Текст книги "Мир лабиринта и костей (СИ)"

Автор книги: Mikki Host

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

– Не бойся, Стелла, я не позволю Лабиринту навредить вам. Мы обязательно найдём врата.

Пайпер бы поверила ему, если бы не понимала, что к чему. Лабиринт перестраивался, медленно и незаметно, так, что, когда они почти приближались к вратам, те отдалялись. Белые стены, казалось бы, оставались теми же, как и колонны, потолки, окна, открывавшие вид на белую пустыню, но всё же менялись. Фортинбрас чувствовал эти изменения лучше, чем Пайпер, ведь её Сила лишь подпитывала Время и Движение.

Лабиринт сводил их с ума и отлично справлялся с этим. Пайпер точно знала, что, стоит ей хоть раз распознать в тенях Хайбаруса, она опять сорвётся. Может, в следующий раз у неё и получится, ведь тогда рядом будет не столько Фортинбрас, сколько Время. Пайпер даже не нужно будет стараться и притягивать магию, она сама охотно откликнется на Силу, когда та наполнит вены Пайпер.

«Уверена?»

Пайпер мотнула головой, надеясь заглушить голос Лерайе. Та лучше неё знала, справятся ли они с Хайбарусом, и сейчас, должно быть, в миллион раз спрашивала себя, почему выбрала себе именно Пайпер. Может, даже раздумывала переключить своё внимание на какого-нибудь другого, не такого озлобленного и эгоистичного человека.

Лерайе шумно вздохнула, но ничего не сказала.

Пайпер совершенно не понимала своего сакрификиума. Почему они не могут общаться так же легко, как Фортинбрас и Арне? Почему не могут быть в одной команде, как Николас и Рейна? Про Иснана с Ренольдом и думать не хотелось. Может, даже они справляются лучше, чем Пайпер и Лерайе.

Она почти поверила, что после очередного вздоха сакри та скажет что-нибудь, но вместо этого почувствовала, как замерла магия, как Фортинбрас взял её за руку и заставил остановиться. Пайпер подняла голову и вытаращилась на врата, появившиеся из пустоты.

– Ура, – без энтузиазма объявила Стелла. – Мы дотопали.

Не успел Фортинбрас даже рта открыть, как массивные белые двери распахнулись. Пайпер инстинктивно отступила назад, подняв кулаки, приготовившись к атаке, но выдохнула, когда невысокая фигура прорезала холодный свет, льющийся из врат. Николас выпрыгнул вперёд, на мгновение исчез и тут же появился прямо перед ними.

– С ума сошли! – взволнованно выпалил он, взмахнув руками. – Я чуть весь мир не обскакал, пытаясь найти вас!

– Прости, – со вздохом облегчения сказал Фортинбрас, – но…

– Потом!

Николас исчез, появился возле Гилберта, шедшего в метре позади, схватил его и перебросил поближе к сальваторам. Стелла и Кит мгновенно оказались рядом, и Стелла вцепилась в руку Гилберта, при этом держа Кита за плечо. Пайпер не успела даже моргнуть, как Николас, положив одну руку на плечо Гилберта, другую – на Фортинбраса, перенёс их вплотную к вратам, а после надавил Движением, вынуждая пройти через них. Яркий свет и магия, заструившаяся по венам, мгновенно привели Пайпер в чувство.

– Куда собрались?! – выкрикнул Николас, когда Стелла отпустила Гилберта.

Без лишних слов Стелла ещё крепче сжала руку великана, и его лицо залил румянец. Николас выдохнул и вновь перенёс их, на этот раз – в Омагу.

Пайпер мгновенно узнала зал собраний: длинный стол из светлого мрамора, множество стульев, обитых синим бархатом, картины на стенах и окна от пола до потолка, открывавшие вид на внутренний двор и площадь перед дворцом. Во главе стола сидел Киллиан, потиравший виски с таким видом, будто это он был вынужден в одиночку отправиться в Лабиринт. За его спиной беспокойно бегала Марселин, которой Ансель пытался вручить чашку с чаем, а леди Эйлау наблюдала за ними с ними с неподдельным интересом. Твайла сидела за другим концом стола и когтями царапала что-то на столе, но как только заметила вернувшегося Николаса, подскочила на ноги.

– Как ваше маленькое путешествие? – с кошачьей улыбкой спросила леди Эйлау, проигнорировав отчего-то выругавшегося Киллиана.

– Не слишком удачно, – честно ответил Фортинбрас. И только секундой позже, будто поняв, что не так, обернулся к Николасу, который ответил даже быстрее, чем был озвучен вопрос:

– Я не знаю, где они.

Марселин от волнения затрясла руками и, резко развернувшись, едва не сбила Анселя с ног.

Пайпер почувствовала себя не только эгоисткой, но и круглой дурой. Она была настолько рада выбраться от Лабиринта и одновременно настолько озлобленна из-за того, что ей не дали убить Хайбаруса, что даже не сразу заметила, что здесь не было Джинна, Клаудии, Энцелада и Стефана.

– Что? – кое-как выдавила Пайпер.

– В Лабиринте их нет, – протараторил Николас, запустив пальцы в волосы. – Я уже тысячу раз проверил, едва к демонам не залез! Они где-то в Диких Землях, но я их совсем не чувствую.

Горло Пайпер сжалось от страха.

– А они не могли… – сказала Стелла и, неопределённо махнув рукой, выжидающе уставилась на Николаса.

– Они не мертвы, – жёстко возразил Фортинбрас. – Если бы они были мертвы, связь между нами и Стефаном бы была разорвана.

– Тогда где они? – едва ли не прохныкала Марселин. Ансель всё-таки сумел впихнуть ей чашку с чаем, который она, однако, даже не попробовала. Судя по нетерпеливому взгляду Анселя, там было либо снотворное, либо успокоительное, которое ему приказали подлить, чтобы немного привести Марселин в чувство. И судя по тому, как леди Эйлау следила за ней, Пайпер угадала.

– За территориями исследованных земель магия крайне нестабильна, – сложив руки на груди, принялся рассуждать Фортинбрас, – и хаоса там намного больше, чем может выдержать любой человек.

– Думаешь, Лабиринт вышвырнул их туда? – наконец подал голос Киллиан.

– Не исключаю эту возможность. Нужно проверить.

Киллиан вдруг коротко рассмеялся, покачав головой.

– Отлично. Ты только что вернулся из Лабиринта, который едва не убил тебя, и теперь хочешь сунуться в место, о котором мы ничего не знаем?

– Сейчас мы знаем намного больше. К тому же, я сильнее, чем был раньше, и больше не один.

Сердце Пайпер пропустило удар, но после вновь стало биться нормально. Место, где магия была нестабильна, а хаос намного опаснее, не внушало доверия и пугало её сильнее, чем она была готова показать, но Пайпер не имела права бояться или просить немного подождать. Если уж Лабиринт был так жесток к сальваторам, что он мог сделать Джинну, Клаудии, Энцеладу и Стефану? Где открыл врата, чтобы вернуть их в Дикие Земли?

Да и сделал ли он это?..

– Мы с Николасом найдём их.

Пайпер так резко повернулась к Фортинбрасу, что у неё хрустнула шея.

– А я что, разжалована?

Взгляд Фортинбраса смягчился, когда он посмотрел на неё, и на мгновение Пайпер ощутила укол стыда. Она не хотела срываться, быть грубой и навязчивой, но мыслями всё ещё была в моменте, когда её Сила наполняла слабое тело Хайбаруса и готовилась разорвать его на части.

Возможно, Пайпер сходила с ума и даже не замечала этого.

– Посмотри на свои руки, – тихо, но настойчиво сказал Фортинбрас.

Краем глаза Пайпер заметила, как Стелла подбежала к Киллиану и принялась пересказывать ему всё, что с ними произошло, как Николас пытался объяснить, что он уже всё рассказал, как Твайла осыпала Кита вопросами, и была готова присоединиться к кому угодно, лишь бы не говорить о том, что пострадала из-за своей самоуверенности. Даже когда ладонь Фортинбраса легла ей на щёку, а большой палец нежно провёл по скуле, Пайпер была готова сделать шаг назад, лишь бы уйти от разговора.

Она и впрямь сходила с ума.

– Связь между Силой, Временем и Движением всё ещё держится, – ещё тише добавил Фортинбрас, заглянув ей в глаза. – Именно поэтому мы быстро узнаем, что случилось и где остальные, а потом вернёмся.

– Может уже сказать, что я слетела с катушек, – проворчала Пайпер.

Фортинбрас улыбнулся и, едва слышно рассмеявшись, легко коснулся её губ своими. Пайпер бы посчитала это подозрительным, если бы не знала, что он делает то же, что и утром – пытается успокоить её и показать, что он рядом.

– Иногда нужно сделать шаг назад, чтобы потом было легче, мар церзару, – пробормотал Фортинбрас. – Не повторяй моих ошибок и не пытайся доказать, что ты способна на всё. Хотя ты точно способна на всё, – с улыбкой добавил он.

***

К тому моменту, как Хайбарус, наконец, предстал перед ним, нервы Иснана были порядком расшатаны. Ренольд впервые в жизни отвечал практически на каждый его вопрос, пусть и не всегда прямо, и не умолкал даже в моменты, когда Иснан требовал этого. Однако когда высокая тень с крыльями и рогами выросла перед ним, Ренольд затих.

Иснан не сумел сдержать довольной улыбки, хотя его заслуги в паршивом состоянии Хайбаруса не было. Силуэт короля демонов колыхался, и среди потоков хаоса, которые напоминали подхваченные ветром чёрные струйки песка, то и дело вспыхивало золото. Его было слишком мало, чтобы Хайбарус мог поглотить Силу и использовать её, но достаточно, чтобы она напоминала ему о поражении. Иснан понятия не имел, что произошло с королём демонов на самом деле, но по одному виду понял, что Первая дала отпор.

Это было так же прекрасно, как и раздражающе. Очередное напоминание о том, что Первая, сломленная и измученная, смогла оказать сопротивление Хайбарусу, тогда как Иснану потребовалось намного больше времени.

Сколько он позволял Ренольду наполнять его тело магией, вытравливая хаос? Должно быть, несколько часов, не меньше. Зато теперь, когда тень Хайбаруса склонилась над ним, Иснан не ощутил того животного страха, который был раньше.

«Надо же, – удерживая на лице лёгкую улыбку, подумал Иснан. – Ты впервые не был таким бесполезным».

«Ты можешь заткнуться?» – устало проворчал Ренольд.

– Райкер, – пророкотал Хайбарус, выпрямляясь. – Подготовь алтарь.

– О, прошу прощения, – прочистив горло, начал Иснан, – но я бы не хотел быть жертвой.

Хайбарус, Карстарс, который всё это время стоял за его спиной, как верный пёс, и даже Райкер, выпрыгнувший из пустоты, удивлённо уставились на него.

– Понятия не имею, что вы тут хотите устроить, но я пас, – продолжил Иснан. Он всё ещё сидел на полу со скрещенными ногами и скованными за спиной руками, но больше не чувствовал себя загнанным в угол. Совсем не хотелось этого признавать, но в этом была заслуга Ренольда, который показал ему уникальную возможность и прямо сейчас направлял Иснана. – Разве вы не знаете, что все обряды нужно проводить в стерильных условиях? Я всегда так делаю.

«Либо сейчас, либо никогда», – напомнил Ренольд.

Иснан широко улыбнулся, когда Хайбарус шагнул к нему и наклонился.

«Только сейчас», – подумал Иснан и, резко разорвав цепи, которые уже несколько часов удерживали его только внешне, бросился вперёд.

Он проскочил прямо сквозь короля демонов, ведь тот был лишь тенью, постоянно терявшей форму. Проскочил, чувствуя потоки мощного хаоса и прикосновение магии, которая так понравилась Ренольду – Силы. Проскочил, совершенно не ощутив давление на своё тело, и бросился на Карстарса даже быстрее, чем тот успел вскинуть руку.

Всего на долю секунды, но Иснан почувствовал, как затаилась магия, а после за спиной Карстарса раскрылся портал – точно так, как и хотел Ренольд, всеми силами приманивавший Геирисандру. Она ответила ему и действительно решила помочь, и как бы сильно Иснан ни ненавидел Ренольда за то, что тот оказался прав, он не мешкал. Прыгнул на Карстарса, как зверь, вцепился в его плечи и толкнул в портал, который тут же закрылся за ними.

От удара о землю Иснан едва не потерял концентрацию, но вовремя взял себя в руки. Он вцепился в шею Карстарса, глубоко запустил когти, с наслаждением наблюдая за тем, как чёрная кровь сочится из ран. Карстарс хрипел, бил его, притягивал хаос, но никак не мог избавиться от железной хватки.

– Больно, правда? – с улыбкой прошипел Иснан, глубже погружая когти. – Больно, когда с тобой обращаются, как с вещью?

– Король тебе этого не простит, – из последних сил прохрипел Карстарс. Иснан слизал его кровь с пальцев и, заметив страх в глазах демона, ответил:

– Он уже пытался подчинить меня, и ничего не вышло. Забавно, да? Если уж он не смог, то ты точно не справишься. Fehtar.

Карстарс замер, точно статуя, и Иснан улыбнулся ещё шире. Ему нравилось видеть, как один из сильнейших демонов, который то и дело влезал в его сознание, ничего не мог сделать сейчас. Нравилось настолько, что Иснан вновь слизал кровь с пальцев, повторил команду, вливая в голос ещё больше магии сакри.

«Не увлекайся», – предостерегающе произнёс Ренольд.

– Заткнись, – бросил ему Иснан.

Он знал, что нельзя терять времени, что куда бы Геирисандра ни забросила его, Хайбарус уже мог быть рядом. Нужно было поторапливаться, но Иснан не мог отказать себе в удовольствии и не сделать то, о чём мечтал долгие часы.

– Знаешь, почему не вышло? – угрожающе тихо спросил он, наклонившись к лицу Карстарса. В отражении его широко раскрытых глаз Иснан видел, как горели его глаза, как чёрная кровь, хлеставшая из шеи демона, пачкала его белое лицо. – Я отказался от хаоса.

На долю секунды Иснан ослабил хватку магии, чтобы увидеть, насколько удивлён Карстарс, но почти сразу же погрузил пальцы глубже в разорванную шею так, что запястьем левой он касался подбородка Карстарса, а правой – его ключицы. Показав клыки, Иснан сказал:

– Твоя голова будет чудесным подарком.

Он со всей силы потянул руками в разные стороны и разорвал шею Карстарса, отделив голову от тела. Затем, отшвырнув голову в сторону, Иснан яростно разорвал грудную клетку демона и, вытащив наружу ещё бьющееся чёрное сердце, скривился.

«Это не обязательно», – напомнил Ренольд.

«Заткнись», – вновь подумал Иснана, вцепившись зубами в сердце.

Он отказался от своего хаоса – того, который поддерживал в нём жизнь, позволял красть и менять облики и связывал с Хайбарусом. Именно из-за этого хаоса король демонов оказывал на него влияние, мог вторгаться в мысли и подчинять себе. Иснан был созданием Хайбаруса так же, как Карстарс, однако у того было намного больше власти над собой, как и над чудовищами и тенями этого дрянного мира. Отказавшись от хаоса и приняв только магию, Иснан лишил себя возможности сменить облик и спрятаться, но также лишил Хайбаруса возможности влиять на него. Иснан не мог вернуть свой хаос, благодаря которому жил все те годы, которые помнил, мог полагаться только на Слово, пропитывающее каждую клеточку его тела, и ту небольшую власть, которая крылась в хаосе Карстарса. Через него Хайбарус не найдёт его, ведь Ренольд показал ему, как запечатать хаос глубоко в себе. Всё, что Иснану было нужно – это контроль над чудовищами и тенями этого мира, который раньше был у Карстарса.

И его голова в качестве подарка.

Проглотив последний кусочек, Иснан утёр губы и, поднявшись на ноги, подошёл к голове Карстарса, лежавшей неподалёку. Стеклянные глаза смотрели в небо, и Иснан был бы рад вырезать их, но всё же остановил себя. Подняв голову за волосы, сальватор покрутил её и, потянув за тонкие нити, через которые раньше тени подчинялись Карстарсу, притянул их к себе. Голова исчезла в потоках тьмы и хаоса, точно там, где хранились склянки с кровью, которую он собирал, и Иснан накрепко запер их внутри себя, позволяя раствориться в Слове. Как бы противно это ни было, но Иснан не хотел таскать голову Карстарса сам.

– Итак, где мы?

«Если я правильно понял то, что тебе принесли его тени…»

– Теперь они подчиняются мне, – перебил Иснан раздражённо.

Ренольд устало вздохнул.

«Портал привёл нас на неисследованные территории Диких Земель. Здесь много хаоса и магия нестабильна, но Хайбарус нас не найдёт».

– Чудесно… Знаешь, я даже удивлён, что твоя идея с поглощением хаоса сработала. Поначалу я решил, что ты просто пытаешься убить меня.

«Я не настолько жесток».

– Да-да, конечно, так я тебе и поверил… Ну что, прогуляемся?

Глава 21. Трон из шипов, колыбель из костей

Когда Клаудия сказала, что твари, властвующие на неисследованных территориях Диких Земель, близко, Энцелад подумал, что они действительно близко. Возможно, они, скрытые хаосом, всё это время были на расстоянии вытянутой руки. Но даже спустя несколько часов им не встретился ни один демон, хотя Клаудия продолжала говорить о том, что тёмные создания близко.

– Ты просто издеваешься, да? – в конце концов прошипел Энцелад, не выдержав. Джинн, идущий впереди, остановился и расправил крылья так резко, что Энцелад врезался бы в них, если бы вовремя не сделал шаг в сторону.

– Если бы я хотела поиздеваться, я бы придумала что-то получше, – сквозь зубы ответила Клаудия, бросив на него косой взгляд.

– Может, у тебя мозги плывут из-за этого дрянного проклятия?

Что-то резко ударило его по лицу, и только мгновением позже Энцелад понял, что это были перья. Джинн вновь попытался ударить его крылом.

– Я оторву тебе их, – предупредил Энцелад.

Джинн рассмеялся, сложив руки на груди.

– Давай, милый, попробуй. Я подниму тебя выше облаков и сброшу. Даже костей не останется.

– Костей? – озадаченно повторила Клаудия.

Энцелад громко фыркнул, возведя глаза к небу, закрытому серыми облаками, через которые изредка проникал тусклый свет. Ни разу за все эти часы небо не стало светлее, лишь темнело, а после возвращалось к серости, к которой Энцелад успел привыкнуть. Местность же не менялась: пустынные равнины, укрытые тонким слоем пепла и белой пыли, под которым виднелась жухлая трава, залитая кровью. Ни в одной из сторон не было видно ни городов или крепостей, ни хотя бы гор или лесов. Не было даже Блуждающих Душ, хотя Клаудия говорила, что они постоянно следуют за ними, смотрят, чтобы они не сбились с пути. Будто здесь может быть какой-либо путь.

Клаудия шла за зовом Блуждающих Душ, уверенная, что они приведут к ответам. Она говорила об истине, которой владеют боги, но не объясняла, что это такое. Стефан пытался пару раз объяснить, но так и не смог. Даже когда по его просьбе Клаудия задавала вопросы Блуждающим Душам, яснее не остановилось.

Энцелад даже не пытался вмешиваться. Ни магии, ни божественность, ни уж тем более какая-то там истина, которой владели боги, его не волновали. Всё, что ему было нужно, так это следить за Клаудией, как и приказал Гилберт. Даже здесь, в какой-то неисследованной части Диких Земель, где, казалось бы, царили смерть и запустение, Энцелад не забывал о том, чего хотел его король.

– Кости, – задумчиво повторила Клаудия, остановившись.

Джинн тут же обернулся к ней и, Энцелад был готов поклясться, едва сдержал порыв укрыть Клаудию крыльями, как если бы хотел защитить от всего мира. За последние часы он делал так пару раз, – в основном после того, как Энцелад начинал ругаться с ней, – но сейчас замер на месте, настороженно уставившись на Клаудию. Стефан, без остановки пытавшийся переписать сигилы на руке так, чтобы они работали, просто прошёл бы мимо, если бы Энцелад не схватил его за воротник рубашки и не потянул назад.

– Звёздная пыль наполняет кости, – будто на автомате пробормотал Стефан. – Да-да, это мы помним.

– Надеюсь, это не про меня, – с лёгким испугом пробормотал Джинн. – Я, знаете ли, очень красивая звезда, не хочу так бесславно умирать.

Энцелад тихо фыркнул.

– Предпочтёшь, чтобы демоны разорвали на части?

– Ты всегда такой злой? Или тогда когда девушка не даёт?

От неожиданности Энцелад едва не прыснул от смеха, но сдержался. Зато Клаудия, мгновенно забыв о своих рассуждениях, громко рассмеялась, уставившись на него, и Джинн тут же подхватил её смех.

– Замечательно, – проворчал Энцелад, ущипнув себя за переносицу. Секундой позже он услышал ещё один смешок и, стиснув зубы, повернулся к Стефану. – И ты туда же?

– Честно, впервые вижу, чтобы тебя смутили, – ответил Стефан, подняв ладони, будто сдаваясь. – А мне больше семисот лет, прошу не забывать.

– Я не…

– О, не бойся, – притворно жалостливым голосом сказала Клаудия, перебив Энцелада, – если не будешь надоедать и не умрёшь, напоровшись на собственную стрелу, я, может, сжалюсь и поцелую тебя.

Джинн рассмеялся ещё громче и захлопал крыльями, поднимая с земли пепел и белую пыль. Клаудия совсем легко толкнула его в плечо, и Джинн, не говоря ни слова, – в основном из-за смеха, конечно, – развернулся и пошёл вслед за ней. Клаудия как ни в чём не бывало начала говорить о том, что услышала от Блуждающих Душ, а Джинн либо с умным видом кивал, либо задавал уточняющие вопросы, лишь раз помахав крылом и тем самым прося поторопиться.

– Просто фантастика какая-то, – покачав головой, сказал Стефан. – Лабиринт едва не убил нас с Джинном, ты смутился из-за безобидной шутки, а ещё и это местечко стрёмное…

– Иди к чёрту, – бросил Энцелад.

– Судя по всему, мы скоро придём к кому-то намного хуже.

Энцелад закатил глаза, чувствуя, как с каждым шагом и слово всё больше раздражается. Впервые с ним происходило что-то подобное: неизвестность выматывала, однообразность пейзажей давила, а отсутствие хоть каких-то ответов едва не выводило из себя. Может, он не был настолько одарён в области магии или проклятий, априори знал про хаос меньше, но это не означало, что он был бесполезным и над ним можно было издеваться, говоря всякую ерунду и сильно ограничивая в ответах.

Выдохнув, Энцелад пробежался пальцами по оперению стрелы, мгновенно появившейся в колчане, закреплённом на поясе. Даже сейчас, в богами забытом месте, где магия была нестабильна, а голоса мёртвых не утихали, чары, когда-то наложенные феями, были сильны.

Иногда Энцелад, не зная, чем занять руки, так делал – и всё ждал, что чары не отзовутся. Распознают его сомнения и страх, из-за которых он порой не мог прицелится, и не позволят ему воспользоваться оружием. Это было просто глупо, – чары, связанные с кровью, всегда будут подчиняться ему, – и в то же время больно. Энцелад редко брал этот лук в руки, потому что Диона души в нём не чаяла и никому не позволяла хотя бы пальцем к нему прикасаться. И согласно кэргорским традициям, Энцелад был обязан положить лук рядом с телом сестры, но, поддавшись искушению, оставил себе. Чтобы знать, что он никогда не был один. Помнить, почему он до сих пор стоит на ногах. Чтобы потом, когда он встретит Диону в мире мёртвых, когда Мерула проводит его к ней, сказать, что он старался.

– Стоять.

Энцелад слишком поздно услышал предупреждение – мгновением позже Стефан схватил его за воротник куртки и дёрнул назад, причём улыбался он так, будто это было в порядке вещей. Энцелад бы огрызнулся, если бы Клаудия, остановившийся на вершине небольшого холма, не сорвалась вдруг вниз.

– Эй! – взволнованно крикнул Джинн, сорвавшись с места.

– Она близко! – крикнула Клаудия, не останавливаясь.

Джинн, подлетев ещё ближе, резко остановился напротив и раскинул крылья, преграждая ей дорогу. К тому моменту, как Стефан и Энцелад оказались рядом, напряжённые и готовые в любую секунду отражать нападение, Клаудия перешла на повышенный тон.

– Блуждающие Души говорят, что она близко!

– Кто – она? – резко уточнил Стефан.

– Эльфийская кровь.

Энцелад озадаченно переглянулся с магом.

– А ты не ошиблась?

– Надеюсь, это не эльфы Джокасты, – пробормотал Джинн. – А у нас вообще есть ещё кто-то с кровью эльфов? Ну, помимо эльфов Элвы.

– Речь идёт не об эльфах, – возразила Клаудия, отталкивая крыло Джинна и проходя дальше, – а об их крови.

Не говоря больше ни слова, она побежала вниз, оглядываясь по сторонам, и Энцелад без раздумий рванул следом. Лишь полминуты спустя, когда они оказались у подножия склона, а Джинн приземлился рядом, подняв пыль и пепел, стало понятно, почему Клаудия так торопилась сюда.

Перед ними было кладбище. Не в прямом смысле: здесь не было могильных плит, статуй, памятников или склепов. Здесь было поле, простиравшееся до горизонта, усеянное костями, напоминавшими человеческие, и огромными скелетами, которые тоже напоминали человеческие, но просто не могли быть ими. Вдалеке Энцелад видел огромный череп, наполовину ушедший под рыхлую землю, чуть ближе и правее – грудную клетку с расколотыми рёбрами. И совсем-совсем далеко, там, где была линия горизонта, возвышалось бело-серое здание, напоминавшее полуразрушенный дворец, на который Клаудия указала рукой.

– Там, – сказала она и, замедлив шаг, пошла вперёд.

Энцелад выхватил стрелу, положил её на тетиву и, направившись следом, спросил:

– Что ты слышишь?

– Много всего, – рассеянно отозвалась Клаудия, не оборачиваясь. – Проклятия мёртвых тварей, стенания умирающих, мольбы о помощи, рассказы о жизни и призывы отдать жизнь и душу.

– А что-то про эльфийскую кровь? – уточнил Стефан, то и дело оборачивавшийся и следивший, чтобы ни одна тварь не напала на них со спины.

– Это там, – указав на дворец вдалеке, ответила Клаудия. – Эльфийская кровь медленно стекает, питая кладбище богов, и твари пируют на этих землях, поглощая магию и хаос.

Джинн резко остановился.

– Кладбище богов?

Клаудия, будто поняв, что только что сказала, обернулась к ним и, разведя руки, тихо уточнила:

– Разве вы не чувствуете? Древняя магия сплетается с хаосом, у которого нет разума. Это место – кладбище богов, которые когда-то пали в войне.

Она вновь замолчала и направилась вперёд, игнорируя любые попытки Джинна узнать больше. Стефан помедлил, и Энцелад, воспользовавшись возможностью, тут же спросил:

– Это то, что ты чувствовал, когда валялся без сил?

– Возможно, – будто нехотя ответил Стефан. – Там было… слишком много всего. Боли, магии, хаоса, знаний. Там была тьма, в которой были погасшие звёзды и пламя, поглощавшее миры, выжигавшее всё человеческое и живое. Бесконечный цикл рождения, жизни и смерти миллиарда существ. Я уверен: это была истина, которой владеют боги. Тайна сотворения, которую знают лишь они.

Энцелад подождал ещё немного, думая, что Стефан расширит свои объяснения, но тот лишь выжидающе смотрел на него. Тогда Энцелад покачал головой и сказал:

– Не совсем понимаю, но звучит так, будто это какая-то временная петля.

– Что?

– Серьёзно? Ты фильмов, что ли, никогда не смотрел?

– Смотрел, но… мне больше нравятся исторические драмы и…

– Ладно, проехали. Временная петля – это когда одни и те же события повторяются снова и снова, без изменений, пока кто-нибудь или что-нибудь не разрывает петлю. Во многих фильмах, которые мы смотрели с Дионой, главный герой сохранял память обо всём.

– Не думаю, что я почувствовал именно это. Скорее вышло так, что моя магия коснулась другой магии – той, которой владеют боги.

– Разве для этого ты не должен быть сальватором?

– Я бы тоже хотел знать.

Тихо выдохнув, Энцелад заставил себя задвинуть тревожные мысли как можно дальше и сосредоточиться на том, что было вокруг. Стефан, отставший лишь на шаг, использовал магию – бронзовый свет на мгновение залил землю и осветил множество костей, расколотых и сгнивших скелетов, которые громок хрустели под ногами.

Если Клаудия права и это действительно кладбище богов, – хотя Энцелад не понимал, как те могут иметь те же тела, что и смертные люди, – то после его обязательно ждёт кара за подобное оскорбление. Кости были повсюду, не удавалось сделать шага, не коснувшись их и не сломав, и если первые минуты ещё Энцелад как-то старался избегать их, то вскоре просто наплевал на всё и шёл прямо.

Помимо груды костей, огромных скелетов, мимо которых и через которые они проходили, – вроде грудных клеток, черепов, костей рук и ног, – здесь не было ничего. Дворец, высившийся вдалеке, медленно приближался. Свинцовые тучи до сих пор закрывали небо. Не было даже лёгкого ветра, который поднимал бы пыль и пепел. Не было ничего, откуда мог бы этот пепел прилететь – он, казалось бы, всегда был здесь.

Клаудия больше не отвечала на их вопросы. Она уверенно шла вперёд, огибая преграждавшие путь груды костей, и совсем скоро вывела их к тому, чего Энцелад совершенно не ожидал увидеть. Его было сложно удивить чем-либо, но он впервые видел деревья и кусты из костей, которых было так много, что они напоминали сад, раскинувшийся перед стенами дворца.

– Это всё ещё кладбище богов? – осторожно спросил Джинн. Он прижал крылья к спине, будто боялся хотя бы пёрышком случайно задеть одно из тонких деревьев.

– Это всё ещё их останки, если ты об этом. Разницы, в общем-то, практически никакой.

– А вот и нет! Знаешь, в моём мире цеев называли юными богами – так что хочу сказать, что мне совсем не нравится, что это место может быть кладбищем богов, потому что я, вот так новость, цей!

У Энцелада дёрнулся глаз. Джинн хоть когда-нибудь бывает серьёзным?..

– Аккуратнее, – вдруг сказал Стефан, понизив голос. – Я чую демонов.

– Прекрасно, – проворчала Клаудия, – решили, наконец, появиться…

Несмотря на это, демоны так и не показались. Энцелад слышал вой вдалеке, который с каждой секундой становился тише, но не видел ни малейшего движения тварей. Даже когда они приблизились ко дворцу настолько близко, что стала видна причина, из-за которой Клаудия говорила об эльфийской крови, демоны не появились.

– Охренеть, – выдохнул Стефан и, будто опомнившись, прикрыл рот ладонью и огляделся. Как если бы боги услышали его и сразу же спустились с небес, чтобы наказать.

Как если бы боги, прибитые в огромным вратам, вдруг очнулись.

Энцелад сразу же понял, что это боги. Пусть они были человеческого роста, золотистая кровь, капающая из пробитых рук и ног, длинные серебристые волосы и вытянутые уши выдавали в них богов-прародителей эльфов, Айриноул и Алеандро. Они висели на воротах, прибытие чёрными железными лезвиями, и только их руки, соединённые в центре, были пронзены чем-то золотистым.

– Великий Хамаки, – с ужасом прошептал Джинн, вцепившись в волосы. – Как это вообще…

– Тихо, – шикнула Клаудия, подняв указательный палец. – Не спугните.

Энцелад уже хотел спросить, кого именно, – не мёртвых же богов?.. – когда заметил слабое свечение возле врат. Оно напоминало человеческую фигуру, очертания которой постоянно расплывались и становились едва не прозрачными. Кровь, отливающая золотом, капала сквозь размытую фигуру и даже не успевала собираться в лужи, сразу же впитывалась в землю.

– Король наказал их, – наконец сказала Клаудия, подняв голову выше и всмотревшись в мертвенно-бледные лица богов. – За попытку восстания он отдал их на растерзание тварям, а после оставил здесь, отравил их тела хаосом.

– Это тебе Блуждающая Душа сказала?

– Да, она. Говорит, боги не мертвы, но и не живы.

– Что за попытка восстания? – тихо спросил Стефан.

– Они восстали против своих же, – неуверенно добавила Клаудия, а после, когда Блуждающая Душа шевельнулась, сделала небольшой шаг к ней и склонила голову, будто показывая, что внимательно слушает. – Они восстали против богов, которые сошли с пути, но были повержены.

– Отлично, – сквозь зубы выдал Энцелад, – а можно чуть больше конкретики?

– Откуда Души всё это знают? – тут же спросил Джинн.