Текст книги "Спасение клана Учиха (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

Часть 2. Глава 22. Стать сильнее

– Ну как ты, Саске? – спросил Наруто у друга, который лежал в их комнате перебинтованным после ранения.

Удар Орочимару прошёл вскользь, и Кабуто почти сразу закрыл порез, но Наруто знал, что, несмотря на «чудесное исцеление» и на первый взгляд «целенького Саске», рана в животе будет болеть, и организму потребуется время на полное восстановление рассечённых мышц. Пару-тройку дней как минимум Саске придётся забыть об активных тренировках, ходить в бинтовом «корсете» и активно циркулировать свою чакру, чтобы всё зажило, как надо.

Кимимаро тоже вошёл в их комнату, задержавшись после ужина, и вопросительно взглянул на Наруто.

– Не переживайте, жить буду, – вяло улыбнулся им Саске.

– Кими, расскажи, как у вашей команды дело было? – спросил Наруто.

– Силён твой дедушка, ничего не скажешь, – вздохнул Кимимаро и присел на кровать раненого Саске, рядом пристроился и Наруто. – Раскатал нас в тонкий блинчик, особо и не напрягаясь. Сначала Шисуи-онии-сан вроде бы поймал его в гендзюцу, но он его быстро сбросил, а потом с его волосами творилось нечто запредельное, и это говорю я, у которого кости отовсюду расти могут, – хмыкнул Кимимаро. – Можно сказать, что он особо и не засветился какими-то разнообразными техниками, мы быстро из атакующих стали обороняющимися. По-настоящему достать Джирайя-сана смог только Сэн, которого он, видимо, недооценил. Сэн его нэкотэ по ноге царапнул, правда, чуть не схлопотал за это, реакция у дедушки что надо, думаю, увернулся Сэн только из-за того, что у него второе томоэ в тот момент прорезалось. А потом мы все почувствовали ту чакру… – Кимимаро покосился на Наруто, и он дурашливо улыбнулся, потирая затылок.

– Я просто перепугался за Саске и так разозлился, что его ранили, что на секунду… Я даже не встречался с Курамой-сама, не просил там сил или типа этого, всё как-то само вышло.

Саске уже рассказал, каким Наруто был «красавчиком»: красные глаза с вертикальным зрачком, когти на руках, яркие полоски на лице и волосы, топорщащиеся как лисьи уши. Довершал «красоту» красный полупрозрачный хвост из попы. После эпичного рассказа друга он переживал, что из-за подобного зрелища Учиха будут его бояться и избегать. Но никто не проявлял страха, а Саске, с которым Наруто поделился своими опасениями, вообще сказал, что он дурак, раз думает, что такая ерунда помеха их дружбе. Наруто тогда еле сдержал слёзы облегчения. Всё-таки знать, что ты джинчуурики, общаться с демоном внутри себя и становиться похожим на демона, это разные вещи.

– В общем… – снова взял слово Кимимаро, коснувшись плеча Наруто и отвлекая от раздумий. – Джирайя-сан выдал нам что-то вроде «звиняйте, детки, там дело серьёзней». Сказал и какими-то светящимися голубыми здоровенными шарами в обеих руках разгромил ту стенку, что Гурэн между нашими командами поставила. Но надо сказать, что он её секунд десять ломал, и там трещинка была, наверное, появилась, когда Гурэн ранили.

– О, а я знаю, что это было! – оживился Наруто при упоминании «голубых шаров». – Я в дневнике отца читал про эту технику. Расенган называется. Не знал, что Джи-дзи-сан тоже умеет её делать! Для неё хороший контроль над формой нужен, и отец несколько дневников над ней думал и всякие опыты ставил. Я тоже хотел чуть попозже, когда получше контроль чакры будет, попробовать. Но там всё так растянуто, мало конкретики… Надо будет попросить дедушку научить меня. Всяко это будет быстрее, чем повторять то, что в дневнике написано…

– Техника явно тянет на В-ранг или даже на А-ранг, – со знанием дела протянул Кимимаро. – Если ты сможешь этому научиться, будет здорово. Но даже мне без всяких шаринганов было видно, что для её использования нужен очень большой резерв чакры…

– Если и есть среди нас кто-то с очень большим резервом, так это Наруто, – задумчиво сказал Саске. – Так что, думаю, тебе надо попросить Джирайю-сана показать и объяснить тебе эту технику расенгана. Затратные техники увеличивают объём резерва, помните, как мы раньше быстро выдыхались на тренировках мастера Ракурэя? А сейчас, если я призыв не использую или высокоуровневые огненные техники, свой резерв простым тайдзюцу потратить не могу. Итачи сказал, что три томоэ получится пробудить, когда в два раза резерв увеличу.

– Скорее всего, – согласился Кимимаро. – Когда Орочимару-отоо-сан интересовался додзюцу клана Учиха, у него была гипотеза про появление последующих томоэ. Что их появление связано с развитием шиноби и его силой. Мало испытать какие-то переживания, они необходимы лишь для «запуска». Шиноби должен быть готов к этому физически и обладать определённым запасом и резервом чакры, которая в тот момент должна пройти через мозг и глаза, чтобы трансформировать следующий уровень додзюцу, что-то вроде. Поэтому только у сильнейших Учиха может быть три томоэ или следующий уровень, как у старших братьев – Мангекё Шаринган. Но, как сказал мне отоо-сан, Учиха об этой стороне вопроса мало задумывались, поэтому многие слабые убивали своих братьев и друзей в надежде на получение силы, но ничего не происходило, потому что их организм был не готов к такому переходу. Вроде как из-за этого клан звали «проклятым».

– Но как же Учиха Обито? – нахмурился Саске. – Шисуи говорил, что он стал обладателем Мангекё, но долгое время в детстве не мог разбудить свой шаринган.

– Но Шисуи говорил нам, что половину тела Обито раздавило камнями и вторую его половину создали из ДНК Первого Хокаге! – напомнил Наруто. – А клан Сенджу…

– Точно! – воскликнул заметно взволновавшийся Саске. – У Сенджу очень много чакры… Огромные резервы. Отсюда и быстрая эволюция шарингана.

– Орочимару-отоо-сан очень умный, – улыбнулся Кимимаро. – И очень сильный…

– Да, утёрли нам носы, чтоб мы много о себе не воображали, – со смешком сказал Саске и тут же сморщился, хватаясь за живот. – Чёрт, больно… И есть жутко хочется…

Наруто переглянулся с Кимимаро, и они одновременно вздохнули. Саске пока было нельзя есть твёрдую пищу, и Кабуто строго-настрого запретил им поддаваться просьбам друга и кормить его чем-то, отличным от мясного бульона.

– Прости, но тебе пока нельзя, потерпи, Саске, – попросил Кимимаро.

– Да уж потерплю, я же всё-таки шиноби, – буркнул тот. – Кстати, во время боя Орочимару показал свои истинные размеры чакры, и я плакать готов от зависти.

– Значит, нам надо ещё более упорно тренироваться и развиваться, чтобы когда-нибудь сравняться с саннинами, – пожал плечами Кимимаро. – Этот бой был весьма показательным. Орочимару-отоо-сан входил в организацию «Акацуки», а там каждый примерно его уровня, и каждый наш потенциальный враг. Так что есть о чём задуматься…

– Это да, – согласился Наруто. – Нам придётся стать очень-очень сильными, чтобы защищать то, чем мы дорожим. Этот бой показал, что мы в самом начале своего пути.

Мастер Ракурэй на следующий день лишь подтвердил сказанные им слова.

* * *

– Джи-дзи-сан, – подошёл Наруто к задумавшемуся о чём-то деду, который сидел на камнях и смотрел на поля. – Научи меня расенгану.

– Хо-о? Расенгану? – протянул Джирайя, покосившись на него. – Ты знаешь об этой технике?

– Да, её придумал Четвёртый Хокаге, мой отец, – кивнул Наруто. – Насколько я разобрался в его дневниках, расенган – это, по сути, чакра, которая, циркулируя, образует вращающийся шар. Ты вчера использовал подобную технику, когда разбил кристалл Гурэн. Это же был расенган, верно?

– Ты читал дневники Минато? – удивлённо спросил Джирайя. – Откуда они у тебя? Хм, а я даже не знал, что он вёл дневник.

– Это не совсем дневники, скорее, рабочие заметки, больше по фуиндзюцу, он там зарисовывал печати различные, – пояснил Наруто. – Как научиться делать расенган там… Не то чтобы совсем нет, но он меньше об этом писал, и только несколько схематичных картинок по вращению чакры, а также, что не получается и очередная теория не сработала… Я, точнее, Саске нашёл их, когда мы были в Конохе и прошли на территорию клана Узумаки.

– Вот как, – усмехнулся его дед. – Ты всё-таки наполовину Узумаки. Тогда понятно, как вы смогли туда попасть. Твой отец придумывал эту технику больше трёх лет. И она довольно сложна. Но я согласен тебя ей научить… Но для этого потребуются некоторые… материалы для обучения. Не думаю, что у тебя здесь найдутся резиновые, водяные и надувные шары, так что…

– А? – вытаращился на деда Наруто. – Погоди, я сейчас! Сиди здесь, я мигом.

Он опрометью побежал в комнату, в которой лежал его рюкзак.

Когда они были в Химачи, Шисуи дал Наруто денег и сказал купить побольше воздушных, водяных и резиновых мячиков и запечатать в свитки, мол, возможно, ему пригодится. Теперь он смутно вспомнил, что старший Учиха что-то говорил об особенности своего шарингана иногда предвидеть будущее, которая проявилась во время спасения их клана. Но его это редко касалось, поэтому он об этом забыл. И сейчас Наруто был готов расцеловать Шисуи за предусмотрительность. Такие шары чаще всего продавались на летних фестивалях, и просто так, пойди даже он в столицу Страны Рисовых Полей, можно было и не найти необходимых «материалов для обучения», особенно в большом количестве.

Вывалив на кровать всё из своего походного рюкзака, Наруто нашёл три свитка, на которых были пометки, какие шарики где. И, с довольной улыбкой прихватив свою добычу, поспешил обратно к деду, пока тот не передумал его обучать мега-крутой технике класса В или даже А.

Часть 2. Глава 23. Планы на будущее

После того, как «общий семейный совет» с «разбором полётов» от мастера Ракурэя закончился, младшие вместе с мастером отправились на тренировку. «Средние» пошли на полигон для спаррингов.

– Прости, Джи-тян, нам нужно решить кое-какие внутрисемейные вопросы, – попросил удалиться своего друга Орочимару. Джирайя, пожав плечами, направился к выходу из убежища.

– Предлагаю пройти в лабораторию, – сказал змеиный саннин, и Шисуи, покосившись на Гурэн, которая ещё была не в курсе о будущем поколении клана Учиха, согласно кивнул.

Впятером они вошли в лабораторию и активировали заглушающие звуки печати. Разговор предстоял серьёзный и долгий, и обсудить предстояло много чего.

– Как там обстоят дела в Конохе, Кабуто? – спросил Орочимару своего старшего приёмного сына.

– В госпитале поговаривают, что Хокаге-сама решила с начала девятого месяца реорганизовать обучение в Академии шиноби: теперь там добавился предмет по обучению расширенной первой медицинской помощи. Самых способных будут обучать на ирьёнинов дополнительно, чтобы при распределении в тройки генинов в команде обязательно был ниндзя-медик, как когда-то было раньше.

– Что по советнику? – спросил Итачи.

– После обнаружения подложенных нами документов было расследование, советника Митокадо отстранили от службы и, можно сказать, посадили под домашний арест в его особняке под охраной АНБУ. Но, – хитро сверкнул очками Кабуто, – окончательного вердикта он не дождался. Позавчера Хомуру Митокадо обнаружили мёртвым в своём саду, подробностей я не узнал.

– Думаю, что Фукаши-сан справился с возложенной на него задачей, – ответил Орочимару. – Сейчас узнаем у него подробности, – и кхекнул, прокусывая палец и быстро выполняя печати.

По каменному столу лаборатории, вокруг которого они сидели, пробежалась чёрная концентрическая вязь.

Шисуи помнил красно-коричневого пятнистого мамуши* около метра длиной, которого в Химачи призвал саннин. Несмотря на относительно небольшой размер, чувствовалось, что для призыва было потрачено столько же чакры, сколько на призыв тридцатиметровой анаконды, которая как-то была вызвана для тренировки.

– Орочимару-с-сама, – приветственно прошипел змей. – Возвращаю ваше, – отрыгнул Фукаши-сан одну из серёжек Орочимару, которая, как тогда узнал Шисуи, являлась накопителем чакры.

– Фукаши-сан, расскажи, как ты выполнил эту миссию, – распорядился змеиный саннин.

– Я приполз в Коноху и нашёл человека с той аурой, которого вы сказали незаметно убить, – свернувшись клубком и слегка покачивая головой, начал рассказывать мамуши. – Наш-шёл самку и уговорил её свить со мной гнездо. Мы приползли в сад того человека, которого мне надо было убить. Свили гнездо под корнями кустарника, самка готовилась к сезону спаривания. Самки в этот период более активные и опас-с-сные. Тот человек часто выходил в сад. Ночью тоже. Он попался в мою ловушку, споткнулся и упал рядом с нашим гнездом. С него слетели его очки, он начал искать их и шарить рукой по траве. Он потревожил Хессу. Так звали самку. Она укусила его за руку, но он схватил её. Я укусил его в лицо. Но он уже успел задушить Хессу, а потом умер сам. Он не смог дышать, и его сердце не выдержало двойной дозы яда.

– Нам жаль твою временную подругу, – склонил голову Орочимару. – Благодарим за работу, Фукаши-сан.

Змей кивнул и с хлопком исчез.

– Значит, когда труп утром обнаружили АНБУ, то решили, что Митокадо неосторожно потревожил змеиное гнездо, – задумчиво протянул Итачи. – Идеальное исполнение. Даже то, что самка погибла, отведёт подозрение от вас, как от способного призывать змей.

– О, полагаю, Фукаши-сан изначально всё так и задумывал, – хмыкнул саннин. – Но даже змеям свойственна жалость.

– Стоит обсудить нашу степень доверия к Джирайя-сану, – сменил тему Шисуи. – Думаю, что всё это время он продолжал сотрудничать с Конохой и о нашем существовании станет известно там, если ещё не известно. Мы осознанно шли на определённый риск, чтобы Хокаге задумалась о том, что часть великого клана Учиха до сих пор жива и может пригодиться селению. К тому же теперь последний человек, знающий истинную историю уничтожения нашего клана в Конохе, мёртв.

– Но получается, что Джирайя-сану и так всё стало известно, разве нет, Шисуи-кун? – удивлённо переспросила Гурэн.

– Всё, да не всё, – улыбнулся Кабуто, с некоторым превосходством взглянув на названную сестру. – Важно, что, когда и кому он расскажет.

– Это точно, – подтвердил Итачи, покосившись на бак, в котором содержались пять оставшихся эмбрионов.

Орочимару кивнул Кабуто, и тот сказал Гурэн, которая подозрительно на них смотрела.

– Сейчас мы искусственно выращиваем детей отоо-сана и Учиха. Орочимару-сан пожелал породниться с кланом Учиха, а клану нужны люди для восстановления и возрождения. Получившиеся дети должны стать великолепными шиноби, соединившими в себе гены Орочимару-сама и гениев клана Учиха.

Глаза Гурэн стали в два раза больше. Девчонка посмотрела на Шисуи, и он кивнул, подтверждая сказанное.

– Не думаю, что нам стоит распространяться про этих детей, выращенных, так сказать, «в пробирке». Потому что это может стать весьма опасным секретом для клана, – сказал Шисуи. – Нам стоит «легализовать» их каким-нибудь более обычным способом…

– Из женщин с нами Комацу-сан и ты, Гурэн, – понял озвученную мысль Орочимару. – И не думаю, что о наших детях стоит рассказывать Джирайе.

– Мы могли бы сказать, что эти дети родились от вас с Комацу-сан, – кивнул Шисуи Гурэн. – Единственная проблема в том, что детей у нас… пятеро, а женщин у нас двое.

– Может быть, найти ещё какую-нибудь куноичи? – предложил Кабуто. – Или сказать, что ты забрал своего ребёнка от местной крестьянки?

– Проблема в том, что все дети, скорее всего, родятся в один и тот же день… Не могли же мы так «подгадать», – взял слово Итачи. И со смешком добавил: – Или предполагается, что у нас произошла какая-то оргия с последующим деторождением?

– Да… умеешь ты сказать, Итачи-кун, – скривилась Гурэн.

– Если ты не согласна стать официальной матерью наших детей, то мы придумаем что-то ещё… – посмотрел на задумчивую кристальную куноичи Шисуи.

– Что?! Нет! – возмутилась Гурэн. – Я… Согласна, но пять на двоих это слишком круто… Люди, конечно, могут рожать тройни, но, насколько я помню, у шиноби с их сложной системой циркуляции чакры даже двойни крайне редко рождаются. Просто сил не хватит на формирование у детей кейракукей. А если от шиноби родит простая крестьянка, то если детей будет двое и больше, это почти стропроцентный летальный исход для матери. Об этом Кабуто должен больше знать…

– Ну да, Гурэн права, – подтвердил эти слова Кабуто. – Поэтому я и предложил кого-то ещё на роль подставной матери.

– В любом случае, в Коноху мы сможем вернуться только после их рождения, – сказал Шисуи. – Когда ориентировочные сроки их… Э… появления на свет?

– Конец одиннадцатого – начало двенадцатого месяца, – ответил Орочимару.

– Если у нас будет здесь Джирайя-сан, вам с Комацу-сан придётся симулировать беременность, особенно на поздних сроках. Или стараться не попадаться ему на глаза, чтобы мы могли сослаться на вас, – пояснил для Гурэн Шисуи.

Куноичи кивнула.

– Хорошо. Я поняла.

– Насчёт рождения в один период у меня появилась одна идея, – продолжил Шисуи. – Помните, Орочимару-сан, что Джирайя-сан говорил по поводу своего официального и реального возраста? Что в двенадцать лет ему уже было около шестнадцати – семнадцати? Есть ли разница временных потоков в Рьючидо?

– Вот ты о чём, – задумался Орочимару. – Да. Это могло бы сильно упростить дело. Мы даже могли бы сказать, что Комацу рожала дважды подряд. Например, каждый раз двойню… А один из детей ребёнок Гурэн и, скажем, твой…

Кабуто и Итачи тоже поняли, в чём дело.

– По моим прикидкам разница времени в Рьючидо составляет где-то шесть к одному, – сказал Кабуто. – То есть за два месяца по нашему времяисчислению там можно прожить год.

– Возможно ли отправить в Рьючидо младенцев и кого-то, кто не связан со змеями договором призыва? – уточнил Шисуи. – Если бы мы могли это сделать, надо определиться, кто отправится с ними. Также можно было бы сделать на год взрослее кого-то из малышей. Юи, Юкимару или Нацуми.

– Да, возможно, – кивнул Орочимару. – Лишь надо составить договор сокрытия и убежища.

– Мы могли бы отправить в Рьючидо Комацу-сан с младшими детьми и младенцами, и, например, Юмико, которая уже владеет начальными навыками ирьёдзюцу и сможет там кое-чему полезному научиться у Хисы-сан, – предложил Кабуто.

– Значит, у нас есть примерно пять месяцев до рождения малышей, чтобы всё подготовить и определиться, кого и куда мы отправляем, – подытожил Шисуи. – Предположительно, в начале второго месяца у нас будут годовалые малыши и двухмесячные младенцы. Но перед тем, как начать переговоры с Конохой о возвращении нашего клана и семьи Орочимару-сана в селение, нам следует разобраться хотя бы с несколькими членами «Акацуки». Без Учиха Обито и Зецу риск уничтожения нашего клана значительно сокращается. Да и если станет известно, что клан выжил, Итачи это раскроет, как шпиона. Думаю, об этом надо сообщить Джирайя-сану, чтобы он попридержал информацию, а ещё лучше, если так желает возвращения Орочимару-сана в Коноху, – помог нам в ликвидации «Акацуки».

– И как раз об этом я хотел поговорить, – сказал Итачи. – Перед тем, как вы меня вызвали, у «Акацуки» состоялось собрание в одном из убежищ, не знаю, правда, где, потому что был там лишь в качестве духовной проекции. Пейн призвал статую Гедо Мазо и сказал, что мы соберём туда всех биджуу, извлечённых из джинчуурики, чтобы добиться своих целей по завоеванию мира. В данный момент статуя пуста, но и в пустой в ней целая прорва чакры. Но, скорее всего, их первой целью будет джинчуурики семихвостого, об этом джинчуурики рассказал Какузу. В деревню, скрытую в Водопаде, чтобы узнать информацию, отправили Зецу, чтобы пока не раскрывать интересов организации к «хвостатым». Думаю, после того, как наша «венерина мухоловка» всё разнюхает, в Таки будет направлена команда захвата. Зецу сказал, что займётся этим после своего задания на следующей неделе. У нас есть время на подготовку…

– До Таки от нас достаточно близко, мы бы смогли попасть туда в течение двух дней, мы даже сможем поймать и ликвидировать его при обнаружении, – согласился Шисуи. – Но главная проблема именно в обнаружении. Как вытащить из-под земли это полурастение? И как его найти под землёй?

– Нам нужен хороший сенсор, – хмыкнул в ответ Орочимару, широко улыбнувшись.

Примечание к главе:

* Мамуши – очень ядовитая змея (семейство гадюковых, род щитомордники), распространенная в Японии, Китае и Корее, которая становится страшной угрозой для населения этих стран. Размер в среднем от 50 до 80 см. Предпочитает заселяться в открытых лесах и болотах, на лугах и каменистых обрывах. Полученная доза яда провоцирует у пострадавшего паралич, почечную недостаточность и нарушения зрения. Согласно статистическим данным, ежегодно от укусов Мамуши страдают от 2000 до 3000 жителей Японии.