Текст книги "Украденное дитя (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– А это обязательно?

– Надевай-надевай.

Эш со вздохом надел – не без труда, рога здорово мешали… Корона ещё и тяжёлая оказалась, на уши давила страшно. И что с ней, что без неё – Эш ничего нового не чувствовал (разве что зарождающуюся мигрень).

– Ну и что? Когда я всё вспомню?!

– Ох и нетерпеливый ты. Страстный, так бы себе и забрала… – усмехнулась старуха и шагнула ближе. – Смотри на меня, Ашлинг. Смотри мне в глаза.

– Что ты…

Она прильнула к нему и поцеловала. Перед глазами поплыло, закружилась голова, но Эш был совершенно уверен, что в последнее мгновение перед поцелуем образ старухи поплыл, и вместе него возникла юная дева, прекрасная как рассвет, и яркая, как солнце. Эш её точно уже где-то видел, но хоть убей, не помнил, где.

Потом на чёрном небе сверкнула молния, огонь над короной полыхнул, и сознание Эша окончательно оставило.

* * *

Заезжать в дом Фрида не стала, хоть дорога и была долгой и тяжёлой, и герцогиня устала. Ричард осторожно заметил, что в замке уже извещены о их приезде, и готова постель да завтрак (для Фриды это был бы очень поздний ужин).

– Мой брат пропал, вы думаете я смогу спокойно уснуть и с аппетитом поесть? – мрачно поинтересовалась герцогиня.

Карета остановилась у кладбища – был тот самый глухой, колдовской час перед рассветом, когда беспокойники бродят среди могил, а люди, запершись, спят. Когда-то – около месяца назад – в этот час Фрида увидела среди этих же деревьев и тумана баньши.

– Госпожа… – начал было Ричард, стоило карете встать.

Фрида решительно распахнула дверцу, не дожидаясь помощи, вылезла на тропинку и торопливо направилась в сторону леса.

– Миледи! – позвал удивлённый кучер, привстав на козлах. – Вас проводить?

Фрида не обернулась – её тёмная фигура быстро таяла в тумане. Обронив шляпу, из кареты выскочил Ричард и побежал догонять госпожу. Кучер успокоено опустился обратно на козлы. Ох уж эти господа… И не спится же им!

Как из кареты выскочила белая болонка и рванула в лес, собравшийся подремать кучер уже не видел. И как она на бегу превратилась в здоровенного волка, не видел тоже – к его же счастью.

Волки, кстати, снова выли отчаянно – даже Ричард вздрагивал, хотя ему-то точно бояться было нечего. К колдуну, а тем более любимчику некоего рогатого фейри, учёные волки из Виндзорского леса не подошли бы никогда – Эш как-то месяц потратил, чтобы втолковать им это. А вот Фрида их интересовала весьма и весьма. Она на них внимания не обращала совсем и, когда вой раздался совсем близко, на дорогу выпрыгнул оборотень (всё ещё с голубым бантиком на левом ухе). Приник к земле и предупреждающе зарычал. Следом из тумана, тоже рыча, появились волки.

Фрида обошла, придерживая подол платья, и оборотня, и всю стаю. Сказала только:

– Давайте вы позже разберётесь, когда я брата верну.

Один из волков на слове «брат» облизнулся. Ричарда они тоже пропустили спокойно – не рискнули бы напасть. А вот оборотня окружили, и очень скоро за спиной Фриды раздалась яростная грызня.

Герцогиня замерла на мгновение. Обернулась. Встретилась с Диконом взглядом.

– Ради всех богов, Ричард, может быть, вернётесь и спасёте нашего оборотня?

– Если вы приказываете, госпожа. Но он справится и сам.

И действительно лишь пару мгновений спустя мимо Фриды, визжа, пробежали серые тени и скрылись за деревьями. А герцогиню очень скоро догнала белая болонка, весьма собой довольная.

– Демоны знает что, – пробормотала Фрида и ускорила шаг.

У озера их уже ждали. Точнее, вряд ли именно их (Фрида о своей внезапной поездке никому не сообщала, если не считать слуг в Виндзор-холле – спасибо Ричарду), однако Тайной полиции у озера было до странности много.

– Опять вы! – выдохнул граф Цевет, завидев герцогиню. – Леди Фрида, а сейчас-то вы что здесь делаете?

«Искупаться решила», – мысленно огрызнулась она, а вслух холодно сказала:

– Это мои владения, если я не ошибаюсь.

– И вы их ночью осматриваете? – также холодно поинтересовался граф.

– Мой брат пропал. – Фрида шагнула к озеру. – Я хочу его вернуть, и поскорее.

– Собираетесь на «ту сторону»? – Цевет направился за ней. – Хм… Странно. Сейчас озеро как озеро. Я уверен, совсем недавно оно было бездонным и с этим ещё туманом… Правда, Рэндел?

– Да, милорд, – откликнулся один из помощников графа. – Когда Майкл нырял, мы и подойти к нему боялись, такой туман был. Точно живой.

«Значит, только меня не пускают», – подумала Фрида.

– Что за Майкл, граф?

– А вот он, – Цевет кивнул на воду.

В этот момент из озера вынырнул золотоволосый юноша, бледный до синевы и весьма похожий на утопленника. Он дико огляделся и, дрожа, выбрался на берег. Ничего, кроме мокрой сорочки на нём не было. А ночь-то была не тёплая…

– Нашли что-нибудь, Майкл? – спокойно поинтересовался Цевет, явно предвкушая отрицательный ответ.

– Н-нет, м-милорд, – с трудом проговорил полукровка.

– Ну так что же вы разлеглись? Ныряйте снова!

– Да ради всех богов! – выдохнула Фрида, бросаясь к полукровке. – Он еле живой! Плед, скорее же!

Собравшиеся вокруг озера полицейские с усмешкой переглянулись.

– Какой плед, миледи? – тихо поинтересовался помощник Цевета.

Фрида резко выдохнула – очень хотелось ругаться – и стянула с себя тёплую накидку. Потом шагнула к трясущемуся полукровке и укрыла его.

– Госпожа, лучше я, – начал было Ричард, подошедший следом.

Но Фрида отмахнулась.

– Мне не холодно. Граф, как это понимать?! Сколько ещё полукровок у вас ныряет? Вы всех до смерти довести хотите?

– Как будто их это убьёт, – презрительно отозвался Цевет. – Разве вы не каждую ночь тут, как русалки, плещетесь?

Это «вы» и обидное сравнение стало последней каплей. Фрида, сверкнув глазами, направилась к главе Тайной полиции. Тот с усмешкой смотрел на неё: дескать, что ты мне сделаешь, «леди»? Склонившийся над полукровкой Ричард выпрямился – кажется, пора защищать госпожу…

Но скандала не случилось. Граф, к его счастью, так и не узнал, как близок он был к принудительной утренней ванне в лесном озере – потому что берег неожиданно накрыл туман, и лес затих. Не шелохнулась ни ветка, ни травинка не дёрнулась. Замолчали птицы и сверчки. В этой колдовской тишине туман разлился над озером, действительно как молоко.

– Что происходит? – прошептал кто-то из полицейских, и его слова утонули в тумане.

Люди оглядывались, ёжились, кто-то заряжал пистолеты. Им было страшно, но Фрида, замерев у кромки воды, чувствовала, только покой и умиротворение. Гнев исчез, утонул в лесной прохладе и туманном «одеяле».

– Что происходит? – резко повторил вопрос замерший рядом граф Цевет.

Фрида невольно откликнулась:

– Лесной король.

– Что?..

А потом озеро забурлило, и на берег вылетела маленькая юркая тень. Вскочила и с криком: «Фрида!» – кинулась к герцогине.

Та рухнула на колени, сломав кринолин, и крепко-крепко прижала мальчишку к себе.

– Уилли, боги!..

Из воды тем временем появлялись дети, всё ещё очарованные, а потому тихие и улыбчивые – им как будто снился приятный сон. Опомнившиеся полицейские снимали плащи и торопливо накрывали ими продрогших ребят, которые, впрочем, холода не чувствовали.

– Винсент! – прошептал нырявший полукровка, поднявшись. Он бросился куда-то в сторону, выхватил у полицейского белобрысого мальчишку и прижал к себе, прямо как Фрида Уильяма.

– Мистер Майкл, – пробормотал Майк и заморгал, точно только что проснулся. – А что, мама разрешила мне сегодня покататься верхом?

Полукровка что-то отвечал ему, шепча на ухо, и забрать у него мальчишку полицейские не торопились.

Когда на берег вышел последний ребёнок, туман соткался в призрачную фигуру – прекрасный фейри в белой тунике и короне из бузины встретился с Фридой взглядом. Люди замерли, глядя на него, очарованные.

– Прости, дитя, – прошептал лес.

Где-то за лесом прокричал петух. Лесной король исчез, и налетевший ветер разметал туман меж деревьями, а первый солнечный луч позолотил чёрную воду озера, теперь неподвижную.

Прижимая к себе брата, Фрида поднялась.

– Господа, прошу всех в мой замок. Детям нужно в тепло.

Перечить ей, конечно, никто не стал.

– Я что-то должен был сказать тебе, Фрида, – сказал Уилл, когда герцогиня, много позже, укладывала его спать. – Не помню… Как будто всё в тумане… Так и должно быть?

Фрида поцеловала его в лоб и улыбнулась.

– Да, милый. Спи.

– Не говори маме, что я нашёлся, а? Можно я с тобой поживу?

– Спи, Уилли.

– Она меня в школу хочет отправить. Я не хочу в школу! Я обратно хочу, к твоему отцу! Он… такой… чудесный…

На этом Уилл заснул и на следующее утро не помнил ни короля, ни Волшебную страну. Как и другие похищенные дети.

* * *

Над Волшебным лесом сгустились тучи – прямо как над Огненной страной. Они то и дело стонали громом и рыдали дождём, а всполохи молний были красны, как кровь.

Новый король Огня, стоя на коленях у лесного озера, обхватил рога руками и рыдал так страшно, словно у него вырвали сердце. Впрочем, Эш бы сейчас с удовольствием вырвал себе сердце сам, если бы мог – так оно болело.

– Тебе легче было не помнить, – прошелестел лес, и Эш, запрокинув голову, дико закричал. Боль была невыносимой.

Лес молча наблюдал.

– Отпусти, – наконец, простонал Эш. – Отпусти, ты же можешь!

– Я не держу тебя, – шепнул лес.

Эш со стоном уткнулся лбом в траву. Никогда раньше мысли о смерти его не посещали – до этого мгновения. До того, как он очнулся с короной Огненного короля на голове и понял, что произошло. Кто он. И что он никогда больше не вернётся в мир людей. И кого он там оставил.

– Ты желал этого, – проговорил лес, и туман окутал Эша, словно одеялом. Туман пах листвой и мокрым деревом. Туман успокаивал.

Эш вскинулся и, ничего не видя от слёз, замотал головой, не замечая, что задевает рогами ветви деревьев. Не замечая даже, что его любимые, прелестные рога, которые он так холил и лелеял, трескаются и ломаются. Ему уже было больно, невыносимо больно!

Так больно, что даже лес не выдержал его тоски.

– Ты же мечтал уйти от людей, – склонились под ветром деревья. – Ты хотел найти дом. Сейчас ты дома.

Эш затрясся и, обхватив плечи руками, с трудом ответил:

– Мой дом не здесь.

Лес задумчиво затих. А Эш, дрожа, склонился к земле, лёг, поджав колени к груди, и закрыл глаза. Умолкла гроза, погасли молнии, ветер разогнал тучи, открыв чёрное звёздное небо. Магия Огненного короля золотыми струйками уходила в землю, впитывалась в почву вместе со слезами – так бывает, когда фейри больше не хочет жить. Он застывает, потом каменеет – и так ждёт скончания времён, не живой и не мёртвый.

С Эшем это тем не менее не случилось. Ответил наблюдающий лес – из тумана появился Лесной король и склонился над фейри. От тонких пальцев короля золотой свет потёк к Огненному королю обратно. Эш дёрнулся, резко выдохнул.

– Не надо… Уйди!

Король, конечно, остался. Никто не приказывает ему на его земле.

– Ты любишь мою дочь. И то несчастное дитя, чья кровь так ценна, а будущее мрачно, – сказал он, а лес напряжённо слушал, замерев, несмотря на ветер.

Эш всхлипнул.

– Я понимаю, – добавил король, и деревья, скрипя, склонились в унисон его голосу. – И я позволю тебе вернуться в мир людей.

Эш рывком сел. Прищурился недоверчиво.

– Что ты попросишь взамен?

Король, запрокинув голову, посмотрел на ночное небо. Звёзды, словно того и дожидались, затанцевали, меняя сложные узоры, как в калейдоскопе.

– Много веков прошло, – сказал король, – но я ещё помню, что такое любовь женщины… Она мимолётна, Эш. Она как дыхание. Сегодня оно есть, потом – нет. Но тебя ещё любит твой… побратим. К нему ты и без моей помощи скоро сможешь приходить время от времени – ты даже забрать сюда его сможешь…

– Как слугу?!

– Как пожелаешь. Но моя дочь – человек. Ты любишь её, но любит ли тебя она?

Эш отвернулся.

– Она тоскует по тебе, но любовь это или вина? – продолжал король, и лес задумчиво шелестел на ветру. – Она моя дочь, и я хочу знать, что она счастлива. Поэтому я позволю тебе вернуться к ней – на месяц, человеческий месяц, не больше. Потом же ты вернёшься сюда, к своему народу.

Эш попытался что-то сказать, но король покачал головой и продолжил:

– Я позволю тебе остаться с ней и жить как раньше, король Огня, но только если ты исполнишь наложенный мной гейс.

Эш вздрогнул – гейс, условие, которое нельзя нарушить, никогда, ни за что, любое условие, часто глупое. Пообещаешь никогда не пить воду – и умрёшь от жажды. Пообещаешь танцевать по ночам – и погибнешь от истощения. Фейри любили такие шутки.

Лесной король журчаще продолжал:

– Ты явишься Фриде в ином обличье, ты будешь вести себя иначе и, если спустя месяц она всё равно узнает тебя, без подсказок, сама, ты сможешь вернуть себе жизнь в мире людей и остаться с ней. Если же нет…

– То не так-то она меня и любит, – пробормотал Эш. – Я понял тебя. Что ж… Первого её мужа ты убил, второго зачаровал. Что с третьим сделаешь? Или его не будет?

Лесной король тонко улыбнулся.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок, – вместе с надеждой Эшу возвращался и его дурной нрав. – Давай, накладывай свой гейс.

– Есть ещё одно, что ты должен знать, – король потянулся, но не коснулся короны у Эша на голове. – Ты живёшь теперь, только пока она на тебе. А она на тебе…

– Пока меня не убьют, я в курсе.

– Да. И до тех пор, пока ты исполняешь условие Испытания. Сострадание было твоим Испытанием. – Король улыбнулся. – Твой отец должен был отказаться от любви, но тебе повезло больше.

Эш не назвал бы это везением.

– То есть, я теперь всех жалеть должен?

Ответом ему стала тонкая улыбка Лесного короля.

– Вот… демоны!.. Так, погоди-ка, король. А кем меня твой гейс сделает? Я слышал эту балладу… Уж не змеёй ли?

Улыбка Лесного короля стала шире. И, когда он потянулся к Эшу, тот закрыл глаза и не отпрянул, хоть и боялся до дрожи. Даже если станет змеёй – он как-нибудь справится.

…А, очутившись в мире людей, Эш понял, как ошибался. Уж лучше бы он стал змеёй.

* * *

Дождливым сумрачным утром из тумана на пороге столичного особняка Виндзоров появился полукровка. Был он измождён, грязен и одет в лохмотья. Шатаясь, он поднялся на крыльцо и постучал дверным молоточком. Руки его дрожали.

Открывший лакей поморщился и попытался захлопнуть дверь, но полукровка с неожиданной силой её удержал.

Тогда лакей спросил:

– Чего тебе?

– Я слышал, леди Фрида помогает таким, как я, – хрипло ответил полукровка. – Мне очень нужна помощь.

Лакей с презрительной усмешкой оглядел оборванца и, будь его воля, дальше порога он не прошёл бы. Но леди Фрида действительно выразилась ясно: всех нуждающихся в её помощи, она желает хотя бы выслушать.

– Что ж, – лакей отодвинулся, освобождая вход. – Заходи.

Было это спустя два месяца после того, как похищенные дети вернулись. Время в Волшебной стране течёт иначе.

Не поднимая головы, полукровка перешагнул порог.

Глава 12

– О где ты был, мой старый друг,

Семь долгих, долгих лет?

– Я вновь с тобой, моя любовь,

И помню твой обет.

«Демон-любовник», английская народная баллада,

Перевод С. Я. Маршака

Фрида читала. С газетой, где на передовице красовалась новость: «На воскресном балу император объявит о своей помолвке», герцогиня уже ознакомилась. Его Величество честно выдержал срок глубокого траура – три месяца. Но больше ждать, очевидно, не хотел.

Читать, что думают о скорой свадьбе императора журналисты, эксперты и простые обыватели – весь утренний выпуск «Ведомостей» был посвящён только этой новости – Фрида не желала. Тогда ей на глаза попались фейрийские сказки.

Руки эти два месяца не доходили дочитать о злоключениях принца-фейри: Фрида постоянно ездила то к матери, то во дворец к графу Цевету. С последним отношения теперь были откровенно натянутыми, но работать приходилось тем не менее вместе. Иногда напоминал о себе император – но редко, он вёл сейчас сложные переговоры с Конфедерацией о пересмотре последнего мирного договора, и работы у Его Величества было невпроворот. Фрида, которая и сама постоянно вела весьма сложные переговоры с Тайной полицией и ещё с некоторыми министерствами, не понимавшими, почему колдунам и ведьмам теперь можно свободно разгуливать по столице и разъезжать по стране, очень Его Величеству сочувствовала. Успеху её переговоров совсем не способствовали постоянные всплески магии – несчастные случаи в семьях аристократов. Детей больше не трогали, зато юные наследники и наследницы частенько внезапно заболевали помутнением рассудка.

В Фриду дважды стреляли – на прогулке в парке и у самых ворот дворца. В газетах это не появлялось, но по столице пошёл слух, что она или сама ведьма, или зачарованная. Почему же ещё она помогает колдунам? А от колдунов простые горожане, как они считали, страдали очень: не дали вовремя зарплату, ни с того ни с сего возник пожар, заболела маленькая дочка – точно магия виновата, кто же ещё?

В общем, жить было весело и интересно.

Фрида бездумно листала книгу, мысленно находясь далеко и от этой гостиной, и от сказок. С выходных она неважно себя чувствовала, и врач запретил ей выезжать. От недомогания не помогли ни микстуры, ни порошки, а сидеть дома Фриде надоело до смерти.

На иллюстрацию старухи-ведьмы Фрида смотрела долго – мысленно взвешивала все «за» и «против» поездки во дворец. Чувствует она себя пока плохо – очень кружится голова, сильная слабость. Но ещё день в этих стенах, и она сойдёт с ума и без всяких фейри (или полукровок, как считал граф Цевет, не веривший, что фейри могут пробраться в святое святых столицы – Верхний город аристократов).

Тем временем, принц-фейри прошёл Испытание (не с первого раза, но всё же) и с победой вернулся к своей возлюбленной. А та его не узнала…

«О, это я уже читала», – подумала Фрида, отвлекаясь от книги. Такой сюжет появлялся не в одной фейрийской сказке… Внизу тем временем зазвенел звонок, потом стукнула, закрываясь входная дверь. «Если это снова Цевет, видят боги, я его лично придушу», – подумала Фрида. Граф некоторое время назад взял привычку проверять, как там милая герцогиня. Во время таких проверок из архива полукровок у Фриды исчезали некоторые папки. С концами.

– Ваше лекарство, миледи, – в спальню заглянула горничная с подносом.

– Поставьте на стол, – с тоскливым вздохом сказал Фрида. Зачем лекарства если они всё равно не помогают? – Элиза, а кто там пришёл?

– Не знаю, миледи, – горничная поставила поднос на стол. – Я схожу посмотрю?

– Сходите.

Горничная вернулась быстро.

– Там… миледи, некий господин… Говорит, ему нужна ваша помощь.

Полукровка, поняла Фрида. Этот «некий господин» был не единственным за прошлые месяцы, кто пришёл к герцогине просить помощь. Чаще всего просили о переезде – от излишне суеверных соседей. Ещё чаще – деньги… Мелочь – Фрида помогала всегда.

«Что ж, хоть какое-то развлечение», – подумала она и быстро посмотрелась в зеркало. Исключая бледность и мешки под глазами, выглядела она прилично. Правда мысль о том, чтобы встать с уютного кресла и идти в гостиную, вызвала резкий приступ слабости. Нет, пожалуй, и с поездкой во дворец ещё нужно повременить…

– Проведите его сюда и позовите Ричарда, – распорядилась Фрида.

– Сюда, миледи? В спальню? – горничная даже умудрилась покраснеть.

– Да боги с вами, Элиза, – усмехнулась герцогиня. – Возвращайтесь потом и побудьте моей дуэньей.

– Я? – выдохнула побледневшая горничная.

– Почему бы и нет? Идите, милая, не заставляйте нашего гостя ждать. И чай распорядитесь подать.

Горничная ушла, а Фрида отложила книгу и откинулась на спинку кресла. Как же кружится голова…

Очень скоро в коридоре раздались шаги, и Фрида повернулась к двери. Сначала в спальню проскользнула Элиза с подносом в руках, а потом – гость.

Улыбка Фриды увяла.

– Боги, что с вами? – вырвалось у неё, когда он шагнул на свет.

Был гость худ, грязен, и явно в полном отчаянии. Но поклонился очень изящно – так, словно раньше жил в богатых домах, а может, даже во дворце. Фрида удивлённо отметила это и попыталась встать. Взгляд гостя немедленно упёрся в её живот – ещё не большой, аккуратный, но уже заметный в домашних платьях (в вечерних нарядах дамы этот «казус» скрывали). Потом полукровка вдруг тихо и очень удивлённо сказал:

– Вы носите траур?

Будь её воля, Фрида не снимала бы его положенные три года, но на воскресном балу на этой неделе сделать это придётся.

– Конечно. – Она села и кивнула гостю на соседнее кресло. Надо было видеть, как перекосило и лакея, и горничную – бедняги, наверное, боялись, что полукровка испачкает мебель.

– У Вашей Светлости кто-то умер? – встревоженно спросил полукровка, не торопясь садиться.

Фрида изумлённо подняла брови.

Да. Мой муж, герцог Виндзор. Вы, должно быть, прибыли издалека, если не слышали. Прошу вас, садитесь.

– А, – выдохнул странный гость и, наконец, сел.

Его лицо оказалось в свете тусклого столичного солнца, робко поглядывающего в окно, и Фрида наконец-то смогла как следует рассмотреть гостя. Её удивила даже не его внешность, хоть, пожалуй, это был самый противный полукровка из всех, что она видела (хотя, если его отмыть?..). Но зато как он держался! Как будто был по крайней мере сиятельным лордом. Полукровки, приходившие в этот дом, дрожали, боялись поднять взгляд и говорили очень робко. Этот не то что глаза не прятал – он внимательно разглядывал Фриду, совершенно не стесняясь, и его руки… Они не отдыхали ни на мгновение: то поглаживали обивку, то сжимались в кулаки, то постукивали подлокотники. Красивые руки правильной формы – и тонкие изящные пальцы чародея. «Он наверняка на чём-нибудь играет, – подумала Фрида. – Быть может, он менестрель». Все прошлые месяцы она, никому ничего не говоря, искала талантливого менестреля, чтобы его музыка вдохновляла её на танец. Да, уже сейчас, пусть срок беременности и не поздний, двигаться становилось тяжело (или всё же сидеть в кресле надо меньше?), но после рождения ребёнка она снова сможет танцевать – без этого её жизнь не будет полной. А для танцев нужна музыка, а, значит, и знакомый менестрель, желательно, друг… Может быть, вот этот? Выглядел гость, конечно, странно, но что-то в нём было, что-то родное, близкое… Как будто старый друг пришёл к ней, изменившийся до неузнаваемости, но всё-таки друг.

– Простите, мы с вами никогда не встречались? – вырвалось у Фриды.

Гость медленно покачал головой.

– Не думаю. – И тут же спросил, кивнув на прикроватный столик. – Вы рисуете?

Фрида покосилась на портрет Эша.

– Нет, это не моё. Но художник сейчас придёт, я вас с ним познакомлю. Он мой помощник. Простите, но…

– Интересный выбор модели, – перебил её гость, всё ещё глядя на портрет. – Почему вы держите его рядом с кроватью? Этот фейри что-то значил для вас?

И посмотрел так странно, словно ответ для него был очень важен. Фрида вспыхнула.

– Это совершенно не ваше дело, сэр! – Но тут же смягчилась, поймав тоскливый взгляд полукровки. – Между прочим, вы не представились.

– О, простите, миледи, – улыбнулся полукровка, и улыбка… Фрида вздрогнула – она точно где-то видела эту улыбку. Только где? – Меня зовут Тобайес Филч.

– Зачем же вы пришли ко мне, мистер Филч?

Полукровка снова улыбнулся, и Фриду как подбросило. Они встречались. Нет, они точно встречались. Но как она могла забыть – у Фриды всегда была отличная зрительная память. Может, она вспомнит, когда этот полукровка приведёт себя в порядок? Да, наверняка.

– Мне больше не к кому обратиться, – просто ответил полукровка. – Я остался без дома, у меня нет семьи и друзей, которые могли бы помочь. Я слышал, что вы помогаете… людям вроде меня. Мне не хотелось бы идти в Тайную полицию, и я подумал: быть может, сиятельной леди пригодятся мои услуги? – Он сделал паузу.

«Ну прямо как в театре», – подумала Фрида и спросила то, что от неё ждали:

– Какого рода услуги, мистер Филч?

– Я воин, миледи. – Полукровка не сводил с неё глаз. У него были яркие зелёные глаза. Очень красивые и тоже очень знакомые. – Я слышал, в городе не спокойно. Может быть, вам нужен телохранитель?

Фрида пристально посмотрела на него и задумчиво протянула:

– Быть может… – Нужен, не то слово! Ричард трясётся над ней после этих выстрелов, а сам уже в свою тень превратился. Что-то не то с ним творится последнее время… Последний месяц, если быть точной. Положа руку на сердце, Фрида бы не отказалась от защитника, который не был бы так предупредителен и назойлив, как Дикон. И этот Тобайес… располагает к себе. Почему бы и нет? – Вам нужно будет поговорить об этом с Ричардом. Элиза, вы позвали мистера Ричарда?

– Да, миледи, – отозвалась горничная, замершая у столика, где был сервирован чай (к которому никто так и не притронулся).

– Позовите, пожалуйста, ещё раз. Скажите, он мне очень нужен. – Фрида взглянула на гостя. Тот как будто побледнел. – Вы хорошо себя чувствуете, мистер Филч?

– А вы, миледи?

– Простите?

– Это вы меня простите. Признаться, я очень устал.

– Что ж, вне зависимости от того, что скажет Ричард, я предлагаю вам хотя бы на сегодня остаться у меня. Томас, – обратилась она к лакею у дверей. – Передайте, чтобы готовили гостевые комнаты.

Томас, считавший, что с такого гостя и кухни хватит, тем не менее поклонился и выглянул за дверь – передать приказ другому лакею, чтобы позже он дошёл до дворецкого.

– Благодарю, миледи, – сказал полукровка. – Вы очень добры.

– Не стоит. Хотите чаю, мистер Филч?

Полукровка отказался. Похоже, рассматривать Фриду ему нравилось куда больше – герцогине уже становилось не по себе.

– Я не высказал вам мои соболезнования, миледи. Прошу прощения, – сказал вдруг Тобайес. – Мне… очень жаль.

В его голосе послышалось такое горе, что Фрида удивлённо посмотрела на полукровку.

– Благодарю, мистер Филч. Вы прибыли издалека?

Тобайес улыбнулся.

– Да. Очень.

– Из Конфедерации, должно быть?

Он задумался.

– Нет, не так далеко. С севера нашего прекрасного острова. Новости там расходятся медленно.

Фрида кивнула и собралась было расспросить про север – она никогда там не бывала, но тут дверь распахнулась, и в комнату зашёл Ричард.

– Вы звали меня, госпожа?

Выглядел он лишь немногим лучше Тобайеса – такой же усталый. Фрида за это время уже привыкла – врачи наперебой уверяли, что Ричард здоров. Но сегодня он что-то был слишком бледен для здорового.

– Ричард, с вами всё в порядке?

– Да, госпожа, – с отсутствующим видом отозвался он.

Фрида нахмурилась. Да он же угасает с каждым днём!

– Ричард, пожалуйста… Быть может, вызвать врача? Целителя?..

– Госпожа, благодарю, но не нужно.

– Ричард, вы меня пугаете.

Только тогда он поднял голову.

– Госпожа, прошу вас, не стоит.

«Не при госте», – подумала Фрида и кивнула.

– Ричард, это мистер Тобайес Филч. Он мой гость и он уверяет, что мог бы стать моим телохранителем. Не могли бы вы… Ричард?!

Дикон, впервые взглянувший на гостя, пошатнулся и еле успел схватиться за дверцу книжного шкафа. Фрида вскочила и бросилась к нему.

– Бога ради, Ричард, вам нужен врач!

А Ричард вдруг улыбнулся, светло и счастливо – так, как улыбался раньше только Эшу – и сказал:

– Нет, госпожа. Теперь точно нет.

Фрида оглянулась на полукровку. Тобайес, не отрываясь, смотрел на Ричарда, и его руки «танцевали» теперь ещё быстрее, чем раньше. Бедная обивка кресла!

– Вы… знакомы, господа?

Ричард помедлил, и ответил Тобайес:

– Нет, миледи.

– В таком случае, мистер Филч, представляю вам моего друга и помощника Ричарда. Расскажите ему о ваших способностях, в магии он разбирается лучше меня. После и я буду готова вас выслушать. – Фрида улыбнулась и склонила голову, давая понять, что встреча окончена.

Мистер Филч понял это, быстро встал, ещё раз изящно поклонился, торопливо поблагодарил и направился вслед за Ричардом вон из комнаты.

Дальнейшее Фрида не видела, а жаль – ей бы стало любопытно, почему Ричард повёл гостя не в гостиную или гостевую комнату, а к себе. Видевшим это горничным и лакеям точно стало любопытно, но они промолчали. Молчал и Тобайес – он без вопросов зашёл в спальню Дикона и, когда дверь в комнату закрылась, также молча поднял на Ричарда взгляд.

А тот наоборот на мгновение закрыл глаза. Потом открыл – и рухнул на колени.

– Хозяин… – прошептал он, ловя руки полукровки. – Вы вернулись…

Тобайес запрокинул голову, отчаянно жмурясь. Даже ему было сложно сдержать слёзы – Ричард и не пытался. Он всхлипывал, целовал руки полукровки и улыбался, так счастливо, что Фрида бы очень удивилась, увидь она это. Впрочем, её бы вся сцена поразила. Но Фрида у себя в спальне писала письма и ничего не подозревала.

– Ты узнал меня, Дикон, – глухо сказал, наконец полукровка.

– Конечно, – всхлипнул Ричард. – Конечно, я узнал вас! Господин, я не видел вас больше месяца, я так боялся, что вы…

Он не договорил – Тобайес опустил ему руки на плечи.

– Вставай… Вставай, Дикон. Дай мне тебя рассмотреть. Сколько ты уже не спишь? Что случилось?

Ричард поднялся и улыбнулся больной, ломкой улыбкой.

– Я не видел вас, господин. Я привык засыпать и видеть вас. И так, пока вы не скрылись в тумане. Я боялся… что больше никогда вас не увижу.

Тобайес заглянул ему в глаза и успокаивающе сказал:

– Не бойся. Я никогда тебя не брошу, Дикон. Я же обещал. Ты помнишь, что я обещал?

– Да, господин, – Ричард жалко улыбался.

– Вот и хорошо. Не плачь, Дикон, пожалуйста, ты разрываешь мне сердце. – Тобайес вытер щёки Ричарда. – Сколько дней прошло? Время на «той стороне» течёт иначе, ты же знаешь. Меня, как я понимаю, уже похоронили?

– Три месяца, господин, – тихо ответил Ричард. – Вас похоронили три месяца назад.

Тобайес кивнул.

– Что ж, могло быть и хуже. Я мог вернуться, а ты был бы уже стариком.

– Я бы не стал жить так долго, господин.

– Не смей так говорить.

– Слушаюсь, господин.

– Боги, Ричард, – Эш поморщился и коснулся головы. Пальцы тут же окрасились кровью.

– Господин, – выдохнул Ричард, вздрогнув. – Ваши рога!

– Сломал, – Тобайес наклонил голову. – Ты сможешь что-нибудь с ними сделать? Кровят, не переставая.

– Конечно, господин. – Ричард бросился к комоду, а Тобайес уселся в кресло и устало закрыл глаза.

– Сломал, когда вспомнил… Я так хотел вернуться, Дикон. К тебе и… Фриде. А она меня даже не узнала.

Ричард вернулся с чашкой и флаконами.

– Господин, наклоните, пожалуйста, голову влево… Да, так. Вы знаете, господин, вы на себя не очень-то похожи.

– Но ты меня узнал.

Ричард быстро улыбнулся, принявшись смазывать пустоту над головой полукровки.

– Господин, при всём уважении, госпожа права, я лучше её владею магией. И я видел вас всё время, Лесной король позволил мне. Я знал, что вы живы. Госпожа… Она не знает, что случается с фейри после смерти в мире людей. Она думает, что вы мертвы.

Тобайес задумчиво нахмурился.

– Почему она так быстро согласилась на этот бред о телохранителе? – сказал он после долгой паузы. – Она в опасности?