Текст книги "Тень над королевством (СИ)"

Автор книги: Михаил Дашкель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

20. АЙРИН

На этот раз девушка сразу проснулась от уже привычных звуков колокола. Согреваемая мыслью о грядущем побеге, Айрин была куда в лучшем настроении, чем вчера.

Как обычно они вместе с соседкой отправились в знакомый сарай со свеклой. После обеда и традиционного ухода шестерых девушек в соседний сарай, бронзовый колокол надзирательницы сообщил об окончании работы. Это случилось куда раньше, чем обычно. Все женщины оставили свои места и отправились к умывальникам для мытья рук.

– Куда это нас так рано? – спросила у Лиры Айрин.

– Начался Праздник Урожая.

Их толпой, словно стадо овец, повели на главную площадь, где в центре стояло вырезанное из дерева изображение какого-то человека – похоже, это и был Иргерд. По периметру располагались горящие смоляные факелы на высоких постаментах. Здесь собрались все взрослые жители деревни, всего их было около четырех сотен и прибывали все новые и новые группы. Окружив площадь плотным кольцом, толпа молчаливо чего-то ждала.

Через пару часов, когда все успели собраться на площади, под одобрительные крики толпы вперед вышел мужчина, одетый в красивый красный камзол, поднялся на постамент и начал свою речь:

– Вы все знаете, что я делаю для нашей деревни все, что в моих силах! Каждый день я молю Иргерда, чтобы тот послал нам хороший урожай и наш скот не болел. Это я убил болотную ведьму и сделал наши стада более многочисленными. Каждый, кто живет здесь и трудится, может с уверенностью смотреть в будущее и не бояться, что останется в одиночестве. Любые проблемы мы решаем сообща и Иргерд покровительствует нам, – набрав воздуха в легкие, мужчина начал говорить еще более уверенно и громко. – Но находятся те, кто идет против воли Иргерда, те, кто, несмотря на все то добро, что было для них сделано, плюет нам в лицо, кусая нашу протянутую для помощи руку.

«Похоже, этот человек и есть Гаджи», – подумала Айрин.

Несколько крепких крестьян силой втащили на площадь связанную женщину. Одежда на ней была порвана, а на лице виднелись следы от побоев. Айрин могла только догадываться, насколько той было холодно. Несчастную приковали цепями к деревянному постаменту бога, предварительно сорвав с нее всю одежду под одобрительный гул толпы.

– Эта змея, которую мы пригрели у себя дома, хотела убежать, – лицо Гаджи, освещенное огнями факелов, исказила гримаса злости. – Она предала наши законы и ценности! Она предала нашего бога и наших предков! Какое наказание она заслуживает?!

– Смерть! Убить ее! – начала выкрикивать толпа, швыряя в связанную гнилые овощи.

– Но давайте будем милосердными… Иргерд всегда дает второй шанс, и мы, следуя его наставлениям, дадим также шанс осознать ошибку и исправиться единожды оступившейся женщине. Но это в последний раз! – глаза говорившего пылали безумным огнем. Выждав небольшую паузу, Гаджи продолжил:

– Да будет то, что с ней случится, уроком для всех! И пусть эта грешница всю жизнь носит на себе метку бога, как знак его милости и напоминание о ее грехе.

Подойдя к обнаженной женщине, он вытянул в ее направлении руку и, указав на нее одним из пальцем, что-то проговорил. С его пальца сорвалась яркая молния. Силы молнии было недостаточно, чтобы убить человека, но от разряда тело женщины забилось в конвульсиях и она начала неистово кричать от невыносимой боли. Когда Гаджи прекратил, на груди и животе женщины остались следы ожогов, напоминающие морозные узоры по стеклу.

– Бросьте ее в яму, пусть она своим видом не омрачает праздник добрым жителям нашей деревни, – сказал Гаджи, выставив ладони вперед.

Несколько человек стали освобождать от оков все еще кричащую женщину, после чего уволокли ее куда-то в сторону.

«Если мой побег не удастся, то уже я буду носить на себе отметину “бога”, но выбора нет, нужно рисковать», – подумала с грустью Айрин.

– Отпразднуем же Праздник Урожая посланными нам дарами Иргерда!

После показательного публичного наказания, жители деревни начали смещаться в сторону столов с различными яствами: щукой в горчичном соусе, пудингами с вареной курицей, мясной и сырной нарезкой и многим-многим другим. Слева от столов стояли стопки оловянных тарелок и кружек, в которые каждый мог положить себе еду и налить питье. Айрин взяла в тарелку побольше хлеба, и вместе со всеми направилась к площади. Тут она отыскала Лиру и стала возле нее.

– А теперь воздадим хвалу Иргерду, как полагается! – не унимался Гаджи. – Жители Медвежьего Взвоза, вы все помните, что урожай в этом году позволил нам пережить зиму. В прошлом году еды было в избытке, и наши охотники принесли за зиму много соболиных шкур, прославим же нашего бога, чтобы год грядущий был еще лучше!

Одновременно с этим толпа расступилась и на площадь вышла босая, совсем молодая девушка. Из одежды на ней была одна длинная белая рубашка. Голову девушки украшал венок из колосьев пшеницы. Со смиренным видом она разрешила приковать свои руки к столбу, совсем не сопротивляясь, более того, на ее лице играла блаженная улыбка.

«Да она под наркотиками», – с ужасом подумала Айрин.

Это действие сопровождалось массовым пением, похожим на завывание. Подойдя к девушке, Гаджи поднял рукой ее подбородок.

– Мы приносим в жертву эту чистую Невесту Иргерда, пусть ее молодое и

невинное тело ублажат нашего бога и он дарует нам свое покровительство!

Рука Гаджи скользнула вниз между грудей девушки. Этим жестом он как бы подчеркивал, насколько она красива. К нему подошел мужчина, тоже одетый в церемониальную одежду и на подносе подал большой кривой кинжал. Взяв его в руки, Гаджи проткнул девушке низ живота, отойдя немного в сторону, чтобы все могли наблюдать за происходящим.

По белым ногам девушки потекли ручейки красной крови. Жизнь покидала ее. Но, что было еще более жутким, – это блаженная улыбка на ее лице. Казалось, что девушка не чувствует боли и получает удовольствие от происходящего. Вой толпы усилился. У Айрин полностью пропал аппетит, она не понимала, как при этом можно было еще и поглощать пищу.

«Сейчас самое время», – подумала Айрин, незаметно ускользая из круга в тень и потянув Лиру за руку.

– Ты чего? – спросила Лира.

– Идем со мной, – ничего не объясняя, продолжала тянуть ее за руку Айрин.

Лира настолько привыкла подчиняться, что когда ведьма потянула ее в сторону, та беспрекословно последовала за ней. Никто не заметил, как две девушки отделились от толпы. Ритуальное пение продолжалось. Только когда они отошли примерно на двести шагов, Лира опять спросила:

– Куда мы идем?

– Я убегаю, – поняв, что даже если Лира и закричит, то у нее будет хоть и небольшая, но фора, ответила Айрин. – Идем со мной.

– Но нас поймают, – в глазах Лиры читался не просто страх, а животный ужас.

– Не поймают, если все сделать правильно, – отвечая на вопросы, Айрин не переставала уводить девушку в сторону от центральной площади.

– Я сейчас не готова.

– Сейчас… или проведешь здесь всю жизнь. Ты идешь? – Айрин посмотрела Лире в глаза и впервые отпустила ее руку.

Та замерла, секунду обдумывая сказанное.

– Идем! – еще раз сказала Айрин и направилась к границе деревни.

Судя по звуку шагов за спиной, Лира отправилась вместе с ней. Сначала они шли тихо вдоль дороги, словно охотники, боявшиеся спугнуть дичь, а потом и вовсе перешли на бег. Где—то там позади на площади люди праздновали Праздник Урожая, их голоса и крики разносились далеко за пределы деревни. Ни секунды не раздумывая, Айрин перешагнула условную границу из столбов с коровьими черепами. Девушки со всех ног бросились бежать прочь от проклятой деревни. Существовала вероятность, что столбы были не просто столбами, а еще и охранной оповещательной линией вокруг деревни, оставалось надеяться, что это не так или же Гаджи не станет прерывать обряд празднования ради их поимки.

Взяв с собой оловянную миску с хлебом, Айрин так и не сумела раздобыть огниво, а, следовательно, в лесу будут проблемы с едой.

«Хлеба должно хватить нам на день-два, а там что-нибудь придумаем, все же лучше, чем здесь оставаться»

. Айрин совсем не мучила совесть, и то, что она взяла миску с хлебом, она не считала воровством. За три дня работы девушка заплатила за нее с лихвой. Лира потеряла свою тарелку с едой еще где-то в деревне, так что на нее рассчитывать не приходилось.

– Может, вернемся? – остановившись, спросила та.

– Дура, ты хочешь, чтобы тебе тоже обожгли грудь молнией и бросили, как ту несчастную, в яму?! Побежали дальше!

И они побежали. Надо было как можно быстрее уйти от погони. Передвигаться по лесу в потемках было опасно, поэтому ведьма, скрывшись за деревьями, начала читать заклинание призыва. Через несколько минут появился Мотылек Света, который в ночи казался маленькой звездочкой. И хотя его свет мог привлечь излишнее внимание, Айрин пришлось на это пойти, чтобы не подвернуть ноги, мчась во весь опор в темном лесу. Свет от духа освещал лишь небольшой ореол вокруг девушек, но это было куда лучше, чем ничего.

Их планам – быстро убежать от деревни как можно дальше, не суждено было сбыться. Совсем недалеко от села им путь преградило большое черное болото. Идти через него в потемках было самоубийством.

– Тебе знакома эта местность? – спросила Айрин.

– Нет, моя деревня находится далеко на юге, я никогда не заходила в эти края, не считая, когда меня похитили. Но я уже не помню, как сюда попала, – чуть не плача, ответила Лира.

– Придется попробовать обойти болото.

Это оказалось не так просто: болото имело извилистые берега и иногда девушкам приходилось поворачивать на север, чтобы обойти очередное его ответвление. Айрин очень переживала, что они продвигаются вперед так медленно. За ночь беглянки удалились от села не более, чем на десять миль. Приближался рассвет, с первыми лучами небо окрасилось в багряный цвет. К болоту добавился еще и густой белый туман, он, как будто разлитое молоко, окутал лес. И хотя туман еще больше замедлил их продвижение, он был на руку беглянкам, так как хоть немного скрывал их от преследователей.

Примерно через час после рассвета Айрин услышала лай собак позади. И хотя она надеялась, что этого не случится, в душе она понимала, что по их следам обязательно отправят погоню. Преследователи куда лучше знали местность, поэтому могли настигнуть девушек в любой момент.

– Все, теперь мы пропали, – начала причитать Лира, – и зачем я тебя послушала!

– Возьми себя в руки, нас еще не поймали. Сейчас стой молча и не мешай мне!

Бежать дальше смысла не было, и девушка начала очередное заклинание призыва. На этот раз ей понадобилось куда больше времени, чем для Мотылька Света, но и существо, появившееся в результате, было куда могущественнее. Дух был похож на силуэт человека, у которого отсутствовала нижняя половина туловища. Липкая черная жидкость медленно стекала вниз от места, где начиналось туловище тени. У лица не было глаз и рта, только черная пустота, жуткая и манящая. У призрака болтались непропорционально продолговатые руки, чем-то напоминающие ветки дерева. Под стать рукам были и пальцы, в три раза длиннее, чем у обычного человека. Каждый из пальцев заканчивался загнутым когтем. Лишенный Тела, вытянув руки перед собой, зловеще замер в ожидании приказа от призвавшего его. Он неподвижно висел над землей, словно у него были невидимые ноги. Ведьма в качестве цели отправила образ Гаджи. Нужды нагонять на собак страх не было, – их должен был отпугнуть дух.

Все это время Лира смотрела на Айрин глазами, полными ужаса и непонимания. Для нее рядом не было никакого духа, так как обычный человек не может его видеть. Но то, что делала ведьма, не оставляло сомнений – это было колдовство.

– Ты что, – ведьма?

– Давай не сейчас, отойдем немного в сторону.

Пока Айрин колдовала, лай собак приближался. Девушки поспешили дальше, оставив Лишенного Тела в ожидании своей цели. Слишком далеко отойти они не успели: к месту, где парил дух, выбежала толпа, примерно в два десятка человек, с факелами, нужды в которых уже не было, так как солнце хорошо освещало поляну и лес вокруг. Некоторые из них были вооружены вилами и ухватами. Собаки умнее людей, – почуяв присутствие духа, они тут же поджали хвосты и ретировались. Люди же отправились прямиком по следам Айрин.

– Вот они!

– Лови их!

– Взять их живыми! – выкрикнул Гаджи, вытянув вперед руку и указав на бегущих девушек.

Когда Лишенный Тела учуял, что цель близка, он полетел навстречу толпе. Ничего не подозревающий Гаджи приближался к месту, где стояли Айрин с Лирой.

«Как я и подозревала, Гаджи – весьма посредственный маг воздуха, выдававший себя за намесника бога, возможно, он даже и не подозревал о существовании духов».

Гаджи не успел сделать следующий шаг, когда рука Лишенного Тела с длинными пальцами и не менее длинными острыми когтями попросту пробила его череп насквозь одним быстрым ударом.

И хотя Айрин не видела всех подробностей, она была готова поклясться, что когти духа были видны в это время со стороны его затылка. Хотя почему она использует слово «видны»? Для всей толпы, скорее всего, Гаджи как будто напоролся на невидимую преграду и в его голове образовалось три дырки размерами с палец, с каждой из которых вылетели осколки черепа и хлынула кровь.

Еще какое-то время дух подержал тело мага на весу, а потом исчез, выполнив свою миссию. Тело Гаджи упало на землю с глухим звуком, словно мешок свеклы.

Пораженная случившимся толпа бросилась наутек. Для них случилось неимоверное – умер наместник бога, это вызвало панический ужас. Айрин еще долго могла наблюдать удаляющиеся от нее огни факелов и крики бегущих со всех ног крестьян.

Поняв, что бояться больше нечего, девушки решили остановиться.

– Что случилось, почему они убежали? – спросила Лира.

– Подожди меня здесь, я сейчас.

Айрин решила осмотреть тело Гаджи поближе, а делать это лучше одной. Но Лира ее не послушала и продолжала идти за ней, наверное, она панически боялась потерять Айрин – единственную ее надежду на спасение.

– Он что, – мертв? – задала вопрос с очевидным ответом Лира, глядя на тело Гаджи, возле головы которого успела образоваться лужа крови.

Мужчине на вид было не больше пятидесяти лет, абсолютно лысый, плотного телосложения. Он, похоже, так и не успел или не захотел переодеться, оставшись в ритуальном камзоле. Его удивленное лицо было полностью обезображено ударом когтей духа, и хотя это был первый человек, которого Айрин убила, чувство раскаяния по этому поводу девушка не испытывала. В руке убитого мага лежал Компас Крови. Айрин знала, что стрелка этого артефакта всегда указывает на человека, кровь которого поместили вовнутрь. Теперь было понятно, как они так быстро ее выследили и зачем ей сделали порез на пальце.

На шее убитого был шарф и качественный шерстяной темно-зеленый плащ. Каким-то чудом брызги крови почти не попали на плащ и он остался практически неповрежденным. Наверное, шарф взял весь удар на себя.

– Помоги мне.

– Что ты собралась делать? – с ужасом в глазах спросила Лира.

– Мы заберем его плащ.

– Может, не надо?

– Когда нам придется ночевать в лесу, ты мне еще спасибо скажешь. Если что-то поможет нам выжить, то лучше это прихватить с собой. Ему плащ уже ни к чему.

Кроме плаща у Гаджи также оказалось огниво и трубка со смолой тари.

«Он ко всему еще и наркоманом был. С огнивом нам повезло, теперь с помощью охоты в личине лисы нам не грозит голодная смерть».

Дав себе обещание отмыть пятна крови в первом же ручье, который встретится ей по пути, Айрин отправилась дальше на юг. Ведьма надеялась, что смерть предводителя разрушит культ Иргерда, больше помочь несчастным женщинам сейчас она не могла.

– Как ты думаешь, в какой стороне твоя деревня?

– Наверное, – туда, – указала Лира на юг.

21. ААРОН

Следующий день начался как обычно, захватчики засыпали рвы под стенами, обороняющиеся мешали им, обстреливая из луков. По всему периметру стен уже были проложены вместо траншей дороги, по которым могли разъехаться несколько телег. Фактически ров перестал выполнять свою оборонительную функцию.

Грохот барабанов разорвал тишину, подавая сигнал к наступлению. Ряды пехоты, прикрывшись щитами, начали подходить к городу. К воротам двигался большой крытый таран на колесах с кованой головой дракона на массивной колоде. Как только войска приблизились к стенам города, Аарон услышал позади крики и жуткий скрежет. Повернув голову туда, откуда доносился шум, он увидел, как в городе шесть огромных каменных големов крушат все на своем пути. Тело исполинов полностью состояло из камня, огромные руки своими ударами за считанные минуты могли превратить здание в груду обломков. Ростом големы были куда больше огненных и достигали высоты четырехэтажного здания, и, хотя они и не поджигали все вокруг, разрушения, причиненные ими, были поистине ужасны.

Скорее всего зародыши големов в виде яиц были заброшены с помощью требушетов через крепостную стену. Скорлупа яиц каменных големов была куда прочнее огненных. Один из големов появился на главной площади и ударом руки снес башню с часами, превратив ее в облако обломков. При каждом ударе големы издавали очень неприятный, режущий слух, крик. Этот жуткий вопль сеял панику среди горожан и солдат. Трудно было найти смельчака, у кого бы не затряслись поджилки при виде этой зловещей картины.

– Вот и ответ за вчерашнее, – сказал Могус. – У Магрифа тоже есть немало опытных магов. Отправьте всех наших магов на борьбу с големами, и да поможет им Хор!

– Помощь Хора нам явно не помешает, – ответил Стенгаст указывая рукой на горизонт, где к городу на большой скорости приближалось три чудовища. – Что—то мне это не нравится.

– Дабаба, дабаба! – послышались крики местных солдат.

– Не одному вам, – сказал Могус, – это Песчаные Драконы, мне доводилось иметь дело с подобными тварями, они абсолютно невосприимчивы к магии, но зато не могут извергать пламя длительное время. Всему командному составу приказываю немедленно покинуть крышу башни!

Все, включая Аарона, спустились по ступеньках вниз.

Драконы, подлетев, начали поливать пламенем стены города, испепеляя защитников на них. На каждом летающем монстре сидел человек, который управлял драконом. Кожа драконов была песочного цвета, так что происхождение их названия было очевидным. Длинные змеевидные шеи каждый раз во время извержения из пасти огня, вытягивались в линию и пригибались книзу. Сам вид огромных летающих тварей мог заставить оцепенеть любого. К жутким воплям каменных големов добавились звуки, издаваемые драконами. Стало понятно, что атаки големов и драконов не хаотичны, а нацелены на одно место. Практически полностью были уничтожены люди на одной из стен, а также все требушеты и катапульты рядом. Стрелы и копья баллист летели в драконов, пока те кружились над городом. Сложно было сказать, удалось ли хоть одному из снарядов нанести серьезный урон драконам. Но наверняка было понятно, что пламя, поглощающее людей на стенах, вызвало настоящую панику в рядах обороняющихся, которые в страхе стали отступать. Хотя отступать – это слишком сильно сказано, они попросту удирали сломя голову. Как и говорил Могус, зарядов огня драконам хватило всего на два захода, после чего они развернулись и улетели восвояси.

– Думаю, теперь несколько дней мы их не увидим, свои силы драконы восстанавливают очень медленно, – начал разговор Могус. – Теперь мы можем вернуться на крышу башни, чтобы лучше оценить ситуацию.

Сверху их взору открылось неутешительное зрелище: юго—восточная часть стены осталась практически без защитников и на ее вершине уже завязалась рукопашная схватка.

– Срочно направить резерв туда, – скомандовал Стенгаст.

Что же касается каменных големов, то дела тоже обстояли не лучшим образом: два голема еще оставались на ногах, разрушая здания города налево и направо. Судя по всему, магам удалось справиться с остальными четырьмя. Но в городе теперь появилось несколько новых широких проспектов, а то и площадей. Каменные великаны шли сквозь город, как человек проходит по пшеничному полю.

Противостояние с оставшимися двумя монстрами было в самом разгаре. Хотя в големов летело много различных магических зарядов, те продолжали крушить все вокруг, издавая жуткие крики. Один из них, даже лишившись руки, не потерял интерес к разрушениям и одним махом уничтожил под стеной трехэтажного дома нескольких магов, пытающихся ему противостоять.

– Генерал, маги исчерпали свои силы, теперь никто из них не сможет зажечь даже свечку, – ответил запыхавшийся гонец.

– Отправить туда отряд камнебоев! Я был бы плохим генералом, если бы не знал своего противника, – повернувшись к Стенгасту и Аарону, ответил с усталой улыбкой Могус. – Мне приходилось иметь дело как с драконами, так и с големами.

Подкрепление дало свои результаты и защитники начали оттеснять противника со стены. К месту, где пламя драконов оголило стену, были брошены практически все резервы. Каждый понимал, что если удержать врага не удастся, то город падет. Цветные воины с преобладанием синего и красного в форме, вооруженные круглыми щитами начали, не щадя своих сил, карабкаться вверх по лесницам. В ход была брошена гвардия Магрифа. Кто окончательно победит на юго—востоке, было непонятно даже с высоты наблюдательной башни.

В это время с облаком поднявшейся в воздух пыли и глухим грохотом рухнули центральные ворота. Крепления петель не выдержали ударов тарана. Мастера, изготавливающие их, схалтурили и, возможно, перегрели железо. Уж слишком быстро ворота сорвались с петель. После падения ворот в образовавшийся проход хлынуло пока немногочисленное войско Магрифа. Столь ошеломляющий успех тарана стал неожиданностью не только для обороняющейся стороны, но и для атакующих. Напротив пролома уже выстроилась стена из копий для отражения атаки. Слева и справа от выхода, перпендикулярно к стене, были расположены еще две стены, не дающие прорвавшимся тут же рассредоточиться. Здесь стояли лучники и воины с метательными копьями, которые затрудняли продвижение захватчиков внутрь города. Воинам Магрифа, которым все же удалось прорваться через коридор на выходе, пришлось столкнуться с ощетинившийся стеной копий. Нападающих начали оттеснять к воротам. Другие воины Магрифа, находящиеся по бокам от ворот и атакующие стены, после того как увидели, что ворота пали, подобно рою саранчи, увидевшей нетронутое поле, ринулись в открывшийся проход. Прибывающие свежие силы позволили теперь уже захватчикам теснить защитников. Все новые и новые воины появлялись внутри коридора. Практически все резервы были брошены на отражение атаки на пострадавшую после драконов стену. Быстро перебросить подкрепление к воротам не удалось. Единственные, кто сумел прибыть на место до того, как защитников полностью оттеснили от выхода с коридора, были добровольцы и крестьяне. Но прибытие подобного подкрепления мало изменило расстановку сил. Слабо обученные крестьяне, едва только научившиеся держать копье, никак не могли тягаться в стойкости с ветеранами Магрифа, которые, судя по всему, и развили успех возле ворот. Защитники отступали, тогда как к прорвавшимся, несмотря на обстрел в коридоре, прибывали все новые и новые силы.

Тут прозвучал сигнал рога и к воротам направились три огромных слона. На верху каждого из них был установлен шатер, где сидел управляющий человек. С левого фланга уже начала выстраиваться конница, готовая поддержать атаку. Слоны принадлежали к части “цветных” воинов Магрифа. Украшенные коврами и помпонами, закованные в позолоченные металлические доспехи, животные напоминали разукрашенный шатер бродячего цирка.

– Быстро подкатить баллисты к воротам, – скомандовал Могус. – Тот, что командует цветными, мне нравится гораздо больше, он уже не первый раз ошибается.

Эта часть города была под ответственность Щита Сидона, так что отец особо не вмешивался в его оборонительные планы.

– Я направлю туда свою кавалерию, если вы не возражаете? – спросил Стенгаст.

– Конечно, не возражаю, сейчас там нужна любая помощь.

– Капитан Кален, быстро отдайте приказ нашей кавалерии следовать к воротам!

И наездникам на носорогах тоже!

– Есть, сэр, – сказал один из капитанов Титоса на посту командной башни и засеменил вниз по ступеням.

Противостояние с големами приблизилось к финалу. На руки и тела великанов набросили стальные цепи, которые удерживало множество солдат, и хотя големы и были невероятно сильными, они не могли вырваться из оков, когда цепи держали сотни рук. Связанных в прямом и переносном смысле големов начинали бить кувалдами по ногам несколько десятков солдат. И пусть камень поддавался плохо, но со временем ноги подогнулись и големы начали падать, подымая тучи пыли вокруг и издавая еще более невыносимый звук. Иногда они хоронили под собой не успевших отскочить камнебоев. Таким способом удалось покончить с остальными двумя големами, хотя и ценой многих жизней.

Тем временем слоны один за другим входили в открытые ворота города. Человек, управляющий первым, самым большим слоном, похоже, уколол того пикой, так как слон, издав оглушающий рев, стремглав бросился вперед. Наверное, это трагически бы закончилось для защитников города, если бы не залп баллист. Копья со звуком высвободившейся тетивы угодили в убегающего слона. За это время удалось подтащить четыре баллисты, кратное количество копий из которых угодило в туловище слона, заставив того сразу рухнуть еще в проходе на передние лапы, подняв облако пыли и издав истошный рев. И хотя раздавшийся рев раненого слона уступал звукам големов по противности, от него тоже шли мурашки по всему телу. Раненный слон наносил удары по стенам прохода ногами и хоботом.

Сложилась забавная ситуация: тело самого большого слона забаррикадировало свободный проход через ворота, из—за чего двум оставшимся в проходе слонам пришлось медленно пятиться назад. Этим воспользовались защитники, начав посыпать отступающих слонов стрелами, некоторые из которых достигли своей цели, так как второй слон, выйдя из ворот, пришел в ярость и побежал в сторону рядов собственной армии, обезумевшее от боли животное неслось стремглав и не реагировало на команды.

Увидев бегущего навстречу на всех парах слона, воины бросились врассыпную, стараясь не попасться ему на пути. Исполин мотал головой, пытаясь избавиться от нескольких стрел, застрявших в его шее, при этом его хобот работал как метла. Подобный поворот событий напрочь разрушил построение, но движение слона было остановлено каким—то магом, который встал на его пути, выставив вперед ладонь. Никаких визуальных эффектов за жестом мага не последовало, но ноги слона подкосились и он упал.

Аарон мог поклясться, что видит как погруснело лицо командующего выстроившейся для атаки конницы Магрифа. Они практически успели подобраться к воротам и если бы не слоны, то уже через минуту были бы внутри города.

«Теперь, когда в проеме ворот ворочается умирающая туша слона, уже не влетишь на лихом коне, рубя всех на своем пути кривой саблей».

Третий слон так и не появился в проходе и о его судьбе оставалось лишь догадываться. Врагу пришлось применить пехоту для того, чтобы та, перебравшись через тушу слона, продолжила атаку.

Сначала слона пытались убить, втыкая в него копья, но животное оказалось очень крепким и продолжало крутиться в проходе. Все закончилось, когда один из черных воинов загнал двустороннюю секиру в шлем слона, тем самым окропив землю вокруг фонтаном его крови. Слон навечно остановился, а нападающие воины, перебираясь через его тушу, начали выходить из ворот c боевым ревом. Первую волну нападающих смял залп из стрел и баллист. В узком проходе копье баллисты не могло промахнуться и прошивало одновременно по несколько солдат сразу. Когда показалась вторая волна тяжеловооруженных воинов со щитами и доспехами, завязалась рукопашная схватка. Количество перебравшихся через тушу слона все увеличивалось. Поредевшие ряды защитников начали отступать еще быстрее. Крестьяне, вооруженные копьями, гибли на глазах, одно удивляло Аарона – как они еще не бросились бежать. Воодушевленные результатом, к воротам были переброшены дополнительные свежие силы. Когда количество атакующих приблизилось к пяти тысячам, а защитники медленно отступали от наступающих пехотинцев Магрифа, со стороны командной башни прозвучал сигнал рога. Из рамы ворот на головы нападавших из открывшихся отверстий полились смола с горящим маслом, создав в проходе пылающий ад.

«Видимо, Могус держал этот ход до последнего, чтобы заманить в проход достаточное количество людей».

В обе стороны от ворот стали выбегать горящие и размахивающие руками люди, наводя панику на тех, кто был ближе всего к проходу. В это время в правый фланг атакующих на полном ходу ударила оставшаяся в наличии защитников города тяжелая и легкая конница. Удару конницы предшествовала атака носорогов. Огромные шерстистые носороги, обвешанные защитной броней, влетели в строй прорвавшихся за ворота воинов. На спинах носорогов, сзади наездника крепилось знамя Титоса, а по бокам – толстые копья, которые помогали проделывать бреши в строю. И хотя большинство из атакующих были тяжеловооруженной пехотой, противостоять атаке носорогов они не могли. Своим полутораметровым рогом и массой те проделывали огромную брешь в строю врага. А когда темп атаки носорогов спал,– в дело вступила тяжелая конница.

Не успев построиться для отражения удара, прошедшие за стену были попросту сметены защитниками. Копья тяжелой конницы сбивали людей в редких рядах атакующих, а корпуса боевых лошадей действовали как таран. Пропущенных рубили ехавшие следом солдаты легкой конницы. С высоты башни это напоминало, как будто волна накатилась на песчаный берег и полностью была растворена в нем. Так в одно мгновение были перебиты все, кто сумел все же попасть внутрь города через ворота. После увиденного войска Магрифа вынуждены были отступить, так как солнце уже садилось. На лицах людей, стоявших на командном посту, отчетливо читалось облегчение.

– Думаю, запах этого поджаренного слона еще долго будут вспоминать с содроганием, – сказал довольный Стенгаст.

– Скоро они вернутся и, будем честными, шансов продержаться у нас немного, – ответил Могус. – Нужно забаррикадировать ворота и убрать раненых и мертвых с улиц.

Проход закидали строительным мусором от разрушенных големами домов, а также землей. Вокруг разбитых ворот был возведен полукругом небольшой частокол со свежим рвом и вбитыми в землю острыми кольями. Работы по укреплению продолжались всю ночь, так как все боялись, что завтра атака противника окажется более удачной. Рвы рыли солдаты, женщины и даже дети: все носили землю или же стучали деревянными молотками, вбивая колышки. Коридор от ворот тоже засыпали мусором и балками от разрушенных крыш домов.