Текст книги "Нежданный поцелуй"
Автор книги: Мэри Блейни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Глава 8
Мерион думал о Елене Верано всю дорогу до самого Пенн-Хауса. И проклинал себя за то, что разгневал ее и смутил, хотя ему следовало вести себя совсем иначе – нужно было добиться ее благосклонности.
Мысленно он все еще находился рядом с ней. И ее изящное тело, казалось, взывало к нему, в то время как ее же праведный гнев повелевал удалиться. А потом она сказала, что ей не нужен любовник, но в то же время настаивала на том, чтобы он признал, что испытывает к ней влечение. Так что же все это означало?
Впрочем, сейчас ему лучше подумать не о ее поведении, а о своем собственном. Потому что если уж быть честным, то он вел себя как глупый юнец, как школьник, не выучивший урок. Вероятно, сейчас ему следовало тщательнейшим образом все обдумать и понять причины своего поведения. И конечно же, оценить уместность столь позднего визита. Похоже, он действовал, повинуясь импульсу, черт возьми! А ведь воображал, что давно уже покончил с необдуманными поступками, что положил этому конец, что повзрослел наконец-то!
Дом на Пенн-сквер был темным и тихим, хотя почти все соседние дома были ярко освещены. Его ночной швейцар поспешил выйти, спустил подножку кареты и поклонился. Герцог машинально кивнул и вышел из экипажа. Он уже пересек свой огромный холл и приблизился к лестнице, когда швейцар, деликатно откашлявшись, проговорил:
– Ваша шляпа, милорд…
– Да-да, конечно… – Герцог снял шляпу и плащ и вручил их швейцару вместе с тростью. Тот взглянул на него с беспокойством, и Мерион со вздохом пробормотал: – Я сегодня слишком занят… и озабочен.
– Да, ваша светлость, разумеется. – Швейцар с удивлением посмотрел вслед хозяину.
Поднявшись по лестнице, Мерион сразу направился в парадную гостиную, дверь в которую всегда оставалась открытой – это являлось напоминанием о тех днях, когда он часто приглашал к себе гостей после бала или после игры в карты. «Наверное, надо сказать мажордому, что не стоит поддерживать эту традицию», – подумал Мерион, переступая порог. Он сразу же приблизился к портрету Ровены, висевшему над камином.
И только сейчас он вдруг понял, почему после возвращения из Франции старался не смотреть на портрет жены. В голубом атласном платье, с жемчугами на шее и с тиарой на голове Ровена выглядела как подлинная герцогиня – изящная грациозная и очаровательная. И в то же время художнику удалось передать наивность и нежность Ровены, а также присущее ей дружелюбие, которое Мерион считал едва ли не самой привлекательной ее чертой. Все эти качества располагали к ней людей и отчасти уравновешивали его, Мериона, трезвую официальность. Именно поэтому он всегда считал их брачный союз необыкновенно удачным и счастливым, но сейчас он вдруг понял, чего в нем не хватало для подлинного счастья. Увы, в их браке не было страсти – не было, как теперь ему казалось, именно по его вине.
Тяжело вздохнув, герцог склонился перед портретом. Он решил, что непременно отправит его в Дербишир, в Пеннфорд, где ему найдется место рядом с его собственным портретом. Точно так же однажды ему найдется место рядом с ней на кладбище.
Мерион снова вздохнул и почувствовал, что на глаза его навернулись слезы. «Пусть же небеса дадут Ровене все то, чего ей недоставало в жизни», – подумал он, выходя из гостиной.
Направляясь в свой кабинет, герцог думал о страсти. Да, теперь он наконец-то осознал, что именно в страсти ключ к благополучной жизни. Не в сладострастии, а в страсти, проявлявшейся не только в интимных отношениях, но и абсолютно во всем. В попытке добиться справедливости, например.
Что же касается отношений с этой с женщиной… Похоже, что она сразу поняла, какие у них возникли отношения. Но теперь-то и он это понял, поэтому одним поцелуем дело не закончится.
– Ты должна признать, что прощальная реплика герцога прозвучала очень сильно.
– Прощальная реплика? Но ведь он был не на сцене…
Елена нахмурилась и пристально взглянула на свою прическу. Потом снова принялась вынимать шпильки из волос.
– Видишь ли, Миа, наш разговор носил частный характер. Тебе уже восемнадцать, дорогая, и ты достаточно взрослая, чтобы понять это.
– Но я вовсе не подслушивала. Просто невольно слышала… Я была в маленькой комнате рядом с гостиной. Ты ведь знаешь, что выйти оттуда можно только через ту, где находились вы с герцогом.
Елена снова посмотрела на девушку, на сей раз с удивлением.
– Но как случилось, что ты там оказалась? Ведь эта комната годится только для того, чтобы хранить ненужные вещи. Я думала, что никому и в голову не придет туда заходить.
– Ну, если честно… Я там пряталась от Тинотти. Он и синьора хотели, чтобы я помогла им составить инвентарный список вин.
– В десять вечера? – удивилась Елена.
– Они заявили, что в ожидании твоего возвращения следует разумно использовать время. Я сказала им, что придется сжечь слишком много свечей, и предложила поучить их игре в карты, которой мы научились на корабле по пути сюда. Но они отказались. И вообще они постоянно пытаются заставить меня делать то, что обычно делают слуги. А слуги-то они, а не я, не так ли?
Елена снова нахмурилась.
– Миа, ты не права. Они вовсе не слуги. Уж скорее они члены нашей семьи.
– Ну, если ты так считаешь… – Девушка пожала плечами и надолго умолкла. Потом вдруг улыбнулась и заявила: – Ты знаешь, мне кажется, что герцог… Он как спящий вулкан. Как герой романа.
Однако такие мужчины очень достойно ведут себя на публике, но не в частной жизни.
Миа лежала на кровати поверх покрывала, подтянув к подбородку колени. Она была необыкновенно ловкой и гибкой, и Елена молила Бога, чтобы ей никогда не пришло в голову стать профессиональной танцовщицей или циркачкой.
– Ты собираешься сделать его своим любовником? – спросила девушка.
Елена строго взглянула на нее.
– Скажи, что дает тебе читать твоя гувернантка, Миа? И почему ты задаешь такие неприличные вопросы?
– Неприличные? Но ты бы его выбрала?
– Ни за что! – Елена решительно покачала головой. – Кроме того, ты должна знать: я приехала сюда для того, чтобы вывозить тебя в свет, а вовсе не для того, чтобы предаваться удовольствиям.
Такое объяснение было очень удобным. К тому же это была почти правда.
– Елена, а ты могла бы выйти за него замуж? Ведь он – герцог. Подумай, сколько замечательных драгоценностей он мог бы тебе подарить.
Да, он герцог. И уже одного этого было бы достаточно, чтобы избегать его.
– Миа, у меня нет ни нужды, ни желания выходить замуж за драгоценности или же за деньги.
– Да-да, знаю… – Девушка вздохнула.
Елена вынула из ушей жемчужные серьги – подарок Эдварда в годовщину их знакомства – и тихо сказала:
– Поверь мне, дорогая, хотя я тоже люблю украшения и прочие красивые вещи, я давно уже поняла, что драгоценности и наряды – не самое главное для счастья. Когда-нибудь и ты это поймешь.
– Я верю, Елена, что для тебя это именно так. Но я была бы безмерно счастлива, если б кто-нибудь подарил мне дорогие украшения, например, карету и лошадей. А герцог смог бы все это купить. И он, наверное, даже и не заметил бы, что потратил деньги.
Елена задумалась. Хотя у нее ужасно разболелась голова, она решила, что этой темой не стоит пренебрегать.
– Миа, дорогая, мы прежде об этом не говорили, но сейчас скажу тебе следующее… Ты должна понимать разницу между любовницей и содержанкой. – Елена затянулапояс пеньюара, подошла к Мие и села рядом с ней. – Имей в виду, только для вдовы приемлемо завести роман с джентльменом… – Елена умолкла и снова задумалась. Да, конечно, она нуждалась в любовнике, но при этом прекрасно понимала, что никогда не обрела бы с ним прежнего счастья, того, что было с Эдвардом.
– Да, знаю, – кивнула Миа. – Продолжай.
– Так вот, дорогая, стать содержанкой – это совсем не то, что стать любовницей. Став содержанкой, ты в обмен на деньги и дорогие подарки отдаешь в распоряжение мужчины все свое время, отдаешь по первому же его требованию. И ты всегда должна быть готова выполнить любой его каприз, чего бы он ни попросил – При этих словах Елена содрогнулась. Вернувшись к туалетному столику, она принялась расчесывать волосы. Через минуту-другую вновь заговорила: – Ах, наверное, мне не следовало затрагивать эту тему. Лучше забудь все, о чем я сейчас сказала.
– Но ты неправильно меня поняла, – возразила Миа. – Когда я говорила о лошадях и дорогих подарках, я имела в виду вовсе не то, что ты подумала. Я имела в виду мужа. Как гадко с твоей стороны, что ты подумала о чем-то другом.
– В таком случае прошу прощения. – Елене очень хотелось верить, что ее воспитанница говорила вполне искренне.
Девушка улыбнулась:
– Охотно прощаю. А теперь скажи мне, Елена, на каком инструменте он играет?
– Кто, герцог?
– Да, разумеется.
– Ну… насколько мне известно, ни на каком. – Елена тоже улыбнулась. – Не думаю, что он музыкален. Во всяком случае, он ушел до того, как я закончила петь.
– Не может быть! – с возмущением воскликнула девушка. – Как же он мог?! У этого человека слуха и вкуса не больше, чем у осла!
Елена невольно рассмеялась.
– Благодарю тебя, Миа. Но ведь не все должны обладать музыкальным слухом. Возможно, он предпочитает шум дождя или другие звуки природы. И тогда ему нет нужды слушать звуки, производимые людьми.
Девушка внимательно посмотрела на опекуншу.
– Елена, ты уверена, что не влюбилась в него?
– Абсолютно уверена. Как все мужчины, обладающие властью и влиянием, он смотрит на окружающих свысока. – Елена была совершенно в этом не уверена. – И он считает, что все должны ему подчиняться. Однако… – Она ненадолго задумалась. – Мне кажется, Миа, что у него есть чувства, которые он старается скрыть. Я заметила это, когда мы только познакомились. Заметила почти сразу же.
– Почти сразу? Я расспрошу про него лорда Уильяма. Ведь лорд Уильям знает всех. И он, конечно же…
– Нет-нет, не говори с ним на эту тему, – перебила Елена. Она едва не выронила щетку для волос.
Миа уставилась на нее с изумлением.
– Елена, но почему?..
– Потому что… Есть обстоятельства, которые я не собираюсь с тобой обсуждать. – Вернувшись к кровати, Елена взяла свою подопечную за руки. – Пожалуйста, дорогая, скажи, что я могу доверять тебе свои тайны. И обещай не выдавать их.
– Да-да, конечно, Елена. Можешь доверять мне все свои тайны. Я обещаю их хранить.
Глаза девушки широко раскрылись; было очевидно, что возведение в ранг близкой подруги казалось ей столь же важным ритуалом, как и первый бал.
– Grazie, carissima [6]6
Благодарю, дражайшая (ит.)
[Закрыть]. – Елена поцеловала девушку в щеку, потом с лукавой улыбкой попросила: – А теперь расскажи мне о других мужчинах.
Глаза Мии округлились; казалось, они вот-вот выскочат из орбит.
– Ты все обращаешь в шутку! – Девушка бросила в нее подушкой. – Ты специально пытаешься отвлечь меня, чтобы я простила тебя за то, что ты не взяла меня с собой на этот ужин. А мне было бы очень приятно вновь увидеть скрипку Эдварда. И Уильяма, – добавила она, покраснев.
Елена молча взяла подушку и положила ее на место. «Уж не питает ли Миа нежных чувств к лорду Уильяму?» – спрашивала она себя.
– Я хочу бывать на вечерах и получать удовольствие, – продолжала девушка.
– Елена со вздохом кивнула:
– Да, Миа, конечно. Через несколько недель, когда начнется сезон. – «Выходит, дело было вовсе не в Уильяме», – подумала она. – Надеюсь, дорогая, что долгое ожидание первого бала будет самым горьким твоим разочарованием.
Миа нахмурилась и отвернулась. Не глядя на Елену, она пробурчала:
– Ожидание ужасно угнетает…
– Послушай меня, дорогая. – Елена попыталась улыбнуться. – Ведь тебе потребуется время, чтобы купить туалеты. А к тому моменту, когда гардероб будет готов, мне удастся завоевать положение в обществе. Конечно, не стоит надеяться на то, что меня станут приглашать в «Олмак», но будут и другие балы и праздники, на которые ты можешь рассчитывать.
– Я не хочу ждать, – заявила девушка. – Хочу получать удовольствие сейчас.
Елена вновь кивнула:
– Да, знаю. – Если она не положит конец этому спору, то он продлится до рассвета. А Миа ужасно упряма… – Дорогая, давай поговорим об этом завтра. Сейчас уже слишком поздно.
– Да, конечно, но все-таки… – Девушка помолчала, потом спросила: – А почему бы тебе не сделать Тину твоей горничной и не найти другую экономку?
Елена с удивлением взглянула на свою подопечную.
– Думаешь, Тина согласится?
– Конечно, согласится. – Миа сказала это с такой уверенностью, что оставалось лишь предположить: она скорее всего уже обсуждала этот вопрос с самой Тиной. – Возможно, положение горничной – не такое значительное, как должность домоправительницы, но зато это сблизит вас с ней еще больше.
– Ладно, хорошо. – Елена пожала плечами. – Я поговорю об этом с Тиной. Но ты должна обещать мне, что она не воспримет это как оскорбление.
– Нет-нет, не воспримет. – Девушка так энергично покачала головой, что сразу стало ясно: этот вопрос уже обсуждался подробно и основательно, а решение уже принято.
– Я поговорю с ней об этом завтра. Спокойной ночи, дорогая!..
Елена легла в постель и попыталась успокоиться. Она уже почти заснула, когда образ герцога вновь всплыл в ее памяти.
Нанесет ли он ей визит снова? Вероятно, нет. Определенно нет. А что, если… Может, он говорил серьезно, когда просил дать ему знать, если ей понадобится любовник? Действительно, что тогда?.. Может, написать ему? Но что именно?
«Ваша светлость, будьте любезны пожаловать в мою постель как можно скорее…» Елена невольно рассмеялась собственной глупости. И тут же вспомнила его синие глаза. Ослепительно синие и, судя по всему, скрывавшие какую-то тайну, которую он не собирался никому поверять.
Но какова же была его семейная жизнь? Делились ли герцог и его жена своими самыми сокровенными мыслями – как они с Эдвардом? И если так, то с кем же он ими делился теперь, когда ее не стало?
Глава 9
– И я думаю, что ей очень хотелось меня ударить, – пробормотал Мерион, придвинув свой стул поближе к огню.
Магда ответила тихим фырканьем и сказала: «ву-уф». Что означал этот ее ответ, Мерион не мог определить. Возможно, Магда одобряла его действия, хотя, может быть, и порицала…
Сделав глоток вина, герцог откинулся на спинку стула, Перед ним то и дело возникал образ Елены, необыкновенно живой и яркий. Временами ему казалось, что она действительно стоит перед ним, глядя на него своими чудесными золотисто-карими глазами. Жестикулируя, как все итальянки, она как бы усиливала жестами значение своих слов. Да, она действительно была истинной итальянкой и, казалось, воплощала в себе все то, что ему нравилось в итальянских женщинах, прежде всего – искренность, теплоту и страстность.
Допив вино, герцог рассмеялся над своими фантазиями.
Фыркнув и соскользнув с дивана, Магда снова выбежала из комнаты. Это означало, что Бликс, его слуга, находился где-то поблизости. Магда и Бликс терпеть не могли друг друга, но Мерион не собирался от них избавляться – ни от собаки, ни от слуги. Бликс был совершенно незаменим в такие вечера, как этот, а Магда была прекрасной собеседницей, то есть слушала, никогда не перебивая и не возражая.
Через несколько секунд в комнату вошел Бликс. Приблизившись к столу, он взял бутылку с вином и снова наполнил бокал хозяина. Потом, откашлявшись, тихо сказал:
– Прошу прощения, ваша светлость… Ваш зять мистер Гаррет прибыл час назад. Он сейчас в библиотеке. Мистер Гаррет хотел бы увидеться с вами, прежде чем вы ляжете спать.
– Да-да, конечно, – закивал Мерион с улыбкой; он всегда был рад видеть Майкла, которого считал своим ближайшим другом.
Переступив порог библиотеки, герцог немного смутился, увидев, что Гаррет не один. С ним был мальчик, устроившийся на полу и игравший с Магдой.
Заметив Мериона, мальчик тут же поднялся на ноги, пригладил волосы и расправил рубашку, чистую, но скорее походившую на рубище.
Едва лишь взглянув на мальчишку, Мерион сразу узнал Алана Уилсона.
Магда бросилась к хозяину, но герцог, строго взглянув на нее, указал ей на дверь. Собака тотчас выбежала из комнаты, и Мерион крикнул одному из слуг:
– Забери ее!
Закрыв дверь, герцог повернулся к гостям.
– Она не виновата, – в смущении пробормотал мальчик. – Это я заставил ее играть со мной!
– Ничего страшного! – Герцог улыбнулся. – Сейчас слуга отведет ее в парк, и она там вволю побегает, чтобы не скучать.
– Вы же не станете бить ее за то, что она везде оставляет свою шерсть?
Мерион снова улыбнулся:
– Конечно, не стану. Хотя и позабочусь о том, чтобы она больше времени проводила в парке. Я и не думал, что у нее столько энергии…
Мальчик кивнул:
– Да, сэр, она очень веселая.
Алан Уилсон был примерно такого же роста, как Рекстон, сын Мериона, но было ясно, что юный мистер Уилсон знает о жизни гораздо больше.
Герцог внимательно посмотрел на мальчика. Доверия во взгляде Алана он не заметил, но и страха в нем не было. Усевшись за письменный стол, Мерион произнес:
– Что ж, Майкл, рад тебя видеть. – Он взглянул на гостя вопросительно.
– Добрый вечер, Мерион. – Гаррет немного смутился. – Когда я прибыл, этот молодой человек стоял у двери, пытаясь убедить привратника, что ты пригласил его. «С чего бы ему лгать?» – спросил я себя. Поэтому и привел его.
– Сэр, вы ведь тот самый человек, которого я встретил вчера вечером? – спросил мальчик.
– Да – кивнул Мерион. «Неужели мальчишка не узнал меня?» – подумал он с удивлением.
– Я бы узнал вашу карету, – продолжал мальчик. – Но вас самого… Все вы, джентльмены, похожи друг на друга. Все сытые и пьяные.
– Как правило, это так, – заметил Гаррет со смехом. – Хотя сегодня герцог не пьян.
– А если бы я вчера напился, то едва ли вспомнил бы вас, мистер Уилсон, – добавил Мерион с усмешкой.
Алан пожал плечами и осмотрелся. Перехватив взгляд мальчика, Мерион сказал:
– Моя карета в конюшне, если ты хочешь на нее взглянуть.
– Я пришел узнать, чего вы от меня хотели, сэр.
– А ты не думаешь, что полночь – не самое удобное время для беседы?
– Но вы же еще не спите… – Мальчик снова пожал плечами.
– Я сказал, что могу предложить тебе место, Алан. Мистер Уилсон криво усмехнулся:
– И какое же место вы хотите мне предложить? Я должен это знать до того, как соглашусь. – Казалось, мальчик был совершенно не заинтересован в том, чтобы получить работу.
– Я хочу предложить тебе место в моем доме, – проговорил Мерион ледяным тоном. – Это даст тебе возможность зарабатывать больше, чем на улице. И без угрозы для твоей безопасности. Поверь, у меня нет никаких скрытых мотивов.
И тут впервые мальчик смутился.
– Нет чего?..
Гаррет рассмеялся.
– Мерион, выражайся так, чтобы мистер Уилсон тебя понимал. – Он повернулся к мальчику. – Герцог хочет сказать, что его единственное желание – предложить тебе работу, чтобы ты не торчал на улице.
Мальчик издал звук, выражавший недоверие.
– А почему я должен вам верить?
– Потому что у меня есть сын твоего возраста, – ответил Мерион. – И я не могу его представить на улице. – На самом деле у герцога были и другие мотивы, о которых он предпочел не упоминать.
– Да, сэр, вы правы, – сказал Алан. – Ваш сын умер бы на другой же день, если бы оказался на улице.
– Скажи, ты совсем никому не доверяешь? – спросил Гаррет.
– Нет, сэр, я верю своей матери. Она ждет, что я принесу домой что-нибудь, и она поколотит меня, если мне не удастся ничего добыть.
– Возвращайся завтра после полудня, – сказал герцог. – И на этот раз приведи свою мать. Если ты это сделаешь, я найду тебе работу на конюшне.
Мерион протянул мальчику монетку. Тот взял монету, подкинул ее на ладони, затем опустил в карман.
– Нет, сэр, не завтра. На завтра у меня есть работа.
– Тогда послезавтра, – сказал Мерион.
– Да, сэр. Но моя мать не сможет прийти. У нее на руках мой младший брат и еще младенец.
«Или ее вовсе не существует», – подумал Мерион. Он посмотрел на Гаррета и понял, что тот подумал о том же.
– Через день у меня будет свободное время сразу после завтрака, – сказал Гаррет. – Не нанести ли мне визит миссис Уилсон, дабы узнать, захочет ли она, чтобы ее сын работал здесь?
– Отличная мысль, – согласился герцог. Советы Гаррета почти всегда оказывались полезными. – Послушайте, мистер Уилсон, скажите вашей матушке, что преподобный Гаррет заглянет к ней в четверг после полудня. Приходите сюда, чтобы проводить его к себе и показать, где вы живете.
– Да, сэр, – кивнул мальчик. Он с любопытством посмотрел на Гаррета. – Вы священник?
– Да, верно.
– Но вы совсем не похожи на священника. Моя мать сразу распознает, когда ей лгут.
– Благодарю вас, мистер Уилсон. – Гаррет улыбнулся. – Я представлю ей доказательства. Этого будет достаточно?
– Точно не знаю, но думаю, что да.
– А как же я, по-вашему, выгляжу? – заинтересовался Гаррет.
– Как солдат, вернувшийся с войны.
– Так оно и есть, – закивал Гаррет. – Но война ведь закончилась, и теперь я нашел другое призвание. Скажите, а как выглядит он? – Гаррет указал на герцога.
– Как богатый человек, который может иметь все, что захочет.
– А если точнее – то почти все, – усмехнулся Мерион.
Гаррет снова закивал:
– Да-да, конечно, «почти» – очень важное слово. – Он проводил мальчика до двери. Вернувшись к хозяину, проговорил: – У тебя интригующий круг знакомых, Линфорд.
– Да, похоже на то. Но после сегодняшнего вечера я склонен гадать, не предпочитает ли мистер Уилсон красть столько, сколько ему угодно, вместо того, чтобы работать на меня.
– Да, я тоже заметил, как этот малый постоянно оглядывал комнату, – согласился Гаррет.
– И все же мальчишка интригует меня, – продолжал герцог. – Но хотел бы я знать, почему…
Гаррет смерил его взглядом, который они оба называли «вызовом викария», и Мерион вновь заговорил:
– Видишь ли, этот мальчик чем-то напоминает мне юного Кеплесса. И у меня есть план… Налей-ка нам бренди, и я расскажу тебе о нем.
Гаррет выполнил просьбу, а затем герцог разъяснил гостю свою идею законопроекта, который должен был обеспечить постоянный доход вдовам и сиротам, потерявшим кормильцев. Внимательно выслушав, Гаррет сказал:
– Благородная задача, Мерион. Но, как ни печально, слишком уж благородная.
«Слишком благородная»? В первую их встречу он обвинил Елену Верано в излишнем благородстве, и вот теперь… Теперь вдруг оказалось – у них есть нечто общее.
– Да, наверное, ты прав, – пробормотал Мерион. – Но по крайней мере благодаря этому законопроекту многим людям станет известна проблема.
– Полагаешь, она им неизвестна?
– Да, очень может быть. Потому что многие из нас живут в ограниченном пространстве. Ограниченном нашими поместьями, лондонскими сезонами и Гайд-парком. Так было и со мной, когда я долго жил в своих загородных владениях. Но теперь-то я кое-что узнал о жизни других людей.
– А я кое-что узнал во время войны… – в задумчивости пробормотал Гаррет.
Они немного помолчали, потом герцог вдруг проговорил:
– Знаешь, я сегодня нанес визит одной леди… Так вот, ее слуги похожи скорее на членов семьи, а не на слуг.
– Ты навестил даму?
Мерион со вздохом кивнул. Он уже пожалел, что заговорил об этом.
– Да, навестил. Я отказался от предложенного вина, поскольку мне показалось, что служанка вот-вот отчитает меня за это. А другая пряталась за дверью соседней комнаты и подслушивала.
– Значит, у тебя появилась женщина?
– Нет-нет. – Герцог покачал головой. – Мне кажется, что она интересуется кем-то другим.
Даже если лорд Уильям и не ухаживал за Еленой, Мерион был уверен в том, что виконт мог лишить его надежды познакомиться с ней получше.
– Кроме того, у меня нет времени на то, чтобы расширять круг знакомств.
– О, Линфорд, если ты так рассуждаешь, то это означает только одно: в твоей жизни слишком много случайных и лишних людей.
– Теперь ты заговорил как викарий, – заметил Мерион с улыбкой. Он подлил в бокалы бренди и пробурчал: – Ох, Майкл, зачем я позволил тебе жениться на Оливии и поселиться в Пеннфорде?
Его зять рассмеялся.
– Позволил, потому что знал, что твоя сестра будет со мной счастлива, а у тебя появится собеседник.
– Ты хочешь сказать – исповедник?
Майкл снова рассмеялся, но тут же закашлялся. Потом проговорил:
– Нет, ты не нуждаешься в исповеднике. Но тебе требуется доверенное лицо.
– Боюсь, что теперь, когда ты стал викарием и твое положение упрочилось, у тебя есть ответы на все вопросы, – с ухмылкой заметил герцог.
– У меня всегда были ответы на все вопросы, ваша светлость. Однако теперь мое положение дает мне право давать эти ответы. – Гаррет попытался подавить новый приступ кашля, но чуть не задохнулся.
Герцог с беспокойством посмотрел на него и спросил:
– Майкл, зачем ты приехал в город? Полагаю, показаться доктору?..
– Это не обязательно. Мой кашель – всего лишь последствия жестокой простуды. Знаю, что мне тогда не следовало выходить из церкви и стоять на улице, пожимая всем руки. Но казалось, что было довольно тепло для марта.
– А как Оливия?
– К счастью, она не подхватила простуду. Но вместо простуды носит кое-что другое, о чем и поручила тебе сообщить.
– Ее разнесло? – Мерион радостно улыбнулся.
– Да, именно так! – просиял Гаррет. – Она опасалась, что это известие может огорчить тебя. Но похоже, что этого не случилось.
– О, Майкл, я в восторге! И сейчас же напишу ей!
В отличие от Ровены Оливия не отличалась хрупким здоровьем, и это вселяло надежду на благополучные роды.
Когда друзья пожелали друг другу доброй ночи, оба уже были чуть пьяны. Но если Бликс это и заметил, то воздержался от комментариев. Он лишь помог хозяину раздеться и приготовил для него список дел на завтра.
На следующий день герцогу предстояло встретиться со своим поверенным в связи с внесением изменений в текст его завещания, а также составлением списка владений, подлежащих определенным правилам наследования в соответствии с законом о майорате. О Господи, неужели прошло уже пять лет с тех пор, как он занимался этим в последний раз? Кроме того, он должен был встретиться со своим портным. К счастью, заседаний в парламенте на следующий день не предполагалось, но зато намечался ужин с принцем-регентом, так что следовало надлежащим образом подготовиться.
Почистив зубы, Мерион открыл дверь, выходящую на террасу, в надежде глотнуть перед сном свежего воздуха. И в тот же миг до него донесся женский смех и низкий мужской голос.
Почувствовав себя посторонним, герцог со вздохом отступил в глубину комнаты, затем отправился спать. Ему вдруг пришло в голову, что если дни его были заполнены делами, то ночи были одинокими и пустыми.
