Текст книги "Спецзадание для истинной леди"
Автор книги: Мери Каммингс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Конвоируемая двумя бандитами Глэдис проследовала к телевизору, где ее ждали остальные. По дороге она успела посмотреться в витрину и с удовлетворением отметила, что выглядит вполне прилично – со скидкой, разумеется, на костюм.
Бандиты, как выяснилось, уже успели расположиться перед телевизором с комфортом – они притащили лавочку, стоявшую под елкой, и уселись на нее.
Мельком взглянув на экран, Глэдис убедилась, что посмотреть, чем занят Джек, нельзя – показывали какую-то неинтересную передачу из студии – и, подойдя вплотную к бандитам, обвела их взглядом. По мере приближения к концу скамейки взгляд становился все более возмущенным – неужели никто так и не догадается предложить даме сесть? В ответ на нее уставились четыре пары глаз.
Неинтересный небритый кругломордый коротышка – тот самый, с лысинкой на макушке, который булькал бутылкой. Псевдополицейский – судя по всему, главарь. Симпатичный мужик – жалко, что бандит… Дики – невысокий, щуплый, с большим носом. И… противный тип со шрамом на щеке, которого она, кажется, где-то уже видела. Ей показалось, что они знакомы, и Глэдис на всякий случай решила вежливо кивнуть. Непонятно почему, но тип вздрогнул, приоткрыл рот и посмотрел на нее, как кролик на удава.
Не подозревая о том, что в глазах окружающих она является прямой наследницей Брюса Ли, а также Грязного Гарри4, Глэдис несколько смутилась, переступила с ноги на ногу и снова обвела их недоумевающим взглядом.
– Ты правда – Дизайнер? – в конце концов нарушил затянувшееся молчание главарь.
– Да, – кивнула Глэдис. (Все-таки почему это их так интересует?)
– И давно ты там, – он кивнул на елку, – сидишь?
– Со вчерашнего дня. – (Неужели они просто восхищены тем, как много она успела всего за два дня?)
– Нас водила заложил?
– Да. – (Правило номер один: когда спрашивают непонятное – соглашаться!)
– Скостили ему за это, небось?
– Разумеется!
В честных глазах Глэдис невозможно было прочесть, что она понятия не имеет, о чем и о ком идет речь.
– Да-а, крепко мы влипли, – подытожил главарь.
– Да уж, – сочла нужным согласиться Глэдис.
– Ну, и чего делать будем?
– Может, кофе попьем? – неуверенно предложила она. Очевидно, псевдополицейский не любил кофе, потому что неожиданно подскочил и заорал:
– Ты мне эти свои фэбээровские штучки брось! Мы про тебя все знаем! Вырядилась тут – людей пугать!
Глэдис ничуть не испугалась. Ей было давно известно, что бандиты – люди странные и могут неадекватно отреагировать на самое невинное замечание. Но и спускать подобные мерзкие вопли она не собиралась – хамов надо сразу ставить на место! – поэтому возмущенно вскинула голову и рявкнула что было сил:
– Не ори на леди! Сам во что вырядился?! Тоже мне – полицейский нашелся! И почему мне до сих пор никто сесть не предложил? Хамы!
Топнув ногой, она шагнула вперед – и была несколько удивлена, что ее замечание тут же возымело эффект. Все бандиты дружно повскакивали со скамейки и отступили на несколько шагов. Удовлетворенно кивнув, Глэдис села.
Теперь они стояли, обступив ее – все шестеро. К предыдущему набору добавилось еще двое – рыжий с выщипанными бровями и долговязый коротко стриженный парнишка лет шестнадцати. Все снова молча уставились на нее.
– А вы себе стулья принесите, – посоветовала Глэдис, – там, в коридорчике у туалета стоят, – ей стало слегка не по себе от затянувшегося молчания и захотелось сделать обстановку более непринужденной.
Бандиты переглянулись и заспешили в направлении коридорчика – на месте остался только главарь, он же псевдополицейский. Осторожно присев на дальний угол скамейки, он нерешительно обратился к Глэдис:
– Простите, мисс… Мне говорили, но я не сразу поверил, что вы действительно Дизайнер…
– Да, я дизайнер, – Глэдис говорила железным тоном, все еще не до конца простив ему хамские вопли, – ну и что тут такого?
– Простите, мисс…
– Миссис Четтерсон, – при виде подобного покаяния сердце Глэдис начало смягчаться.
– Мы оказались в очень… неприятном положении и сейчас хотим выбраться из него с наименьшими потерями, – и, увидев явное удивление на ее лице, поспешно добавил: – Я понимаю, что о том, чтобы нас отпустить, и речи не идет, но давайте подумаем о возможности взаимных уступок…
До того, как осознать свое истинное призвание – взлом сейфов – Джейсон целых пять лет зря тратил время, подвизаясь в роли священника.
С тех пор у него осталось умение красиво и убедительно, хотя и несколько витиевато, излагать свои мысли.
– Хорошо, – согласилась Глэдис («правило номер один!»).
С шумом и топотом волоча стулья, вернулись бандиты и, рассевшись вокруг, снова вытаращились на нее, как детишки в детском саду на воспитательницу.
– Миссис Четтерсон согласилась с нами сотрудничать, – гордо объявил главарь. Глэдис сочла нужным обвести взглядом присутствующих и благосклонно кивнуть им – что еще от нее требуется, она понятия не имела.
– Итак, миссис Четтерсон – кто там, снаружи, всеми командует?
– Симпсон, – слава богу, первый вопрос был легкий. Но второй оказался совершенно неожиданным:
– Вы имеете с ним связь?
– Нет, конечно, – возмущенно вскинулась Глэдис. (Что за неприличные вопросы? Да какое им дело? А может, это Джек их уговорил спросить? Он ее с самого начала к Симпсону ревнует! Негодяй! Тем более что Симпсон старый, толстый и лысый… хотя и приятный джентльмен.)
– Ну хорошо, давайте не будем сейчас об этом говорить, хотя я уверен, что в случае острой необходимости у вас есть возможность связаться с вашим шефом мистером Симпсоном.
Ах, так он о телефоне?! А почему он считает, что Симпсон ее шеф? И что все это значит?
Глэдис так задумалась, что пропустила несколько фраз, и очнулась, лишь услышав заинтересовавшее ее слово:
– …Драгоценности новой рождественской коллекции универмага стоят несколько миллионов долларов…
– Драгоценности? – переспросила она, пытаясь снова ухватиться за нить его рассуждений.
– Совершенно верно, драгоценности. Возможно, вы хотите подняться на второй этаж и взглянуть?
Глэдис с энтузиазмом согласилась – ей еще никто так любезно и убедительно не предлагал полюбоваться на драгоценности, стоящие несколько миллионов долларов.
Всю дорогу на второй этаж она обдумывала происходящее. Они что, хотят сделать ей подарок? Почему, за что? Прошлый раз, в аэропорту, бандиты хотели дать ей алмазы, а сейчас предлагают украшения… Нет, все-таки они странные люди!
Драгоценности действительно были великолепны! Особенно Глэдис понравился комплект в рождественском стиле, с колокольчиками, отделанный мелкими цветными камешками. Он был в двух вариантах – с сапфирами, которые прекрасно подошли бы к ее глазам, и с рубинами – брюнеткам всегда идут рубины! Задумавшись, какой комплект лучше выбрать, Глэдис не сразу обратила внимание на хаос, царивший в секции – выбитое стекло, сдвинутые столики и стоявший на полу сварочный аппарат, никак не вписывающийся в интерьер.
– Как видите, миссис Четтерсон, мы даже не успели взломать сейф, – отвлек ее от созерцания голос главаря. – Таким образом, ущерб вообще сведен к минимуму…
– Так вы хотели украсть эти драгоценности? – наконец-то дошло до Глэдис.
– Совершенно верно! – обрадовался бандит. – Мы хотели тихо и быстро сделать свое дело и уйти. В наши планы никоим образом не входило ни взятие заложников, ни захват здания. Мы не собирались никому причинять вреда – нас интересовали только драгоценности!
Почувствовав родственную душу, Глэдис взглянула на него с симпатией.
Джек бы, конечно, равнодушно прошел мимо – но любой человек с тонким художественным вкусом не мог не заинтересоваться этими прелестными вещицами! А от колокольчиков просто глаз не оторвать!
– К сожалению, произошла… небольшая накладка, и сейчас нам светит вышка. Согласитесь, что это несправедливо!
Глэдис понятия не имела, при чем тут вышка и почему она вдруг светит, но сочла возможным вежливо пробормотать:
– Вы абсолютно правы! – взгляд ее по-прежнему не отрывался от колокольчиков. К сожалению, ей уже стало ясно, что этого рождественского подарка она – увы! – не получит.
Услышав ее слова, главарь возликовал:
– Я знал, что вы нас поймете! Ведь, в сущности, мы делаем одно общее дело, и не будь нас, не было бы и вас!
В одном Глэдис была абсолютно уверена: ни один из этих людей не являлся ее отцом, поэтому, последнее утверждение так и осталось для нее загадкой. Тем не менее она понимающе кивнула, и бандит вздохнул с явным облегчением. Впрочем, Глэдис было уже трудно считать этого симпатичного и воспитанного человека – явного джентльмена! – бандитом.
– Ну, раз мы с вами обо всем договорились… Дики, верни миссис Четтерсон телефон! Кстати, миссис Четтерсон, раз уж мы с вами нашли общий язык, позвольте представиться – меня зовут Джейсон!
Получив обратно телефон, Глэдис тут же посмотрела – восемнадцать раз звонил Джек и три раза – мама. Ну, это все может подождать…
– Миссис Четтерсон, сейчас будут новости первого канала и мы посмотрим, что творится снаружи. После этого нам хотелось бы, чтобы вы связались с мистером Симпсоном и сообщили ему, что мы готовы вести переговоры…
К сожалению, Глэдис ошибалась – к тому времени бразды правления были грубо и бесцеремонно вырваны из рук Симпсона.
Неожиданно, взвизгнув тормозами, на середину площади ворвался черный блестящий «Лендкрузер» с затемненными стеклами. Он затормозил прямо перед телекамерами, чуть не сбив пару прожекторов и заставив ведущую шарахнуться в сторону.
При виде этой машины Симпсон как-то странно вытянулся, застыл, выронив изо рта недоеденный хот-дог, и сказал хриплым шепотом:
– Железные Трусики…
– Чего? – не понял Джек, тщетно, но методично набиравший номер Глэдис.
В этот момент дверь «Лендкрузера» медленно отворилась. Все молча наблюдали, как оттуда высунулась нога – явно женская – в черном высоком блестящем сапоге на шпильке.
– Специальный агент Делия Себастьяни, – все так же шепотом пояснил вышедший из ступора Симпсон. – У нас ее называют Железные Трусики.
– Ну и что? – оторвался от телефона Джек.
– Сейчас увидишь…
Выйдя из машины, специальный агент Себастьяни остановилась и обвела взглядом окружающую толпу. Что означал этот взгляд, определить было трудно по причине наличия на ней, несмотря на столь позднее время, зеркально отблескивающих темных очков.
Все остальное оказалось под стать очкам – черные кожаные сапоги на шпильках, черные чулки, черная юбка чуть выше колен – и наконец, черный пиджак с широкими лацканами.
Единственным светлым пятном была розовая кружевная блузка, пересеченная широким черным галстуком. Вслед за ней из машины вылезли и застыли на месте двое мужчин, также одетых в черное, и – очевидно, в подражание начальнице – тоже в темных очках.
Вся эта группа, включая черную блестящую машину, на фоне белого снега выглядела весьма эффектно, и все теле– и фотокамеры тут же направились на нее.
Джек тоже смерил взглядом агента Себастьяни – сначала снизу доверху, в потом сверху донизу. Рост – выше среднего. Худощавая энергичная брюнетка с блестящими коротко стрижеными волосами. Лет – от тридцати до сорока, в этих очках плохо видно.
Ничего особенного – ноги неплохие, но бедра слишком тощие, углы ненакрашенного бледного рта опущены, подбородок маленький и невыразительный. И чего это Симпсон так разнервничался?
– Ну, как она тебе? – подтолкнул его локтем фэбээровец.
– Когда рот закрыт, похожа на акулу, – протянул Джек.
– А когда открыт? – несмело спросил Симпсон.
Джек перебросил зубочистку из одного угла рта в другой, наклонил голову, всматриваясь, и вынес вердикт:
– На миногу.
Это сравнение вызвало у Симпсона приступ неудержимого и непроизвольного нервного смеха. Как раз в этот момент Делия нашарила глазами желтый фургон ФБР и энергично устремилась к нему, бросив на ходу окружающим журналистам:
– Через пять минут я сделаю заявление в эфир!
Подойдя вплотную к Симпсону, все еще вздрагивавшему
от смеха, она остановилась и процедила:
– Веселишься? – бросила короткий взгляд на Джека, прислонившегося к фургону. – А это кто? Из полиции, что ли?
– Нет, это… – начал Симпсон.
– Почему посторонние рядом с машиной? Убрать! – обернулась мисс Себастьяни к сопровождавшим ее людям в черном, по пути снова бросив взгляд на Джека, на этот раз ответившего ей ленивой наглой улыбкой. – Впрочем… – взгляд ее стал более пристальным, а голос – менее резким, – если это гражданский эксперт… да, он может остаться. Командира спецназа – ко мне. Всем в машину – я хочу детально ознакомиться с ситуацией!
В фургоне было не слишком светло, и Делии все-таки пришлось снять очки. Сразу стало ясно, почему она их носит – они неплохо скрадывали широковатый нос «уточкой» и то, что лет ей куда ближе к сорока, чем к тридцати.
Обведя глазами присутствующих, она остановила пронзительный немигающий взгляд на Симпсоне.
– Сколько преступников в здании?
– Э-э… – начал Симпсон, не зная, что ответить.
– Понятно… Вы уже начали переговоры, выслушали их требования?
– Нет, но…
– Не продолжайте. Наши люди в здании есть?
– Нет, но…
– Ясно. Вы тут болтаетесь уже три часа – и до сих пор ни хрена не сделали! Это вопиющая некомпетентность и мягкотелость! Не хотите работать – так и скажите! Сейчас я сделаю заявление для прессы – а через час, если преступники не выйдут с поднятыми руками, начнем штурм.
– А… заложники? – несмело спросил Симпсон.
– Случайные жертвы неизбежны, – отрезала Делия. – А кроме того, я уверена, что они давно мертвы!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Не подозревая, что на этом свете ей больше ничего уже не понадобится, Глэдис все сильнее хотела есть. Удобно устроившись на лавочке, она дожидалась новостей и изнемогала – вместо них показывали рекламу какого-то итальянского ресторана.
– Вот бы сейчас пиццы… – мечтательно простонал кто-то из бандитов.
Рот Глэдис тут же наполнился слюной – она представила себе эту пиццу – горячую, ароматную, с дополнительным слоем сыра. И кофе – много-много, целый кофейник!!!
Наконец на экране появилась заставка новостей, а следом – площадь перед универмагом и давешняя длинноносая девица – одноклассница Джека. (Интересно, в каком классе это было?!! Как-то он обмолвился, что занимался сексом уже в тринадцать лет – правда, с учительницей биологии. Возможно, та считала это практическими занятиями?…)
– Итак, с вами снова Нэнси Трейер, первый канал. Мы по-прежнему находимся около универмага «Додсон и Тейт»…
Камера слегка повернулась, и на заднем плане наконец показался Джек. Он стоял в тщательно застегнутой куртке (то-то же!) на фоне желтого фургона и что есть силы размахивал над головой правой рукой, в которой было зажато что-то маленькое и черненькое.
– Во, а вон тот – Симпсон, – громогласно сообщила окружающим Глэдис, кивая подбородком на экран.
К сожалению, подбородок – инструмент весьма неточный, поэтому ее поняли не совсем правильно.
– Это что, тот здоровый с телефоном? – спросил Джейсон.
А-а, так это телефон! – только теперь поняла она. А чего Джек им так странно махает и трясет? Но в интересах истины пришлось объяснить:
– Нет, это тот, пониже, который рядом стоит – с лысиной и в пальто.
– Жалко – этот блондинчик такой сла-аденький, – неожиданно заявил рыжий. – Такому я бы сразу сдался!
Глэдис неприязненно покосилась на него и сочла нужным сразу расставить точки над «i».
– С телефоном – это мой муж.
– Он что, тоже в ФБР? – с уважением в голосе спросил Джейсон.
– Нет, не совсем… почти, – машинально ответила Глэдис, упорно пытаясь понять, чего же все-таки хочет Джек, который начал корчить в камеру страшные рожи. Она уже хотела объяснить, что он работает в аэропорту, но неожиданно услышала из-за спины:
– Ясно. Небось, Секретная Служба.
На то, что происходит на переднем плане, Глэдис почти не смотрела, и для нее было полнейшей неожиданностью, когда, заслоняя все, на экране внезапно появилась омерзительная особь женского рода в темных очках.
– Перед нами – специальный агент ФБР мисс Делия Себастьяни, – сообщила подсунувшаяся сбоку теледевица. (Естественно, «мисс» – кто бы на таком крокодиле женился?!) – Она недавно прибыла, чтобы возглавить операцию, и сейчас готова сделать заявление для прессы. – (А как же Симпсон? Так вот почему он стоял такой унылый!)
– Я не дам никаких поблажек преступникам! – решительно заявила агент Себастьяни, отстраняя ведущую. – Я очищу наш город от подобной нечисти! Даже если нам придется не оставить камня на камне на месте этого универмага – преступники не уйдут от справедливой кары! Предлагаю им немедленно сдаться – тогда, возможно, суд и сочтет возможным не всех их отправить на электрический стул. Через час мы начинаем штурм – и тогда пусть пеняют на себя!
Замолчав, она обвела взглядом аудиторию и повернулась к камере спиной. Открыв рот, Глэдис следила за тем, как эта мерзкая особа решительно направляется к Джеку… подходит к нему… кладет руку ему на плечо и кивает на фургон. На лице у Джека появляется подобающее негодование и отвращение… он отступает на шаг… – и в этот момент изображение на экране сменяется рекламой!
– Сука!!! – истошный хриплый вопль, вырвавшийся из глубины души Глэдис, заставил бандитов подскочить.
– Да-а, сука редкостная, – согласился кто-то из них – правда, по несколько другой причине.
Схватив телефон, Глэдис лихорадочно набрала номер. Джек отозвался сразу.
– Джек!
– Ну, наконец-то!
– Кто это такая? Черная, противная?…
– С тобой все в порядке? – вместо ответа заорал он.
– Я есть хочу! Я пить хочу! Панч не ужинал! У меня горло болит! – Глэдис поторопилась перечислить все свои беды.
В этот момент ее чувствительно тряхнули за плечо и чей-то голос прямо в ухо прошипел: «Переговоры!!!»
– Ах, да! Эти… люди хотят вести переговоры с Симпсоном, – назвать их преступниками Глэдис не решилась, побоявшись обидеть.
В трубке раздался шум и явственно послышался женский голос:
– Я требую немедленно отдать мне телефон! Я сама поговорю с вашей женой!
– Джек! – вскрикнула Глэдис, бросила взгляд на экран и обнаружила, что все камеры направлены на ее мужа, который отпихивается локтями от двух типов, тщетно пытающихся скрутить его, а мерзкая глиста в черном буквально висит у него на шее, стараясь ухватить за руку, мертвой хваткой сжимающую телефон.
К сожалению, силы были неравны. Через пару минут аппарат перекочевал в руку негодяйки, и Глэдис услышала в трубке резкий противный голос, свидетельствующий о том, что его обладательницу никак нельзя назвать леди:
– Миссис Четтерсон, сейчас не время для болтовни! Я требую, чтобы вы немедленно прекратили истерику и отвечали на мои вопросы!
В телевизоре промелькнуло лицо Джека, который, услышав подобное требование, да еще высказанное столь непотребным тоном, вздрогнул и инстинктивно зажмурился. Это было последнее, что заметила Глэдис. С воплем:
– Да я тебя!.. – она запустила в лицо мерзавке первым попавшимся предметом – телефоном – в сердцах забыв, что видит все происходящее только на экране. Телевизор не выдержал прямого попадания и с грохотом взорвался, осыпав всех осколками.
Таких разрушений Глэдис не производила лет с четырех, когда в исследовательских целях повисла на краю скатерти стола, накрытого к приему гостей. Слегка втянув голову в плечи, она боялась шелохнуться – сейчас ее, кажется, будут ругать!.. – как вдруг услышала откуда-то сзади:
– Во дает! Ну, сильна баба!
Это было сказано со столь искренним и простодушным восхищением, что, еще раз придя к выводу, что бандиты – люди странные и не совсем нормальные, она слегка приосанилась и обернулась.
На нее в упор, словно ожидая чего-то, смотрели шесть пар глаз, поэтому Глэдис сочла необходимым объяснить:
– Она мне еще приказывать смеет! – и уже не удивилась, когда бандиты понимающе закивали. Все-таки с ними было не так уж и трудно – по крайней мере, большинство ее поступков они понимали правильно.
– Миссис Четтерсон, – нерешительно промямлил Джейсон, – нам не хотелось бы ни о чем договариваться с этой… – он замялся.
– Вульгарной, подлой, невоспитанной, похотливой мерзкой сукой! – отчеканила Глэдис.
– Вот именно, – подтвердил Джейсон. Бандиты одобрительно загудели. – Неприятность состоит в том, что мы, к сожалению, остались без связи.
Уже зная, что не совсем приличным словом «связь» этот человек называет просто мобильный телефон, Глэдис сочла возможным вскрыть стратегический запас, хранящийся в левой лапе. На свет последовательно появились: японский нож (вызвавший уважительные взгляды и перешептываний), любимая черненькая отвертка (кто-то из бандитов робко попросил разрешение открыть ею секцию электроники, чтобы включить другой телевизор, и, естественно, получил согласие), слегка помятая шоколадка (со вздохом честно разделенная между присутствующими) – и наконец – еще один аппарат!
– Так он у тебя что, все время был? – спросил Джейсон. Глэдис, естественно, подтвердила. Последовавшая за этим вульгарная, но идущая от сердца реплика одного из бандитов «Во прикинута баба!» была воспринята ею как комплимент – ну что делать, если по-другому они выражаться не умеют?! Впрочем, она уже перестала даже мысленно называть бандитами этих славных, услужливых и изо всех сил старающихся быть вежливыми людей, единственным недостатком которых было отсутствие надлежащего воспитания.
Попытавшись позвонить Джеку, она услышала противный голос: «Специальный агент Себастьяни!», показала телефону язык и отключилась, решив узнать об окружающих событиях из привычного источника – телевизора.
Увы! – там выступал очередной придурок, несший непонятную ахинею:
– …Таким образом, сексуальный дискомфорт, часто являющийся основой мотивации асоциальных поступков…
– Это чего он? – донеслось сбоку.
– Ну…..она тебе не дала – а ты по злобе пошел всем морды чистить, – ответил Джейсон. Глэдис покосилась на него с уважением – сама она не смогла бы объяснить так просто и доходчиво.
Потом, естественно, показали рекламу – ну почему ее показывают в самый важный момент, тем более неинтересную – про какой-то стиральный порошок?! И наконец!..
– Нэнси Трейер, первый канал! Все мы были только что свидетелями странного происшествия – и вот сейчас его непосредственный участник готов ответить на все наши вопросы. Итак, перед вами мистер Джек Четтерсон!!!
Глэдис умилилась – Джек, слегка растрепанный, в полурасстегнутой куртке, был чудо как хорош! Он даже выплюнул зубочистку и выглядел почти джентльменом!
– Итак, мистер Четтерсон, что же, собственно, произошло? – спросила теле девица.
– Моя жена, – он сказал это так проникновенно, что Глэдис чуть не прослезилась, – сейчас находится в универмаге. Она позвонила мне и сообщила, что преступники готовы пойти на переговоры со специальным агентом ФБР Симпсоном. В этот момент у меня силой отобрали телефон.
На заднем плане была хорошо видна мымра в черном – она махала руками, показывая что-то полицейским.
Экран внезапно разделился на две части – на одной из них по-прежнему красовался Джек, на другой – пара полицейских, медленно и нехотя направлявшихся к нему.
– Мистер Четтерсон, вы сказали, что ваша жена находится в универмаге – означает ли это, что ее удерживают там в числе заложников? Или ей каким-то образом удалось войти в доверие к преступникам? Как это произошло?
– Не знаю, – честно ответил Джек, – я не успел спросить… Полицейские все приближались. Дорогу им преградили несколько человек со значками телеканала, и началась оживленная перепалка. Фоном к продолжающемуся интервью Джека стали отдаленные возгласы, из которых самым повторяющимся было: «Первая поправка!!!5».
– Она жаловалась на какие-нибудь неудобства?
– Она сказала, что хочет есть и пить.
Полицейские, к которым прибыло подкрепление, все сильнее теснили хлипкий заслон. Наконец они прорвались к Джеку и обступили его. Возвышаясь над ними на голову, он рявкнул в микрофон:
– Глэдис, позвони мне!.. – но тут его скрутили и попытались оттащить в сторону.
Глэдис завопила и затрясла кулаками в воздухе. Мысленно она была там, на площади, где Джек героически сопротивлялся усилиям пятерых полицейских запихнуть его в машину. Он дрался, как лев – и сам был похож на льва с развевающейся светлой шевелюрой и горящими глазами. Даже при столь неравных силах ему удалось продержаться минуты три – но, к сожалению, итог был неизбежен: под свист и улюлюканье толпы его все-таки скрутили и увезли. Упавший в снег микрофон – после того, как его запечатлели все фото– и телекамеры – подхватила длинноносая теле девица:
– Итак, неустрашимого мистера Четтерсона, вся вина которого заключается в том, что он хочет видеть свою жену, – Глэдис снова прослезилась – все-таки у нее самый лучший в мире муж! – заперли в полицейском участке. Но туда уже направились адвокаты нашего телеканала, которые намерены добиться освобождения Джека – мы все уже мысленно называем нашего героя так – под залог. Я надеюсь, что в следующем выпуске новостей мы сможем продолжить столь грубо и незаконно прерванное интервью! А пока я обращаюсь к мэру! Доколе мы будем терпеть полицейский произвол на улицах нашего города?! Почему ФБР пренебрегает судьбой несчастных заложников?! Неужели насилие предпочтительнее переговоров?! Надеюсь, что в следующем выпуске новостей мы сумеем задать вопрос также мистеру Додсону – как он относится к намерению агента Себастьяни не оставить камня на камне от его универмага? А теперь – немного рекламы…
После короткой паузы начался обмен мнениями.
– Ну, силен мужик! – заявил Чет. – Даром что коп, но – уважаю!
– И красивый какой! – добавил рыжий.
– А все эта стерва! – заявил Дики. Это замечание вызвало одобрительный гул.
– Надрать бы ей задницу! – это снова Чет.
Единственной из присутствующих, не принимавшей участие в беседе, была Глэдис, от избытка переживаний впавшая в легкий ступор. Джека увезли! Арестовали! А она здесь… А Панч не ужинал до сих пор и думает, что его все бросили! Есть! Пить! Кофе! Домой! Джека!..
Беспорядочную сумятицу мыслей прервало легкое похлопывание по плечу.
– Миссис Четтерсон, – увидев, что на него, наконец, обратили внимание, Джейсон расплылся в дружелюбной улыбке. – Миссис Четтерсон, я думаю, что не ошибусь, если скажу, что вам сейчас хотелось бы надрать задницу этой… – он замялся.
– Подлой суке! – подсказала Глэдис, которую даже не покоробило вульгарное выражение – слишком уж точно оно описывало ее состояние.
– Я понимаю, что служебный долг – прежде всего, но возможно, не нарушая его, вы могли бы… – продолжил Джейсон, но тут в плавное течение его речи вклинился Чет, решивший – на правах старого знакомого – в двух словах прояснить ситуацию:
– Короче, помоги нам отмазаться от вышки – а мы тебе поможем заделать козу этой мочалке!
– Сказано несколько… эмоционально – но по сути совершенно верно, – подтвердил Джейсон и выжидательно посмотрел на нее.
Глэдис окончательно запуталась от обилия никак не связывающихся между собой слов. На секунду ей представилась коза, стоящая на вышке и меланхолично жующая мочалку. Коза почему-то была бежевая, как шевелюра Джека, и с золотым колокольчиком на шее.
– Надеюсь, вы не хотите предложить мне ничего… – она замялась, не зная, уместно ли тут будет слово «неприличного», но Джейсон перебил ее:
– Незаконного? Разумеется, нет! Если вы, как компетентный специалист, дадите нам несколько ценных… теоретических советов – этого будет вполне достаточно.
В голове у Глэдис с трудом укладывалось, чтобы шестеро мужчин одновременно – да еще в столь неподходящее для этого время – захотели научиться украшать елки и витрины.
Очевидно, они все-таки имели в виду что-то другое… Но огорчать их не хотелось – да и не верилось, что такие милые люди могут предложить ей сделать что-то, не подобающее истинной леди.
– Ну давайте попробуем… – нерешительно промямлила она.