Текст книги "Париж 1914 (темпы операций)"

Автор книги: Михаил Галактионов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 44 страниц)

В приведенном выше высказывании подчеркивается вместе с тем и противоположность пограничного сражения и битвы на Марне: оперативно-стратегическое преимущество перешло к другой стороне. Если в начале Марнской битвы выигрыш темпабыл у союзников, то в начале пограничного сражения его имели немцы.

Ошибку Мольткев оценке результатов пограничного сражения до некоторой степени можно объяснить тем, что оно закончилось на всех участках внешней победой немцев. Однако эта победа скрывала тенденцию, опаснейшую для судеб маневра в целом. Основная особенность пограничного сражения заключалась в том, что вместо единого цельною маневраона представляла собою совокупность разрозненных битвна правом крыле, в центре и на левом фланге германского фронта.

а) Сражение в Лотарингии

(Схема 17)

Схема 17. Восточное крыло в дни 5–9 сентября.

Шлиффенрассчитывал достигнуть решающего преимущества на правом крыле раньше,чем противник успеет сорганизоваться для отпора. Он учитывал при этом тенденцию французов направить свой удар в восточном и северо-восточном направлениях. Нужна была с их стороны особая прозорливость и смелость, чтобы сдвинуть свое развертывание в Бельгию. Шлиффенимел достаточные основания полагать, что такой смелости у его противника не окажется. Шлиффеновский план был основан поэтому на предпосылке, что сосредоточение главных сил французов будет опираться на мощную крепостную зону. Мало того, Шлиффенвложил в свой план некоторую дозу яда хитрости:пусть французы попытаются наступать в восточном и северо-восточном углу – это даст выигрыш временидля маневра захождения правым плечом. Об этой возможности Шлиффенвысказался так:

«Во всяком случае, в этом нельзя усмотреть никакой опасности. …Не изменяя по возможности ни в малейшей части германский оперативный план, во всем остальном необходимо обеспечить нижнее течение Мозеля, пространство между Мозелем и Маасом преградить на высоте Диденгофена [93]93
  Тионвиль.


[Закрыть]. Если французы направятся через Верхний Рейн, им нужно организовать сопротивление в Шварцвальде. Подвезенные из тыла войска необходимо сосредоточить на Майне и Иллере».

Итак, Шлиффенсчитался с потерей Эльзаса и Лотарингии. Чем глубже засовывали французы свою голову в западню, тем выгоднее казалось это Шлиффенус точки зрения успеха оперативного плана в целом. Если бы французы направились через Эльзас и Лотарингию главными своими силами, Шлиффенсчитал наиболее целесообразным склонить силы своего правого крыла немедля же прямо на юг (а не на юго-запад), отрезая французов от столицы и нанося им удары в тыл. Основной замысел был бы осуществлен в упрощенной форме.

Но Шлиффенмало рассчитывал на подобный оборот событий. Сосредоточение германских армий заканчивалось на 13–й–17–й день мобилизации. Если бы предположить, что французы могли двинуться внутрь Эльзаса и Лотарингии на 10–й день мобилизации, то им потребовалось бы минимум еще 10 дней, чтобы достигнуть Рейна и Нижнего Мозеля. Разумеется, здесь искусственно принят во внимание исключительно благоприятный для французов ход событий. Но в это время развертывание германских сил было бы закончено, и указанный поворот на юг решил бы судьбу операции.

Разумеется, французы, которые знали, хотя и не точно, о движении германцев в обход через Бельгию, не дали бы себя провести так просто и неизбежно должны были выделить крупные силы для отражения угрозы с севера. Движение французов в Эльзас и Лотарингию можно было при таких условиях расценивать как одну из форм общего противодействия с их стороны выполнению плана противника. Так оно в действительности и произошло.

Иначе подошел к вопросу Мольтке.Соотношение сил в пользу правого крыла, установленное Шлиффеном(1: 7), казалось ему чрезмерно рискованным, и он изменил его в пользу левого крыла, установив соотношение 1: 3. Здесь заключалось уже коренное изменение основной идеи шлиффеновскоюплана. Левому флангу ставилась тем самым задача – не пускать французов вглубь. Поскольку эта задача не выходила за рамки простого сковывания противника, в ней не заключалось еще непосредственной опасности для хода операции на всем фронте, так как, пригвожденные к правому своему флангу, французы были бы обойдены с запада. Гораздо опаснее, если бы французы начали передвижку своих сил с правого фланга на левый (что, как известно, впоследствии и произошло), уклоняясь от каких-либо серьезных операций в Эльзасе и Лотарингии. Наличие мощных рубежей обороны позволило бы им удерживаться со слабыми силами, подготавливая отпор в центре и на своем левом фланге.

Различие между Шлиффеноми Мольткезаключалось не только в измененном распределении сил. Как это ни странно, но, увеличивая свои силы на восточном секторе, Мольткерезко уменьшал свои шансы сковатьздесь противника: элемент шлиффеновской хитрости выпадал из игры. Столкнувшись с крупными силами противника, французы прекращали наступление на восток, а, перейдя к обороне, смогли бы начать переброску на запад. Буквально так и случилось в действительном ходе событий.

Первоначально Мольткенамечал для б – й и 7–й германских армий защиту левого фланга фронта захождения вокруг Мец – Диденгофен; эти армии должны были сковать противника и предупредить передвижку его сил в западном направлении; в случае наступления превосходящих сил противника, они должны были отходить, непрерывно следя за тем, чтобы не создалась угроза левому флангу заходящего крыла; однако в случае наличия слабых сил противника, допускалась возможность контрудара через Мец и южнее на левый берег Мозеля.

В действительности оказалось, что силы противников в этом районе приблизительно были равны: на немецкой стороне – _:8 арм. корпусов, 3 эрзац, дивизии, 3 кав. дивизии против 7 арм. корпусов, 3 рез. дивизий, 1 колониальной бригады и 3 кав. дивизий на французской стороне. Располагая столь значительными силами, командующий 6–й армией кронпринц баварский Рупрехт,которому в оперативном отношении была подчинена также и 7–я армия, был полон наступательного духа. Наступление он рассчитывал вести с занятой им оборонительной позиции: Дельм (Delmr) – Шато-Сален (Chateau-Salins) – Бламон (Blamopnt) – Сирей (Sirey) против линии рек Мозель и Мерт (Meurthe). 11 августа кронпринц баварский запросил мнение германского главного командования, которое сообщило, что предполагаемое наступление не соответствует его видам. 14 августа, получив сведения о скоплении крупных французских сил в Эльзасе и Лотарингии, Мольтке приказал 6–й армии отступить на Верхний Саар. Заняв линию франц. Нид (Nied) – Баронвейлер (Baronweiler) – Родальбен (Rodalben) – Бургальтдорф (Burgaltdorf) – Кутинген (Kuttingen) – Саарбург (Saarburg) – Лютцельбург (Lutzelburg), командующий 6–й армией не оставил мысли о наступлении и стал стягивать силы 7–й армии на свой левый фланг. Между тем 14 августа 2–я французская армия перешла в наступление, которое велось «методично», т. е. крайне медленно и осторожно, выйдя к 20 августа на фронт Шато-Сален (Chateau-Salins) – Дьез (Dieuse) – Саарбург (Saarburg); наступавшая южнее, 1–я французская армия заняла Саарбург и захватила важный пункт – гору Донон. 18 августа германское главное командование сообщило командованию 6–й армии о начавшемся захождении правого крыла; на 6–ю и 7–ю армии по-прежнему возлагалась защита его левого фланга; им предлагалось «продолжать отступать в направлении реки Саар и Нижних Вогез, чтобы затем решительно атаковать противника, ворвавшегося в мешок между реками Саар и Нид. Следует остерегаться начать атаку с занимаемых теперь позиций (при входе в мешок), так как близость приграничных укреплений на французской границе помешала бы использованию успеха».

Однако, когда эта директива прибыла к кронпринцу баварскому, им был уже отдан приказ о наступлении. По словам Рейхсархива, командующий 6–й армией «вовсе не считал вероятным, что противник, очертя голову, полезет в мешок», и он решил убить зверя еще до того, как тот попался в западню, 6–я армия должна была ударить по французам с фронта, а 7–я обойти его через Верхние Вогезы с выходом на тылы. О своих планах он тотчас сообщил в главную квартиру; Мольткеответил уклончиво, и наступление началось, 2–я французская армия была смята; огонь германской артиллерии причинил ей большие потери, и генерал Кастельноприказал отступать. Но наступление 7–й армии в Вогезах в чрезвычайно трудных условиях горной местности было задержано частями 1–й французской армии, занявшей горные проходы. Тогда кронпринц баварский приказывает 6–й армии склониться на юг [94]94
  Это первый случай геометрического «склонения на юг» немецких армий. При шлиффеновском маневре наступающая сторона постоянно угрожает выигрышем фланга противника. Непосредственно реализовать этот выигрыш, однако, почти невозможно – противник отступит по хорде дуги быстрее, нежели охватывающая группировка завершит захождение по дуге. Именно поэтому Шлиффен предпринимал очень глубокий обходной маневр: в какой-то момент противник терял способность к быстрому отходу (вследствие политических императивов, транспортных проблем или скученности войск).
  Однако в процессе осуществления марш-маневра у немецких командующих регулярно возникало искушение отреагировать на ту или иную тактическую проблему маневром охвата «справа налево». Серьезных результатов, разумеется, достичь не удавалось, зато возникали разрывы с соединениями, расположенными ближе к правому флангу. Эти соединения также вынуждались смещаться к югу. В результате такого «скольжения влево» сокращалась линия фронта и, как следствие, глубина операции.
  Следует помнить, что «мощь» шлиффеновского маневра в первом приближении пропорциональна «плечу», то есть расстоянию между осями расположения французских и германских войск. (Здесь под «осью» понимается прямая, перпендикулярная линии фронта, по обе стороны от которой количество войск одинаково.) Таким образом, всякий сдвиг расположения войск справа налево был невыгоден германцам. Геометрическое преимущество в мавевре, которое создается шлиффеновским построением, сходит на нет в тот момент, когда оси расположения сторон начинают совпадать, и плечо операции оказывается равным нулю. В 1914 году это произошло в последние дни августа. С этого момента германские армии двигались вперед исключительно вследствие оперативной инерции. (Прим. ред.)


[Закрыть], чтобы отрезать французские, силы, застрявшие в Вогезах. Однако, и 1–й французской армии удается ускользнуть. Германское главное командование не только утверждает решение кронпринца о движении к югу, но 23 августа отдает приказ преследовать противника, считая на основании данных обшей обстановки, что французы [93] «отступят еще в ближайшую ночь». В директиве от 27 августа (см. выше) 6–й и 7–й армиям предлагается прорваться между Тулем и Эпиналем, наступать в направлении на Нефшато; осадить Туль и Нанси; прикрыться против Эпиналя. Однако теперь французы опираются на зону своих крепостных укреплений, и германское наступление после кровопролитных боев замирает на линии Гран-Куроне (восточнее Нанси) вдоль рек Мёрты и Мортань (La Mortagne) – Сен-Дие.

В лотарингской битве немцы одержали крупную тактическую победу, но стратегически операция им не удалась. Эта неудача оказалась, однако, гораздо значительней, чем могло показаться с первого взгляда. Мольтке,как мы видели, санкционировал действия кронпринца баварского, который, вместо выполнения задачи, возложенной на него, – защиты левого фланга фронта захождения, перешел в наступление, вынудив французов перейти к обороне на линии крепостных укреплений. В масштабе маневра в целом это означало выигрыш времени,союзниками для переброски сил на левый свой фланг. Для немцев же действия в Эльзасе и Лотарингии означали потерю темпав выполнении главного своего маневра [95]95
  Кюль в рецензии на книгу «Entscheidung in Lothringen 1914» von Hermann Gackenbolz, Berlin, 1933 (рецензия помещена в «Militar – Wochenblatt», 1933,? 15), пишет: «Граф Шлиффен хотел только одного: мощного охвата с севера. Мольтке стремился сразу к двум целях: кроме движения войска через Бельгию и Северную Францию, значительно усиленное левое крыло войска должно было нанести решающий удар наступающему, как предполагалось, правому французскому крылу». Гакегольц делает вывод, что «тем самым Мольтке на западном фронте стремился, в основном, приспособиться к образу действий противника». Раздваивая план Шлиффена, Мольтке уже этим проигрывал в мощности маневра правым крылом, а также в темпеего осуществления. Ждать,что станет делать противник, это значит упускать благоприятный момент, терять драгоценное время, выигранное внезапностью маневра. Потеря темпа, вызванная операциями немцев в Эльзас – Лотарингии, явилась одной из важнейших причин, приведших к перемещению центра тяжести с флангового маневра правого крыла на фронтальное накопление центра их левого крыла, о чем говорится у нас в дальнейшем изложении.


[Закрыть].

б) Сражение в Арденнах

Маневр захождения пяти германских армий вокруг Мец – Диденгофен представлял собой операцию исключительно деликатного свойства. Как мы уже указывали, эти пять армий должны были, по мысли Шлиффена,образовать единый фронт, движущийся в юго-западном направлении, сметая на своем пути всякое сопротивление противника. Априори уже можно было указать на одну важнейшую трудность, вытекавшую из самой сути маневра: каждая из пяти армий в момент захождения должна была двигаться с разной скоростью;1–й армии предстояло пройти наибольшее расстояние, и потому движение должно было происходить с максимальной скоростью;напротив, 5–й армии в это время предстояло несколько повернуться правым своим флангом, как бы обозначая левым шаг на месте; скорость ее движения была бы, следовательно, минимальной.Но это – самый элементарный расчет. Во-первых, марш совершался не на плацу, а на обширном пространстве, местность которого представляла крупные различия: на восточном секторе предстояло перейти Арденны, дальше к югу находились Аргонны; сверх того, речная преграда Мааса и других рек; к западу простиралась, напротив, открытая местность, пересеченная лишь речными преградами. Во-вторых, оставались неясными намерения противника, где его силы, какие меры противодействия он предпринимает. Шлиффеновский план строился на гипотезе, что силы французов будут сдвинуты к востоку: следовательно, и по условиям местности, и по предположительной оценке стратегического развертывания противника следовало ожидать наибольшей свободы движения именно для правофланговых армий. На этом базировался весь шлиффеновский замысел. В самой основе его лежало быстрейшее продвижение крайнего правого флангас учетом неизбежной задержки движения левого. В приграничном сражении произошло как раз обратное.

Мольткев разговоре по телефону 21 августа напомнил командующему 5–й армией, кронпринцу германскому, что «его армия, чтобы остаться в генеральном плане операций, должна обороняться, но не атаковать… предоставив противнику самому влезтьв тиски». Мольткеимел в виду, очевидно, что, продвигаясь в центре, французы тем самым облегчали задачу охвата их правого крыла. Но как далеко можно было пустить их вперед? Проблема представлялась исключительно противоречивой.

Захождение пяти германских армий, как уже было упомянуто, началось 18 августа. К вечеру 21 августа 5–я армия находилась по обе стороны Лонгви (Longwy), растянувшись на фронте в 45 км. 4–я армия была разбросана на фронте в 50 км от Нефшато до Живе; правый фланг ее, таким образом, был выдвинут далеко на запад; промежутки между отдельными корпусами составляли около 15 км. До сих пор серьезных встреч с противником не было. Однако перспектива такой встречи весьма серьезно волновала командование обеих армий, так как трудно было представить себе, как могли реагировать на серьезную атаку сомкнутой массы противника армии, разбросанные на пространстве 100 км, занимавшие к тому же линию, каждый пункт которой был подвержен фланговому удару. В 5–й армии было известно, что передовые посты французов находятся по реке Шьер (La Chiers) и Крюн (La Crusne) на линии Монмеди – Лонгийон (Longuyon) – Мерси-ле-Ба (Mercy le Bas). Авиационная разведка 4–й армии констатировала наличие французских частей к северу от Мааса и Шьер, севернее линии Мезьер – Монмеди. Что замышлял противник, и как следовало реагировать на его действия?

В этой крайне неопределенной обстановке кронпринц 21 августа выносит решение немедленно же атаковать противника, находящегося между реками Шьер и Крюн. Главному командованию это решение было сообщено в невинной форме, как желание обеспечить лучшую связь с Тионвилем; Мольткеапробировал его. В действительности же, приказ кронпринца предусматривал поворот фронта движения всей армии к югу, что немедленно же создавало разрыв с 4–й армией в районе Флоранвиля (Florenville) [96]96
  Именно так: «невинно» и «исключительно в целях обеспечить наилучшую связь с..» зарождается скольжение к югу. А дальше события совершаются автоматически: поворот 5–й армии на юг объективно создает разрыв на левом фланге 4–й армии. Возникающая там «пустота» начинает «тянуть» к югу уже 4–ю армию. Ниже М. Галактионов говорит об этом явлении, как о «законе притяжения»: масса войск отклоняет к югу правофланговую наступающую группировку. (Прим. ред.)


[Закрыть].

Командующий 4–й армией был вынужден приказать 6–му корпусу склонить свое движение резко к югу в район Тентиньи (Tintigny).

По французскому плану было предусмотрено контрнаступление против германских сил, движущихся через Люксембург в направлении Седан – Нефшато. Несмотря на то что в этот момент уже выяснилась опасность глубокого охвата левого крыла, Жоффр, предпринимая меры к усилению этого последнего, одновременно решает 20 августа, что указанное наступление в центре явится лучшим средством задержать также силы противника, движущиеся через центральную Бельгию, и будет угрожать их флангу и тылу [97]97
  «Сыграно» в соответствии с каноном шахматной игры: контрудар в центре является лучшим возражением на фланговую атаку. На шахматной доске, с ее плоской метрикой, атака на фланге всегда будет отставать от контригры в центре (при правильной игре обеих сторон). Однако метрика западноевропейского ТВД искривлена: кратчайшее расстояние между точками далеко не всегда есть прямая линия. Движение в центре, в лесистом бездорожье Арденн, при прочих равных условиях осуществляется медленнее, нежели движение по фландрским равнинам. Потому во Франции и Бельгии наступление в центре будет развиваться медленнее, нежели обходной маневр через Бельгию. Вызывает удивление, что французы не разобрались в этой, не такой уж сложной, проблеме до войны. (Прим. ред.)


[Закрыть].

В инструкции? 13 от 18 августа говорилось: «Левое крыло прямо противодействует этому движению (германского правого крыла между Живе и Антверпеном), стремясь обойти противника с севера. В это время центр должен атаковать центр противника с целью разбить его. Достигнув этого результата, 4–я армия должна двинуться тотчас же против левого фланга противника. Враг должен быть атакован всюду, где его встретят».

4–я армия получила направление на Нефшато, т. е. к северо-востоку, однако ей давалась задача «прижать к Маасу между Динаном – Намюр и рекой Урт все силы противника, которые находятся в этом районе»; направление указывалось, таким образом, прямо к северу. 3–я армия должна была наступать в направлении к Арлону (Arlon). Ввиду полной неопределенности обстановки корпуса обеих армий должны были двигаться уступами по нисходящей лестнице, чтобы быть готовыми вести сражение лицом к северу или к востоку. Но, чтобы выйти на открытые пространства Бельгии и Люксембурга, необходимо было пройти густые Арденнские леса, которые пересечены недостаточным для движения таких масс числом дорог. Продвижение совершалось медленно, войска скрещивались на дорогах, чему способствовала также неясная ориентировка наступления 4–й армии.

В результате наступательных планов обеих сторон 22 августа разыгрался встречный бой на широком фронте, в котором участвовали по две армии с каждой стороны.

Тактически французы потерпели полное поражение. В районе Лонгви 5 корпусов 5–й германской армии столкнулись с тремя корпусами 3–й французской армии. Разгоревшиеся внезапно, из-за густого тумана, бои носили крайне ожесточенный характер. Германская тяжелая артиллерия одержала верх над французской артиллерией, которую в большинстве случаев даже не успели ввести в бой. Французская пехота понесла громадные потери, атакуя без поддержки артиллерии.

5 корпусов 4–й французской армии двинулись в уступном порядке через Арденнский лес с целью выхода на равнину Нефшато.

4–я германская армия, разбросанная на пространстве между Лонгви и Живе, в связи с наступлением 5–й армии, стала стягиваться к своему левому флангу, 6–й корпус двинулся прямо на юг, в направлении к Тентиньи. 18–й рез. корпус получил также приказ двинуться к югу от Нефшато, прикрывая правый фланг 6–го корпуса. Такой же приказ получили 18–й и 8–й рез. корпуса. Крайний правофланговый 8–й корпус также в течение дня передвинулся к югу, хотя и не успел прибыть к месту сражения. Таким образом, 4–я армия, сильно отрываясь от 3–й и резко склоняясь к югу, своей основной массой повисла южнее Нефшато, на фланге движущихся севернее германских корпусов.

Французские части были атакованы внезапно немцами при прохождении через густой Арденнский лес. Часть колониального корпуса была отрезана в Россиньоле (Rossignol), сдалась в плен в составе трех генералов, 2600 солдат и 39 орудий. Также почти целиком попала в плен в районе Ошампа (Ochamps) 33–я дивизия 17–го корпуса вместе с див. артиллерией; 34–я дивизия, которой див. артиллерия не смогла оказать никакой поддержки, в панике отступила в район Флоранвиля.

Командующий 4–й армией генерал де Лангльдоносит Жоффру о результатах операции в следующих выражениях: «Все корпуса ввязались в бой с малоудовлетворительными результатами в целом и серьезной неудачей у Тентиньи (Россиньоль) и у Ошампа. Успехи, одержанные у Мессена (11–й корпус) и у Сен-Медар (12–й корпус), не могут быть удержаны».

Французский генерал несомненно проявил чрезмерную скромность в оценке размеров своего поражения. В действительности войска были совершенно небоеспособны. Единственным выходом являлся немедленный отход за линию р. Шьер и Маас. Между 6 и 8 часами 23 августа Лашльдоносит об этом Жоффру, прося утвердить отступление. Жоффр в своем ответе дал поразительно неверную оценку сил противника (рке после сражения): «Совокупность собранных данных говорит, что перед вашим фронтом (т. е. перед фронтом 4–й армии) имеется только около (!) трех корпусов. Поэтому вам необходимо возобновить наступление как можно скорее». Французское главное командование не знало до сих пор, что на фронте 4–й и 3–й армий сражаются 8–й, 18–й, 5–й и 6–й германские рез. корпуса, т. е. из 10 оно не знало о 4 корпусах. Директива о наступлении 4–й армии не могла быть выполнена, и она продолжала свой отход на вышеуказанную позицию.

4–й германской армии предоставлялась возможность блестяще завершить свой успех, достигнутый накануне, 8–й корпус получил приказ двигаться на Мезьер, чтобы окружить французские части, еще продолжавшие сражаться на равнине Нефшато. Левое крыло должно было быстро продвинуться к западу, через прогалину Флоранвиля, чтобы отрезать французские силы, еше находившиеся в Арденнском лесу. Однако из этого плана ничего не вышло в силу крайней усталости войск. Кроме того, французам удалось использовать две оставшихся еще свежих дивизии, чтобы задержать движение противника на флангах. На левом германском фланге 6–й корпус продвинулся в прогалине Флоранвилль лишь на 2 км, 8–й корпус – на 6 км. В центре, напротив, продвижение совершалось более энергично; 18–й рез. корпус продвинулся на 15 км. Окружить французские силы в Арденнском лесу не удалось.

Кронпринц германский, получив сообщение о победах, одержанных его соседом, пытался еще раз схватить в объятия ускользающую от него богиню победы. Мольтке окончательно передал ему в руки бразды управления операцией, «5–я армия имеет свободу движения. Маневр, который нужно осуществить: отбросить врага к северу от Вердена, в направлении к западу [98]98
  Выделено автором. – М.  Г.


[Закрыть]. Перед 4–й армией несколько корпусов французских армий ведут бой на линии Град (Graide), Нефшато, Тентиньи. Правое крыло германского расположения быстро продвигается в направлении на юг». В соответствии с этим кронпринц отдал приказ преследовать противника, «который отступает в полном беспорядке», и «превратить вчерашнее поражение в полный разгром». Однако и здесь усталые германские части не могли серьезно продвинуться вперед. Левое крыло – 16–й корпус – и вовсе протопталось на месте, испугавшись мифического сосредоточения крупных французских сил между Спенкуром и Эгеном.

В итоге французские армии центра, выбросившиеся к северу и откатившиеся назад, не были разгромлены. Германские армии не были способны их преследовать. Между тем произошли крайне серьезные изменения во всей конфигурации фронта.Германский центр выпятился к югу. Вместо того чтобы, по мысли Шлиф – фена,отсчитывать шаг на месте, равняясь по правому флангу,он стремительно бросился вперед. Отсюда произошли крайне серьезные последствия.

1. Правое германское крыло осталось оттянутым назад.В районе Живе образовался разрыв между центром и правым германским крылом. Правофланговый в 4–й армии 8–й корпус, получивший приказ возможно быстрее двигатьсяна юг, к Мезьеру, оставил для связи с 3–й армией один батальон(!).

2. По директиве Мольтке,германские армии центра гнали противника к западу,тогда как Шлиффеннастойчиво твердил, что важно ввязывать их максимально больше к востоку. Теперь сами немцы помогали Жоффру консолидировать его левое крыло, нанося своими руками удар своему плану.

В германском стратегическом расположении образовался теперь выпяченный к югу и сдвинутый к востоку центр,сыгравший роковую роль в исходе всего маневра.

в) Шарлеруа

Задача правого германского крыла (1–я, 2–я, 3–я армии), казалось, была стратегически наиболее ясна: двигаться с максимальной быстротой в южном направлении, стремясь обойти левый фланг французов. Первые трудности были преодолены [99]99
  В рамках плана Шлиффена эти «первоначальные трудности» – то есть проблемы с взятием Льежа, возникшие из-за отказа Мольтке (по политическим соображениям) от продвижения через «Маастрихтский аппендикс», – были преодолены, едва лишь удовлетворительно. Марш-маневр правого крыла был задержан на два дня. Из-за ошибок Мольтке, Бюлова и Клюка эта незначительная потеря оперативного времени обернулась потерей темпа. (Прим. ред.)


[Закрыть], казалось, благополучно: бельгийская армия потерпела поражение, отойдя к Антверпену; три армии правого крыла приближались к французской границе.

Форсировав Маас между Льежем и голландской границей, 1–я и 2–я армии двигались в западномнаправлении и затем резко склонились на юг. Следовало ли при этом двигаться по прямой в южном направлении, или скорее в юго-западном, по дуге гигантской арки, которую описали в своем движении армии правого фланга?

Французский план предусматривал вторжение немцев через Люксембург в направлении Нефшато – Седан. 15 августа бельгийский генеральный штаб сообщил, что 200000 немцев перешли Маас между Льежем и голландской границей. Германский замысел стал все более выясняться. В инструкции № 10 от 15 августа сообщалось: «Кажется, что враг главный удар наносит своим правым крылом к северу от Живе». Германскому маневру Жоффр противопоставлял контрнаступление 3–й и 4–й армий в центре. Одновременно 5–я армия получила приказ двигаться к северу, в район между Самброй и Маасом. Всего на севере, считая силы этих трех армий, а также английской и бельгийской, Жоффр располагал 15 корпусами, рез. дивизиями и 7 кав. дивизиями. Он рассчитывал здесь иметь численный перевес. «Германские силы, соединенные вокруг Тионвиля, в Люксембурге и в Бельгии, кажется, составляют всего 13–15 корпусов и 6–7 кав. дивизий» (инструкция?13 от 18 августа). В действительности же, здесь было 16 активных и 10 резервных корпусов, т. е. почти вдвое больше.

20 августа 2–я германская армия подошла к реке Самбра; 1–я армия находилась правее, несколько позади; 3–я армия подошла к Маасу, между Живе и Намюром. В углу, образуемом Самброй и Маасом, находилась 5–я французская армия, состоявшая из 5 арм. корпусов, 3 рез. дивизий, 1 кав. корпуса; она занимала участок в 50 км вдоль течения реки Самбра, фронтом на север; правый фланг ее был повернут к востоку, по течению реки Маас, между Намюром и Живе. Английская армия, состоявшая из двух арм. корпусов и одной кав. дивизии, подходила к левому флангу 5–й армии.

Директива Мольткеот 20 августа гласила:

«1–й и 2–й армиям выровняться на линии, достигнутой 20 августа, прикрываясь со стороны Антверпена. Атака Намюра должна быть начата возможно скорее. Предстоящая атака против врага, к западу от Мааса, должна быть связана с атакой 3–й армии на р. Маас, между Намюром и Живе. Командующие армиями должны согласовать свои действия».

Согласно этой директиве, 2–я германская армия должна была выждать подхода 1–й армии, чтобы выровнять фронт и атаковать 5–ю французскую армию совместно с 3–й, которая еще только подходила к Маасу.

22 августа 1–я германская армия все еще не примкнула к фронту 2–й армии; она получила приказ склониться левее, чтобы поддержать эту последнюю в атаке против 5–й французской армии. Но при этом упускалась из виду английская армия, которая, по данным германскою главного командования, должна была находиться в Лилле. Только в полдень было выяснено присутствие англичан в районе Монса. Командующий 1–й армией Клюк,учитывая возможность встречи с английской армией, намеревался продолжать свой марш в направлении к юго-западу, чтобы быть готовым принять сражение фронтом к западу, востоку или югу, но получил подтверждение первоначального приказа. По выяснении местоположения англичан Клюкнамеревался охватить их левый фланг. Между тем командующий 2–й германской армией Бюловотдал своей армии приказ немедленно же атаковать французов по ту сторону Самбры, получив от авиации сведения, что перед ним находятся лишь слабые силы противника. На переправах через Самбру начались бои, в результате которых части 2–й армии стали переходить на правый берег реки и продвигаться вперед, оттесняя французов к югу.

Таким образом, ведущая роль в операциях правого крыла германской армии перешла теперь ко 2–й армии. Соответствовало ли это основной идее маневра? По этому вопросу на другой день, 23 августа, возникла дискуссия между командующими 1–й и 2–й армиями. Клюкобратился к главному командованию, считая, что подчинение 2–й армии прекращается после переходя Самбры. «Нам кажется, – писал он, – чрезвычайно важным стремиться к охвату левого крыла англичан, совершая широкое движение к западу, в особенности правым крылом армии… Свободная в своей инициативе 1–я армия смогла бы, без сомнения, охватить и зажать англичан, отделить их от Мобежа, отбрасывая на французскую армию, и выйти в тыл этой последней». Клюкубыло подтверждено подчинение командующему 2–й армией, и ему оставалось добиваться одобрения своих намерений со стороны последнего. Через офицера генерального штаба, посланного к Бюлову, Клюкследующим образом излагал свою позицию: «То, что должно быть на первом месте, – это забота не отвлекать 1–ю армию от ее задачи окружения левого крыла противника, т. е. англичан». Однако Бюловне согласился с этими доводами, требуя, чтобы 1–я армия примкнула к его правому флангу. «Большой маневр стратегического охвата – задача 1–й армии – на время потерпел крах», – пишет по этому поводу Рейхсархив [100]100
  Отсутствие всякого подобия так любимых немцами «порядка и дисциплины» в данном случае очень дорого обошлось. Фактически Клюк не смог выполнить ни свой первоначальный план (охват англичан слева), ни задачу, поставленную ему Бюловым (охват 5–й французской армии слева, при этом англичане оказывались на его правом фланге). Как мы увидим, Клюк был вынужден атаковать англичан фронтально. Подчинение 1–й армии 2–й поэтому стоит считать неудачным решением Мольтке, тем более что принято оно было не из оперативных соображений, а только лишь для упрощения управления войсками.(Прим. ред.)


[Закрыть].

3–я армия не смогла достаточно быстро форсировать Маас, и в результате 5–я французская армия, узнав о поражении 4–й, успела вырваться из окружения [101]101
  А вот это просто ошибка Мольтке в развертывании. В сложившейся ситуации перед 3–й немецкой армией не оказалось противника и она двигалась в «пустом пространстве» (реализуя как бы «эхо – вариант» плана «Гельб» 1940 года). В условиях, когда крупные силы противника склоняются на север (в данном случае речь шла о маневре 5–й французской армии вдоль Мааса к Шарлеруа; в 1940 г. союзники переместили по плану «Диль» в центральную и западную Бельгию целую группу армий), именно 3–я германская армия становилась основной маневренной группировкой. Используя схему, предложенную А.Шлиффеном для Восточно-Прусской операции, 3–я германская армия обходила внутреннийфланг армии Ланрезака, что приводило к разгрому этой армии и выигрышу внешнегофланга всего французского войска. Мольтке не заметил этой возможности в плане Шлиффена и направил движение 3–й армии на юг, потеряв еще день оперативного времени. Бюлов, в свою очередь, потребовал от Хаузена «примкнуть к левому флангу 2–й армии». Третья армия, уже вышедшая (скорее, благодаря ошибкам французского командования, нежели вследствие осмысленных действий германского) в разрыв между Ланрезаком и Ланглем, совершает контрмарш на север, двигаясь по восточному берегу Мааса. В результате 5–я армия успевает ускользнуть. (Прим. ред. См. также Б.Такман «Первый блицкриг. Август, 1914 г.» и комментарии к этому изданию.)


[Закрыть].

23 августа Клюк вместо выполнения своего замысла – охвата левого крыла англичан – вынужден был атаковать их с фронта по обе стороны Монса. Каналы, пересекавшие местность, дали англичанам возможность организовать довольно упорное сопротивление. Части 4–го корпуса были встречены пулеметным огнем на канале, западнее Сен-Гислена, и залегли, не поднявшись, до наступления ночи. Крайний правофланговый 2–й корпус двигался на уступе – 30 км позади; 4–й рез. корпус находился на 35 км позади. Клюкрассчитывал еще на движение своего правого фланга к юго-западу, чтобы обойти англичан с тыла. Кав. корпус Марвицабыстрым маршем должен был войти в район Денен. Эти мечты были разбиты действительностью следующего дня. К 15 часам 24 августа англичане стали отходить. Германские корпуса двигались медленно, 4–й корпус 24 августа, например, делал всего лишь по 1 км в час; 2–й корпус, имевший задачей опередить англичан и отрезать им отступление, после перехода в 40 км достиг Кондэ, но он все еще был в 10 км позади линии фронта; 4–й рез. корпус находился в 30 км позади кав. корпуса, который, совершив максимально возможный переход, совершенно измотанный, добрался до Маршьенн, на фланге 1–й армии, но до тылов английской армии было еще далеко. Англичане также выскользнули из окружения.

Но, по крайней мере, путь движения трем правофланговым армиям был теперь открыт. Успех всего германского маневра не был еще скомпрометирован на решающем участке. Напротив, конечная победа теперь становилась реально обоснованной и отчетливо ощутимой. Тем не менее в приграничном сражении германское главное командование получило ряд тревожных сигналов, которые не были им услышаны. Со всей отчетливостью наметился сдвиг центра маневра к востоку,а это было началом потери темпа,началом, отнюдь еще не решающим, но содержавшим опасную тенденцию.

Приграничное сражение – предтеча Марны.

3. Битва на Маасе (Схема 2)

Схема 2. Район Мезьер – Седан – Люнмеди.

После окончания пограничного сражения 3 германские армии уже находились западнее Мааса: 1–я, 2–я и 3–я. Охватывающее движение их неизбежно вынуждало к отходу, рано или поздно, 4–ю и 3–ю французские армии, прикрывавшие переправы через Маас, южнее Мезьера. Если же эти армии упорно стремились бы удержаться на берегах Мааса, то этим союзники оказали бы, по выражению Шлиффена,«любезную услугу» германскому наступлению, дав возможность себя окружить. Задача 4–й и 5–й германских армий в плане шлиффеновского маневра состояла, казалось бы, в том, чтобы задержатьфранцузские армии на Маасе. Связь с 3–й армией могла быть легко установлена путем форсирования Мааса севернее Мезьера, где переправы охранялись лишь слабыми силами французов. Переправившись здесь, силами своего правого фланга 4–я германская армия легко могла бы вынудить к отходу части 4–й французской армии в районе Седана, после чего переход через Маас был бы обеспечен и прочим корпусам 4–й германской армии.

Но командующий армией герцог Альбрехтпринял диаметрально противоположное решение и в течение четырех дней (с 25 по 29 августа) Маасского сражения с громадным упорством проводил его в жизнь, при прямом попустительстве германского главного командования. Он жаждет сразиться с врагами и поворачивается лицом к лицу к ним. Оставляя без всякого внимания район севернее Мезьера, где его ждали лишь технические проблемы переправы через Маас, он оттягивает свой правый фланг в район Седана, куда отступают французы, и стремится добить врага, который ускользнул от него в битве в Арденнах (пограничное сражение).