Текст книги "Нежданный поцелуй"
Автор книги: Мэри Блейни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Глава 10
– Спустится ли Миа когда-нибудь?! – кричала Елена, стоявшая в холле со шляпой в руке.
Супруги Тинотти, спускавшиеся с верхнего этажа, в недоумении переглядывались. Возможно, потому что они не расслышали слов хозяйки или же думали, что она просто пытается сорвать на них зло.
Елена вздохнула и, понизив голос, добавила:
– Наемный экипаж уже давно ожидает, и с нас сдерут двойную плату. Почему-то наш кучер заболел именно сегодня. Я очень не хочу опоздать на нашу первую примерку, потому что, если это случится, мы опоздаем на обед.
– Портниха подождет. Ведь вы постоянная клиентка, – сказала Тина с некоторым раздражением.
– Тина, здесь не Италия, поэтому нас не станут ждать, – возразила Елена. – Пожалуйста, посмотри, что так задержало Мию.
Не успела Тина повернуться к лестнице, как Миа сбежала вниз со шляпкой в руке.
– Ах, никак не могла решить, что надеть, – сказала девушка. – А потом подумала…
– Пойдем же быстрее, – перебила Елена.
Они поспешно вышли из дома и сели в наемный экипаж.
– Надеюсь, эта женщина лучше других модисток, – пробормотала Елена. – Как ты убедила миссис Харбисон договориться с ней о встрече?
– Услышав имя модистки, к которой мы собирались, Летти настояла на том, чтобы мы пользовались услугами ее портнихи.
Елена пожала плечами.
– Ах, это будет так весело! – воскликнула девушка. – Интересно, скоро ли наши туалеты будут готовы?
– Надеюсь, что очень скоро, – с улыбкой ответила Елена. Воодушевление Мии оказалось заразительным.
Модистка же была в восторге от того, что ей предстояло одеть «такую очаровательную молодую женщину» и такую «элегантную даму». А когда Елена с Мией уже собрались уходить, она спросила, какого поставщика тканей они выбрали.
Услышав ответ, модистка с радостью воскликнула:
– О, прекрасно! Замечательный выбор! Но имейте в виду, что этот человек склонен сплетничать. Поэтому проявляйте осмотрительность в разговорах с ним.
– Да-да, конечно, – закивала Елена. Миа же лишь рассмеялась.
Когда они прибыли к поставщику тканей, оказалось, что он был занят, беседовал с какими-то джентльменами. Но жена торговца тут же провела их в маленькую комнатку и с улыбкой сказала:
– Не беспокойтесь, пожалуйста. Обычно утро четверга отводится для джентльменов, но бывают особые случаи, и нам всегда приятно обслужить таких милых леди.
Они потратили час на то, чтобы выбрать ткани для новых платьев, и распорядились, чтобы эти ткани были отправлены модистке. Услышав ее имя, женщина одобрительно закивала и посоветовала заменить два отреза.
– Я бы не предложила этого никому другому, потому что никто не сумеет справиться с этими непревзойденными тканями так, как она.
Разумеется, эти ткани оказались дороже, но жена поставщика предложила бесплатно добавить к ним остатки шелка «удивительного цвета».
Елена с благодарностью приняла подарок; шелк очень ей понравился. Они обсуждали детали сделки, когда дверь в маленькую гостиную внезапно отворилась и вошел не кто иной, как Мерион. Увидев Елену, герцог в удивлении отступил на шаг. А она испугалась, что он скажет ей какую-нибудь колкость. Или же развернется и уйдет, не поздоровавшись. После своих резких слов накануне она не знала, чего от него ждать.
– Доброе утро, синьора Верано. – Герцог отвесил ей поклон, взглядом давая понять, что не собирается быть таким грубым, как накануне.
Елена тут же вспомнила предупреждение модистки о том, что поставщик тканей любит посплетничать.
– Рада видеть вас, ваша светлость. – Она присела в реверансе, потом представила герцогу Мию. – Это моя воспитанница синьорина Миа Кастеллано, Миа, это герцог Мерион.
Девушка улыбнулась и сделала реверанс.
– Рада познакомиться, ваша светлость.
Герцог снова поклонился, потом вдруг спросил:
– А лорд Уильям с вами?
– Нет, ваша светлость, – ответила Миа. – Я сказала ему, что мы не берем его с собой. Мне не хотелось, чтобы он заранее увидел, что я собираюсь носить в этом сезоне.
– Да, вы правы. Конечно, виконт не должен это знать, – согласился Мерион; он едва удерживался от смеха.
Девушка кокетливо улыбнулась, затем, повернувшись к своей опекунше, спросила:
– Он ведь придет сегодня на урок языка?
– Да, придет. – Елена отметила, что Миа не стала уточнять, кто какому языку обучается. Сама же она говорила на хорошем английском.
Прежде чем они успели что-либо добавить, герцог вновь заговорил:
– Просто восхитительно, что я увидел вас так скоро после нашей последней встречи, синьора. И я очень сожалею о том, что наша беседа была так несвоевременно прервана. Осталось столько недосказанного…
Тут вмешалась жена поставщика:
– Миледи, если ваша подопечная пойдет со мной, я покажу ей еще кое-что из тканей. А потом вызову для вас экипаж, если пожелаете.
– Да, пожалуйста, – кивнула Елена.
Миа и хозяйка вышли, и Елена осталась в комнате наедине с герцогом. Взглянув на него, она сказала:
– Благодарю вас за скромность, ваша светлость. Вы ухитрились очень деликатно упомянуть о том, что я в сердцах наговорила вам лишнего.
Он вежливо улыбнулся:
– Синьора, если мы с вами хотим избежать сплетен, то нам больше не о чем беспокоиться.
– И все-таки позвольте вас поблагодарить. – Она снова присела в реверансе, решив раз и навсегда отказаться от попыток установить с ним дружеские отношения. Он был настолько деловит и прозаичен, что она не могла себе представить, как такой человек может веселиться и радоваться жизни.
Елена шагнула к двери, но тут герцог вдруг проговорил.
– Синьора, и вот еще что… Скажите, лорд Уильям ухаживает за вашей воспитанницей?
Она посмотрела на него с удивлением:
– А почему вы спрашиваете об этом?
Герцог немного смутился и пробормотал:
– Видите ли, мне кажется, что в последнее время меня беспокоит множество разных проблем.
«Он высказался довольно туманно и потому бессмысленно», – подумала Елена. Немного помолчав, она сказала:
– Похоже, лорд Уильям увлечен некоторой склонностью Мии к авантюризму, а также ее… joie de vivre [7]7
Жизнерадостность (фр.)
[Закрыть].
– О, это многое объясняет, – улыбнулся Мерион.
И на сей раз он сделал это совершенно искренне – такой его улыбки она прежде не видела. Более того, эта улыбка оказалась совершенно обворожительной – она сделала его необыкновенно привлекательным и жизнерадостным, пожалуй, даже счастливым.
Тут герцог шагнул к двери и открыл ее перед Еленой.
– Прошу вас, синьора.
– Благодарю, ваша светлость. – Елена негромко рассмеялась и опять присела в реверансе.
Когда она вышла в другую комнату, герцог последовал за ней.
– Я располагаю каретой, синьора, и вас могут отвезти домой, если пожелаете. Мой кучер успеет доехать до Блумсбери и вернуться за мной, пока хозяин лавки будет показывать мне ткани для предстоящего сезона.
– Благодарю, ваша светлость. – Елена в очередной раз присела в реверансе.
Она уже собиралась отказаться от предложения герцога, но тут Миа проговорила:
– О, это так любезно с вашей стороны, ваша светлость. Видите ли, наш кучер внезапно заболел, а наемные экипажи ужасно ненадежны. К тому же люди на улице увидят нас в карете с гербами и позавидуют нашим связям.
– О, мисс Кастеллано, если бы всем леди было так легко доставить удовольствие, как вам. – Герцог улыбнулся девушке, но на этот раз улыбка его была вполне «светской», то есть не столь обворожительной, как предыдущая. Кивнув на человека, стоявшего у двери, он добавил: – Это Роланд, мой секретарь. Он проводит вас.
– О, чудесно! – воскликнула Миа. – Теперь мы знакомы с вами, ваша светлость, и я буду надеяться, что вы со мной потанцуете, как только я начну выезжать.
Елена с неудовольствием наблюдала за Мией. «Как ей могло прийти в голову флиртовать с герцогом?» – думала она.
– Миа, дорогая, я думаю, что у его светлости есть другие дела. Боюсь, мы задерживаем его, – сказала она.
– О! – Миа прикрыла ладошкой рот. – Прошу извинить меня, ваша светлость.
– Все в порядке, не беспокойтесь, – сказал Мерион. – Мои дела не потребуют много времени.
Тут в комнате появился слуга с отрезами тканей. Он направился к выходу, и Миа уже собиралась последовать за ним, но в этот момент герцог окликнул ее:
– Мисс Кастеллано, пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания лорду Уильяму. Полагаю, что изучение языков – чрезвычайно трудное дело и оно отнимает много времени, не так ли?
– Да, конечно, ваша светлость! – откликнулась Миа. Улыбнувшись на прощание, девушка вышла на улицу и уселась в экипаж герцога с таким видом, будто он принадлежал ей. Елена последовала за своей воспитанницей, хотя предпочла бы остаться, чтобы удостовериться, что герцог выбрал оттенок синего цвета, очень подходящий к цвету его глаз.
Проводив ее взглядом, Мерион повернулся к хозяину и заговорил с ним о тканях, которые хотел приобрести. Минут через двадцать, когда его карета вернулась, он предоставил своему секретарю выбор всего остального и велел кучеру отвезти его в клуб Джексона – в этом заведении джентльмены упражнялись в фехтовании и в боксе.
У Джексона, как всегда, было многолюдно. Сам же хозяин тренировал всех желающих. Осмотревшись, Мерион почти сразу заметил Гаррета, беседовавшего с лордом Кайлом. Вне всякого сомнения, они обсуждали вопрос о бессмертии души. Увидев герцога, они прервали свою беседу и подошли к другу. Несколько минут все трое говорили на общие темы. Потом Кайл заявил, что должен встретиться с отцом, и покинул клуб.
– Милорд, мне надо кое о чем побеседовать с тобой, – сказал Гаррет.
Мерион сразу догадался, что речь пойдет о чем-то очень серьезном. Он предложил зятю пройти в кофейню, расположенную неподалеку от клуба.
На улице Гаррет раскашлялся, но на этот раз кашель не был таким натужным, да и кашлял он не так долго, как накануне. Когда Мерион сказал ему об этом, Гаррет с улыбкой пожал плечами:
– Кашель уже проходил, но путешествие в Лондон плохо на меня подействовало. Не обращай внимания, милорд. Через день-другой кашель совсем пройдет.
В кофейне они выбрали местечко у окна, и герцог проговорил:
– Что ж, я готов выслушать тебя.
– Очень хорошо, – усмехнулся Гаррет. – Так вот, из разговора с лордом Кайлом я понял, что ты твердо решил уничтожить Бендаса.
Мерион сделал глоток кофе и молча кивнул, ожидая продолжения.
– Так вот, милорд, я не знаю, как именно ты собираешься отомстить ему, но должен тебя предупредить: месть никогда не приносит ничего хорошего, И тебе она повредит не меньше, чем Бендасу.
Герцог тяжко вздохнул:
– Майкл, я скажу тебе то, что уже говорил лорду Кайлу и лорду Уильяму. – Он понизил голос и продолжал: – Так вот, я жажду вовсе не мести, а справедливости.
– И все же версия о справедливости звучит так, что это очень походит на месть. Я никогда не думал, что ты способен проявлять такую уклончивость и изворотливость.
Мерион снова вздохнул:
– Пойми, Майкл, Бендас должен поплатиться за свои проделки. Мало того что эта дуэль прошла для него даром, но он еще сумел убедить мирового судью, что тот не должен преследовать его за смерть постороннего человека. Я не сомневаюсь, что он заплатил этому судье. Так вот, я не допущу, чтобы титул избавил Бендаса от ответственности за его преступления. Пришло время остановить его. Эта доля выпала мне, и я не стану уклоняться от своих обязанностей. Я обязан сделать это для Кеплесса, для Оливии и многих других, кому он угрожал и кого убил.
– Значит, ты стараешься погубить его репутацию из высших соображений?
– Вовсе нет! Ты, Майкл, самодовольный педант! – заявил Мерион.
Но Гаррет нисколько не обиделся. Усмехнувшись, он проговорил:
– Знаешь, Линфорд, я всегда был шпионом и обманщиком. И слова «самодовольный педант» звучат для меня как комплимент.
– Майкл, но ты ведь знал людей, похожих на Бендаса, таких, кого следует остановить?
– Да, знал. Именно поэтому я понимаю, что цена этого очень высока. Скажи, Линфорд, ты подумал о тех несчастных, которые могут при этом пострадать? Ведь его сын не совершил ничего дурного, а внук помог захватить тех, кого Бендас нанял для похищения Оливии.
– Его семье следовало принять меры до похищения, а не после, – проворчал герцог. – К сожалению, его родственники долгое время ничего не предпринимали. Я бы не стал вызывать Бендаса на дуэль, если бы они хоть что-нибудь сделали, когда я находился на континенте.
– И когда ты оплакивал Ровену, – добавил Гаррет.
– Да, верно. Пока я подсчитывал потери, – согласился Мерион. – Но Бендасбруки не сделали ничего, чтобы пресечь странное поведение герцога.
– Это ведь ты подсказал известному художнику идею карикатур, не так ли? Но этим ты оскорбил не только Бендаса, но и всех его родственников.
– Прежде чем говорить о моих грехах, Майкл, вспомни, что Оливия чуть не погибла из-за Бендаса. А причиной всему была земля. И мне кажется, что почти все его действия так или иначе связаны с этой одержимостью. Он одержим идеей приобрести как можно больше земли.
– Выходит, око за око, да? Но ведь Христос учит совсем не этому, – заметил Гаррет.
– В данном случае меня не интересует, чему учит Христос, – проворчал герцог. – У меня свои представления о справедливости. Я не допущу, чтобы поведение Бендаса осталось безнаказанным только потому, что он заседает в палате лордов и считает, что законы написаны не для него.
– Но ты ведь тоже не стоишь выше закона, Линфорд.
– Совершенно верно. И я – тоже. Мои действия объясняются лишь тем, что люди, которым следовало бы их предпринять, слишком долго пренебрегали своими обязанностями.
– Может, ты и прав, но я остаюсь при своем мнении, – ответил Гаррет.
На этом их разговор закончился, и несколько минут спустя герцог покинул клуб.
Устроившись на сиденье экипажа, Мерион сделал глубокий вдох. Он был готов поклясться, что его карета все еще хранила пряный аромат роз – запах духов синьоры Верано. Воспоминания о синьоре были намного приятнее размышлений о Бендасе. Потянувшись к фляге с бренди, он сделал глоток и замер на мгновение, внезапно увидев женский носовой платок, оказавшийся среди подушек. Мерион почти не сомневался в том, что платок был оставлен намеренно. Он попытался сообразить, когда же сможет снова увидеть эту женщину. С началом сезона наверняка появятся бесчисленные возможности встреч. И уж конечно, она будет на музыкальном вечере у Манкфордов через две недели. А сегодня должен был состояться вечер у Генриэтты…
Среди дам полусвета, обычных посетительниц Генриэтты, он сможет найти какую-нибудь подходящую женщину. Ведь он давно уже нуждался в любовнице. А впрочем…
Нет, наверное, он лучше послушает пение синьоры Верано. И возможно, улучит несколько минут, чтобы вернуть ей носовой платок.
– Ты хотела… Чего ты хотела? Ах, Миа, как ты могла?
– Просто я подумала, что если он найдет твой платок, то ему будет труднее забыть тебя, – ответила девушка. – Моя гувернантка говорит, что это вполне достойный способ напомнить мужчине о своем интересе к нему.
– Но это слишком очевидно, – возразила Елена. – К тому же я вовсе не хочу, чтобы он помнил обо мне.
– Не хочешь? – Миа лукаво улыбнулась. – А мне кажется, что эти твои слова – просто девичьи ухищрения.
– Я вовсе не девица, – заявила Елена, нахмурившись. – И если бы я захотела узнать его получше, то действовала бы более решительно.
Тут в комнату вошла Тина, сообщившая о приезде лорда Уильяма. Когда она удалилась, Елена проговорила:
– Миа, эта дискуссия бессмысленна и бесполезна. Я объясню герцогу все, когда увижу его. Ты поставила меня в неловкое положение, и я скажу тебе то же, что уже говорила Уильяму. Так вот, если у тебя есть потребность вмешиваться в мою личную жизнь, то я буду вмешиваться в твою. Понимаешь?
– А что сделал Уильям? – спросила девушка.
– Примерно то же, что сделала ты.
Миа молча прикусила губу.
– Надеюсь, дорогая, что ты кусаешь губы не для того, чтобы сдержать смех? Все это вовсе не для смеха!
В комнату вошел лорд Уильям, и Елена сказала ему:
– Объясните ей, милорд, насколько серьезно я отношусь к подобным делам.
Виконт улыбнулся и проговорил:
– Да-да, конечно, Миа, Елена совершенно серьезна, хотя я не знаю, о чем речь, зато я знаю другое: когда она повышает голос, то говорит вполне серьезно. Так что же ты натворила?
– О, Уильям, речь идет о герцоге Мерионе, – ответила девушка. – Он позволил нам вернуться домой в его карете. Мы встретили его у поставщика тканей, когда выбирали материю. Все, кто был на улице, заметили, что мы в его карете, и позеленели от зависти. А потом я оставила в экипаже платок Елены, чтобы герцог не забывал про нее.
– Какая ты умница! – улыбнулся виконт.
– Уильям, не поощряйте ее! Пойду наверх и пришлю твою гувернантку, Миа, чтобы она присмотрела за тобой, – пригрозила Елена.
– Но как же…
Елена закрыла дверь, несмотря на протесты Мии, Она подумала, что девушке еще повезло. Наверное, следовало отправить лорда Уильяма домой.
Глава 11
Мериона не слишком часто приглашали поужинать с принцем-регентом. Поэтому он одевался с особой тщательностью, хотя и без особой радости. Вечера в обществе принца почти всегда бывали скучными, если только кому-нибудь не приходило в голову заговорить о новых фасонах нарядов или же не завести речь о том, кто с кем спит и чьи дочери впервые появятся в свете в этом сезоне.
Бликс, казалось, слишком уж тщательно подбирал галстук, и Мериону пришлось поторопить его довольно резким замечанием:
– Принцу-регенту будет гораздо интереснее посмотреть, как одеты леди, чем разглядывать мой галстук.
Одевшись, Мерион заглянул в библиотеку, где застал Гаррета за чтением. Он пожелал ему доброй ночи и сообщил:
– Мне предстоит посетить ужин, которому я предпочел бы обсуждение последнего эссе Хэзлитта.
Гаррет отметил закладкой место, где остановился, и отложил книгу.
– Посмотри, Линфорд, на это с другой стороны. Возможно, леди, которую ты навестил вчера вечером, будет среди гостей.
– Полагаю, что едва ли, – ответил герцог. Однако эта мысль уже приходила ему в голову.
– Едва ли? Вот как? Значит, этот обед не из тех фривольных сборищ Принни, которые он так любит? А я-то так рассчитывал на какую-нибудь непристойную сплетню.
Мерион закрыл дверь и, понизив голос, проговорил:
– То, что я тебе рассказал о ней, вызывает у тебя предположение, что она принадлежит к полусвету?
– Нет, ничего такого ты не говорил. Сказал лишь, что нанес ей визит в такой час, когда визиты наносить не принято. Если, конечно, лондонские обычаи не изменились с тех пор, как я уединился в Дербишире, – добавил Гаррет с усмешкой.
Герцог рассмеялся и сказал:
– Почему-то я всегда испытываю такое чувство, будто исповедуюсь тебе! Неужели тебе неизвестно, что титулованные особи не заслуживают упреков?
– Но похоже, ты сам не очень веришь в это. Помнится, прежний викарий говорил мне, что это как-то связано с твоим отцом. Якобы он «правильно понимал обязанности и ответственность герцога», и поэтому он прививал эти правила тебе.
Мерион не был расположен вступать в дискуссию. Он прошелся по комнате и пробурчал:
– Вчера я был ужасно зол. По крайней мере мне казалось, что я зол. И потому я отправился поговорить с леди о деле, которое, по моему мнению, не терпело отлагательств. Так что сам понимаешь, мне было не до правил хорошего тона.
Внимательно посмотрев на него, Гаррет спросил:
– Она очень хороша собой, не так ли?
– Она редкостная красавица, – ответил Мерион со вздохом.
– В таком случае готовься к тому, чтобы оскорбить ее поздним визитом еще дюжину раз… или признать правду, заключающуюся в том, что ты покончил со скорбью и в тебе проснулись фривольные побуждения, свойственные мужчинам.
Герцог рассмеялся и проговорил:
– Да поможет мне Бог, если ты, идиот, не прекратишь свои разглагольствования…
Гаррет тоже засмеялся.
– А ты, ваша светлость, самый многоуважаемый идиот на земле.
– Это выступление по приказу, синьора?!
– Ничего подобного, Тина. Это выступление для принца-регента и его гостей, вот и все.
– Ах, сядьте же, синьора, и позвольте мне причесать вас как следует и сделать вам прическу. Я хочу воспользоваться для этого вон теми заколками, украшенными драгоценными камнями.
– Нет. Сегодня никаких драгоценностей. – Елена покачала головой. – Я ведь не принадлежу к числу знатных гостей, приглашенных на ужин. Поэтому просто зачеши волосы наверх. На сегодня этого будет достаточно.
Тина подчинилась, и обе они остались довольны результатом. Серьги с топазами вполне подошли к темно-зеленому платью, а длинные белые перчатки были совершенно новыми и выглядели весьма элегантно. Елена надела черный бархатный плащ, и к тому времени, когда за ней заехал Уильям, она испытывала приятное возбуждение.
– Я рад сообщить, дорогая, что принц поручил мне сопровождать вас во дворец, – сказал Уильям, вручая ей небольшой букетик фиалок.
– Благодарю, милорд. – Елена улыбнулась и, сделав глубокий вдох добавила: – Я так люблю запах весны… Даже в Лондоне она чувствуется.
Уильям подсадил ее в карету и сказал, что поездка во дворец займет довольно много времени.
– Да, знаю. К тому же представитель принца-регента объяснил мне весь ритуал, – ответила Елена. – В моем распоряжении будет гостиная. Синьор Тинотти уже поехал туда. Он будет ожидать меня с дворцовой горничной, а если я проголодаюсь, то для меня сервируют трапезу. Должно быть, до полуночи меня не представят. – Елена помолчала, потом со вздохом продолжала: – Слишком много суеты из-за трех песен, но с принцами не спорят. Если все пройдет хорошо, это станет прекрасным вступлением в общество. А мне это совершенно необходимо, чтобы и Миа имела успех.
– Возможно, принц захочет произвести на вас впечатление.
– Надеюсь, что нет. – Елена нахмурилась. – Такие мужчины, как он, не в моем вкусе.
– Так скажите, кто в вашем? – с улыбкой спросил виконт.
Его любопытство казалось безграничным, и это забавляло Елену. Она со смехом отмахнулась от него в надежде на то, что он оставит эту тему.
– Что ж, тогда позвольте мне подумать и догадаться, – продолжал Уильям. – Вероятно, это джентльмен, обладающий немалым богатством, весьма довольный своим местом в жизни, честолюбивый и достаточно ответственный, не так ли?
Елена невольно рассмеялась:
– Да, неплохое описание. Но вы оставили в стороне личные мотивы, а они тоже важны.
– К тому же он должен уметь говорить и слушать. Должен любить споры… а еще больше должен любить плотские удовольствия.
– Да замолчите же! Вы вернетесь, чтобы позаниматься с Мией языком?
– Да, благодарю за то, что вы это предложили. Она с нетерпением ждет бала у Меткафов. Скажите, а вы будете нервничать этим вечером, когда останетесь за ужином без меня?
Елена покачала головой:
– Нет, я никогда не нервничаю. – Она лгала и себе, и племяннику. – Ведь мне случалось выступать почти перед всеми особами королевской крови в Европе. Между прочим, и перед Наполеоном выступала.
– Что ж, если не нервничаете, то это очень хорошо. Потому что я собираюсь вам кое-что сообщить. – Сделав паузу, виконт добавил: – Сегодня на вечере будет герцог Бендас.
– Бендас? – переспросила Елена.
– Да, – кивнул виконт. – Правда, не знаю, надолго ли он там задержится. Прием будет длиться до утра, а он теперь не очень любит засиживаться.
– По правде говоря, это не имеет значения, – пробормотала Елена. – У меня нет намерения произвести на него впечатление. И теперь он никак не сможет повлиять на мой репертуар. – Она посмотрела в окно, потом перевела взгляд на букетик фиалок, который держала в руке.
– Герцог Мерион тоже есть в списке гостей, – неожиданно сказал виконт.
– Не стоит так радоваться, – пробурчала Елена. Лорд Уильям рассмеялся:
– Прошу прощения, синьора, я не знал, что вы с ним терпеть друг друга не можете.
– Да мы ведь едва знакомы… – Елена пожала плечами.
– Не судите его строго, дорогая. Когда речь заходит о моем дедушке, Мериона охватывает неукротимая жажда правосудия. Я уже говорил вам, что он яростно защищает свои интересы.
– А что между ними произошло?
– У них была дуэль, а Роулендсон изобразил это в карикатурном виде. Мерион вызвал деда. И случайно во время дуэли был убит юный грум Мериона.
– О Боже, Уильям! – Елена вздохнула. – А из-за чего была дуэль?
– Об этом вам лучше спросить самого Мериона.
– Спросить его? – Она покачала головой. – Нет, не стану. К тому же еще вопрос: должна ли я ему сообщать, что я – дочь Бендаса?
– Нет, не должна, – заявил Уильям. – Ни в коем случае. Сколько раз вам говорить, что для него его семья – превыше всего?
– Ладно, хорошо, – со вздохом кивнула Елена. – Но по вашим словам выходит, что он негодяй. А я-то думала, что он вам нравится.
– Так и есть. Даже очень нравится. Но тут мои чувства вступают в противоречие с долгом. Поэтому и для нас, Бендасбруков, инцидент исчерпан. Вы же понимаете, что мой долг – оберегать герцогство?
– В каком ужасном положении вы оказались, Уильям!
– Ну, мой отец оказался в худшем. Впрочем, одно я могу вам пообещать. Второй дуэли между Бендасом и Мерионом не будет. Я не допущу, чтобы дело дошло до этого.
– В этой связи происшествие с платком обретает еще более нелепый характер.
– Да, верно, – согласился Уильям. Он нахмурился, давая понять, что ему эта тема неприятна.
– А может быть, герцог Мерион уедет рано? – предположила Елена.
– Нет, едва ли уедет, если не захочет раздражать Принни. Никто, кроме таких пожилых людей, как Бендас, не вправе покидать вечер раньше самого принца-регента.
Елена молчала, и виконт спросил:
– А вы сможете петь в присутствии их обоих – Бендаса и Мериона?
– Да, конечно. – Она пожала плечами. – А почему бы и нет? Ведь искусство – мое утешение, дорогой Уильям. Как для вас – верховая езда.
Такое сравнение виконту понравилось, и он с улыбкой закивал:
– Да-да, понимаю.
После этого они ехали в полном молчании.
«Мой отец – и герцог Мерион, – думала Елена. – А может, и десятки других герцогов, а также и особы королевской крови…» Слава Богу, что титулы давно перестали впечатлять ее. Но взаимная ненависть – это нечто совсем другое. И для нее было бы лучше избегать как Мериона, так и Бендаса.
У герцога Мериона путь до дворца занял менее пяти минут. По правде говоря, пешком он мог бы добраться и того скорее. По случаю званого вечера дворец был ярко освещен. Огнями сияли все окна.
Оказавшись внутри, Мерион понял, что добраться от входа до главного зала будет очень трудно. Он знал также, что принц-регент воспримет как оскорбление, если он явится позже хозяина. А вечер обещал тянуться до бесконечности.
Сопровождающий вел его по коридору.
– Ваша светлость, будут присутствовать все герцоги королевской крови, а наряду с ними – не менее сотни гостей. Среди них много одиноких женщин – и тех, что никогда не были замужем, и вдов.
Принни играет в новую игру, хочет быть свахой? Мерион размышлял, будет ли он поощрительным призом для молодых леди, не приковавших внимание герцогов королевской крови.
– Я полагаю, после ужина будут танцы, – продолжал сопровождающий. Это означало «Не пытайтесь сбежать до рассвета».
Мерион тотчас же заметил, что добрая половина приглашенных прибыла раньше его, причем все они выстроились по обе стороны красного ковра, разделившего комнату надвое. Тут же находились и столы, сервированные для изысканного ужина, а один из столов был предназначен для принца-регента и его личных гостей.
Сопровождающий представил Мериона церемониймейстеру, и тот, ударив жезлом о пол, объявил о его прибытии:
– Его светлость, герцог Мерион!
Голос церемониймейстера, на удивление звучный, эхом прокатился по огромному залу. Затем последовали поклоны и реверансы, после чего разговоры возобновились.
Мерион пробирался сквозь толпу, обмениваясь приветствиями со знакомыми. Вскоре он увидел Кайла, беседовавшего с двумя дамами, и уже хотел направиться к нему, но тут вдруг заметил герцога Бендаса. Этот человек был довольно стар и с трудом ковылял по проходу, освобожденному для него гостями. Он шел, тяжело опираясь на трость, а затем, не обращая внимания на то, что все присутствующие стоят, потребовал для себя стул.
Мерион прекрасно знал, что рано или поздно где-нибудь встретится с герцогом, и ему было известно, что Бендас скорее всего будет приглашен на этот ужин.
Когда старик приблизился к нему, он коротко поклонился и проговорил:
– Добрый вечер, ваша светлость.
Бендас остановился и пробормотал:
– Я слышал, что вы недавно вернулись из Германии. Или, кажется, из… – Старик умолк и принялся разглядывать Мериона так, словно впервые в жизни увидел.
Мерион взглянул на него с удивлением. Бендас же, разглядывая его, то и дело щурился. И тут Мерион вдруг понял, что этот человек почти слеп. Удивляло и то, что он за последнее время очень постарел.
– Вы что-то сказали?.. – пробормотал Бендас. – Я плохо вас слышу.
– Я вернулся не из Германии, а из Франции, – ответил Мерион. – И думаю, что этот год будет в парламенте решающим.
– Гм… – Казалось, старик о чем-то задумался. Потом вдруг спросил: – А как ваша сестра? – Он задал этот вопрос с лукавой улыбкой.
– Она в полном порядке, – процедил Мерион сквозь зубы.
– Но как же ее зовут? – Старик снова улыбнулся.
– Ваша светлость, не вводите меня в искушение, – проговорил Мерион, невольно сжимая кулаки.
Старик промолчал, и он добавил:
– Я слышал, что вы представили парламенту два особых законопроекта, Должно быть, вы считаете землю величайшей ценностью. Кстати, что говорит ваш сын по поводу изменения порядка наследования?
– Не ваше дело, – пробурчал Бендас, отводя глаза. Мерион уже повернулся к графу Сандерсу, стоявшему поблизости, и с вежливой улыбкой проговорил:
– Полагаю, милорд, вам в парламенте следует обратить внимание на весь пакет предложений.
Тут Бендас вдруг уставился на Мериона и громко сказал:
– Придержите язык, вы, высокомерный…
К счастью, в этот момент зазвучала музыка, а затем церемониймейстер, четырежды ударив жезлом о пол, громко провозгласил:
– Его королевское высочество, принц Уэльский!
Все собравшиеся тотчас повернулись к двери, чтобы приветствовать принца-регента. А затем гости начали усаживаться за столы. Мерион же в растерянности озирался; он прибыл слишком поздно, поэтому не успел узнать, где находилось предназначенное для него место. Но тут к нему подошел маркиз Стрэмор, сообщивший, что его жена выяснила – они должны сидеть рядом.
Уже сидя за столом, маркиза Стрэмор с восторженной улыбкой воскликнула:
– Ах, обожаю вальс! Как вы думаете, сегодня будут его танцевать? Знаете, ведь теперь везде танцуют вальс. Но я, к сожалению, не знаю, как относится к этому танцу принц-регент.
А через минуту маркиза сделала скандальное заявление – предположила, что особы королевской крови могут вступать в брак с присутствующими в зале леди. Тут маркиз наконец-то отобрал у жены бокал с вином, очевидно, решив, что вино – единственная причина ее неумеренной болтливости.
