Текст книги "Хасидские предания"

Автор книги: Мартин Бубер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

мер, воспринял Бар-Кохбу в качестве Мессии и очень его почитал.

Ответил Бердичевский равви: "Однажды у императора забо-

лел единственный сын. Один врач посоветовал пропитать едкой

мазью бинты и обмотать ими больного. Другой врач вос-

противился этому, сказав, что мальчик слишком слаб и не

вынесет сильных болей, вызываемых мазью. Третий советовал

дать снотворное, но четвертый сказал, что оно может навредить

сердцу больного. Тогда пятый предложил, чтобы снотворное

давали лишь тогда, когда царевич почувствует сильную боль,

и понемногу: по одной ложке через несколько часов. Так и сде-

лали.

Так и Господь: когда увидел, что больна душа Израиля,

окутал ее едкой пеленой изгнания, но чтобы душа смогла это

вынести, навел на нее притупляющий сон. А чтобы душа совсем

не зачахла и не погибла. Он будит ее время от времени надеждой

на лжемессий, а потом снова усыпляет, и так будет длиться,

покуда не минет ночь изгнания и не явится истинный Мессия.

Ради этого слепнут порой и глаза мудрецов".

НА ЯРМАРКЕ

Бердичевский равви был однажды на большой ярмарке, где

наблюдал огромное скопление людей, каждый из которых думал

только о том, как бы побольше нажить барышей. И тогда равви

забрался на крышу дома и громко воскликнул: "Вы, люди,

забыли вы страх Божий!"

РАНЬШЕ И ТЕПЕРЬ

Говорил Бердичевский равви: "Вижу я, что мир перевернулся.

Раньше истиной были наполнены все улицы и площади Израиля

и все говорили правду. Когда же приходили в Дом Молитвы, то

заведомо говорили неправду. Теперь все наоборот: на улицах

и площадях все лгут, а в Доме Молитвы признают истину.

Раньше в Израиле было принято так: истина и вера освещали все

шаги людей, и когда торговали на рынке, то от всей души

исполняли изреченное: "Пусть будет твое "да" справедливым

и твое "нет" праведным"*, и вся их торговля шла верно. Но когда

приходили в Дом Молитвы, то били себя в грудь, восклицая:

"Мы грешили, изменяли, грабили!"* Все это было ложью, пото-

му что были они верны перед Богом и людьми. Теперь же все

наоборот: в торговле лгут и обманывают, а на молитве произ-

носят истину".

СВЯТАЯ святых

Говорил равви Леви Ицхак: "Нам запрещено иметь злые

мысли, ибо разум человека – это Святая Святых. В нем хранится

Ковчег со скрижалями Закона, и если туда проникают злые

мысли, то в Храме своем человек воздвигает идола. Но когда

посреди молитвы цадика охватывает великое рвение, когда он

начинает гореть огнем веры и возносит к Небесам руки, то его

Святую Святых осеняет своими крылами херувим".

ЗЛОБНЫЙ ЗАГОВОР

«Нам не следует умерщвлять свою плоть», – часто говаривал

Бердичевский равви. – Умерщвление плоти – это не что иное,

как попытки Злого Начала ослабить наш дух, чтобы уклонить

нас от правильного служения Богу.

Как-то боролись друг с другом двое сильных людей, и никто

из них не мог одержать верх над соперником. Затем у одного из

борцов возникла идея: "Мне следует попытаться ослабить его

волю и разум, и тогда я сумею победить его тело". Именно этого

и хочет Злое Начало, пытающееся заставить нас умерщвлять

свою плоть".

ИСТИННАЯ СКОРБЬ

И ИСТИННАЯ РАДОСТЬ

Когда Бердичевского равви спросили, какой путь является

правильным – путь скорби или путь радости, – он ответил:

"Есть два вида скорби и два вида радости. Если человек замыка-

ется в скорлупе случившихся с ним несчастий и его покидает

надежда, – это худший вид скорби, о котором сказано: "Божест-

венное Присутствие (Шохина) не водворяется в месте уныния"*.

Другой вид скорби – это благородная скорбь человека, понима-

ющего, что он утратил. Точно так же и с истинной радостью.

Тот, кто пренебрегает своей внутренней сущностью и среди пус-

тых удовольствий не чувствует ее и не пытается вернуть то, что

он утратил, – такой человек является глупцом. Но истинно

радостный подобен человеку, дом которого сгорел, но он, чув-

ствуя глубокую внутреннюю потребность, строит новый дом.

С каждым камнем, который он кладет в стены нового дома,

радость его возрастает".

ТАНЕЦ

Когда умер сын равви Леви Ицхака, цадик, идя за катафал-

ком, танцевал. Некоторые из его хасидим не могли скрыть своего

возмущения таким поведением равви. "Бедную душу взял я,

– сказал им Леви Ицхак. – Бедную душу и возвращаю".

УЧЕНИЧЕСТВО

Когда равви Кальману, автору известной книги "Свет и солн-

це", было пять лет, он однажды спрятался под молитвенным

одеянием Бердичевского равви, как любят делать дети, играя

в прятки, и украдкой подсматривал оттуда за цадиком. И тогда

в его сердце вошла какая-то огненная сила, объяла его и полнос-

тью овладела им.

Годы спустя равви Элимелек, отправляясь к Бердичевскому

равви, взял с собой некоторых своих самых достойных учеников.

Среди них был и молодой Кальман. Равви Леви Ицхак, взглянув

на него, сразу его узнал и произнес: "А этот – мой!"

ЗНАНИЕ

Как-то Бердичевский равви и Аарон, его ученик, вместе

путешествовали. Остановившись в Лиженске, они стали гостями

равви Элимелека. Но когда Бердичевский равви уехал, его

ученик остался. Он обосновался в "Клаусе" Дома Учения и Мо-

литвы равви Элимелека и стал там заниматься, даже не сказав

об этом равви Элимелеку. Но вечером цадик вошел в "Клаус"

и увидел там Аарона. "Почему ты не уехал со своим равви?"

– спросил он.

Аарон ответил: "Своего равви я знаю, а здесь я остался,

потому что хочу узнать тебя".

Равви Элимелек подошел к нему и схватил за пальто. "Так ты

считаешь, что знаешь своего равви? – воскликнул он. – Откуда

тебе его знать, если ты даже не знаешь свое пальто!"

ОТВЕТ РАВВИ ЭЛИМЕЛЕКА

Когда во многих местах враги хасидского учения нападали на

равви Леви Ицхака за манеру его служения и всячески вредили

ему, некоторые преданные ему люди написали великому равви

Элимелеку письмо, спрашивая, как могут эти нечестивцы вытво-

рять такое. Цадик ответил: "Что здесь удивительного? Так всегда

было среди Израиля. Увы, бедные наши души! Если бы все было

иначе, ни один народ в мире не смог бы покорить нас".

ПЕРВАЯ СТРАНИЦА

Спросили равви Леви Ицхака: "Почему во всех трактатах

Вавилонского Талмуда отсутствует первая страница? Почему

каждый из них начинается со второй?"

Цадик ответил: "Это для того, чтобы сколько бы человек ни

прочитал, он всегда помнил, что не постиг еще и первой стра-

ницы".

СКРЫТОЕ УЧЕНИЕ

Говорил равви Леви Ицхак: "Сказано у Исайи: "Ибо учение

изойдет от меня". Как это следует понимать? Ибо мы верим, что

Тора, полученная Моисеем на Горе Синай, не может быть изме-

нена и что взамен ее не может быть дано ничего другого. Тора

незаменима, и нам запрещено спрашивать о целесообразности

хотя бы одной из ее букв. Но реально символами учения в Торе

являются не только буквы, но и пустые места между ними,

только мы не способны их прочесть. Но наступит время, и Бог

откроет нам смысл пустых мест между буквами Торы".

ПОСЛЕДНИЙ ТРУБНЫЙ ГЛАС

На последнем в жизни равви Леви Ицхака празднике Нового

года тщетно пытались люди вострубить в бараний рог. Никому не

удалось издать ни единого звука. Наконец сам цадик поднес бараний

рог к губам, но и у него ничего не получилось. Стало ясно, что в этом

деле не обошлось без Сатаны. Отложив бараний рог, равви Леви

Ицхак воскликнул: "Владыка мира! В Твоей Торе сказано, что

евреям надлежит трубить в бараний рог в память о дне, когда Ты

сотворил мир. Посмотри на нас и увидишь, что все мы с нашими

женами и детьми собрались, чтобы исполнить Твою заповедь. Но

если Ты не хочешь этого, если мы больше не Твой народ возлюблен-

ный, то пусть Иван трубит для Тебя в бараний рог!"

Все зарыдали и во глубинах сердец своих обратились к Богу.

Некоторое время спустя равви снова взял бараний рог и поднес

его к губам, и теперь из рога полились чистые звуки. После

молитвы равви Леви Ицхак обратился к собранию с такими

словами: "Я одержал верх, но он заберет мою жизнь. Вот я,

жертва за грехи Израиля!"*

Через несколько недель равви Леви Ицхак скончался.

ПРОДЛЕННЫЙ СРОК

На исходе Йом-Кипура равви Леви Ицхак, выйдя из синагоги,

сказал собравшимся вокруг него людям: "Говорю вам, что сегод-

ня день, когда должна была окончиться моя жизнь и я должен

был покинуть мир в этот самый час. Но я беспокоился, что из-за

этого не смогу выполнить две важные заповеди: поселиться

в праздничном шатре и произнести благословение над лимоном,

которые необходимо исполнить в грядущие дни. Поэтому я мо-

лился, чтобы мне продлили срок жизни, и Бог услышал мою

молитву". Так оно и вышло: после дня Радования в Законе

Бердичевский равви заболел и через день скончался.

ВРАТА молитвы

Рассказывают, что в час, когда скончался равви Леви Ицхак,

некий цадик, произносивший в это время в каком-то далеком

городе поучение, внезапно прервал свою речь, в которой он

говорил о необходимости соединения учения и веры, и сказал

ученикам: "Я не могу продолжать. Все померкло в моих глазах.

Врата молитвы затворились. И все это потому, что нас покидает

великий праведник, равви Леви Ицхак".

ДРУГ

Во времена равви Леви Ицхака жил в Бердичеве один святой

человек. Все называли его равви из Морчова, потому что он

вырос в Морчове, на Украине. Равви Леви Ицхак и равви из

Морчова были дружны между собой, хотя в их отношениях

порицания в адрес друг друга были явными, а любовь – скры-

той. Когда цадик умер, равви из Морчова шел за его катафалком.

Когда тело равви Леви Ицхака выносили из дома, равви из

Морчова подошел к нему и прошептал что-то на ухо. Слышны

были лишь последние слова: "Сказано: "Семь недель сочтешь

ты". По прошествии семи недель равви из Морчова скончался.

С ТОГО ВРЕМЕНИ

С того времени, как умер равви Леви Ицхак, в городе Бер-

дичеве больше не было рава. Конгрегация не могла найти никого,

кто был бы достоин занять его место.

ЗУСЯ ИЗ ГАНИПОЛЯ

БЛАГОСЛОВЕНИЕ

Говорил равви Зуся: "Моя мать Мирл, да пребудет с ней мир,

не молилась по книге, потому что не умела читать. Все, что она

знала, – это как произносить благословения. Но когда она

утром произносила благословение, то там, где она делала это,

Божественное Присутствие (Шехина) сияло в течение целого

дня".

ПРИТЧА О ДРОВОСЕКЕ

В молодости Зуся был членом конгрегации Великого Маг-

гида, равви Баэра из Межрича. Однако он не жил с другими

учениками. Зуся скитался по лесам, спал там в укромных уголках

и постоянно пел восхваления Богу, так что люди, говоря о нем,

постоянно вспоминали слова Соломона: "Любовию ее услаждай-

ся постоянно"*. Младший брат Зуси, Элимелек, который был

тогда еще мальчиком и не входил в число членов конгрегации,

все свое время проводил за книгами. Он восхищался Зусей и од-

нажды спросил его: "Брат, отчего ты ведешь себя так, что все

в Доме Учения называют тебя странным?" Зуся ответил ему,

улыбнувшись: "Брат мой, я расскажу тебе об этом одну ис-

торию". И вот эта история.

У одного бедного дровосека было сильное желание увидеть

царя. Он покинул свою деревню и много дней шел, покуда не

добрался до того города, где жил царь. После многочисленных

попыток дровосек получил работу в царском дворце. Его обязан-

ностью было топить печи. Все свое рвение и способности вложил

дровосек в эту работу. Он сам ходил в лес, приносил оттуда

лучшие деревья, пропитанные душистой смолой, колол их на

поленья и – в точно назначенные часы – искусно складывал

в многочисленных печках. А царь наслаждался приятным теплом

и комфортом, чувствуя себя как никогда хорошо. Он спросил, кто

это создает ему такие удобства, и ему рассказали о дровосеке

и его работе. Царь отправил к дровосеку посланцев спросить, что

тот хотел бы получить от него в награду. Бедный дровосек

нижайше попросил царя предоставить ему возможность видеть

царя каждый день. Его просьба была удовлетворена: в сарае, где

жил дровосек, сделали окошко, выходившее точно на окна стояв-

ших рядом царских палат, так что дровосек мог постоянно

смотреть в него и видеть царя.

И вот однажды принц, сидя за столом вместе с отцом, сказал

что-то, что царю не понравилось, и был лишен права целый год

входить в царские покои. Какое-то время принц был вынужден

жить в полном одиночестве. Затем он стал угрюмо слоняться по

отдаленным коридорам дворца. Когда принц подошел к малень-

кому сараю дровосека, его охватило огромное желание увидеть

отца и он стал просить дать ему возможность посмотреть

в окошко в сарае. Дровосек и принц разговорились.

"Брат мой, – неожиданно произнес Зуся, обращаясь к Элиме-

леку, когда дошел до этого места в своей истории, – вот что

сказал бедный дровосек принцу, когда они беседовали: "Ты жи-

вешь в доме господина нашего, в его комнатах и ешь с ним за

одним столом. Все, что от тебя требуется, – это вести с ним

мудрую беседу. А я глуп и неучен и поэтому должен исполнять

свою низкую службу для того, чтобы хотя бы иногда видеть лицо

господина нашего".

слово

Рассказывал равви Израэль из Рижина: "Все ученики моего

предка. Великого Маггида, восприняли его учение – все, кроме

равви Зуси. И это потому, что равви Зуся никогда не мог до-

слушать проповеди своего учителя до конца. Но уже в самом

начале проповеди, когда маггид приводил слова Писания, кото-

рые он хотел далее толковать, и произносил "и Бог сказал" или

"и Бог говорил", равви Зуся впадал в неистовство, кричал, бился

в конвульсиях и махал руками так сильно, что начинал беспоко-

ить всех присутствовавших, и его выводили. И покуда он стоял

где-нибудь в другой комнате или в сарае, он бился о стены

и громко кричал: "Бог сказал!" Зуся не успокаивался, покуда мой

предок не заканчивал толковать Писание. Вот почему он не был

знаком с проповедями маггида. Но истина, говорю вам, истина,

говорю вам, в том, что если человек говорит в духе истины,

а другой слушает его в духе истины, то одного слова достаточно,

ибо одним словом может возвыситься мир и одним словом мир

может быть искуплен".

только ДОБРО

Однажды, когда молодой Зуся жил у своего учителя, равви

Баэра, к Великому Маггиду пришел некий человек и стал просить

о помощи. Зуся увидел, что этот человек полон греха и совершен-

но не стремится к раскаянию. Тогда он рассердился и гневно

сказал незнакомцу: "Как такой человек, как ты, повинный во

всевозможных преступлениях, имел наглость предстать перед

святым без всякого стыда и без всякого желания покаяться

в грехах?" Пришедший к маггиду замолчал, смутился и ушел;

Зуся же почувствовал стыд за то, что он сказал, и не знал, что

делать. Тогда учитель произнес над ним благословение, и с того

момента Зуся замечал в людях лишь доброе, даже если человек

грешил прямо у него на глазах.

Но поскольку дар видения Зуся не утратил, то все грехи,

которые он распознавал в людях, он считал своими собствен-

ными и обвинял в них самого себя.

Когда Рижинский равви рассказывал это о равви Зусе, он

обычно добавлял: "Если бы все мы были подобны равви Зусе, то

зло бы давно исчезло, смерть была бы преодолена и наступила

бы совершенная жизнь".

СТРАДАНИЕ

Когда равви Шмелке и его брат приехали однажды к Межрич-

скому маггиду, они задали ему такой вопрос: "Наши мудрецы

изрекли слова, которые не дают нам покоя, потому что мы их не

понимаем. Речь идет о том, что человек должен хвалить и благо-

дарить Бога за страдания так же, как за благодеяния, и прини-

мать страдания с той же радостью. Скажи, равви, как нам

следует понимать это?"

Маггид ответил: "Пойдите в Дом Учения. Там вы найдете

Зусю, покуривающего свою трубочку. Он объяснит вам смысл

этих слов". Братья отправились в Дом Учения и задали Зусе свой

вопрос. Тот засмеялся в ответ: "Нашли к кому обратиться!

Ступайте-ка к кому-нибудь другому, потому что я никогда не

испытывал страдания". Братьям же было хорошо известно, что

с самого рождения жизнь равви Зуси была полна всяческих

лишений и нужды. И узнали они тогда, что значит: принимать

страдание с любовью.

ОБЛАЧЕНИЯ МИЛОСТИ

Спросили равви Зусю: "Мы молимся, "И подай нам благую

милость..." и "Ты, Кто посылает благую милость..." Но всякая

ли милость блага?"

Равви Зуся ответил: "Безусловно, всякая милость блага. Но

суть дела в том, что все, что делает Бог, – это милость.

А поскольку мир не в состоянии вместить Его милость в чистом

виде. Он подает нам ее в облачении блага. Вот почему мы молим

Его, чтобы и облачения милости были благими".

ПРИНИМАЮЩИЙ

Некто, живший в том же городе, что и равви Зуся, видел, что

равви очень беден. Поэтому каждый день он клал в маленькую

коробочку, в которой равви Зуся хранил свои филактерии, двад-

цать грошей, чтобы поддержать семью равви. С тех пор, как этот

человек стал поступать так, он с каждым днем делался все богаче

и богаче. И чем больше он имел, тем больше давал Зусе, а чем

больше давал Зусе, тем больше богател.

Однажды этот человек услышал, что Зуся является учеником

Великого Маггида, и решил, что если, давая ученику, он получал

обратно столь обильно, то еще более обильно будет получать,

одаривая учителя. Поэтому он отправился в Межрич и преподнес

равви Баэру богатые дары. Но вскоре этот человек потерял все,

что приобрел за последнее время. Он пожаловался на это равви

Зусе, рассказав ему обо всем, что с ним приключилось, и спросил

его, что ему следует делать, чтобы вернуть потерянное. И кроме

того, разве не говорил ему сам равви о том, что его учитель

намного превосходит его?

Зуся ответил: "Знай, покуда ты давал независимо от того, кем

был принимающий, Зусей или кем-то другим. Бог давал и тебе,

не взирая на того, кому Он дает. Но когда ты стал стремиться

к тому, чтобы одаривать самого выдающегося человека. Бог стал

делать то же самое".

ПРИНОШЕНИЯ

Спросили равви Зусю: "Сказано: "Скажи сынам Израилевым,

чтобы они сделали Мне приношения"*. Почему не сказано:

"...чтобы они совершили Мне приношения"?".

Отвечал равви Зуся: "Для того, кто дает нуждающемуся,

недостаточно делать это лишь в духе святости. Ибо и нужда-

ющийся принимает в духе святости. Недостаточно для него

и давать лишь Именем Божьим. Ибо и принимают даваемое

также Именем Божьим. Вот почему сказано: "...чтобы они сдела-

ли Мне приношения".

В ДОРОГЕ

Три года Зуся и Элимелек провели в странствиях. Они хотели

разделить участь Божественного Присутствия (Шохины) в изгна-

нии и обратить к Богу заблудшее человечество. Как-то они

ночевали на одном постоялом дворе, где справляли свадьбу.

Гости на свадьбе оказались шумными и задиристыми, да к тому

же выпили чрезмерно. Увидев дремавших в уголке бедных стран-

ников, они решили позабавиться. Зуся лежал с краю, а Элимелек

– у стены, поэтому разбушевавшиеся гости схватили Зусю, стали

его пихать и бить, а затем вконец измученного бросили на пол.

Сами же тем временем пошли плясать. Элимелек удивился, что

его не тронули. В глубине души он позавидовал брату, что тот

пострадал, а он – нет. Поэтому Элимелек сказал: "Дорогой

брат, давай-ка я лягу на твое место, а ты-на мое, где спокойно

выспишься". Так они поменялись местами. Гости же тем време-

нем кончили плясать, и у них опять появилось желание позаба-

виться. Они пошли и хотели схватить Элимелека. Но один из

гостей сказал: "Это не по правилам! Давайте-ка и другому ока-

жем подобающую честь!" Поэтому они выволокли Зусю из его

угла и снова его отдубасили, приговаривая: "Вот и тебе свадеб-

ный подарочек!"

Когда Зусю наконец оставили в покое, он засмеялся и сказал

Элимелеку: "Так-то, дорогой брат. Если человеку суждено полу-

чить удары, он их получит независимо от того, где находится".

кони

Во время своих странствий два брата, равви Зуся и равви

Элимелек, часто заходили в город Людмир. Там они всегда

останавливались в доме одного благочестивого бедняка. Годы

спустя, став знаменитыми, они снова наведались в этот город,

уже не пешком, а в коляске. Их вышел встречать самый богатый

в этом городе человек, до этого даже не желавший общаться

с ними, и стал просить, чтобы братья остановились в его доме.

Но они ему ответили: "В нас самих ничего не изменилось, что бы

могло заставить тебя так сильно изменить к нам свое отношение.

Новшеством являются только кони и коляска. Поэтому пусть

они будут твоими гостями, а мы остановимся там, где обычно".

ПЛОДЫ СТРАНСТВИЙ

Когда равви Ной из Кобрина, внук равви Моше из Кобрина,

был в Садагоре, он слышал, как кто-то рассказывал: "Хасидим

вы найдете в тех местах, где странствовали два брата, равви Зуся

и равви Элимелек; в других местах вы не найдете хасидим".

СУББОТНЕЕ ЧУВСТВО

4.

Неделя за неделей, от начала до исхода субботы, а особенно

за трапезой с хасидим, когда они произносили поучения, равви

Элимелек и равви Зуся испытывали чувство святости. Однажды,

когда они были наедине, равви Элимелек сказал равви Зусе:

"Брат, иногда мне кажется, что мое субботнее чувство святости

может не быть истинным чувством, и тогда все мое служение

может не быть истинным служением". "Брат, – отвечал Зуся,

– иногда и я чувствую то же самое". – "Что же нам тогда

делать?" – спросил Элимелек.

Зуся ответил: "Давай-ка в будний день приготовим точно такую

же трапезу, как в субботу, сядем за нее с хасидим и скажем слова

поучения. Если нас охватит чувство святости, значит, служение наше

неверное. Если же нет, то мы поймем, что мы на правильном пути".

Так они и сделали: приготовили в будний день субботнюю

трапезу, облачились в субботние одежды и шапочки, ели со

своими хасидим и произносили слова поучения. И чувство свято-

сти охватило их, как и в субботу. Когда они остались наедине,

равви Элимелек спросил равви Зусю: "Брат, что нам теперь

делать?"

«Давай-ка отправимся к маггиду в Межрич», – сказал равви

Зуся. Они приехали в Межрич и поведали учителю, что с ними

приключилось.

Маггид выслушал их и сказал: "Если вы облачились в суббот-

ние одежды и шапочки, то немудрено, что на вас снизошло

субботнее чувство святости, потому что субботние одежды и ша-

почки обладают способностью сводить на землю свет субботней

святости. Так что не беспокойтесь, ничего страшного не случи-

лось".

ЗУСЯ и ГРЕШНИК

Однажды равви Зуся заехал на постоялый двор, где на лбу

у хозяина увидел признак многолетнего греха. От этого он ка-

кое-то время не мог ни говорить, ни двигаться. Но когда он

остался один в отведенной ему комнате, то посреди пения псал-

мов его охватила внезапная дрожь, и Зуся зарыдал, восклицая:

"Зуся, Зуся! Грешник ты, Зуся! Что ты наделал! Если бы не был

ты преисполнен лжи, то не совершил бы ни одного из преступле-

ний, в которых замешан. Зуся, глупый, заблудший человек, когда

же ты перестанешь грешить?" И затем он стал перечислять грехи

хозяина постоялого двора, называя время и место совершения

каждого из них, словно бы он сам совершал их, громко при этом

рыдая. Хозяин же тем временем тихонько наблюдал за странным

постояльцем. Он был у двери и все слышал. Сначала его ох-

ватило чувство испуга, но затем он испытал раскаяние и обратил-

ся к Богу.

СОВМЕСТНОЕ ПОКАЯНИЕ

Эту историю рассказывал один чтец из синагоги.

Когда я услышал, что равви Зуся помогает людям обратиться

к Богу, то решил отправиться к нему. Приехав в Ганиполь,

я сразу пошел в дом равви и, оставив в прихожей трость и дорож-

ный мешок, спросил наставника. Жена равви сказала, чтобы

я шел в Дом Учения. Там, стоя в дверях, я мог видеть равви. На

нем было молитвенное одеяние; он только что снял филактерии

и читал псалом: "Ответь мне, призывающему!" Сказав эти слова,

он зарыдал так горько, что я даже и не знал, что люди могут так

сокрушаться. Затем, на полу, я заметил человека, тихо стонавше-

го. Неожиданно он воскликнул: "Я великий грешник!" Это дало

мне возможность понять, что происходит. Позднее я узнал и под-

робности.

Стонавший человек был в своем городе служителем в Доме

Учения. К равви Зусе он пришел, чтобы тот наложил на него

покаяние за грехи. Но когда равви сделал это, проситель отказал-

ся исполнять это покаяние. Потом... что было потом, мне рас-

сказывал сам равви Зуся, когда я, беседуя с ним о своих делах,

высказал свои наблюдения о том, что видел в Доме Учения.

"Что было тогда делать Зусе? – сказал он мне. – Я сложил

со своей души все достигнутые ею степени, пока она не опус-

тилась до уровня души просителя, и соединил корень его души

с корнем своей. Поэтому ему ничего не оставалось, как покаяться

вместе со мной".

Это было воистину великое и страшное покаяние.

После покаяния я видел вот что. Когда кающийся прекратил

свои крики и вопли, я заметил, что к нему подошел равви Зуся,

который нежно обнял покаявшегося грешника. Затем он поднял

его на ноги и произнес: "И беззаконие твое удалено от тебя,

и грех твой очищен"*.

"Что же до меня, – говорил обычно в конце этой истории ее

рассказчик, – то вскоре я стал чтецом в синагоге равви Зуси".

ДЕРЗКИЙ И СТЫДЛИВЫЙ

Наши мудрецы говорят: "Дерзкий обликом идет в ад, стыд-

ливый обликом идет в рай". Равви Зуся, "дурачок" во имя Бога,

так толковал эти слова: "Кто дерзок в своей святости, тот

нисходит в ад, чтобы возвысить низкое. Он может бродить по

улицам и рынкам, не испытывая страха. Но кто стыдлив, кто

пренебрегает дерзостью, тому следует всегда оставаться на рай-

ских высотах, учась и молясь. Ему не стоит сходить оттуда,

чтобы не встретиться со злом".

ЦАДИК И ХАСИДИМ

В один из дней между Новым годом и Йом-Кипуром*, когда

люди исследуют свои сердца, равви Зуся сидел в своем кресле,

а ученики стояли вокруг него с утра до вечера. Равви возвел свои

глаза и свое сердце к Небесам и полностью освободил себя от

телесных уз. Глядя на него, один из его хасидим стал испытывать

сильное желание обратиться к Богу, и по лицу его потекли

обильные слезы. И как от одного уголька постепенно зажигаются

все сложенные в печку дрова, так и всех этих людей друг за другом

объял пламень обращения. Цадик в это время радостно посмотрел

на них. Затем он снова возвел очи к Небесам и сказал, обращаясь

к Богу: "Владыка мира, вот оно, истинное время для обращения.

Но Тебе известно, что у меня больше нет сил для покаяния,

– поэтому прими в качестве покаяния мою любовь и мой стыд".

СМИРЕНИЕ

Равви Зуся и его брат равви Элимелек как-то спорили о смире-

нии. Элимелек сказал: "Если человек созерцает величие Творца,

он достигнет истинного смирения".

Зуся сказал: "Нет! Человек должен начать с того, чтобы стать

истинно смиренным. Только тогда он поймет величие своего

Творца".

8 Мартин Бубер 225

Потом они спросили своего учителя, Великого Маггида, кто

из них прав. Маггид рассудил так: "И то и это – слова Бога

Живого. Но милость Его на том, кто начинает с себя, а не

с Творца".

ОБ АДАМЕ

Спросил как-то равви Зуся своего брата, мудрого равви Эли-

мелека: "Дорогой брат, в Писании читаем, что души всех людей

были заключены в душе Адама. Если так, то и мы должны были

присутствовать, когда он ел плод Древа. Я не могу понять, как

это я позволил ему есть? И как ты мог позволить ему есть?"

Элимелек ответил: "Мы были вынуждены, как и все. Если бы

он не ел плод Древа, в нем навечно бы остался яд змия и он бы

постоянно думал: "Стоит мне только съесть плод Древа, и я ста-

ну как Бог; стоит мне только съесть плод Древа, и я стану как

Бог".

«ПОЙДИ ИЗ ЗЕМЛИ ТВОЕЙ»

Учил равви Зуся: "Бог сказал Аврааму: "Пойди из земли

твоей, от родства твоего и из дома отца твоего в землю, которую

Я укажу тебе"*. Бог говорит человеку: "Во-первых, пойди из

земли твоей, то есть из мрака, который наполняет тебя. Затем

уйди от своих родных, то есть от мрака, который передала тебе

твоя мать. Потом уйди от отца своего, то есть от мрака, который

передал тебе отец твой. Только после всего этого ты сможешь

отправиться в землю, которую Я укажу тебе".

«И УВИДЕЛИ ИЗРАИЛЬТЯНЕ»

Спросили равви Зусю: "Сказано: "И увидели Израильтяне

Египет мертвым на берегу моря"*. Почему о египтянах говорит-

ся здесь в единственном, а не во множественном числе? Затем

сказано: "И увидели Израильтяне руку великую"*. Разве не виде-

ли они ее прежде?"

Равви растолковал: "Покуда принц-демон Египта был жив

и владычествовал, он следил за тем, чтобы занавес отделял

Израиль от Отца Небесного, чтобы народ Израиля не мог уви-

деть славу Его. Но когда принц-демон Египта лежал мертвым на

берегу моря – именно поэтому и употреблено здесь единствен-

ное число, – занавес был сорван и Израильтяне увидели Его

великую руку".

ЗУСЯ И ЕГО ЖЕНА

Жена Зуси была очень сварливой и постоянно приставала

к нему, чтобы он дал ей развод*, и поэтому у равви было всегда

тяжело на сердце. Как-то ночью он позвал жену и сказал ей:

«Смотри!» И показал, что его подушка вся мокрая от слез.

Потом добавил: "В Гемаре сказано, что если кто разводится

с первой женой, то о таком человеке даже алтарь льет слезы. От

этих слез и намокла подушка. Так что тебе надо? Хочешь ли ты

еще развода?"

С тех пор жена равви Зуси притихла. А став тихой, стала

и счастливой. А став счастливой, стала и доброй.

ЗУСЯ и птицы

Как-то равви Зуся разъезжал повсюду, собирая деньги для

внесения залога за арестованных, и заглянул на какой-то постоя-

лый двор. Хозяина в тот момент не оказалось на месте. Зуся

тогда стал ходить по комнатам, что обычно делал в таких

случаях, и в одной из них увидел большую клетку с разнообраз-

ными птицами. Зуся почувствовал, что эти сидящие в клетке

создания хотят вновь стать свободными птицами и летать по

всему миру. Его охватило чувство жалости, и он сказал себе:

"Вот, Зуся, ты ходишь повсюду, освобождая заключенных. Но

какое освобождение может быть большим, нежели освобождение

этих несчастных пташек из их тюрьмы?" Он открыл клетку

и выпустил птиц на свободу.

Когда хозяин возвратился и увидел пустую клетку, он рас-

свирепел и стал спрашивать всех, кто это сделал. Ему сказали:

"Слонялся тут один, похожий на дурачка. Никто, кроме него,

этого не мог сделать". Хозяин нашел Зусю и накинулся на него:

"Ты, дурак! Как ты посмел украсть у меня моих птиц, лишив

меня тех денег, которые я за них заплатил?" Зуся произнес: "Ты

ведь часто читал и многократно повторял слова псалма: "Ми-

лость Его – на всех творениях Его". Хозяин же в ответ стал бить

Зусю и бил его до тех пор, покуда не устала рука. Потом

вышвырнул его из своего дома. И Зуся как ни в чем не бывало

продолжил свой путь.

ЕГО дни

Каждое утро, просыпаясь, перед тем как обратиться со слова-

ми к Богу или к людям, равви Зуся обычно восклицал: "Доброе

утро всем детям Израиля!"

Днем он записывал на кусочке бумаги все, что делал. На ночь,

перед тем как уснуть, он читал эти записи и рыдал над ними,

покуда его слезы не смывали с листка чернила.

БЛАГОСЛОВЕНИЕ

Когда Зуся встречал еврейского мальчика, он благословлял

его такими словами: "Будь здоровым и сильным, как язычник".

ПЕСНЯ

Однажды накануне Йом-Кипура равви Зуся слышал, как чтец

в синагоге читал слова "И прощается" необыкновенно прекрас-

ным голосом. Тогда Зуся воскликнул, обращаясь к Богу: "Влады-

ка мира! Должно быть, Израиль не грешил вовсе, что такая