Текст книги "И.о. поместного чародея. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Мария Заболотская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 40 страниц)
Глава 16, где Искен и Мелихаро пытаются произвести впечатление на Каррен – каждый согласно своим природным дарованиям
Не могу сказать, что я ожидала его увидеть, но понимала, что нам с Искеном, волей случая оказавшимся под кровом одного дома, придется разговаривать, и не единожды. Поэтому я приняла его приглашение, постаравшись скрыть свое беспокойство, и уселась за тот же стол, придвинув к нему резное кресло.
В руках у Искена я запоздало заметила свою папку – одну из тех, что я отдала Леопольду. Хоть мне и не полагалось беспокоиться о затруднениях магистра Аршамбо, неприятное чувство посетило меня, когда я поняла, что Искен успел прочитать мои записи и, без сомнения, понял, к какой теме они относятся.
– Значит, хаотические порталы... – задумчиво произнес молодой чародей, небрежно отложив папку. – Я просмотрел твои записи бегло, но сомнений нет, это именно то, что я думаю. Что же, я рад, что ты сумела выпутаться из этой переделки так ловко. Хотя, не скрою, надеялся, что сегодня ты истратишь свое второе желание. А я-то голову ломал, почему Аршамбо так странно ведет себя, когда говорит о своем втором аспиранте...
– Возможно, он чувствует, что тебе не стоит доверять? – не удержалась я от шпильки, хоть и начала подозревать, что не так уж хорошо разобралась в отношениях научного руководителя со своими учениками. Что-то в тоне Искена говорило мне – он ничуть не удивлен тем, что только что узнал.
– Дорогая, ты недооцениваешь магистра Аршамбо, – сказал Искен, – и переоцениваешь меня. Пусть грустный взгляд, рассеянность и постоянные жалобы на хвори не вводят тебя в заблуждение. Этот господин хитрит куда больше, чем может показаться. Знаешь ли ты, чем знаменит тот храм, руины которого я изучаю по поручению магистра?
– Там тоже есть хаотический портал?.. – предположила я, поняв, что разговор будет вращаться около этой странной темы.
– Да, – согласился Искен. – Но слышала ли ты, отчего он возник?
Я пожала плечами – мои знания всегда были отрывочными и беспорядочными. Иногда я могла блеснуть осведомленностью в весьма специфическом вопросе, но чаще удивляла собеседников незнанием прописных истин. Думаю, это было свойственно всем, кто учился от случая к случаю, ухватывая все то, до чего получилось дотянуться. Искен удовлетворенно кивнул, словно говоря себя: "Я так и думал", после чего начал неторопливо говорить:
– Храм около деревни Козероги редко упоминается в учебниках, и, несмотря на то, что этот хаотический портал находится ближе всего к столице, адептам предпочитают показывать другой портал, расположенный куда дальше. Это ты должна помнить, ведь именно во время такой экскурсии мы и познакомились...
От этих слов я невольно поморщилась – иной раз вспоминать про наше с Искеном общее прошлое было куда тяжелее, чем смотреть ему в глаза.
– ...Особенность этой местности, из-за которой ее так не любят чародеи, – Искен, к счастью, не стал углубляться в воспоминания, и я перевела дух, ошибочно предположив, что худшее позади, – в том, что храм этот когда-то был двойным. Знаешь, что это означает?.. Да, именно то, что ты подумала. Там располагался переход, ведущий к святыне других существ, с которыми мы когда-то жили бок-о-бок. Именно они научили людей магии, и той порой ее расцвета восхищен магистр Аршамбо. Прочие же маги стараются лишний раз не вспоминать старые времена. Собственно, тот хаотический портал возник, когда чародеи уничтожили переход, ведущий в Иные Края. Когда ткань реальности подвергается сильному воздействию, иной раз получаются весьма неприятные прорехи. Штопая одну дыру слишком усердно, рискуешь получить другую, если материал уж очень хрупок и тонок. А теперь угадай, что хочет узнать магистр Аршамбо, отправив меня изучать те руины?
Сказанное Искеном заставило меня не на шутку обеспокоиться. Именно это об этом меня предупреждало дурное предчувствие.
– Он хочет найти переход? – спросила я, уже зная ответ, который меня совсем не радовал.
– Разумеется. Иными словами, я ищу место, где он располагался, а магистр ищет способ, которым можно снова его активировать. И, насколько я понимаю, вы принесли ему неплохую подсказку, за которую он вам весьма признателен.
– То есть, когда он просил ни о чем тебе не говорить... – начала я, мрачнея все больше, и Искен любезно закончил мою мысль:
– Он всего лишь хотел, чтобы каждый из нас занимался своей частью работы и не думал о том, чтобы объединить усилия в обход самого Аршамбо. Говорю же, магистр не столь мечтателен и наивен, как ты думала.
– И зачем же ему этот переход понадобился? – спросила я, невольно поежившись от воспоминаний о короле Ринеке, который не выглядел существом, из знакомства с которым можно извлечь для себя какую-либо выгоду.
– Об этом знает только сам Аршамбо, – ответил Искен, и я сделала вид, что поверила ему.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – спросила я, вздохнув.
– Вот видишь – стоит только оказать тебе услугу просто так, по доброте душевной, и благодарности за нее не дождешься, – усмехнулся Искен и наклонился вперед, заставляя меня отшатнуться. – А ты еще спрашивала, почему я предложил исполнить всего лишь три твои желания. И вот, посмотри-ка, я сообщаю тебе весьма полезные сведения и не заслуживаю даже одного-единственного благодарного слова, чему, я, впрочем, не удивлен...
– Если ты намекаешь сейчас на тот кошелек, который ты мне подбросил... – тут я покраснела от досады. – Да, я должна сказать тебе за это спасибо. Ты все верно угадал – мне нужны были деньги...
– И ты их уже истратила, не так ли? – я покраснела еще больше, а Искен довольно расхохотался. – Все-таки даже лучшие из женщин – всего лишь женщины. Надеюсь, благодаря этим монетам на твои губы хотя бы пару раз возвращалась улыбка.
– Не сказала бы, – пробормотала я, вспомнив все произошедшее за пару дней, и, повысив голос, прибавила резко. – Если ты думаешь, что способен купить мою улыбку, то ошибаешься.
– А что же тогда я купил за эту пригоршню золота? Ты же не согласилась бы принять от меня ее в подарок, не так ли? – голос Искена стал вкрадчивым и я в который раз прокляла слишком тяжелое кресло, в котором сидела – уже некоторое время я пыталась незаметно отодвинуться от стола, да так и не преуспела в этом.
– К чему ты клонишь, Искен? – ответила я вопросом на вопрос, не скрывая крепнущего раздражения.
– Раз уж у меня не получается принудить тебя к откровенности, то, возможно, получится ее купить, – сказал он, испытующе глядя на меня. – Ответь на один вопрос честно и будем считать, что долг выплачен сполна.
– Как-то раз я была с тобой честна, Искен, и мне не понравилось то, что из этого вышло, – отвечала я, широко и недобро улыбаясь. – С тех пор я сначала выслушиваю вопрос, а затем решаю, честно на него отвечать или нет. Доверять кому-либо – слишком большая роскошь.
– Что ж, это годится в качестве ответа на мой вопрос, хоть я его и не озвучил, – сказал он с усмешкой. – Все это время ты была одинока, не так ли?.. Прости, я не хотел тебя обидеть. Мне очень жаль, что я так глубоко ранил твои чувства, и раз эта рана все еще кровоточит…
– Да провались ты! – вскричала я, задетая за живое как никогда ранее, ведь в его словах было чуть больше правды, чем мне хотелось бы.
– Долг прощен, – только и ответил он, продолжая улыбаться.
По лестнице я взбежала, точно за мной гналась стая оборотней. От смешанных чувств у меня горело лицо, а горло жгло, точно я выпила залпом стакан крепчайшего самогона. В ответ на вопрос Мелихаро, нашла ли я краску, я смогла лишь качнуть головой, после чего уселась за стол и принялась яростно скрипеть пером, бездумно и торопливо переписывая слово за словом.
Демон, почуяв, что произошло что-то неладное, явно изнывал от желания расспросить меня, но, видимо, не решился, заметив, как я хмурю брови и кусаю губы. Но молчание продлилось не так уж долго – я моргнула и чернила на бумаге расплылись. Я торопливо потерла глаза, но было поздно: злые слезы капали из них, точно густой осенний дождь, и падали на аккуратные строчки, вышедшие из-под моей руки.
– Рено! – воскликнул Мелихаро, отбрасывая карандаши. – Что случилось? Отчего вы так плачете? Вас кто-то обидел?
Я снова упрямо покачала головой, но слезы полились пуще прежнего.
– Вы разговаривали с этим мерзавцем! – охнул демон. – Он угрожал вам? Да возьмите же вы носовой платок... Я говорил, я говорил, что нам нужно держаться подальше от Академии! Я знал, что вы столкнетесь лицом к лицу с вашим прошлым, и оно вас не пощадит... К черту все! Раз мы снова в опасности – то надо бежать, неважно куда...
– Он не угрожал, – я шморгала носом и давилась слезами. – Он всего лишь...
– Что он с вами сделал?! – демон свирепо засопел.
– Ничего он со мной не делал, и даже пальцем не коснулся, – я утерла глаза и нос. – Он... он просто простил мне долг.
Мелихаро раздраженно фыркнул, но, поняв, что я не собираюсь пересказывать подробности своего разговора с аспирантом, озабоченно сказал, поглаживая меня по спине:
– У вас дрожат руки. Сейчас бы вам стоило выпить горячего чая с медом... – здесь я кивнула, почувствовав, что меня бьет озноб, – но в этом проклятом доме ничего не допросишься даже днем, не говоря уж о ночи. Вот уж гнусное местечко, даром что столица! Безобразие! Знаете что, Рено – я, быть может, не наглый чародей, швыряющийся золотом направо и налево, но, клянусь, с завтрашнего дня вам будут подавать чай в то время, которое вам заблагорассудится – даже в полночь. И к чаю – непременно кексы и вафельные трубочки, как это положено в приличном доме, а не в этом прибежище полоумных магов. Вашу рубашку будут вовремя стирать и гладить, не говоря уж о постели! Подумать только – здесь даже умываться приходится холодной водой!.. Так больше продолжаться не может, вы окончательно утратите чувство собственного достоинства от такой жизни. А именно этого ваш старый знакомый и ждет, я уверен. Ну, мы еще посмотрим, кто кого...
Услышав эту пламенную речь, я невольно засмеялась, и демон еще раз погладил меня по спине, облегченно вздохнув – я знала, что он не выносит вида женских слез.
– Бросайте эту глупую писанину, – подытожил Мелихаро, – да отправляйтесь спать. Все равно магистр Аршамбо в ближайшие дни не будет сам читать свои лекции, а как из положения выйдет этот нахальный аспирант – знать не желаю. Впрочем, его смазливой рожи адепткам будет достаточно. Вот на них он пусть и пробует свои силы!..
Слова демона звучали разумно и я, отложив перо и чернильницу, согласилась с ними, мысленно пообещав себе, что скорее котлы Lohhar'ag покроются льдом, чем я попрошу что-то у Искена Висснока.
Поутру мы спустились в гостиную, где обнаружили магистра Аршамбо, сидевшего все в том же кресле. Если бы я ночью не проходила здесь по пути в кабинет, то могла бы поклясться, что чародей коротал всю ночь в этом положении, так как его сил, судя по плачевному внешнему виду, не хватило бы, чтобы подняться в спальню, на слуг же его и подавно надежды не было.
Магистр с грустным видом пил какой-то мутный отвар прямо из колбы, рядом с ним на столике стояла тарелка с гренками, имевшими еще более отталкивающий вид, нежели зеленовато– серое лицо чародея. Очевидно, что жизненный путь этих гренок изобиловал тяготами и был куда более долгим, нежели это свойственно обычной еде.
Леопольд, поприветствовав своего научного руководителя, с сомнением посмотрел на тарелку, что было истолковано магистром Аршамбо на свой лад:
– Присаживайтесь, господа, – слабым голосом произнес он. – Разделите со мной завтрак, раз уж вы не торопитесь в библиотеку. Мальчик-слуга тоже может остаться, мне кажется, он выглядит бледным...
Никому из нас не пришло бы в голову отправиться в библиотеку в столь ранний час, и мы послушно присели напротив магистра, заняв все свободные кресла и стулья. Тарелка с гренками стояла между нами, навевая нам разные, но невеселые мысли. Магистр явно силился придумать повод, чтобы сбежать в город – он еще не знал, что я перепрятала кошелек со стипендией. Я же в который раз воспоминала вчерашний разговор с Искеном, кляла себя за то, что оказалась зависима от его прихотей, и пыталась понять истинные мотивы молодого чародея. Все эти размышления относились к числу тех, что ни к чему не приводят и заканчиваются беспомощным вздохом. Мысли совсем другого рода обуревали Мелихаро, который внезапно, словно решившись, хлопнул рукой по столу и объявил:
– Мессир Аршамбо, не сочтите за дерзость, но я хочу обратиться к вам с просьбой.
– В чем дело, господин Мелихаро? – едва слышно прошелестел чародей.
– Видите ли, мессир, – начал демон торжественно и сурово, точно собирался вести речь о судьбах магии, науки и государства, – я, как воспитанный человек, знаю, что в каждом дому заведены свои порядки, кажущиеся хозяину наиболее удобными. Однако, когда хозяин всеми помыслами устремлен к высоким целям, более низкие оказываются позабытыми. И в самом деле, великому уму – великое применение. Скажу вам прямо, мессир, к чему я веду: сдается мне, ваши слуги, вы уж простите, порядком разленились, убедительное доказательство чему стоит на столе!
И демон возмущенно ткнул пальцем в тарелку.
– Но это гренки, – несколько растерянно произнес Аршамбо. – Мне всегда подают их по утрам, когда остаюсь дома из-за болезни.
– Осмелюсь предположить, что вам подают одни и те же гренки, причем не первый месяц! – Мелихаро решил идти до конца и не щадить хозяина дома.
– Вы полагаете? – магистр Аршамбо рассматривал гренки так, будто увидел их впервые. – Я никогда не замечал, что в них есть какие-то недостатки...
Мелихаро хищно улыбнулся.
– Позвольте мне переговорить с вашей челядью, мессир, – произнес он, сложив ладони вместе перед собой, точно священнослужитель, ведущий разговор о божественном промысле. – Доверьте мне полномочия распоряжаться вашими слугами хотя бы на пару дней.
– Поступайте как считаете нужным, – едва заметно пожал плечами Аршамбо, показывая, что не считает эту сферу жизни сколь-либо важной.
– Благодарю вас, мессир, – ответил Мелихаро и, поднявшись, стремительно направился в сторону кухни, откуда доносились иногда веселые голоса и звон чайных чашек.
Все то время, что длился разговор между секретарем и ученым чародеем, низкий хрипловатый голос демона был спокойным, размеренным и любезным. И даже я вздрогнула, когда заслышала рев, внезапно раздавшийся из-за закрытых кухонных дверей. Казалось невероятным, что милейший из секретарей осыпает слуг отборной бранью, клянет их до третьего колена и грозит им всеми смертными карами. Магистр Аршамбо очнулся от своей болезненной полудремы и встревоженно завертел головой.
– Э-э-э, – протянул он неуверенно, глядя на магистра Леопольда. – Не закончится ли это бедой?..
– Конечно, закончится, – пробурчал Леопольд себе под нос. – Не успеете опомниться, как тут будет полно котов, а в палисаднике появятся грядки с горохом и свеклой.
– Что-что? – переспросил Аршамбо, естественно, ничего не расслышавший.
– Я говорю, мессир, – повысил голос Леопольд, – что вам не о чем беспокоиться, этот парень знает толк в домоводстве.
Так мы сидели некоторое время молча – магистр Аршамбо внимательно прислушивался к грохоту и ругани, доносящимся с кухни; магистр Леопольд с безжалостным и унылым видом тыкал в одну из гренок вилкой, напоминая палача-пытошника, безмерно уставшего от своей работы; я же придала лицу отсутствующий вид, памятуя о том, что хозяин дома считает меня слабоумным мальчишкой.
Искен, спускаясь по лестнице, поприветствовал магистров. Я отметила, что он выглядит невыспавшимся и помятым – видимо, гостевые спальни дома Аршамбо все как одна не отличались уютом и удобством. Я догадывалась, что у молодого чародея в столице есть свой собственный дом – денег у Виссноков всегда водилось в избытке – и он остался ночевать в доме своего научного руководителя лишь для того, чтобы успеть сунуть нос во все его бумаги, да успеть попортить мне кровь задушевными разговорами. То, что с завтраками в доме Аршамбо дело обстоит неважно, аспирант явно знал не хуже нас, поэтому начал было объяснять, что отправится в Академию заблаговременно, дабы успеть разрешить какие-то споры с канцелярией. Но тут в гостиной появился Мелихаро, за которым следовал взъерошенный слуга с подносом. Дивный аромат заполонил гостиную и заставил Искена умолкнуть на полуслове. Леопольд оставил в покое гренку, Аршамбо с настороженным видом принюхался и глаза его приобрели блеск.
– Что это за запах? – спросил он, глядя на поднос с недоверчивым любопытством, являющим собой яркий контраст с недавним измученным и равнодушным выражением лица.
– Так пахнет еда, мессир, – торжественно объявил Мелихаро, покосившись на Аршамбо с некоторым сочувствием. – Самое быстрое блюдо к завтраку – яичница с беконом. Увы, даже я не смог приготовить в столь короткий срок что-то более сложное, да еще при отсутствии в доме каких-либо съестных запасов. Чуть позже нам принесут блинчики и чай.
Заслышав это, Искен сменил свое тошнотворно-любезное выражение лица на куда более искреннее, и произнес, присаживаясь за стол:
– В самом деле, куда торопиться?.. Редко когда мне выпадает удовольствие позавтракать в столь приятной компании.
– О, впервые вы решили задержаться у меня в гостях на ночь, мой юный друг, да еще и остаетесь на завтрак! – с удивлением произнес Аршамбо. – Обычно вы сбегаете, как только мы обсудим все научные вопросы. Рад видеть, что общество магистра Леопольда так благотворно влияет на вас. Признаться, меня всегда тревожило то, что юноша ваших достоинств ведет нелюдимый образ жизни!..
– Сытная еда поутру, мессир, – заметил Мелихаро, не удостаивая аспиранта даже взглядом, – творит сущие чудеса с самыми суровыми людьми, даже если ум их сосредоточен лишь на научных изысканиях.
Я слышал, вы весьма... э-э-э... энергично отчитали слуг, – отозвался Аршамбо, чей взгляд постоянно возвращался к тарелке, стоящей перед ним.
– Ерунда, – легкомысленно отмахнулся демон, а слуга, неловко раскладывающий салфетки, невольно икнул. – Я всего лишь уволил одного из них – того, что с самой неопрятной бородой, и сказал, что его жалованье будет распределено между оставшейся челядью – если они будут выполнять свои обязанности добросовестно, разумеется.
– Но они могли все попросить расчет! – Аршамбо понизил голос, оглянувшись на слугу.
– О, да, – согласился демон и желтовато-карие глаза его недобро засветились. – Они могли попросить расчет и немедленно отправляться на поиски господина, которому нужны бестолковые, наглые, ленивые, неопрятные, воровитые, нерасторопные...
– Ох! – слуга, явно будучи не в силах повторно выслушивать эту речь, уронил вилку, отчего тут же покрылся смертельной бледностью, ведь взгляд Мелихаро немедленно остановился на злополучном столовом приборе. – Я... Я сейчас принесу чистую, господин!
– Уж будьте так любезны, Базиль, – ответил ему демон столь ласково и значительно, что бедный Базиль едва ли не бегом ринулся на кухню.
Яичница и в самом деле оказалась неплоха, а уж для Аршамбо, привыкшего лишь к скромному обществу своих неизменных черствых гренок, она стала настоящим открытием. Сначала он ел осторожно, подолгу рассматривая каждый кусочек, но к тому времени, как принесли блинчики, вилка в руках магистра сверкала, точно молния, а лицо порозовело.
Мелихаро с истинно королевским величием следил за всем, что появлялось на столе и от этого испытующего взгляда у Базиля перехватывало дыхание; я могла поклясться, что прочие слуги, остававшиеся на кухне, переводили дух только когда Базиль возвращался и объявлял, что чистота чашек или крепость чая не вызвали нареканий.
– Мне кажется, что ко мне возвращаются силы! – в очередной раз удивился магистр Аршамбо, отпив чаю. – Надо же! А ведь я никогда не мог взять в толк, зачем поутру отвлекаться еще и на еду – ведь она не несет никакой радости! Господин Мелихаро, вы сущее сокровище!
– Да-да, – подтвердил Искен, усмехаясь краешками губ. – Я начинаю завидовать мессиру Леопольду. Не отказался бы иметь под рукой такого исполнительного секретаря, как вы.
Демон, заслышав эти слова, усмехнулся не менее любезно, показав при этом крупноватые клыки, и ответил:
– Боюсь, вам окажутся не по карману мои услуги.
Взгляд Искена дал мне ясно понять – он сразу догадался, что секретарь питает к нему неприятие, и этот обмен репликами окончательно подтвердил его догадки насчет природы этой враждебности. В первый раз я очутилась за столом между двумя мужчинами, соперничающими за мою благосклонность – пусть и весьма своеобразным способом – и мысленно поблагодарила высшие силы, за то, что мне выпало изображать напрочь рехнувшегося мальца. Ничего умнее при сложившихся обстоятельствах, кроме как неотрывно смотреть в стену напротив себя, я все равно бы не придумала.
Наконец славный завтрак завершился, и даже взгляды, которыми обменивались некоторые из его участников, не смогли всерьез испортить общее впечатление от него. Искену пора было отправляться в Академию, где ему полагалось подменить магистра Аршамбо, как это накануне довелось делать магистру Леопольду.
– Мессир Аршамбо, – произнес аспирант, осматриваясь, – где же таблицы, рисунки и схемы к лекции? Я помню, все лежало на столе у окна...
Магистр Аршамбо вопросительно глянул на Леопольда, Леопольд уставился на Мелихаро, и демон с мрачной радостью в голосе ответил:
– Обождите пару минут, я сложу все и принесу.
Действительно, он обернулся очень быстро. Все рисунки были скручены в аккуратный рулон.
– Выполнены в разнообразной технике, – сказал он, вручая рулон Искену с откровенно злорадной улыбкой. – Многие сюжеты творчески мной переосмыслены, и в них отражено мое личное авторское видение. Думаю, это оживит вашу лекцию, мессир Искен.
Я вспомнила, как неистово орудовал Мелихаро кистью и карандашами всю ночь напролет, и тихо хмыкнула – адептов в самом деле ждал сюрприз.
