Текст книги "Хасидские предания"

Автор книги: Мартин Бубер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

лабиринта ошибок, в котором он утратил свой путь. "Только

мой учитель, маггид из Межрича, способен сделать это",

– отвечал равви Аарон.

"Тогда напиши ему письмо, – сказал аскет, – чтобы он мог

узнать обо мне".

Равви Аарон выполнил эту просьбу и написал письмо маг-

гиду, после чего равви Хайк отправился в путешествие, надеясь,

что еще до того, как он сможет заговорить с маггидом, тот уже

будет знать, что перед ним – один из выдающихся людей

своего поколения. Когда маггид распечатал письмо, он (воз-

можно, без всякого умысла) стал читать его вслух. В письме

говорилось, что человек, который его принесет, не обладает

даже малейшей долей доброты. Равви Хайк заплакал, услышав

это. "Подожди, – прервал его маггид. – Правду ли пишет

о тебе "литовец"*?" – "Правду или нет?" – спросили и другие,

присутствовавшие при этом. "Не знаю", – сказал равви Хайк.

"Что ж, – заключил маггид, – если так пишет "литовец", то

это, по всей видимости, правда". – "Тогда исцели меня, рав-

ви!" – стал умолять аскет.

Целый год трудился маггид и в конце концов исцелил этого

человека. Позднее равви Хайк и в самом деле стал одним из

величайших людей своего поколения.

ЦАРЬ

Как-то равви Аарон произносил утреннюю молитву в синаго-

ге Межрича. Когда он уже, обращаясь к Богу, собирался вымол-

вить слово "Царь", слезы потекли у него из глаз и он не мог

продолжать. После молитвы его спросили, что случилось. Равви

Аарон объяснил: "В тот момент я подумал о том, как однажды

равви Иоханан бен-Заккаи сказал Веспасиану: "Мир тебе, царь!

Мир тебе, царь!" Римлянин же ответил ему с гневом: "Ты дважды

заслужил смерть. Во-первых, я не царь, а ты назвал меня царем.

Во-вторых, если я царь, почему ты не приходил ко мне до сих

пор?" В самом деле, Бог еще не царит на земле, и часть вины за

это лежит и на мне. Так почему же я еще не покаялся? Почему же

я еще не пришел к Нему?"

ЛЮСТРА

Равви Аарон из Чернобыля, сын дочери Аарона из Карлина,

родившийся после смерти деда и названный в его честь,

был однажды арестован властями и спасся только благодаря

взятке, которую хасидим без его ведома дали начальству.

Когда Аарон узнал об этом, он воскликнул: "Увы! Как ущербно

мое поколение! Если бы мы были равны моему деду, равви

Аарону Великому, то неправедный суд можно было бы пре-

дотвратить и без всякой взятки". Затем он рассказал такую

историю:

"Однажды гайдамаки Украины и России составили заговор

против евреев, стремясь истребить их и присвоить их собствен-

ность. Когда известия об этом достигли Межрича, главы общин

пришли к святому маггиду и спросили его, что делать. Поскольку

маггид видел, что всеми гонениями заправляет Сатана, то он

повелел, чтобы все люди, мужчины, женщины и дети, спрятались

в окрестных лесах, взяв с собой из имущества столько, сколько

они могут унести.

Група людей пришла в синагогу, чтобы спасти священную

утварь. А с потолка в Доме Молитвы свисала огромная оловян-

ная люстра с тридцатью шестью светильниками. Мой дед, равви

Аарон Великий, приобрел ее на те деньги, которые, копейка

к копейке, собрали его ученики и хасидим маггида. Каждую

пятницу святой маггид сам зажигал все светильники на этой

люстре. В какой-то момент, когда вся другая утварь была выне-

сена, в синагоге осталась только эта люстра. Дед же мой тем

временем стоял у окна, не обращая внимания на то, что проис-

ходило вокруг. Вдруг он увидел, что люди собираются снять

люстру. В ту же секунду он оказался в центре зала и громко

закричал: "Не трогайте ее!"

Послали к маггиду рассказать, что произошло, и узнать, что

он собирается делать в такой ситуации. Маггид выслушал и,

какое-то время помолчав, сказал: "Пусть все, мужчины, женщи-

ны и дети, соберутся в Доме Молитвы". Когда мой дед увидел,

что в синагоге собирается вся община, он послал к маггиду

человека с просьбой, чтобы маггид пришел и простил его за

содеянное. Маггид не ответил. Мой дед еще раз послал человека

с извинениями, и маггид снова ничего не ответил.

А в Доме Молитвы тем временем собрались евреи Межрич-

ской общины. Там были все: мужчины, женщины, дети. Не было

только маггида. Вдруг один человек, стоявший снаружи, вошел

и сказал деду, что в город входят гайдамаки. Тогда мой дед

вышел и сел на входе в синагогу. Когда гайдамаки приблизились

к нему, он грозно сказал им: "Почему беснуются народы?"

Тут же предводителя гайдамаков поразило безумие, и он

начал избивать собственных людей. Гайдамаки бросились кто

куда и убежали из города".

НА ЗЕМЛЕ

Так равви Аарон из Карлина толковал слова Писания "...Вот,

лестница стоит на земле, а верх ее касается неба"*: "Если сын

Израиля твердо держит себя в руках и прочно стоит на земле, то

голова его касается Небес".

ничто

Когда равви Аарона спросили, чему он научился у своего

учителя. Великого Маггида, равви ответил: "Ничему". Когда же

его попросили объяснить, что он имеет в виду, равви Аарон

сказал: "Ничто – это именно то, чему я научился. Я научился

понимать смысл небытия. Я понял, что я – это ничто и, несмот-

ря на это, я – это я".

МАЛЫЙ СТРАХ И ВЕЛИКИЙ СТРАХ

Равви Шнеур Залман рассказывал о своем друге, равви Ааро-

не из Карлина, который умер в расцвете сил: "Его страх перед

Богом напоминал страх человека, которого собираются расстре-

лять. Он стоит и смотрит в дуло ствола, нацеленного ему в серд-

це, смотрит, полный страха и все же неустрашимо. Но это лишь

малый страх перед Богом, повседневный страх, который испыты-

вал равви Аарон. Когда же его охватывал великий страх – ника-

кие сравнения не годятся, чтобы описать это!"

БОГ СЛЫШИТ И МОЛИТВЫ

НЕДОСТОЙНОГО

Спросили равви Аарона: "О молитве Моисея к Богу о проще-

нии его народа* комментарий говорит: "...чтобы они не могли

сказать, что я был недостоин молить о милости за них". Не

находятся ли эти слова в противоречии со свидетельством Писа-

ния, что Моисей был смиренным гораздо больше, чем все другие

люди?"

"Именно потому, что он был таким смиренным, – ответил

цадик, – он и мог обратиться к Богу со словами: "Услышь

молитву мою, хотя я и недостоин этого, чтобы они не могли

сказать, что низкое достоинство человека стало явно во мне,

и не перестал бы молиться Тебе со всей силой своей души, но

чтобы они поняли, что Ты слышишь молитву, исходящую из

любых уст".

Один ученик Великого Маггида несколько лет обучался

у него и, когда решил, что всему научился, поехал домой. По

пути он решил наведаться в Карлин к равви Аарону, своему

товарищу по школе маггида. Когда он приехал в Карлин, уже

стемнело, но ученик маггида так сильно хотел видеть своего

друга, что не мешкая пошел к его дому и постучал в окошко.

Он услышал, как приятный голос спросил: "Кто там?" Думая,

что его сразу узнают, гость ответил просто: "Я!" Но окно

осталось закрытым, и никто в доме не ответил. Поэтому ученик

маггида вынужден был постучать еще. Ответа не было. Гость

продолжал стучать. Наконец, он взмолился: "Аарон, почему ты

мне не открываешь?" И тогда Аарон ответил, но голос его на

этот раз звучал так важно и торжественно, что ученик маггида

его даже не узнал: "Кто ты, осмелившийся называть себя "Я",

именем, подобающим одному только Богу?" Услышав эти

слова, ученик маггида сказал самому себе: "Я еще не до конца

выучился", – и без промедления вернулся обратно в Межрич.

КАК СЛЕДУЕТ УГОВАРИВАТЬ

Однажды равви Аарон приехал в город, где рос Мордехай

Малый, ставший затем равви в Леховице. Придя к равви, отец

мальчика взял сына с собой и пожаловался, что он неусидчив

в учении. "Оставь мальчика ненадолго у меня", – сказал равви

Аарон. Оставшись с Мордехаем Малым наедине, равви Аарон

лег и прижал мальчика к своему сердцу. Так он молча прижи-

мал его к сердцу, пока не пришел отец. "Я уговорил* его вести

себя хорошо, – сказал равви. – Отныне он будет усидчив

в учении".

Когда равви из Леховица вспоминал об этом событии, он

добавлял: "Тогда я понял, как следует уговаривать людей".

ПРИВЕТСТВИЕ

Внучатый племянник равви Аарона вспоминал: "Однажды на

исходе субботы, когда я сидел за столом равви во время исполне-

ния песни Илии*, я заметил, что равви Аарон и его сын равви

Ашер пожимают друг другу руки при словах: "Приветствуй Его,

приветствующего тебя, и того, кто приветствует Его". И я понял,

что означают эти слова: "Илия воспринял форму Отца, и Отец

хотел дать своему сыну милость приветствия".

РАЗРЕШЕНИЕ

Рассказывают.

Приближалась Пасха, и равви Аарон, находившийся в Меж-

риче, хотел на праздник отправиться домой. Он попросил

об этом маггида и получил разрешение. Но как только

он ушел, маггид позвал нескольких учеников и сказал им:

"Пойдите на постоялый двор, где живет Аарон, и отговорите

его ехать в Карлин". Они пошли и пытались уговорить

своего товарища остаться и отпраздновать Пасху с ними.

Не добившись сразу успеха, они признались, что их послал

маггид.

Аарон немедленно побежал к учителю и спросил его: "Равви,

мне необходимо ехать домой. Но теперь мне сказали, будто ты

хочешь провести праздник вместе со мной. Так ли это?"

"Я не стану тебя удерживать, – сказал равви. – Если тебе

так необходимо ехать, поезжай с миром". Но как только Аарон

вышел, маггид снова послал за ним учеников, сказав: "Не дайте

ему уехать!" Все повторилось, а поскольку маггид не мог дать

никаких объяснений, равви Аарон уехал-таки в Карлин. Но когда

он вошел к себе в дом, то его хватил удар, и через три дня он

скончался. Ему было всего тридцать шесть лет.

Маггид, узнав о его смерти, произнес изречение наших муд-

рецов: "Когда умер Аарон, рассеялись облака славы". Затем

добавил: "Он был нашим оружием. Что нам теперь делать в этом

мире?"

Ученики обступили маггида и стали спрашивать его, почему

он позволил столь выдающемуся и святому человеку уехать

и умереть. "Почему ты не сказал ему?" – не унимались они.

"Тем, что дано в управление человеку, он должен управлять

с верой", – сказал маггид.

На следующую осень маггид скончался.

4

ГЛУПОСТЬ

Равви Ашер, сын равви Аарона, рассказывал: "Когда я при-

ехал к равви Пинхасу из Кореца, то не стал ему говорить, кто

я такой, но он сказал мне: "Твой отец шествует впереди тебя".

Затем добавил: "Твой отец сделал глупость". Я был смущен,

потому что знал, что бы равви Пинхас ни говорил о ком-нибудь

из цадиким – даже если этот цадик отошел в высший мир

пятьсот лет назад, – его слова достигали Небесного суда. "Глу-

пость, которую совершил твой отец, – продолжил равви Пинхас,

– состоит в том, что он не стал жить дольше, чем мог бы".

ТРИ ПОКОЛЕНИЯ

Когда равви Израэль из Рижина* женил своего сына равви

Авраама Иакова, позднее ставшего равви в Садагоре, на дочери

равви Аарона из Карлина, внука великого равви Аарона, и они

подписывали брачный договор*, равви Израэль сказал: "По на-

шему обычаю, при подписании брачного договора необходимо

читать родословную отца невесты. Великий равви Аарон был

истиной мира. Его сын, равви Ашер, дед невесты, также был

причастен истине. А что до отца невесты – если бы он знал, что

под этим полом спрятана хотя бы крупица истины, он бы ото-

драл доски с пола голыми руками".

ЛЕВИ ИЦХАК

ИЗ БЕРДИЧЕВА

ТАМ БЫЛ ЕЩЕ КТО-ТО

Когда Леви Ицхак был молодым, один богатый человек

избрал его своим зятем, потому что увидел, что он очень одарен-

ный человек, – ибо таков был обычай. В знак уважения перед его

именитым тестем через год после свадьбы равви Леви Ицхака

попросили прочитать перед собранием в Доме Молитвы на день

Радования в Законе фрагмент Писания "Тебе дано видеть это..."*

Он взошел на кафедру и какое-то время стоял там неподвижно.

Затем коснулся рукой молитвенного одеяния, опустил руку и сно-

ва остался недвижим. Главы общины послали прислужника, что-

бы тот шепнул Леви Ицхаку не утомлять собрания, но начинать

чтение. "Хорошо", – сказал он и взял в руку край молитвенного

одеяния. Но не успел он покрыть им свои плечи, как снова

отложил в сторону. Тесть Леви Ицхака почувствовал перед со-

бранием большой стыд за своего зятя, потому что часто рас-

хваливал перед людьми таланты этого молодого человека, кото-

рого он взял в свой дом. Рассерженный, он послал сказать Леви

Ицхаку, чтобы он или начинал молитву, или уходил с кафедры.

Но когда Леви Ицхаку передали его слова, в зале неожиданно

раздался звонкий голос молодого человека: "Если ты начитан

в Писании, если ты хасид, то иди и сам читай молитву!" С этими

словами он возвратился на свое место. Тесть на это ничего не

сказал.

Но когда они были уже дома и Леви Ицхак сел за празднич-

ный стол напротив тестя и лицо его сияло радостью, подоба-

ющею в этот день, богатый тесть не сдержался и упрекнул зятя:

"Почему ты меня так опозорил?"

Равви ответил: "Когда я первый раз взялся за молитвенное

одеяние, Злое Начало подступило ко мне и зашептало на ухо: "Я

хочу сказать: "Тебе дано видеть это..." вместе с тобой!" Я спро-

сил: "Кто ты такой, что считаешь себя достойным сделать это?"

Тогда тот же голос произнес: "А ты-то сам кто такой, что

считаешь себя достойным сделать это?" – "Я начитан в Писа-

нии", – отвечал я. "Я тоже начитан в Писании", – сказал он.

Мне захотелось положить конец этому пустому разговору,

и я произнес презрительно: "Так где же ты изучал Писание?" А он

мне на это: "А ты где изучал?" Я сказал. "Так я сидел справа от

7 Мартин Бубер 193

тебя, – засмеялся он, – и изучал Писание вместе с тобой!"

Тогда я, подумав, с чувством победителя сказал ему: "Я хасид!"

Но и он ничуть не смутившись, произнес: "И я хасид!" Я же: "А

к какому цадику ты ездил?" Он же, как бы вторя мне: "А ты

к какому?" – "К святому маггиду из Межрича", – ответил я.

Тогда он засмеялся еще громче и сказал: "Говорю тебе, что

и я был там с тобой и так же, как и ты, стал хасидом. Именно

поэтому я хочу произнести вместе с тобой: "Тебе дано видеть

это..." Это было уже слишком. Я убежал от него. И что еще мог

сделать бедный Леви?"

НА УЛИЦЕ КОЖЕВНИКОВ

Однажды во время путешествия, уже ночью, Леви Ицхак

приехал в маленький городок, где он никого не знал и где никак

не мог найти ночлег, покуда какой-то кожевник не пригласил его

в свой дом. Войдя в дом кожевника, Леви Ицхак хотел произнес-

ти вечернюю молитву, но вонь от кож там была такой, что он не

смог вымолвить ни слова. Поэтому он пошел в Дом Учения,

в тот час совершенно пустой, и там произнес молитву. Неожи-

данно на него снизошло понимание того, как Божественное При-

сутствие (Шохина) оказалось в изгнании и что теперь, в эти

минуты, оно с поникшей головой стоит не где-нибудь, а на улице

кожевников в этом городке. От этих мыслей у Леви Ицхака

полились слезы. Он плакал и плакал, покуда не выплакал все

слезы и не упал от потери сил. И тогда он узрел славу Божию во

всем ее великолепии сияющего света, переливавшегося двадца-

тью четырьмя различными цветами, и услышал слова: "Крепись,

сын Мой! Тебе предстоит пережить великое страдание, но не

бойся, ибо Я буду с тобой".

В ПОРЫВЕ ВОСТОРГА

Утром на праздник Кущей, перед тем как благословить лежа-

щие в коробе лимон, связки пальмовых ветвей, мирта и ивы,

равви Леви Ицхак не заметил стеклянной крышки и сунул руку,

разбив стекло. Он даже не заметил, что сильно поранился.

На праздник Ханукки, когда равви Леви Ицхак увидел, как

горят священные светильники, он, в порыве, сунул в огонь руку

и даже не почувствовал боли.

На праздник Пурим, перед чтением книги Есфирь, равви Леви

Ицхак танцевал повсюду: в зале, на кафедре и чуть ли не на

свитке.

Когда равви Леви Ицхак носил воду для приготовления ма-

цы*, он был так поглощен этим священным ритуалом, что чуть

не-свалился в колодец.

На Седер, сказав слово «маца», равви Леви Ицхак исполнился

таким рвением, что прыгнул на стол и опрокинул его вместе со

всем, что на нем стояло, так что все необходимо было готовить

заново. Когда равви надел чистые одежды, которые принесли

ему, он все продолжал, словно пробуя на вкус, твердить: "Ах, ах!

Маца!"

БАНЯ

Рассказывают.

Когда равви Леви Ицхак стал равом в Бердичеве, те, кто был

враждебно к нему настроен, стали сильно притеснять его. Среди

них была группа людей, столь преданных памяти великого равви

Либера, жившего и учившего в Бердичеве и умершего за пятнад-

цать лет до появления в городе Леви Ицхака, что они не хотели

даже общаться с новым равви. Как-то равви Леви Ицхак позвал

их к себе и сказал, что хотел бы искупаться в бане равви Либера.

А у равви Либера никогда не было настоящей бани. То, что

называли его баней, было не чем иным, как простой ямой с во-

дой, над которой находилась крыша на четырех кольях. Зимой

равви Либер обычно разбивал в этой бане лед топором и лишь

после этого совершал священное омовение. После смерти равви

Либера крыша на бане покосилась, а яма заросла тиной, напол-

нилась грязью и в конце концов пересохла. Поэтому Леви Ицхаку

сказали, что купаться в этой бане невозможно. Но он был

настойчив в достижении своей цели и поэтому нанял четырех

землекопов, чтобы они вычистили яму. Они работали несколько

дней, но конца их трудам не было видно. Враги Леви Ицхака

потешались над забавами нового рава. Они говорили, что совер-

шенно ясно, что равви Либер не хочет, чтобы кто-то еще мылся

в его бане.

И вот однажды равви Леви Ицхак попросил собраться рано

утром всех своих противников, которые знали равви Либера. Все

вместе они отправились к бане, где рабочие опять стали копать.

Через несколько часов кто-то воскликнул: "Я вижу воду!" Вскоре

землекопы сказали, что воды прибывает все больше и больше.

"Все, хватит копать", – произнес равви Леви Ицхак. Он скинул

одежды и, придерживая шапочку, спустился в яму. Когда равви

ступил в воду, то все увидели, что она едва достигает ему до

лодыжек. Но неожиданно воды стало больше, и равви погрузился

в нее по горло. Тогда равви Леви Ицхак спросил: "Есть ли здесь

кто-либо, кто помнит равви Либера молодым?" Ему ответили,

что в новой части города живет некий сторож из синагоги,

которому исполнилось сто шестнадцать лет и который прислу-

живал равви Либеру в молодости. Цадик послал за ним, а сам

остался сидеть по горло в воде. Сначала старик отказался идти,

но когда ему рассказали о том, что произошло, то немедленно

собрался и пришел.

"Помнишь ли ты того сторожа в синагоге, – спросил его

равви, – который повесился в Доме Молитвы на люстре?"

– "Конечно, я помню его, – ответил старик, весьма удивившись

такому вопросу. – Но откуда ты знаешь об этом? Ведь это было

почти семьдесят лет тому назад, еще до того, как ты появился на

свет!"

«Расскажи нам об этом случае», – сказал равви Леви Ицхак.

Старик поведал следующее: "Человек он был простой и очень

верующий. И все делал по-своему. Каждую неделю в среду он

начинал чистить большую люстру, висевшую в синагоге, и закан-

чивал к субботе, и, делая это, он постоянно говорил: "Я делаю

это ради Бога". Но однажды в пятницу вечером, когда люди

пришли в Дом Молитвы, они увидели, что он повесился на этой

люстре в петле из собственного пояса".

Равви Леви Ицхак тогда сказал: "В тот день, накануне суб-

боты, когда все было начищено и отполировано и не оставалось

ничего, что можно было бы еще сделать, простоватый сторож

стал спрашивать себя: "Что еще я могу сделать во славу Божию?

Что еще я могу сделать во славу Его?" Его слабый болезненный

рассудок совсем от этого помутился, и поскольку из всех великих

в мире вещей величайшей для него всегда была люстра, он

повесился на ней ради славы Божией. Теперь, когда после того

случая прошло семьдесят лет, равви Либер явился мне во сне

и просил сделать все возможное, чтобы искупить душу того

простеца. Поэтому-то я восстановил эту священную баню и по-

грузился в нее. Теперь скажите мне: пришел ли час искупить душу

того сторожа?"

«Да, да!» – сказали все в один голос.

"Тогда и я говорю: да! – произнес равви. – Ступай с ми-

ром". Когда он выходил из ямы, вода вдруг стала убывать

и вновь ее осталось не выше лодыжек.

Восстановив старую баню, равви Леви Ицхак выкопал для

себя рядом новую и воздвиг над обеими одно здание. Но когда

он готовился к какому-либо трудному делу, он всегда ходил

в баню равви Либера. До сих пор в старой части города, рядом

с "Клаусом", сохранился этот дом с двумя банями, одну из

которых люди до сих пор называют "баней равви Либера",

а другую – "баней равви Леви Ицхака".

В НОЧЬ СЕДЕРА

Вскоре после того, как равви Леви Ицхак стал равом Бер-

дичевской общины, он в первый вечер праздника Пасхи молился

с великим рвением и так затянул службу, что люди устали ждать

и, завершив свои молитвы, отправились по домам устраивать

Седер. В синагоге не осталось никого, кроме нищего странника.

Странников, по обычаю, приглашали на Седер. Нищему перед

началом службы сказали, что он приглашен на трапезу к равви,

читающему молитву, и должен подождать, пока тот закончит.

Но странник так утомился в дороге, что лег на лавку и уснул. Тем

временем равви Леви Ицхак закончил молитву благословений

("Шмоне-Эсре"). Увидев, что вся община разошлась по домам,

он воскликнул: "О ангелы, ангелы небесные! Придите в этот

святой день восславить Господа, Благословен Он". От этого

возгласа странник проснулся и, не успев после сна прийти в себя,

услышал шум ангелов, слетевшихся в синагогу, и испугался до

глубины души. Равви же распевал песнопения в великой радости.

Затем он заметил бедного странника и спросил, отчего это он

остался здесь один. Бедняга, придя в себя, рассказал обо всем,

что с ним случилось, и равви тут же позвал его к себе на Седер.

Но странник стал отказываться, страшась равви. "Успокойся,

– сказал ему Леви Ицхак, – у меня за столом блюда не хуже,

чем у всех прочих". Бедняк согласился и пошел с ним.

СОМНЕВАЮЩИЙСЯ ТРАКТИРЩИК

Владелец одного трактира в Бердичеве, где готовили хороший

мед, был противником хасидского образа жизни, однако любил

слушать рассказы хасидим о деяниях своих наставников. Однаж-

ды он услышал историю о том, как молится равви Леви Ицхак.

Во время субботней службы, рассказывали хасидим, когда равви

дошел до слов "Свят, свят, свят", при произнесении которых

силы небесные объединяются с людьми, с Небес спустились

ангелы, чтобы послушать, как эти слова исходят из уст равви.

«И вы в самом деле считаете, что так оно и было?» – спросил

трактирщик. "Да, так и было", – отвечали хасидим. "А что

делали ангелы, сойдя на землю? – не унимался трактирщик.

– Они парили в воздухе?" – "Нет, – ответили хасидим. – Они

спустились на землю и стали вокруг равви". – "А что вы делали

в тот момент?" – "Когда равви начал что было сил петь

и танцевать по всему дому, для нас там просто не осталось

места". – "Ну, меня бы он ни за что не сдвинул с места, ни при

каких обстоятельствах", – сказал трактирщик.

Во время празднования новолуния, когда равви Леви Ицхак

впал в экстаз, трактирщик подошел к нему сзади и встал рядом.

Равви – в своем неимоверном порыве – обернулся, схватил

трактирщика за одежды и стал его трясти и подбрасывать. Так,

тряся и подбрасывая, он катал его по всему дому, из одного

конца в другой. Трактирщик с трудом соображал, что проис-

ходит, и даже чуть не тронулся рассудком. В ушах у него гудело,

словно во время урагана. Собрав остатки сил, трактирщик вы-

рвался из рук цадика и смог убежать. После этого он поверил,

что равви помимо земных подвластны и иные силы.

для ИЗРАИЛЯ

Как-то на Новый год, перед молитвой благословений, Бер-

дичевский равви запел: "Обитатели Небес и обитатели преиспод-

ней – все они трепещут в страхе перед Твоим Именем; обитатели

бездн и обитатели гробниц – все они дрожат в страхе перед

Твоим Именем. И обитатели райских кущей славят и воспевают

Имя Твое. Вот почему я, Леви Ицхак бен-Сара, подступаю к Тебе

с мольбами и молитвами. Ибо что для Тебя Израиль? Кому Ты

говоришь? Детям Израиля! Кому Ты даешь заповеди? Детям

Израиля! Кто обязан произносить в Твою честь благословения?

Дети Израиля! Поэтому я спрашиваю Тебя: что для Тебя Изра-

иль? Разве не существует множеств халдеев, мидян и персов?

И они, должно быть, дороги Тебе. Но дети Израиля названы

детьми Бога. Поэтому благословен Ты, Господь наш Бог, Влады-

ка мира!"

истинный ЦАРЬ

Другой раз на Новый год равви Леви Ицхак предварил служ-

бу благословения Бога такими словами: "Фони* говорит, что он

царь". Затем он перечислил множество правителей из других

стран, именующих себя так же. Наконец он встряхнул головой,

засмеялся и воскликнул: "Но я говорю: "Да будет славно и благо-

словенно Его великое Имя!"

СДЕЛКА

Как-то среди молитвы равви Леви Ицхак произнес: "Владыка

всего мира! Было время, когда Ты бродил повсюду со Своей

Торой и стремился выгодно продать ее, подобно яблокам, чтобы

они не испортились, но никто не захотел купить ее у Тебя. Никто

даже не захотел взглянуть на Тебя! И тогда мы взяли Твою Тору!

Поэтому я хочу предложить Тебе сделку. Мы богаты грехами

и проступками, а Ты – полон милости и прощения. Так давай

поменяемся! Но, возможно, Ты скажешь: "Менять можно только

равное на равное". Я же отвечу: "Если бы не было у нас грехов,

что бы Ты делал со своей милостью? Так что Тебе для равной

сделки еще следует давать нам жизнь, детей и пищу!"*

ПЕРЕРЫВ

Утром на Йом-Кипур, когда Бердичевский равви дошел до

того места в Храмовой Службе, когда первосвященник кропит

каплями искупительной крови и должен был произнести: "И так

он считал: один; один и один; один и два; один и три..." – его так

переполнило чувство восторга, что когда он сказал во второй раз

"один", то упал на пол, словно мертвый. Тщетно стоявшие рядом

пытались привести его в чувство. Равви подняли с пола, отнесли

в его комнату и положили на кровать. Затем хасидим, хорошо

знавшие, что это было свойственное ему порой состояние души,

а не болезнь тела, продолжили свои молитвы. Вечером, когда

уже началась завершающая молитва*, в синагогу внезапно во-

рвался равви. Вбежав на кафедру, он произнес: "... и один!" Затем

он совершил все молитвы по порядку.

БОРЬБА

Как-то на Йом-Кипур молился Бердичевский равви в синагоге

Львова. Посреди дополнительной молитвы он внезапно остано-

вился, и люди услышали, как он произнес по-польски грозным

голосом: "Я тебе покажу..."

За вечерней трапезой сын Львовского равви сказал Бердичев-

скому равви: "Я не берусь порицать твою манеру молиться, но

скажи мне: как мог ты прервать свою молитву, да еще польскими

словами?"

Бердичевский равви ответил: "Я стремился молитвой обра-

тить вспять своих врагов, а польские слова были единственным

способом, чтобы одержать верх над принцем-демоном Польши".

ЖЕЛАНИЕ

Каждый год на Йом-Кипур в Бердичев приходила некая жен-

щина, чтобы помолиться вместе с конгрегацией равви Леви Иц-

хака. Однажды она задержалась в дороге, и, когда достигла

Дома Молитвы, уже наступила ночь. Женщина была очень огор-

чена и опечалена, ибо была уверена, что вечерняя служба уже

закончилась. Но равви ее еще даже не начинал. Он ждал, пока

придет эта женщина. С ним ждала и вся конгрегация. Когда

женщина вошла в синагогу, то поняла, что еще не прочли даже

молитву "Все обеты" ("Кол-Нидре"). И тогда она исполнилась

великой радости и обратилась с такими словами к Богу: "Влады-

ка мира! Чем я отблагодарю Тебя за то благо, что Ты даровал

мне? Я хочу, чтобы как Ты сейчас обрадовал меня. Тебя всегда

радовали Твои дети!"

И в тот момент, когда она говорила, на мир снизошла

милость Бога.

КАК СЛЕДУЕТ ВЗВЕШИВАТЬ

Однажды, по завершении Йом-Кипура, Шемуэль, любимый

ученик Бердичевского равви, вошел в комнату наставника, чтобы

посмотреть, как он себя чувствует после длительного поста и пос-

ле того взрыва нечеловеческого рвения, которое он выказал на

праздничной службе. И хотя ночь уже давно началась, чашка

кофе, стоявшая перед цадиком, была нетронута. Увидев вошед-

шего ученика, равви сказал: "Хорошо, что ты пришел, Шемуэль.

Мне хотелось бы кое-что поведать тебе. Ибо ты должен знать,

что Сатана строил сегодня козни против Небесного суда. "Вы,

судьи справедливости, – говорил он, – объясните мне, почему

так: когда человек крадет у своего ближнего рубль, вы взвешива-

ете эту монету, чтобы определить меру его греха. Но когда

человек дает своему ближнему рубль без проявления милосердия,

вы для определения меры его греха взвешиваете того, кто берет

деньги, и всех его домашних. Почему бы вам и в этом случае не

взвесить монету? Или почему в первом случае вам бы также не

взвесить ограбленного и всех тех, кто пострадал от его воровст-

ва?" И тогда я вышел навстречу Сатане и объяснил ему:

"Благотворитель хочет сохранить жизни людей, которых одари-

вает, поэтому в случае с ним следует взвешивать людей. Но

грабителя интересуют только деньги. Он даже не думает о лю-

дях, у которых ворует, вот почему в его случае необходимо

взвешивать только монету". Так я заставил Сатану замолчать".

ПЕСНЯ «ты»

Бердичевский равви часто пел песню, в которой были такие

слова:

Все, о чем я мечтаю, – Ты!

Все, о чем я думаю, – Ты!

Только Ты, снова Ты, всегда Ты!

Ты! Ты! Ты!

Когда я радуюсь – Ты!

Когда я грущу – Ты!

Только Ты, снова Ты, всегда Ты!

Ты! Ты! Ты!

Небо – Ты! Земля – Ты!

Ты наверху! Ты внизу!

В каждом начале, в каждом конце,

Только Ты, снова Ты, всегда Ты!

Ты! Ты! Ты!

СТРАДАНИЕ И МОЛИТВА

Когда равви Леви Ицхак дошел в пасхальной Хаггаде* до

фрагмента о четырех сыновьях и прочитал о четвертом сыне,

который "не знает, как спрашивать", он сказал: "Тот, кто "не

знает, как спрашивать", – это я сам, Леви Ицхак из Бердичева.

Я не знаю, как спрашивать Тебя, Владыку мира, но даже если бы

я знал это, я не осмелился бы это сделать. Ибо как я могу

дерзнуть спросить Тебя, почему все происходит так, как оно

происходит, почему мы переходим из одного изгнания в другое,

почему враги наши так нещадно преследуют нас. Но в Хаггаде

отцу того, кто "не знает, как спрашивать", говорится: "Это для

тебя, чтобы ты открыл ему это". Хаггада указывает здесь на

Писание, в котором сказано: "И ты скажешь сыну твоему". Но,

Владыка мира, разве я не Твой сын? Я не прошу Тебя открыть

мне тайну путей Твоих – я не дерзаю сделать это! Покажи мне

только одно, покажи мне это как можно яснее и яви как можно

глубже: покажи мне, что означает для меня то, что происходит со

мной в этот миг, что этот миг требует от меня, что Ты, Владыка

мира, говоришь мне этим мигом. О, я желаю знать не то, почему

я страдаю, но страдаю ли я ради Тебя!"

МОЛИТВА ЖЕНЫ

Эта молитва дошла до нас от Перл, жены Бердичевского

равви. Когда она месила тесто и пекла хлебы на субботу, то

обычно молилась так: "Владыка мира, прошу Тебя, помоги мне:

пусть, когда муж мой, Леви Ицхак, будет произносить в субботу

благословение над этими хлебами, пусть он подумает о том же,

о чем думала я, когда замешивала и пекла их".

ДВА СПОСОБА МОЛИТЬСЯ

Однажды накануне субботы равви Леви Ицхак молился перед