Текст книги "Винтовая лестница. Стена"

Автор книги: Мэри Робертс Райнхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 41 страниц)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

На следующий день события получили дальнейшее развитие, причем самым поразительным образом. Первый сюрприз ожидал нас утром и был вновь связан с Джордан. После завтрака она вызвала из городка такси и куда-то уехала. К ленчу она вернулась, однако ближе к вечеру появилась в дверях моей комнаты с чемоданом в руке.

– Я уезжаю, мисс Ллойд, – сообщила она своим бесцветным голосом. – Хочу поблагодарить вас за то, что позволили мне пожить у вас. Вы были очень добры ко мне.

– Уезжаете, Джордан? Но в это время дня нет никаких поездов.

– Нет, мисс, – возразила она. – Из города я не уезжаю. Я сняла там комнату.

Больше она не стала ничего объяснять, а расспрашивать ее мне не захотелось. Однако прежде чем отпустить ее, я поинтересовалась, достаточно ли у нее денег; она в ответ поблагодарила меня и весьма туманно, заявила, что об этом позаботятся. Затем чинно спустилась по ступенькам, и я испытала чувство облегчения, словно нечто враждебное мне и даже зловещее покинуло дом.

Действительное потрясение мы, однако, пережили незадолго до полудня того же дня.

Сезон к тому времени был уже в полном разгаре; улочки городка наводнены автомобилями, в магазинах шла бойкая торговля. Кроме того, открылся Прибрежный клуб, на террасе которого над столиками запестрели яркие зонтики, и наиболее отважные из отдыхающих уже открыли в бассейне купальный сезон. Кемпинг на Сосновой горке тоже заполнялся туристами, и в то утро, в понедельник, какая-то женщина оттуда заехала к Конраду за мясом.

Я там не присутствовала, но теперь-то мне известна сия история. В тот момент там же находилась Дороти Мартин, и они с Конрадом обсуждали последние события.

– Значит, Фред видел эту женщину? – подытожил Конрад, скрупулезно взвешивая заказ.

– Кого-то он видел, – подтвердила Дороти. – Он ее не разглядел—слишком далеко она находилась. Но ему показалось, что на ней был желтый свитер и в руках она что-то несла. Что-то вроде палки.

– Странно, что она не заявила о себе, – заметил мистер Конрад, наблюдая за весами. – Всем же известно, что ее ищут. Впрочем, лично я сомневаюсь, что это женских рук дело, – добавил он. – Но, может быть, та женщина что-то видела в то утро, а?

Вот тут-то и подала голос покупательница, приехавшая за мясом из кемпинга.

– Если вы говорите о леди в желтом свитере, то я сама ее видела, – заявила она. – К тому же совсем близко. В тот день я собирала дрова, а она как раз проходила мимо. Она меня не заметила.

В итоге пять минут спустя Конрад, сбросив фартук и нахлобучив шляпу, препроводил ее в полицейский участок, где шериф оборудовал себе временный кабинет. Шенд был у себя, покуривал свою трубку и изучал карту острова, когда Конрад привел эту женщину и все объяснил.

– Вы ее видели? – воскликнул шериф. – И смогли бы ее узнать?

– Безусловно. Шла она быстро и несла в руке клюшку для гольфа. А еще курила сигарету. Лично я не одобряю, когда женщины курят, – благопристойно добавила она.

Шенд заметно помрачнел, но свидетельница была абсолютно тверда в своих показаниях. Та женщина находилась от нее ближе чем в сорока футах. Довольно высокая и привлекательная, лет тридцати, возможно, старше. У нее были рыжие волосы, а губы ярко накрашены. Как истинная женщина, свидетельница хорошо запомнила также и ее одежду. На ней был свитер, фетровая шляпа и темная юбка из шотландки.

Обоим – и Конраду и шерифу– понадобилось не больше минуты, чтобы узнать по этим приметам Люси Хатчинсон и, вероятно, сначала они пришли в ужас.

Женщину из кемпинга, невзирая на ее протесты, поместили в другую комнату. Затем шериф вызвал шефа местной полиции и нескольких его помощников, и она все вместе, включая Конрада, удалились на тайное совещание.

– Нет никаких доказательств, что это ее рук дело, – заявил Шенд. – Но если в то утро она оказалась поблизости, то вполне могла бы об этом рассказать, хоть она и из числа отдыхающих– Поскольку основной доход острову приносили люди, проводившие здесь только лето, подразумевалось, что ничего плохого они просто не способны сделать.

– Вам придется быть очень осторожным, Шенд, – сказал мистер Конрад, вытирая пот с лица. – Они хорошие люди и хорошие клиенты. И это не только мое мнение. Вам любой в городе скажет то же самое.

– Хорошо, я буду осторожен.

Тут же шериф в общих чертах обрисовал свой план действий. Полицейский участок расположен на главной улице городка, и в любой день, с десяти до одиннадцати утра, там можно увидеть большинство женщин из числа дачников, совершающих обход магазинов. Ибо мы до сих пор сохранили эту традицию. На других курортах можно заказать по телефону все необходимые продукты– мы сами ездим за покупками. Мы с трудом отказываемся от старых обычаев. Как поступали наши предки, так же поступаем и мы, хотя лично мне это не по душе. Я все еще прекрасно помню, как моя мама, сопровождаемая грумом в ливрее и с огромной корзиной в руках, проверяла мягкость и свежесть цыпленка, подымая крылышки.

Женщину– помнится, ее фамилия была Каттен, – усадили к окну, выходящему на улицу, и шериф тщательно ее проинструктировал. Было одиннадцать часов, но наши дамы еще не появлялись.

– Просто кивните мне, если вы увидите ее, миссис Каттен, – велел он. – Вот и все. И чуть откиньтесь назад. Ни к чему вызывать лишние толки.

Меньше чем через час Люси Хатчинсон, припарковав свою машину, прошествовала по улице, направляясь в библиотеку. На сей раз на ней не было желтого свитера, под мышкой она несла несколько совершенно безобидных книг. Однако миссис Каттен тотчас же ее узнала.

– Вот она! – воскликнула она. – Я бы ее где угодно узнала.

И она была весьма удивлена, что шериф не двинулся с места.

– Вы уверены? – просто спросил он.

– Абсолютно.

– Прекрасно, – резюмировал шериф. – Теперь возвращайтесь в свой кемпинг, к семье. И никому ничего не говорите, миссис Каттен. Обещаю, что позже будет для этого масса возможностей.

После ее ухода он, полагаю, час или два провел в упорных и мучительных раздумьях. Потом поднялся и нахлобучил на голову шляпу.

– Возможно, мне придется сражаться с Уолл-стрит, правительством и несколькими иностранными державами, прежде чем я покончу с этим делом, – заметил он стоявшему рядом помощнику, – но я готов идти вперед и не отступлюсь.

Заваривая эту кашу, он нисколько не заблуждался относительно возможных последствий. В течение долгих лет и семья Люси, и Хатчинсоны владели поместьями на острове. Они платили высокие налоги и самым активным образом принимали участие во всех городских начинаниях. Боб лично выстроил новое крыло для местной больницы. И вдруг выясняется, что Люси Хатчинсон находилась поблизости, когда Джульетта исчезла, и скрыла сей факт от властей, – было от чего испытать шок. Предать гласности это обстоятельство значило подрубить самые устои жизни городка. И тем не менее он это сделал, явившись к Люси» когда та вернулась к ленчу в час дня.

Позже он рассказывал, что ему даже не понадобилось задавать никаких вопросов, стоило только ее увидеть. Она лишь взглянула на него и смертельно побледнела, хотя и вымучила на лице улыбку.

– Полиция пришла за мной, мистер Шенд? – вымолвила она.

– Я бы так не сказал, миссис Хатчинсон.

– А что бы вы сказали?

Она присела, он же продолжал стоять, глядя на нее сверху вниз.

– Я бы сказал, что если бы люди не боялись и ничего не скрывали, нам было бы куда проще расследовать преступления.

– Полагаю, это означает, что я что-то скрываю?

– Мне чертовски хорошо известно, что это так.

Она все еще пыталась уклониться от ответа.

– Что же я скрываю? – кокетливо спросила. – Наверное, это я убила Джульетту Рэнсом, затем водрузила ее тело на лошадь и привезла к озеру, а?

Но шериф не принял ее шутливого тона. Взял у нее из руки сигарету и посмотрел ей в глаза.

– Почему вы не сказали мне, что поднимались в горы в то утро? – угрюмо спросил он. – Вас опознала женщина. Она видела вас. И именно вашу сигарету, вот с таким вот следом вот этой помады, мы нашли возле того бревна, и ваш каблук оставил отпечаток. У нас имеется слепок с него. Не стоит оспаривать этот факт, милая леди.

– Это все лишь ваши догадки! – бросила она и резко поднялась с кресла. Сначала он было подумал, что она собирается кинуться на него, однако она лишь прикрыла плотно дверь в гостиную и вернулась. – Это все ваши догадки, и я буду бороться с вами, я дойду до Верховного суда, Рассел Шенд, прежде чем позволю вам выиграть состязание.

– Что ж, о'кей, – заметил он, беря свою шляпу. – Я-то думал, что мы с вами сможем по-хорошему и спокойно во всем разобраться: но если вы настроены так агрессивно, придется мне действовать по-другому.

Лишь много недель спустя он поведал мне о том разговоре, за который я должна быть благодарна Люси– точнее, за все, о чем она промолчала. Должно быть, она испытывала немалое искушение. Ведь стоило ей сказать, что Артур находился на острове ночью накануне убийства, и шериф тут же отправился бы к нам и поставил бы нас перед фактом. Но она промолчала. Она сидела, загнанная в угол, доведенная до отчаяния, и наконец решилась поднять на него глаза.

– Ваша взяла, – едва слышно произнесла она. – И куда же мы теперь отправимся? В тюрьму?

– Необязательно, если только… Вы ведь не убивали ее, нет?

– Нет.

– Что ж, зададим другой вопрос. Вы виделись с ней в то утро?

Она замялась, и это ее молчание дало ему нужный ответ.

– Значит, виделись. Вы с ней разговаривали?

– Именно за этим я и пошла. Но даю вам честное слово, что когда мы с ней расстались, она еще была жива и здорова.

В одном Люси была непреклонна. Она ни за что не желала сказать, зачем встречалась с Джульеттой в то утро. Это было личное дело, касавшееся только их двоих и больше никого, уверяла она. Ей непременно нужно было поговорить с Джульеттой, и когда в то утро она увидела, как та отъезжает от Сансет-Хауса в костюме для верховой езды, то вывела свой двухместный автомобильчик и поехала следом за ней.

– Я оставила машину возле клуба и двинулась наперерез через площадку для гольфа, – сказала Люси. – Я знала, что если пойду напрямик, то опережу ее. Так и вышло. У меня хватило времени выкурить сигарету, прежде чем она появилась. Однако я не такая уж дура, – добавила она. – Неужто вы полагаете, я бы оставила там окурок, если бы намеревалась убить ее?

Кое-что ценное Люси все же сообщила. Когда она двинулась в обратный путь, Джульетта все еще оставалась рядом с лошадью и вроде бы не собиралась кататься.

Обо всем этом я ничего не знала, пока, днем к нам не забрел Тони Радсфорд– выпить виски и поболтать. Теперь, когда он ощущал себя со мной в безопасности, как часто он делал это! В тот день он вел себя очень тактично. Начал издалека, пересказав мне все сплетни и пересуды, гулявшие среди дачников. Боб Хатчинсон здорово напился накануне вечером и повздорил с Говардом Бруксом. Миссис Дин нездоровится, и доктор Джеймисон навещает ее. Члены местного законодательного органа поговаривают насчет снижения налогов на недвижимость, что само по себе ничего не значит. Спросил он меня еще и о том, не желаю ли я приобрести щенка эрдельтерьера.

И все это он выложил беззаботным тоном. Я слушала с отсутствующим видом, мысли мои витали где-то далеко, как вдруг он произнес фразу, заставившую меня так и подскочить в кресле:

– Как тебе Люси в роли подозреваемой в убийстве?

– Люси? Люси Хатчинсон?

Он с улыбкой кивнул.

– По всему видно, она-то и оказалась той самой леди в желтом свитере. И ее опознали! Вот так! Погоди-ка! В чем дело? – он даже испугался, увидев, как странно я побледнела.

Усилием воли я взяла себя в руки.

– Чушь это, вот и все.

– Почему чушь? Почему бы Люси не прогуляться поутру по холмам? Она часто это делает.

И Тони продолжал, как ни в чем не бывало. Оказывается, шериф не только провел ее официальное опознание– он уже съездил и поговорил с ней.

– Однако она все еще на свободе, – заметил Тони. – Да на тебе лица нет! Не стоит так переживать, моя милая. Пусть крошка Люси сама о себе позаботится.

Долго он у меня не задержался. Видно, я показалась ему довольно скучной компанией– ведь я отлично сознавала, что ей придется рассказать и об Артуре. Так что, когда Тони наконец собрался уходить, я испытала облегчение.

– Не принимай все это слишком близко к сердцу, старушка, – посоветовал он. – Лучше пусть заберут Люси, нежели Артура, не правда ли?

После сего сомнительного утешения он откланялся.

Однако случилось так, что это опознание Люси привело к весьма неожиданным последствиям в тот же самый вечер.

После ужина Артур в очередной раз отправился бесцельно кататься на машине, а мы с Мэри-Лу играли и «русский банк». Я выиграла у нее два доллара, после чего она принялась зевать и отправилась к себе наверх спать. Когда вернулся Артур, я уже и сама клевала носом.

В тот вечер с Артуром произошла какая-то перемена. Он производил впечатление человека, который принял решение; как выяснилось, так оно и было. Он попросил приготовить ему коктейль и, стоя с бокалом в руке перед камином, задумчиво его разглядывал.

– Я не допущу, чтобы Люси втянули в эту историю, Марша, – произнес он.

Я отложила в сторону карты и взглянула на него.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Завтра, на предварительном расследовании, я намерен рассказать всю правду. Таиться и хитрить мне уже невмоготу.

– Ты не можешь этого сделать! – ужаснулась я. – Тебе никто не поверит.

– Тут уж ничего не попишешь. Я ее не убивал, и это главное.

– Ты не сможешь это доказать.

– А они не смогут доказать, что я ее убил. Это уже кое-что, – бесстрастно заметил он и залпом допил свой коктейль.

Приняв решение, он, казалось, даже успокоился. Подробно рассказал мне, что намерен делать. Опровергнуть его алиби было делом времени, но ведь, возможно, будет найдена та автомашина, на которой он уехал с острова за несколько часов до гибели Джульетты. Остается надеяться на это или нечто подобное. Сейчас, впервые за несколько последних дней, он был похож на самого себя, однако я сидела совершенно оглушенная и беспомощная. Мне и раньше приходилось видеть Артура в столь непреклонном расположении духа, и здесь ничего нельзя было поделать.

В наступившей тишине мы услышали шум подъехавшего автомобиля. Это был шериф, и вид у него был довольно решительный.

Он посмотрел на меня.

– Отправляйтесь-ка лучше спать, Марша. Нам с вашим братом нужно кое-что обсудить.

Но тут вмешался Артур.

– Пусть она останется, Шенд, – возразил он. – Полагаю, речь пойдет о моем алиби. Что ж, сестра моя в курсе. Она пыталась защитить меня, но я только что сказал ей, что это бесполезно. Я как раз собирался завтра все рассказать. Это долгая история. Так что лучше вам присесть.

Сам же Артур садиться не стал. И он даже не взглянул на Мэри-Лу, когда та, услышав шум машины шерифа, проскользнула в комнату. Он выпрямившись стоял рядом с камином я спокойно, четко рассказывал обо всем: о яхте и об алиби, созданном ради его жены; о своем собственном отчаянном положении; о разговоре с Джульеттой и о том, что он сказал ей; о своей поспешном бегстве среди ночи.

– Но это все, – закончил он. – Больше я никогда ее не видел. И я не убивал ее.

Мэри-Лу смертельно побледнела. Лишь тогда Артур впервые посмотрел на нее, но она ничего не сказала. Даже не взглянула в его сторону. К моему удивлению, она молча поднялась и, запахнув пеньюар, вышла из комнаты. Артур проводил ее глазами, но она даже не оглянулась.

В ту ночь я ее ненавидела– за то, что она способна была ревновать к покойнице. И еще кое за что. Когда исповедь Артура близилась к концу, я увидела, как изменилось лицо Мэри-Лу, с каким подозрением она смотрела на своего мужа, не веря его словам. Он, должно быть, тоже обратил на это внимание, потому что вдруг сел как подкошенный, словно мужество покинуло его, и на лице его я заметила то же выражение ярости, как и в тот день, когда я застала его в одиночестве в апартаментах Джульетты среди бесчисленных счетов, на которые словно в насмешку была водружена издевательская фарфоровая фигурка.

Плохо помню, что было потом. Шериф задал ему несколько вопросов. Разглядел ли он того человека на крыше? Что Артур сделал потом с топором? Где подобрала его попутная машина, шедшая из кемпинга, и когда? Видел ли его кто-либо, пока он дремал на набережной в ожидании поезда? И не сдавал ли он после той ночи что-либо из одежды в химчистку?

На вое вопросы Артур отвечал совершенно откровенно. Человека на крыше он как следует не разглядел, но считает, что тот достаточно молод– судя по тому, с какой прытью он убежал. Что же касается одежды– нет, он ничего никуда не сдавал. Если они хотят, то могут взять у него ключи и все осмотреть.

Я мало что могла добавить к его словам. Рассказала о шляпе и о том, как Джордан застала меня, когда я пыталась уничтожить ее. Шериф подробно расспросил меня и о вечере накануне гибели Джульетты, когда она куда-то уезжала на машине, но он спросил меня и еще кое о чем.

– А что случилось с этой ее горничной, Марша? – осведомился он. – Почему она решила уехать из вашего дома?

– Не имею ни малейшего представления.

– Она чего-то боится, – заявил шериф. – Я бы дорого дал, чтобы узнать– кого или чего.

Я была абсолютно убеждена, что Артура в тот же вечер арестуют – ни на что другое я просто не рассчитывала. И он, я уверена, тоже этого ожидал, ибо очень удивился, когда шериф поднялся и взял в руки свою шляпу.

– Что ж, пожалуй, мне лучше немного поспать, – сказал Шенд, прощаясь. – Мозги у меня совсем размякли, а завтра– предварительное слушание дела. Я рад, что вы все рассказали, – добавил он, обращаясь к Артуру. – Могу еще сообщить вам, что пилот, который доставил вас сюда, уже сделал заявление нью-йоркской полиции. Он увидел вашу фотографию в газете и опознал вас.

Вскоре после его ухода я отправилась спать и, будучи совершенно истощена эмоционально, крепко уснула. Вскоре после двух часов я услыхала, как где-то неподалеку запустили двигатель на моторной лодке, потом он заглох, а через некоторое время завелся снова. Это меня разбудило, но я тут же снова заснула, и лишь много-много дней спустя осознала значение того, что тогда услышала. В ту ночь было совершено еще одно убийство.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

На следующий день состоялось предварительное расследование. Специально для этого в помещении школы освободили комнату, где теперь за столом восседал доктор Джеймисон, походивший на решительного учителя в очках, а рядом с ним разместились окружной прокурор Буллард и шериф. Присяжные– шестеро мужчин, все без исключения торговцы из городка, держались с важным видом, может, чуточку неловко. Они, как я поняла, уже видели труп и были довольно-таки потрясены зрелищем.

Облаченные в свои лучшие костюмы, они уселись на возвышении, в то время как фотографы щелкали вспышками фотоаппаратов, направляя свои объективы на них и на нас, когда мы входили в комнату. С тех самых пор не перестаю удивляться невероятной жестокости подобных спектаклей. Помню, Мэри-Лу кипела от возмущения. Артур же держался стойко. А совсем неподалеку, в погребальной конторе Джима Блейка, лежала мертвая Джульетта, и где-то по этой земле ходил ее убийца…

Присяжные были приведены к присяге, затем с короткой речью выступил доктор Джеймисон.

– Поскольку подобное дознание проводится здесь впервые за многие годы, – заявил он, – мне бы хотелось разъяснить эту процедуру присяжным. Дознание– это расследование, предварительное следствие, осуществляемое с приведением к присяге. Свидетели обязаны говорить только правду– в противном случае они будут обвинены в клятвопреступлении и лжесвидетельстве. Нам предстоит выслушать свидетельские показания, связанные с тяжким преступлением, и эти показания, должным образом взвешенные, позволят вам вынести свой вердикт, каким бы он ни был.

Затем он проинструктировал их относительно типов вердиктов, которые они смогут вынести, и после того как было представлено подтверждение опознания трупа, вызвали первого свидетеля.

По-моему, это был медэксперт из Клинтона, проводивший вскрытие. Вкратце его заявление состояло в следующем. Покойная, как он называл ее, была мертва уже до того, как ее бросили в озеро. Причиной смерти послужили две раны на затылке, нанесенные тупым предметом. Иными словами, предметом, не имевшим острой режущей поверхности. При обнаружении трупа раны эти были засыпаны песком и прочим мусором из озера или ручья, однако пролом в черепе был весьма значительным. Он описал размеры и природу нанесенных повреждений и заявил, что смерть была практически мгновенной и наступила приблизительно через два– два с половиной часа после того, как покойная в последний раз принимала пищу.

В ответ на заданный вопрос он сообщил, что категорически отвергает мысль, что подобные повреждения могли быть вызваны падением. Когда у него поинтересовались, могли ли они быть нанесены лошадиным копытом, он заколебался.

– Вообще-то это возможно, – ответил он. – Однако, принимая во внимание прочие обстоятельства, считаю это невероятным.

Поскольку никаких записей того заседания я не вела, то могу ошибаться в очередности выступлений свидетелей, однако, по-моему, следующим был детектив, обнаруживший труп. Могила, по его словам, была неглубокой– глубиной фута в два или около того. Он рассказал, как обнаружил тело, в каком положении оно находилось, и добавил, что лицо покойной было прикрыто листьями. Кроме того, он сообщил, что листьями и иголками была засыпана вся могила– дабы ее спрятать. Находилась она футах в пятидесяти от берега ручья и примерно на милю выше основной дороги. Детектив считал, что труп был перетащен туда из озера, поскольку сам он обнаружил могилу, идя по следу, оставленному обломками веток. Тут доктор Джеймисон прервал слушание и обратил внимание присяжных на карту, висевшую на стене позади него. Он встал и указал на красную полоску, проведенную на карте.

– Я попросил подготовить эту карту в помощь присяжным, – пояснил он. – Чтобы сэкономить время, скажу, что этим крестиком обозначено бревно у тропинки, где покойную в последний раз видели живой. Местоположение могилы показано этой стрелкой. Остальные значки на карте в свое время тоже будут объяснены.

Так оно и было. Свидетели сменяли друг друга: бойскаут, нашедший наручные часы; полицейский фотограф, представивший снимки шляпки и перчаток Джульетты, найденных возле бревна, а также следов, оставленных лошадью на крутом склоне горы, царапин на Орлиной скале и, наконец, этой жуткой могилы и Джульетты, лежавшей в ней со спокойно скрещенными на груди руками.

Присяжные передавали снимки из рук в руки с серьезным и мрачным видом.

Все были тут. Водолаз Ольсон, Эд Смит и даже Уильям– дабы засвидетельствовать, когда она уехала из дома.

Однако среди зрителей нарастало нетерпение. Пока что никого еще не бросили на съедение львам, и атмосфера в комнате накалилась. Один раз разбирательство было приостановлено, чтобы открыть окна. Зрители уже начинали терять терпение, когда наконец вызвали Люси Хатчинсон.

Она, по-видимому, внутренне неплохо подготовилась. Поднявшись, обвела комнату полупрезрительным взглядом и, выйдя вперед, поклялась на Библии говорить только правду. Словно бросая вызов, она была в том самом желтом свитере, и все присутствующие буквально ахнули.

Однако держалась Люси с достоинством, хотя и весьма настороженно.

Она сразу же призналась, что в то утро встречалась с Джульеттой на тропе. Она курила сигарету, когда Джульетта подъехала на лошади и спешилась. До этого они долгое время не виделись, и Люси необходимо было с ней поговорить.

– Будьте добры, расскажите, о чем вы говорили?

– Наш разговор касался сугубо личных вещей. Мы кое в чем не сошлись во мнениях, однако не ссорились.

– Нельзя ли уточнить подробности?

– Нет. Наш разговор не имел никакого отношения к ее смерти.

– Как долго вы беседовали?

– Минут пять. Может быть, десять.

– Не выказывала ли она страха? Иными словами, не была ли она встревожена?

– Отнюдь нет. Она была совершенно спокойна.

– Было ли у вас что-либо в руках во время той прогулки, миссис Хатчинсон?

– У меня была клюшка для гольфа.

Сие заявление вызвало шум среди присутствующих, и доктор Джеймисон постучал по столу, призывая к порядку. Люси невозмутимо и дерзко улыбнулась.

– Вы всегда носите ее с собой?

– Иногда. Я как раз собиралась потренироваться. В последнее время мне что-то не удаются удары с большой дистанции.

– Скажите, пожалуйста, а где сейчас эта клюшка?

– Не имею представления.

– Поясните, что вы хотите этим сказать.

– Я где-то ее оставила и ушла, – заявила она. – Не помню где. Вот и все.

– И вам ее не вернули?

– Нет.

– Что делала покойная, когда вы с ней расстались?

– Стояла рядом со своей лошадью.

– Вы не видели, как она садилась в седло?

– Нет.

– Тогда-то вы и видели ее в последний раз?

– Не совсем так. У поворота тропы я оглянулась назад, и она все еще стояла там. Мне показалось, что она кого-то дожидается.

– Почему вам так показалось?

– Ну, ее шляпа и перчатки все еще лежали на земле. А сама она, казалось, прислушивалась и оглядывалась по сторонам.

Сказано все это было достаточно откровенно, однако нетрудно было понять эмоции толпы. Люси всегда пользовалась любовью в городке, и в начале разбирательства симпатии были на ее стороне. Однако о той встрече она, совершенно очевидно, рассказала далеко не все. К чему было отказываться сообщить, о чем они там говорили? Как можно было уйти и забыть клюшку? Бережливой душе жителя Новой Англии претила сама мысль об этом– тем более она заявила, что позднее собиралась тренироваться.

Я заметила, как одна из местных жительниц отшатнулась от Люси, когда та возвращалась на свое место, словно не желала даже соприкасаться с ней.

Однако они позабыли о ней в тот самый момент, когда свидетельское место занял Артур. Ему не помогло ничто: ни долгие годы, проведенные здесь, ни его личная популярность и откровенность его свидетельских показаний. Наконец-то они получили историю, достаточно сенсационную, чтобы удовлетворить любопытство каждого.

Я не сводила с него глаз, пока он давал свидетельские показания– с гордо поднятой красивой головой, голос его звучал спокойно, держался он просто и открыто. Мэри-Лу вцепилась в мою руку, и мне было искренне жаль ее.

Я слышала, как она тяжело дышит рядом со мной, однако Артур ничего не утаивал: рассказал о предложении Джульетты разом рассчитаться с ней взамен дальнейшей выплаты алиментов, о своем решении повидаться с ней, о том, как прилетел сюда на самолете и как отказался удовлетворить ее требования из-за невозможности собрать такую крупную сумму.

Все были ошеломлены. Его присутствие на острове в ту ночь явилось для них настоящим потрясением, и хотя показания его были четкими и ясными, конец его рассказа прозвучал как-то фальшиво даже для меня: этот незнакомец на крыше, попытка Артура поймать его, поспешный отъезд на какой-то неизвестной машине, которая все еще не была найдена и установлена. Ничуть не помогло Артуру и его утверждение, что он провел те самые критические часы с рассвета и до отхода поезда, подремывая на набережной в Клинтоне. Даже доктор Джеймисон был опечален показаниями Артура.

– Мистер Ллойд, у меня к вам несколько вопросов, – сказал он. – Во-первых, ссорились ли вы с покойной при встрече, после вашего приезда?

– Никаких ссор не было. Я просто сказал ей, что не смогу удовлетворить ее притязаний, вот и все.

– Вы виделись с ней после этого?

– Нет. Передохнув несколько часов, я уехал.

– Связывались ли вы с ней каким-либо образом?

– Не связывался.

– Находились ли вы когда бы то ни было, во время вашего пребывания здесь, поблизости от Гагарьего озера или же от верховой тропы над ним?

– Ни разу.

Но было совершенно очевидно, что присутствующие не поверили ему. Они ерзали на своих местах, громко перешептывались. Как же все у них просто выходило! Люси забыла там клюшку для гольфа, Артур нашел ее и убил Джульетту. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, меня трясет от возмущения.

В комнате все еще слышался гул голосов, когда ему позволили сесть. Он вернулся на свое место рядом с Мэри-Лу, но та даже не взглянула на него. Тогда я готова была убить ее за это.

Теперь-то мне известно, что шериф отнюдь не желал, чтобы дознание заходило столь глубоко. По его замыслу, это должна была быть чистая формальность, не занимающая много времени. Но Буллард настаивал, и Артур был настроен решительно. Теперь дело уже вышло из-под контроля Шенда, и он не в силах был что-либо изменить.

Вероятно, не без его подстрекательства вызвали и меня. Насколько смогла, я подтвердила показания Артура. Но тут я заметила, что шериф перекинулся парой фраз с доктором Джеймисоном, и следующие вопросы касались уже самой Джульетты.

– Не заметили ли вы чего-либо необычного в поведении покойной, пока она жила у вас, или же она держалась совершенно нормально?

– Она сказала, что у нее неприятности. И что хочет уехать из страны.

– Она не объяснила вам, почему?

– Нет.

– Мисс Ллойд, возможно, что вопрос не слишком уместен на этом дознании, однако мне предложили задать его вам. Были ли у вас в доме в последнее время какие-нибудь беспорядки, происшествия?

– Дверь в одну из комнат, которые мы называем карантинным отсеком, была взломана, и все содержимое было перевернуто вверх дном.

– Когда это произошло?

– За день до исчезновения миссис Рэнсом.

– Было ли в этих комнатах что-нибудь ценное?

– Ничего, насколько мне известно.

– Вы не можете предположить, зачем это было сделано?

– Никоим образом.

– Считаете ли вы, что это имело какое-либо отношение к присутствию покойной в Сансет-Хаусе?

– Я думаю, что она сама и обыскивала комнату, – прямо ответила я.

После чего меня поспешно отпустили и вызвали Хелен Джордан.

Но Хелен Джордан отсутствовала, а посыльный, спешно отправленный к Элизе Эдвардс, у которой она снимала комнату, не нашел ее там. Вместо нее прибыла самолично миссис Эдвардс и запыхавшись сообщила, что одежда и чемодан ее квартирантки по-прежнему на месте, но постель ее не тронута.

Хелен Джордан исчезла.