Текст книги "Книга о судах и судьях"

Поставил однажды ходжа Насреддин посреди поля дверь так, чтоб ее видно было от дома, запер дверь на ключ, а ключ спрятал у себя.

– Что это ты придумал? – спросила его жена. Ходжа объяснил:

– Я поставил эту дверь, чтоб отличать честных людей от нечестных. Добрый человек обойдет эту дверь стороной, а плохой прямо к ней направится.

Прошло некоторое время, и вот Насреддин увидел: идут по полю девять человек – и прямехонько к двери. Он вышел к ним и спрашивает:

– Куда путь держите, люди добрые?

– Какое тебе дело? – отвечают. – Мы идем своей дорогой.

– Вы воры и идете воровать, – сказал им ходжа Насреддин. – Возьмите и меня в свою шайку, не то я донесу на вас.

А это действительно были воры. Удивились они проницательности Насреддина.

– Ты прав, – говорят. – Видимо, ты умеешь угадывать, что люди думают и чем занимаются. Идем с нами, пусть нас будет десятеро.

Пришли они к другой деревне, увидели на околице девушку-пастушку с отарой овец, подкрались поближе. Насреддин и говорит своим приятелям:

– Вы оставайтесь в лесу, а я пойду к девушке и постараюсь заговорить ей зубы. Как только я покажу пальцем на солнце – выскакивайте и уводите овец.

Сказано – сделано. Все вышло так, как задумал Насреддин. Утащили воры незаметно десять овец, он и сказал пастушке:

– Счастливо оставаться, малютка. Мне пора к своим. Догнал он их уже возле своего дома и спрашивает:

– Как мы теперь разделим этих овец?

– Ты самый старший из нас, – сказали воры, – самый умный и самый справедливый. Как ты поделишь, с тем мы и согласимся.

– Что же, – сказал Насреддин, – если так, начнем с богом. Нас всех десять, и овец тоже десять. Но вас девять. Берите себе одну овцу, тогда и вас будет десять. А я себе возьму остальных, тогда и нас будет десять.

– Это несправедливо, ходжа, – сказал один из воров.

– Ах, если несправедливо, – отвечал Насреддин, – идите жалуйтесь на меня кади. Я расскажу ему все как было, пусть судит нас по законам божеским и царским[clv]  clv
  Ср. AaTh 1663, аварск. [18, 60].


[Закрыть].

Сербская, 164, 467

Волк, лиса и лев решили охотиться сообща. Дела пошли у них хорошо – они поймали козу, оленя и зайца.

– Дели добычу, – обратился лев к волку. – Только по справедливости.

– Хорошо, – согласился волк. – Козу, я полагаю, надо отдать тебе, зайца лисе, а себе я возьму оленя.

Услышав это, лев разгневался и растерзал волка.

– Теперь дели ты, – сказал он, обращаясь к лисе. – Только по справедливости.

– С удовольствием, – сказала лиса. – Пусть коза будет тебе на завтрак, заяц – на обед, а олень – на ужин.

– Вот это правильно, – сказал лев. – Кто научил тебя так хорошо делить?

– Лежащий возле тебя растерзанный волк, о мой повелитель! – ответила лиса[clvi]  clvi
  Ср. AaTh 51, татск. [52, 281], Армянская [47, 19], Сенегальская [95, 98]. В сказке бура «Мудрость пса» дележ происходит по принципу, напоминающему дележ Насреддина в No 200: «Лев – царь зверей, и мы должны отдать ему девять антилоп. Тогда получится десять. А нас – девять. Если мы возьмем себе одну антилопу, то тогда тоже получится десять». «Кто научил тебя такому мудрому решению?» – спрашивает лев пса. И пес ответил: «Меня научил пример моего брата, ослепленного тобой» [109, 236].


[Закрыть].

Сирийская, 92, 177

У одного князя было два сына. После смерти отца сыновья долго жили вместе, но потом решили разделиться. Они разделили все имущество, кроме жернова и ковра. Когда дошли до них, братья поспорили, потому что, если жернов покрутить вправо, он давал всевозможные яства, а если влево – давал золота столько, сколько хочешь. А ковер, если ему скажешь: «Ковер, готовься!» – поднимался и нес куда захочешь.

В то время, когда братья спорили из-за жернова и ковра, мимо проходил умный человек.

– О чем спорите? – спросил он.

– Спорим из-за жернова и ковра.

– Почему же вы их не поделите?

– Не можем поделить, потому что, если жернов покрутить вправо, он дает всевозможные яства, а если влево – золота столько, сколько хочешь. Ковер же понесет туда, куда скажешь.

– Я вас примирю, – сказал прохожий, – только идите и станьте подальше, но так, чтобы слышали мой голос.

– Хорошо, – сказали братья, отошли подальше и стали. Тогда прохожий поднял жернов, положил его на ковер, стал сам туда же и сказал: "Ковер, готовься!" Ковер полетел. Пролетая мимо братьев, прохожий крикнул:

– Прощайте! Я взял ваш ковер и жернов. Теперь вам не о чем спорить![clvii]  clvii
  AaTh 518. Ср. Афганская [29, 15], Осетинская [81, 347], Персидская [50,287].


[Закрыть]

Абхазская, 17, 212

Два соседа затеяли тяжбу из-за коровы. Незадолго до суда каждый тайком от другого сходил к кади и дал ему две сотни асперов*, – чтобы тот вынес решение в его пользу.

Вот пришли оба на суд и привели свою корову.

– Сколько стоит ваша корова? – спросил у них кади.

– Четыреста асперов.

– Тогда я не понимаю, о чем вам еще судиться, – сказал тот. – Каждый из вас дал мне по двести асперов. Считайте, что вы се уже уступили мне.

Спорщики посмотрели друг на друга.

– Да, – сказали они, – бессмысленно продолжать тяжбу. Нашу корову уже съел кади[clviii]  clviii
  Один из многих рассказов о суде, когда в выигрыше от тяжбы оказывается судья. Ср. Персидская анекдот "Мудрое решение Насреддина":
  "Двое нашли кошелек с деньгами и никак не могли поделить их. Мимо проходил Насреддин, они попросили его рассудить их.
  – Поклянитесь, что не станете перечить, какое бы я ни вынес решение, сказал Насреддин.
  Оба поклялись. Тогда Насреддин говорит:
  – В настоящее время эти деньги мне нужны больше, чем любому из вас. Когда я выпутаюсь из денежных затруднений, то поделю деньги между вами" [74, 145].


[Закрыть].

Турецкая, 164, 215

Жил я раньше на одном дереве. И под этим деревом жила одна птица, куропатка... Однажды куропатка отправилась с другими птицами за пищей в одно место, богатое свежим рисом, и не вернулась вовремя... Заяц по имени Шигхрага залез на восходе солнца в то дупло, а я, отчаявшись в возвращении куропатки, не удержал его. Между тем та куропатка, сильно разжирев от питания рисом и вспомнив о своем убежище, вернулась туда на следующий день [...] И увидя, что в дупло забрался заяц, она с упреком сказала: «Эй, эй, заяц! Нехорошо ты сделал, что проник в мое жилище. Поэтому уходи поскорей». Тот ответил: «Глупая! Разве не знаешь ты, что жилищем можно пользоваться, лишь пока занимаешь его?» Куропатка сказала: "Если так, давай тогда спросим соседей. Сказано ведь в книгах закона:

[...] Коль споры начинаются: чей дом, колодец или луг, Чья роща иль надел земли, – пусть судит спорящих сосед".

Тогда заяц ответил: "Глупая! Разве не слыхала ты слов предания, гласящих:

[...] Решает споры у людей владенье сроком в десять лет, А споры у зверей и птиц решает обладание.

Поэтому, если это – твое жилье, все равно я занял его, когда оно пустовало. Итак, оно – мое". Куропатка сказала: "О, если ты упоминаешь предание, то пойдем со мной. Мы спросим знатоков предания. Пусть они отдадут жилище тебе или мне". Решив так, они отправились разрешать свой спор. А я подумал:

"Посмотрю, что тут будет", и с любопытством последовал за ними.

И пройдя немного, заяц спросил куропатку: "Дорогая! Кто же разрешит наш спор?" Та ответила: "Кто же, если не кот по имени Дадхикарна, полный сострадания к живым существам, ревностно исполняющий обет поста и воздержания. Он живет на берегу блаженного Ганга, громко шумящего от ударов быстрых разбивающихся волн, поднимаемых сильным ветром" [...]

А Дадхикарна, скрывавший свои прирожденные свойства, чтобы легким способом добывать средства к жизни, услышал эти слова. И, чтобы вызвать в них доверие, он поспешно обратил морду к солнцу, уселся на задние лапы, поднял вверх передние, зажмурил глаза н, желая обмануть их благочестивыми мыслями, произнес такое добродетельное наставление: "Увы! [...] Мгновенна бренная жизнь. Сновидению подобно общение с любимыми. Нет поэтому другого пути, кроме добродетели" [...]

И, услышав его добродетельное наставление, заяц сказал:

"О куропатка! На этом берегу реки стоит отшельник, произносящий благочестивые речи. Так спросим его". Куропатка ответила: "Ведь по природе своей он – наш враг. Поэтому спросим его, став подальше". И оба они начали его спрашивать: "Эй, отшельник, наставник в законе! У нас возник спор. Дай же нам совет, согласный с учением закона. Кто говорит неправду, пусть будет съеден тобой". Тот ответил: "Дорогие! Не говорите так. Я отвернулся от жестоких дел, указывающих дорогу в ад [...] Поэтому я никого не съем. Однако я стар и плохо слышу издали ваш разговор друг с другом. Как же определю я победу и поражение? Зная это, подойдите ближе и расскажите мне о вашей тяжбе. Тогда я скажу свое слово, зная, в чем суть спора, и не наложу на себя оков в том мире [...] Поэтому доверьтесь мне и отчетливо говорите прямо в мое ухо".

К чему много слов? Этот низкий вызвал в них такое доверие, что они приблизились к нему. И тогда он одновременно схватил одного из них лапой, а другого зубами, схожими с пилой. Так оба они лишились жизни и были съедены.

Поэтому я и говорю:

Когда злодей свершает суд, то ждет несчастье спорящих. Так зайца с куропаткою постигла смерть из-за кота.

Индийская. 84, 208

Как-то раз лиса и собака нашли кусок мяса и стали спорить, кому он должен принадлежать. Спорили, спорили, ни к чему не пришли и обратились к обезьяне, которая считалась мудрейшей

среди зверей, чтобы она их рассудила. Обезьяна внимательно выслушала их и сказала:

– Так как вы оба нашли мясо одновременно, я разделю его между вами и дам каждому равную часть.

Обезьяна на глазок разрезала мясо на два куска и положила их на весы. Конечно, один кусок оказался тяжелее. Обезьяна откусила от него немного и опять положила на весы. Теперь тяжелее оказался другой кусок. Обезьяна откусила кусок от нею и стала взвешивать снова. Опять оказался тяжелее первый кусок, и опять обезьяна от него откусила. Так она кусочек за кусочком съела все мясо, пока на весах не осталось ничего.

Лиса и собака ушли ни с чем. Можете представить, каково у них было настроение и как они злились на судью, который обманул их обеих![clix]  clix
  ВС 51***. Ср. близкие по смыслу сказки о разделе: эстонскую «Мышь и воробей» (Эстонские народные сказки. М. – Л., 1965), абхазскую «Ашхамадус и Агамадус» [16, 276], калмыцкую «Братья мыши» [64, 300], уйгурскую «Мудрое решение» [136, 72], амхарскую «Две кошки» [22, 34].


[Закрыть]

Корейская, 161, 104

Некая красивая женщина повела своего мужа к кадию и стала жаловаться, что муж не справляется со своими обязанностями:

– Я не могу губить свою молодость, – говорила она, – молодость не вещь, которую можно продать и потом купить. Кадий – большой шутник – спросил мужа:

– Почему ты не удовлетворяешь свою жену?

– Клянусь Аллахом, я стараюсь как могу, – оправдывался тот.

– Ничего и знать не хочу, – упорствовала жена. – Если каждую ночь он не будет стучаться во врата этого серебряного дворца пять раз, то придется найти для этого дворца другого владельца.

– Я не могу более трех раз входить в этот священный храм, – пытался отвертеться муж.

– Я осведомлен в делах судьбы, – сказал кадий, – и мне придется отдать вам часть своего имущества, чтобы прекратить вашу тяжбу. Поэтому я беру на себя две очереди, чтобы округлить счет.

Персидская, 85, 51

Пришли однажды к судье Мухаммаду Имами двое.

– Этот человек, – воскликнул один из них, указав на другого, – сказал, что совращаю я женщин честных. У меня и свидетель есть.

– Да нет, он сказал, что нет у тебя силы в чреслах, – поправил его свидетель.

– Загадочно дело сие и темно, – сказал судья жалобщику, – ибо как можешь ты совращать женщин, коли нет в тебе силы мужской?

Персидская, 21, 111

О МЕРЕ НАКАЗАНИЯ И ВОЗНАГРАЖДЕНИЯ

Жил-был когда-то царь, повелитель всего живого на земле. При дворе его служили и люди, и звери, и птицы, и рыбы. А одним из придворных был баклан. Птица эта очень гордилась своей красотой. Баклан с важным видом прохаживался по царскому дворцу, помахивая длинным хвостом. А хвост у него был пречудесный, с раздвоенным кончиком, весь в черных пятнышках, как, впрочем, и все оперение.

Однажды царь приказал всем своим подданным явиться ко двору и предстать перед ним. И тут-то пескарь, направляясь в тронный зал, увидел стоящего у входа баклана. Сердце пескаря замерло: ведь баклан питается рыбой и больше всего на свете любит пескарей! Но вспомнив, что в стольном городе всем строжайше предписано соблюдать мир, пескарь успокоился. А у баклана даже слюнки потекли при виде такого лакомства. Однако он знал, что его обвинят в государственной измене и казнят, если даже он просто прикоснется к пескарю. И все же робость и неуверенность, которых нельзя было не заметить во взгляде и движениях пескаря, так и подталкивали баклана постращать его. Баклан уставился на пескаря, а когда тот испуганно взглянул на него, неожиданно подмигнул левым глазом. Пескарь громко вскрикнул п, выбежав из царского дворца, помчался во весь дух к своему дому. Но бедную рыбку тут же схватили и обвинили в измене.

– Почему ты нарушил порядок и покинул дворец без моего разрешения? грозно спросил царь.

– Ваше величество, – отвечал пескарь, – мой заклятый враг баклан, стоявший у входа в тронный зал, посмотрел в мою сторону так, как будто бы собирался меня съесть.

Поскольку тщательное расследование подтвердило слова пескаря, он был помилован. Баклану же за то, что он напугал бедную рыбку, было приказано в тот же самый вечер задать в честь пескаря пир.

Баклан устроил пир и так радушно угощал пескаря разными винами, что тот свалился с ног и уснул. Тогда коварный баклан оторвал у него хвост и спрятал его в ветвях дерева. Он хотел им полакомиться, когда его перестанут искать.

А пескарь, проснувшись утром, обнаружил пропажу и горько заплакал. Баклан уверял его, что хвост украден ворами, которых так много в городе. Однако пескарь, хорошо зная коварные повадки баклана, не внял его доводам и обратился в суд.

Заслушав свидетелей, суд решил, что, поскольку хозяин несет ответственность за жизнь и имущество гостя, баклан обязан возместить ущерб, нанесенный пескарю, отдав ему свой хвост, который был тут же отрезан и приставлен к обрубку хвоста пескаря.

Вот почему кончик хвоста у пескаря раздваивается и покрыт черными пятнышками, которых нигде на теле у него больше нет.

А баклан не посмел снять с дерева украденный у пескаря хвост и воспользоваться им вместо своего. Ведь тогда бы все узнали, что он вор. Вот почему у баклана и по сей день нет хвоста.

Бирманская, 72, 32

Однажды к одному человеку в виноградник забрались чужие овцы и обглодали виноградную лозу. Владелец виноградника разыскал хозяина овец и повел его к судье. Когда они пришли к судье, владелец виноградника сказал:

– Да поможет вам господь рассудить нас! Овцы этого человека забрались ко мне в виноградник и объели всю лозу. Я ему говорю: "Заплати за мой виноград, который они съели", а он отвечает: "Я их не заставлял есть твой виноград и платить не буду". Поэтому я и привел его к вам.

Судья выслушал и говорит хозяину овец:

– Ну что ты ответишь на это? И хозяин овец сказал:

– Да поможет вам господь рассудить нас! Мой господин, я не позволял моим овцам есть его виноград. Дело было так: они ушли от меня, забрели к нему в виноградник и поели виноград.

– Если бы ты смотрел за своими овцами, этого бы не случилось, – возразил судья, – а раз ты допустил, чтобы они поели его виноград, так изволь заплатить ему. Пусть старейшины подсчитают, сколько стоил виноград!

Старейшины подсчитали и сказали судье, что цена съеденного винограда равна цене овец с их ягнятами.

Тогда судья сказал хозяину овец:

– Ты должен отдать своих овец вместе с ягнятами хозяину виноградника!

– Это несправедливо! – возразил тот. – Пусть нас рассуди г его величество! – И они отправились к негусу.

Когда они предстали перед негусом, хозяин овец сказал:

– Да поможет вам господь рассудить нас! О негус! Мои овцы ушли от меня, забрели в виноградник этого человека и поели весь виноград. Судья и старейшины сказали мне, что я должен отдать ему за это моих овец вместе с ягнятами. Тогда я решил прийти к вашему величеству, чтобы вы рассудили нас.

– Так ли было дело? – спросил негус владельца виноградника.

– Да, ваше величество! – ответил тот. – Старейшины подсчитали стоимость моего винограда и сказали, чтобы он отдал за пего своих овец вместе с ягнятами.

Тут негус подумал и спрашивает владельца виноградника:

– Овцы этого человека поели плоды или ветви с листьями?

– У меня поспел виноград, и они поели его, а ветви с листьями оставили. Но какая польза теперь от ветвей и листьев, если на них нет винограда!

Тогда негус вынес такой приговор:

– Если бы его овцы поели ветви с листьями и плодами, ты должен был бы взять у него за это овец с их шерстью и ягнятами. Но ведь они поели только плоды. Поэтому ты возьми у него только ягнят, а овец с их шерстью оставь хозяину.

Недаром говорится в пословице: "Сердце мудрого подобно весам".

Амхарская, 51, 95

В одной богатой деревне жил когда-то охотник. Каждый день он уходил в лес добывать дичь, а когда возвращался, продавал мясо жителям деревни.

Как-то раз к одному деревенскому богачу приехали гости из другой деревни. Они жили у него несколько дней, и каждый день богач угощал их самыми лучшими блюдами.

Но однажды гости сказали хозяину:

– Почему ты ни разу не угостил нас дичью? Мы слышали, у вас в деревне есть охотник, который каждый день бывает с добычей. Дай нам попробовать и этого лакомства.

Хозяин не заставил себя просить дважды. Он тотчас послал к охотнику свою жену. Но к этому времени он успел уже распродать все мясо, и женщине пришлось вернуться ни с чем.

Однако богач не хотел отступаться. Он опять послал к охотнику жену:

– Объясни ему, что у нас гости. Они прослышали, какую дичь приносит из леса охотник и во что бы то ни стало хотят ее отведать. Попроси его выручить нас. Не то гости станут презирать нас и расславят повсюду, что мы поскупились доставить им удовольствие. Как мы сможем такое терпеть?

Все это женщина передала охотнику, но тот опять отправил ее ни с чем. Тогда она пошла к жене охотника и стала ее просить дать для гостей хоть немного мяса.

– Мой муж со слугами сегодня еще раз собирается на охоту,– ответила та. Он дал мне кусок оленины, чтоб я зажарила его им в дорогу. Но я не могу его тебе дать, а больше у меня нет ничего.

– Дай хоть посмотреть на этот кусок, – взмолилась жена богача. И когда ей его показали, она стала еще пуще упрашивать жену охотника: – Уступи мне этот кусок. Я дам тебе за него много риса.

Наконец жена охотника уступила и отдала ей свой кусок оленины. Та, счастливая, вернулась к себе домой и приготовила своим гостям такую вкусную еду, что те не могли найти слов, восхваляя деревню и ее счастливых жителей.

А про обещанный рис жена богача забыла. Вскоре жена охотника умерла, за ней умерла и жена богача.

И вот умершие предстали перед повелителем царства мертвых.

– Что доброго вы сделали на земле? – спрашивал их он. – -Подавали ли вы милостыню? Давали ли людям деньги? Помогали ли им как-нибудь иначе?

Первой перед грозным судьей предстала жена охотника.

– Что я могла особенного сделать для людей? – сказала она дрожащим голосом. – Я всего лишь бедная женщина. У нас никогда не было ни золота, ни имущества. Жили мы только тем, что мой муж приносил с охоты. Мы продавали мясо и покупали за эти деньги самое необходимое для жизни.

– А не давала ли ты хоть когда-нибудь мяса человеку, у которого не было денег? – спросил судья.

– Был такой случай, – сразу вспомнила та. – Однажды я дала жене богача мясо, которое оставила для своей семьи. Она очень уж просила, обещала отблагодарить за это рисом. Но это было давно, риса я так и не получила.

Призвали к судье жену богача:

– Так ли было дело? Что она могла ответить?

– Я забыла отдать ей рис, – вот все, что она могла сказать в свое оправдание.

– Сейчас же верни ей, что обещала, – приказал повелитель царства мертвых.

– Но здесь у меня ничего нет. Что я могу ей отдать, как могу выполнить твой приказ?

– Тогда расплатись своим собственным мясом, – решил судья.

Так и было сделано. А потом повелитель царства мертвых подарил им обеим жизнь.

Обе опять оказались на земле. Жена богача вернулась в свою семью. Но она тщательно скрывала, что у нее теперь нет одной груди. Только однажды подул ветер, откинул край ее покрывала, и соседки все увидели. Они сразу расславили это по всей деревне, и на бедную женщину обрушились насмешки. Несчастная этого не выдержала. Она взяла веревку, повесилась и вернулась опять в царство мертвых.

А жена охотника прожила со своей семьей еще много лет в счастье и мире, пока повелитель царства мертвых не призвал ее снова к себе.

Индийская, 162, 18