всю доступную информацию о фабриках синтеза антиматерии. Он спросил насчет фабрики, размещенной ближе всего к орбитальной станции. Эта фабрика была полна топлива – настолько, что можно было загрузить целое хранилище.

Послав новому пользователю затребованную информацию, главный компьютер, в соответствии с новыми инструкциями, соединил его кристалл с процессором фабрики синтеза. Наконец, внешний кристалл запросил рапорт обо всех действиях барона за последний час. Тут же от другого терминала пришел новый приказ, запрещающий отвечать на подобные запросы, но его приоритет был настолько низок, что компьютер проигнорировал его почти с презрением.

В ответ на внешний запрос главный компьютер послал сообщение, что хозяин дворца покинул его.

ГЛАВА 3

МАЛЕНЬКАЯ ВОЙНА

«Вот теперь я точно просто груз», – сказал сам себе Джинто.

Когда "Пелья" начала ускорение, он, за неимением третьего кресла, вжался в стену, разделяющую пилотскую кабину и воздушный шлюз. Здесь он ничего не мог бы сделать. Лафиэль была занята, управляя кораблем, а бывший барон, который, очевидно, уже возместил свое двадцатилетнее техническое отставание, работал с терминалом. Никто не давал Джинто знать, что нуждается в помощи, и даже если бы нуждались, не стали бы просить его, потому что он все равно ничем не мог им помочь.

"Ужасно неловко себя чувствуешь, когда так бесполезен, – подумал он, криво улыбнувшись, – А впрочем, вся моя жизнь какая-то неловкая!"

Все равно ему ничего не оставалось делать, кроме как сидеть на месте, никому не мешать и молча размышлять о превратностях судьбы. Джинто иронически хмыкнул, подумав, сколь значительную часть своей жизни он потратил на подобные рассуждения о том, что он находится не на своем месте. Если так было написано ему на роду – всегда и везде чувствовать себя лишним – возможно, проще было бы смириться, чем вступить в безнадежную битву с собственной судьбой, которая только несла с собой еще большее уныние.

– Ваше Высочество, – неожиданно нарушил тишину старик, – Кажется, ситуация осложняется.

– Что вы имеете в виду?

– Мой сын, похоже, взял свою личную яхту и преследует нас.

– Эта яхта вооружена?

Барон-отец развел руками.

– Побейте меня! Я был не при делах в этом домене последние несколько лет, – он посмотрел на компьютер, – Ах, да. Верно. Подождите, я попытаюсь получить какую-нибудь информацию от этого электронного доносчика.

Глядя на дисплей, он защелкал клавишами. Желая принять хоть какое-то участие в происходящем, Джинто встал между креслами первого пилота и его помощника.

– На что похожа эта яхта?

– На это, – сказал барон, указав на голографическую схему звездолета, замерцавшую над терминалом, – Это корабль класса "Сегунов-947", построен на заводе Дарктейф. Оснащен двумя лучевыми пушками "Ленгарф".

– Можем мы взять его под контроль? – спросила Лафиэль.

– Боюсь, что нет. У этого маленького гаденыша хватило ума отключить кристалл корабля от общей сети.

– Ясно, – Лафиэль смотрела на экран, показывающий характеристики корабля барона, – Что ж, в таком случае мне, видимо, придется все же убить вашего сына, ваше Превосходительство.

Невозможно было понять выражение, проступившее на лице старика, и оно исчезло прежде, чем кто-либо успел его изучить. С невеселым вздохом он произнес:

– Да, полагаю, это становится неибежным.

– Но, подожди! – насторожился Джинто, – Что значит – "убить"? Мне казалось, что наш корабль не вооружен!

– Да, оружия у нас нет.

– Тогда… – Джинто смутился, очередной раз осознав, что он не в силах постичь логику Ав. Если у них на корабле не было оружия, а у барона было, не следовало ли больше беспокоиться о том, что он может убить их?

– Почему ты так самоуверенна?

– Самоуверенна? – повторила Лафиэль с таким видом, будто впервые в жизни слышала это слово.

– Для Ав это типично, молодой человек, – вмешался старый барон, – Не нужно так удивляться. Принцесса не рассчитывает непременно победить, она просто не хочет зря тратить время, размышляя о том, что случится, если мы проиграем. Поэтому она информирует меня о том, что сделает в случае своей победы.

– Именно так, – спокойно подтвердила Лафиэль, – А ты о чем подумал?

– Ну, я… – мысли Джинто очередной раз распались прахом по пути ко рту.

К счастью, тут был старый барон, который охотно пояснил:

– Его Превосходительство граф неправильно вас понял, ваше Высочество. Он решил, что вы исключаете саму возможность того, что наш корабль может быть уничтожен в этой схватке.

Лафиэль бросила на Джинто испепеляющий взгляд.

– Думаешь, я идиотка? Наши шансы на победу не превышают десяти процентов. Я прекрасно это понимаю.

В представлении Джинто шансы были еще ближе к нулю, так что он был слегка удивлен, слушая ее. Но даже если принять ее оценку, все равно соотношение было явно не в их пользу.

– И ты все равно хочешь драться?

– А что еще нам остается?

– Это тоже типичное для Ав поведение в подобных обстоятельствах, – прокомментировал старик, – Даже когда шансы на победу ничтожны, они вступят в бой, а не сдадутся на милость врага. Подобный вариант они вовсе не рассматривают. Никогда.

– У вас есть возражения, ваше Превосходительство? – осведомилась Лафиэль.

– Отнюдь, принцесса. Представьте себе, я тоже Ав, – он ухмыльнулся, – Я знаю, когда я должен драться.

– А ты что скажешь, Джинто?

– Я – всего лишь груз, а груз не имеет права голоса, – сухо напомнил юноша, пожав плечами, – Но я все же рад, что ты хоть иногда вспоминаешь о том, что я тут есть.

***

Барону Фебдашу принадлежало четыре космолета. Один из них – роботизированный транспортник, приспособленный для сбора водорода из атмосферы газовых гигантов – скоростью напоминал черепаху, и барон вообще не считал его за корабль. Два других корабля были простыми космическими челноками, предназначенными для доставки обслуживающего персонала на фабрики синтеза и хранилища антивещества. Наконец, последний из четырех – личная яхта барона – имел систему управления, типичную для Ав, и был единственным вооруженным кораблем в его владениях. Кловаль назвал яхту «Леди Фебдаш» и летал на ней не реже раза в день, чтобы никогда не забывать о том, что он – один из Звездного Братства.

Он обнаружил "Пелью" с помощью своего пространственного чувства – маленький кораблик двигался к одиннадцатому топливному заводу. В отличие от хранилищ, фабрики нельзя было просто подорвать дистанционным приказом. Даже попытайся он дестабилизировать магнитные поля, окружающие антивещество, компьютер завода сразу исправил бы все отклонения, предотвращая катастрофу.

Обычно барон мог регулировать выработку топлива. Но только не теперь, когда отец помогал этим двоим. Кловаль обратился к интеркому.

– Диспетчерская, вы меня слышите?

– Да, это Муниши из диспетчерской!

– Мы сохранили возможность дистанционно управлять фабриками синтеза?

– Э… что-то… – Муниши смешалась, – Хозяин, по каким-то причинам все функции диспетчерской оказались заблокированы. Мы уже ничего не контролируем! Я не представляю, как ее Высочество могла сделать это!

Кловаль в ярости прервал связь. Как он и предполагал, отец был на борту корабля, и помогал принцессе. Предсказуемо!

Барон понимал, что было бы глупо упрекать старого чудака! Горькая усмешка скользнула по его губам. Он прибавил ускорение. Поскольку он тоже был Ав, барон прекрасно понимал, что Лафиэль уже не пойдет ни на какие переговоры. Все зашло слишком далеко для того, чтобы надеяться на мирное решение конфликта. Очень скоро ему придется превратить корабль принцессы в космическую пыль.

Барон знал, что на курьерском кораблике летят только юная девчонка – простой курсант – старый, возможно, даже дряхлый бывший инженер, и ничтожный планетник, который вовсе не имеет военного опыта. Сам Кловаль, когда был в Звездных Силах, дослужился до почетного ранга дека-командора, хотя и оставался только резервистом. Он не имел настоящего боевого опыта, но участвовал в огромном количестве тренировочных схваток. Вдобавок, его корабль во всех отношениях превосходил их "Пелью". Проще говоря, у него не было ни одной причины для того, чтобы потерпеть поражение в схватке.

Расстояние между двумя кораблями быстро сокращалось. Наконец, барон вывел свою яхту на дистанцию эффективного огня. Через несколько секунд он будет достаточно близко, чтобы нанести смертельный удар. Готовясь выпустить на свободу разрушительные ионные лучи, Кловаль напряг палец на гашетке.

– Прощай, отец… – произнес он, удивившись тому, что в уголке глаза сама собой задрожала слеза.

Чувствуя опасность, Лафиэль с трудом подавляла внутреннюю дрожь. Хотя они редко проявляли это прилюдно, Ав боялись смерти, как и все прочие. Тревогу Лафиэль усиливало и то, что сейчас от нее зависели жизни еще двух человек.

"Сегодня это не учения. Пушки стреляют по-настоящему!"

Яхта барона была уже совсем близко, и вот-вот должна была выйти на дистанцию прицельного огня. Шевеля пальцами внутри контрольной перчатки, Лафиэль задействовала маневровые двигатели в восьми направлениях сразу, непредсказуемо меняя курс курьерского корабля.

"Вот и началось!"

"Пелья" едва избежала двух ионных лучей, рассекших пустоту – один прошел совсем близко, чуть не задев кораблик. Внешние сенсоры уловили отблеск луча, воспламенившего разреженный реактивный поток за кормой корабля, и через тиару переслали эту информацию в мозг пилота. Для Лафиэль это было все равно, как если бы она сама только что чудом увернулась от смертельного выстрела. Она вновь торопливо изменила курс.

Еще один луч. Еще один промах. Поскольку ионные пучки двигались со скоростью, близкой к световой, было бы невозможно избежать попадания, возьми противник верный прицел. Исход битвы в значительной степени зависел от интуиции: кто точнее предугадает следующий маневр соперника? Кому будет сопутствовать удача?

К счастью, в настоящий момент удача явно держала сторону Лафиэль. Однако девушка не могла знать, как долго это будет продолжаться. Она прикрыла глаза, полностью доверившись пространственному восприятию.

"Ну же, еще немного. Еще чуть поближе…"

Терпеливо дожидаясь возможности, Лафиэль виляла между настырными энергетическими лучами, нашаривающими ее небольшой кораблик. Она знала, что ей отпущен только один шанс, и, если она упустит его, рассчитывать будет больше не на что. Ей казалось, что сердце прыгает от желудка до глотки – крайне неприятное ощущение. Принцесса понимала, что если хотя бы один из выстрелов барона достигнет цели, им всем конец.

"Начали!"

Управляя перчаткой, Лафиэль погасила главные двигатели и зажгла носовые дюзы на предельной мощности. В результате корабль вышел в режим экстренного торможения. Хвост "Пельи" по диагонали нацелился в яхту барона. За мгновение до того, как курьерский корабль попал в прицел вражеских пушек, Лафиэль вновь активировала главные ускорители.

Благодаря своему пространственному чувству Кловаль сразу ощутил поток ионизированного газа, мчащийся к его кораблю. Туманное облако устремилось навстречу его яхте, словно призрачное газовое копье.

"Что еще она замыслила?"

Реактивный выброс двигателей не грозил "Леди Фебдаш" серьезными неприятностями – он был слишком разрежен, да и не так уж горяч. Это могло показаться жестом отчаяния. Облако газа могло защитить "Пелью" от его оружия на несколько секунд, но потом яхта все равно проскочила бы сквозь него, и тогда он вновь мог легко догнать корабль принцессы. Не желая зря тратить время на то, чтобы обогнуть реактивный выброс, барон поступил так же, как любой другой Ав на его месте – он решил прорваться сквозь него, подобно ребенку, сунувшему руку в костер. Кловаль пошевелил пальцами в перчатке, на предельном ускорении бросив яхту вперед, в облако светящегося тумана.

Едва он достиг реактивного выхлопа, внешний корпус "Леди Фебдаш" неожиданно раскалился добела, и весь корабль насквозь пронизал поток яростной радиации. Опаляющий жар ослепил Кловаля, и одновременно отказало его шестое чувство. Он был слеп и как обычный человек, и как Ав. Он понял, что умирает.

Через несколько мгновений после того, как невыносимая боль пронзила его тело, барон осознал свою ошибку. У Ав существовала поговорка для обозначения чрезмерной расточительности: "тратить антивещество на реактивное ускорение". Отчаянная принцесса именно так и поступила, выбросив свой скудный запас антиматерии через сопла реактивного ускорителя, что было крайне неэффективно. Но зато она превратила двигатель курьерского корабля во вполне равноценную замену антипротонной пушке.

– А-аххх! – вскрикнул Кловаль, и, задыхаясь, выплюнул струю крови. Античастицы, бомбардирующие корпус яхты, вызвали мощнейший всплеск гамма-излучения, губительный для всего живого.

В последние мгновения жизни барона Фебдаша его сердце исполнилось искреннего восхищения перед Лафиэль.

Наблюдая, как "Леди Фебдаш" на предельном ускорении мчится куда-то за пределы этой звездной системы, Лафиэль снова направила космолет к одиннадцатой топливной фабрике. Покольку в поединке она потратила почти всю реактивную массу для двигателей, она вынуждена была разгоняться медленно, экономя то немногое, что оставалось.

– Все кончено? – спросил Джинто, наконец, позволивший себе перевести дух.

– Да, все закончилось, – Лафиэль подняла на него взгляд. Должно быть, во время боя он успел обо что-то удариться, потому что под глазом у него наливался сочный, свежий синяк.

– Ты убила барона?

– Да, – Лафиэль вздохнула. Она чувствовала себя истощенной, а ее голос звучал так, словно доносился откуда-то со стороны, – Яхта уцелела, но там не могло никого остаться в живых, – Лафиэль повернулась к старику, – Мои соболезнования, ваше Превосходительство.

– Это был бой, принцесса, – отозвался тот со скрываемой болью в голосе.

– "Соболезнования"? И только? – поразился Джинто.

– В чем дело, Джинто? – удивленно спросила Лафиэль, обернувшись.

– Ты только что убила кого-то, и теперь ведешь себя так, словно это ничего не значит!

– Если бы я не убила его, тогда он убил бы нас.

– Я знаю! Я не спорю, что у тебя не было другого выбора. Я, правда, все понимаю. Но, все же, ты не думаешь, что могла бы чувствовать хоть какое-то сожаление?

– С чего бы? Это только часть моей работы, – она сверкнула глазами на Джинто, – Если бы я верила, что должна испытывать раскаяние из-за того, что делаю, тогда я никогда не смогла бы сделать этого!

– Я не это хотел сказать… ну, в общем, мне просто кажется, что человек должен быть несколько расстроен, если он только что кого-то убил.

Лафиэль почувствовала себя оскорбленной. Ее донельзя злило, что Джинто вытаращился на нее, словно на какое-то чудовище – после того, как она только что спасла и его жизнь! Это привело ее в настоящую ярость.

– Есть какие-то причины, чтобы расстраиваться? – несмотря на то, что в душе она кипела от гнева, голос девушки звучал очень спокойно. Зловеще спокойно.

– Ну, нет, вообще-то… Но…

– Ты начинаешь нести полную чепуху, – убежденно заявила Лафиэль.

– Я понимаю, – признал Джинто, – Просто меня удивляет, как можно после такого оставаться настолько спокойной. Твое поведение кажется мне каким-то слишком уж хладнокровным, только и всего.

– А я никогда и не притворялась теплой, – на лице принцессы начало проявляться скрываемое раздражение.

Претензии Джинто были просто-напросто несправедливы, и как-то… обидны.

"Да почему я должна переживать из-за того, что хорошо сделала свою работу? Звезды, это же просто нелепо! Чем он вообще недоволен?!"

– Но…

– Довольно, юноша! – с неожиданной резкостью вмешался старый барон, – У кого здесь точно нет причин для огорчения, так это у вас.

Джинто прикусил язык – ему нечего было возразить.

"Кажется, я начинаю понимать, – подумала Лафиэль, несколько успокоившись, – Я ошибалась. Он расстроен не из-за меня, а из-за того, что случилось. Но все равно непонятно, что могло его так огорчить?"

– Я знаю, вам просто не хотелось видеть, как ее Высочество кого-то убивает, – продолжил старик.

– Джинто все равно никак не мог бы увидеть ничего оттуда, где он находился во время боя, – рассудительно заметила Лафиэль.

– Это было только выражение, ваше Высочество. Ему просто не хотелось быть рядом, когда вы убили моего сына. Это все равно, как если бы он все видел.

– Но почему это его так беспокоит?

– Спросите у него самого, – увильнул отец барона Фебдаша – теперь уже покойного.

Лафиэль посмотрела на Джинто.

– Это правда?

– Ну… в общем, да, – неохотно выдавил он, не глядя на нее.

– Но почему?

– Просто, я… – и снова она не дала ему договорить.

– Это был бой, Джинто – говорю на тот случай, если ты сам этого не заметил. Я должна была сделать то, что сделала.

– Я знаю.

– Тебе неприятно видеть, как я побеждаю в бою?

– Не говори глупостей! Если бы ты проиграла, нам всем бы конец.

– Ах, так ты это понимаешь? – она приподняла брови, – Уже радует. Но тогда что тебя тревожит?

– Сам не знаю… – Джинто виновато опустил голову, – Прости, что я на тебя напустился. Я наговорил кучу глупостей, все верно. Ты солдат, и у тебя нет причин стыдиться победы в бою, особенно, если ты тем самым спасла и мою задницу. Да, я все понимаю, и ты права, просто… если честно, я никогда прежде не видел, как люди убивают друг друга.

Лафиэль испытующе смотрела на юношу, который явно не мог найти ответ на ее вопрос. Но она решила, что лучше не нажимать. Кажется, ссора была исчерпана, и ее это устраивало.

– Я прощаю тебя, – наконец, сообщила она, – Ты должен быть мне за это благодарен.

– Я благодарен, – Джинто неловко улыбнулся.

– Вот и славно! – проворковал барон-отец, глядя на терминал, – Ну что ж, пока вы так мило беседуете, я, пожалуй, восстановлю контроль над своим доменом.

Он не казался заметно огорченным случившимся, пока, с приглушенным вздохом, не произнес едва слышно:

– Этот безмозглый сын…

В его словах слышалась затаенная боль.

***

«Чепуха!» – решила Силнэ.

Когда она собрала группу служанок, чтобы устранить утечки воздуха, они ожидали, что люка вовсе не окажется на месте, но все оказалось не так плохо. Массивная круглая крышка люка была вырвана из креплений, но не повреждена, и покоилась на крыше купола вверх ногами. Следы ожогов на металле вокруг крышки указывали на экстренное открытие, но сама она, кажется, была в идеальном состоянии. Изучив ее внимательнее, Силнэ убедилась, что на поверхности крышки не было ни сколов, ни потеков. Она остановилась и повернулась, глядя на свою имровизированную команду.

Силнэ не могла видеть неудовольствие четырех женщин, надевших скафандры, но она явственно его ощущала. Хотя все они делали это дважды в год на обязательных учениях, они никогда не ожидали, что им придется на самом деле выйти в вакуум. Сама Силнэ, с другой стороны, работала в открытом космосе практически каждый день.

Три из четверых женщин несли тяжелую металлическую плиту, на тот случай, если бы настоящий люк не подлежал ремонту. Но люк был намного надежнее и удобнее, так что, как оказалось, их усилия пропали даром. Следом за ними подошла Алуса с большой тубой клейкого герметика.

– Можете выбросить эту плиту, – объявила Силнэ.

– Выбросить? Куда? – спросила Куньюса, портниха.

– Куда угодно. Туда будет нормально, – указала Силнэ.

"Проклятье, мы же в космосе! Они что, совсем тупые – не понимать таких вещей?"

– Вместо плиты мы используем саму крышку, так что, девочки, вам нужно принести ее.

Три служанки неуклюже отбросили тяжелую плиту и подошли к люку.

– А ты сама не хочешь нам помочь? – вкрадчиво поинтересовалась Сезума через коммуникатор.

– Просто делайте, что вам говорят! – огрызнулась Силнэ, – Давайте же! Нам нельзя терять времени – воздух по-прежнему уходит.

– Стараниями твоей бесценной принцессы! – раздраженно буркнула Лулина.

– Не смей говорить о ней в таком тоне! – взвилась Силнэ.

– А то что? – издевательски осведомилась та, – Напугала! Вот подожди, Силнэ, скоро вернется барон!..

– И прекрасно, я подожду! – запальчиво воскликнула Силнэ, – Напугала!

– Давайте просто делать дело, – уныло предложила Куньюса.

– Надо же, посмотрите-ка, кто вдруг решил проявить здравый смысл, – съязвила Сезума.

Не прекращая перебранку, три девушки подняли массивную крышку люка и под руководством Силнэ установили ее на место.

– Алуса! – позвала Силнэ, – Дай сюда герметик.

– Держи! – та протянула ей тубу.

Сжимая тубу, Силнэ уткнула ее раструб в люк. Открытие клапана было похоже на зажигание газовой горелки, только вместо огня оттуда вырвался поток белой пасты, мгновенно застывающей при соприкосновении с металлом. Силнэ торопливо замазывала ей тонкие зазоры между люком и его проемом. Это сработало – по крайней мере, на первое время. В идеале, следовало держать двери и шахты вентиляции перекрытыми – когда давление в секции заключения вернется к нормальному уровню, герметик вряд ли выдержит. Пока обстановка во дворце не нормализуется, и они не смогут проделать весь надлежащий ремонт, им придется сохранять в помещении, где недавно содержался "в отставке" отец барона, низкое давление.

– Мы уже можем идти? – спросила Сезума.

– Нет, – возразила Силнэ, несмотря на то, что ей больше не требовалась помощь. Просто ее раздражала мысль, что они уйдут и будут отдыхать, когда она останется здесь.

– Чепуха! – взорвалась Сезума, обращаясь к своим подругам, – Нам тут нечего больше делать! Давайте вернемся и предоставим нашей милашке-механику доделать остальное!

– Прекрасно. Делайте, что хотите, – огрызнулась Силнэ.

– Мы уходим, – решила Сезума, – Этот вакуум вокруг заставляет меня задыхаться!

– Ты бы на самом деле начала задыхаться, если бы взаправду оказалась в вакууме, идиотка!

Три раздраженные женщины направились прочь, но Алуса осталась. Неожиданно, незнакомый мужской голос начал объявление на внутренней частоте.

– Приветствую, вассалы. Говорит Слаф Атосрюа сиун-Атос, старший барон Фебдаш. Мой сын, Кловаль Атосрюа сиун-Атос лиуф Фебдаш, только что погиб в бою.

– Вранье! – отчаянно выкрикнула потрясенная Сезума.

– Всем нам тяжело с этим смириться. Так или иначе, он был вашим лордом. И хотя он не был безупречен, как сын, все же он оставался моим сыном. Если вы желаете покинуть эту территорию, я не буду пытаться вас остановить. Я признателен вам за вашу преданность моему сыну, и сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам. Это может быть денежное пособие, если вы захотите вернуться на Поверхность, или же рекомендации с моей стороны, если вы решите перейти на службу к другому лорду. Я поддержу вас по мере возможностей, чем бы вы ни предпочли теперь заняться. Или, если вы этого захотите, вы можете остаться здесь и продолжать работать на меня. Но это все в будущем. Как вы должны были уже слышать, вражеский флот вторгся на территорию Империи Ав, и конфликт становится неизбежнен. Я верю в наши Звездные Силы, и вы тоже должны верить. Но, пока все не успокоится, вы должны признать меня своим предводителем. После этого я изберу и назову наследника, чтобы помочь всем вам решить судьбу этой территории.

Когда передача прервалась, Силнэ прекратила работу – дверь была герметично запечатана. Девушка встала, отключив коммуникатор – всхлипы Сезумы и причитания Лулины ее раздражали.

"Ну и что, что барон мертв? Это теперь не мое дело. Я становлюсь вассалом династии Криб".

– Что ты имеешь в виду, говоря, что мы не уложимся в срок? – подал голос Джинто со своего сиденья в шлюзовом отсеке.

– Именно то, что сказала, – объявила Лафиэль.

Ускорение курьерского корабля удерживалось в пределах одной стандартной единицы – дэймона – которая составляла всего 0,5 "G" по меркам обитателей планет.

– Мы потратили почти все топливо во время схватки, и из-за этого не можем разгоняться слишком быстро. В результате, мы потеряем много времени, пока доберемся до топливной фабрики. По моим расчетам, теперь мы уже не опередим вражеский флот, направляющийся к маркизату Сфагнов, а скорее отстанем от него часов на шесть.

– И ты так спокойно об этом говоришь? – мрачно спросил Джинто, – Обычно ты раздуваешь целую историю из любой мелочи, которую я скажу!