Текст книги "Винтовая лестница. Стена"
Автор книги: Мэри Робертс Райнхарт
Жанр:
Классические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 41 страниц)
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Время шло, но общественное мнение продолжало возмущенно склонять имя покойного президента Торгового банка. Его и при жизни-то не очень любили, но даже те, кто ничего не потерял, все больше и больше возмущались им, слушая разные истории о его невероятной жадности. Торговый банк был местом, куда вкладывали деньги мелкие торговцы. Они полагали, что им будет на что жить в старости, а теперь могли рассчитывать только на богадельню. Их незначительные сбережения пропали. Так всегда случалось, если банк разорялся. Совет директоров этого банка пытался вернуть людям хотя бы двадцать процентов от их вкладов.
Мы же с Гертрудой вовсе и думать забыли о банке и даже не упоминали имя Джона Бейли. Однако мое мнение, что ее жених был виновен, не изменилось, и Гертруда это знала. Что же касается убийства сына президента банка, то тут я ни в чем не была уверена. То мне казалось, что Гертруда знает, что его застрелил Бейли, то я думала, что это сделала сама Гертруда. Потом на сцене появилась мать Люсьена Уоллеса, и она тоже оказалась подозрительной. Но было время, когда мне хотелось отбросить все эти догадки и считать, что Арнольд убит неизвестным лицом.
Мне не удалось найти Нину Каррингтон. Женщина бесследно исчезла. Казалось, человека с таким лицом найти нетрудно, но она пропала. По возвращении домой я описала ее внешность одному из детективов, и начались поиски. Я рассказала Гертруде о телеграмме, пришедшей на имя Луизы, когда та лежала у нас в жару, и подписанной, по всей вероятности, доктором Уолкером, о своем повторном посещении дома этого доктора и о своих подозрениях, что Нина Каррингтон и Мэтти Блисс, наша кухарка, одно и то же лицо. Гертруда согласилась со мной.
Однако я не стала рассказывать ей о подозрениях детектива в отношении Алекса. И мне вдруг вспомнились некоторые вещи, которым я раньше не придавала значения. Мне померещилось, что Алекс был лазутчиком из вражеского стана, которого я впустила в дом и который здорово нам навредил. Но в восемь вечера Алекс вернулся и привел с собой какого-то худого, высокого оборванного субъекта. Оба они, и Алекс и этот тип, походили на бродяг. Один глаз у моего садовника был подбит.
Гертруда сидела и ждала ежевечернего звонка мистера Джеймисона, но когда эта странная пара бесцеремонно явилась в гостиную, она вскочила и уставилась на них. Винтерс, детектив, дежуривший в это время, вошел вместе с ними, не спуская глаз с человека, которого поймал Алекс. Потому что он в самом деле поймал его. И я вспоминаю теперь, что даже не спросила его, почему он накануне ушел без спросу и вернулся только теперь.
– Мисс Иннес, – возвестил Алекс без всяких предисловий, – этот человек может рассказать нам очень важные вещи, связанные с исчезновением мистера Иннеса. Я схватил его, когда он продавал его часы.
Алекс вынул из кармана часы и положил на стол. Это действительно были часы Хэлси. Я подарила их в день совершеннолетия моего непутевого племянника. Я просто онемела от ужаса.
– Он говорит, что у него были еще и запонки, но он их уже продал…
– За один доллар пятьдесят центов, – пробормотал бродяга, испуганно глядя на детектива.
– Он… не умер? – спросила я с мольбой в голосе. Бродяга откашлялся.
– Нет, мэм, – ответил он хрипло. – Его здорово отделали, но он был живой. Он приходил в себя, когда я… – Он замолчал и снова взглянул на детектива. – Я не украл это, мистер Винтерс, – заскулил он. – Я нашел это на дороге, клянусь Богом!
Мистер Винтерс не обратил на него никакого внимания. Он не сводил глаз с Алекса.
– Пожалуй, лучше я расскажу все по порядку, – вмешался в разговор Алекс. – Это сэкономит время. Когда мистер Джеймисон позвонил, мы начали поиски. Мистер Винтерс, я встретил этого человека в городе, он пытался продать мне часы за три доллара.
– А как вы узнали эти часы? – перебил его Винтерс.
– Видел их раньше, много раз. Мистер Иннес давал мне их, когда я дежурил ночью. – Детектив был удовлетворен. – Когда этот парень предложил мне часы, я сразу же узнал их и сделал вид, что собираюсь купить. Мы прошли с ним в аллею, и я взял у него; часы. – Бродяга поежился. Можно было себе представить, каким образом Алекс приобрел эти часы. – Потом… этот парень рассказал мне, как они к нему попали. Уверяет, что видел все происшедшее. Он как раз спал в том пустом товарном вагоне, в который врезался автомобиль.
Здесь в разговор вмешался бродяга и, часто прерываемый то Алексом, то Винтерсом, рассказал все, что видел. Говорил он на жаргоне, на котором обычные слова имели совершенно другой смысл. Но постепенно мы стали понимать.
В ту ночь бродяга спал в пустом товарном вагоне, стоявшем в Казанове. Состав отправлялся на запад, должен был тронуться на рассвете. Бродяга был в хороших отношениях с тормозным кондуктором, и все шло нормально. Около десяти вечера, а может быть, и раньше, он проснулся от сильного удара в стенку вагона. Попытался открыть дверь, но не смог. Вышел с другой стороны на путь и как раз в это время услышал, что кто-то стонет.
Бродяжничество приучило его к осторожности. Он встал на буфер вагона и посмотрел, в чем дело. В вагон врезался автомобиль. Бампер машины был приподнят, она держалась лишь на задних колесах. Задние фонари горели, передние фары разбиты. Двое мужчин нагнулись над человеком, лежавшим на земле. Потом тот, что был повыше, пробежал вдоль поезда, ища пустые вагоны. Примерно вагона через четыре он нашел то, что искал, и быстро вернулся. Эти двое подняли человека, который был без сознания, и отнесли в пустой вагон. Сами тоже залезли в вагон, но минуты через три-четыре вылезли обратно. Они задвинули дверь вагона и через насыпь отправились в сторону города. Тот, что пониже ростом, сильно хромал.
Бродяга не торопился. Минут через десять увидел, как по дорожке с насыпи спустились две женщины и стали осматривать автомобиль. Когда они ушли, он залез в пустой вагон и закрыл за собой дверь. Потом чиркнул спичкой и увидел в углу человека. Он был без сознания. Во рту у него был кляп, руки связаны. Бродяга не стал терять времени: обыскал его карманы, нашел немного денег, запонки и спрятал все это. Потом несколько ослабил кляп, который был во рту у этого человека, вышел из вагона, закрыл за собой дверь и отправился по своим делам. На дороге нашел часы. Через некоторое время сел на скорый поезд, отправлявшийся на восток, и приехал в город. Там продал запонки и хотел продать часы Алексу, но тот как раз и схватил его.
Его рассказ, в котором было столько подлости и злодейства, сделал свое дело. В том, что это был Хэлси, сомнений не было. Как сильно он ранен, куда уехал – вот вопросы, которые требовали немедленного ответа. Но это была первая информация, которую мы получили. Мальчика моего не убили сразу. И на смену ужасу неизвестности пришел другой ужас – при мысли, что он может лежать где-то в бесплатной больнице, лишенный комфорта и внимания, я вся похолодела. Но даже это было бы счастьем по сравнению с тем, что пришлось ему пережить. И сейчас еще я просыпаюсь в холодном поту, вспоминая, в каком страшном положении находился Хэлси в течение трех дней после того, как исчез.
Мистер Винтерс и Алекс отпустили бродягу. Было очевидно, что он рассказал нам все, что знал. Через день или два случай доказал нам, что мы были дважды правы, отпустив его на свободу.
Вечером позвонил мистер Джеймисон, и мы все ему рассказали. Но он остудил наш пыл, трезво рассудив, что Хэлси пока невозможно найти. Ведь с момента нападения на него прошло три дня, товарные вагоны могли оказаться разбросанными по всей стране. Но он заверил нас, что мы не должны терять надежды и что новость, которую мы ему сообщили, очень важна. А тем временем в этом злосчастном доме события развивались с молниеносной быстротой.
Мы испытывали разные чувства: радости, тревоги, на все лады пересказывали новость.
Тот день прошел мирно. А ночью вдруг заболела Лидди. Услышав стоны, я вошла в ее комнату и увидела, что она лежит с бутылкой горячей воды на щеке, которая страшно раздулась.
– Зуб болит? – спросила я не слишком участливо. – Ты сама виновата. Женщина в таком возрасте предпочитает ходить с обнаженным нервом и боится вырвать зуб! Всего одна минута, и больного зуба нет.
– Повеситься тоже можно за одну минуту, – возразила Лидди, прижимая к зубу бутылку. Я стала искать вату и настойку опиума.
– У вас у самой есть такой же зуб, мисс Рэчел, – хныкала Лидди. – И я уверена, что доктор Бойл не раз предлагал вам его удалить.
Однако настойка опиума куда-то подевалась, и Лидди устроила скандал, когда я предложила использовать карболовую кислоту, напомнив мне, что однажды я слишком сильно намочила ватку и сожгла ей десну. Это не было так уж ужасно. Правда, в течение нескольких дней она должна была есть только жидкую пищу, но доктор сказал, что это даже полезно для желудка. Тем не менее от кислоты она отказалась и продолжала стонать, не давая мне возможности заснуть. Наконец я встала и пошла к Гертруде через дверь, которая соединяла ее спальню с моей. К моему удивлению, ее дверь оказалась запертой.
Тогда я вышла в коридор и прошла через другую дверь. Спальня была пуста, кровать разобрана. Ночная рубашка и халат Гертруды лежали наготове в соседней комнате, но ее самой нигде не было. Она даже не раздевалась.
Не могу даже сказать, какие ужасные мысли возникли в моей голове, пока я стояла там. Через дверь я слышала, как стонет Лидди. Теперь она подвывала, очевидно, боль усилилась. Я автоматически взяла настойку опиума и отправилась к ней.
Прошло целых полчаса, пока Лидди успокоилась. Время от времени я подходила к двери, ведущей в коридор, и выглядывала, но не видела и не слышала ничего подозрительного. Когда Лидди задремала, я подошла к треклятой винтовой лестнице и посмотрела вниз. У подножия лестницы спокойно похрапывал детектив Винтерс. Вдруг где-то вдали послышалось характерное, знакомое постукивание, которое в свое время разбудило Луизу и заставило ее спуститься по винтовой лестнице. Это было две недели назад. Сейчас стучали где-то наверху, очень тихо, три-четыре постукивания, пауза, потом снова стук, очень приглушенный, будто арестант передавал какое-то сообщение азбукой Морзе.
Посапывание мистера Винтерса действовало успокаивающе. Зная, что я в любое время смогу позвать его, если понадобится помощь, я не стала его будить. Какое-то время я стояла в оцепенении, слушая отдаленный стук. Странные вещи рассказывала Лидди о привидении, – я не суеверна, хотя среди ночи возникают всякие мысли, особенно в темноте, – и я стала вспоминать о них. Было очень темно и ничего не видно. Я стояла и прислушивалась, дрожь охватила меня. Вдруг совсем рядом раздался какой-то звук, очень тихий, нечто неопределенное. Потом опять тишина. Детектив пошевелился, хмыкнул, и снова воцарилась гнетущая тишина. Я стояла, не шевелясь, почти не дыша.
Потом поняла, что не ошиблась. Кто-то тихонько шел по коридору, прошел мимо лестницы в мою сторону. Я прислонилась к стене, у меня подогнулись колени. Шаги приближались. И тут я подумала о Гертруде. Ну, конечно, это Гертруда. Я вытянула вперед руку. Никого не было. У меня сперло дыхание, я едва могла произнести: «Гертруда!»
– Боже мой! – услышала я рядом мужской голос и почувствовала, что теряю сознание. Кто-то подхватил меня. Тошнота подступила к горлу. Больше ничего не помню.
Когда я пришла в себя, начало светать. Я лежала на кровати в комнате Луизы. Херувимы с расписного потолка смотрели на меня. Я была очень слаба, голова кружилась. Собравшись с силами, я встала и подошла к двери. Внизу, у подножия винтовой лестницы, все еще похрапывал Винтерс. Едва держась на ногах, я кое-как добралась до своей комнаты. Дверь в спальню Гертруды была не заперта. Гертруда спала, как уставший младенец. А в моем будуаре Лидди держала у щеки холодную бутылку и что-то бормотала во сне.
– Не на всех можно надеть наручники, – вдруг внятно сказала она.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Впервые за многие годы я осталась в постели. Лидди ужасно испугалась. С ней чуть не случилась истерика. Сразу же после завтрака она послала за доктором Стюартом. Гертруда провела утро со мной. Она что-то читала мне, сейчас уже не помню. Я была слишком занята своими мыслями, чтобы слушать. Детективам, однако, я ничего не рассказала. Лишь к мистеру Джеймисону я испытывала доверие и могла с ним откровенничать.
Господи, что же за ночи я переживала в этом доме, полном тайн, смертей, стуков, взломов, шагов в темноте, незнакомцев, подглядывающих в окна, поджигающих строения, пугающих прислугу до разрыва сердца! День и ночь нас охраняли, но все было напрасно: по дороге в имение, на веранде, на чертовой винтовой лестнице нас подстерегала смертельная опасность…
И еще одно. Человек, с которым я встретилась в темноте, испугался не меньше меня, а голос его показался мне удивительно знакомым. Все утро, пока Гертруда читала мне вслух, а Лидди ждала врача, я напряженно думала, чей же это голос, но так и не могла догадаться.
И еще я спрашивала себя: как отсутствие Гертруды в спальне связано со всем случившимся и связано ли вообще? Возможно, она услышала постукивание раньше меня и вышла на разведку. Но в этот день меня почему-то обуяла моральная трусость, и я не осмелилась спросить ее.
Странно, но то, что случилось ночью, немного отвлекло меня. Я стала меньше думать о Хэлси и о том, что рассказал нам бродяга. День тянулся очень долго, все мы прислушивались к телефону. Вскоре после ленча приехал доктор Уолкер и попросил, чтобы я вышла к нему.
– Спустись вниз, – сказала я Гертруде, – и скажи ему, что меня нет. Только ни в коем случае не говори, что я больна. Узнай, чего он хочет, а потом прикажи прислуге, чтобы его ни в коем случае не впускали в дом. Я ненавижу этого человека.
Гертруда вскоре вернулась. Лицо ее горело.
– Он требовал, чтобы мы немедленно убирались отсюда. Сказал, что Луиза Армстронг поправляется и желает жить только здесь.
– И что ты ему ответила?
– Что нам очень жаль, но мы пока не можем уехать из Солнечного. Однако будем рады принять у себя Луизу. Он чуть не убил меня взглядом. Потом спросил, можем ли мы рекомендовать Элизу как хорошую кухарку. К нему сейчас приехал пациент из другого города. Он расширяет свое дело. Так он объяснил.
– Желаю ему счастья с Элизой, – сказала я ехидно. – А про Хэлси он спрашивал?
– Да. Я сообщила ему, что прошлой ночью мы отыскали его след, и теперь это только вопрос времени. Он буркнул, что очень рад, хотя радости на его лице видно не было, но добавил, что нам не следует быть такими оптимистами на сей счет.
– Знаешь, что я думаю? Доктор Уолкер что-то знает о Хэлси. Не исключено, что он организовал и аварию, и нападение. И это врач, дававший клятву Гиппократа! – от гнева у меня перехватило дыхание.
В этот день произошло несколько удививших меня событий. Примерно в три часа со станции Казанова позвонил мистер Джеймисон, и Уорнер на машине поехал его встречать. Я встала с постели, быстро оделась и пригласила детектива к себе в комнату.
– Есть новости? – спросила я, когда он вошел. Он старался выглядеть веселым, но это ему не удавалось. Он был весь какой-то запыленный, серый от усталости. Было заметно, что ему некогда даже привести себя в порядок, хотя обычно он отличался аккуратностью.
– Скоро все выяснится, мисс Иннес, – сказал он, потирая небритый подбородок. – Я приехал к вам по довольно странному делу, о чем расскажу позднее. А сейчас хочу задать вам несколько вопросов. Кто-нибудь приходил вчера чинить телефон? Проверять провода на крыше?
– Да, – быстро ответила_ я. – Но о телефоне электрик ничего не говорил. Сказал, что пожар мог начаться из-за проводки. Я сама поднялась с ним наверх, но он ничего не делал, только посмотрел.
– Вот и хорошо! – Он похлопал меня несколько раз по руке. – Не впускайте в дом никого, кому не верите, а верить никому не надо. Не все, кто носят резиновые перчатки, могут быть электриками.
Он отказался что-либо объяснять, но достал из своего бумажника листок бумаги и аккуратно развернул его.
– Послушайте. Вы уже слышали это, только тогда не восприняли всерьез. Но в связи с тем, что произошло, я хочу, чтобы вы еще раз прочли. Вы умная женщина, я уверен в этом, мисс Иннес. Также уверен, что в этом доме есть нечто такое, что кому-то очень хочется заполучить.
Это была та самая записка, которую он нашел в вещах Арнольда Армстронга, и я снова прочла ее:
«Изменив планы… камина, можно было бы это сделать. Наилучший способ, по моему мнению, был бы… план для… в одной из… комнат… труба».
– Кажется, понимаю, – медленно произнесла я. – Кто-то ищет здесь тайник, и наши непрошеные гости…
– И дырки в штукатурке… И характерные простукивания стен…
– Да, да, именно этим и занимались! Они или он… – воскликнула я.
– Или она.
– Она? – переспросила я.
– Мисс Иннес, – сказал детектив, вставая, – полагаю, где-то в стенах этого дома спрятаны деньги или хотя бы часть денег, украденных в Торговом банке. И я уверен, что молодой доктор Уолкер, приехав из Калифорнии, уже знал об этом. Когда ему не удалось выселить вас отсюда и поселить здесь миссис Армстронг с дочерью, он или его сообщник попытались проникнуть в дом. И дважды им это удалось.
– Трижды, по крайней мере, – уточнила я, рассказав о предыдущей ночи. – Я долго думала об этом, но уверена, что человек, которого я встретила нынче ночью у винтовой лестницы, не доктор Уолкер. Не думаю, что он мог пробраться в дом, да и голос был не его.
Мистер Джеймисон прохаживался по комнате, заложив руки за спину.
– И еще кое-что озадачивает меня, – сказал он, остановившись передо мной. – Кто такая Нина Каррингтон? Если это она находилась в доме под именем Мэтти Блисс, что она сказала Хэлси? Что заставило его броситься к доктору Уолкеру, а затем к мисс Армстронг? Если бы нам удалось найти эту женщину, мы разгадали бы тайну.
– Мистер Джеймисон, а вам не приходило в голову, что Пол Армстронг умер неестественной смертью?
– Именно это мы и пытаемся узнать, – ответил он. В это время вошла Гертруда и сообщила, что пришел какой-то человек и ждет внизу мистера Джеймисона.
– Я бы хотел, мисс Иннес, чтобы вы присутствовали сейчас при нашем разговоре, – сказал Джеймисон. – Можно Риггсу сюда подняться? Он был у доктора Уолкера и хочет кое-что нам рассказать.
Риггс неуверенно вошел в комнату, но мистер Джеймисон ободрил его. Однако он с опаской косился на меня. Когда я пригласила его сесть, шофер Уолкера опустился на стул у двери.
– Послушайте, Риггс, – начал разговор мистер Джеймисон, стараясь говорить как можно мягче. – Расскажите все, что хотели рассказать, в присутствии этой леди.
– Вы обещали, что об этом никто ничего не будет знать, мистер Джеймисон. – Риггс явно не доверял мне. Взгляд его, обращенный ко мне, был явно враждебным.
– Совершенно верно. Мы защитим вас. Но вы принесли нам то, что обещали?
Риггс вынул из внутреннего кармана пачку бумаг и передал ее Джеймисону. Тот с интересом и удовлетворением стал их рассматривать, а потом передал мне.
– Это план Солнечного. Что я вам говорил, помните? А теперь, Риггс, мы готовы выслушать вас.
– Я бы никогда не пришел к вам, мистер Джеймисон, если бы не мисс Армстронг. Когда мистер Иннес пропал и мисс Луиза заболела из-за этого, я решил, что дело зашло слишком далеко. Я и раньше делал кое-что для доктора, чем вряд ли можно гордиться, но теперь меня просто тошнит от этого.
– И вы помогли ему разделаться с Хэлси? – негодующе спросила я.
– Нет, мэм. Я узнал об этом только на следующий день, когда вышла местная газета. Но знаю, чьих это рук дело. Лучше начну с самого начала.
Когда доктор Уолкер уехал с семьей Армстронгов в Калифорнию, в городе пошли разговоры, что когда он приедет, то женится на мисс Армстронг. Мы все этого ожидали. Но тут я получил от доктора письмо. Он писал, что очень обеспокоен отъездом мисс Армстронг домой, и прислал мне немного денег. Я должен был следить, не ходит ли она в Солнечное и где вообще бывает, не выпускать ее из виду, пока он сам не вернется. Я узнал, что она находится в сторожке, и, кажется, напугал вас, когда вы вышли ночью на дорогу, мисс Иннес.
– И Рози тоже! – добавила я. Он смущенно улыбнулся.
– Я только хотел убедиться, что мисс Луиза в сторожке. Рози бросилась бежать, когда я хотел остановить ее и как-то объяснить, почему я здесь. Но она рванулась от меня.
– А осколки сервиза?
– Осколки – это смерть для автомобильных шин, – заметил он. – Я ничего не имею против вас, а машина ваша мне вообще очень нравится.
Итак, разбойником с большой дороги, напавшим на Рози, был Риггс!
– Я сообщил доктору Уолкеру телеграммой, где находится мисс Луиза, и продолжал за ней следить. За день или два до того, как они приехали сюда с телом мистера Армстронга, я получил от него еще одно письмо, в котором он просил меня проследить за женщиной с лицом, испорченным оспой. Фамилия ее Каррингтон. Доктор строго-настрого приказал мне, если я ее увижу, не выпускать ее из виду, пока он не приедет сам.
Дел у меня было много, но такая женщина не появлялась, а когда она прибыла, доктор был уже здесь.
– Риггс, – спросила я, – вы пытались ночью попасть в этот дом вскоре после того, как я сюда приехала?
– Нет, мисс Иннес, я никогда не был в этом доме. Сегодня я здесь впервые. Эта женщина, Каррингтон, появилась здесь только вечером того дня, когда исчез мистер Иннес. Она пришла к доктору поздно вечером. Его не было. Она с нетерпением ждала его, ходила по приемной, волновалась. А доктора все не было. Она прямо вся извелась, просила меня найти его. А он все не появлялся. Тогда она стала обзывать его разными словами, сказала, что ему не обмануть ее. Мол, было совершено убийство, и он за это ответит.
Она мне не понравилась. Ушла после одиннадцати, пошла через дорогу к Армстронгам. Я крался за ней. Она вначале обошла дом кругом, глядя на окна. Потом позвонила в дверь. Дверь открылась, и она тут же вошла в холл.
– И долго она пробыла там?
– Вот это-то как раз и странно, – заметил Риггс. – В ту ночь она вообще не выходила из дома. Я лег спать, когда уже начало светать. Увидел ее на следующий день на станции на открытой платформе. Тело лежало прикрытое простыней, говорили, что она угодила под экспресс. Ее трудно было узнать. Думаю, ту ночь она провела у Армстронгов. Станционный смотритель сказал, что она пересекала пути, собираясь сесть в поезд, идущий в город, но тут ее сшиб экспресс.
– Опять замкнутый круг! – воскликнула я. – Мы опять там, где и были. Ходим кругами.
– Все не так уж плохо, мисс Иннес, – заметил Риггс. – Нина Каррингтон приехала из Калифорнии. Из того города, где умер мистер Армстронг. Почему доктор так боялся ее? Эта женщина что-то знала. Я служу у доктора семь лет и хорошо его изучил. Он ничего не боится. Думаю, он убил мистера Армстронга где-то на западе. Что еще он сделал, не знаю. Но он уволил меня, едва не удушив, когда я сказал мистеру Джеймисону, что мистер Иннес приезжал к нему ночью и что они ссорились.
– Что слышал Уорнер, когда эта женщина разговаривала с мистером Иннесом в библиотеке? – спросил меня детектив.
– Она сказала: «Я с самого начала знала, что что-то здесь не так. Человек не может быть здоровым и умереть на следующий день без всяких на то причин». Все совпадало!