Текст книги "Посланники Великого Альмы (СИ)"

Автор книги: Михаил Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 47 страниц)

3

Эверглейдс

Джулия заметила такси задолго до того, как оно остановилось у дома полковника Кертиса. Она по привычке отметила время – 9.35. Для визита кого-то из «Детей Аллаха» рановато, обычно все встречи – а их было три проходили в одно и то же время, приблизительно в двенадцать часов дня. Первого парламентера Джулия не видела, ему, по словам полковника, было лет тридцать, с короткой стрижкой, без усов и бороды. Вчера Джулия разговаривала с человеком, который проживал в городской гостинице под именем Салех Азиз: под сорок лет, тщательно ухоженные усы, с прической, наполовину закрывающей уши. После встречи с полковником он, не таясь, прошел по городу и вошел в гостиницу. Следившая за ним на этом отрезке Дороти Джордан без труда узнала от портье номер его комнаты и паспортные данные. Ливиец вел себя спокойно, уверенно, не пытаясь определить за собой слежки. В 16.40 Азиз вышел из гостиницы и направился в аэропорт. В 17.55 он встретил человека, прилетевшего в Эверглейдс аэробусом «А-300», и принял от него какой-то сверток. Посыльный даже не вышел из здания аэровокзала, он направился к стойке авиакомпании «Истерн» и купил билет на рейс до Майами. Через тридцать минут тот же аэробус уносил его и Ингу Хоугленд в главный город штата Флорида. В Майами он задержался ровно на сорок минут и «Боингом» вылетел на Кубу. Все, на этом его следы терялись. Но стала известна его фамилия – Авад Хаввади.

В 12 часов следующего дня Джулия молча, следуя указаниям полковника Кертиса, находившегося сейчас в Вашингтоне, взяла у Азиза кассету и просмотрела семиминутную запись. Устного сообщения от террориста не последовало, и ливиец, вежливо попрощавшись, ушел. Ранним утром в домике Джулии раздался телефонный звонок, и Ричард сообщил ей, что задержится в Вашингтоне до позднего вечера. Он сказал, что у него хорошие новости.

Сейчас 9.35, время для Азиза раннее. Но из такси вышел другой человек, не ближневосточной наружности. Джулия сразу узнала его высокую фигуру. Тот расплатился с таксистом и уверенно прошел к дому.

Джулия встретила его улыбкой и дружеским рукопожатием.

– Рада видеть вас, док. Как дела?

Ричард Харлан, поздоровавшись, отшутился, назвав свои дела делишками.

Он прошел в комнату и положил портфель на диван.

– Не вижу хозяйки, – весело пробасил он. – Так не принимают гостей.

– Сегодня я здесь хозяйничаю. – Джулия подмигнула ему и прошла на кухню. Погромыхав чашками, она продолжила разговор оттуда, слегка повысив голос. – Ричарда сейчас нет в Эверглейдс, он с Лори в Вашингтоне.

– Экскурсия? – Харлан достал из портфеля бумаги и разложил их на столе. Профессор ни минуты не мог находиться без дела. В Эверглейдс он прилетел из Южной Каролины и все время полета провел над изучением древней испанской рукописи. – Жаль-жаль… А я надеялся повидать их обоих. Когда они назад?

– Может, завтра к вечеру будут здесь. – Джулия вошла в комнату и поставила перед профессором чашку кофе. – Не очень крепкий, как вы любите.

– Спасибо, Джу.

Харлан теперь называл её по-свойски, слегка затягивая букву «у». Губы у старого археолога при этом вытягивались в трубочку, совсем как у Джулии, когда она затягивалась сигаретой.

– Жаль, – повторил он. – Как Лори, привыкает?

– Да, уже пару раз ездила на машине.

– Да что ты! – удивился Харлан, качая седой головой. – Самостоятельно?

Джулия рассмеялась, её позабавил недоуменный вид профессора.

– Конечно, самостоятельно, как же иначе, док!

Харлан, все ещё сомневаясь, снова переключился на бумаги.

– Знаешь, Джу, я хотел воспользоваться гостеприимством Ричарда и остаться здесь на ночь.

– Да Бога ради! Ричард только обрадуется.

Капитана «Нью-Эй» не смутило, что Харлан будет присутствовать при передаче пленки Азизом. Тем более что ливиец в дом никогда не проходил, он ждал на улице до полного просмотра небольшого сюжета. А просмотреть видеозапись она сможет в комнате Лори. Так что проблем здесь не возникало. Другое дело, когда к вечеру прибудет сам Кертис, и ему так или иначе придется что-то врать Харлану об отсутствии дочери. Но время есть, Джулия сумеет придумать причину и высказать свои соображения при встрече с полковником в аэропорту.

Харлан понял затянувшуюся паузу по-своему. В неловком молчании он потеребил мочку уха и спросил:

– Джу, может быть, я нарушаю какие-нибудь твои планы? Если ты ждешь кого-то, я могу снять номер в гостинице.

Джулия надела на лицо немыслимую маску с горящими щеками.

– Да вы что, док?! – почти вскричала она. – Как вы могли подумать?! Между прочим, я верная жена.

– Да?

Он ещё сомневается! Женщина не могла сдержать смеха.

– Да, – подтвердила она. Но сомнения Харлана напомнили ей об одном важном деле. У неё уже три недели задержка месячных, и она не находит себе места. Для того чтобы показаться гинекологу, постоянно не хватало времени. И вот теперь думала, что «залетела» в самый неподходящий момент.

Что-то соображая, Джулия снова посмотрела на часы – время пять минут одиннадцатого, госпиталь находился в двух шагах от дома Кертиса, и она за час успеет показаться врачу. Поколебавшись ещё немного, она решилась.

– Знаете, док, я действительно жду одного человека, но пусть это вас не тревожит – он придет и уйдет. Это совсем не то, о чем мы с вами подумали. У меня назначена с ним встреча на двенадцать дня, впереди почти два часа, и мне нужно ненадолго отлучиться. Ничего, если я вас оставлю?

– Джу, может, мне действительно снять номер в гостинице?

– Вот еще! Это деловая встреча, а не личная. Личная встреча состоится у меня с гинекологом.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Да нет, обычные женские дела. Хотя мне кажется, что мой негр перестарался. Задолбал последнее время.

Харлан почувствовал себя неловко. Кончики ушей слегка опалило, и он бросил быстрый взгляд на женщину.

– В таком случае иди.

Джулия кивнула и пошла к выходу. Не дойдя двух-трех шагов до двери, она остановилась, в ней начали бороться сомнения, но из них её вывел голос профессора. Харлан почему-то обратился к ней на «вы».

– Джу, а если ваш… гм… партнер придет в ваше отсутствие, что ему передать?

– Да ничего, он сам должен принести один видеоматериал. Но он будет только к полудню. Все, док, я побежала.

С того места за столом, над которым склонился Харлан, хорошо просматривался двор и часть улицы. Когда профессор ненадолго задумывался над генеалогическим древом, вычерченным на листе бумаги, он устремлял взгляд в окно, снимал очки и грыз дужку. В один из таких моментов он увидел во дворе дома черноволосого человека. Тот явно кого-то ожидал, поглядывая на окна дома. Харлан отметил время – двадцать минут одиннадцатого, Джулия ждала гостя к двенадцати. Ричард снова сосредоточился на рукописи, но через минуту бросил ещё один взгляд на окно. В приветствии черноволосый поднял руку. Харлану ничего не оставалось, как подняться из-за стола и выйти во двор.

Салех поджидал его с улыбкой. Он поздоровался и протянул Харлану видеокассету.

– Ах, это вы, – пробормотал Ричард, принимая пленку. – Мне сказали, что вы должны прийти в двенадцать часов.

– Да, это время стало как бы обычным. – Ливиец, продолжая улыбаться, бросил взгляд на часы. – У меня появились дела в городе, поэтому я пришел пораньше. Просмотрите кассету, я подожду.

– Я должен просмотреть ее? – удивился Харлан.

– Да, как обычно. – Салех вдруг насторожился. – Ведь вы один из друзей полковника Кертиса?

– Да, смею так думать.

– А где та женщина, с которой я встречался вчера?

– Джулия? Она… – Харлан замялся. Неудобно было говорить, что она пошла в госпиталь, тем более что незнакомец не знает её имени. – В общем, её сейчас нет, она будет позже, но она предупредила, что вы должны принести видеоматериал.

– Совершенно верно. А когда я смогу увидеть полковника?

– Он сейчас в Вашингтоне, – сказал Харлан. Салех кивнул: «Я знаю». Но он будет сегодня к вечеру.

– Хорошо. Вы посмотрите пленку, а я подожду вас здесь.

– Может, пройдете в дом? – предложил Харлан.

Ливиец отказался.

Черт возьми, думал старый профессор, шаркая ногами. Похоже, я сую нос в дела морской разведки. Ему показалось странным, что незнакомец, встречаясь с Джулией, командиром подразделения военной разведки, не знает её имени. Харлан покопался в памяти, выудил слово «связник», ничего не понял в нем и тут же забросил его обратно. Что-то в доме Кертиса было не так, хотя ничего странного в том, что хозяин с дочерью отсутствовал, а Джулия временно находилась там, не было.

И что я скажу ему, продолжал размышлять Харлан, вставляя кассету в деку магнитофона. Ну, просмотрел, скажу, а дальше? Наверное, он ожидает какого-нибудь ответа от меня, я должен что-то увидеть и сообщить ему результат. Ладно, если я ничего не пойму, то скажу ему, чтобы он дождался Джулию. В конце концов, откуда я знаю – он попросил посмотреть, я посмотрел. Совсем как у Джулии: «он придет и уйдет». И разве я не умею хранить тайны?

Этот вопрос подстегнул профессора, и он включил воспроизведение. Что-что, а тайны он хранить умел, он хранил в душе такую тайну… такую тайну… Бравурные мысли профессора пошли по кругу.

На экране телевизора он увидел Лори, сидящую на кушетке. Девушка отсутствующим взглядом смотрела прямо перед собой, а вокруг неё сновал маленький человек. Он задрал на ней майку, обнажив грудь, и повернул девушку спиной к камере, потом с Лори были спущены джинсы и снова поворот. Крупным планом показали её руки и лицо. В кадре появился другой человек, лет тридцати на вид, с короткой стрижкой. Он двумя пальцами взял Лори за подбородок, немного подержал и резко отпустил. Голова девушки дернулась. Он покачал головой и засмеялся в камеру. Первый усадил Лори на кушетку и поднес к объективу газету за вчерашнее число. Харлан вздрогнул, когда тот заговорил с экрана.

«Вы видите, полковник, что ваша дочь в прежнем состоянии, следов побоев на теле нет, нет следов от веревок и наручников, также вы видите свежую газету. Еще несколько минут вы можете наблюдать вашу дочь. – Он повернулся к Лори и спросил: – Ты ничего не хочешь передать отцу?»

Лори молчала, продолжая неотрывно смотреть в камеру.

Человечек пожал плечами и отошел в сторону.

Харлан сдавил руками голову, мертвыми глазами глядя на экран телевизора. Что тут происходит? Что, черт возьми, происходит?! Профессор невероятным усилием оторвал взгляд от лица Лори и осмотрел помещение, в котором она находилась. Стены без обоев, похоже, просто грубо отштукатурены, с правой стороны видна половина двери, слева, где по идее должно быть окно, такая же грубая поверхность стены; немного левее кушетки стол и что-то из еды на нем. Свет в помещении рассеянный, но по тени можно было определить, что лампа или светильник находятся в центре потолка. Эта комната походила на тюремную камеру.

Человек ближневосточной национальности для большинства людей – просто человек с лицом ближневосточной национальности. Профессор Харлан, без труда определяющий расовую принадлежность по обыкновенному черепу, вспоминая лицо гостя, стоящего во дворе, и людей на экране, пришел к выводу, что они ливийцы; не ливанцы или сирийцы, а именно ливийцы. С такой же легкостью другой определили бы в Джулии негритянку, едва взглянув на цвет её кожи. В голове профессора бурным потоком прошла информация о Ливии, он изучал античную историю и прекрасно знал, что единственным народом, создавшим крупное царство на побережье Триполитании, являлись гараманты. Харлан бывал на раскопках в районе вади аль-Аджаль, стомильной полосе оазисов на южном краю пустыни Убари, работал с находками, связанными с периодом I века нашей эры, сопоставлял собственное мнение с заключением итальянской экспедиции 1934 года, где было упомянуто о расовом происхождении усопших, скелеты которых были найдены в многочисленных гробницах. Одним словом, Ричард твердо был уверен, что люди, снятые на видеопленку, – ливийцы.

«Вот оно что, – Харлан снова смотрел в лицо Лори. – Вот почему тебя нет дома, вот почему Джулия сказала, что ты с отцом в Вашингтоне. И приедет он сегодня вечером не с тобой, а один».

И что дальше? Чего они хотят? Скорее всего какой-то информации от полковника, поэтому он, наверное, сейчас в Вашингтоне. Тот, что на улице, знает об этом, значит, ждут от начальника штаба базы «Атолл» какого-то секретного материала.

Запись закончилась, на экране промелькнули светлые диагональные полосы. Харлан машинально включил перемотку, пытаясь собраться с мыслями. Что он должен сказать тому подонку? Что? А вот что!

Профессор стукнул кулаком по подлокотнику кресла и быстро вышел на улицу.

Азиз терпеливо дожидался его. Сегодня он последний раз приносил пленку полковнику, завтра утром он покинет Америку, уступая место своему товарищу.

Харлан подошел к Азизу вплотную и сурово взглянул на террориста сверху вниз.

– Я просмотрел пленку, как вы просили, – жестко сказал он. – И вы правильно заметили, что я друг полковнику Кертису. – Профессор немного успокоился и продолжил: – Я видел, что следов побоев на теле девушки нет. Но также я не мог не видеть одного подонка, который грубо обращался с пленницей, он демонстрировал свое превосходство, силу, унижая тем самым заложника. Вы должны передать тому негодяю, что он… – Харлан на секунду задумался, подбирая наказание. И неожиданно сказал: – Передайте ему, что он – номер один.

Азиз согласился с негодованием профессора кивком головы.

– Я видел эту запись, мне тоже не понравилось поведение моего товарища. Уверяю вас, что подобного больше не повторится.

Профессор кашлянул и на миг опустил глаза.

– Хочется верить вам, – сказал он.

Азиз кивнул и стал удаляться. Харлан смотрел ему вслед, чувствуя, что весь его пыл, все его негодование куда-то уходит, обнажая извечный вопрос «что делать?» Да, он друг полковнику, друг Лори, которая за те несколько встреч с Харланом не могла привыкнуть к нему, он друг Джулии и другим «амазонкам», с которыми его свела судьба. Сегодня он здесь, чтобы повидать друзей. И что он видит?

Харлан вдруг окликнул Азиза и пошел ему навстречу.

Ливиец остановился и равнодушно ждал приближения Харлана.

– Вы сказали, что сейчас у вас нет времени, – начал профессор, – у меня его тоже мало. У меня есть к вам предложение, и я хочу спросить вас, где вы сможете меня выслушать?

– Вы можете поговорить со мной в гостинице, в моем номере. Скажем, в восемь часов вечера.

– Я не знаю в какой гостинице вы остановились.

Азиз улыбнулся.

– Хорошо, я напомню вам. Отель «Савойя», комната 26.

Он ещё раз кивнул и пошел в сторону города.

Вот-вот должна была вернуться Джулия, поэтому Харлан поспешил в дом. Он вынул кассету из деки, вложил её в коробку, и оставил на столе. Потом выключил магнитофон и телевизор. Огляделся. Похоже, все. Нет, не все, оставался взволнованный вид, беспокойные глаза и совсем другое настроение. Джулия, как только профессор скажет ей о посетителе, сразу догадается, что он смотрел пленку. Если бы можно было, он бы, не мешкая, уехал, но его внезапный отъезд и та же пленка на столе ещё больше осложнят положение. Что делать? Ричард чувствовал, что Джулия уже на подходе к дому. И тут его осенило: ванная! Он бросился в ванную комнату и быстро открыл оба крана. Вода зашумела, и Харлан с облегчением подумал, что, пожалуй, он сможет вывернуться из этого нелегкого положения.

Прошло не больше минуты, и он услышал, как в дом кто-то вошел.

Профессор стащил с себя одежду и, громко мурлыкая веселый мотив, полез в ванну.

– Док, ко мне приходили? – услышал он голос из-за двери.

– Что? – спросил Харлан и закрыл краны. – Ничего не слышно. Это ты, Джу?

– Да. Я спрашиваю, ко мне приходили?

– Да, был один симпатичный парень, – веселым голосом сообщил профессор. – Спрашивал тебя. Он оставил тебе какую-то кассету и ушел.

– Давно он ушел?

– С полчаса, наверное.

Голос за дверью пропал, наверное, Джулия ушла в комнату. Харлан дал ей и себе пятнадцать минут, вытерся, надел халат полковника и вышел из ванной. Теперь он выглядел, как ему казалось, нормально: бодр после водных процедур, свеж и весел.

Джулия сидела на кресле и не мигая смотрела на Харлана.

– Отличная уловка, док, поздравляю.

– Ты о чем? – Харлан довольно уверенно изобразил на лице удивление.

– О ванной, – с каменным лицом ответила Джулия. – Но вы забыли остудить видеомагнитофон и телевизор, они до сих пор теплые.

Профессор в смущении опустился на стул.

– Значит, док, вы все видели…

– Да, мне очень жаль, Джулия. Я до сих пор в шоке. Ты не расскажешь, как это случилось?

– К чему теперь скрывать? – И Джулия вкратце поведала Харлану о похищении Лори.

– Выходит, вы никого не поставили в известность? – удивился Харлан.

– Пока нет. Мы думаем, что сумеем справиться собственными силами. Полковник должен привезти из Форт-Мида приказ о ликвидации Сужди, а вместе с этим и необходимую для нас информацию. Кассета, которую вы просмотрели, уже третья по счету, и помещения, в которых содержат Лори, разные. Если она недалеко, то они намеренно меняют помещения, чтобы убедить нас, что с каждым днем пленницу увозят все дальше. Или же они действуют прямолинейно, и Лори действительно удаляется от нас.

– Но как они могли вывезти её с территории США? У нас что, не существует охраны границ?

– Охрана существует, но не во всех местах она действенна. Я хоть сейчас могу нанять частный самолет и ночью, держась на недоступной для радаров высоте, вылететь на Кубу, а оттуда – в Ливию.

– Неужели это так просто?

– Для меня, профессионала, – нет. Но на террористов тоже работают профи, они платят им большие деньги.

Харлан долго молчал, молчала и Джулия. Наконец профессор сказал:

– Джу, мне, наверное, все-таки придется уехать. Я своими соболезнованиями Ричарду только помешаю делу. Лучше будет, если мы с ним не встретимся. Мне самому тяжело, и я только могу себе представить, что твориться с Ричардом. Ты можешь сказать ему, что я заезжал только на пару часов.

Джулия согласилась с профессором. И даже не сочла нужным о чем-то предупреждать его. Что-то, а тайны он хранить умел. Она не сдержалась и, подойдя к Харлану, поцеловала его в щеку.

В два часа дня Ричард Харлан заплатил за комнату в гостинице «Савойя», а в восемь часов вечера входил в номер Салеха Азиза. Оглядевшись, он принял приглашение присесть и начал разговор.

– У меня есть предложение к вашему лидеру. Вы сможете устроить нам встречу?

Казалось, Салех был готов к этому вопросу.

– Если вы рискнете на небольшое путешествие в одну из стран Востока, то почему бы и нет?

Харлан думал ровно секунду.

– Хорошо, – сказал он, – я согласен. – И добавил по-деловому: Обговорим детали путешествия.

4

Лэнгли, ЦРУ

Примерно в пятидесяти километрах от окраины Вашингтона машину полковника Кертиса остановил патруль управления разведки. Машину вместе с водителем Ричарду предоставило ФБР. Патрульный ознакомился с документами полковника и сверился со списком.

– Проезжайте, пожалуйста, сейчас будет поворот налево.

Сразу же за поворотом высилось здание ЦРУ, с национальным флагом на площади и огромной спутниковой антенной. Дежурный проводил Кертиса до кабинета директора, сняв с него таким образом необходимость предъявлять документы часовым на этажах здания.

– Рад видеть вас, Ричард, – томно прогудел Шислер, привставая с кресла и протягивая руку. Его лицо было непроницаемым, но по глазам директора ЦРУ можно было догадаться, что он рад встрече. Кертис прочел в дружеском жесте шефа разведки какое-то предзнаменование.

Он пожал могучую длань Шислера и опустился в кресло.

– Как ваши домашние? – спросил директор, прекрасно зная, что полковник живет с дочерью один.

«Поехали», – скомандовал сам себе Кертис, контролируя каждый мускул на лице.

– Справляемся, – ответил он во множественном числе.

Шислер не уловил оптимизма в его ответе и порадовался за полковника казенной фразой:

– Рад за вас, Ричард. Так что привело вас ко мне?

Кертис раскрыл папку с бумагами и достал первый лист.

– Мне поручена операция по ликвидации одного из руководящих звеньев террористической организации «Дети Аллаха». Сейчас идет сбор информации, необходимой мне для работы. Вы, наверное, знаете, что один из лидеров этой группировки недавно бежал из тюрьмы. – Он поднял глаза на Шислера.

Директор утвердительно кивнул. Кертис продолжил:

– По факту побега было возбуждено дело. Из материалов следствия выяснилось, что 21 сентября ангольский «Мерак» арестовал ещё одного их лидера, Сеифа аль-Харби. По не проверенным данным, родственника Кирима Сужди.

– Одну минуту, Ричард. – Шислер достал коробку своих любимых сигар и пододвинул её к Кертису. Он знал, что полковник тоже предпочитает сигары.

– Спасибо, Артур. Но сегодня, глядя на Лайнэлла Игана, мне захотелось приобрести курительную трубку.

Шислер придирчиво осмотрел его.

– Вам трубка не пойдет. – Он пыхнул сизым дымом и, по привычке, сосредоточил свое внимание на маятнике напольных часов. – Непроверенные данные относительно родственника Сужди я принимаю. По этому поводу мы давали кое-какой материал федералам. Как ни странно, этот материал не прошел мимо меня. Было небольшое волнение в виде телефонного звонка от советника Президента по безопасности. Он просил личного содействия ФБР и посильного участия с моей стороны. Сейчас я не в курсе, насколько продвинулось следствие по этому делу – я как бы в стороне от него, однако мне интересно, что же выяснилось относительно ареста ангольской госбезопасностью якобы родственника Сужди.

– Честно говоря, это известно лишь из видеоматериалов следственного изолятора.

– То есть со слов.

– Да.

– Значит, не известно ничего. Насколько я понял, задание вы получили от вице-адмирала Игана. Надо сказать, он рано привлек вас к работе – это я сужу по непроверенным данным. Может, мое видение этого вопроса предвзято, поэтому прошу вас продолжить.

«Черт, – нервы Кертиса были напряжены до предела. – Он расколет меня своей башкой».

Эта была пятая встреча Кертиса с директором ЦРУ, и полковник подумал, употребляет ли Шислер когда-нибудь бранные слова или хотя бы легкий сленг. Складывалось впечатление, что никогда.

– Вы правы, Артур, – Кертис бессмысленно рассматривал лист бумаги. Обычно я приступаю к работе, когда у меня на руках полная информация, а потом, как говориться, это уже моя кухня. Но дело в том, что на настоящем этапе я сам для себя собираю данные. Лайнэлл как-то уж неожиданно привлек меня к этой работе. Не знаю, что на уме у вице-адмирала, но сегодня я даже инспектировал детективов ФБР, ведущих это дело.

– И Лайнэлл не объяснил вам своих целей?

– Нет. Правда, вскользь заметил, что собирается на пенсию. – Кертис чувствовал, что его глаза сейчас, как у кролика, и он продолжал смотреть перед собой.

– Ну Бог с ним, с Иганом. Это его кресло. А вы сами, Ричард, уже наметили что-то определенное в активных действиях?

– Пока я сосредоточился на одном – Сеиф аль-Харби. Чувствуется, Сужди очень обеспокоен его арестом. Это или действительно родственные чувства, или же наоборот – информированность аль-Харби об организации «Дети Аллаха». А в ангольском спеццентре умеют развязывать языки, их научили этому русские. Да ещё фраза Сужди, записанная во время свидания со своим человеком: «Живым оттуда ещё никто не выходил». Я уверен, что Сужди предпримет попытку освободить аль-Харби.

– Согласен. Больше ему ничего не остается. Есть примеры, когда люди молчат даже под самыми жестокими пытками. Сужди, например, сейчас спокоен за свою штаб-квартиру, если предположить, что аль-Харби раскололи на допросах. Потому что, во-первых, такую информацию получили ангольские спецслужбы, а у них проблем хватает и в приграничных районах. Словом, Ангола – это всего лишь Ангола, не более того. Так что на территорию Ливии её спецслужбы не сунутся. Во-вторых, и это хорошо известно, ангольская разведка не очень активно сотрудничает, например, с нашей разведкой, которой Сужди крепко насолил. И он спокойно продолжит базироваться в Ливии, в Триполи, это единственная информация о базировании его отряда.

– Да, по сути, бригады «Детей Аллаха» – это чисто диверсионные группы. И располагай они такой информацией, которой владеем мы, они бы развернулись на широкую ногу.

– И не только они. Возьмите ливийские спецслужбы – почти никакой разницы. Поэтому защите информации и придается такое огромное значение. Но все-таки давайте остановимся на родственных чувствах Сужди. Итак, Ричард, у вас наметился один из вариантов его ликвидации. Или, лучше сказать, место: это район базы спеццентра в Анголе. А ещё точнее – тюрьма спеццентра. Не сомневаюсь, что ваши диверсанты справятся с этой задачей. Какой отряд вы намерены задействовать? Или это преждевременный вопрос?

– Я хочу привлечь к этому «Нью-Эй». – Кертис посмотрел на директора. Тот остался равнодушным к этому заявлению, но черт его знает…

– Иган одобрил ваш выбор?

– Да… А знаете, Артур, сейчас я жалею, что Сужди не был застрелен в самолете.

– Нет худа без добра. Он дал нам в руки некоторые ценные сведения. В противовес политическим соображениям власти США – ФБР в частности поставили стратегические. То есть заключение лидера группировки не было сопряжено с соблюдением секретности, ему разрешили свидания, в будущем надеясь выявить связи между ливийскими боевиками. Подозрение федерального агентства пало на ливийскую организацию в США «Народный комитет ливийских студентов». ФБР предполагало, что именно этот комитет поставляет оружие террористам на территории Америки. Но все стратегические соображения так или иначе сопрягаются с интересами политическими, то есть выливаются в них. Это точно так же, как объективное мнение, которое, как известно, складывается из мнений субъективных.

Кертис словно и не слышал директора. Он будто отвечал на собственные мысли:

– А ещё мы слишком гуманны, ибо могли ликвидировать Сужди ещё в тюрьме. Таких, как он, нельзя держать под арестом, они доставляют куда меньше хлопот, когда мертвы или остаются на свободе. Когда их товарищи узнают об аресте, тут же следует захват неповинных людей; мучаются сами заложники, страдают их семьи.

Шислер снова ответил стандартно:

– Это палка о двух концах. Давайте разберемся с одним вариантом, и вы расскажите мне о другом. Для работы в этом направлении вам понадобится полная информация о центре и его тюрьме. Полная. Вы её получите. Собственно, для этого вы здесь. Допустим также, что и Сужди располагает теми же сведениями. Теперь о цифрах. «Дети Аллаха» насчитывает в свих рядах несколько десятков человек, а спеццентр имеет личный состав в десятки раз больше. Возьмите для примера вашу базу «Атолл», хотя она не идет ни в какое сравнение с ангольской. Но вы увеличьте количество террористов до одной тысячи. Смешно, правда? Подумайте над этим.

– Я уже думал, поэтому хотел бы иметь полное представление о центре. Возможно, сама тюрьма стоит особняком. Сужди, если он располагает точными сведениями, может воспользоваться коммуникационными линиями.

– Может. Но он прежде всего – террорист. Ему проще узнать адреса руководителей центра и взять кого-то из их родственников в качестве заложников. И не надо будет штурмовать крепость, называемую специальным центром военной разведки. Такая борьба называется борьбой с удавом. О чем ещё говорят ваши непроверенные данные? Не упоминал ли Сужди во время свиданий, что ему известно расположение тюрьмы?

Кертис словно повис в воздухе. Скажи он сейчас, что Сужди об этом неизвестно, и он не получит необходимой ему информации. А заяви он обратное, это будет обманом. До последнего вопроса Кертис мог лавировать, придерживаясь задокументированных, пусть даже непроверенных данных. Шислер сказал, что он в стороне от этого дела, но ему интересно, и его интерес может вырасти до уточнения всех деталей разговора Сужди с Азизом. У директора ЦРУ море работы, но он работает как вол, по шестнадцать часов в сутки, а его мозги способны вспомнить каждое когда-либо услышанное слово, каждую строчку, которую он пробегал глазами.

Пожалуй, пауза затянулась, и Кертис просто обязан был ответить на вопрос Шислера. Что бы там ни было, он должен отвечать правдиво. Но директор сам вывел его из затруднительного положения. Он видел колебания полковника, его мозг-процессор работал сейчас на полную мощь, не слышно было, разве что, шума вентилятора внутри головы. А таковой обязательно должен быть, иначе мозги Шислера давно бы выкипели.

– Я не знаю связей Сужди с ангольскими разведчиками, – сказал директор, – но дело в том, Ричард, что тюрьму спеццентра год назад перевели в другое место. ЦРУ знает об этом, но я не уверен, что этой информацией обладает Сужди. Я дам вам совет, Ричард: выбросите эту затею из головы. Во-первых, у Сужди нет более-менее сносной информации, чтобы предпринять попытку к освобождению аль-Харби. Во вторых, и это главное, вы идете путем непроверенных данных. Если я назову вас новичком в этом деле, вы обидитесь. Но поверьте, если Сужди примет решение освободить своего родственника, он будет брать заложников. У него будет несколько этапов, и на каждом из них заложники. Сейчас я на сто процентов уверен, что один-два этапа он уже преодолел. – Директор тяжелым взглядом заставил полковника поднять на него глаза. – У вас бледный вид. Вы хорошо себя чувствуете?

Кертис сказал «да», но для Шислера прозвучало «нет».

– Когда Иган привлек вас к работе?

– Сегодня.

Это уже было похоже на допрос.

– Вы хорошо справляетесь – я имею в виду количество, а не качество. С качеством у вас хуже. Не будем долго останавливаться на вице-адмирале Игане, но он забыл одно изречение: дважды в одну реку не входят. Нельзя брать одну и ту же группу одним и тем же составом. Теперь поговорим о втором варианте.

– Пока у меня только одно направление. Я всего несколько часов веду это дело.

– Направление этого дела неверно, – раздельно произнес Шислер. Он встал, с хрустом разломил целую сигару и бросил её в пепельницу. – Да, Ричард, с качеством у вас неважно. Тогда вернемся к Сужди. Я повторяю вам, опираясь на ваши данные, которые вы сами дали мне в руки: Сужди уже прошел один этап, он взял заложника, хотя я не понимаю, как это ему удалось. Обратите внимание на следующее – вы занимаетесь не своим делом, что уже настораживает. Второе: качество. Третье: вы просите помощи не у Игана, который получил бы от нашего ведомства необходимую для работы информацию, а у меня. Это поступь времени. Вы торопитесь, потому что сама процедура запроса требует времени. А от меня вы получаете информацию практически без задержки. Четвертое: вы жалеете, что Сужди не был застрелен в самолете, а потом – в камере. Пятое: вы, вопреки здравому смыслу, привлекаете к работе диверсионную группу «Нью-эй», отношение с которыми у вас переросло в дружбу. И последнее – вы взволнованы. Помните, что я спросил у вас, когда вы вошли? Я спросил о ваших домашних. Теперь я повторю, потому что не поверил ни одному вашему слову. Итак, Ричард, как ваши домашние?