Текст книги "Мир лабиринта и костей (СИ)"

Автор книги: Mikki Host

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 37 страниц)

– Что ж, похвально, – как ни в чём не бывало продолжил мужчина, ненавязчиво отряхивая рог, висящий на поясе, от невидимой пыли. – Но ведь все знают, что проклятие сняла девчонка, да?

Стелла, не отошедшая от заметно притихшей лошади ни на шаг, метнула на него яростный взгляд.

– Здравствуй, Стелла, – с улыбкой поприветствовал её мужчина. – Скучала?

– Чтоб ты сдох! – рявкнула она, ещё крепче обняв шею лошади. Гилберту потребовалась секунда, чтобы понять: она пытается успокоить не животное, а себя.

От Стеллы пахло не только яростью, но и страхом.

– Тише, не при всех. Знаешь же, меня заводит, когда ты так говоришь.

Стелла побагровела и уже хотела подойти к нему, но вовремя себя остановила. На секунду она посмотрела на Гилберта, который совершенно ничего не понимал, но тут же отвела взгляд. Она что, знала этого мужчину? И она что, была…

– Ты специально напуган Басона? – прошипела Стелла, неотрывно смотря на него.

– Нет, думаю, он просто принял принца Гилберта за Фортинбраса. Да-да, – тут же продолжил он, будто почувствовал замешательство Гилберта, – я знаю, кто ты. Я всё про тебя знаю. Но вернёмся к важному. Стелла, милая, я устал с дороги и хочу немного отдохнуть. Может, проводишь меня?

– Сдохни! – ещё громче крикнула она. – Тебя никто не ждал!

– Выходит, и мою информацию никто не ждёт? Без неё вы не войдёте в Лабиринт.

Гилберт уловил, как Энцелад напрягся ещё сильнее. Все слуги и стражники, наблюдавшие за ними весь день, будто бы испарились – то ли отправились за помощью, то ли решили не рисковать собой лишний раз. Гилберт был в замешательстве и не мог вспомнить ни одной магии, которая была бы похожа на то, что использовал незнакомец. И откуда он знает, что они намерены войти в Лабиринт?

– Давай, Стелла, – с широкой улыбкой подначивал её мужчина, никого вокруг не замечая. – У нас мало времени, а я ещё хочу узнать, где вы прохлаждались столько месяцев. Или мне попросить принца Гилберта?

Он повернулся, критически оглядел с головы до ног и презрительно фыркнул, качнув головой.

– Не удивлён, что корона тебя отвергла.

Гилберта пробал озноб. Об этом-то он как узнал?..

Кем на самом деле был этот мужчина и какой магией он обладал?

– Катон, приятно познакомиться, – представился мужчина, будто прочитав его мысли. – Вождь Дикой Охоты и единственный, кто знает тайные пути, ведущие в Лабиринт.

***

Стеллу трясло от злости, ненависти, страха и стыда, с которым она никак не могла справиться. Она не ожидала, что Катон навестит их так скоро. Она вообще забыла о том, что он может в любое время оказаться в Омаге, и теперь чувствовала себя отвратительно. Он всегда предупреждал о своём появлении звуком сигнального рога, и Стелла, услышав его по пути к манежу, знала, что Катон вот-вот будет здесь. Знала и стояла, испуганно смотря в небо, где в любой момент могла пронестись бесформенная тень. И после, когда он сказал, что её злость заводит его…

Стелла хотела плакать. Почему Катон вечно всё портит? Почему думает, что ему всё дозволено? Клятва связывала его с Фортинбрасом и не позволяла ему вредить кому-либо из его союзников, но он всегда находил способ задеть её и напомнить, что когда-то она принадлежала Охоте. Иногда он говорил так, будто она до сих пор принадлежала только ему.

Стелла едва справилась с эмоциями. Она не могла слышать о том, как Джинн рассказывал о своём убийстве, и потому сбежала, решив, что лучше будет слоняться по дворцу. О том, почему Ветон так поступила, ей обещали рассказать позже, но Стелла и не рвалась как можно скорее узнать правду. Когда Ансель передал, что Фортинбрас ищет Гилберта и Энцелада, Стелла решила найти их с куда меньшим энтузиазмом, чем можно было от неё ожидать. Она хотела растянуть время, а когда узнала, что Гилберт и Энцелад возле конюшен, захотела ещё раз навестить Басона. Стелла даже не думала, что Катон явится прямо перед ними только для того, чтобы поиздеваться и напомнить, кем он является на самом деле.

Выбора у неё не было: успокоив Басона, испуганного появлением Катона, Стелла проводила того к Фортинбрасу. Это было ещё одной пыткой, куда более жестокой и извращённой. Катон прекрасно знал, где Фортинбрас, и смог бы найти его в огромном дворце с помощью магии. Гилберт и Энцелад, которые последовали за ними, его совершенно не интересовали. Только Стелла, которая всё это время чувствовала на себе пристальный взгляд Катона.

Она слишком хорошо помнила Башню и каждый момент унижения, которому он её подверг. Стелла хотела исчезнуть, провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе, лишь бы избавиться от страха и стыда, которые разъедали её изнутри.

«Я ни в чём не виновата, – твердила она себе, стараясь мысленно считать шаги и не сбиваться с быстрого темпа. – Всё будет хорошо, всё будет хорошо!»

Катон не посмеет тронуть её. Не здесь, не на глазах у всех. Не с клятвой, которая связала его с Фортинбрасом. И если он попытается надавить на Стеллу словами, она справится. Она была сильной и очень умной. В конце концов, она выжила в Дикой Охоте и в Башне, а Фортинбрас, Магнус и Джинн учили её сражаться. Она точно справится.

«Я ни в чём не виновата», – вновь подумала Стелла, с напускной уверенностью кивнув попавшемуся на пути Анселю. Он подпрыгнул, заметив полный желчи взгляд Катона, и стрелой метнулся вперёд, к дверям, за которыми уединились Фортинбрас, Джинн, Киллиан и Клаудия. Пайпер, вообще-то, тоже должна была быть с ними, но она, как и Стелла, сбежала.

– Ты не хочешь со мной разговорить? – невинно уточнил Катон, поравнявшись со ней. Стелла попыталась ещё ускорить шаг, но Охотник тут же нагнал её. – Не веди себя как ребёнок, Стелла. Ты должна понимать, что у нас общие цели.

Стелла ему не верила. Пусть он озвучит ей хоть сто истин – ни одной не поверит, пока не услышит их же от Фортинбраса.

– За эти месяцы многое изменилось, но знаешь, что самое удивительное? Ваша вера в то, что такие слабаки, как принц Гилберт, помогут. Это лишь попытка отстрочить неизбежное, Стелла. Порочный круг замкнётся, и никто не сумеет спастись.

Стелла сжала челюсти, запретив себе отвечать. Злость красной пеленой застилала ей глаза. Она даже не видела, как двери открылись и Фортинбрас, обычно не прятавший своего паршивого настроя от встречи с Катоном, двинулся к ним. Стелла, воспользовавшись моментом, развернулась и побежала вперёд, как можно дальше от источника своего страха.

Это нечестно. Она была сильной и умной, могла справиться с чем угодно и побороть любого. Она не должна бояться Катона, но боялась. Меньше, чем за пять минут он разрушил всю её уверенность, которую Стелла старательно копила столько месяцев, заставил поверить, что она годна лишь для того, чтобы быть частью Охоты.

«Это неправда!» – думала Стелла, размазывая предательские слёзы по щекам, пока бежала в сторону своих комнат.

Как Катон может разрушать её, если она давно убедила себя, что он больше не властен над ней? Как он смеет показываться в Омаге после того, как столько лет измывался над ней и пытался убить Джинна с Пайпер? И почему Стелла такая слабая?

Ворвавшись в комнату, она первым делом заперла дверь и придвинула к ней стул, чтобы никто не попытался войти. Затем метнулась в дальнюю комнату и, так же заперев дверь, забилась в самый угол между двумя шкафами, вцепившись себе в волосы.

Вспоминая о том, каким озадаченным выглядел Гилберт и как Энцелад изучал Катона, Стелле хотелось только одного – исчезнуть. Они видели, что она струсила, и наверняка поняли, из-за чего. Как бы ей ни хотелось обратного, Гилберт не такой уж и глупый. Он точно может сложить несколько фактов и брошенных Катоном фраз вместе. И перед тем, как она убежала, он наверняка видел, что она заплакала.

Как она могла быть такой несдержанной? Фортинбрас доверился ей, выбрал ракатаном для своего тела, в очередной раз признав силу Стеллы, но она подвела его, испугавшись Катона.

Стелла завыла ещё громче, уперев лоб в колени, прижатые к груди. «Глупая, глупая, глупая! – твердила она себе, захлёбываясь в слезах. – Неблагодарная девчонка! Только и можешь, что путаться под ногами!»

Глава 4. Мир был тесен

Стоя в незнакомом месте, в каком-то длинном туннеле со стенами, покрытыми плесенью, грязью и кровью, Эйс ничего не чувствовал. Ни страха, ни настороженности. Ничего. Даже магия молчала, что было необычно: та всегда могла предупредить о надвигающейся опасности, но сейчас… «Странно», – подумал Эйс, оглядываясь по сторонам. Был только туннель с редкими факелами на стенах и он сам, совершенно не понимающий, как оказался здесь.

Дядя Джон навсегда вбил ему в голову одно золотое правило: если оказался в незнакомом месте или потерялся – стой на месте и жди, пока тебя найдут. Разумеется, речь шла о ситуациях, когда жизни ничего не угрожало. Эйс не был уверен, что сейчас был в безопасности, однако ноги уже понесли его вперёд. Огни факелов проносились мимо, совсем рядом раздавался какой-то противный, чавкающий звук. Эйс не хотел даже проверять, из-за чего тот появлялся – пронёсся по туннелю дальше и, едва не запнувшись о собственную ногу, оказался на лестнице.

Эйс хотел остановиться. И так ушёл достаточно далеко, что сильно усложнит его поиск. Хотя Эйс никак не мог вспомнить, что планировал оказываться здесь. Да и он не понимал толком, что это за «здесь». Магия до сих пор молчала.

Вдруг откуда-то издалека послышался утробный вой, пробравший Эйса до костей. Он подпрыгнул на месте, прижался к стене и, часто дыша, испуганно заозирался по сторонам. Никого не было. Только он, его магия-предательница, не подчинявшаяся его приказам и… чары. Много чар, которые пропитали каждый клочок этого жуткого пространства.

Эйс ощутил их только сейчас. Тело, действующее будто само по себе, понесло его вниз по лестнице, и с каждой пройденной ступенькой Эйс ощущал всё больше чар. На стенах также появлялось всё больше сигилов, начерченных чёрной кровью. Сигилы были оружием магов, но чёрная кровь была только у демонов. Кто догадался совместить их? Неужели Иснан?.. Благодаря связи с Ренольдом он был единственным из демонов, кто мог использовать чистую магию, но Эйс сомневался, что всё настолько очевидно. Он искренне надеялся, что это не Иснан. Только бы тот находился в другом месте, но всё ещё в этом мире, а не в Диких Землях. Сидел бы в какой-нибудь дыре, не высовывался, не мешал коалиции. Просто ждал, когда сальваторы пройдут Лабиринт и освободят богов. Это было бы просто чудесно.

Эйс остановился, как вкопанный. Вой повторился, на этот раз намного ближе, но Эйс не двинулся с места. Вот, что было не так: сальваторы, Лабиринт, боги в цепях. Он вспомнил об этом только сейчас, хотя всю прошедшую неделю ни на секунду не переставал думать об их рискованном деле, которое коалиция до сих пор не одобряла. Эйс едва не каждый день пытался доказать, что это было верным решением, но не понимал, как с этим связан этот туннель и сигилы на стенах.

Что-то здесь было не так.

Ноги несли Эйса дальше. Сигилов становилось только больше, одни были нарисованы поверх других. Какие-то знаки и вовсе скрылись за плесенью, которой, должно быть, было не одно десятилетие. Эйс ничего не понимал. Какие сигилы могут держаться так долго? Почему чем дальше, тем они старее? У вершины лестницы были совсем свежие сигилы. Может, если бы Эйс был так же хорош в начертании магических знаков, как и все остальные маги, он бы даже сумел понять, когда именно были оставлены эти сигилы.

Он бы вообще понял хоть что-нибудь.

Лестница закончилась тупиком, испещрённым совсем старыми сигилами. Эйс едва видел их очертания и с трудом узнал несколько знаков, которые ему показывал Сионий. Если чары понимания и впрямь работали, – учитывая, что все чары Эйс накладывал плохо, он в этом сильно сомневался, – начерченные на стене сигилы создавали мощный барьер. Следовательно, тупик не был тупиком.

Эйс приложил ладонь к стене и сосредоточился. Магия медленно, но верно просыпалась: наполняла теплом тело, колола кончики пальцев, прощупывала каждый миллиметр пространства. Чем дальше магия проникала, тем сильнее Эйс чувствовал, как что-то тянет его дальше. Холодный камень исчез из-под пальцев, совсем рядом всего на несколько мгновений вспыхнул яркий свет. Открыв глаза, Эйс увидел просторную круглую комнату, стены которой были покрыты сигилами, начерченными чёрной кровью. Особенно много их было возле двух креплений у противоположных стен – от них тянулись массивные цепи, сковывающие руки человека, находящегося в центре комнаты.

Эйс едва не закричал от испуга. Как он сразу не заметил, что здесь кто-то есть? Было не так уж темно, да и магия, начавшая отвечать на его зов, могла предупредить. Бегло оглядев человека, Эйс решил, что тот мёртв. Всё тело было изуродовано глубокими ранами и гематомами, одежда разорвана, на руках, обвитых цепями и раскинутых в стороны, были старые шрамы. Тёмные волосы слиплись из-за крови.

Магия подстёгивала Эйса подойти ближе. Только он решился сделать первый шаг, как человек дёрнулся всем телом и кинулся вперёд, но, наткнувшись на изумлённый взгляд Эйса, замер на месте. Его руки были так круто вывернуты, что точно должны были сломаться, однако Эйс не слышал хруста костей. Он, кажется, вообще ничего не слышал: ни собственного дыхания или сердцебиения, ни воя откуда-то издалека.

Человек в цепях качнулся назад, оглядел Эйса с ног до головы и всмотрелся в его лицо. Эйс хотел спрятаться от такого внимания, но деваться было некуда. Магия продолжала толкать вперёд, ощущение чар, пропитывающих воздух, всё ещё было сильно.

Вдруг что-то возле лица незнакомца вспыхнуло, и Эйс увидел янтарные глаза, ярко блестевшие на фоне почти пепельной кожи и трёх жутких шрамов, пересекавших лицо слева направо. Эйс сразу же догадался, что это были шрамы от когтей демонов. Шар мягкого света также охватил чёрные волосы и ошейник, на котором было начерчено несколько сигилов.

– Как ты разбил первую печать?

Эйс вздрогнул, услышав его хриплый голос.

– Как? – настойчивее повторил мужчина. – Как ты это сделал? Как нашёл это место?

Язык не слушался Эйса, да и он не знал, как отвечать. Он не помнил, чтобы открывал портал или даже пытался сделать это. Он вообще ничего не помнил.

– Как?! – громко крикнул пленник. – Как ты разбил печать?!

Эйс попятился, но магия толкнула его обратно. Лицо мужчины вдруг вытянулось от удивления, и он безвольно повис на цепях, всё ещё смотря на Эйса.

– Тебя привела магия, – пробормотал пленник. – Как это возможно?.. Я пытался столько раз, но ничего не получалось, а ты…

Магия пригвоздила Эйса к полу. Руки не слушались, открыть портал никак не получалось. Страх, которого Эйс не ощущал вплоть до этого момента, становился только сильнее.

– Найди путь сюда! – отчаянно выкрикнул пленник, вновь бросившись вперёд. Цепи дёрнули его обратно, и на этот раз Эйс услышал хруст ломающихся костей. Пленник, однако, будто и не заметил этого, продолжив: – Найди и освободи меня!

***

Эйкен сидел, уставившись в дымящуюся чашку чая, и изо всех сил старался переварить услышанное.

– Магия тебе ничего не подсказала? – спросила Шерая.

– Нет, – ответил Эйс, покачав головой. – Только не давала уйти.

– Довольно странно. Во снах и видениях магия не так сильна, как наяву, но я впервые слышу, чтобы она удерживала кого-то в одном месте.

– Это может быть связано с Лабиринтом?

Шерая свела брови к переносице и задумчиво посмотрела на Эйса.

– Каким образом?

– Если наши уже в Лабиринте, они же могли добраться до богов, верно? Что, если они уже освободили их? Разве это не означает, что силы богов восстановятся?

– Не думаю, что это Вине́йгерис послал тебе видение.

Эйкен признался бы, что окончательно запутался в происходящем, но тогда бы его просто выставили за дверь. Даже если он многого не понимал, Эйкен решил собирать всю информацию, какую сможет, и всегда быть в курсе последних событий.

Пока что у него неплохо получалось. Несмотря на безумный страх за сальваторов и остальных, Эйкен постепенно учился общаться с людьми коалиции. Легче всего было именно с Эйсом, также недовольного тем, что он ничем не мог помочь сальваторам, и с Шераей. Её Эйкен немного побаивался, но Фортинбрас сумел убедить его, что женщина совсем не опасна и не собирается ему вредить. Буквально с первых дней она предстала перед Эйкеном именно такой, какой её описывал Фортинбрас ещё в Диких Землях: внимательной, решительной и при этом заботливой. И хотя её сила и влияние всё ещё пугали его, он был рад, что в коалиции есть хотя бы один человек, который полностью доверяет Фортинбрасу.

Была, конечно, и принцесса Сонал, но её Эйкен избегал всеми возможными способами. К счастью, это было довольно легко: она целиком и полностью погрузилась в нахождение лэндтирсцев, затерявшихся среди землян, и восстановлению связей с ними. Эйкен лишь жалел, что, несмотря на занятость, она всё равно находила время на свои капризы и террор слуг в особняке.

Эйкен им искренне сочувствовал, однако на помощь не спешил. С этим прекрасно справлялась Шерая, сразу же после ухода Гилберта взявшая управление особняка на себя. Ни одно дело теперь не совершалось без её одобрения и контроля: поэтому-то она так быстро узнала, что во время тренировки с Енохом Эйс ни с того ни с сего потерял сознание. Потребовалось почти два часа, в течение которых Эйкен не находил себе места из-за волнения, чтобы привести Эйса в чувство и узнать, что случилось.

– Ты запомнил сигилы, которые видел? – уточнила Шерая после непродолжительного молчания.

– Некоторые.

– Нарисуй их.

Эйс с мученическим вздохом поставил чашку на стол и поднял руку, но Шерая тут же повысила голос:

– Не магией! Неизвестно, что может случится, так что рисуй на бумаге.

Она щёлкнула пальцами, и перед Эйсом появился чистый блокнот и карандаш. Вздохнув ещё раз, он принялся старательно вырисовывать сигилы, которые видел, пока Эйкен пытался усмирить своё волнение.

Происходило что-то очень странное. Убийства, о которых говорил Эйс, прекратились после того, как Пайпер открыла Переход в этот мир. Но теперь кто-то распространял магические реликвии, полные хаоса, а из архивов Ордена украли несколько старых дел. С каждым днём проблем, как и загадок, становилось всё больше, и Эйкен не понимал, что ему делать. Он ничем не мог помочь, только, как и сказал Фортинбрас, оставаться в безопасном месте и ждать. Однако Эйкен не мог сидеть на месте и совсем ничего не делать. Особенно теперь, когда с Эйсом, с которым Эйкен успел сдружиться, творилось что-то необъяснимое.

– Никогда не видела этих сигилов, – сказала Шерая, тщательно изучив каждый из нарисованных Эйсом магических знаков. – Они, возможно, древнее самой Книги Призыва. Я поищу в наших архивах их значение, а ты пока отдыхай.

Эйс смиренно закивал головой, но сразу же, как Шерая вышла из гостиной, посмотрел на Эйкена и сказал:

– Насколько далеко твои тени могут отдаляться от тебя?

Эйкен нервно сглотнул.

– Что ты задумал?

– Хочу узнать, что за место я видел. Не уверен, что магия поможет, но если послать твои тени…

– Куда? В каждый уголок этого мира? Это займёт вечность! Да и нет у меня так много теней.

– У тебя их сотни!

– А ты что, считал?

Эйс протяжно выдохнул и закрыл лицо руками.

– Я хочу понять, что это было! В прошлый раз, когда я, э-э, выпал из реальности, я обрёл магию. И, кажется, видел саму Геирисандру! Боюсь даже представить, что могло случиться в этот раз.

– Но ты запомнил, как выглядел тот пленник, да? Поищи информацию о нём. Может, в коалиции что-то есть.

Эйкен, на самом-то деле, слабо в это верил, но считал свою идею не такой уж и плохой. Если Эйс прав и сигилы из чёрной крови были начерчены Иснаном, значит, пленник был врагом демонов – и, следовательно, мог быть потенциальным союзником сигридцев. Нужно было собрать больше информации о нём и понять, чем он не угодил тварям. Те не стали бы держать его в богами забытом месте под охраной, пробиться в которое можно лишь в с помощью магии то ли во сне, то ли в видении.

– А может, это из-за Силы? – предположил Эйс, нахмурившись.

– Ты больше не наследник, так что вряд ли. Магия сакри не так работает.

– Но именно я оказался там, а не Шерая или Сионий. Значит, дело всё же в моей магии.

– Вот именно, в твоей магии, а не магии сакри, – настойчивее повторил Эйкен.

– Но каждая магия оставляет свой след. Поэтому демоны и напали на наш дом, когда я ещё не знал… Точно! Я придумал!

Эйкен едва не вжал голову в плечи, когда Эйс подскочил, ударив ладонями по столу, и широко улыбнулся, уставившись на него.

– Каждая магия оставляет след! – торопливо повторил он. – Я использовал магию, чтобы открыть проход в том туннеле! Если мы сможем его отыскать, то найдём и место, где я был!

– Ты не был там по-настоящему, – несмело возразил Эйкен. Несмотря на всё дружелюбие Эйса и определённую схожесть между ними, а также общее решение во что бы то ни стало помочь коалиции, пока сальваторов нет, Эйкен всё же немного побаивался Эйса, когда тот становился настолько решительным. В такие моменты он особенно напоминал Пайпер.

– Зато была магия, – настойчиво произнёс Эйс. – Или нет. Слушай, я плохо понимаю, как работает магия, но если она привела меня в то место, значит, там должен был остаться хотя бы один след. В конце концов, что мы потеряем, если просто попробуем?

– Время? – предположил Эйкен. – Магию? Доверие госпожи Мур? Не думаю, что она обрадуется, если мы попытаемся найти то место без её согласия.

– Мы попробуем, только и всего. Я не собираюсь соваться в логово демонов в одиночку, и тебя за собой не потащу. Но пробовать-то можно!

Эйкен опустил плечи, чувствуя, как тени беспокойно зашевелились. Змея, раскрывавшая свою пасть у него на шее, медленно отделилась от кожи и проползла по его плечу, головой потерявшись о щёку. У теней всегда был своеобразный способ утешить его, и сейчас это было как никогда кстати.

– Боже мой, – пробормотал Эйс, смутившись, – я и забыл, что у тебя есть змеи…

– Они не нападут, пока я не прикажу. Или пока ты не нападёшь на меня. Тогда они просто разорвут тебя.

Эйс поёжился и отошёл на шаг.

– Ненавижу змей.

– Если хочешь, чтобы я помог тебе, моим Змеям такое не говори, – решился напомнить Эйкен, почёсывая тень по голове. – И лучше придумай настоящий план, которому можно следовать.

– Чем тебе не нравится план с магией?

– Никакой конкретики! Нельзя просто сунуться твари знают куда и надеяться, что всё получится!

Едва последнее слово сорвалось с его губ, Эйкен понял, что Эйс и не предлагал бросить все дела и отправиться на поиски таинственного места прямо сейчас. И он уж точно не собирался рисковать собой, Эйкеном или кем-либо ещё. Ему нужна была уверенность, что его поддержит хоть кто-то – и Эйкен, привыкший жить по законам Диких Земель, не распознал этого сразу же. В том мире любой необдуманный шаг мог стоит жизни, и каждый план должен быть построен с максимальной тщательностью и осторожностью. Но здесь, во Втором мире, шансов на успех было значительно больше. Даже в деле, которое лично Эйкену казалось довольно сомнительным.

– Подожди хотя бы, пока госпожа Мур проверит сигилы, – предложил он, продолжая почёсывать Змею, уже устроившуюся у него на коленях. – Может, что-то и найдётся.

– Ненавижу ждать, – пробурчал Эйс, упав на стул. – Мы постоянно ждём! Из-за этого дурацкого расследования в Ордене даже зал Истины закрыт!

– А туда-то тебе зачем?

– Поискал бы что-нибудь в старых архивах. Я не верю, что магия ни с того ни с чего показала мне то, с чем раньше никто и никогда не сталкивался. Здесь наверняка есть какая-то связь.

– А может это… Ну, как-то связано с Андером? Ну что? – тут же возмутился Эйкен, заметив скептический взгляд Эйса. – Феи до сих пор не нашли ни одной зацепки! Если верить Елене, Андер был наследником Силы и магом. Что, если так он до сих пор жив и пытался дать о себе знать?

– Но почему именно я?

Эйкен пожал плечами, не найдясь с ответом. Ему не нравилось говорить об Андере, и он едва терпел, когда кто-то упоминал его в разговоре.

Если предположить, что Марселин права и Эйкен является её братом, то выходит, что Елена, с которой она и Стефан говорили – его мать. А Андер вообще дядя, потому что он женился на Каталине, младшей сестре Виктора, их отца. Но только если предположить, что Марселин права.

Эйкен ей не верил. Даже думать о том, что у него могла быть такая большая семья, которую он потерял из-за демонов, было больно. Воспоминания никак не возвращались, лишь в редких снах Эйкен видел обрывки, которые терзали его в Башне. После таких снов Эйкен лежал в холодном поту, окружённый переполошёнными тенями, и боролся с желанием выпить снотворное, которое по его просьбе приготовила Шерая.

Учитывая, что рядом не было Фортинбраса, Клаудии, Стеллы и Пайпер, справлялся Эйкен плохо. Но он старался, надеясь, что к моменту, когда они вернутся, он сможет разобраться со своими страхами и всем, что терзало его столько лет.

***

– Ну-у… – неуверенно протянула Соня, закинувшая ноги на спинку дивана и смотревшая на них снизу вверх. – Это как-то бессмысленно, вам не кажется? От того, что мы торчим здесь, расследование не будет идти лучше.

– Если бы ты ещё хоть как-то помогала, – пробормотал Себастьян, ущипнув себя за переносицу.

– Я помогаю! – огрызнулась Соня. – Не все такие мозговитые, как ты. Нужен и перерыв.

– Когда тебя обвинят в краже дел, ты тоже попросишь перерыв?

– Себ! – прикрикнул на него Алекс.

– Мысли чуть шире, Алекс, и подумай, как ей защищаться, если её и впрямь обвинят в краже. Улики можно подкинуть, алиби опровергнуть. Не исключено, что расследование будет скомпрометировано.

– Не думаю, что папа это допустит.

И так было всегда: что бы ни происходило, Алекс думал, что отец справится, со всем разберётся, защитит их семью. Сам Алекс свято верил, что и Соня давно стала частью семьи, однако Август был другого мнения и вряд ли намеревался защищать её, если расследование действительно приведёт к Соне.

В этом-то и была проблема: Август действовал в интересах Ордена и всей коалиции, и Себастьян прекрасно понимал его логику, но легче от этого не становилось. С начала расследования прошла неделя, но никаких сдвигов не было. Был обнаружен лишь слабый магический след и присутствие хаоса, источник которого до сих пор определялся. С каждым днём, который Себастьян тратил на то, чтобы разобраться в произошедшем, он только сильнее убеждался, что подставить могут кого угодно, в том числе Соню, которая в жизни бы не смогла украсть дела из архива. Себастьян работал с ней и знал, что ей это не под силу: она была не настолько сообразительна, чтобы придумать, как обойти десятки барьеров и сигилов. К тому же, никто из магов, кроме Лукреции и Шераи, не поддерживал с ней связи, а тех уже проверили.

Расследование вот-вот могло зайти в тупик, и некому было их защитить. В масштабах коалиции они были незначительны: Себастьян сомневался, что сумеет хоть что-нибудь доказать, если обвинят его, и усилий матери и Саула не хватит, чтобы оправдать его. Август, опять же, будет думать о благе коалиции и их семьи.

Себастьян не должен был злиться на него, – всё-таки, он сам руководствовался этим правилом всю жизнь, – но злился, поэтому всеми силами пытался найти хоть кого-нибудь, кто сумеет помочь. Все его связи, все заказчики, с которыми он когда-либо работал и сумел добиться разговора, ничего не знали. Подобное ограбление было совершено впервые, и впервые источники хаоса и магии определялись так долго. Саул предполагал, что были использованы поддельные реликвии, которые он искал, но никаких доказательств этому не было.

Ничего не было. Совсем. Будто кто-то просто вошёл и вышел, никем не замеченный. Будто кто-то идеально знал внутренне устройство зала Истины, где чьи посты и в какое время людей меньше всего.

Соня громко вздохнула, села нормально и, покосившись на стопку бумаг перед Алексом, издала мученический стон. Её нетерпение росло в геометрической прогрессии, и с каждой зацепкой, которая ни к чему не приводила, она, казалось бы, всё глубже погружалась в отчаяние. Себастьян бы предпочёл, чтобы она хандрила как можно дальше от него, но избавиться от общества Сони были просто невозможно: Алекс постоянно был рядом, и злить его Себастьяну не хотелось. Их мир, которого они негласно достигли, и так был слишком хрупким и строился как раз на том, что состояние Сони было нормальным. Если бы после плена у Махатса ей стало бы хуже, отношения между Алексом и Себастьяном стали бы только хуже.

Это бесило его даже сильнее, чем холодность отца. С ней-то Себастьян научился жить.

– Как нас могут подставить, если Фройтер уже проверил нас? – наконец спросила Соня, озадаченно посмотрев на него.

– Если ты не заметила, едва не каждый день появляется магия, о которой мы ничего не знаем, – не удержавшись, парировал Себастьян. – Фройтер подтвердил, что в ночь ограбления мы не были в архивах, и только.

– Но что может быть сильнее дара Фасанвест? – пробормотал Алекс, откинувшись на спинку дивана и уставившись в потолок. – У вас железное алиби. Соня была с Лукрецией, а ты был…

– Зельда!

Себастьян едва не подскочил на месте, услышав испуганный голос Рокси. Та стояла в дверном проёме и смотрела на них так, будто они превратили комнату отдыха в место убийства.

– Что? – не поняла Соня.

– Зельда, – выдохнула Рокси, с силой вцепившись в дверной косяк. – Они арестовали Зельду. Я слышала, что магия, найденная в архивах, оставила свой след на её мече…

– Это невозможно, – резко возразил Себастьян, выпрямляясь.

– Я видела, – протараторила Рокси, яростно помотав головой, – что они ведут её на допрос к старейшинам и папе…

Себастьян сорвался с места, лишь секундой позже поняв, что в очередной раз выдал себя. Ему следовало остановиться и, вообще-то, доверить это дело искателям и рыцарям. Он был подозреваемым и должен был думать только о том, чтобы убедить Орден, что не виновен в краже. Зельда вполне могла справиться сама, не такая уж она и беспомощная.

Однако это было огромной ошибкой и доказательством того, что их обоих подставили ещё на аукционе-бойне. Зельда потеряла настоящий Бальмунг, и вместо него обзавелась подделкой, в котором было проклятие, а не её магия. Если маги и впрямь нашли настоящий Бальмунг, который каким-то образом оказался у Зельды, значит, их неизвестный враг вновь решил показать себя. И либо он стоял за убийством Сибил, либо работал вместе с ней и таким образом заполучил настоящий Бальмунг.

– Себастьян! – крикнула Рокси, бегущая за ним. – Тебя не пустят! Да подожди ты!

Двое рыцарей, стоявших на посту возле малого зала совещаний, уже собирались преградить ему дорогу, но остановились, заметив спешившего к ним Саула. Себастьян едва сумел подавить нетерпение и даже изобразил подобие спокойствия, которое мгновенно исчезло, стоило ему заметить повязку на плече Саула.