Текст книги "Прыжок"
Автор книги: Мартина Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 48 страниц)
Она улыбнулась ему, но эта широкая улыбка не коснулась великолепно подведенных глаз.
– Я прощу тебя, Джорджио, но на одном условии. Ты никогда больше не смей говорить со мной в таком тоне. Я твоя жена, ты слышишь, твоя жена! А не любовница или какая-нибудь потаскушка на одну ночь. Я миссис Донна Брунос, и неплохо бы тебе запомнить это на будущее.
Джорджио кивнул, с трудом переборов желание ударом смахнуть улыбку с ее лица. Донна еще несколько мгновений смотрела ему в глаза, потом опустила взор к чашке и сказала:
– Прыжок состоится через неделю. Это будет двадцать девятое ноября, и тебе нужно вызвать здесь переполох, чтобы начальник тюрьмы был вынужден перевезти тебя в другое место. Правило ХПИД нужно строго соблюдать, но ты должен заставить их перевести тебя в другую тюрьму, а не просто в другое крыло. Эрик думает, что тебе лучше напасть на всех насильников, вызвать в крыле мятеж, а потом, до кучи, ты должен обдать дерьмом начальника.
Джорджио изумленно слушал жену: «Сегодня для меня настоящий день откровений».
– Я с удовольствием окачу дерьмом начальника, Донна. Меня это порадует.
Она кивнула. Снова глядя ему в глаза, она твердо сказала:
– Тебе надо как можно больше устроить тут беспорядков, чтобы они захотели избавиться от тебя. Со своей стороны, я бы сказала, что это все равно что устроить забастовку или что-то еще, может, не такое мощное…
– Нет, – вмешался Джорджио, – если я подберусь к этим насильникам, то лучшего не придумать. Я могу сделать так, что все мужики озвереют против них. Я только позабочусь о том, чтобы тюремщики поняли, что я вызвал все это, что я – главный зачинщик. Я думаю, они хотят, чтобы я все это устроил утром?
Донна кивнула.
– Тогда я сам разработаю план. Двадцать девятого, ты говоришь? – Он усмехнулся. – К этому времени я отсюда выберусь, моя любовь, и мы с тобой будем дома, как ни в чем не бывало. А что происходит с домом?
Донна облизнула губы.
– Ничего. Вообще-то я сняла его с продажи. – Она увидела, как он раскрыл рот, и предупредительно подняла руку. – Мне кажется, что мне будет лучше отсидеться там некоторое время после прыжка. А потом мы легко продадим его с аукциона. Все это и так уже вызывает немало разговоров. Гарри даже подсылал мне свою гадкую женушку. Нет, Джорджио, я думаю, будет лучше для всех заинтересованных лиц, чтобы мы сначала вытащили тебя. А потом уже разберемся и со всем остальным.
Он кивнул, соглашаясь с ней, хотя и чувствовал, как его охватывает слепая ярость из-за того, что она приняла это решение без него.
– Ну, если ты этого хочешь, Донна…
Она нежно улыбнулась.
– Хочу. Я долго и много думала над этим, Джорджио.
Она лгала и наслаждалась своей ложью. Она только что придумала это, и почему-то она понимала, что поступает правильно. Мысль о том, что он выберется на волю и завладеет всеми деньгами после продажи дома и всем, чем они обладали, напугала ее, несмотря на то что она убеждала себя, что это – ее муж, родственная душа. Но, тем не менее она была довольна принятым решением.
Джорджио выдавил из себя улыбку.
– Поступай, как хочешь, дорогая. Делай то, что нужно, моя любовь.
Донна тоже улыбнулась и закурила сигарету.
– О, я так и сделаю, Джорджио, насчет этого не беспокойся.
Она глубоко затянулась сигаретой и, выдувая дым, сбросила самую тяжелую бомбу в этот утро, хотя и не осознавала этого до тех пор, пока не увидела, как оцепенел ее муж в ответ на ее слова.
– А теперь, Джорджио, расскажи: что происходит в Шри-Ланке?
Глава 33
Донна в гнетущей тишине наблюдала, как от лица мужа отхлынула кровь, а его толстые пальцы взметнулись к груди, как у жены старого рыбака, когда оправдались ее самые худшие подозрения.
– Что именно ты этим хочешь сказать?
Голос Джорджио звучал напряженно, он подчеркивал каждое слово. Донна поняла, что ей нужно узнать не только, что происходит в Шри-Ланке, но и то, что творится в голове мужа.
Слишком многие вещи не были ими высказаны за эти долгие годы, на слишком много вопросов не было получено ответов. Возможно, раньше она не пожелала бы получить ответы на эти вопросы, но зато теперь знала достаточно много, чтобы у нее появилось желание заполнить пробелы.
Донна беззаботно улыбнулась ему.
– Что слышал. А именно: что происходит в Шри-Ланке? Точнее, в отеле «Бэй Вью»?
– Я ничего об этом не знаю. Донна продолжала бить в одну точку.
– Но ведь отель «Бэй Вью» существует? Он был построен? Мы получили несколько дней назад факс, и я хотела бы узнать, когда он был построен, кто им владеет, и можем мы стряхнуть Левиса со своих плеч или нет. Ведь, в конце концов, это именно через отели ты завязался с ним, не так ли?
Джорджио кивнул, лихорадочно придумывая, какой бы веский довод найти для жены.
– В любом случае к этому времени он должен быть построен, – поспешно сказал он. – Это красивое здание, Дон-Дон. Правда, просто класс. Мы на нем сделаем маленькое состояние.
Донна закурила сигарету и спокойно спросила: – Но как мы будем им управлять? Ведь, когда ты выберешься отсюда, как мы будем заниматься делами?
Теперь Джорджио воспрянул духом, они затронули тему, которую он мог поддерживать.
– Это очень просто, дорогая. Я просто запишу участок и отель на имя Стефана. И он со всем этим разберется, не беспокойся.
Она смотрела ему в глаза и курила, а Джорджио продолжал говорить:
– Это должен был быть для тебя сюрприз, дорогая. Именно туда я и хотел с тобой уехать, по крайней мере, на время. Представь себе, Донна, мы владеем своим отелем. Это по-настоящему роскошное здание, там повсюду мраморные полы, украшения в колониальном стиле. Именно там я и хотел, чтобы мы провели остаток жизни, понимаешь? Я хотел преподнести тебе сюрприз.
Голос его звучал тихо, и Донна слушала его, а слова его казались ей музыкой.
– Но как насчет Левиса, Джорджио? – упорствовала она.
– Все дело на мази, а потом мы с ним разберемся, – усмехнулся он. – Разве нет? Все равно он уже потерял наш отель в Бангкоке, но, по крайней мере, дела в Шри-Ланке еще не закончены.
Донна тяжело вздохнула.
– Этот факс, Джорджио, тот, что пришел несколько ночей назад. Там говорится, что у них какие-то неприятности, правительственные беспорядки, и что им нужна помощь. Он был подписан «Кэнди».
Джорджио не позволял ей давить на него. Ему было нужно, чтобы она думала, что там происходят какие-то важные вещи. «Я должен постараться, чтобы она решила, что это – последняя афера, которую я провернул».
– Послушай, единственная проблема, которая у них может быть с правительством сейчас, когда отель построен, – это с подрядчиками. – Он улыбнулся. – О, только не начинай опять читать мне мораль, таков внешний мир, дорогая. Все приходит к тому, кому нужно и кто может больше всех заплатить. Подумай об этом: ведь здесь – то же самое, а?
Донна тоже улыбнулась с мужем.
– А я думала, что ноги растут из кровати…
Джорджио выпрямился на стуле и серьезно сказал:
– Ноги растут из кровати? Это выражение Кокса, насколько я помню. – Потом он жестко засмеялся. – Ты превращаешься в кокни, девочка. Но мне придется выбивать это из тебя, как только мы уедем.
Донна не стала смеяться остроте Джорджио, и он крепко схватил ее за руку.
– Я пошутил, дорогая.
– Я тоже так подумала. Если ты когда-нибудь поднимешь на меня руку, Джорджио, то получишь шок, какого никогда в жизни не видел. Ну, продолжай, спроси Алана Кокса, как я вела себя с ним эти дни. Я швырнула в него стакан с водой!
Благодарностью ей послужила отвисшая от изумления челюсть Джорджио.
– Что ты сделала?
Донна улыбнулась.
– По правде говоря, мы поссорились. О, Джорджио, он может быть таким противным! Как бы то ни было, я вышла из себя и выплеснула ему в лицо стакан воды. Мы сидели в ресторане в Шотландии. Он вымок до нитки.
Джорджио в изумлении покачал головой.
– Господи боже, если бы мне кто-нибудь сказал, что ты способна выкинуть такое, я ни за что не поверил бы. И с Аланом Коксом! А что он сделал?
Донна на несколько мгновений прикусила губу, а потом ответила:
– Честно говоря, я подумала, что он ударит меня. – Она решила не рассказывать Джорджио, что он угрожал бросить стакан ей в лицо.
– Черт побери, Донна, что это на тебя нашло?
Она раздавила сигарету в крошечной алюминиевой пепельнице и пожала плечами.
– Не знаю, Джорджио. Я изменилась. Я думаю, что все это на меня как-то повлияло, а?
Он кивнул.
– Не волнуйся, дорогая, скоро я вернусь домой и возьму в руки вожжи. А насчет того, что ты сделала с Аланом, то я хотел бы при этом присутствовать, правда, хотел бы.
И они вместе посмеялись, легко и непринужденно.
– Что касается отеля в Шри-Ланке, просто скажи Дэви, чтобы он с этим разобрался. Он знает, в чем там суть. Ну а сейчас, как ты думаешь, может, я возьму для нас еще по кофе, а ты мне точно расскажешь, как вы подготовились к прыжку?
Он встал, но тут к их столику подошла маленькая девочка и улыбнулась им:
– Привет, Донна.
Она протянула к девочке руки:
– Привет, Шивонн. А где Микки?
Шивонн устроилась на коленях у Донны.
– Он с мамой и папой. А это ваш папа?
Она посмотрела на Джорджио, а Донна тем временем рассмеялась над словами ребенка.
– А куда пошел ваш мальчик?
Джорджио мрачно облизнул губы.
– Ты меня приняла за другого дядю, девочка. Чей это ребенок, Донна?
– Это дочь моей подруги Каролины, – ответила Донна. – Ты иди принеси чай, а я отведу ее к маме.
Джорджио отошел, а Донна отвела Шивонн к Каролине и ее мужу. Она со смехом поздоровалась с ними и рассказала, что Шивонн приняла Джорджио за ее отца!
– О, простите, Донна, я думала, она в игральной комнате.
– А куда ушел маленький мальчик этого дяди, мама?
Донна нахмурилась.
– Она только что сказала то же самое Джорджио. О чем это она?
Каролина пожала плечами.
– Не знаю. Послушайте, вон ваш старик возвращается с чаем. Не разбазаривайте время посещения. Увидимся с вами на улице, ладно?
– Ну ладно, хорошо. – Она улыбнулась ей на прощание и вернулась к Джорджио.
– Что за странная девчонка! – заметил Джорджио. – Откуда, ты говоришь, их знаешь?
– Ну, ее мама – жена этого мозгляка, ты помнишь? Я иногда ее подвожу. Они замечательные дети, и вовсе не странные. Интересно, а почему она думает, что у тебя есть маленький мальчик?
Джорджио пожал плечами. Отхлебнув чай, он сказал:
– Ну, так какие там еще новости насчет прыжка?
Донна глубоко затянулась сигаретой и ответила:
– Как только прыжок состоится, тебе придется переехать на север Англии. За ночь ты окажешься в Ливерпуле, а потом переедешь в Шотландию. Там есть надежный дом на всякий случай, но мы думаем, что сможем вывезти тебя из страны за тридцать шесть часов. Оттуда ты поедешь в Южную Ирландию, а потом уже куда захочешь. Я сказала Алану, что, наверное, ты захочешь поехать в жаркую страну.
Джорджио улыбнулся ей, и его красивое лицо расплылось от предвкушения.
– Ты так хорошо меня знаешь, дорогая, а теперь ты даже выведала мою тайну. Мы с тобой отправимся в Шри-Ланку. После этой дыры я должен буду насладиться теплым местечком.
Донна кивнула.
– Что ж, об этом пока тебе не стоит думать, мы запаслись провизией на шесть недель в Эйре. Тебя будут держать в маленьком домике, он так же надежен, как крепость, если верить Эрику и Алану. – Она снова улыбнулась. – А потом мы сможем решить, куда нам направиться. В конце концов, мне ведь тоже придется там жить, не так ли?
Джорджио кивнул.
– Все, что хочешь, Донна, ты получишь все. – Он схватил ее маленькую ручку и поцеловал длинные холодные пальцы. – Не могу дождаться, когда я выберусь отсюда и дам тебе нечто такое, о чем я мечтал долгими месяцами, детка.
Он злобно посмотрел на нее, но Донна вновь испытала знакомое томление и возбуждение, которое всегда охватывало ее от прикосновений мужа. Но что-то все же между ними произошло, и, несмотря на то, что Донна чувствовала, что чего-то добилась, ее также терзало страшное ощущение, что она что-то потеряла.
Донна высадила Каролину, Микки и Вонн возле их многоквартирного дома и помогла Каролине войти в подъезд с коляской и сумкой на колесиках. В квартире Донна поставила чайник и приготовила кофе, пока Каролина устраивала детишек перед телевизором.
– Ну, так в чем же в действительности дело?
Каролина задала вопрос, зная, что Вонн не может ее услышать. Шивонн, как большинство маленьких девочек, могла передать любой разговор слово в слово, поэтому лучше было не говорить при ней слишком многого.
Донна пожала плечами.
– Так же. Можно я тебя кое о чем спрошу, Каролина? Как ты думаешь, ты изменилась с тех пор, как Вейна посадили? Ты чувствуешь какую-нибудь разницу?
Каролина сделала глоток кофе, и ее нежное, как персик, розовое лицо засияло улыбкой.
– Еще как! Когда он вернется домой, все пойдет по-другому. Я столько времени справляюсь со всем одна, что не думаю, что смогу смириться, если он сюда заявится и скажет: «Вот, я тут главный!», – и возьмет все в свои руки. Мне теперь даже нравится спать одной. Сначала это было невыносимо, но теперь мне нравится вытягиваться в постели и по-настоящему расслабляться.
Донна засмеялась вместе с нею.
Каролина шаловливо улыбнулась. Закрыв дверь кухни, она промурлыкала:
– У меня завелся дружок. Держу пари, ты даже не подумала бы об этом? Я встретила его в Бинго. Он забирал свою мамашу и предложил подвезти меня.
Я знала, что он сюда зашел просто как друг. Но, короче говоря, мы с ним как-то вечерком распили бутылочку вина, посмотрели старый фильм по видео, «Основной инстинкт», ну и трахнулись. – У нее был наполовину взволнованный, наполовину пристыженный вид.
– Не может быть! Ну и как это было?
Каролина пожала изящными плечами словно в глубоком раздумье.
– Сначала как-то забавно, странно. Ты знаешь, всегда привыкаешь к одному парню, правда? Но потом мне стало хорошо, по-настоящему хорошо, потому что любви там не было. Ничего, кроме потребности делать то, что мы делали, и это мне помогло со всем справиться. После долгого времени без секса я думала, что буду ждать чего-то особенного. Я просто никогда об этом не думала, пока оно само не пришло. Ну, вот оно и пришло!
Донна засмеялась с нею вместе, и они обе почувствовали, как смущена Каролина, и поняли, что ей необходимо с кем-то поделиться.
– Ты знаешь, это так смешно, Донна. Мы были верными, но в конечном итоге я все же спустила себя с тормозов. Вот и все. После того, как я привыкла к регулярной половой жизни, я до самого нутра ощущала, как мне этого не хватает. Я даже думала, что если буду общаться с другими людьми, мне станет легче. Мне нравится спать в постели одной, как уже говорила, но с другой стороны, приятно, если мою постель согревает сладкий парнишка с приятным телом и хорошим чувством юмора. Тем более если я хочу его. Вот в чем настоящая штука. Все зависит от меня. Иногда он звонит мне, и я говорю ему: «Нет, спасибо, не сегодня». Я кладу трубку телефона и забываю о нем. В другой раз я сама думаю: «Ну, пожалуйста, Бойси, притащи сюда свою задницу!» Я сама все решаю, понимаешь? Все зависит только от меня и ни от кого другого.
Донна упоенно слушала молодую женщину. Она завидовала ей, тому, что та в таком юном возрасте разобралась в реальной жизни, в возрасте, когда человек может наслаждаться своими открытиями, зная, что у него впереди много лет, чтобы и дальше получать удовольствие.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, Каролина. После всех лет, что ты прожила с Вейном, ради него и вокруг него, теперь ты живешь только для себя. Ни для кого, но только для себя. Я начинаю чувствовать то же самое.
Каролина схватила руку Донны, лежавшую на расшатанном кухонном столе, и честно призналась:
– Я обнаружила, что мой Вейн трахал какую-то пташку в Плейстоу. Это просто выбило меня из колеи. А твой старик тебе когда-нибудь изменял?
Донна откинула голову и засмеялась тихим, утробным смехом.
– С самого начала, Каролина. Но только много лет я не позволяла себе распространяться об этом. Если бы я упомянула о его похождениях ему, это тут же отторгло бы нас друг от друга, потому что как только я признала бы это, я его потеряла бы. На самом деле иногда бывало время, честно говоря, он вроде бы хотел мне рассказать что-то. Когда он явно заводил интрижки на стороне. Теперь, размышляя об этом, я думаю, что он хотел, чтобы я наказала его за это. Но, будучи таким человеком, каким я была, я просто предоставляла ему полную свободу. Я хотела больше быть с ним, чем без него. Я и представить себе не могла жизни без него.
Каролина улыбнулась и нежно пожала Донне руку.
– А теперь?
– Теперь? – Донна закрыла глаза и заглянула глубоко в себя в поисках ответа. – Теперь я думаю, что я тоже хочу доставить себе удовольствие. Недавно я сделала такие вещи, о которых и мечтать не могла даже годом раньше, и, какими бы плохими ни были эти дела, мне они пошли на пользу. Ты видишь в этом смысл? Годы, когда я глубоко прятала свое возмущение, прошли, и я теперь нахожу сложным продолжать так, будто ничего не случилось. Я понимаю, что я – единственный человек, который отдавал всего себя эмоционально в нашем браке. Джорджио всегда давал мне только вещи. За все эти двадцать странных лет, что мы провели вместе, он ни разу не подарил мне частички себя.
Она разомкнула веки и посмотрела в сверкавшие глаза своей юной подруги.
– Я никогда не смогла бы так с кем-нибудь говорить до сегодняшнего дня. Это забавно, не так ли? Я всегда все хранила в себе. Потому что этого хотел Джорджио, а я была настоящей дурой, глупой коровой, которая выполняла все, что он хотел. В том числе и то, чтобы я перестала быть собой, настоящей. И все же, высказав все это, я все равно хочу его. Я все еще люблю его. Но теперь на моих условиях. Я хочу его на своих условиях.
В комнату, сжимая плюшевого медвежонка, вошла Шивонн.
– Доброй ночи, Донна.
Донна поцеловала ребенка в мягкую щечку.
– Спокойно ночи, Вонн.
– Займись делом, Донна. Поставь чайник на плиту, а я пойду уложу детей спать.
Через десять минут они обе пили свежий кофе и курили новые сигареты.
– Интересно, почему же она подумала, что у Джорджио есть маленький мальчик? – недоуменно спросила Донна.
Каролина пожала плечами.
– Понятия не имею. Вечно эти дети что-то непонятное выдумывают.
– Но мне показалось, что она говорила так уверенно. Она так на него смотрела…
Каролина глубоко затянулась сигаретой и улыбнулась.
– А как прошел твой визит? Вейн, как всегда, искрился!
Донна засмеялась над ее словами.
– Не плохо. Сегодня он был как прежний Джорджио, как мужчина, которого я полюбила. Я думаю, то, что ты чуть раньше сказала, – правда. Все это тебя меняет, когда ты остаешься сама по себе. И сейчас мне нравится больше, чем раньше. Я тоже хочу что-нибудь для себя.
Каролина выразительно пожала изящными плечами.
– Разве все мы этого не хотим?
Алан снова посмотрел на артиллерийскую карту и провел по маршруту пальцем. Если все пойдет по плану, то прыжок завершится через семь минут, а Джорджио уже будет по пути в Ливерпуль, когда дорожные посты окажутся на месте. И он усмехнулся про себя.
«Полиция и тюремные власти даже не будут знать, что с ними стряслось. Вот это будет работенка для национальной безопасности, о ней будут писать в национальной прессе и освещать по телевидению. Но нам надо обеспечить, чтобы все шло точно по плану и в Ливерпуле, и в Шотландии».
Он опрокинул стаканчик шотландского виски, но тут зазвонил телефон, и Алан предоставил автоответчику принять сообщение.
Он услышал собственный голос, отвечающий звонившему, что его нет на месте, а потом нахмурился, услышав голос Джонни Г.
– Алан, перезвони мне как можно быстрее. У меня для тебя новости.
Он поднял трубку телефона и сказал:
– Джонни? Что происходит?
Голос Джонни казался взбудораженным.
– Честно говоря, Алан, я не знаю, дружище. Но до меня донесся слушок, что Джорджио приговаривают за очередное ограбление. На улицах болтают, что он вляпался во что-то серьезное.
– Со всем уважением, Джонни, – голосом, полным сарказма, произнес Алан, – мы все время слышим подобные слухи. Я слышал их о себе…
– Что? – перебил Джонни. – Ты слышал, что ты погряз в этом зверстве тоже? Но там речь шла только о Джорджио.
– В зверстве! – Алан не верил своим ушам. – У тебя что, крыша поехала, парень?
Джонни Г. засмеялся.
– Я понимаю, что это звучит, как бред, но я только говорю тебе то, что слышал, Алан, и не больше.
– Ты скажи об этом кому угодно, – решительно отмел обвинения Алан, – всем, кто распространяет эту ложь. Я знаю Джорджио Бруноса с детства и знаю, что он ни за что не втянулся бы ни в какие зверства. Это верно так же, что он – не наркоман. Кто тебе об этом сказал, Джонни? Давай я сам с этим разберусь.
Джонни что-то сказал так тихо, что Алан подумал, что он неправильно расслышал его.
– Повтори еще раз, Джонни. Кто?
– Ник Карвелло, а ты знаешь Ника. Он хочет узнать счет.
Алан повесил трубку, уверенный, что весь мир сошел с ума.
Ник Карвелло был не из тех, кто будет что-то зря болтать, однако его мысли насчет зверств были просто легендарными. Если он думает, что Джорджио замешан в чем-то подобном, тогда Джорджио следует на прощание поцеловать прыжок, а заодно и проститься с ногами.
Он снова взял телефон, набрал номер и почувствовал, что руки у него при этом трясутся.
Но его ждал куда больший шок.
Донна взяла трубку только после того, как женщина-полицейский кивнула, разрешив ей сделать это.
– Алло, – тонким, испуганным голосом пролепетала она.
Она слушала голос Алана и оборвала его.
– Я не могу говорить, мама, здесь полиция, они обыскивают дом.
Она положила трубку на место и снова посмотрела на женщину-полицейского, которая тоже поглядела на нее так, словно Донна была готова на нее напасть. Донна смущенно опустила глаза. Она слышала пронзительный голос Долли, доносившийся из кабинета:
– У вас хватает наглости приходить сюда и переворачивать все вверх дном в доме у законопослушных людей! Что вы делаете? Я только что все здесь привела в порядок! Надеюсь, вы все сами за собой уберете?
Донна опустилась в кресло в гостиной и стала прислушиваться к шуму и суматохе вокруг нее. Ящики столов были выдвинуты, ковер скатан, хрустальная посуда в кабинетах в шкафу разбросана повсюду. Сейчас они поднимали половицы в спальне, и Донна слышала тупое звяканье инструментов и приглушенные голоса офицеров полиции, шутивших и смеявшихся во время работы.
Она встала и подошла к двери. Женщина-полицейский немедленно преградила ей дорогу.
– Вы никуда не выйдете, леди.
У нее был низкий, мужеподобный голос, и Донна видела презрение в ее лице и слышала его в ее голосе. Она почувствовала прилив злости и грубо оттолкнула женщину с дороги.
– Вы в любом случае заполучили «леди». Но сейчас я хочу поговорить с кем-нибудь ответственным, я должна знать, что у вас за основания врываться и переворачивать мой дом!
Она вырвалась в вестибюль и неуверенно постояла там несколько мгновений, не зная точно, что ей делать. Потом взяла телефон из оникса, что стоял в холле, и набрала номер Гарри и Банта. Ответил сам Гарри.
– Алло, Гарри? Полиция переворачивает мой дом, а ты говорил, что если мне понадобится помощь, то мне надо только попросить тебя. Ну, так вот, я сейчас прошу. Джорджио уже отбывает восемнадцать лет. Что еще нужно этим проклятым людям? Что, как они полагают, он еще натворил? – Она задавала Гарри вопросы, словно тот мог ответить на них. И это от него не укрылось.
– Успокойся, Донна. Я посмотрю, что можно сделать.
Она мрачно улыбнулась в микрофон.
– Сделай, Гарри. Сделай.
Она швырнула трубку телефона и ворвалась вверх по лестнице в свою спальню. Мужчина-офицер из службы уголовного розыска держал в руках ее прозрачный черный бюстгальтер; он явно только что пошутил, и Донна почувствовала, как внутри нее вскипает ярость.
– Что ж, как вы видите, молодой человек, он вряд ли достаточно велик, чтобы в нем можно было что-нибудь спрятать. Тогда положите мое белье обратно в шкаф, будьте хорошим мальчиком, а потом убирайтесь к чертовой матери из моего дома!
Фрэнк Лоутон стоял в проеме огромной ванной комнаты и на мгновение испытал сочувствие к женщине, стоявшей перед ним. Он видел, как ей больно, как она боится и как смятена.
– Мы всего лишь выполняем свою работу, дорогая, – решительно сказал он ей. – У нас есть информация, имеющая отношение к преступлениям, в которых, как мы полагаем, замешан ваш муж. И нам надо это расследовать.
Донна посмотрела этому человеку в лицо и сквозь стиснутые зубы сказала:
– Что ж, я надеюсь, вы сумеете это доказать, потому что у меня никогда не было серьезнее нарушения, чем штраф за неправильную парковку. Это мой дом, я владею этим строением и всем прочим и знаю свои права. Я притащу ваши задницы в суд за это, парни, за преследование, за что угодно. Но я прослежу, чтобы вам заплатили за вашу работу. Это последнее, что я сделаю, но я заставлю вас улыбнуться кривой улыбочкой. Мой муж посажен на восемнадцать лет, этого вам недостаточно, мистер Лоутон? Что мы еще вам сделали, а? Из-за чего весь этот сыр-бор?
Лоутон не мог смотреть ей в лицо. Вместо этого он подошел к ее туалетному столику и засунул ее белье в ящик.
– Ваш муж злостный преступник, хотите вы это признавать или нет, дорогая. Его допрашивали на суде и приговорили к заключению в соответствии с законами этой страны. Мы располагаем информацией, как я вам уже сказал, что ваш муж, Джорджио Брунос, замешан и в других преступлениях. Человек, который был арестован на основании убийства и ограбления, выдал имя вашего мужа, а теперь нам выпала честь проверить обвинения, сделанные им.
Донна сжала кулаки и сказала Лоутону:
– Значит, вы думаете, что я прячу деньги под половицами, не так ли?
– Не вы, дорогая – засмеялся Лоутон. – Может, ваш муж что-нибудь спрятал. Об этом и раньше было известно.
– Вы перевернули этот дом вверх дном после того, как в первый раз арестовали его. Если там что-то обнаружится, мистер Лоутон, то вы подумаете, что это я положила нечто туда. Одно из другого вытекает, не так ли? Значит, сегодня вы меня в чем-то обвиняете?
Лоутон тяжело вздохнул и огляделся, потом посмотрел на молодого полицейского. Взгляд его красноречиво говорил, что он считает Донну глупой, и это не ускользнуло от нее. Она отвернулась и вихрем вырвалась из комнаты. В конце лестницы стояла женщина-полицейский, сложив руки. Донна не обратила на нее внимания и проскользнула на кухню.
Там тоже был кавардак. Долли сидела за кухонным столом, а лицо ее застыло в гневной маске.
– Черт побери, неужели это вправду происходит? Ты видела, что они сделали с его кабинетом? Превратили все в отхожее место. Надеюсь, что, ради Христа, они приберутся за собой.
Пока она говорила, зазвонил телефон, и Донна подняла трубку, оттолкнув другого офицера полиции с дороги. Сделав это, она свирепо посмотрела на него, вынудив его отойти.
– Алло? – Она улыбнулась и отстранила от себя трубку. – Скажите мистеру Лоутону, что звонит его начальник. Хорошо?
Через десять минут Донна закрыла парадные двери за Лоутоном и его офицерами. Она следила из окна гостиной, как полицейские машины отъехали по проезду. Стыд от всего происшедшего смешивался внутри нее с яростью. Как только скрылась последняя машина, она вбежала в кабинет Джорджио. Ящик стола был насильно открыт, и она испугалась, хотя и не совсем поняла почему. В проходе стояла Долли и протягивала ей факс и еще какую-то пачку бумаг.
– Ты это ищешь, Донна? – Она взяла документы из протянутой руки Долли. Вытащив дискету из кармана, она прижала всю эту пачку к груди.
– О, Долли, спасибо.
Долли заглянула ей в глаза. Потом, покачав головой, она отвернулась.
– Ты совсем вне себя, любимая. Я видела, что это надвигается за много недель вперед. – Голос у нее был печальный. – Я приготовлю нам обеим по чашечке кофе, и мы все потом с тобой уберем. Маэв скоро приедет сюда, и, вероятно, Стефан, так что будь готова.
Донна посмотрела на бумаги и дискету. Она не понимала, почему все это так важно, но нутром чувствовала, что так оно и есть. Она села за стол в кабинете и спросила себя, что же такого случилось за прошедший год, что она так изменилась. «Неужели это из-за Джорджио, или он был просто симптомом, а не причиной? Но, что бы ни случилось, одно я знаю наверняка. На самом деле в этом по уши и даже если бы захотела выбраться, то вряд ли смогла.
И это хуже всего. Я надолго застряла в этом.
Дни выбора закончились».
Алан слушал голос полицейского и сражался с собой, чтобы не сказать, чтобы тот заткнулся к чертовой матери. Но вместо этого он бормотал правильные слова. Положив трубку, он налил себе еще виски и сел возле окна, наблюдая, как постепенно оживает мир Сохо. «Похоже, молодой человек по имени Дэнни Килбрайд выдал имя Джорджио, приписав ему три ограбления в Эссексе». Алан знал, что парень лжет. Но ему нужно было выяснить, для чего лжет молодой человек и почему.
Зазвонил звонок, и он с опаской нажал кнопку домофона, не уверенный, какие еще сюрпризы могла ему принести сегодняшняя ночь. Пришел Стефан Брунос, а Алан впустил его, с облегчением вздохнув оттого, что это не полиция. Но он тут же спросил себя, а почему за ним должна прийти полиция.
Стефан выглядел учтивым, как всегда, однако несколько морщинок, которые пересекли ему лоб, свидетельствовали о том, что он чем-то обеспокоен.
– Полагаю, ты уже слышал? – спросил Алан. – Похоже, юный неудачник по имени Дэнни Килбрайд оговорил Джорджио. Я сегодня слышал от Джонни Г., что Джорджио обязательно повяжут, но не думал, что это произойдет так скоро.
Стефан пожал плечами.
– Все это чушь собачья. Наверное, очередная игра Левиса.
Алан увидел в этом логику и кивнул.
– Я также сегодня слышал, что Джорджио замешан в зверствах, – продолжал он. – В этом есть доля правды?
Он заметил, что Стефан до предела раскрыл глаза.
– А как ты сам думаешь, Алан, мать твою? Ты представляешь, чтобы Джорджио был замешан в чем-то подобном? Я хочу сказать, ведь ты знаешь его так же хорошо, как остальные, не так ли? Это просто очередная порция дерьма. Я держу пари, это Левис собирает урожай. Ты можешь представить, как это будет, если Джорджио окажется во всей этой грязи по уши?
Алан снова сделал глоток виски, пытаясь отвлечься от потрясений, выпавших на этот день.
– У Джорджио есть очень злобные враги, Алан – продолжал Стефан, – и я думаю, ты точно знаешь, какие счеты у него с Левисом. Но даже если отбросить это, нам нужно его вытащить. Нам всем нужно его вытащить, не так ли? Когда будет прыжок? Скажи мне, Алан.
Он пожал плечами.
– Не знаю, вроде в начале Нового года, думаю так. А что говорит Джорджио обо всем этом?
Алан видел, как Стефан борется с самим собой. Он знал, что Стефан ничего не знает, ведь именно так и хотел Джорджио. «Почему Стефан думает, что я скажу ему? Это остается выяснить…»
