Текст книги "Афера"

Автор книги: Мэтью Кляйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

10

А теперь давайте я вам расскажу, как поставить точку в афере «Банковский инспектор».

Если вы следовали моим указаниям, то наверняка уже выудили у жертвы штук десять, время от времени позванивая ему с просьбой помочь поймать нечистого на руку банковского служащего.

Теперь у вас есть возможность сорвать главный куш. Сейчас объясню как.

Во-первых, подождите несколько месяцев. Дайте жертве время обдумать случившееся. После того как два бдительных сотрудника банка, мистер Марли и мистер Смит, исчезнут с лица земли, ваш старичок догадается, что его обвели вокруг пальца. Возможно, он даже обратится в полицию и там будут сочувствующе кивать, принимая его заявление, но в итоге спустят дело на тормозах (отсутствие насилия + ни единого шанса найти преступников = закрытое дело).

Но вполне вероятно, что и в полицию никто не обратится. В этом вся прелесть афер. Жертвы нечасто готовы признать, что их оставили в дураках. В нашем случае жертве будет стыдно. Ведь старик так часто слышал от детей, что он слишком доверчив и ему нельзя давать свободно распоряжаться деньгами, поскольку лучшей жертвы преступникам не найти. А этот случай только подтвердит опасения детей. Быть может, прознав о случившемся, они объявят его недееспособным, определят в дом престарелых и лишат финансовой независимости?

Обратится ли старик в полицию или нет – не особенно важно. В любом случае ваша жертва будет в жалком состоянии. И как он мог так сглупить? Он не сможет думать ни о чем, кроме того случая. Он будет жаждать мести. «Если бы я только мог добраться до тех ублюдков, – будет думать он. – Если бы только полиция их поймала…»

Тогда-то вы и выходите на сцену. Лучшее время – через два месяца после аферы. Теперь надо провернуть другую аферу. Сейчас расскажу как.

В дверь жертвы кто-то стучит. Новый человек, его жертва еще не видела. Он представляется детективом Томасом. В качестве доказательства в руках у него переливается золотом значок полицейского.

Он сообщит мистеру Джонсу, что принес хорошие новости. Попросит разрешения войти.

Оказавшись внутри, расскажет, в чем дело.

– Мы поймали тех двух мошенников, которые вас обманули. Они сейчас в тюрьме. Более того, у них остались ваши деньги, и уже через несколько дней их вам вернут.

У жертвы голова идет кругом. Мистер Джонс просто поверить не может своей удаче. Он безумно рад и едва ли слышит, о чем говорит детектив Томас дальше.

– Есть, правда, одна неувязка, – признается тот. – Украденные у вас деньги, те деньги, которые вы сняли со счета, оказались поддельными. Судя по всему, мошенники разработали очень сложную махинацию. Но вы не беспокойтесь. Банк обещал возместить весь ущерб, с этим все будет в порядке.

Ваша жертва облегченно выдыхает.

– А сейчас, не могли бы вы пройти со мной в участок, – просит его детектив. – Надо будет опознать преступников, укравших ваши деньги.

Жертва, естественно, соглашается. Детектив Томас ведет жертву к обычной машине, в которой к торпеде прикручена маленькая пластмассовая мигалка, а рядом – портативная радиостанция, настроенная на полицейскую частоту. Детектив отвозит мистера Джонса на парковку какого-нибудь отделения полиции и просит:

– Подождите здесь. Я пока подготовлю все для опознания.

Детектив на несколько минут исчезает в здании. Там он может сходить в туалет или купить банку колы. Спустя некоторое время он возвращается и говорит:

– Вам повезло. Похоже, мы можем избежать неприятной встречи с подозреваемыми. Капитан сказал, я могу просто показать вам фотографии. Будьте добры, проглядите эти снимки и укажите на того человека, который украл у вас деньги.

Детектив Томас протягивает старику стопку фотографий. Тот проглядывает их. На одной запечатлен ваш напарник, «банковский инспектор» Марли. Старик его узнает.

– Вот он, – заявляет он.

– Так мы и думали, – говорит детектив. – Послушайте, мистер Джонс, нам потребуется ваша помощь. Необходимо докопаться до сути всей этой истории с фальшивыми купюрами. Их сообщник, работник банка, все еще на свободе. Здесь явно замешан кто-то из своих.

Жертва кивает. Мистер Джонс все еще увлечен мыслью о том, что вскоре он вернет украденные деньги. Скоро все будет в порядке.

– Итак, – объясняет детектив, – я отвезу вас в банк. Вам надо будет сделать в точности то же самое, о чем просили вас преступники. Встать в то же окошко и снять пять тысяч долларов.

Мистер Джонс соглашается. Вы едете с ним в банк. Он снимает пять тысяч со счета и возвращается к вашей машине.

Детектив Томас проглядывает купюры. Обязательно смотрит каждую на свет. Слюнявит палец и проводит вдоль.

– Точно, – заявляет он. – Поддельные. Все до одной. Да уж, эти мошенники свое дело знают.

Он озабоченно мотает головой. Затем складывает деньги в конверт с надписью «Улики» и протягивает жертве квитанцию.

– Вместо этих фантиков мы вечером привезем вам настоящие деньги, – обещает детектив. – Вы будете дома часов, скажем, в семь?

Жертва соглашается на семь часов. Вы отвозите бедолагу домой и благодарите за сотрудничество.

Сами понимаете, никто к мистеру Джонсу вечером не придет.

11

В два часа ночи меня будит телефонный звонок. Я протягиваю руку к трубке, кое-как ее поднимаю и роняю на прикроватный столик. Но каким-то чудом она оказывается у моего уха.

– Алло, – мычу я.

– Кип, ты не спишь?

Голос женский. На мгновение мне кажется, что это Селия. Потом понимаю: не она.

– Нет, не сплю, – отвечаю я.

– Не забыл меня еще?

– Не забыл, конечно.

– Я часто тебя вспоминала. А ведь сколько воды утекло.

* * *

Наутро я буду много думать об этом звонке. Совпадение? Или часть чьего-то плана? Но сейчас я просто очень рад слышать ее голос. И вправду, воды утекло немало.

12

Теперь ее зовут Джессика Смит. Она дала мне свой адрес в районе Мишен – обшарпанный дом в окружении сальвадорских ресторанчиков и офисов компаний, занимающихся веб-дизайном.

Я оставляю «хонду» под табличкой, своей загадочностью напоминающей дзен-буддистскую мудрость:

По четвергам парковка запрещена.

По понедельникам, средам и четвергам – не более 2 часов.

Старый лифт со скрипом поднимает меня на третий этаж. Я оказываюсь в тесной приемной. На стене висит знак, на котором изображена женщина во фривольной позе – подобное можно увидеть на брызговиках внедорожников, носящихся по шоссе N 880. На знаке есть еще надпись: «Корпорация Ария Видео». За стойкой сидит секретарь – темнокожий мужчина весом не меньше центнера. Он обрит наголо, в ухе серьга с бриллиантом, на голове эспаньолка, а под обтягивающей футболкой – гора мышц. Хоть парень и сидит, но у меня нет уверенности, что в следующую секунду этот боксер-гей из ночного кошмара не вскочит и не ринется ко мне, чтобы надрать мою белую как мел задницу.

– Я могу вам помочь? – спрашивает он. Его голос напоминает раскат грома.

– А Джессика здесь? – интересуюсь я.

– А вы кто?

– Меня зовут Кип. Она меня ждет.

Негр расплывается в улыбке, обнажая передние зубы, в щель между которыми пролезет «Тик-Так».

– Она предупреждала о тебе, Кип. Проходи. Только тихо. Может идти съемка.

– Ладно, – говорю я. – Все понял.

Я оказываюсь в просторном зале размером с половину футбольного поля, залитом светом галогеновых ламп. Какой-то латиноамериканец стоит, придерживая ногой панель светоотражателя. Он бесцельно смотрит в пустоту, словно ему нет никакого дела до происходящего в самом центре зала, в трех метрах от него, где шикарная женщина – стройная блондинка с пышной силиконовой грудью – лежит, распластавшись на матраце, и ублажает себя.

В другом конце комнаты толпятся люди. Они тоже не замечают мастурбирующую девушку. Они чешут языками, поглядывают на часы, проверяют свет, меняют батарейки в видеокамерах.

Посреди всего этого безобразия я вижу Джессику. Я запомнил ее другой. Честно говоря, я запомнил ее похожей на эту девицу на матраце – голой, лежащей на спине и буквально сочащейся сексуальностью. Впрочем, не одной только сексуальностью. Но теперь Джессика брюнетка, а не блондинка; она не лежит, а стоит; кроме того, строгий темно-серый костюм «Элен Трейси» делает ее похожей на служащую банка, а не на порноактрису. Подстриженные волосы собраны в аккуратный хвостик. От ее убийственно роскошного тела почти ничего не осталось – виной тому костюм, диета и фитнесс. Раньше Джессика гордо выставляла его напоказ, теперь же скромно преподносит. Она по-прежнему сексуальна, но излучает спокойствие и сдержанность, похожая на чувственную даму из родительского комитета, чьи замечания по поводу домашних заданий и экскурсий отцы всегда встречают громогласными аплодисментами.

Один из операторов, найдя вроде удачный ракурс, советуется с Джессикой. Она склоняется к камере. Ракурс и вправду удачный – она кивает.

Я подхожу к ней, но в этот момент из другого угла комнаты доносится крик: «Есть стояк!»

Как в свое время вопль «Пожар!» разносился над лесами, долетая туда от самых далеких смотровых башен, так теперь под этими сводами отзывается эхом крик «Есть стояк!». Еще кто-то орет в исступлении: «Стояк! Стояк!» Операторы несутся сломя голову к съемочной площадке. Осветители зажигают лампы. Латиноамериканец поднимает светоотражатель. Блондинка отвлекается от своего занятия и поправляет волосы на лобке.

Я наконец понимаю, из-за чего весь шум-гам. Со стула встает голый мужчина с неимоверной величины эрегированным членом. Оказывается, все ждали, пока он отдохнет, наберется сил и вернется для съемки следующей сцены.

– Есть стояк! – кричит Джессика. – Поехали!

– Снимаем! – отзывается оператор.

Мужчина с огромным пенисом выходит на середину комнаты. До меня только сейчас доходит задумка декораторов – действие должно происходить в комнате университетского общежития. За спиной блондинки на стене висят грамоты – видимо, из Гарварда, – а на полу разбросаны книги. Одной из них оказывается «Война и мир» Толстого. И попробуйте после этого сказать, что сюрреализм в кинематографе умер.

– Давайте с «Трахните меня, профессор Джонсон», – командует Джессика.

– Трахните меня, профессор Джонсон, – повторяет блондинка.

– Трахну, не сомневайся, – отвечает мужчина, подходя к распластанной на матраце студентке. – И это будет очень сложный экзамен.

– О, да, – стонет блондинка.

Один оператор вбегает на площадку со своим «Бетакамом». Он встает на колени за спиной мужчины и, не обращая внимания на то, что в нескольких сантиметрах от его лица находится пенис, утыкается камерой в гениталии девушки. Та услужливо раздвигает ноги пошире.

* * *

Я познакомился с ней семнадцать лет назад, ей тогда и двадцати не исполнилось, а работала она девочкой по вызову.

Я был в отчаянии. Мне кровь из носу нужно было подержать жертву на коротком поводке, пока я его обирал. Самый надежный способ – это женщины. Достав «Желтые страницы», я принялся обзванивать все эскорт-службы с просьбой прислать мне девушку в номер. От первых четырех претенденток я отказался – одна пришла под кокаином, у другой все вены были исколоты, третья оказалась темнокожей (в Айдахо на таких не особенно клюют), а четвертая – круглой дурой. Но потом удача мне улыбнулась, я встретил ту самую девушку, к которой сегодня пришел. Правда, тогда ее звали Бриллиантовая Бриттани, у нее были светлые волосы и грудь пятого размера; она носила белье в сеточку, и от нее пахло жвачкой.

В тот вечер, едва только она пришла, я сразу сказал, что не собираюсь заниматься с ней сексом. За тысячу долларов красотка должна была изобразить влюбленность в лысеющего бухгалтера из города Бойс. Она блестяще сыграла свою роль. Бухгалтер остался в городе, а у меня появилось время, чтобы раздобыть информацию о его счете и организовать визит моих друзей под видом агентов ФБР, после чего бедняга в ужасе забился в угол. В итоге я облегчил его кошелек на сто штук, напугал до смерти и оставил с непоколебимым ощущением, что ему скоро конец.

Для нас с Бриттани эта история стала началом сотрудничества, продолжавшегося с перерывами целых десять лет. Начинали мы с «Уличного клада», где она играла девушку, которая находит подозрительный пакет с деньгами. Затем мы принялись высасывать деньги из адвокатов и менеджеров, публикуя в газете объявление вроде «Дама ищет партнера для ни к чему не обязывающего секса». (Редкая афера настолько проста. Жертва – как правило, женатый мужчина – пишет вам письма, которые можно использовать для шантажа).

Но со временем мы разошлись. Главной сложностью оказалась, как всегда, моя жена. Селия сразу же невзлюбила красивую женщину, которую я представил как своего помощника по продажам. (Селия десять лет прожила в уверенности, что я работаю в «Катерпилларе» начальником регионального отдела продаж и занимаюсь лизингом промышленного оборудования в юго-восточных регионах США).

Но куда сложнее было с самой Бриттани. Прошло несколько лет, и от новизны ощущений ничего не осталось. Она устала обчищать скучных мужчин средних лет, устала бояться, что ее посадят или убьют. Бриттани хотела построить настоящую честную карьеру. И тогда наши дороги разошлись сами собой, мы даже это толком не обсудили. Точнее, они расходились постепенно: мы виделись все реже, разговаривали все меньше. А потом вдруг поняли, что мы просто знакомые, а не партнеры, и никто никому ничего не должен.

Она перекрасила волосы, сменила имя и уменьшила грудь. Теперь Джессика Смит занимается бизнесом, работает в порноиндустрии – одновременно режиссер и продюсер таких шедевров, как «Деревня» и «Похотливые Пончики».

Я ее уже четыре года не видел. Она однажды навестила меня в тюрьме, но тогда чувствовалась неловкость. Помню, как она оглядывала тюремные стальные решетки, и по ее лицу было видно: она рада, что по ту их сторону сижу я, а не она.

С тех пор я ее ни разу не видел и ничего о ней не слышал. А вчера ночью она позвонила.

* * *

Когда актеру снова потребовался отдых, мы с Джессикой пошли в ее кабинет – комнатушку, в которой стояли фикус, стол из «Икеи» и шкафы с видеокассетами, на которых, наверное, были записаны ее фильмы.

– Хочешь воды? – спрашивает Джессика.

– Из стакана или у тебя есть в бутылках?

– Очень смешно, – замечает она, доставая бутылку минералки из маленького холодильника под столом. Затем протягивает мне бутылку и, видя, как я ее изучаю, добавляет: – Не беспокойся, она не открыта.

Я отворачиваю крышку и делаю глоток. Долго гляжу на Джессику и наконец говорю:

– Ты прекрасно выглядишь.

– Правда?

Она поправляет волосы, как матрона, впервые за долгое время услышавшая комплимент в свой адрес, и мне на мгновение кажется, что в этом жесте одна сплошная ирония. Потом понимаю – она и вправду польщена.

– Правда, – уверяю ее я.

– А ты? Как у тебя дела?

– Так, потихоньку.

– Тебя все же выпустили.

– Отчего ж не выпустить честного человека?

– А ты теперь честный человек?

– Временно.

Джессика окидывает меня взглядом: лицо, волосы, пивное брюшко.

– Ты… неплохо выглядишь.

Я оставляю эту очевидную ложь без внимания.

– Как твой бизнес?

– Очень даже ничего, – убеждает она саму себя. – Да, все хорошо. В прошлом месяце я победила в номинации «Фильм месяца».

– А как назывался фильм? «Ублажая рядового Райана»?

– Очень смешно, – отвечает Джессика. – Кстати, это фильм про геев. Много ты вообще во всем этом понимаешь.

– В роли режиссера ты меня впечатлила, – киваю я в сторону декорации, изображающей гарвардское общежитие. – Боже мой, как все-таки изменилась университетская жизнь с времен моей юности.

– Не ерничай.

– Прости, – искренне извиняюсь я.

На самом деле я завидую. Она вышла из игры и не попала в тюрьму. Более того, она занялась легальным бизнесом и теперь зарабатывает большие деньги на студии «Ария Видео». Зато моя первая попытка уйти от афер закончилась пятью годами в тюрьме, а вторая – восьмичасовой сменой в прачечной.

– Мне правда очень совестно, – добавляю я.

– Да брось ты, – улыбается Джессика.

Она до сих пор хороша, но время оставило следы на ее лице: морщинки вокруг глаз, дрябловатая кожа на шее. Я прикидываю, подходит ли она мне для аферы? Сможет ли соблазнить Эдварда Напье, привлечь его внимание, оказаться голой в его постели и завоевать доверие?

– Почему ты на меня так смотришь? – спрашивает Джессика.

– Просто смотрю.

– Странный у тебя взгляд. В чем дело? Думаешь, я постарела?

– Нет, конечно.

– Послушай, Кип, это ты постарел. А я кому угодно задам жару.

– Ладно, ладно, – сдаюсь я, поднимая руки вверх.

– Согласен?

– Ну конечно.

Прошло четыре года, а мы будто не расставались. Напротив меня сидит не проститутка и не аферистка, а человек (теперь я это понимаю), рядом с которым мне хочется быть – тридцатишестилетняя женщина, которая закажет китайской еды дождливым вечером, которая прикорнет перед телевизором, а потом заснет в моих объятиях.

Интересно, а как осуществить это желание? У меня всегда было с этим туго. Я знаю, где я сейчас, и знаю, где хочу оказаться. А вот как это сделать – для меня загадка.

– Как Селия поживает? – интересуется она.

– Развелась.

– И сколько раз?

– Только один, со мной. Она теперь живет с каким-то типом. Его зовут Карл.

– Посимпатичнее нашла?

– Наверное. И уж точно поумнее.

– Ну, это еще ни о чем не говорит. У тебя же осталась куча денег от «Карточной диеты».

– Не-а.

– У тебя что, вообще денег нет?

Я пожимаю плечами, уходя от прямого ответа.

– Так вот почему ты пришел.

– Погоди-ка. Ты сама мне первая позвонила.

– Но я же знаю тебя, Кип. Ты бы ни за что просто так не поехал в город, – говорит она, поднимая голову и не сводя с меня взгляда. Затем, чуть мягче, спрашивает: – Ты чего-то от меня хочешь?

В данный конкретный момент я хочу, чтобы она вышла за меня замуж.

– Нет.

– Давай я сама догадаюсь, – предлагает Джессика. – Ты задумал аферу.

– Ну ладно, – сдаюсь я, осознав, насколько неуместно прозвучит сейчас предложение руки и сердца. – Вообще-то я задумал одно дельце. Мне нужна девушка. Женщина, – поправляюсь я. – Да, девушка, – в итоге говорю я, решив, что Джессике будет приятнее услышать именно это. – А тут ты сама позвонила, и в общем… – Я замолкаю.

– Я думала, ты завязал.

– А я и завязал. То есть пытался завязать.

– И что стряслось?

– Дело в Тоби…

– В Тоби?

– Да, в моем сыне.

– Сыне? Сколько ж ему? Лет двенадцать, вроде?

– Типа того, – пожимаю я плечами. – Вообще-то, ему уже двадцать пять.

– Господи, – удивляется она. – Да ты уже совсем старый.

– Спасибо. Давай поженимся.

Я так и не услышу ответа, ведь прежде чем мы сможем продолжить семейную сцену принцессы и свинопаса, придется узнать, кто стучит в дверь. Лысый секретарь просовывает голову в кабинет.

– Джессика, – говорит он тихим спокойным голосом, словно хочет напомнить об ожидающем в коридоре посетителе. – Есть стояк. Можно продолжать.

– Понятно, Левон. Я сейчас.

Левон закрывает дверь.

– Кип, мне надо идти, – объясняет она, поворачиваясь ко мне.

– Солнце встало, и пора за работу?

– Умно. Никогда не слышала этой шутки.

– Правда?

– Нет, конечно. Уже раз сто слышала. Только за эту неделю, – говорит Джессика, поднимаясь из-за стола. – Рада была тебя видеть, Кип.

– И все?

– В смысле?

– Это все? Больше ты мне ничего не скажешь?

– Мне надо работать. Сейчас каждая минута дорога… сам знаешь.

Еще бы мне не знать.

– Джесс, если серьезно…

– Ладно, – перебивает меня она. – Я согласна.

– На что?

– На эту твою работу. Аферу. Или что ты там задумал. Ведь ты за этим пришел?

Ну ладно, со свадьбой пока не вышло. Надо будет потом еще разок попытаться.

– Да, именно за этим я и пришел.

– Я знаю, ты не обратился бы без особой необходимости. Ты не стал бы меня просить рисковать всем этим, – обводит она рукой свой кабинет со столом из «Икеи», фикусом и холодильничком. Я, как всегда, не могу понять, в шутку она говорит или нет. – Ведь все действительно серьезно?

– Тоби в беде, – объясняю я.

– Тогда можешь на меня рассчитывать.

– А ты не хочешь узнать…

– Просто сделай так, чтобы я не оказалась в тюрьме.

– Обещаю, этого не произойдет, – киваю я.

– На том и сойдемся, – соглашается Джессика, отходя к двери и открывая ее. – А сейчас надо сцену доснять. Хочешь посмотреть?

– Не особенно.

– Ничего, я тебя не виню, – говорит она. И, чмокнув меня в щеку, растворяется на съемочной площадке.

* * *

Вам, наверное, интересно, было ли у меня что-нибудь с Бриллиантовой Бриттани, она же Джессика Смит. Было, тринадцать лет назад в Санта-Барбаре. Жертва нашей аферы – владелец сети бакалейных магазинов в Неваде – распсиховался и не пришел на свидание с дамой, ищущей партнера для ни к чему не обязывающего секса. Мы были одни в гостиничном номере, теплый ветер шелестел в листьях пальм за окном, и нам вдруг самим захотелось ни к чему не обязывающей ночи. Мы занимались любовью в ночной прохладе и заснули в объятиях друг друга. Наутро я поднялся с ноющей болью в животе и осознанием того, что совершил страшную ошибку – я разрушил все, я обошелся с самой важной женщиной в моей жизни как с какой-то девицей по вызову. Наверное, она чувствовала нечто похожее. Ведь хотя потом мы ни разу не вспоминали о том случае, ни слова о нем не проронили, любовью мы больше не занимались. Наверное, мы оба так решили.

И в этом, быть может, и заключается настоящая, вечная любовь, вы не находите? Когда у двух людей возникает одна и та же мысль, когда они соглашаются с нею, не обмолвившись при этом и словом. Как еще, кроме как любовью, можно это назвать?

* * *

Но, естественно, о ночном звонке все же стоит задуматься.

От женщины четыре года ни слуху ни духу, а потом, когда вы планируете аферу, она вдруг звонит, чтобы поинтересоваться, как дела. Каковы же шансы, что это простое совпадение?