Текст книги "Бумажные шары (СИ)"

Автор книги: Михаил Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Глава 14

Нарушен покой.

Прошлое снова рядом,

Жалит больно…

Обитель Бендзиро располагалась на берегу бурной и полноводной реки, по которой скользили лодки и рыбацкие джонки с косыми парусами из тростниковой плетёнки. Матросы в больших остроконечных сугэгасах сновали по палубам взад и вперёд, закидывая и выбирая сети.

На шпилях замка трепетали от ветра узкие штандарты с различной символикой и иероглифами. Бендзиро считался прибежищем знатных женщин, которые в силу различных причин желали или были вынуждены удалиться от мира и светской жизни. Здесь не брезговали селиться даже особы королевской крови, поэтому принцесса Самэнь Сигато после несчастья, приключившегося с её братом, перебралась из столицы в обитель. Отец не препятствовал ей, поскольку рассчитывал заключить выгодные политические браки при помощи трёх сыновей. К сожалению, ни один из них не оправдал его надежд, да и сам император вскоре умер от тяжёлой болезни, характер которой лекари так и не сумели определить.

Йоши-Себер видел высокие здания Бендзиро на другом берегу, и его сердце билось сильнее при мысли о том, что скоро он сможет поговорить с сестрой. Он не сомневался, что сумеет убедить её сказать правду. Ну, или заставить. Йоши-Себер был готов прибегнуть даже к угрозам. У него осталось совсем мало времени: если Кабаин поймёт, что Коэнди-Самат зашел в тупик, то немедленно прикажет атаковать его. Йоши-Себер надеялся выгадать хотя бы несколько дней, играя на любопытстве Кабаина. Впрочем, последний мог не торопиться с расправой и по другой причине. Насколько знал Йоши-Себер, у Кабаина остался всего один демон – Гарбу-Адек. Этот сикигами был самым сильным, но ведь Коэнди-Самат, так или иначе, разделался уже с тремя его предшественниками. Что, если Кабаин не хочет рисковать? До сих пор никто не мог справиться с его демонами, и вот уже трое полегли, пытаясь пленить Йоши-Себера. Возможно, Кабаин решил подождать, ведь для того, чтобы создать нового демона, требуется не менее года, а чтобы обучить – ещё столько же.

Но Йоши-Себер не очень-то верил, что Кабаин сдался. Он знал, что его сюадзин не привык отступать и всегда требует исполнения договора, чего бы это ни стоило. Так что его промедление было куда логичней объяснить интересом, который вызвал у Повелителя Демонов непокорный Коэнди-Самат.

Йоши-Себер и Миока в сопровождении синоби подъехали к мосту. Здесь денно и нощно «дежурили» каменные изваяния обезьян, облачённых в доспехи и вооружённых топорами и палицами. Их поставили в незапамятные времена, так что скульптуры успели потрескаться и обрасти мхом.

– Мерзкие твари! – процедила Миока, с неприязнью глядя на уродливые лица со скошенными, нависшими над глазами лбами и раздутыми ноздрями. – Кажется, мастер нарочно постарался сделать их как можно более жуткими.

– Они охраняют мост, – отозвался Йоши-Себер.

– От кого? – усмехнулась женщина. – Кочевники не появлялись здесь уже лет семьдесят.

– Больше. Но стражи поставлены не из-за них. Эти обезьяны призваны останавливать злых духов.

– А они пытаются проникнуть в женскую обитель? Не для того ли, чтоб искушать бедняжек?

– Статуи воздвигли задолго до строительства Бендзиро. Не знаю, кто.

Отряд переехал мост и оказался у подножия пологого холма, поросшего кедрами и кипарисами. Между деревьями вилась утрамбованная дорога.

– Надеюсь, твоя сестра здесь, – заметила Миока, глядя на постройки обители.

– Я тоже, – отозвался Йоши-Себер, пришпоривая лошадь.

Через четверть часа они остановились перед высокими, обитыми железом воротами. Справа и слева из башенок на них глядели стражники. Один из них перегнулся через перила и что-то крикнул дежурному. Почти сразу в воротах открылась дверь, и из неё вышел солдат.

– Что угодно господину и госпоже? – спросил он, поклонившись.

Видимо, он был уверен, что Бендзиро не посещают сомнительные личности, ведь здесь находили приют женщины из знатных домов.

– Мы хотим видеть принцессу Самэнь, – ответил Йоши-Себер.

Глаза солдата цепко обежали фигуру всадника.

– Как о вас доложить?

– Принц Йоши-Себер, её брат.

На лице стражника отразилось изумление, но он тут же поклонился – на этот раз куда ниже, чем вначале.

– Я немедленно пошлю человека, чтобы сообщить Её Высочеству радостную весть!

– Мы можем въехать? – спросил Йоши-Себер.

– Разумеется, Ваше Высочество! Сию секунду!

Стражник юркнул в дверь, и через полминуты ворота начали открываться. Йоши-Себер и Миока вместе с синоби въехали во двор и осмотрелись.

Когда-то Бендзиро был загородным поместьем, резиденцией одного из принцев. Затем его превратили в замок, и там поселилась безутешная вдова императора. Так и повелось, что знатные женщины, решившие удалиться от мира, но не желавшие идти в монастырь, селились в обители. Разумеется, они не были аскетами и не ограничивали себя в пище и роскоши. Им просто не хотелось вести светскую жизнь, и они наслаждались отдалённостью замка от больших городов.

Во дворе собралось полдюжины стражников, вооружённых арбалетами.

– Кажется, ты не вызвал большого доверия, – шепнула Йоши-Себеру Миока.

– Ничего, мы ведь в своём праве, верно?

– Тебе виднее.

Один из подбежавших конюхов взял под уздцы лошадей Йоши-Себера и Миоки.

– Подождите в сторожке, – предложил встретивший посетителей стражник, указав на одноэтажное бревенчатое здание возле ворот.

Йоши-Себер кивнул. Конечно, охрана не знала его в лицо и не могла быть уверена, что он тот, кем назвался. Принц Йоши-Себер считался пропавшим, а даже в Бендизро мог попытаться проникнуть наёмный убийца.

– Сейчас Самэнь пришлёт кого-нибудь, кто меня знает, – сказал Йоши-Себер Миоке, когда они вошли в большое помещение, где сидели четверо стражников, которые дружно встали при их появлении. – Думаю, это будет её нянька Кашитра.

– Она из Эргитуани? – слегка удивилась Миока.

– Её мать была. Она прислуживала ещё императрице.

– Значит, надежный человек?

Йоши-Себер кивнул.

– Вне всякого сомнения.

Они сели перед окном. Миока достала и разжевала пастилку, облегчающую боль. При падавшем с улицы приглушённом полупрозрачной занавеской свете залегшие у неё под глазами и в уголках рта тени, казались глубже.

Синоби расположились вдоль стен, ни на кого не глядя.

Через пять минут в сторожку вошла прямая сухощавая женщина со строгим смуглым лицом и характерным для жителей Эргитуани разрезом глаз. Она прямо с порога уставилась на Йоши-Себера. Тот помахал ей рукой.

– Привет, Кашитра. Узнаешь?

Женщина низко поклонилась – так, словно её вдруг переломили пополам. В волосах сверкнули серебряные заколки.

– Ваше Высочество! – проговорила она низким грудным голосом. – Госпожа ждёт вас.

Йоши-Себер поднялся.

– Со мной подруга, – сказал он. – Ей нужен покой и отдых. Позаботься о ней.

Служанка снова поклонилась.

– Не беспокойтесь, Ваше Высочество. Идёмте, госпожа, – добавила она, обратившись к Миоке.

– Я постараюсь побыстрее, – сказал Йоши-Себер Миоке.

– Не торопись, – отозвалась та, вставая. – Мне, и правда, не помешало бы отдохнуть. От седла вся задница болит.

Йоши-Себер усмехнулся, заметив, как вытянулось лицо Кашитры.

– Идём, – сказал он служанке.

Но, прежде чем выйти, он указал одному из стражников на синоби.

– Позаботьтесь о моих людях. Им нужно поесть и отдохнуть.

– Всё будет сделано, Ваше Высочество! – отозвался тот с низким поклоном.

Йоши-Себер и Миока в сопровождении Кашитры пересекли двор и вошли в трёхэтажную пагоду, составлявшую часть северного крыла старого дворца. Здесь Кашитра передала Миоку на попечение двум служанкам, а сама повела Йоши-Себера к своей госпоже.

– Вы сильно изменились, Ваше Высочество, – заметила она, пока они шли полутёмными коридорами и залами.

– Ты тоже не молодеешь, – ответил Йоши-Себер.

– Вы, как всегда, учтивы, Ваше Высочество, – тон у служанки был бесстрастный.

– Что сказала Самэнь, когда узнала, что я здесь?

– Не думаю, чтобы госпожа поверила, будто это действительно вы.

– Значит, получится сюрприз?

– Да, Ваше Высочество.

– Надеюсь, приятный.

– Уверена, что так.

Пока Йоши-Себер и Кашитра шли по покоям, отведённым принцессе, они встретили всего трёх солдат: охраны в Бендзиро было мало, и стражники старались держаться ненавязчиво и вообще оставаться по возможности незаметными. Они не останавливали Йоши-Себера и ни о чём не спрашивали, хотя едва ли знали его в лицо, – очевидно, раз его вела Кашитра, они полагали, что всё в порядке.

Наконец, Кашитра остановилась перед одной из дверей и постучала. Ей открыл стражник в форме гвардейца императорского двора, но с гербами Самэнь. Поклонившись, он посторонился, чтобы пропустить няньку и Йоши-Себера.

В небольшой комнате с окном сидели две девушки-служанки и вышивали. При появлении Кашитры они быстро встали и опустили головы, но та даже не взглянула в их сторону. Йоши-Себер обратил внимание, что в комнате пахнет благовониями, а в углу дымятся поставленные в песок ароматические палочки. Персик и лаванда – это сочетание Самэнь любила больше прочих.

Кашитра толкнула дверь, ведущую в соседнюю комнату, и отступила. Едва войдя, Йоши-Себер увидел Самэнь. Та сидела у окна, перед ней стоял натянутый на раму гобелен, почти законченный. При виде брата Самэнь резко встала и неуверенно улыбнулась. Вид у неё был растерянный и удивлённый. Йоши-Себер сразу заметил, что его приезд встревожил сестру, хотя она и старалась выглядеть приветливой и обрадованной.

Он направился к ней, и она сделала шажок ему навстречу. Они коротко обнялись и тут же отступили друг от друга. Йоши-Себер чувствовал смущение сестры и понимал его причину: Самэнь знала, что он исчез несколько лет назад, и его нынешнее появление стало для неё большой неожиданностью. Причины, побудившие Йоши-Себера объявиться в Бендзиро, были ей неясны, и это тревожило её. По тому, как внимательно Самэнь разглядывала его, стало ясно, что он сильно изменился.

– Ну, здравствуй, – Йоши-Себер развёл руками, словно говоря: «Да, это я».

– Рада тебя видеть, – ответила Самэнь. – Садись, ты, наверное, устал с дороги.

– Ты говоришь так, словно я просто гость, которого не очень-то ждали, – усмехнулся Йоши-Себер, опускаясь на небольшой диванчик напротив окна.

Самэнь села в ротанговое кресло возле него. По её позе было видно, что она напряжена, так как хочет поскорее узнать причину приезда Йоши-Себера, и отсутствие ясности в этом вопросе сковывает её.

– Ну что ты, я очень рада тебя видеть, – проговорила она с натянутой улыбкой.

– Не обманывай меня, сестричка! – Йоши-Себер шутливо погрозил ей пальцем. – Я ведь хорошо тебя знаю.

– Прости! – Самэнь встала и поклонилась. – Мне жаль, если что-то заставило тебя подумать, будто ты нежеланный гость здесь.

Йоши-Себер рассматривал знакомые черты: широкие скулы, хорошо очерченный подбородок, тонкий прямой нос, брови вразлёт и чувственные губы. У Самэнь были большие серые глаза с необычным разрезом, из-за которого они казались слегка раскосыми. Она почти не изменилась с тех пор, как Йоши-Себер видел её в последний раз, однако в уголках губ и глаз залегли едва заметные складки.

– Сядь, – мягко проговорил Йоши-Себер. – Я пошутил. Это ты должна меня извинить за вторжение.

– Мне приятно тебя видеть, – Самэнь вернулась в кресло. – Здесь бывает довольно скучно.

– Ну, я едва ли тебя развлеку. Никогда не понимал, зачем ты здесь заперлась, – пожал плечами Йоши-Себер. – В детстве ты не казалась мне затворницей.

– В детстве я себе тоже затворницей не казалась, – улыбнулась Самэнь. – К сожалению, люди взрослеют. Как говорит Кашитра, чем больше человек, тем меньше сердце.

– Она мудрая женщина, – кивнул Йоши-Себер.

– Значит, ты с ней согласен?

– Насчёт сердца? Безусловно. Мне ли не знать?

Самэнь внимательно поглядела на брата, но ничего не сказала.

– Ладно, я не собираюсь тебя критиковать. Хочешь жить в Бендзиро – твоё дело, – сказал Йоши-Себер. – Просто мне жаль, что ты стала затворницей.

– А ты бы предпочёл, чтобы я вышла замуж и родила детей? – по лицу Самэнь скользнула едва заметная улыбка.

Как показалось Йоши-Себеру – грустная.

– Обычно женщины так и поступают, – ответил он. – Чем тебя не устроила подобная перспектива?

Самэнь молча покачала головой.

– Ты родила бы наследников, затем нянчила… – продолжал Йоши-Себер, но заметил, что его слова причиняют сестре боль. – Прости, это не моё дело. Ты приняла решение, и у тебя, безусловно, были причины.

– Ты сильно изменился, – сказала Самэнь. – Повзрослел.

Йоши-Себер развёл руками.

– Что есть, то есть. Тело больше, сердце меньше, – он помолчал. – Послушай, мы с тобой ведём светскую беседу, а не говорим, как брат с сестрой. Что тебя настораживает?

– А как ты думаешь? – Самэнь вдруг усмехнулась, и Йоши-Себер почувствовал, что невидимая преграда между ними дрогнула.

– Ты знаешь, почему я… уехал из Янакато, – сказал Йоши-Себер.

Самэнь кивнула.

– Я долго шёл к своей цели. И вот, наконец, достиг её. Но оказалось, что я совершил ужасную ошибку. Мне нет прощения, но перед смертью я должен найти и наказать виновного, – Йоши-Себер пристально смотрел на сестру, и та под его взглядом потупилась. – Я был у Гинзабуро, был у Куригато, но ни тот, ни другой не сказали мне ничего. Ты – моя последняя надежда.

– Почему я? – тихо проговорила Самэнь.

– Я сам удивился, когда мастер Куригато сказал, что только ты можешь ответить мне, кто ослепил Гинзабуро. Но он совершенно уверен в этом.

Самэнь резко встала и подошла к окну. Повисла пауза.

– В чём дело? – мягко спросил Йоши-Себер, вставая.

– Сиди там! – полуобернувшись, воскликнула Самэнь. – Пожалуйста!

Йоши-Себер медленно опустился обратно на диван.

– Я заключил договор с Кабаином, чтобы добраться до Видари, – сказал он. – Но он не калечил Гинзабуро. Я убил его напрасно! Брата, которого сначала любил, а потом ненавидел, считая, что он ослепил Гинзабуро, чтобы занять трон. Подумай, каково мне теперь, когда времени всё меньше, а я так и не отомстил!

Самэнь вернулась в кресло.

– Значит, это твоя работа? – проговорила она, глядя в сторону.

Йоши-Себер понял, что она имеет в виду убийство Видари.

– Да. Я скорблю…

– Ты дурак! – перебила брата Самэнь.

Лицо её исказилось, и она разрыдалась, закрывшись руками. Йоши-Себер опустил глаза. Ему нечего было возразить.

– Ты знаешь, кто ослепил Гинзабуро? – спросил он, когда Самэнь немного успокоилась и достала из рукава платок, чтобы вытереть слёзы.

– Какое это имеет значение?

– Я должен знать!

Самэнь покачала головой.

– Нет! Хватит мести и смертей. Пора тебе остановиться, Йоши-Себер! Ты и так погубил себя ради…

– Но теперь я в одном шаге от истины, я это чувствую! – воскликнул Йоши-Себер, вскакивая и сжимая кулаки. – Ты должна мне сказать! Слышишь?! Мне больше некого спросить! Ответь, кто ослепил Гинзабуро, иначе вся моя жизнь окажется напрасной! – он задыхался при мысли, что Самэнь может отказаться назвать преступника.

– Она уже стала такой! – возразила Самэнь, тоже вставая. – С тех пор, как ты решил посвятить её мести!

– Это был не мой выбор!

– Да, я знаю: таков долг!

– Вот именно! – запальчиво крикнул Йоши-Себер. – Скажи мне правду! – он схватил Самэнь за запястье.

– Хорошо! – она вырвала руку и потёрла место, за которое держал Йоши-Себер.

– Прости. Я не хотел сделать больно.

– Эта боль – ничто по сравнению с той, на которую ты обрекаешь себя, настаивая на…

– Прошу тебя! – перебил сестру Йоши-Себер. – Это уже не имеет значения. Любое страдание будет не хуже того, что я испытываю.

– Ладно! – Самэнь отвернулась, словно собираясь с духом. – Ты… просто не понимаешь… – её голос вдруг превратился в шёпот. – Никогда ничего не понимал!

– Так объясни мне! – воскликнул Йоши-Себер, теряя терпение.

– Гинзабуро ослепил мастер Куригато!

Проговорив это, Самэнь быстро подошла к алтарю, где курились ароматические палочки.

– Что?! – опешил Йоши-Себер, глядя ей вслед. – Как? Почему? – он чувствовал полную растерянность.

В голове образовалась пустота, и ни одна мысль не хотела её заполнить.

– Гинзабуро изнасиловал меня! – голос Самэнь дрожал, но слова звучали жёстко. – В тот самый день, когда ослеп. Мастер Куригато застал его и пришёл в ярость. Он любил меня, как родную дочь, и должен был защищать. Но не смог. Мои няньки предупреждали его, что Гинзабуро заглядывается на меня. Куригато следил за мной, но в тот день его вызвал отец. Так что мастер немного опоздал, – Самэнь повернулась, и Йоши-Себер увидел, что её глаза блестят – но не от слёз. В них сквозила ненависть, и серый цвет приобрёл холодность стали. – Куригато вырезал Гинзабуро глаза, и я ничуть не жалею об этом! Если бы я могла, то сама сделала бы это. Гинзабуро… – мерзавец, ему не место на троне!

Йоши-Себер покачнулся. Его мутило, в голове звенело. Казалось, высокие волны уносят его куда-то далеко.

– Йоши-Себер! Йоши-Себер! – тревожные окрики заставили его прийти в себя.

Он обнаружил, что лежит на диване, и резко сел.

– Что случилось?

– Ты потерял сознание! – с тревогой сказала Самэнь.

– Надолго?

– На полминуты.

– Это слишком много, – пробормотал Йоши-Себер.

Он чувствовал, что мир, который был ему знаком, рухнул в один миг. Оказалось, что его жизнь основывалась на роковой лжи. Гинзабуро, которого он так любил и уважал, которого всегда видел императором – до тех пор, пока с ним не случилось несчастье – был не жертвой, а хищником, жестоко поплатившимся за своё сластолюбие и невоздержанность.

Мастер Куригато не мог выдать тайну Самэнь – рассказать, что её изнасиловал родной брат. А Гинзабуро… не хотел говорить правду, потому что ему было стыдно – во всяком случае, на это надеялся Йоши-Себер. Впрочем, может, он и не соврал и действительно боялся, что младший брат захочет отомстить учителю. В общем-то, Йоши-Себер был обязан это сделать, но… причина, заставившая Куригато ослепить наследника престола, была так омерзительна, что оправдывала наставника в глазах Йоши-Себера – несмотря на все кодексы! Теперь понятно, почему Куригато сказал, что уехал из Янакато не из-за Гинзабуро: он не вынес того, что не сумел защитить Самэнь.

Йоши-Себер закрыл лицо ладонями. Ему трудно было поверить в то, что рассказала сестра, но он понимал, что это правда. Гинзабуро… И ради него Йоши-Себер загубил свою жизнь!

Он не знал, что теперь делать. Всё оказалось напрасно. Ему некому мстить. Кабаин даром получит его душу, а Видари, бедного Видари, уже не вернуть! Йоши-Себер совершил позорное, страшное преступление – не просто убийство невиновного, а убийство императора, своего брата! Принц должен сам покарать себя за него – дождаться рассвета и совершить касишики, как и полагается человеку его положения. Так велел кодекс. Так учил Куригато.

– Не терзай себя, – Самэнь села рядом с Йоши-Себером, положив руку ему на шею. – Я уже пережила всё это и забыла. Прошло достаточно времени, чтобы раны затянулись. Жизнь в Бендзиро дала мне покой, в котором я так нуждалась, и теперь мне уже никуда не хочется отсюда уезжать. Вот и ответ на твой вопрос, почему я выбрала путь одиночества.

Йоши-Себер медленно поднялся. Его ладонь потянулась к голове, дважды прошлась по волосам.

– Значит, ты больше не страдаешь?

– Из-за себя нет.

– Это хорошо. Я рад за тебя. Думаю, было нелегко.

Самэнь промолчала.

– Если беспокоишься за меня, то не стоит, – продолжал Йоши-Себер. – Ничего не изменить, и сожаление мне не поможет. Я знал, что рискую, когда заключал договор с Кабаином. Но тогда мне казалось, что я точно знаю, чего хочу и кому должен отомстить. Ошибся. Жестоко и непоправимо. Что ж, – он слегка пожал плечами, – нужно верить легендам.

– Что ты имеешь в виду?

– Легенды гласят, что Кабаин никогда не остаётся в проигрыше.

Йоши-Себер усмехнулся. Он пытался переварить всё, что узнал, сложить кусочки мозаики в единую картину.

– Постой! – проговорил он, чувствуя, что не всё сходится. – Но ведь Куригато был болен, когда… это случилось, разве нет?

Самэнь отрицательно покачала головой.

– Мы решили сказать так уже после.

– Но отец… Он всё знал? – Йоши-Себер был поражён своей догадкой.

Самэнь кивнула.

– Думаю, произошедшее сильно подкосило его. Не знаю, правда, что сильнее – случившееся со мной или с Гинзабуро.

Йоши-Себер едва заметно кивнул. Да, отец очень сдал тогда. А потом и вовсе захворал. Врачи так и не смогли определить причину скоротечной болезни. Во дворце даже ходили слухи об отравлении, но никто не мог представить Видари в роли убийцы, тем более собственного отца.

Со стуком распахнулась дверь, и на пороге возникла Кашитра. Вид у неё был тревожный.

– Ваше Высочество, госпоже нехорошо! – проговорила она, переводя взгляд с Йоши-Себера на Самэнь. – Что нам делать?

– Какой госпоже? – оторопела Самэнь.

– Той, что приехала с Его Высочеством! – пояснила служанка.

Йоши-Себер тут же бросился из комнаты.

– Где она?! – крикнул он. – Веди скорее!

Служанка засеменила так быстро, как только могла (узкое платье не позволяло делать больших шагов). Йоши-Себер и Самэнь следовали за ней по пятам.

– Что за госпожа? – спросила Самэнь брата. – Она больна?

– Это моя старая подруга. Она умирает.

– Госпожа просила передать вам, что демон близко, – сказала Кашитра. – Думаю, у неё видения.

– Никакие это не видения! – огрызнулся Йоши-Себер, вытаскивая из кармана Око.

На ходу он активировал артефакт и поспешно осмотрелся. Стены обители стали прозрачными, позволяя окинуть пространство взглядом до самого горизонта.

Миока была права: с запада надвигалась косматая чёрная туча, причём приближалась она стремительно. Края её отливали красным, а в центре пульсировало нечто огромное и зловещее. При виде этого знамения Йоши-Себер невольно вздрогнул. Это, конечно, шёл сам Гарбу-Адэк, самый сильный из сикигами Кабаина.

– Что ты делаешь? – тревожно спросила Самэнь, глядя на Око в руке Йоши-Себера.

– За мной идёт демон! – пояснил он, пряча артефакт обратно в карман. – И он уже близко. Мне придётся выйти из Бендзиро, чтобы он не разрушил обитель.

– Я думала, ты служишь Кабаину, раз заключил с ним договор, – заметила Самэнь.

– Так и есть.

– Почему же он послал за тобой демона?

– Потому что я не хотел становиться его марионеткой, пока не отомщу тому, кто… – Йоши-Себер оборвал себя. – Но теперь это не имеет значения. Гинзабуро наказан, а Куригато убить я не в силах. Я… слишком хорошо понимаю его.

– Я давно простила Гинзабуро, – тихо сказала Самэнь, но по её тону Йоши-Себер понял, что это неправда.

К тому же совсем недавно её глаза сверкали, когда она говорила о том, что сама с удовольствием отомстила бы брату.

Кашитра, наконец, распахнула нужную дверь и отошла, пропуская принца и принцессу в небольшую комнату, где на кровати лежала укрытая одеялом Миока. Она смотрела в потолок. Молоденькая служанка старательно смачивала ей лицо и руки водой. Вид у неё был испуганный.

Йоши-Себер бросился к умирающей и замер, не зная, что делать. Миока перевела на него взгляд и попыталась улыбнуться, но вместо этого её лицо исказилось гримасой боли.

– Демон! – проговорила она, с трудом разлепив сухие губы.

– Знаю, я видел, – кивнул Йоши-Себер. – Это уже не важно.

– Почему?!

– Пришло время платить по счетам, – Йоши-Себер старался говорить мягко, понимая, что Миоке осталось совсем недолго.

– Я… не смогу вызвать мартихор! – прошептала Миока, словно не слыша его. – Прости!

– Ничего, – Йоши-Себер оглянулся на Самэнь, оставшуюся у двери. – Я повидал всех, кто был мне дорог, так что Гарбу-Адэк может приходить.

– Ты не будешь драться с ним? – Миока нахмурилась.

Йоши-Себер покачал головой.

– Пора выполнить свою часть договора.

– Нет! – из глаз Миоки потекли слёзы, и было видно, что к физическим страданиям прибавились муки душевные.

– Рано или поздно это должно было случиться, – постарался успокоить её Йоши-Себер. – Я знал, на что иду.

– Лучше убей себя!

Йоши-Себер покачал головой. Он видел, что Миока сильнее страдает от мысли, что он превратится в раба Кабаина, чем от физических мук, которые причинял ей яд.

– Нет, это невозможно. Я должен сдержать слово.

– Быть Коэнди-Саматом с печатью Кабаина! – простонала Миока. – Это не то же самое, что… – она не договорила.

Служанка поспешно поднесла к её губам чашку с водой.

– Это ад! – прошептала Миока, утолив жажду. – Ты потеряешь душу!

– Значит, так должно быть, – сказал Йоши-Себер.

– В конце концов ты сам станешь демоном! Ты воин, и значит, превратишься в тварь вроде Гарбу-Адека! – слёзы катились во впавшим щекам Миоки, лицо исказила гримаса отвращения. – Не такую участь заслуживает мой принц!

Йоши-Себер взял женщину за руку. Холодная прежде ладонь пылала. Он подумал, что Миока ошибается: он вполне заслуживает то, что ждёт его на службе у Кабаина и после смерти – в полной мере. Ещё недавно он собирался совершить касишики – как того требовала честь принца Янакато и сабура-буси. И, будь у него время до рассвета, он бы так и поступил. Но убивать себя сейчас, когда посланный Кабаином демон совсем рядом – нет, на это он пойти не мог. Это выглядело бы как бегство. Это унизило бы его. В каком-то смысле Йоши-Себер был даже рад тому, что Гарбу-Адек настиг его: самому выбрать между необходимостью совершить касишики и выполнением договорённостей по отношению к Кабаину было нелегко. Демон освободил его от этого выбора.

– Не беспокойся обо мне и прости, если сможешь, – тихо проговорил Йоши-Себер, наклонившись к лицу Миоки.

Он чувствовал запах разложения и видел, как пульсируют под тонкой кожей тёмные, похожие на паутину прожилки сосудов.

– Я люблю тебя, – прошептала женщина едва слышно. – Не забывай меня.

– Никогда, клянусь. Что бы ни сделал со мной Кабаин, моя память останется при мне.

– Я ухожу, – Миока смотрела на Йоши-Себера так пристально, словно хотела запечатлеть его образ. – Тьма уже подступает ко мне – так же, как чёрное облако Гарбу-Адэка стремится к тебе.

В комнату вбежал перепуганный стражник.

– В чём дело?! – резко спросила Самэнь.

– Ваше Высочество, у ворот какое-то существо спрашивает, примет ли его принц.

– Впустите, – отозвался Йоши-Себер. – Это ко-си, – пояснил он, когда охранник вышел.

– Посланник Кабаина? – спросила Самэнь.

– Ко-си не причинит вам вреда. Я уйду с ним.

Йоши-Себер почувствовал, как Миока сжала его руку.

– Прощай, любимый! – прошептала она.

– Прощай, – он наклонился и поцеловал её в сухие запекшиеся губы.

Затем подошёл к сестре.

– Жаль, что мы свиделись при таких обстоятельствах. Надеюсь, ты будешь поминать меня добром.

Самэнь порывисто обняла его. В её глазах появились слёзы, но она изо всех сил старалась держать себя в руках.

– Оставайся здесь, – велел Йоши-Себер. – Я выйду во двор один.

Бросив последний взгляд на Миоку, он переступил порог и двинулся к выходу из обители. Позади раздались приглушённые рыдания Самэнь: та не могла больше сдерживаться.

Ко-си ковылял через двор, когда Йоши-Себер появился на крыльце. Завидев его, посланник Кабаина остановился. Его сопровождали четыре стражника с нагинатами, но они держались поодаль, ведь принц сам пригласил странного гостя войти.

Йоши-Себер неторопливо приблизился к ко-си. Тот поклонился.

– Я принёс тебе письмо, господин, – проговорил он, протягивая свиток.

Йоши-Себер заставил себя усмехнуться.

– Почему не в конверте, как раньше?

– Кабаин ждёт ответ, – проговорил ко-си, игнорируя вопрос.

Йоши-Себер медленно развернул свиток и начал читать.

– Твой хозяин очень великодушен, – сказал он, закончив и возвращая послание ко-си. – Скажи, я готов.

– Ты отправишься в Хирагуру?

– Хоть сейчас, – Йоши-Себер сложил руки на груди.

Ко-си явно не ожидал такого ответа от беглого Коэнди-Самата, а потому слегка растерялся. Но он быстро взял себя в руки.

– Гарбу-Адэк проводит тебя.

– Как скажешь.

– И госпожу Такахаси тоже.

Йоши-Себер нахмурился.

– Что? Зачем она Кабаину? Она не имеет к нашим с ним делам никакого отношения!

Ко-си посмотрел на него долгим взглядом.

– Хозяин всё равно заберёт её, – сказал он, наконец. – Тебе не убить Гарбу-Адэка.

Йоши-Себер вспыхнул. Он понимал, что ко-си прав.

– Что ему от неё нужно?! – процедил он злобно.

– Не бойся за госпожу Такахаси, – ко-си покачал уродливой головой. – Повелитель хочет ей помочь. Она пострадала напрасно: тот бой не касался её. Она пыталась помочь тебе, потому что любит. Кабаин не желает, чтобы она умерла из-за тебя.

Йоши-Себер усмехнулся.

– Откуда такая щепетильность? И такое великодушие? Кабаин часом не собирается воскресить всех сикигами, которые погибли от лап его демонов?

– Госпожа Миока не просто человек.

– Ах, да! Она же Хикару-Мишио! Как я мог забыть? Поэтому Кабаин и послал когда-то за ней своих прихвостней?

– Таких же, как ты, – спокойно напомнил ко-си.

Йоши-Себер сжал кулаки. Он чувствовал себя бессильным. Наверное, Миока предпочла бы умереть, чем стать частью каких-то гнусных планов Кабаина, но Йоши-Себер знал, что не сможет убить её, даже зная, что она в шаге от смерти.

– Я сам принесу её, – сказал он.

– Хорошо, – проскрипел ко-си. – Я буду ждать здесь.

Вернувшись в здание, Йоши-Себер прежде всего попросил одного из слуг передать командиру синоби записку, в которой написал только одну фразу: «Отправляйтесь в Кхамрун и всё подготовьте». Затем он отыскал Миоку. Когда через четверть часа Йоши-Себер снова появился во дворе, женщина была у него на руках.

– Не отдавай меня ему! – шептала она, словно в бреду.

– Ко-си сказал, что Кабаин хочет помочь тебе, – ответил Йоши-Себер, но она его, похоже, не слышала.

Тонкие пальцы вцепились в одежду, но тут же разжались: Миока потеряла сознание.

Возле ко-си стоял огромный демон с бледно-серой чешуйчатой кожей. Изо лба у него росли четыре искривлённых рога, на плечах, груди и животе виднелись костяные пластины. В руке Гарбу-Адэк держал железную палицу, покрытую шипами. Вид у него был поистине устрашающий, особенно жутко выглядели белёсые, кажущиеся слепыми глаза.

– Карета ждёт, – проскрипел ко-си, указывая на ворота.

– Вы что, каждый раз её с собой притаскивали? – усмехнулся Йоши-Себер.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда приходили за мной, всякий раз держали карету наготове?

– Повелитель не терял надежды на то, что ты образумишься, – ничуть не смутившись, ответил ко-си.

Перед воротами действительно стояла большая карета, покрытая искусной резьбой и инкрустированная золотом. Крыша алела шёлком, а на дверцах красовалась печать Кабаина. В упряжке нетерпеливо били копытами шесть вороных коней, из ноздрей которых исходило едва заметное сиреневое свечение.

Взглянув на Гарбу-Адэка, Йоши-Себер увидел, что демон совершает превращение: его рост уменьшился, чешуя пропала, кожа стала гладкой, хотя и с сероватым оттенком. Черты лица изменились, «очеловечились». Гарбу-Адэк достал из-под козел просторный кафтан и, пока Йоши-Себер укладывал в карете Миоку, надел его, после чего уселся напротив Коэнди-Самата, положив палицу на колени. Теперь он выглядел как человек, если не считать слишком светлых, словно выцветших глаз.