Текст книги "Тень над королевством (СИ)"

Автор книги: Михаил Дашкель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Жасмин посмотрела на лекаря, словно львица, готовившаяся прыгнуть на антилопу.

– Ну что ж, тем хуже для вас, – ответила Жасмин, нанося доктору удар в голову тяжелой костяной ручкой зонта. Череп гулко хрустнул, словно расколотый орех. Доктор упал, как подкошенный, привалившись к двери.

– У вас все в порядке? – спросил один из стражников, просунув голову за дверь.

– Да, все нормально, – ответила Жасмин, заслоняя собой монеты на столе. – Старик оказался несговорчивым, готовьте мешок.

Она не в первый раз избавлялась от трупов с помощью стражников. Начав с поваренка, Жасмин больше не могла остановиться.

35. АЙРИН

Проводя вечера, а иногда и ночи, в библиотеке Эбрука Айрин пыталась отыскать хотя бы крохотные крупицы сведений о своей расе. В своих поисках она заглядывала на самые заброшенные полки, где пылились давно забытые книги, такие как: “Трактат о рождении Эбрука” или “Старшие расы Тамборы”, надеясь, что ей повезет. Они повествовали, что еще до прихода людей в эти земли здесь уже жили другие расы. В частности, на месте Титоса была империя Вакара. Но на этом – все, ничего про расу этов найти не удавалось.

Девушка очень обрадовалась, найдя «Трактат о жизни этов». Но эта неоднозначная работа полностью состояла из выдуманных легенд, в которых эты воровали по ночам детей и вели разгульный образ жизни, а их женщины соблазняли женатых мужчин.

«Ну и чушь!» – подумала Айрин, но все же прочла трактат до конца в надежде найти хотя бы крупицу правды.

Иногда девушке казалось, что кто-то специально уничтожил в библиотеке все упоминания про древние расы или их куда-то спрятали или изъяли из обращения. Но тому, кто ищет, рано или поздно – везет. Наконец-то девушка почувствовала, что не зря просиживала столько времени и портила зрение тусклым светом, перебирая давно обветшалые свитки и книги. В руки Айрин попали мемуары одного из сержантов, участвующих в экспедиции на остров Волка. События происходили примерно сто пятьдесят лет назад.

***

Сразу после праздника святого Элла я услышал, что граф Укбар собирает команду для отправления на Волчий остров. Эту новость я узнал совершенно случайно, и так как делать было совершенно нечего, а деньги за поход предлагали немалые, решил вместе с одним из своих товарищей тоже поучаствовать в экспедиции.

О самом острове ни я, ни мой друг Зиф не знали абсолютно ничего. Да и какая разница, когда тебе платят семь серебряных в день? Как же глуп я был!

Весть о сборах облетела весь Аргос. Граф собрал большую армию в восемь тысяч мечей. Это войско должно было отправиться на внушительном флоте из пяти больших кораблей и почти четырех десятках малых. Матросы с энтузиазмом готовились к походу, доставляя провизию и бочки с пресной водой на палубы кораблей. Настроение у всех было веселым и радостным, люди перебрасывались невинными шуточками и предвкушали легкий поход. Особенно учитывая, что нам выдали жалованье на неделю вперед. Это была первая ошибка Укбара: нашлись те, кто, получив деньги на руки, тут же сбежали, но большинство все же осталось.

В погожий летний день мы отчалили от причалов Бригитты и направились в открытое море. Дул попутный ветер, и наше судно на всех парусах мчалось вперед. Уже на пятый день нашего плавания мы увидели большой остров. Из-за крутых и скалистых берегов нам удалось причалить только с южной стороны, тогда как на противоположной стороне находилась громадная крепость. Остров как будто пронизывали острые горные пики, напоминающие акульи зубы, как мне показалось вначале, но теперь я уверен, что это были зубы волка. Весь остров покрывал густой хвойный лес.

Даже с южного края острова я заметил замок Конора. Казавшиеся нереально высокими серые стены крепости на вершине горы возвышались над всем островом. С нами шли маги и инженеры, чтобы обеспечить штурм стен замка. Причалив на песчаный берег, солдаты начали переносить пожитки с кораблей на сушу. Время подходило к вечеру, поэтому командующий отдал приказ становиться лагерем прямо здесь.

Когда я смог передохнуть от работы и поднял голову вверх, то, несмотря на большое расстояние, понял – у замка на вершине были самые высокие стены, что мне доводилось видеть.

Ни командование, ни граф не рассказывали простым солдатам о цели визита на Волчий остров. Одно было понятно: нам предстояло сражение, а, возможно, и штурм замка. Сейчас с высоты прожитых лет я думаю, что Укбар хотел получить какие-то древние артефакты скоджу или этов, что могли остаться на острове после войны этих двух народов. А, может, его бесило, что совсем рядом с его землями есть остров, который неподконтролен ему.

Утром следующего дня лагерь свернули и войско отправилось вглубь острова. Идти приходилось прямо через лес. Я и другие сержанты выстроили своих людей в колонну по трое, мы старались идти кучно, не растягивая строй. Вокруг шумели зеленые ели и пели птицы. Некоторые солдаты позволили себе расстегнуть ремень на шлеме, а то и вовсе его снять. Я не позволял подобных вольностей и очень негативно относился, когда солдаты жертвовали защитой во благо комфорта. Лучше терпеть жару в полной оснастке, чем быть застигнутым врасплох внезапной атакой врага.

Ничто не предвещало беды. Солдат, идущий в авангарде, внезапно достал меч из ножен и ловким движением снес голову шагающему рядом товарищу и тут же, на развороте, проткнул живот другого. Все произошло настолько неожиданно, что никто даже не успел толком среагировать. Человек с клинком в животе инстинктивно хотел схватить меч руками, он не успел этого сделать, – меч пронзил его насквозь.

Нападающий издал рык и словно обезумевший зверь ринулся на тех, кто шел сзади. И хотя сам рык был не очень громким, в нем чувствовалось что-то животное, дикое, страх на долю секунды сковал всех. Воспользовавшись замешательством, обезумевший солдат атаковал еще одну тройку, идущую за ним: отрубил руку одному и подсек колено другому. Третий успел вынуть меч и отразить очередной удар безумца. Видя все происходящее, подключились солдаты, идущие сзади. Кто-то проткнул нападавшего копьем в бок, но это его не остановило:

– Хафе трек зерек, хефе, – на неизвестном языке выкрикнул тот, его лицо исказила жуткая гримаса.

Несмотря на ранение копьем, нападавший сблизился с солдатом, парирующим его удар, перехватил его запястье, притягивая ближе к себе, и впился ему зубами в горло. Вопль укушенного раскатился по лесу эхом. В этот момент еще одно копье, а следом и другое, попало в тело обезумевшего солдата. Но тот лишь выплюнул кусок кровавого мяса, выдранный из шеи своего еще недавнего товарища, и, разбрызгивая кровь вокруг, кричал нечеловеческим голосом:

– Смертные, глупые смертные, вы здесь все умрете, смерть, смерть – то, что ждет вас всех, – при этом его взгляд и выражение лица были абсолютно безумными.

Кто-то оборвал его речь ударом меча в череп. Но уже через секунду такой же рык раздался где-то в середине строя.

Страх, словно снежный ком, нарастал у меня в животе. Никто не знал, кто идет рядом с ним: друг или враг. Нападения случались абсолютно непредсказуемо, единственный способ устранить нападавшего – убить собственного же товарища, что не лучшим образом сказывалось на моральном духе армии. Продвижение сильно замедлилось.

Но граф не сдавался, он придерживался принципа: солдаты должны бояться командира больше, чем врага. И войско двинулось дальше, дороги здесь не было и им приходилось идти дальше через лес напрямик. Деревья полностью покрывал мох, что-то длинное, зеленое свисало с их ветвей. Каждый вздрагивал даже от звука треснувшей гнилой ветки. Приступы внезапного безумия среди солдат прекратились. Но чувство опасности не покидало меня, от страха мои колени дрожали, но я изо всех сил старался скрывать сей факт от подчиненных.

И тут рядом раздался душераздирающий вой. Это не походило на вой собаки или волка, все развернулись на звук. К вою добавились шуршанье листвы и треск веток, что—то приближалось.

– Построиться в боевой порядок! – приказал командующий. – Защитить графа!

Построение происходило крайне медленно, мы не успевали. На наши редкие, до конца не перестроенные из походного состояния ряды, из леса вылетели волки. Каждый был размером с небольшого теленка. Первая линия обороны была моментально смята. Волки сходу сбивали человека с ног, а затем хватали его за горло или обгладывали лицо. Вылетевший из-за деревьев зверь своей массой сбил Зифа с ног, одновременно заставив упасть и меня. Не дай Хор вам видеть, как лицо вашего друга хрустит под мощными челюстями гигантского волка. Голова Зифа лопнула словно переспевший арбуз и волк, отбросив его бездыханное тело, принялся за меня. Все, что я успел – выставить меч. Только благодаря какому-то чуду, он оказался как раз между челюстей твари. Нет, это не было мое мастерство, я даже не успел увидеть, как волк оказался на мне, – это была удача. Зверь поранился об острие меча, и с его пасти хлынула кровь вместе с брызгами слюны. Я слышал его зловонное дыхание и видел налитые кровью глаза. Когти зверя царапали мою кирасу. Я не питал иллюзий, и если бы не чье-то подоспевшее копье, то наверняка разделил бы участь Зифа.

Когда потрясение прошло, в животных полетели копья и стрелы. Даже после тяжелых травм Волки продолжали рвать своими когтями и зубами людей. В игру вступили маги, они посылали в хищников молнии, и хотя магов было не так много, молнии оказались очень эффективным оружием. Такое заклинание требовало от мага большого количества энергии, поэтому каждый маг мог выпустить не более двух-трех молний. Раненые волки бились в конвульсиях и издавали жуткие вопли. К ним подбегали солдаты и старались добить их мечами. Когда нам удалось уничтожить последнего волка, командующий отдал приказ разбивать лагерь. Поскольку идти до замка было еще далеко, а солнце уже садилось.

Солдаты, разбив палатки, окружили весь лагерь сплошным кольцом из костров в надежде, что огонь отпугнет хищников. Весь оставшийся вечер люди графа рубили дрова и таскали ветки, все понимали важность этой работы.

Чтобы показать пример другим, граф сам взял в руки топор и стал рубить дерево, но получалось не очень хорошо. Топор Укбара попадал в разные места ствола, иногда вообще не под правильным углом. Граф по незнанию выбрал сырое сучковатое дерево, которое было бы сложно срубить и опытному дровосеку.

Демонстрация, которая должна была воодушевить солдат на еще большую продуктивность, закончилась фиаско. Помахав топором с четверть часа, граф добился лишь того, что чуть отщепил кору и небольшое количество древесины в разных местах, дерево же осталось не поваленным. Лоб графа вспотел и на спине камзола отчетливо проглядывалось мокрое пятно, да и сам граф раскраснелся от непривычной для него работы.

– Ну, я сделал самое сложное, – запыхавшись, начал он разговор. – Теперь вы сможете продолжить работу.

Граф вручил топор одному из командиров его войска и с позором был вынужден уйти в свой шатер.

Тем не менее солдаты нарубили достаточное количество дров для поддержания огня ночью. Они еще бы хотели возвести частокол по периметру, но это требовало куда больше времени.

Ночью в лагере мало кому удавалось уснуть: то тут, то там раздавался волчий вой, что не лучшим образом сказывалось на моральном состоянии войска. За ночными кострами солдаты горячо обсуждали случившееся днем.

Когда солнце взошло и наступило утро, граф с ужасом обнаружил, что с ним осталась примерно половина его восьмитысячного войска. Вряд ли они были убиты, скорее всего – попросту сбежали. Ночью поймали тридцать семь дезертиров. Утром командующий построил всех солдат и произнес речь:

– Сейчас я смотрю в ваши мужественные лица, которые не дрогнули перед лицом врага. И, несмотря на тварей, что пытаются нам помешать, продолжают исполнять свой долг! Эти, – указывая на связанных дезертиров, – показали себя как настоящие трусы! Единственная кара для них – смерть!

Дезертиров один за другим стали вешать на ближайших деревьях. То, что происходит с нашими боевыми товарищами, не понравилось ни мне, ни остальным. Они были виноваты лишь в том, что осуществили то, что было на уме у каждого из нас. Реализовали мысли, которые витали также и в моей голове.

Ситуация становилась катастрофической. Но упорство графа гнало нас вперед, пока в какой-то момент вой вокруг сильно усилился. Казалось, что там, в лесу, спрятались сотни волков, готовых в любой момент атаковать глупцов, посмевших вступить на их землю.

– Построиться в кольцо, – скомандовал командующий войском графа.

– Защитить графа, – последовала следующая команда.

На этот раз нам удалось полностью построиться для обороны, именно это позволило принять на себя удар первой атаки волков. Сотни волков со всех сторон атаковали солдат из ближайших деревьев и кустов, волки выпрыгивали внезапно и как будто обезумели. Гибель их товарищей, казалось, никак не сказывается на желании других добраться до людей. Черные тела, покрытые шестью и раскрытые пасти, полные клыков – казалось, будто они везде.

И хотя войско графа ощетинилось пиками и засыпало волков стрелами и арбалетными болтами, люди несли большие потери. То тут, то там волкам все же удавалось добраться до человеческой плоти. Пронзая волка, пики опускались под тяжестью огромных волчьих тел, наконечники застревали. В это время на людей бросались другие волки из стаи.

Возможно, кольцо обороны и выдержало бы, но атаку волков поддержали обезумевшие солдаты. Они издавали нечеловеческое рычание и набрасывались на своих товарищей в самых неожиданных местах. Кольцо обороны прорвали, и солдаты графа разбились на маленькие группы, каждая из которых боролась за выживание самостоятельно. Я лично зарубил мечом двух волков, но лишь после того, как их ранили копья других.

– Отступаем! – проорал командный голос командира. – Все сюда!

Другие группы, которым еще удалось уцелеть, перемещались на воссоединение с главной. Напор волков уменьшился, и это позволило людям немного передохнуть. А вскоре атака и вовсе захлебнулась. Монстры отступили или они просто выдохлись? Этого не знал никто.

– Милорд, я до конца поддерживал вас в этом походе, но это – безумие, – обратился командующий. – Если так пойдет и дальше, то мы останемся без войска, я вижу здесь едва больше пяти сотен человек.

– Поворачиваем назад, – понимая безысходность ситуации, ответил граф.

Весь лес вокруг покрывали сотни тел волков и солдат. Еще больше было раненых.

– Нам некогда их хоронить, – сухо проговорил граф.

– Я с вами согласен, наша задача – выжить, пусть раненые сами позаботятся о своей жизни, – ответил командир.

Это решение подорвало и так низкий боевой дух войска. Многим не нравилось, как командование обошлось с их раненными товарищами. Подливало масла в огонь и то, что практически весь командный состав и личная охрана графа уцелели, среди солдат разрасталось недовольство. Но желание убраться отсюда поскорее было сильней. Назад солдаты двигались с куда большей скоростью, чем вглубь острова. Всех подгоняла мысль, что они скоро смогут уплыть отсюда.

Но выйдя на побережье все с ужасом увидели, что из флота остался всего лишь один корабль и три лодки для переправы. Этого было явно недостаточно, чтобы перевезти всех, кому посчастливилось выжить.

– Мы, что-нибудь решим, – сказал граф.

Командующий с другими офицерами отошли от солдат на некоторое расстояние и что-то горячо обсуждали.

– Одного корабля не хватит на всех, – начал командующий. – Придется оставить здесь часть солдат.

– И как мы решим: кого оставить?

– Эй, смотрите туда, – выкрикнул кто-то из стоявших рядом.

Пока они советовались, кого оставить, а кто поплывет, между солдатами случилась драка. Все разделились на два неравных лагеря. Стычка переросла в настоящее сражение, когда одни солдаты нанизывают на пики других и рубят мечами своих же товарищей.

– Что это, кто-то опять обезумел? – с полным непониманием происходящего спросил граф.

– Боюсь, что нет, – ответил командующим. – Это похоже на бунт.

Пока они разговаривали, малочисленную группу полностью разбили. Солдаты, выкрикивая что-то, приближались к ним.

– Мне это не нравится, – сказал командующий. – Защитить графа!

Но тут я и несколько других офицеров отошли в сторону от группы графа и встали в ряды мятежников. Нас одолевало чувство справедливости. Будет несправедливо, когда те, кто отнёсся к солдатам, словно к мусору смогут удрать с острова. Или же я руководствовался своим выживанием?! Если посчитать весь командный состав и охрану графа, что присутствовала на собрании, то это было чуть меньше чем пятьдесят человек. К ним же двигалась толпа из примерно из четырехсот разъяренных солдат.

– Стойте на месте, – приказным тоном крикнул командующий. – Все, кто сделает еще один шаг – будут считаться изменниками.

Это остановило толпу на несколько секунд, пока несколько солдат из бунтующей группы не сделали демонстративно шаг вперед.

– Почему кто—то из нас должен умирать здесь? – послышался голос из толпы.

– Долой графа!

– Из-за них мы оказались здесь!

В небольшую группу сторонников графа полетели стрелы и камни, и если последние не долетали, то стрелы, осыпав обороняющихся, собирали солидный кровавый урожай. Ни у кого в походе с собой не было щитов. Завязалась рукопашная схватка, в которой охрана графа показала, что боевое умение у них куда лучше, чем у обычных солдат. Но нападающих было больше, защитники графа погибали, пронзенные копьями и мечами. Когда от их группы в живых осталось всего четверо, толпа накинулась на них и сумела разоружить. Повалив графа и командующего на песок, их потащили к ближайшим деревьям. Граф всячески сопротивлялся и даже начал рыдать, но толпа была неумолима, оставляя глубокие борозды на пляжном песке, его тоже потащили к линии леса.

– Повесить гадов!

– Сволочи, хотели удрать, оставив нас здесь!

Невзирая на все мольбы и проклятия, оставшихся развесили по веткам деревьев, что подходили к берегу. После этого все выжившие сели на корабль и поклялись никогда больше не ступать на проклятую землю Волчьего острова. Я держал эту историю в тайне сорок лет и лишь теперь, когда скоро Хор призовет меня к себе, осмелился написать об этом.

***

Мемуары этого солдата дали Айрин куда больше информации, чем книги, прочитанные за все дни, проведенные в библиотеке до этого. Понятно было одно – путешествие на Волчий остров не будет легкой прогулкой.

36. НАБИР

Принятые Набиром меры работали, словно сито для золотого песка, и хотя всех песчинок не поймать, результаты его радовали. Да, пришлось возместить ущерб судостроителям, но своевременные действия предотвратили настоящую катастрофу. По обвинению в сбыте фальшивок арестовали более сорока человек, а предотвращенный урон исчислялся десятками тысяч золотых. Но главное – удалось избежать паники и разрушить планы Идр.

Что же касается завербованного генерала, то вычислить его оказалось легкой задачей. Круг подозреваемых на основе полученных данных был не так уж широк. Найти генерала с возрастом за пятьдесят, у кого недавно пропал кто-то из окружения... Набиру доводилось успешно решать задачи куда посложней. Вряд ли человек в маске настолько глуп, что станет встречаться с завербованным генералом, но, с другой стороны, с Кноссом и первым министром он же встречался. Набир подумывал какую бы приготовить ловушку. Но на все ресурсов не хватит, так что магистр отдал приказ об аресте генерала, его уже доставили в подвал Башни Магов.

«Надежды на то, что он что-то знает, было, конечно, мало, но чем Хор не шутит, вдруг он сможет указать какие-то полезные подробности?»

В этот день Набир, как обычно, получал доклады от своих агентов. И опять радостная весть: в поместье первого министра заехали две крытые повозки. Оси на повозках сильно прогнулись, что говорило о тяжести перевозимого груза.

«Вот оно! Первая крупная рыбка», – обрадовавшись, подумал Набир.

От такой новости у него даже спина перестала болеть. А мысль о том, что он может легко избавиться от одной из своих проблем заставила мага не просто торопиться, у него за спиной как будто выросли крылья.

Из башни отправились тридцать бойцов из ордена Серой Крысы и еще семь магов. Внушительный отряд выдвинулся в сторону дома первого министра. Набир решил не рисковать и действовать наверняка: кто знает, на что способен этот пройдоха, когда его загонят в угол? Люди оборачивались и перешептывались, завидев столь внушительную вооруженную группу. Но что поделаешь? Времени на более детальную проработку плана не было.

Одновременно Набир отдал распоряжение, чтобы позвали высшего судью в качестве свидетеля.

«Когда из повозок достанут мешки с фальшивыми монетами в присутствии свидетелей, первому министру уже не удастся отвертеться и один из изменников будет наказан, Кносс – следующий на очереди. Понятно, что это не полная победа над шпионской сетью Идр, но неплохое начало».

Все входы и выходы перекрыли, магистр распорядился выставить оцепление по периметру. Когда отряд подошел к дому, Набир подозвал к себе двух магов, что дежурили у дома первого министра.

– Докладывайте.

– Две большие закрытые повозки подъехали к дому министра, позже, заехав внутрь, они остановились на заднем дворе. Их пока не успели разгрузить. Больше в дом никто не входил. Прокл сегодня еще не покидал дом, так что он внутри.

– Отлично, – сказал Набир. – А что с охраной?

– Внутри не больше шести охранников, плюс один маг.

Группа наблюдения смотрела за домом из нескольких ключевых точек. Так что полученной информации можно было верить.

Еще со дня, когда помощник магистра притворился догом, он помнил секретный стук в дверь. Подойдя к кованной металлической двери, Набир воспроизвел подслушанный ранее условный стук и стал ждать. Дверь не открылась. Набир повторил стук, но вторая попытка имела такой же результат.

«Возможно, код меняется через какое-то время, хотя это и неважно».

– Ломайте дверь!

От сильного ментального удара дверь слетела с петель. Ее разворотило вовнутрь двора, даже часть стены, к которой она крепилась, превратилась в пыль.

– Вперед!

Во дворе была охрана, но когда внутрь влетело несколько десятков бойцов, ее быстро обезоружили. Люди Набира заняли все ключевые точки вокруг дома и сада. Сам же маг направился на задний двор, где и располагались две больших закрытых повозки. Когда он туда добрался, бойцы ордена Серой Крысы уже вели под руки первого министра.

– Что здесь происходит?! – спросил Прокл, переходя на крик.

– Вот это мы с вами и выясним, господин первый министр, – ответил Набир. – Вот только дождемся судью Юста.

– Я требую объяснений немедленно!

– Еще раз: вы их получите, наберитесь терпения.

– Вы сломали мне ворота и избили моих людей. Надеюсь, у вас на это есть веские основания?!

– Обвинение в фальшивомонетничестве и измене для вас достаточно веские основания?

Лицо министра побледнело, а глаза наполнились неподдельным ужасом.

«Не так-то легко играть свою партию до конца, когда знаешь, что рыло в пушку. Да, господин первый министр?»

Повозки оцепили, всех людей Прокла оттеснили в сторону. Судью не пришлось долго ждать.

– Надеюсь, вы не просто так вызвали меня сюда, магистр? – спросил Юст.

– О нет, уверяю вас, сейчас мы раскроем деяния этого предателя Прокла, – ответил Набир, предвкушая, каким будет лицо первого министра, когда они достанут первый мешок с фальшивками. – Вскрыть повозки!

Когда люди магистра приступили к вскрытию повозок, то в них оказались какие—то мраморные детали, а вовсе не мешки с фальшивыми монетами.

– Я всего лишь заказал себе фонтан в сад, – невозмутимо ответил первый министр, – или это сейчас запрещено?

– Но… – не найдя слов, пробормотал Набир.

– Потрудитесь объяснить, что вы тут устроили? – спросил Юст.

– Я требую, чтобы вы немедленно покинули мой дом! – повышенным тоном обратился к Набиру Прокл.

– Может, он успел доставить монеты к себе домой? Обыскать дом!

– Что вы себе позволяете, я буду жаловаться королю!

– Сможете жаловаться сколько угодно, но сейчас я вынужден попросить своих людей провести обыск.

– Я вам это непременно припомню! – не сдавался Прокл.

Дом первого министра прочесали вдоль и поперек. Люди Набира даже проверили сад, никаких следов фальшивых монет не было. Прокл, как ни в чем не бывало, стоял и молча наблюдал за происходящим. В этот момент их взгляды встретились, и Набир понял, что Прокл просто ломает комедию. Всей делегации вместе с Набиром пришлось с позором покинуть дом. Юст еще долго вспоминал ему этот случай.

После этого дня Набир никогда больше не видел первого министра. Тот понял, что запахло жаренным, и уехал из города, а, может, и из страны. Вот так закончился такой казавшийся вначале прекрасный день для Набира. Еще и поясница разболелась, словно в нее вбили раскаленный кол.

***

Набир вспоминал: когда он был в подобной ситуации в последний раз?

Пожалуй, очень давно. Разве что, будучи еще юнцом, когда он потрусил ту яблоню, и яблоки с нее посыпались ему на голову и плечи. Нечто подобное он чувствовал и теперь. Это надо же было так просчитаться! Крупная рыба ускользнула сквозь его не очень ловкие пальцы, на прощание хлестнув его хвостом по лицу!

Ему доложили, что в примерно в дне пути от города Вэй обнаружили цех, в котором, по всей видимости, и происходило изготовление фальшивок. Набир пожелал отправиться туда лично, чтобы собственными глазами увидеть место преступления.

«Возможно, удастся собрать какие-то доказательства?»

Набир очень не любил покидать Эбрук, день пути – это даже не несколько часов сидения на заседании совета. Поэтому он путешествовал только в специальной карете, где магистр мог лечь, сесть и даже постоять. Только так он мог хоть куда-то добраться, сохранив способность самостоятельно ходить. Его позвоночник превратился в сплошной опухший источник боли. Он успел забыть, как плохи бывают дороги. И хотя сильных дождей давно не было, ему пришлось изрядно потрястись, сосчитав своим копчиком каждую ямку, оставленную от сотен повозок на тракте.

Но, на удивление, магистр смог отвлечься видом из окна кареты. Поля ржи начали уже всходить, превратившись в настоящее зеленое море. Покрытые молодой листвой деревья, казались, будто нарисованными каким—то очень талантливым художником. Совсем недалеко от тракта стояла небольшая деревенька с аккуратными домиками, покрытыми соломенными крышами. Крестьяне, словно белые пятна в зеленом море, одетые в льняные рубашки, занимались повседневной работой на полях. Рядом радостно бегали босые дети. В воздухе чувствовался запах коровьего навоза и свежескошенной травы. Всю эту картину дополняло пение жаворонка, и хотя птицы не было видно, ее звонкая песня еще долго сопровождала магистра.

«Жалко, что яблони отцвели, в городе перестаешь видеть привлекательность простых вещей, в нем люди постоянно спешат, не обращая внимание на красоту природы. Да и какая может быть природа в каменном лесу? Как давно он вот так бегал босиком вместе с братьями и сестрами по холодной от росы траве? Вкушал только что выдоенное теплое молоко? Дышал свежим утренним деревенским воздухом?»

Набиру казалось, будто бы это происходило совсем в другой жизни. Он так свыкся с ролью властного магистра, что уже и забыл эти ощущения. А ведь его родная деревня находится совсем недалеко отсюда, всего какие—то три часа езды в сторону от тракта. Сможет ли он когда-либо почувствовать землю босыми ногами? Может, это и вовсе последнее его лето, и он больше никогда не увидит как сквозь толщу земли пробиваются зеленые ростки ржи?

«Так, нужно отогнать подобные мысли в сторону. Что-то я совсем размяк. Для подобного сейчас не место и не время».

Дорога показалась Набиру не такой уж и длинной, прекрасные пейзажи, открывающиеся за окном, существенно скрасили его путь. Выйдя из кареты, он заметил, как в пруду плавали две небольшие лодки и пытались что—то забагрить. Пруд полностью покрывали цветущие лилии, их крепкие стебли сильно препятствовали процессу поиска. Люди вокруг не разговаривали, лишь кваканье лягушек да редкие хлопки, чтобы убить очередного комара, нарушали полную тишину.

– Что здесь происходит? – спросил Набир.

– Мы выловили двадцать три трупа и достаем все новые, – ответил один из ордена Серой Крысы.

Набир уже и сам видел, что на траве в ряд было выложено множество тел. Посиневшие и успевшие разбухнуть в воде тела женщин и мужчин. Многих из них чем-то накрыли, но материи на всех не хватило. Остатки одежды покрывали водоросли и мул. Количество слетевшихся мух красноречиво говорило о запахе.

– Магистр, обратите внимание на этого, – сказал один из помощников, указывая на труп человека, ноги которого были покрыты каким-то металлом по пояс.

– Удалось выяснить: кто он?

– Да, это Оронт. Я видел его несколько раз на рынке, вел он себя там вызывающе, словно хозяин.

– Интересно, за что его так?

– Да кто ж его знает, чего они не поделили!

«Похоже, заметая следы, эти люди не особо считались с жизнью простых рабочих. Люди, делавшие это, были не только хладнокровными, но и опытными, к каждому прицепили тяжелую металлическую цепь».

– Еще один! – раздалось с одной из лодок. Человек, забрасывающий тройной крюк с помощью веревки, что-то вытаскивал. Ему тут же на помощь пришли двое других, находившихся в небольшой лодке. Достав из воды тело, они с помощью весел приближались к берегу.

Когда лодка причалила и из нее выгрузили страшный груз, взору Набира представилось ужасное зрелище: наверное, когда-то это была совсем молодая черноволосая девушка в голубом платье, но теперь... Цвет ее платья едва угадывался, оно потемнело от ила и воды, все тело было опутано водорослями, а руки и половина лица, вместе с ее носом были кем-то обглоданы. Вызывающее декольте не оставляло сомнений, чем именно занималась девушка. Наверное, раньше оно как магнит притягивало глаза мужчин, но теперь при взгляде на него едва можно было сдержать рвотные позывы.

«А могла бы еще жить и жить», – подумал Набир.

– На них что… натравили каких—то животных? – спросил магистр.

– Нет, сэр. Это все раки, их огромное количество в пруду, они едят все, до чего способны дотянуться.

Рядом стоял большой двухэтажный особняк. По сравнению с другими скромными домиками в поселке он казался настоящим замком. Ступени, выполненные из мрамора, большая полукруглая терраса. Дом не из дешевых. В самом здании все тоже было безрадостно. Если на верхних этажах присутствовали следы жизни большого количества людей, то в подвале все смыла вода. Здесь до сих пор на полу были большие, так и не успевшие высохнуть лужи, в которых лягушки уже отложили головастиков.