Текст книги "Был однажды такой театр (Повести)"

Автор книги: Миклош Дярфаш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

12

– Ты правильно сделал, что ничего не выдал детям. Маме сделали операцию, сейчас мама здорова. Это было как раз то, что надо. Не сомневаюсь, они поверили твоей спокойной веселости, твоим шуточкам на мой счет. Они решили, что действительно все в порядке; я иногда и сама черпала силы в том, что они не старались изо всех сил окружать меня заботой и лаской. Только, знаешь, все-таки хорошо было бы, если мы с тобой в преддверии моей, постепенно приближающейся смерти стали бы ближе, дали бы волю своим чувствам, не таились бы друг от друга, а, как когда-то, в самом начале нашей любви, смели бы друг друга любить даже вопреки смерти. Господи, если бы в нас было достаточно смелости…

13

Она продолжала:

– Я молчала, принимая игру. И по тому, как безукоризненно ты вел ее, поняла наконец, что все, все совсем не так, как до этого. Если бы молодость меня не покинула, я бы восстала против игры, не захотела бы принимать это щадящее нас лицемерие. Ведь в любви нашей самое лучшее было то, что мы никогда не лгали друг другу. И вдруг – начали лгать. То, что, думали мы, будет длиться вечно, вдруг исчезло, развеялось при одной только мысли о смерти. В этой игре умерла наша молодость.

14

Слова Веры меня не застали врасплох. В то утро, когда она умерла, старшая медсестра, Рожи, за которую Вера цеплялась всеми силами и которая в самом деле была последней опорой в ее мучениях, открыла мне истину. Слова ее падали неумолимо и жестко, ибо она была хранительницей тайны и достойной подругой Веры в женской силе и непреклонности.

– Все она знала, только за вас беспокоилась. Не хотела, чтобы вы догадались, как она мучается.

В желтом тающем свете лампы Вера повернула ко мне кроткое, полное раскаяния лицо.

– Нам обоим теперь будет легче. Между нами не будет уже этой лжи.

15

За окном моей комнаты птица в полете задела верхушку каштана. И легко, стремительно взмыла вверх. Дрозд не способен так резко, бездумно кидаться в небо. Неужели ласточки прилетели?

16

– Я не утомила тебя?

– Нет-нет, говори.

– Прежде ты не был таким уступчивым. Помнишь, как часто я приводила тебя в уныние своей бесконечной, бессодержательной болтовней?

– То было другое.

– Вернее, тем, что все, что я тебе говорила, ты чаще всего считал бессодержательной болтовней.

Я закрыл глаза. В ее голосе отчетливо слышна была прежняя мелодия, под которой подрагивал спрятанный смех. Двуголосие это: мечтательный первый голос и тихая, беззлобная насмешка, вторящая ему, – покоряло каждого, кто разговаривал с ней. Мясник отрубал ей кусок мяса лучше, чем самым азартным покупательницам, а пекарь клал ей в корзину самую аппетитную булку.

17

– У тебя глаза слипаются. Ложись спать, милый…

– Лучше я буду смотреть на тебя в темноте.

– Ты меня и так достаточно видел.

– Всего одну минуту.

– Если ты начал говорить комплименты, то я расскажу еще об одной нашей игре. В последний раз ты доказал, что любишь меня, тогда, в декабре, когда я захотела шубу и ты тут же помчался со мной к скорняку. Но мне нужна норка, сказала я, вздернув нос. Это была, конечно, шутка. Словом, мы оказались у скорняка, я стояла перед зеркалом в норковой шубе, а ты в глубине зеркала любовался мной. «Сколько?» – небрежно спросила я у хозяина. Шуба стоила очень дорого. Я смотрела, каким будет твое лицо, с волнением искала на нем признаки недовольства. Но ты смотрел на меня с таким же восторгом, как когда-то, когда совал мне в руку очередное стихотворение. «Пусть полежит до завтра, – тоном прирожденной аристократки сказала я. – Утром мы с мужем придем и заплатим». Ты хотел тут же бежать в банк, чтобы взять денег на шубу, и не мог взять в толк, почему я смеюсь, почему бросаюсь тебя целовать прямо на улице. Господи, неужели ты думал, что я в самом деле выброшу столько денег за какую-то паршивую шубу! Как было славно хохотать, повиснув у тебя на шее; это было возле моста Эржебет, на углу улицы Ваци, точно на том месте, где спустя два месяца мы в такси, ты – с маленьким чемоданчиком, я – обняв тебя за плечи, повернули к больнице на улице Бакач.

18

У меня больше не было сил. Я лег на диван.

Она устроилась рядом. Ее волосы мягко касались моего уха.

Мне снилось: мы были ослами. Мы стояли на вершине скалистой горы и щипали мох. Я взглянул на нее, все мое серое существо посветлело; она ласково пошевелила ушами. Потом наступил вечер; мы неспешно брели в темноте; позже мы стали сверкать, словно звезды. Мы смотрели друг на друга и не могли насмотреться.

ОБ АВТОРЕ

Миклош Дярфаш – автор множества пьес, радиопьес, киносценариев, повестей и рассказов. Советскому зрителю хорошо известна пьеса «Проснись и пой!» по спектаклям Московского театра сатиры, а также фильм «История моей глупости», главную роль в котором сыграла замечательная венгерская актриса Ева Рутткаи.

До недавнего времени М. Дярфаш преподавал в Театральном институте, где вел курсы драматургии, режиссуры, актерского мастерства, истории театра. Был у него и литературный курс. Среди его учеников есть известные венгерские писатели, такие, например, как Эржебет Галгоци, чьи произведения знакомы и советскому читателю. Сейчас писатель заведует литературной частью Театра имени Петефи в городе Веспрем. В 1990 году выйдет его новая повесть, посвященная театру.

notes

Примечания

1

Пасхальный обычай в Венгрии. – Здесь и далее примечания переводчиков.

2

«Трагедия человека» – знаменитая пьеса крупнейшего венгерского писателя XIX века Имре Мадача; цитаты приводятся в переводе Л. Мартынова.

3

«Банк Бан» – пьеса крупнейшего венгерского драматурга XIX в. Йожефа Катоны (1791—1830).

4

«Левенте» – марка сигарет. Слово имеет несколько значений: «богатырь», «витязь»; кроме того, так называли членов венгерской молодежной фашистской организации.

5

Перевод М. Павловой.

6

Населенный пункт в Венгрии, где находится знаменитый фарфоровый завод.

7

Ганц (по имени основателя Абрахама Ганца) – одна из крупнейших капиталистических фирм в старой Венгрии.

8

Комедия дель арте, или комедия масок, – вид итальянского театра, в котором вместо текста имелась лишь примерная сюжетная схема, спектакль же строился в основном на импровизации.

9

Одри, Арпад (1876—1937) – знаменитый венгерский актер.

10

– Вы говорите по-французски?

– Да, месье. Немного говорю (франц.).

11

Господин пленный (нем.).

12

Что? Мир? Мир? (нем.)

13

Товарищ! (нем.)