Текст книги "Реванш"
Автор книги: Мариэла Ромеро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 36 страниц)
Накануне Ферейра устроил Марте скандал.
– Ты водишь меня за нос! – кричал он. – Довольно, мы разрываем наши отношения! Я выхожу из банка! Нечего держать меня за дурака!
Марта не кокетничала, не ласкалась, она повернулась и ушла.
Энсинада. Море, песок, белые домики. Почти год назад они заключили здесь договор о дружбе. А теперь?
Алехандро привлек к себе Марту и ласково посмотрел ей в глаза:
– А не пригласить ли нам наших домашних на помолвку? – спросил он.
Ферейра пил уже три дня. Услышав, что Марта с Алехандро в Энсинаде, он сел в машину. Как он ненавидел их обоих! Он не позволит им оставить себя в дураках! Он не зеленый юнец, которого можно обвести вокруг пальца, выманить у него денежки и бросить! Он своего добьется! Она еще пожалеет, что обошлась так с Лоренсо Ферейрой!
Приглашение на помолвку взбудоражило всех в доме Фернандо. Элисенда принялась собирать Кике, Каролина с Реем тотчас же сели в машину и поехали, чтобы быть в Энсинаде первыми. Дон Фернандо и Леонардо были еще в городе, а значит, должны были приехать позже.
Два года назад напуганные страшными событиями, все покинули Энсинаду, а теперь вновь слетались в нее, будто в родное любимое гнездо. Падре Эустакио беседует с Мерседес, на днях она принимает постриг, и падре поручил ей в Энсинаде школу, она уже работала в ней, хорошо работала и будет продолжать работать дальше.
– Я рада, падре, – тихо отвечала Мерседес.
Каролина лежит в объятиях Рея.
– Хищный, вредный, красивый зверек, – шепчет Рей. – Меня тоже все называют зверем. Мы подходим друг другу, мы друг другу пришлись по вкусу.
Каролина смеется.
– Но больше так не будет, – предупреждает она.
– Посмотрим, – отвечает Рей.
Пьяный Ферейра гонит и гонит машину, он должен застать Марту врасплох, он не останется в дураках.
Марта и Алехандро бродят по мартиному поместью. Марта невесела: ее мучат дурные предчувствия, нет, она неспокойна, нерадостна, хотя больше всего на свете мечтала, что наступит день и Алехандро скажет ей:
– Марта, давай поженимся!
Красивая дама едет в роскошном лимузине по дороге в Энсинаду.
«Какое все тут родное, – думает она. – Перед отъездом я нашла в маминой шкатулке медальон, на нем буква «Т» – Торреальба. Гойо сказал, что меня принесли с этим медальоном на шее. Я непременно найду свою сестру и непременно выкуплю свое поместье.»
Глава 17
Вновь в доме Фернандо был праздник» вновь праздновали помолвку Алехандро и Марты, и вновь над участниками витали мрачные тени. Дурные предчувствия тревожили Марту, Алехандро не был счастлив, но надеялся сделать счастливой Марту. Дону Фернандо не по душе была Марта, не нравился ему Агирре, за которым ухаживала его жена. Веселился только Рей, но у него для веселья были свои причины, и они весьма нервировали Каролину, хотя Рей и пообещал ей, что ее репутация замужней дамы останется незапятнанной.
Настоящий праздник был совсем в другом месте – в деревенской школе, где Исамар собрала своих давних друзей-ребятишек, которым когда-то рассказывала сказки, а теперь привезла чудесные подарки. Она раздавала их вместе с Мерседес, и нужно было видеть эти сияющие счастьем и радостью мордашки! Исамар чувствовала себя настоящей феей, появившейся с мешком, полным счастья.
Но и праздник и полупраздник оборвались одинаково. Весть о несчастье донеслась и до Мерседес, и до дома Фернандо Мальдонадо: Лоренсо Ферейра в тяжелом состоянии находится в деревенской амбулатории после автомобильной катастрофы.
Мерседес побежала в амбулаторию. Марта тоже сочла необходимым приехать туда. И вот они встретились: дочь и предполагаемая невеста, которая праздновала свою помолвку с другим. Они встретились у постели умирающего.
Мерседес не могла сдержать гнева при виде Марты:
– Ты виновата в несчастье моего отца! А если, не дай Бог, случится худшее, ты будешь виновата в его смерти! – Глаза Мерседес готовы были испепелить девушку.
Марта высоко подняла голову и слушала ее с каменным лицом.
Такое она уже слышала. Похоже, ее любовь к Алехандро не сулит ей счастья, помолвка, их будто притягивает к себе беды, и виновной в них считают ее, Марту. И не скажешь, что без оснований. Марте было хуже, чем тяжело. Мрачная безысходность завладела ее душой. Она пожелала Ферейре несчастья, но теперь, когда оно случилось, ей было невыносимо думать, что она к этому причастна. Чувство вины угнетало ее, и она не знала, как от него спастись.
Алехандро не поехал к Ферейре, он решил пройтись по поселку и – Боже мой! – кого же он встретил? Исамар!
Преображенную Исамар. Где майка, шорты, где простодушная длинноногая девушка? Перед Алехандро стояла элегантная дама, и только мерцающие льдистые глаза и пепельные волосы были все те же, той же осталась прямота взгляда, той же вспыхнувшая ему навстречу радость… Алехандро не мог найти слов, он только глядел на чарующее видение, потом поздоровался. Исамар приветливо кивнула, села в машину и уехала.
Алехандро стоял, не в силах опомниться. Ему казалось, он видел сон. И какая сразу в душе поднялась смута! Нет, прошлое не умерло, оно вцепилось в него, оно крепко его держало, он любил эту девушку по-прежнему. Девушку, которая оставила его, бросила. Любил безнадежно, безоглядно. Только почему она появилась именно в тот миг, когда он поверил, что сможет жить без нее?
Исамар возвращалась, наметив обширную программу действий. Она была богата, что могло помешать ей осуществить задуманное? А задумала она немало. Для начала она попросила Гойо нанять лучшего детектива и поручить ему поискать ее сестру. Затем она собиралась заняться строительством доходных домов с умеренной квартирной платой на землях, которые унаследовала в Энсинаде. Она любила свою Энсинаду и хотела хоть чем-то быть ей полезной. И еще она поставила себе цель выйти замуж за Алехандро Мальдонадо. Теперь они были «не из разных миров», и она чувствовала себя в силах потягаться с Мартой Агирре.
Но прежде чем взяться за осуществление своих замыс¬лов, она хотела повидаться с Хулио Сесаром, обсудить с ним прошлое, поговорить о будущем, предложить сотрудничество. Она знала, что он недавно вышел из тюрьмы, проведя там год по обвинению Рея Мальдонадо.
Хулио по-прежнему жил у Альберто, и Исамар пошла навестить друзей. Ей хотелось повидать всех: и Альберто, и Брихиду, и Ортенсию с Исабель, и Лилу, которая так помогала им с крестным. Каково же было ее удивление, когда среди радостно встретивших ее домочадцев она увидела беременную Эстефанию. Для нее было полной неожиданностью, что Эстефания и Хулио поженились. Она от души поздравила их, но Эстефания держалась напряженно и отчужденно, она не забыла, сколько перестрадала по милости Исамар, ревновала ее к Хулио, боялась, что ее появление сломает их семейную жизнь, принесет несчастье.
Друзья ахали, восхищались дамой Исамар, и Хулио восхищался ею. Он открыл Исамар тайну ее похищения. Губы Исамар сжались, глаза сузились: снова Рейнальдо Мальдонадо встал у нее на пути, он и так причинил ей немало горя! Хулио говорил, что сейчас они бессильны, у них пока нет весомых улик, чтобы вывести семейство Мальдонадо на чистую воду. А его сейчас куда больше заботит устройство на работу: после тюрьмы не так-то это просто.
– Думаю, что вопрос с работой скоро решится, – улыбнулась Исамар. – Я открываю дело, мне понадобятся помощники, и, думаю, ты, Хулио, не откажешься быть одним из них.
– Мы тоже открываем дело, Исамар, – тут же вступила в разговор Эстефания. – Дело совсем непрестижное, но зато наше собственное.
Хулио понял, что Эстефания не допустит, чтобы он работал с Исамар. Он знал, что и для него работа с ней была бы нелегким испытанием, и не хотел причинять боль Эстефании, которая стала для него верным и надежным товарищем.
Дело, о котором говорила Эстефания, существовало: они надумали купить ларек для продажи горячих бутербродов и искали денег для покупки.
Исамар тоже все поняла и не стала настаивать.
Дела в офисе Алехандро шли хорошо, заказов было много, и они с Леонардо решили пригласить на работу еще одного архитектора. Сеньор Мишель Родригес, пройдя по конкурсу, должен был явиться к двенадцати часам и заключить контракт. В двенадцать в офис пришла очень милая молодая женщина, очевидно клиентка, но Алехандро попросил ее подождать, сначала он должен был уладить дела с новым архитектором. Спустя полчаса он объявил во всеуслышание:
– Полагаю, мы не сработаемся с сеньором Мишелем Родригесом, опоздания на работу недопустимы.
– Но Мишель Родригес – я, – заявила молодая женщина, – и я никогда не опаздываю.
После минутного замешательства все весело рассмеялись, даже Алехандро, у которого после встречи с Исамар на душе было так нерадостно.
Телефонный звонок прервал общее веселье. Алехандро уже не первый раз вызывали в лечебный центр, где находилась Аврора. Алехандро с Кике аккуратно навещали ее, и с каждым разом они отмечали, что больная выглядит все лучше. Ужас, беспрестанно томивший ее, рассеялся. Она стала спокойна и ровна в общении. Другое дело, что прошлое так и осталось для нее за семью печатями. Она пыталась вспомнить хоть что-то и не могла.
Алехандро пригласили с тем, чтобы он забрал Аврору домой. Результаты последнего обследования были хорошими, оставаться дальше в лечебнице не имело смысла. Аврора уже не боялась вернуться в дом Фернандо. Алехандро привез ее туда, и все были рады ее возвращению. Даже Фернандо что-то пробурчал. Теплее всех встретила Аврору Элисенда, ей было очень одиноко, она как могла боролась за свое жизненное пространство и ей показалось, что они с Авророй товарищи по несчастью и смогут стать подругами.
А у Авроры появилась новая забота: одна из нянечек в лечебнице, пожилая мулатка, была родом из Энсинады, она помнила Аврору молодой и сказала, что та была замужем и у нее был сын.
– Кто же был моим мужем? – беспрестанно думала теперь Аврора. – Где мой сын? Что с ним сталось?
Полна решимости разобраться со своим прошлым была и Исамар. Она по-прежнему была отзывчива на чужое горе и сейчас ей было бесконечно жаль Мерседес, отец которой был в тяжелом состоянии. Мерседес осталась без поддержки, и вдобавок ее не оставлял, в покое Рей, человек, которого она и любила, и презирала. У Мерседес она и столкнулась с Реем. Он был как всегда развязен, разговор начал фамильярно, но Исамар не поддержала его тон. Воспользовавшись тем, что Мерседес вышла поговорить по телефону, она сказала:
– Я знаю о похищении, Рейнальдо, и ты заплатишь сполна за страдания, причиненные мне и Хулио Сесару!
– Тебе наврали, Исамар. – Изменилась ты, изменился я. – Рей не хотел скандала в доме Мерседес.
– Ты готов на самые чудовищные преступления, и наказание тебя обходило. Но я обещаю тебе, Мерседес узнает обо всем, и это будет самым страшным тебе наказанием!
– Исамар, прости! Хочешь, на колени встану? Дай мне шанс, Исамар, дай шанс! Я переменился, дай мне шанс зажить другой жизнью!
Исамар и впрямь никогда его таким не видела, хотя он был ей одинаково противен и когда хамил, и когда пресмыкался. Она посмотрела на него и, не говоря ни слова, ушла.
Мерседес вернулась, звонили из больницы, состояние отца было по-прежнему очень тяжелым.
– Будем надеяться на лучшее, любовь моя. Сядь, приди в себя, моя девочка. Тебе ведь придется вести дела отца… – уговаривал Рей.
Мерседес и в самом деле послушно, как девочка, села возле Рейнальдо. Сейчас он был нужен ей как никогда.
– В делах я ничего не понимаю, мне не хочется ими заниматься.
– Тогда тебе нужен душеприказчик.
– И ты хочешь быть им? – вскинулась Мерседес.
– Что ты, что ты, – успокоил ее Рей. – Но вот мой отец, они ведь давние компаньоны…
– Да, Рей, да! Мне так плохо, Рей!
Фернандо очень хотел заполучить доверенность от Мерседес, деньги не должны лежать, они должны приносить деньги. С доверенностью он получал доступ и ко всем капиталам и тайнам Ферейры, автоматически становился компаньоном Агирре. В ожидании доверенности дон Фернандо довольно потирал руки.
Зато Агирре совсем не хотелось, чтобы кто-то раньше времени узнал о полном разорении Ферейры. Большая часть его денег погибла в рискованных операциях, остальные пошли на прихоти Марты.
Алехандро места себе не находил, ему нужно было поговорить с Исамар. Он поехал к ней, но Гойо не дал ему переступить порог и захлопнул дверь. Но какое счастье! Исамар сама пришла в офис к Алехандро, пришла по делу, поговорить о своих планах. План ее Алехандро одобрил и пообещал взять на себя работу над проектом, но глаза его неотрывно смотрели на Исамар и говорили совсем не о делах. Впрочем, разве любовь, не главное дело жизни любого человеческого сердца?
– Я люблю тебя, Исамар! Люблю тебя! – невольно проговорил Алехандро, и глаза Исамар засияли, а лицо стало по-детски счастливым.
Им и говорить ничего было не надо, они и без слов все знали друг о друге, как они ждали именно этих слов!
Исамар спускалась по лестнице в счастливом смятении чувств, а навстречу ей по той же лестнице поднималась Марта. Глаза Марты вспыхнули ненавистью при виде будто, плывущей по воздуху с отсутствующей улыбкой Исамар, и она тут же вернула ее на грешную землю:
– Убийцу тянет на место преступления? – издевательски спросила она. – Опять гоняешься за Алехандро? Но я тебя когда-то предупредила!
На этот раз Исамар разозлилась по-настоящему.
– Я запрещаю говорить со мной в таком тоне. Это раз! – отчеканила она. – На твоей совести уже две человеческие жизни. Это два! И не в моих привычках гоняться за мужчинами. Это – три!
– Алехандро любит меня, и тебе нечего здесь делать! – Марту несла злоба, и она никак не могла остановиться.
– Если б любил, вы давно бы уже поженились, – отрезала Исамар.
Она прекрасно понимала, что подобная перепалка ее не красит, но обида на эту женщину, которая причинила ей столько горя, так обижала ее и оскорбляла, захлестнула ее:
– Запомни, Марта, никого нельзя оскорблять безнаказанно, и меня тоже. Алехандро мой, и будет со мной, а не с тобой!
– Не трать времени понапрасну! Он на тебя и не смотрит!
– Я буду смотреть, кто потратит понапрасну время! – и Исамар с гордо вскинутой головой прошествовала к машине.
Как и собиралась, она поехала к Хулио. Ей хотелось как-то помочь ему и Эстефании, она знала, как трудно им приходится. Пока же она купила вещички для будущего малыша, хотела порадовать Эстефанию.
Эстефанию она не порадовала, той был скорее неприятен визит Исамар. Вообще в последние дни у Эстефании были только неприятные визиты. Она долго уговаривала Хулио взять для покупки лотка ее деньги, которые лежат на счете в банке. Наконец Хулио согласился. Но беда-то в том, что у Эстефании никаких денег не было, просто она ни за что не хотела, чтобы Хулио работал на Исамар. К кому она могла отправиться? Только к дону Фернандо.
В ответ на ее просьбу дон Фернандо раскричался:
– Ни гроша не дам на обустройство с твоим прощелыгой! Хочешь жить, как жила, бросай его и возвращайся сюда. Возвращайся ко мне, в мой дом!
Рей сидел в углу и с ухмылкой наблюдал за разговором. Наконец и он вставил слово, видя, что глаза Эстефании наполняются слезами:
– Не огорчайся, сестренка! А ты, папа, не прав. Эстефания, мне совсем не хочется, чтобы ты считала меня чудовищем, и в доказательство, что я не держу зла на твоего мужа, который при всех, публично, обозвал меня убийцей, я дам тебе денег.
– Издеваешься, Рей? – с упреком, краснея, сказала Эстефания.
– И не думаю, сестренка. Я делаю это ради тебя, ради своего будущего племянника и ради твоего счастья, раз этот человек и стал твоим счастьем. Мы, Мальдонадо, люди семейственные.
Дон Фернандо запыхтел, но не возразил.
Эстефанию бросало в жар при одной только мысли, что будет, если Хулио узнает, у кого она взяла деньги, но с другой стороны, она была готова на все, лишь бы деньги были не от Исамар.
Вот на какие неприятные размышления навела ее Исамар. И вдруг она ощутила резкую режущую боль, настолько резкую, что невольно содрогнулась и взялась руками за живот. Лила подскочила к ней и увела в спальню.
– Началось, – только и успела сказать она. – Грейте воду, побольше воды!
Как отрадно было на душе у Исамар, когда она вернулась домой! Они все-таки помирились с Эстефанией. После того как Исамар помогала ей, после того как взяла на руки малыша, сына Хулио Сесара, Эстефания улыбнулась ей и протянула руку – им нечего было больше делить. Любимый человек принадлежал теперь Эстефании навсегда.
Пережитое во время родов Эстефании было так значительно для Исамар, необыкновенно, что она и про себя могла бы сказать: она заново родилась на свет. И когда она прижала к себе живой беспомощный комочек, то поняла: смысл всей человеческой жизни в этой щемящей любви-жалости и готовности отдать себя целиком. И помолилась про себя: «Господи, дай и мне родить когда-нибудь сына моему любимому!»
Глава 18
Адские муки переживал Ферейра. Он был обречен на неподвижность и немоту, хотя голова у него была ясной, он все понимал, помнил, но ничего не мог сказать, не мог шевельнуться.
Особенно остро он ощутил это, когда к нему пришла Марта – вся в черном, на бледном лице горят черные глаза. Губы – кроваво-красные. Она наклонилась к Ферейре близко-близко и сказала шепотом:
– Я Марта Торреальба! Ты убил моего отца, Ферейра, и теперь я отомстила его убийце!
В широко раскрытых, будто остекленевших, глазах Ферейры застыл ужас.
Не меньший ужас ему внушали и визиты компаньонов – Ускатеги и Фернандо.
Фернандо охватила лихорадочная жажда деятельности, призраки прошлого теснили его, не давали жить, спать, и он рвался их уничтожить. Сейчас он разыскивал одну старую мулатку, она работала в больнице, где лежала Аврора, и которая рассказала ей немало о ее прошлом, а знала наверняка еще больше. Фернандо, когда подписывал у Авроры страховой полис, узнал ее, она работала в доме Торреальбы, и теперь ему нужно было от нее избавиться.
– Мы убили Торреальбу втроем, – твердил он. – Если дело выплывет, нам всем не поздоровится. Так что надо ее устранить, и должен это сделать ты, Ускатеги.
Фернандо настаивал, брызгал слюной, требовал немедленной бурной деятельности, и когда он уходил, бледный Ускатеги склонялся к несчастному немому Лоренсо и затравленно шептал:
– Он сошел с ума, Ферейра, сошел с ума! Он погубит нас всех. Всех погубит…
Долорес, увидев дона Фернандо у Авроры, поняла, что ее мирной жизни пришел конец. Единственной ее подругой, знавшей о ее прошлом, была Брихида, которая жила теперь с сыном и невесткой, и Долорес решила отправиться к ней и рассказать все, что она знает о Фернандо.
Когда она пришла, Брихида нянчила внука: сидела на диване с младенцем на руках и, млея от восхищения, пела над ним:
– Красавчик мой, любимый! Умничка моя золотая!
В комнату вошла светловолосая красивая женщина и взяла малыша у Брихиды.
– Моя невестка, Эстефания Мальдонадо, – представила ее Долорес Брихида. – Видишь, какого родила мне внучонка! – и, повернувшись к подруге, спросила: – Так что ты хотела мне рассказать?
– Хотела тебя поздравить, пожелать твоим молодым счастья и сказать, что, наверное, скоро уеду. Мне, знаешь ли, захотелось жизни поспокойнее где-нибудь в провинции.
Долорес поняла: уезжать нужно срочно и отправилась к своей товарке занять денег на билет. А Фернандо Мальдонадо уже шел по ее следу. Он узнал ее адрес в больнице, не застал в пансионе, где она жила, разыскал адрес товарки и отправился к ней. В дверях он услышал фразу, произнесенную Долорес:
– Он – человек могущественный. Я одна знаю, где дочери Торреальбы, он может убить меня!
Тут Долорес вскрикнула, увидев Фернандо, запустила в него корзиной и бросилась бежать. Она бежала как могла быстро по раскаленной пыльной улице, грузная немолодая женщина, а за ней бежал такой же грузный лысоватый старик. Страх подгонял ее и она не сбавляла шага, и Фернандо мало-помалу стал отставать – от жары, бега у него прихватило сердце, и он присел, задыхаясь, у обочины, прижимая руку груди. Он не сомневался, что разыщет ее, эту женщину, теперь он знал: он на верном пути.
Долорес тут же купила билет на автобус, быстро-быстро собрала сумку и позвонила Брихиде, прося ее проводить.
– Мне грозит страшная опасность, – сказала она, звоня по телефону-автомату.
Брихида бросила все домашние дела и побежала к Долорес. Она отдала подруге все, какие у нее были, деньги.
Только поставив ногу на ступеньку автобуса, Долорес шепнула Брихиде:
– Мальдонадо прокляты. Фернандо – убийца, а сеньора Аврора – жена Мальдонадо.
Автобус ушел, а Брихида стояла, не в силах прийти в себя.
Фернандо зашел в больницу и сообщил Ферейре о Долорес, которая знает, где находятся дочери Торреальбы. И опять Ферейра лежал с широко раскрытыми глазами, и опять в них стыл холодный ужас. От Ферейры только что вышла Исамар, и Фернандо нагнал ее в коридоре. Они расцеловались. Фернандо искренне обрадовался этой славной девушке, расспросил о путешествии, пригласил в гости.
– Кике-то как обрадуется! – привел он главный довод.
– Кике мне совсем не обрадовался, – отозвалась Исамар, вспомнив их случайную встречу в Энсинаде, когда он едва с ней поздоровался.
– Там и разберемся с этим недоразумением, – засмеялся Фернандо. – Ну что, согласна?
– Согласна, – улыбнулась Исамар, подумав про себя, что кое-что выяснит с Алехандро.
– Я с почетным гостем, – громко заявил, входя, Фернандо, и общество, собравшееся в гостиной, застыло, увидев Исамар.
Общество весьма многочисленное: Алехандро, Гильермо, Рейнальдо – все трое в сильном подпитии; Марта, страшно недовольная поведением Алехандро; после помолвки он исчез, и ни разу не позвонил, и вот теперь она нашла его в таком состоянии; Элисенда, Энкарнасьон, Каролина. Да, этому обществу, в котором и так кипели страсти, только Исамар и не доставало. Каким откровенным недоброжелательством повеяло на Исамар! Но тем сердечнее и радушнее стал Фернандо. Оскорбленная, разгневанная Марта немедленно собралась уходить. За ней встали и ушли из гостиной Элисенда и Каролина, Рей с Гильермо отправились спать, простился и дон Фернандо.
– Прости, я понимаю, насколько тебе все это неприятно, – сказал Алехандро, горестно понурившись.
– Я сама виновата, мне не нужно было приезжать. А ты пил за свое счастье с Мартой?
Глаза Алехандро, стоило ему посмотреть на Исамар, невольно становились влюбленными, беззащитными.
– Из-за тебя. Какое ты написала мне письмо! Почему бросила?
С той же влюбленной беззащитностью смотрела на него и Исамар.
– При чем тут письмо? После разговора у тебя в бюро я была так счастлива, а ты в тот же день объявил о своей помолвке. Ты ни разу в жизни ничего не решил окончательно! Мне так больно, что я полюбила тебя, Алехандро Мальдонадо!
С тех пор как Элисенда прониклась нежной симпатией к Агирре, она всегда была на стороне Марты и теперь выговаривала Фернандо за его поведение.
– Как грубо, как неделикатно ты поступил! Зачем ты их сталкиваешь? Зачем обижаешь Марту?
– Оставь! – сказал он с ухмылкой. – Я выпустил из загона бычка, а телки пускай дерутся. Пусть ему достанется лучшая!
Алехандро был сам не свой, он любил Исамар и не знал, как обойтись с Мартой. Как отважиться причинить ей боль? Хотя давным-давно он уже был ее болью.
Марта наотрез отказалась принять в работу заказ Исамар.
– Я – полноправный компаньон фирмы и я против, – твердила она.
– Но строительство доходных домов сейчас самое выгодное дело, – убеждал ее Леонардо.
Марта не желала его слушать, она знала: это очередная уловка Исамар, чтобы разлучить ее с Алехандро.
Алехандро тяжелы были эти споры, но чем больше он чувствовал себя виноватым перед Мартой, чем меньше любил ее, тем больше старался не огорчать, выполняя каждое ее желание. И при этом чувствовал себя предателем по отношению к Исамар. В общем, он запутался, был в отчаянии и устало слушал яростно отстаивающую свои права Марту.
Вернулась из банка Мишель.
– Катастрофа! – сообщила она. – Все лежавшие у нас на счету деньги израсходованы, выплачены по каким-то подложным документам. И Матеус как на зло уехал в путешествие.
– Странно! Очень странно! – вскинулся Алехандро. – Сообщите в полицию, пусть начнут расследование.
Всех будто пригнуло к земле: ни размеров катастрофы, ни ее последствий никто себе еще реально не представлял, но все чувствовали навалившуюся тяжесть. Повеселел лишь один Алехандро: теперь сотрудничество с Исамар сделалось неизбежностью. Он не стал откладывать решения вопроса и немедленно поехал к ней.
– Нам не о чем говорить! – такими словами встретила его Исамар.
– Как? А о деле? – парировал Алехандро. – Мы приняли от тебя заказ и начинаем над ним работать. Завтра, например, мы едем в Энсинаду для проверки документации и осмотрим заодно земельные участки.
Что могла возразить на это. Исамар? Ей самой хотелось как можно скорее начать строительство.
Позвонили в дверь, и Исамар пошла открывать.
На пороге стоял невысокий плотный мужчина в очках.
Исамар бросилась ему на шею:
– Луиджи! Как же я рада!
И какой взгляд достался гостю из Италии от сеньора архитектора, который был немедленно представлен князю Контини!
Алехандро вскоре откланялся и ушел.
В офис он уже не поехал, решил вернуться домой. Всю дорогу он ломал голову, откуда взялись у Исамар деньги? В ушах так и звенел ядовитый голосок Каролины: «Обобрала какого-нибудь старикашку в Европе»… А потом голос Исамар: «Позвольте представить: архитектор Мальдонадо – князь Контини…» Князь совсем не был старикашкой…
Когда Алехандро вернулся, дома была только Каролина. Проходя мимо, он невольно услышал странный телефонный разговор.
– Ну не здесь же, – говорила она. – Да-да, я непременно приеду!
«Обман! Низкий, недостойный обман! вознегодовал Алехандро. – Леонардо Манрике мне брат, больше чем брат!»
И увидев, как разнаряженная Каролина вскоре вышла из дома, бросился вслед за ней.
Маленькая грязноватая комнатка, светловолосая Каролина в роскошной ярко-красной блузе, белой мини-юбке, смотревшаяся в ней чужеродным тропическим цветком, и чернявый крепыш, который явно был и хозяином комнаты, и хозяином положения и на чем-то настаивал – вот что увидел, войдя, Алехандро.
– В чем дело, господа? Какие проблемы? – властно спросил он, не глядя на Каролину.
– Проблемы небольшие, денежные, – захихикал чернявый. – Я, видите ли, графолог, изучаю почерк. Дамочка год назад заказала мне два письмеца, одно вот по этому образцу почерка – он помахал перед Алехандро запиской от Исамар.
Год назад записка нашла адресата. Теперь Алехандро посмотрел на Каролину – дорого бы она дала, чтобы он на нее не смотрел вообще.
– Так вот: одно письмецо по почерку вашей дамы, а второе – по вашему, сеньор архитектор. Мне кажется, информация заслуживает денежного вознаграждения, особенно письмецо, что залежалось у меня в столе.
Алехандро расплатился, взял Каролину за руку и вышел. В другой руке он держал записку от Исамар: несколько нежных строк с сообщением о смерти крестного, скором отъезде, просьба скорее найти ее, дозвониться…
Человеческая низость. Как с ней бороться? Два маленьких клочка бумаги, а зачеркнули целый год жизни, отравляли каждый день, каждую минуту душевной болью, бессилием, безнадежностью… И никак не возместишь этих дней и минут, и содеянного никак не поправишь…
Алехандро молча посадил Каролину в машину, молча привоз домой, молча ушел к себе в комнату, ему нужно было в первую очередь справиться с собой. Только Исамар, одна Исамар могла его спасти!
Алехандро кинулся к ней. Их обманули, завели, словно маленьких детей, в глухой лес и там бросили. И они бродили в потемках, ища друг друга, не веря друг в друга…
– Исамар! Письма были подложными! – взволнованно заговорил с порога Алехандро.
– Какие письма? – не поняла Исамар, но волнение Алехандро передалось и ей, а любовь в его взгляде была так неподдельна…
– Злой человек разлучил нас, Исамар, – попытался он объяснить все более связно, – подделал твое и мое письмо перед отъездом. Я ничего не писал тебе. Не было времени. Я искал тебя, приехал в аэропорт, а ты уже улетела. Я не забывал о тебе ни на миг, я люблю тебя! Ты мне веришь?
Исамар не ответила, она молча глядела в глаза Алехандро.
Нет, рассказ не показался ей невероятным. Исамар с детства сроднилась со сказками, в ее жизни самые черные дни стояли рядом с самыми светлыми, просто настрадавшееся сердце не торопится открыться радости, ему больно все, и обещание счастья тоже…
Невероятным рассказ показался Гойо, он не поверил ни единому слову.
– Он нуждается в твоих деньгах, Исамар. Марта вышла из дела, поэтому он хочет запутать тебя как можно крепче. Я бы на твоем месте его не слушал.
Исамар предпочла не слушать Гойо, ее ранили слова близкого человека, столько сделавшего для неё, так помогавшего. Но сейчас она не могла послушаться его, она верила своему сердцу
Дела Рея пошли в гору, деньги – вещь соблазнительная, и за деньги люди способны на многое. Рей не сомневался, что человек – товар продажный, а деньги на покупку этого товара у него были. Правда, возникали и осложнения: его прииски находились у границы, и бразильские старатели то и дело наведывались за добычей к венесуэльцам. Возникали побоища, того и гляди пограничники заинтересуются, а Рею вмешательство закона в его незаконные владения было ни к чему. Поэтому ему нужны были верные люди, которые без пограничников блюли бы порядок.
Пайва служил теперь Рейнальдо Мальдонадо верой и правдой, он нашел Рею такого человека, порекомендовав некоего Висенте Перниля, который только-только вышел из тюрьмы. А Висенте, оказавшись на свободе, не замедлил выполнить данное Хулио обещание, и сразу же разыскал Росу.
Роса не простила Висенте ни потери ребенка, ни того, как он ее бросил. Теперь она жила в покое, в достатке, и менять свою жизнь из-за человека, который оскорбил ее и предал, не собиралась. Собираться не собиралась… но первой своей любви женщины не забывают. И когда Перниль, целуя ее, стал клясться, что все дни своей жизни только ее и помнил, только о ней и тосковал, она с горечью почувствовала, что деньги и достаток – одно, а сердечная привязанность – совсем другое…
Брунхильдо, верный пес Фернандо, не преминул донести о свидании Росы с каким-то мужчиной. Дон Фернандо покривился и подозвал к себе Росу.
– Ты хорошая женщина, Роса, – сказал он, – и ты мне нравишься. Но если я что-то о тебе узнаю, то убью. И ты знаешь, что слов на ветер я не бросаю.
Это Роса знала очень хорошо.
– Скажу тебе и еще кое-что: присмотри за своей сестрой. Мне сдается, что она подлавливает на крючок Гильермо. Так скажи ей, что моего сына ей не видать как собственных ушей. Не того полета птица!
Конечно, Роса знала, с кем она имеет дело, но и за себя, и уж за сестру в особенности, могла и готова была постоять.
