Текст книги "Диалоги о ксенофилии (СИ)"

Автор книги: Мария Ровная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Кажется, зеркало. Как на Фортасе. Уже пролетели.

– Всегда ты что-нибудь углядишь, – позавидовала Дарья. – Гош, ты тоже не заметил?

Игорь пожал плечами. Хмуря светлые брови, произвёл академически правильный разворот со снижением. Он подозревал, что дамы, из свойственного асам-ветеранам менторского зуда, просто устраивают ему экзамен по пилотированию. И, умилённо снисходя к их маленьким слабостям, нарочно вёл «Литту» на минимальной высоте, аккуратно маневрируя между пиками.

– Ну, где оно?

– Подними немного, я сориентируюсь. По-моему, за той грядой… Вот!

– Ч-чёрт, точно! – Игорь от неожиданности врубил "стоп". «Литта» взвизгнула и зависла над ледяными скалами, не долетев до цели. – Э-э, позвольте, сударыни! А вы-то откуда знаете о Фортасских зеркалах?

– Слухами земля полнится, – уклончиво мяукнула Анна.

Дарья встала в позу:

– Обижаешь! Мы шельтинх-разведка или мы не шельтинх-разведка?

– Фортас, между прочим, объявлен запретной зоной.

– «Соната радости», – ехидно напомнила Анна.

– Так мы реттиоры! – парировал Игорь. – У нас допуск без ограничений!

– Оба хороши, – заворчала Дарья. – Выйдем, посмотримся в зеркальце? Может, хоть на этот раз что-нибудь выясним? Посадишь, Гош? Я пока оденусь.

– А я?

– Ась, ну зачем тебе? Ведь жизни там нет.

– Мне с вами и здесь жизни нет. К тому же атмосферные пробы – не безусловное доказательство.

Игорь молчал, затылком выражая несогласие.

– Только, ради Бога, не убегай за какой-нибудь местной козявкой, – поставила условие Дарья.

– Там же нет жизни, – успокоила Анна.

Дарья первой спустилась на плато, декорированное причудливыми сталагмитами. Вслушалась в чужой мир. В игру искр в изломах пиков. В муаровое мерцание монолитных стен. В заледенелый покой – безопасный, безграничный, безмолвный, не нарушаемый за пределами их крошечного живого островка ни одним вздохом, ни одним биением витального пульса.

– Место выбрали со вкусом, – признала Анна.

– Стены – будто натянутые холсты, – мечтательно произнёс Игорь. – Руки чешутся.

– Да, и мне хочется нарисовать на них что-нибудь, – поддержала Дарья. – Красивое-красивое.

– Киса и Ося были тут, – истекая ядом, посоветовала Анна.

– Нет, Нюш, вся эта красота статичная, мёртвая. Один бы одухотворяющий мазок, один удар кисти… Ладно, займёмся делом.

Трёхметровый плоский эллипс, вертикально зависший в нескольких миллиметрах над поверхностью плато, бесстрастно отразил копошащихся рядом людей, как отражал с альбедо, равным единице, все падающие на него лучи. В ответ на попытки определить другие характеристики зеркала тестер старательно выписывал 0,00000000.

– То же, что на Фортасе, – с досадой сказал Игорь, сворачивая аппаратуру. – Сплошной бред.

– Хотела бы я знать хотя бы, на чём эта штука держится, – вздохнула Дарья.

– И зачем. А по-моему, это вообще не вещество.

– Ignoramus et ignorabimus80, – резюмировала Анна.

– Н-ну, почему, – промямлила Дарья. – Так уж и не узнаем. Судя по соотношению размеров, они любят золотое сечение…

– И следят за своей внешностью, – подначил Игорь. – В конце концов, мы невежливы. Лезем в чужие дела. Ну, поставили они себе зеркало – оно не шалит, никого не трогает…

– Действительно, очень смахивает на шуточки Воландовой компании, – хмыкнула Дарья. – Давайте выдвигать гипотезы. Может, это прибор для регистрации каких-то планетных полей?

– Или маяк. В нерабочем состоянии.

– Игра воды и ветра, – брякнула Анна. – Даш, а помнишь тот отчёт Дженкинса?

– "Тот" – это который?

– По Аймири.

– А при чём тут Аймири?

– Там, кажется, тоже было зеркало.

– Не пом… Ах, да. На стене. Просто зеркало.

– Просто?

– Но ведь Аймири – станция, а не планета? – вмешался Игорь.

– В том-то и дело, – Анна подошла ближе к зеркалу. – У этой штуковины настолько лаконичная, изысканно простая форма, что и управление, по идее, должно быть предельно простым. До примитивности.

– Остаётся лишь выяснить, что они считают примитивным, – съязвил Игорь.

– И что они делают, если включаешь – а оно не работает, – вставила Дарья.

– Недурная тема для монографии: о гипотетических формах проявления активности Странников, эмоционально эквивалентных такому жесту, – с этими словами Анна пнула зеркало ногой.

Отражение исчезло. Точно провалилось в бездну. На непроницаемо чёрной поверхности эллипса вспыхнула картинка: вертикальный ряд из семи символов, и что-то вроде объёмной пульсирующей схемы с разбросанными там и сям символами, и целый массив знаков в центре…

– Заработало! – в восторге взвизгнула Дарья, хватаясь за видеокамеру.

Картинка продержалась недолго. Через пару минут на людей из эллипса вновь таращились их двойники.

– И всё? – разочарованно протянула Дарья.

– Маловато будет! – заявила Анна.

Из-за зеркала вышел Игорь. Женщины и не заметили, когда он очутился там.

– Я всё снял, но оно уже… Ой! Смотрите!

Он указал на что-то, видное с высоты его роста, а от женщин скрытое корпусом «Литты», и побежал туда, огибая корабль. Дарья и Анна рванулись за ним.

На гладкой, будто отполированной ледяной глыбе тонкой линией – следом бластерного луча – было выплавлено изображение женщины. Придерживая одной рукой волосы, она протягивала другую крылатому зверю, несущему в передних лапах солнце.

– Аська, это ты… – запинаясь, выговорила Дарья. – Ты с Филирой…

Да, это был точный портрет Анны. Только она получилась у художника невероятно, невозможно прекрасной.

– С филиором, – тихо поправила Анна. – С его гербом. Так зачем он летал на Фортас?…

Игорь шагнул к изображению. Приладил к поверхности стены и к выплавленной канавке датчики тестера.

– Давность повреждения – двести сорок плюс-минус десять суток, – Игорь явно не верил собственным глазам. – Он может быть ещё здесь!

– Спасатель… – начала было Дарья.

– Капитан, на время поиска я принимаю командование. Если он на планете, я его найду.

– Тогда я уйду, – без выражения сказала Анна.

– Куда? – не понял Игорь.

– Ася!…

– Он приведёт «Литту» домой. И не говорите ему, что я… была. И что со мной было. Посмотрите. Вот какой я была для него. И должна остаться такой. Всё равно, тоска это, или мечта, или воспоминание… Я не причиню ему боли. Ни за что.

– Даже ценой самоубийства? – Дарья постаралась сдержаться. – Не дороговато ли?

– Нет.

– Нюша, опомнись! Есть же на свете ещё что-то, кроме него!

– Нет. Обещайте мне, пожалуйста, что…

– Прежде всего возьми себя в руки, – перебил её Игорь.

Анна внезапно повернулась и побежала куда-то в сторону и вверх, прыгая со льдины на льдину. Остановилась на одном из торосов – игрушечная фигурка в скафандре, похожая на пупса. Она даже не запыхалась: Дарья и Игорь едва различали в микрофонах её лёгкое дыхание. И голос её звучал обычно: сдержанно и слегка насмешливо.

– Ну, вот. Здесь край плато. До дна метров пятьсот. Добежать и остановить меня вы не успеете.

Дарья осторожно тронула одну из её струн:

– Без кормчего мы отсюда не выберемся.

– Дашенька, не блефуй. Вызовешь спасателей. Вы заплатите, максимум, месяцем – двумя ожидания.

Дарья взяла Игоря за руку:

– Не двигайся. Ты её спровоцируешь.

– Да, давайте договоримся на расстоянии. Я ведь хочу так мало. Обещайте, что не станете мешать мне избежать встречи с ним – а я буду избегать её любым способом. И обещайте, что если кто-то из вас с ним встретится, то ни словом не обмолвится обо мне.

– Анна, – у Игоря дрогнул голос. – Анна, послушай…

– Слушаю, милый.

– Так нельзя. Что значит "любым способом"? Антон… он… этого не стоит. И никто не стоит… – он услышал в тесном пространстве шлема её нетерпеливый вздох и поспешно добавил: – Я обещаю, Нюша!

– И я обещаю, – сквозь зубы сказала Дарья. – Я сама постараюсь, чтобы ты не встретилась с чело… с существом, которое довело тебя до такого.

Маленькая фигурка в скафандре стала спускаться, скользя и оступаясь, нелепо мотая пустыми рукавами. Игорь бросился ей навстречу, схватил в охапку и потащил к кораблю.

_ _ _

После «вошебойки» все собрались в рубке. Игорь молча принялся заваривать кофе. Дарья свернулась в кресле, спрятавшись под распущенными волосами, подгребла к животу Лао, легла щекой на спинку и тихо произнесла:

– Предательница.

– Это моя жизнь, – зашипела Анна, отступая к заднему экрану. – Моя. Она принадлежит только мне и ему.

– Неправда! Твоя жизнь принадлежит всем, кому ты дорога, кто тебе верит. Ты ответственна перед нами – не меньше, чем перед ним. Ах, подумаешь, ему будет неприятно…

– Неприятно?! Вспомни, что было с тобой, когда ты увидела меня после Румека!

– Ничего страшного не было! За его душевный комфорт ты готова платить своей жизнью – это твоё право. Но почему ты платишь нашими душами? Почему ты не считаешься с нами?

– А почему вы решаете за меня, что лучше для меня и для него? Кто дал вам право диктовать мне выбор?

– А ты способна решать сама? Ты же обезумела из-за него!

– И тебе он помешал, – Анна устало прислонилась к стене. – И ты против него.

– И ты! – Дарья встала, нацелив на Анну маленький тонкий палец. – Ты не хочешь, чтоб мы решали за тебя, а сама решаешь за него. Разве он дал тебе право решать, что для него лучше: найти тебя такую или потерять навсегда? Аська, ты беспощадна, но ты никогда не была жестокой и эгоистичной; а это – эгоизм, жестокий эгоизм калеки, зацикленной на своём изъяне!

– Дарья, замолчи, ей же больно! – закричал Игорь.

– А тебе? А мне? Ей можно причинять нам боль? Если бы эта полоумная в самом деле спрыгнула… А ему, твоему Ванору? Каково было бы ему?

Дарья перевела дыхание. Взяла чашку с кофе – двумя руками, чтоб не расплескать. Игорь набирал какой-то код на аптечном табло. Анна села на пол, откинувшись затылком к стене.

– Идти на суицид, чтобы, не дай Бог, не потревожить как-нибудь гуманоида, с которым была знакома три года назад… – Дарья поставила трясущуюся чашку на пульт.

– Я люблю его, – чуть слышно ответила Анна.

– Наплевать на свои обязанности, на «Литту», на спэйс…

– Я люблю его.

– Довести нас до смертельного ужаса…

– Я люблю его.

Игорь склонился над Анной, приложил к её шее ампулу. Анна успела сказать:

– Не надо…

Он поднял её, мгновенно уснувшую, и унёс.

– Я сорвалась, – выдавила Дарья, когда он вернулся. – Я сорвалась, да?

– Нет, – Игорь отвёл её ладони от лица. – Успокойся. Всё прошло. Всё кончилось.

– Ничего не кончилось…

– Она жива, спит, всё в порядке. Ты не сорвалась. Ты мудрее всех нас, мудрее, сильнее и добрее. Как же тебе досталось, мой солнечный зайчик…

Он лепетал ещё что-то бессвязно ласковое, носил её по рубке, баюкая, целуя, утешая, как ребёнка.

– Ну, всё, – Дарья глубоко вздохнула, упруго спрыгнула с его рук и заняла штурманское кресло, уступив своё Игорю. – Давай искать этого негодяя.

– Дашенька, он совсем не негодяй.

– Негодяй, – упрямо повторила она.

– Ты его не знаешь.

– И не хочу знать.

– Дарья!

Она и не предполагала, что ласковый беленький Гошик умеет говорить таким тоном: глухим, сдержанным и убедительным, как предупреждающее ворчание барса. «Господи, они оба свихнулись на своём Ваноре-Альдиене – и он, и Аська…». Игорь, тиснув зубы, напряжённо смотрел на экран, а не на Дарью. Она прикоснулась пальцами к его руке на пульте.

– Извини, Игорёк.

Он перевёл дух. Виновато буркнул:

– Ну что ты, что ты, Дашенька… Я и сам сказал о нём… Сказал не то. Я солгал. Не прощу себе. Антон стоит…

Виток за витком, точно бинтуя планету, они летели над бесконечным хаосом льдов. Планета была первозданно безжизненной. Они не нашли никаких следов. Молча – они уже понимали друг друга без слов – оторвали «Литту» от царства Снежной королевы и направили к звезде. Игорь взял ещё ампулу и вышел.

– Как она? – спросила Дарья, когда он снова сел в кресло.

– В порядке. Спит. Иди и ты. Я пока расшифрую излучение.

– Разбуди меня через три часа.

– Иди-иди.

Ей казалось, что она успела только прикрыть глаза. «Литта» содрогнулась, едва не сбросив Дарью с кровати. Прерывисто запищал аларм. Дарья помчалась в рубку, налетая на стены: Игорь закладывал такие виражи, что гравирешётки не успевали гасить ускорение.

– Ничего не понимаю… – растерянно бормотал Игорь.

Впрочем, руки у него не растерялись. Он уже включил маскировку и уводил корабль из-под лазерных лучей дюжины допотопных военных кораблей, усеявших боковые и задние экраны.

– Мы же ничего… Просто летели…

– Господи, Гош, какой ты наивный!

– Я только послал им позывные, а они вместо ответа…

– Так ты ещё и расшаркивался с ними? С военными автоматами?!

– А я таких никогда не видел, – смущённо признался Игорь.

– Если у них есть аутспэйс-локаторы – мы влипли.

– Нет, кажется, они нас не видят, – Игорь играл клавишами. – Сделаем по-кальмарьи…

Он выпустил все зонды. Дарья круто увела «Литту» на другой курс. Чужаки расстреляли облако зондов; удовлетворённые впечатляющим взрывом, перестроились по три и отвалили в стороны.

Они синхронно откинулись на спинки кресел.

– Да-а… – Дарья помотала головой. – Такого со мной не случалось. Гостеприимная звёздочка!

– Это я виноват.

– Что ты, я бы тоже не ожидала атаки. Ты всё сделал правильно. Знаешь, по-моему, нам пора домой. Мы здесь незваные гости.

– Дарьюшка, домой не получится, – слишком спокойно отозвался Игорь.

_ _ _

Будить Анну отправились вдвоём: каждый с тревогой ждал, в каком настроении она проснётся на этот раз.

Она подняла ресницы и улыбнулась.

– Нюшенька, – растаяв, заворковал Игорь, – открой сомкнуты негой взоры.

Она потянулась, сонно жмурясь.

– Кто спит по ночам? Никто не спит…

– Вставай, ксенопсихолог, – сказала Дарья.

Анна быстро села, открыв глаза.

– Цивилизация?

– Да. Мы принимаем их телепередачи.

– Маскировку…

– Включили, – буркнул Игорь.

– Давай на мой терминал. Записывали что-нибудь?

– Всё. Команда «вчера». У них пять каналов. Это первый.

– Ты голодна? – спросила Дарья.

– Не знаю… Позвольте, но это же земная колония! И язык – смесь нижегородского с французским… Уж не Аксорг ли?

– Судя по старым лоциям – он.

– Так вот они где. Ну, а я вам зачем?

– Т-то есть, как – зачем?

– Зачем вам анализ их передач?

– Какая ты нелюбознательная, Аська!

– Да пожалуйста, я посмотрю, – поспешно уступила Анна, озадаченная этим праздным любопытством. Вот уж что Дашке нисколько не свойственно! – Но если это Земля Аксентьева-Оргондоя, то самое разумное, что мы можем сделать – быстрее убраться отсюда.

– Сколько дней тебе нужно? – вела своё Дарья. – Два, три?

Анна заскулила:

– Я женщина слабая, беззащитная… «Еле на ногах стою и аппетита решилась».81

– Пошли, Гош, – хихикнула Дарья.

– Заварите мне, пожалуйста, лимонник. Я пришлю Блинда.

– Посмотрим по твоему поведению, – бросил Игорь.

– И перечтите Кодекс о колониях, – едко напутствовала их Анна. – Статьи семь – девять, о статусе отколовшихся, суверенитете и неприкосновенности границ.

Она явилась в рубку через восемнадцать часов. Игорь, стоявший для прочистки мозгов на голове, принял нормальное положение. Дарья закрыла дверцу СВЧ-печи. Анна остановилась перед экраном, на котором красовалась планета величиной с апельсин.

– Мы уже так близко?

– Ваши выводы, Анна Гедеоновна, – запросил Игорь.

– Вывод первый: я таки, да, хочу есть.

– Очень странно. С чего бы это?

– Через десять минут будет рагу, – пообещала Дарья.

– Это действительно Земля Аксентьева-Оргондоя. Если судить по телепрограммам – благословенная планета. По техническому уровню они малость регрессировали, но живут изобильно, работой себя не мордуют, политикой не интересуются, все органы управления – мэрии, центрального правительства, похоже, вообще нет.

– Полисная организация? – уточнила Дарья.

– Не уверена. Может быть, и криптократия. Куча всяких добровольных обществ, в основном благотворительных. При этом ни одного упоминания о болезнях, нищете, преступности, о больницах, приютах или тюрьмах. Вся полицейская хроника – компания подростков вытоптала клумбу, собака покусала соседа, девчонки подрались из-за того, кому танцевать с парнем. Кажется, все их занятия – флирт, искусство, спорт и пляж, пляж, пляж. Даже рожают в море.

– У нас тоже рожают в море, – заметила Дарья.

– Но у них это имеет какой-то ритуально-магический оттенок.

– Словом, курорт, – заключил Игорь.

– Да. Как видите, телеинформация необъективна.

– Теперь твои «но», – попросила Дарья.

– Вот мои «но». Во-первых, у них нет своей музыки.

– Нюш, да на всех каналах сплошная музыка!

– Да, и вся мне знакома. Она создана не на Аксорге.

– Это так важно?

Анна подняла на них глаза.

– Мне это не нравится. Как вам бы, вероятно, не понравилась планета, на которой нет художников.

– Ты права, – кивнула Дарья.

– Во-вторых, у Аксорга есть враг, кровожадный агрессор, который стремится поработить свободную и процветающую планету: Земля. О существовании других населённых миров они, как я поняла, не подозревают. Всё время толкуют о каком-то звёздном кордоне и о бдительности. При этом космос и полёты табуированы. И настолько жёстко, что, по-моему, все аксоргиане страдают акрофобией82. У них нет летательных аппаратов – ничего, что отрывается от поверхности планеты. Даже воздушных змеев. Наверное, из-за этого они не сумели составить точных карт и в учебных передачах называют острова "неисчислимыми".

– Карты должны были сохраниться ещё от первопоселенцев, – возразила Дарья.

– Я излагаю то, что выудила из телепрограмм. А судя по ним, аксоргиане безоблачно здоровы и счастливы. Всё, чего они боятся – это небо, земные шпионы и контрабандисты.

– Какие контрабандисты? – недоуменно переспросил Игорь. – Ведь у них, кажется, одно государство.

– У них вообще нет такого института, как государство. Но аксоргиане помешаны на искусстве, и предметы земной культуры котируются у них очень высоко. Во всех детективах действует тайная организация, ведущая нелегальную торговлю с Землёй.

Игорь и Дарья вытаращили глаза.

– Вот-вот, – усмехнулась Анна. – Жуткие негодяи, бандиты, предатели, гадские гады. Их, разумеется, побеждают доблестные полицейские и герои-патриоты из Союза защиты свобод. Есть у них и такое добровольное общество.

– Может, они выдумывают себе врагов от слишком пресной благополучной жизни? – предположила Дарья. – Обычная тяга к риску и острым ощущениям.

– Никогда не могла понять, как можно любить риск и острые ощущения, – заявила Анна.

– Мгм-м… – сказал Игорь.

– И я не могу утверждать определённо, что истории о контрабандистах – выдумки. Если Аксорг сто семьдесят восемь лет не контактирует ни с одной из планет Содружества, то откуда, в таком случае, здесь известны музыка Атшери Тай или скульптуры Шергилона?

Игорь негромко присвистнул.

– И ещё странное табу есть у аксоргиан. Я не встретила ни одного упоминания о естественной смерти. В детективах погибают в драке. В парочке мелодрам то старушка, то оглохший герой, то героиня с разбитым несчастной любовью сердцем романтично уплывают в пучину моря. И всё. В целом всё это оставило у меня смутное впечатление недосказанности, тайны, о которой все знают, но стыдятся говорить вслух. Итак, внедрение возможно, контакт нежелателен и нецелесообразен. Пока всё.

– Сможем ли мы прожить на Аксорге год? – спросила Дарья.

Анна вскинула голову.

– Тот звёздный кордон?

– Да. Нас обстреляли.

– Так.

– Мы остались без аутспэйс-связи, без лид-капсулы и без половины хлорофилловых плёнок. Воздуха у нас на неделю. На регенерацию «Литте» нужно месяцев десять.

– Что ж тогда спрашивать? – Анна села, поджав коленки. – Сможем, куда мы денемся. Вы сойдёте за бродячих художников. У Игоря и вид вполне богемный. С деньгами как-нибудь выкрутимся, можно будет продать пару картин.

– А ты? – спросил Игорь. – Если там нет больных…

– И инвалидов. Да, я буду выделяться.

Дарья взяла её за плечи.

– Тебя только это беспокоит?

– Ещё… Я не смогу взять с собой кибера. Он нас засветит. А без него я совсем недееспособна.

– Ну и что?

– Ты же будешь с нами, – добавил Игорь.

– В том-то и дело. Я и так езжу на вас, а там буду полностью зависеть, во всём.

– Вот и хорошо, – сказал Игорь. – Хоть какая-то появится на тебя управа. Даш, по-моему, рагу уже готово.

– Доставай, – Дарья ещё ниже склонилась к Анне, тихонько спросила. – Тебе так неприятно зависеть от меня?

Анна доверчиво улыбнулась ей.

– Ты единственная, с кем мне легко. С тобой я забываю… Как будто я прежняя. Тебе ведь всё равно, какая я, правда?

– Конечно, Асик. И ему тоже, уверяю тебя. Если он такой, как вы рассказывали – ему нужна ты, а не твои руки.

Анна побелела и, выпрямившись, как тетива, молча, запрещающе глядела на неё зазеленевшими глазами. Дарья отступила.

– Сударыни, кончайте шептаться! – Игорь вручил Дарье тарелку, сам с другой тарелкой сел на подлокотник Анниного кресла. – Ну-ка, ложку за капитана… Совсем Вы скисли, Хэйно-Снежная королева, Хэйно-томограф, Хэйно-парфэ83…

– Как-как? – Анна невольно засмеялась. – Этого прозвища я не знала!

– Не удивительно, оно имеет хождение в мужской среде. А эту ложку за эмпата… За штурмана… За планетолога…

– Сейчас настраиваем гипноинфор и адаптируемся к языку, – распорядилась Дарья.

– За кормчего…

– За кормчего не буду. Всё. Сам поешь.

– Потом все спим не меньше восьми часов, – продолжала Дарья. – Спим! Каждый в своей каюте!

– Понял, понял, – пробурчал Игорь.

– Ася, продумай, что можно взять с собой. Слушайте! – осенило Дарью. – Давайте откроем банку варенья.

– Лао всё слопал, – меланхолично напомнил Игорь.

– Клубничного, – загорелась Анна.

– Вишнёвого! – запротестовал Игорь.

– И абрикосового, – подвела итог Дарья.

_ _ _ _ _

2. Море

С экрана, расчерченного координатной сеткой, улыбался круглой мордахой океан, весь в веснушках неисчислимых островов – живописных, уютных и сплошь заселённых.

– Тоже мне, планета, – добродушно проворчал Игорь.– Солнечные и лазурные берега. Корабль спрятать негде.

Дарья покосилась на Анну, тускло глядящую в никуда.

– Ась!

– М?

– Помоги найти необитаемый остров.

– На с-4. Вон, маленький.

– Плоский, – отвергла Дарья. – Хорошо бы скалы, и покруче. На любой остров могут приплыть.

– Да, верно. А на к-7, внизу слева, подойдёт?

– Этот? Хм… Но там же вообще ничего, кроме скал. И до ближайшего кокоса плыть три дня.

Анна лениво капитулировала:

– Даріє Кирилівно, я наперед згодна з будь-якою Вашою пропозицією.

– А если на дно? – предложил Игорь.

– Пожалуй, так и придётся.

– Там автохтонная84 фауна, – проинформировала Анна. – О которой мы практически ничего не знаем.

– С вот такими зубами, – Игорь, растопырив могучую длань, мизинцем и большим пальцем отмерил на экране добрую сотню миль. – Зверь из моря Новый Несс…

– «Литту» съест в один присест, – докончила Анна.

Дарья забормотала, угрожающе подвывая:

– Кто же в этом море водится, если его Нью-Нессом обозвали?

– Вот-вот!

– Даш, а почему непременно необитаемый?

– У тебя идея сесть в их космопорту?

– Зачем такие крайности, – обиженно промямлила Анна. – Да и нет у них космопорта. Возьми ещё на полградуса к северу… Смотрите, вот вам и скалы, и кокосы.

«Литта» плавно вильнула. В центр экрана выплыл остров побольше других, величиной с Ирландию.

– Похоже на Ракудо, – Игорь совместил с изображением карту. – Да, вроде он. Но горы на западном побережье здесь не обозначены…

– Их картами только в покер играть, – пренебрежительно фыркнула Дарья.

– Нет, вот города на востоке ведь есть… А название-то, сударыни! Это вам не Нью-Несс. Ракудо85 – звучит заманчиво, верно?

– Не очень, – кисло возразила Анна. – У рая два недостатка. Постное общество и отсутствие выхода.

– Поживём – увидим, – решила Дарья, нацеливая клюв корабля на остров.

Они оставили «Литту» спящей под маскировкой, в режиме регенерации, на дне глубокой расщелины. Взлетели на гравитрах на плоскую вершину. По россыпям маргариток перешли к противоположному краю скалы. В километровой пропасти у них под ногами открылась окутанная рассветным сумраком долина, пленительная, как японский пейзажный сад.

Игорь опустился на четвереньки и, перегнувшись через нависшую над краем траву, обозрел отвесную стену.

– Ух, ты, как интересно пласты залегают!

– Гравитр включи!

– Угу. Инверсия, не инверсия… Ни-че-го не понимаю.

– И я не понимаю, – задумчиво произнесла Анна. – Почему все города и фермы – на другом берегу острова, а в этом дивном месте – ни души? Заповедник? Или мы не там сели?

– А где мы ещё могли сесть? – вставая, риторически спросил Игорь.

– Да, место дивное, – Дарья глубоко вдохнула благоухающий воздух. – Только какие-то странные ментальные сигналы… Чужие.

– Аборигены! – театральным шёпотом вскричал Игорь.

– Собственная биосфера планеты сосредоточена в океане, – напомнила Анна.

– Тише, – Дарья закрыла глаза, вслушиваясь в пульс Аксорга, в едва различимые, на пороге восприятия, проскальзывающие в глубине сознания всплески. – Нет. Должно быть, просто планетный фон.

– Разве в океане не может развиться разум? – упорствовал Игорь.

– Вполне, – терпеливо ответила Анна. – Но, судя по всему, аксоргиане до сих пор с таковым не встретились. Почему должны встретиться мы?

– Всё это можно обсудить и по дороге, – заметила Дарья. – Куда пойдём?

– В Баррет, – откликнулся Игорь. – Самый большой город на Ракудо. Легче затеряться.

– Зато в Малине должно быть больше приезжих, – парировала Дарья. – Там Центр культуры, галерея Акс-Арт…

– Конные аукционы, – сладким голоском вскользь добавила Анна.

Дарья вспыхнула.

– Понял, – быстро согласился Игорь. – Капитан всегда прав.

Они слетели в долину и, пока хватало ресурса гравитров, неслись над полянами пионов, над ручьями среди камней, кудрявых от адиантума, над озёрами, выстланными листьями кувшинок и отороченными ирисами, мимо душистых миртовых зарослей и причудливых каменных глыб, сквозь игрушечные скалистые каньоны, гинкговые рощи и аллеи лириодендронов. Когда опустились на землю, солнце стояло уже высоко, а горы едва виднелись на горизонте.

Анна немедленно свернула в сторону, высматривая что-то в траве.

– Не уклоняйся! – позвал Игорь. – До Малина почти сто километров!

– Минуточку. Прелюбопытное сообщество. Зараза хомо, засорил планету земными видами…

– Это безнадёжно, – улыбнулась Дарья. – Идём, она нас догонит.

– Я с неё хоть рюкзак сниму.

– Не надо, тогда мы с нею вообще не справимся.

Анна челноком сновала вокруг, разглядывала гнёзда ткачиков на ветвях граната, считала тычинки в цветках орхидей-фаюсов, даже пробовала какие-то листья на вкус. Через три часа Игорь не выдержал. Когда Анна в очередной раз бухнулась на колени перед жуткой пупырчатой гусеницей, Игорь поднял женщину, поставил перед собой и проникновенно попросил:

– Не соблаговолит ли ксенобиолог удостоить вниманием двуногих беспёрых86?

– Соблаговолю, – Анна, подпрыгнув, чмокнула его в нос. – Что, милый?

– Ты скоро выдохнешься, а нам ещё идти и идти.

– Куда спешить? У нас впереди целый год.

– Капитан! – воззвал Игорь. – Скажи своё веское слово!

– Я что сказала! – рявкнула Дарья.

– А что ты сказала? – невинно поинтересовалась Анна.

Игорь обнял их, хохочущих, и расхохотался сам. Они смеялись без удержу: оттого, что они вместе, и что прошло напряжение последних дней, и утро на чужой планете такое солнечное, ласковое, напоённое земными запахами и птичьими трелями…

Из-за этого они не сразу заметили всадника.

– Ой, – тихонько вырвалось у Игоря. – Глюк…

Туземец и впрямь выглядел несколько вызывающе. Был он молод, аристократичен и хорош собой; ехал парадным галопом, точно на соревнованиях по выездке, руки же держал в карманах, да ещё и насвистывал Гуновский марш из «Фауста». А наряд его настолько не соответствовал представлениям о конном походе по девственным лесам, так контрастировал с затрапезным видом землян, что будил смутную мысль об утончённой насмешке: безупречно белые брюки, вишнёвая шёлковая блуза и белый жилет, надетый явно с целью прикрыть нечто, пристроенное на ремне под левой рукой – а может, и под правой тоже. Приблизившись к землянам, туземец щёлкнул языком. Лошадь остановилась, как вкопанная.

Игорь рефлекторно сделал шаг вперёд, оттянув женщин к себе за спину.

Эмпат, поняла Дарья. И, естественно, почуял эмпата в ней. Эмоциональный спектр богатейший. И превосходная выдержка. Он задохнулся, увидев Асю, поспешно прикрылся игривым блоком из бюстов, бёдер и ножек, но его большие, чёрные, нагловато-внимательные глаза не остановились и не метнулись прочь, правильное мраморно-белое лицо не дрогнуло, сохранив улыбку дружелюбного любопытства. «А любопытство неуёмное. Ух, не терплю таких. Сейчас полезет всех нас зондировать. Ну, ничего. Гошик, правда, слабоват, а мы с Аськой его отошьём. А какая лошадь!!!»

Но туземец не полез никого зондировать. Закинул одну ногу на переднюю луку, точно располагаясь к долгой беседе, и весело сказал:

– Хэлло, путники. Что поделываете? Пишете этюды на пленэре?

– Бежим от любопытных, – процедила Дарья. Этот самоуверенный щёголь сумел завести её первой же фразой.

– Сюда? – туземец заломил бровь. – В Рэндолскую долину? Хм… Джон Нэвилл, к вашим услугам.

– Ингвар Заринь, – ответил вежливый Игорь. – Мои сёстры, Дариен и Анна.

– Поразительное фамильное сходство, – охотно согласился Нэвилл. Соскользнул с седла и обратился к Дарье, зачарованно созерцающей его солового арабского жеребчика:

– Дэзи…

– Моё имя – Дариен, – зверея, отчеканила Дарья.

Он учтиво обозначил поклон.

– Мисс Заринь, позвольте представить Вам Пипа87, – это большая радость для меня, – полюбившего Вас с первого взгляда.

Дарья рванулась к коню. На ладони у неё, откуда ни возьмись, появился солёненький крекер. Пип благосклонно принял взятку и положил щучью морду Дарье на плечо.

Нэвилл шагнул к Анне, по-хозяйски снял с неё рюкзак, приторочил к седлу и кивнул Игорю:

– Грузите барахло.

– Вы уверены, что нам по пути? – усомнился Игорь.

– Уверен. У нас один путь. Не спорю, наши тайные планы могут и различаться – но я не любопытен и не болтлив.

Только Анна внимала Нэвиллу со спокойным, хотя и пристальным, интересом. Дарья, не удержавшись, негодующе хмыкнула. Игорь решительно отмёл все подозрения:

– Да нет у нас никаких тайн! Мы с Дари художники. Писать пейзажи – вот и все наши планы.

– Значит, вы подались в Рэндолскую долину за пейзажами! – с непонятным восхищением воскликнул Нэвилл. – Да ещё потащили с собой Нэн!

– А что? Здесь очень красиво.

– Да-а, – Нэвилл сверкнул в усмешке белыми зубами. – Свежая точка зрения на Рэндол. По мне, даже слишком свежая. И вероятность упокоиться в этой красоте навеки нисколько не смущает Вашу артистическую душу, Инг?

– Что Вы имеете в виду?

– Ортвуда и компанию, что же ещё?

Тут в игру вступила Анна, и Игорь стушевался, предоставив зубров друг другу.

– Какой интерес, на Ваш взгляд, мы можем представлять для Ортвуда? – небрежно полюбопытствовала она, принимая предложенный Нэвиллом тон светской болтовни.