Текст книги "Любимая мафиози (ЛП)"
Автор книги: Мила Финелли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Глава двадцать
Франческа
Фаусто шумно сглотнул, затем сказал: – Повернись.
Я повернулась к нему спиной, и он, не теряя времени, взялся за две части платья и сильно потянул. Пуговицы полетели на пол, а дорогой шелк разошелся, как марля. Он стянул ткань с моих плеч, спустил ее на бедра и позволил упасть к моим ногам. Я стояла голая в лунном свете.
Он шипел сквозь зубы. – Голая под платьем. Sei la mia puttanella, no (перев. с итал. ты моя сучка, нет)?
Даже стринги оставляли следы, так что я всю ночь ходила без трусов. – Нет, я хорошая девочка, – сказала я, прикрывая одной рукой грудь, а другой – бугорок.
Он прижался бедрами к моей попке и дал мне почувствовать эрекцию через брюки. – Ты можешь быть хорошей девочкой сейчас, но скоро ты станешь грязной, грязной девочкой для меня. – Он отбросил мои руки в стороны и обошел меня спереди. – Нет, не прячься. Дай мне увидеть тебя.
Я медленно опустила руки, и его глаза пробежались по мне, осматривая меня. Он провел кончиком пальца по вершине моей груди, и я выгнулась ему навстречу, не в силах сдержаться. Уголки его рта изогнулись вверх. – Видишь? Ты хочешь этого. Грязная девчонка, которая хочет, чтобы ее трахнули.
У меня пересохло во рту от желания, но я ответила: – Нет, я не грязная. Я себя сберегла.
Его пальцы прошлись по моему животу, по моему почти голому бугру и проникли в интимную зону. Он хмыкнул. – Allora (перев. с итал. тогда)... как я и думал. Ты потекла для меня. Ложись на одеяло, piccolina (перев. с итал. милая). Давай наполним эту нуждающуюся киску ее первым членом.
Иисус, хорошо. Он собирался заставить меня кончить только своими словами. Когда Фаусто решил играть со мной, он повел игру к лучшим местам, к высотам, которые я никогда не могла себе представить.
Мое тело горело, я шагнула на одеяло и легла. Он был еще полностью одет, его сшитый на заказ черный костюм был абсолютным совершенством, и я жадно пробежалась по нему глазами. Я любовалась им всю ночь, его белой рубашкой, демонстрирующей оливковую кожу его горла, черным галстуком, свисающим вниз по его мощной груди и плоский живот. И он был моим.
Пока он смотрел на мою киску, он стянул свой костюм и расстегнул ремень. В брюках виднелись очертания его члена – доказательство того, как ему нравилось то, что мы делали. Я сжала ноги, защищаясь.
Он прорычал. – Раздвинь их. Дай мне увидеть то, что принадлежит мне. – Я неуверенно раздвинула бедра, но недостаточно, чтобы ему понравиться. – Еще. Покажи мне, где я тебе нужен.
Когда я была полностью открыта, он расстегнул брюки и опустил молнию.
После этого он залез внутрь трусов и вытащил свой член, теперь более твердый, чем я когда-либо видела. Его размер был чертовски впечатляющим, и мой вздох был на сто процентов настоящим.
– Нет, он слишком большой, – ныла я. – Ты разорвешь меня пополам.
Он грубо погладил себя. – Ты можешь взять меня. Ты возьмешь меня целиком и будешь наслаждаться каждой секундой.
Опустившись на колени, он устроился между моих бедер, раздвигая меня шире, чтобы освободить место для себя. Я держала руки по бокам, жертвуя собой ради его удовольствия. – Вот так, – похвалил он, скользя ладонями по моей коже к бедрам. – Расслабься, моя сладкая девочка, и позволь своему paparino позаботиться о тебе.
Затем он перешел на итальянский и стал говорить вещи, которые не сможет передать ни одно приложение-переводчик, одновременно проводя большим пальцем по моему клитору. Я была до неприличия мокрой, мое тело болело повсюду, а внутри меня нарастало напряжение. – Пожалуйста, – вздохнула я, забыв о том, что мы делаем.
Его лицо было напряженным и раскрасневшимся, глаза дикими, когда он потянулся, чтобы выровнять себя у моего входа. Его брюки и трусы облегали бедра, рубашка и галстук были по-прежнему на нем, и я никогда еще не хотела его так сильно. Я напряглась, сжимая свою киску, чтобы оказать сопротивление, пока он вводил головку внутрь. – Расслабься, – пропел он. – Позволь мне войти. Это будет так приятно.
– Хорошо, синьор. Я постараюсь. – Я слегка вдохнула воздух и зажмурилась, когда он скользнул еще немного. – Он уже вошел?
– Нет, малыш. Еще немного. Но скоро мне понадобится толчок. Ты такая тугая.
– Я действительно буду твоей после того, как все закончится?
Его бедра дернулись, посылая его глубже, и мы оба задохнулись. – Sì (перев. с итал. да), ты будешь моей. Sempre (перев. с итал. навсегда).
Навсегда.
– Ощущения странные, – сказала я, добавив в свой голос изрядную долю удивления.
– Очень глубоко внутри меня.
– Это мой член, здоровающийся с твоей киской. Сейчас мы сделаем друг друга очень счастливыми.
Дюйм за дюймом он растягивал меня, вторжение происходило так медленно, как будто я все еще была невинна. Он был осторожен со мной, и это играло на моей фантазии, возбуждая меня. Я была обнажена на земле, и все вокруг нас – включая меня – принадлежало ему, и я не могла придумать лучшего места, чтобы провести нашу брачную ночь, чем в грязи его предков.
– Да, – сказал он, – это приятно, когда ты так крепко сжимаешь меня. Тебе нравится, как я чувствую себя внутри тебя?
– Я еще не знаю. Я чувствую себя такой полной.
Он наблюдал за тем, как соединяются наши тела. – Посмотри на свою прекрасную киску, такую мокрую и готовую, всасывающую меня. Прими меня всего, как хорошая девочка. Я сделаю это так идеально для тебя, dolcezza (перев. с итал. малыш).
Он продолжал двигаться, и я не понарошку почувствовала толчок, когда он опустился до конца. Фаусто был очень тяжелым. Но мне это нравилось. Мой мужчина был непрост, но для меня все было бы иначе.
– Ой. – Я попыталась отпихнуть его от себя. – Больно.
– Нет, просто расслабься. – Он наклонился и поцеловал меня, хотя я пыталась сопротивляться.
Не останавливаясь, он держал мою челюсть и продолжал это делать, пока я не начала целовать его в ответ, мое тело обмякло под ним. – О, моя сладкая девочка, – пробормотал он. – Va bene, no (перев. с итал. хорошо, да)?
Я кивнула и положила руки ему на плечи. – Немного лучше.
– Я собираюсь двигаться сейчас. Позволь мне трахнуть тебя и показать, как тебе будет хорошо. – Он изогнул бедра, слегка отстраняясь, а затем возвращаясь, толстая длина прошла по моим чувствительным стенкам.
– О, – сказала я, сделав круглые глаза. – Мне это понравилось. Ты сделаешь это снова?
– Madre di Dio (перев. с итал. Матерь божья)! – шипел он, его веки закрывались, как будто ему было больно. – Черт, Франческа.
Мне нравилось доводить его до исступления таким образом. Могла ли я заставить его потерять самоконтроль и скакать на мне, как животное в грязи? – Пожалуйста, синьор Раваццани. Не останавливайтесь. Я буду хорошей. Позволь мне почувствовать это еще хотя бы раз.
Так и случилось.
С рыком он начал толкаться в меня, насаживаясь своим мощным телом, проникая внутрь меня, словно пытаясь запечатлеться в моей душе.
Его одежда была шершавой на моей коже, и я прижалась к нему, обхватив ногами его бедра. Игра потерялась в безумии, и мы стали работать вдвоем, напрягаясь в темноте, с ворчанием и вздохами, уносимыми соленым бризом. Я ощущала вкус его кожи, его губ, извивалась под ним, когда он прижимал меня к себе и называл грязной и пошлой, своей маленькой шлюшкой – всеми теми именами, которые не хотела слышать, но втайне обожала.
А когда он прошептал, что собирается наполнить меня своим семенем и сделать меня беременной его ребенком, я кончила так сильно, что чуть не потеряла сознание. Моя спина выгнулась дугой, я задрожала, мои стенки конвульсивно сжались вокруг его члена, а затем он тоже кончил, толстыми струями, посылая теплые потоки в мое тело. Он откинул голову назад и издал возглас, его тело плотно прижалось к моему, словно он никогда не хотел уходить. Словно он не хотел тратить ни капли, будто вся его сперма должна была остаться в моей киске.
Наконец, он выдохнул и опустился на колени. Грудь вздымалась, он зажал переносицу между большим и указательным пальцами. – Я слишком, блядь, стар для этого. Ты меня убьешь.
Я засмеялась и провела голой ногой по его бедру. – Ты любишь меня.
Его выражение лица смягчилось, когда он схватил мою ногу и прижал меня к себе. – Люблю. Ti amo, mia bella moglie (перев. с итал. я люблю тебя, моя прекрасная жена).
– То же самое, paparino. Тебе понравилась твоя брачная ночь?
Он стянул свои трусы и брюки и растянулся рядом со мной. Его рука легла на мой живот. – Да, очень. Думаю, с тобой, по крайней мере, никогда не будет скучно.
Я наклонилась и быстро поцеловала его в губы. – Я всегда буду твоей грязной mantenuta (перев. с итал. любовница).
– Тебе понравилось, когда я сказал, что собираюсь наполнить тебя и сделать тебе ребенка.
Да, блядь, понравилось. – Тебе нравилось, когда я вела себя как твоя маленькая жена-девственница, впервые увидевшая член.
Он обхватил мою грудь и нежно сжал. – Я никогда не верил, что это так сильно меня возбудит, тем более что я уже трахал девственную жену, и это было совсем не похоже на это.
– А как это было в тот первый раз с Люсией?
Он нахмурился. – Мне не нравится обсуждать ее. Это кажется неуважительным.
– Почему? Ты же не собираешься ее опорочить?
Он сделал лицо, которое точно показывало, что он думает о моем юношеском сленге. – Я не люблю говорить плохо о мертвых.
– Боишься, что попадешь в ад, il Diavolo? – За это я получила резкий щипок за сосок. – Черт, Фаусто!
– Это тебе за твой умный рот, monella (перев. с итал. шалунья).
Болевые ощущения распространились по всему телу, а потом последовал прилив эндорфинов, заставивший мой клитор запульсировать. – А мне это нравится, – пробормотала я.
– Я вижу. – Он повторил. – Я куплю тебе зажимы для сосков. Знаешь ли ты, что это такое?
– Каждый знает, что такое зажимы для сосков, – сухо сказала я ему. – Тебе ведь известно, что у меня есть доступ к интернету, верно?
На этот раз он ущипнул меня сильнее, и я вскрикнула. За болью проступило тепло, когда он отпустил меня. – Перестань меня заводить, – сказала я ему, шлепнув по его руке. – Я просто хочу услышать о первой брачной ночи.
– Почему?
– Потому что я хочу знать о твоей жизни до меня. Мне любопытна Люсия.
– Копаться в прошлом ни к чему хорошему не приведет, любимая.
Я наклонила голову, чтобы посмотреть на него. – Может, ты просто скажешь мне и перестанешь драматизировать?
Он тяжко вздохнул и погладил меня по животу. В лунном свете подмигивало его платиновое обручальное кольцо, что заставило мое сердце вздохнуть от счастья. Он сказал: – Торжественная церемония прошла в замке, после чего состоялся ужин из девяти блюд. Я почувствовал, как она нервничает с каждым последующим блюдом. Публика тоже становилась все более шумной, и с наступлением ночи все громче раздавались крики «bacio» (перев. с итал. поцелуй). – До этого я не спал с девственницей, так что понятия не имел, чего ожидать, но я предположил, что ее подготовили мать или сестры.
– Или Google, – дополнила я.
– Esattamente (перев. с итал. именно). – Как только мы поднялись наверх, стало ясно, что она не знала, что ее ждет. Я понимал, что нужно обращаться с ней осторожно, как с женой, а не как с mantenuta (перев. в итал. любовницей). Между ними существует очень четкое различие.
– Кроме меня.
Его ухмылка была злой. – За исключением тебя. Allora (перев. с итал. тогда), я пытался быть терпеливым с Люсией, но ей хотелось, чтобы все это закончилось поскорее. Похоже, она решила не наслаждаться этим, capisce (перев. с итал. понимаешь)? Нам нужна была кровь на простынях.
Похоже, это не было похоже на позитивное развитие событий. – И? – Он приблизился и поцеловал меня в живот, его теплое и влажное дыхание коснулось моей кожи. – С ней я был не так осторожен, как следовало бы. Сначала она терпела, а потом все закончилось. Отец был доволен кровью.
Он почти никогда не говорил о своих родителях. На языке у меня вертелись сотни вопросов, однако я удержалась от них. Что-то подсказывало мне, что сегодня вечером я смогу его только подтолкнуть, ведь я уже открыла рану на его первой жене.
Его язык прошелся по моему пупку. – Какая же ты красивая. Сердце болит от одного взгляда на тебя.
В груди у меня забулькало, а пальцы пробежались по его мягким волосам. – Ты надеешься на мальчика или девочку?
Он осыпал поцелуями то место, где рос наш малыш. – Мне это не важно. Уже есть наследник, так что, кто бы у нас ни родился, это будет подарок. Но было бы ложью сказать, что я не хочу дочку.
– Влиятельный король мафии, который сидит на чаепитии и позволяет ей красить твои ногти?
– Для меня это было бы честью. Я всегда хотел много детей.
– Это все потому, что тебе досталась самая легкая часть.
Усмехнувшись, он расположился между моими ногами, и его рот переместился к моему бугорку. – Давай тогда я отплачу тебе.
Глава двадцать один
Фаусто
Ранним утром следующего дня я снова был за рабочим столом, изучая контракт, на который мы претендовали. Мэр Вольпе уверил меня, что работу получит моя строительная компания, несмотря на то, что мое предложение было в два раза выше других. Так уж здесь было заведено. Играя честно, никто не добивался успеха.
Близнецы Манчини приземлились в Торонто ночью. Манчини спрашивал о свадьбе, однако мне не хотелось говорить. Хотелось как можно меньше общаться с семьей Франчески. С этой частью ее жизни было покончено. Ее жизнь принадлежала мне, больше никому. Будущее ее было связано только со мной и моей семьей, в этом поместье. До самой смерти она будет рядом со мной.
Моя жена.
Я бы никогда не устал произносить эти слова.
Оттрахав ее прошлой ночью в виноградниках, я принес ее в дом, чтобы она привела себя в порядок, а после снова трахнул ее, на этот раз в постели. Сегодня утром моя спина протестующе кричала от этого, впрочем, я не жалел об этом. Теперь я буду брать ее так часто, как она позволит.
Джулио пришел с двумя чашками эспрессо. Я был поражен. Он проснулся рано, был ясен и хорошо одет. Это вселяло в меня надежду. – Buongiorno (перев. с итал. доброе утро), – произнес он и поставил одну чашку рядом с моими бумагами.
– Ciao (перев. с итал. привет). Я выразил ему благодарность за эспрессо. – Ты...?
Мой телефон зазвонил, и я посмотрел на дисплей. Марко собирался приехать с минуты на минуту, но это не был мой кузен. Номер был из Пьемонта, я его не узнал... но подозревал. Немногие люди имели мой личный номер, за исключением других лидеров ндрины и государственных чиновников, с которыми я тесно сотрудничал.
На выдохе я нажал на кнопку ответа, потом включил громкую связь для Джулио.
– Pronto (перев. с итал. алло).
– Ciao (перев. с итал. привет), Фаусто!
Как я и думал. Я узнал бы его голос в любом месте. – Ciao (перев. с итал. привет), Моммо. Come stai (перев. с итал. как дела)?
– Va bene, va bene (перев. с итал. хорошо, хорошо). Тебе нужно вернуть посылку? Ты еще не обдумал это?
Этот код меня не обманул. Под посылкой он подразумевал Энцо, а возвращать этот stronzo (перев. с итал. ублюбка) я не собирался, только по частям. Кроме того, Моммо уже пытался это сделать.
Зачем он снова решил подтолкнуть меня к этому?
– Решил оставить его себе. Он слабый и долго не протянет.
В трубке повисло долгое молчание. Наконец, Моммо сказал: – Неутешительно это слышать. Твоему отцу хотелось бы, дабы ты поступил правильно, особенно на фоне вчерашней радостной свадьбы.
Cazzata (перев. с итал. дерьмо). Моему отцу доставило бы удовольствие замучить Энцо немедленно до смерти, какие бы члены La Provencia ни выражали недовольство по этому поводу.
Но больше всего меня беспокоило то, как Моммо узнал о моей свадьбе так быстро. На моей жене еще практически не высохла моя сперма. Как, черт возьми, весть об этом так быстро распространилась?
– Я удивлен, что ты узнал.
– Знаешь этих людей. – Он усмехнулся, глубокая хрипотца курильщика говорила о привычке всей жизни. – Они сплетничают хуже старух. – Вошел Марко и застыл, увидев мое выражение лица. Я снова переключил свое внимание на звонок. – Да, сплетничают. Но все же мне было бы легче, если б я знал, откуда у тебя информация.
– Ведь не каждый день кто-нибудь из наших самых могущественных лидеров женится, Фаусто. Об этом говорят все. Зависть, безусловно, по отношению к твоей прекрасной женой.
Я сжал пальцы, снова и снова сжимая кулак. – И тем не менее, я не услышал, как ты поздравляешь.
Возникшая пауза сказала мне все, что я хотел знать.
– Поздравляю, мой мальчик. Evviva gli sposi (перев. с итал. жених и невеста)! —Традиционное пожелание всего хорошего прозвучало натянуто
– Спасибо, – ответил я холодно. – Было что-нибудь еще?
– Нет, но они потребуют ответа по поводу той посылки через несколько недель, когда я увижу тебя. Это не останется незамеченным.
Он говорил о Crimine, ежегодной встрече высших руководителей Ндрангеты. – Я с удовольствием объяснюсь, но это личное дело. Они поймут.
– Надеюсь, ради твоего блага, что ты прав. Я должен идти. Ciao (перев. с итал. пока), Фаусто.
Мы поговорили, и я со злостью швырнул телефон на стол. Я провел рукой по волосам. – Мне это не нравится, – сказал я Джулио и Марко.
Мой двоюродный брат закрыл рот рукой. – Как он узнал о твоей свадьбе так быстро?
– Это хороший вопрос. – Я откинулся назад и выдохнул в потолок.
Мадонна, еще не было и девяти часов, а этот день уже превратился в дерьмо.
– Как обстоят дела с нашим расследованием в отношении мужчин?
– Эмилия считает, что Бенито чист. Я говорил с ней вчера, – сказал Марко.
– В его финансах нет ничего такого, что указывало бы на приход или расход денег, не больше, чем обычно. По крайней мере, то что она смогла найти.
– Я близок с Бенито, – согласился Джулио. – Я бы знал, если бы он работал с одним из наших врагов.
Возможно. Но я не хотел рисковать безопасностью своей семьи из-за того, что может быть.
– Что у нас с остальными?
– Эмилия работает над этим. Я дал ей больше имен для расследования. Она сказала, что имущество Вика тщательно охраняется. Она натыкается на тупики везде.
– Это подозрительно.
– Возможно, но, может быть, и нет, – сказал Джулио. – Он технарь. Он не какой-нибудь бестолковый солдат, который хранит свои деньги под матрасом.
У меня забурлило в животе, когда я подумал об этом. Я хотел получить ответы.
Обычно я был терпеливым человеком, но каждый день, когда этот предатель оставался в тени, был риском для всего, что я любил. – Тем не менее, мне это не нравится. Мы не пускаем его в поместье?
– Certo (перев. с итал. конечно), – сказал Марко. – Он работает над усилением охраны на одном из складов. Я поручил нескольким парням следить за ним.
– Может, попробуем его приструнить? Привести его в подземелье и посмотреть, что мы сможем выяснить?
Марко покачал головой. – Это слишком рискованно, пока у нас нет больше информации. Если это не Вик, то он выдаст настоящего предателя, и мы можем никогда не узнать, кто это.
– Это правда. Люди заметят, – добавил Джулио. – Как только Вик исчезнет, об этом станет известно.
Я мысленно перевернул проблему, рассмотрел ее со всех сторон. – Что если мы возьмем эту женщину, этого агента GDF? Ринальдо? Вместо его мы ее возьмем?
Марко и Джулио обменялись взглядами. – Она женщина, отец, – сказал Джулио.
– Мы не можем...
Он не успел договорить, но я уже наклонился вперед. – Мне плевать, что она женщина. Она подошла к Франческе? Она должна умереть только за это.
– Это будет выглядеть очень плохо, – осторожно сказал Марко. – И это обрушило бы тонну дерьма на наши головы. GDF и пресса сошли бы с ума.
Я знал это, но часть меня это не волновало. – Что если мы отправимся в путешествие в Пьемонт?
Марко поджал губы, что он часто делал, когда думал. – Возьмем одного из парней Моммо? Мне это нравится.
–А он нас не заподозрит? – спросил Джулио.
– Не сразу, – сказал я. – Он относится ко мне как к идиоту, как будто он наставник в отсутствие моего отца.
У команды Моммо, вероятно, будут ответы.
– Хорошо. – Я посмотрел на Джулио. – Посиди сегодня с Франческой. Пусть она запишет все, что может вспомнить о времени, проведенном с Энцо, даже если это покажется ей незначительным. Она упомянула некоторые моменты вчера вечером во время приема, и, возможно, она сможет вспомнить больше.
– Я запишу, после того как она сходит к врачу.
У Франчески сегодня прием у врача? – Почему мне не сказали, что она собирается на встречу? – Я нахмурился на своего кузена. – Ты знал?
– Да. Мы организовали охрану.
– Я хочу, чтобы ее врач приезжал сюда, – огрызнулся я. – Никаких больше поездок за пределы поместья.
Мой сын поморщился и поднял ладони. – Ей это не понравится.
– Очень жаль. Она должна... – Я отрезал слова, слишком злой на всех. – Забудь об этом. Я скажу ей, как только она проснется.
Франческа
Наконец я скатилась с кровати и понесла свою измученную задницу вниз, чтобы выпить кофе. Правда, без кофеина из-за ребенка, но я не жаловалась. Расслабиться и потягивать горячий напиток сейчас звучало просто чудесно. Фаусто действительно выбил меня из колеи прошлой ночью.
А наша брачная ночь? Абсолютное совершенство.
Сколько бы я ни жила, я никогда не забуду, как он смотрел на меня, как поглощал меня в виноградниках. Потом он привел меня внутрь и растопил мое сердце, трахая меня медленно и сладко, почти не разрывая зрительного контакта все это время. Господи. От одной мысли об этом меня бросало в дрожь.
Джулио внезапно появился рядом со мной у машины для приготовления эспрессо. – Наконец-то ты проснулась.
Я серьезно посмотрела на него. – Обычно я встаю раньше тебя, так что я не знаю, о чем ты, черт возьми, говоришь. – Моя чашка наполнилась, я сняла ее с автомата и поднесла ко рту, дуя на жидкость, чтобы охладить ее.
– Кстати говоря, почему ты так рано встал?
– Я встречался с Фаусто и Марко.
– Твоя новая роль в службе безопасности?
– Да.
Он больше ничего не сказал, так как начал готовить еще одну чашку эспрессо, и я подтолкнула его плечом. – Ну?
– Ну, что?
– О чем вы говорили? Что происходит?
Он нахмурился, работая с кнопками. – Ты же знаешь, я не могу тебе сказать.
– Почему?
– Потому что это бизнес.
Я положила руку на грудь. – Но теперь я семья. Команда Раваццани. Мне позволено знать бизнес.
Шум, вырвавшийся из его рта, сказал, что он не согласен. – Если мой отец одобрит, тогда я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.
Раздражение пробежало по моей коже. Мне не нравилось, когда меня держали в неведении.
Разве мы с Джулио не должны были быть друзьями?
Наклонившись, я сказала: – Если ты не скажешь мне, тогда я расскажу тебе все о моей удивительной брачной ночи с тоннами бурного секса и оргазмов...
– Dai, matrigna! Basta (перев. с итал. перестань, мачеха! достаточно)!
Я рассмеялась над неподдельным ужасом в его выражении лица. – Каждый раз, когда ты будешь отмалчиваться, я буду рассказывать обо всех оргазмах, которые дарит мне твой отец.
– Отвратительно, Фрэнки. Завязывай.
– Что прекратить? – спросил Фаусто, появляясь в дверях кухни.
Мой муж вошел в дом, выглядя сексуально, как черт, в сером костюме-тройке, который обтягивал его тело. Но мое внимание привлекла не одежда, сшитая на заказ, и не дорогие кожаные туфли. И даже не стильные серебряные часы, выглядывающие из-под манжета его рубашки. Мое внимание привлекла платиновая лента на его безымянном пальце левой руки. Он действительно был моим.
– О, bella (перев. с итал. красавица), – усмехнулся Джулио, потягивая эспрессо. – У тебя все так плохо.
Не закончив мучить Джулио, я сосредоточилась на Фаусто, который ставил свою чашку и блюдце в фарфоровую раковину. – Я как раз рассказывала твоему сыну о том, какой потрясающий секс у нас был прошлой ночью.
Джулио поперхнулся своим эспрессо и тут же направился в прихожую. – Bacha ma culo, matrigna (перев. с итал. иди в жопу, мачеха)!
Я закусила губу между зубами, чтобы не рассмеяться. – И тебе того же, figliastro!. – Да, я исследовала слово «пасынок» именно по этой причине.
Фаусто покачал головой, словно мы с Джулио были двумя несносными детьми, испытывающими его терпение. – Мне нужно с тобой поговорить, – сказал он мне, прислонившись к стойке и скрестив руки.
Мне не понравилось, как это прозвучало. – Да?
– У тебя сегодня днем прием у врача?
– Да. В два часа.
– Нужно устроить так, чтобы врач посетил тебя здесь.
Он не стал уточнять или объяснять, что заставило меня слегка вздрогнуть. – Почему?
– Потому что я так сказал, Франческа. Так будет безопаснее.
– Но...
– Нет никаких «но». Твоя безопасность и безопасность нашего ребенка – это моя ответственность. Доктор может прийти сюда.
– Фаусто, – огрызнулась я. – Это хорошо для будущих встреч, но я не могу отменить их в последнюю минуту. Я уже подтвердила, что буду там.
– Тогда позвони и скажи, что не будешь. – Я собралась спорить, но он поднял руку. – Я очень стараюсь не повышать голос и не терять терпения, но в замке тебе будет безопаснее.
– Я соглашаюсь, чтобы будущие приемы проходили здесь. Но у нас пока нет никакого оборудования. Как им проводить осмотр? К тому же, кто знает, когда она сможет меня втиснуть?
– Ты забыла свою фамилию? Она тебя проведет, не переживай.
Это было смешно. – Джулио может забрать меня сегодня, если ты занят.
– Это не имеет никакого отношения к тому, занят я или нет. Я не хочу, чтобы ты уезжала из поместья. Ни сейчас, ни когда-либо еще!
Его голос неуклонно повышался до рева, но я не сдавалась. – Ты сошел с ума? Я не могу быть здесь пленницей.
– Ты будешь, если я тебя об этом попрошу.
Разговор принял резкий оборот, который мне определенно не нравился.
– Мы идем на компромисс? Потому что сейчас мне так не кажется.
Он пристально вглядывался в мое лицо, ярко-синие глубины колыхались от эмоций. Я знала, что он исходит из любви, что он беспокоится обо мне и нашем малыше, но мне не нравилось начинать этот брак с диктатуры. Ему нужно было научиться работать со мной, уважать мои чувства. Признаваться и доверять мне. Я спросила: – Есть что-то, о чем ты мне не говоришь?
– Нет.
– Тогда я остаюсь на месте. Я поговорю с ней о том, чтобы перевезти их сюда на будущее и попрошу список оборудования, которое нужно купить, но я хочу убедиться, что с ребенком все в порядке.
Он выпрямился, его тело мгновенно напряглось. – Ты чувствовала какую-нибудь боль? Какой-нибудь дискомфорт?
– Ты имеешь в виду после того, как ты вытряс из меня все дерьмо прошлой ночью?
– Я серьезно, monella (перев. с итал. шалунья).
– Никакой сильной боли, никакого дискомфорта. Но у меня все тело ноет. Мы не совсем были, скажем так, нежными.
Он поморщился, как будто чувствовал себя виноватым. – Хорошо, я отвезу тебя. Мы успокоим твой разум по поводу ребенка.
Во мне разлилось тепло. Он учился.
Я подошла к тому месту, где он стоял, и обвила руками его шею, прижимаясь ближе. Он опустил руки на мои бедра. – Малыш, – прошептала я, вжимаясь в его шероховатую щеку. Он не побрился сегодня утром, и мне нравилось ощущать его щетину на своей коже. – Неужели мы только что впервые поссорились как супружеская пара?
Он зарылся лицом в мои волосы и вдохнул, когда его руки прошлись по моей спине. – Мне нравится, когда ты ласкова со мной. Мой маленький котенок.
– Тогда я обещаю быть очень милой с тобой позже, после приема у врача.
Он хмыкнул. – Я беспокоюсь, что с тобой что-то случится. И что что-то случится с ребенком.
– Ты можешь обеспечить нашу безопасность, paparino. Нет никого более компетентного, чем ты и твои люди.
Он наклонил голову и поцеловал меня за ухом, затем перешел на горло, его губы были мягкими и обожающими. – Ты будешь сводить меня с ума всю оставшуюся моей жизни, не так ли?
– Таков план, любимая.
