Текст книги "Реванш"
Автор книги: Мариэла Ромеро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц)
– Обидно слушать, дон Фернандо, – сказала она, тряхнув кудрями. – Виолета мне не чета, она в университете учится! И порочить мою сестру я никому не позволю, даже тебе, Фернандо! Можешь сказать все, что считаешь нужным, своему Гильермо, а я в молодую любовь вмешиваться не собираюсь!
Однако спустя некоторое время Пернилю пришлось познакомиться с доном Фернандо. Рей нанял его через Пайву на работу, и он представился кузеном Росы. Когда Перниль ушел, Роса высказала свои опасения:
– Ненадежный человек, мой кузен, – со вздохом сказала она.
– Кого подвел? – заинтересовался Фернандо.
– Он в тюрьме сидел, – объяснила Роса.
– Это к лучшему, надежнее служить будет, – ухмыльнулся Фернандо.
На том разговор и кончили.
В общем, дела шли в гору, но было и у Рея кое-что, чего он не мог купить ни за какие деньги. Собственное бессилие мучило его, доводило до исступления, но поделать он ничего не мог: Мерседес бежала от него, и он никакими силами не мог ее удержать. Вновь на миг она согласилась быть с ним – сладкая, знойная ночь любви, –Мерседес поддалась зову страсти, ощутив свое одиночество, беззащитность, лишившись поддержки отца, вынужденная стать ему, немощному, опорой, потеряв возможность спрятаться за стенами монастыря, вынужденная принять на себя тяготы житейских забот. А Рей в этот миг был так настойчив, от него веяло такой мужественностью, такой уверенностью и силой, что Мерседес не могла перед ним устоять. Однако на силу Рея никак нельзя было опереться, эта сила толкала его в грязь, была силой животного, которое не ведает, что творит, и благодаря которой Рей совершал самые темные, самые дурные поступки. Поддавшись собственной слабости, понадеявшись на чужую силу, Мерседес не стала сильнее, и потому ненавидела себя за малодушие. Молилась, каялась и гнала от себя Рея.
А Рей лишний раз убеждался: он – изгой с младенчества, лишенный материнской ласки, его отлучили от матери, и теперь не принимает и любимая женщина, лишая возможности иметь семью и детей.
Сколько раз просил он отца сказать, кто был его матерью, но отец всякий раз ронял скороговоркой: твоя мать умерла. А тут он нечаянно услышал разговор Энкарнасьон с горничной Тулой.
– Представляешь, – трагическим шепотом говорила Тула, – я своими ушами слышала, как дон Фернандо приказал эту женщину убить…
В душе Рея что-то оборвалось, он понял, кого приказал убить дон Фернандо, внутренне подобрался и решил: он узнает правду до конца.
И тут дон Фернандо позвал его к себе в кабинет.
– В последний раз, сынок, съезди в Энсинаду. Дело крайне ответственное, нужен хозяйский глаз. Проследи за всем самолично.
– Контрабандными делами больше не занимаюсь, отец, и в Энсинаду не поеду!
– Э-э, Рей, оставь, ты всегда был моей правой рукой! На кого мне еще положиться? Только ты у меня и есть!
Рей про себя кипел: правая рука, чтобы грязь вывозить! Есть только ты, чтобы вечно быть отребьем!
Фернандо прикрикнул на него, и Рей, ощерившись, согласился: в этот миг он ненавидел отца.
Вечером Алехандро сказал:
– Завтра еду по делам в Энсинаду.
– И я завтра поеду в Энсинаду немножко развеяться, – с усмешкой сообщил Рей.
Глава 19
Дон Фернандо пришел обсудить кое-какие банковские операции к Самуэлю Агирре. Но не успел он и рта раскрыть, как вошла Марта и попросила отца дать ей возмож¬ность поговорить наедине с доном Фернандо. Агирре удивился, но возражать не стал.
– Дон Фернандо, – взволнованно начала Марта, – мне больно видеть то предпочтение, которое вы оказываете Исамар Медине. Мне кажется, ваше предпочтение вносит разлад в наши отношения с Алехандро. Я надеюсь, что вы поступаете так ненамеренно, и поэтому решила поговорить с вами прямо и откровенно.
– Очень рад, дочка, я тоже человек откровенный и прямой. Но пойми, Исамар – давний наш друг, она помогла нам в трудную минуту с Кике, моим единственным внуком, моим наследником, родной мне кровью, я и забочусь прежде всего о его благополучии.
– Это я очень хорошо понимаю, дон Фернандо, и очень хочу стать для Кике настоящей матерью. Я сама приемная дочь, и хотя лучшего отца, чем мой, мне пожелать трудно, я тем не менее понимаю все те сложности, какие есть у Кике и то, что вы о нем особо заботитесь.
– Приемная? – изумился дон Фернандо, и будто при вспышке света все стало для него на свои места: интерес Марты к прошлому, покупка имения, вопросы о Торреальбе. Марта – дочь Торреальбы! Вот в чем все дело! Вот сюрприз так сюрприз! Дон Фернандо не сомневался: он разгадал загадку. Марта говорила еще что-то, но он не слышал, ошеломленный сделанным открытием. Подумать только, и эта девушка собирается войти в его семью? Ладно, ладно, там видно будет. Он был хозяином обстоятельств, им и останется, он справится с отбившимся от рук прошлым!
Агирре вошел, и разговор прервался.
– Все уладится, дочка, все уладится, – заторопился Фернандо, – я сам обо всем позабочусь, – пообещал он Марте, прощаясь.
– Что ты наделала, Марта? – упрекнула ее Деянира. – Я предчувствую, что твоя откровенность будет иметь дурные последствия, а предчувствия меня не обманывают, ты знаешь!
– На этот раз обманывают, – отозвалась упрямая Марта. После вчерашней размолвки с Алехандро она хотела поговорить с ним с утра и позвонила. Алехандро сказал, что торопится в полицию по делу с поддельными счетами, и они договорились созвониться поближе к вечеру.
Марта позвонила еще раз, думая узнать, что выяснилось в полиции, и Каролина, счастливая возможностью сделать гадость, сообщила сладеньким голоском:
– В какую полицию? Он же поехал с Исамар в Энсинаду!
Марта вскипела. Ни минуты не медля, она села в машину и помчалась в Энсинаду. Любовные свидания? Никогда!
Погода – с утра такая ясная и солнечная – стала понемножку портиться. В Энсинаде, заглянув в местную харчевню, Марта застала только Леонардо и Мишель, которые ходили проверять бумаги в нотариальную контору. Алехандро с Исамар поехали смотреть земельные, участки по другую сторону залива.
Дождь разошелся вовсю.
Мишель и Леонардо попытались успокоить Марту.
– Не волнуйся, приедут попозже, не поплывут же они в такой дождь! Естественно, что они задержались. Мы же тоже не можем выехать.
Они сидели за столиком, а вокруг суетились, переговариваясь, рыбаки. Они обнаружили лодки с контрабандными продуктами, отбили их и растащили продукты. В харчевне только и было разговору, что о контрабанде. Но вся эта суета нисколько не трогала Марту, она думала об одном: Алехандро с Исамар остались наедине. Мысль эта была ей нестерпима.
– Я поеду! – Марта вскочила из-за стола. – Мне здесь ждать нечего!
И не слушая уговоров Леонардо и Мишель, побежала под проливным дождем к машине.
Чуть раньше умчался из Энсинады и Рей, не в силах совладать с мучительным беспокойством. Во что бы то ни стало он должен узнать, какую женщину намеревается убрать его отец. Он не желал быть пешкой в этой грязной и опасной игре!
Когда Рей ворвался в кабинет Фернандо, того буквально перекосило от ярости.
– Как ты посмел вернуться? – заорал он. – На кого бросил дело? Если оно провалится, мы погорим!
– Сабас справится не хуже меня! – с той же яростью прошипел Рей. – А ты должен мне сказать, какую женщину собираешься уничтожить. Я уверен, ты приказал убить мою мать!
– Ты совсем спятил, Рей, ей-Богу, совсем спятил! Я же тебе сказал: твоя мать давным-давно умерла! – Фернандо сперва только злился на Рея, теперь он хотел успокоить его.
Рей вглядывался в отцовское лицо, и возбуждение его понемногу стихало. Он хорошо знал дона Фернандо и почувствовал бы малейшую фальшь, но сейчас отец не лукавил. Что ж, тем лучше. Он узнает, кто эта женщина, чуть позже.
Зазвонил телефон. Рей взял трубку. Выслушал захлебывающийся голос с каменным лицом, хотя его душили гнев, обида, досада. Ну и денек! Хуже некуда! Провалили-таки дело, идиоты!
– Рыбаки из Энсинады разграбили груз, отец!
Тут уж разбушевался дон Фернандо: Рей идиот из идиотов!
– Я же сказал тебе, ты должен за всем проследить сам! Что нам теперь грозит, ты понимаешь? Да этому грузу цены нет!
– Если все дело в цене груза, я возмещу тебе потери! – заявил Рей.
– Дело не столько в грузе, сколько в полиции!
Гильермо, так и не переступивший порога, слушал их яростную перепалку. Наконец он не удержался и спросил:
– А о каком это грузе вы толкуете?
– О контрабандном! – зло отрезал Рей. – Мы занимаемся в Энсинаде контрабандой, и у нас отняли груз!
Узкие глаза Рея стали еще уже, молчать он больше не собирался. Почему ему одному отвели роль негодяя в этом семействе, а все остальные разыгрывают из себя чистеньких? Разделение на вонючих козлищ и невинных овечек ему надоело! Все! Хватит!
– Рей! Рей! – остановил его было дон Фернандо.
– Ты, Рей, шутишь, но так шутить не стоит, – неуверенно улыбнулся Гильермо.
– Я не шучу! Ты уже не маленький, мы одна семья, и ты должен знать правду: да, семья Мальдонадо занимается контрабандой!
Гильермо с мольбой смотрел на отца. Все существо его молило: отец, скажи, что это неправда, скажи!
Дон Фернандо молчал.
Гильермо переводил глаза с брата на отца, с отца на брата. Рей смотрел твердо и зло. Фернандо – с умудренностью, которую приносит жизненный опыт.
Гильермо всхлипнул и выбежал вон из комнаты.
– Теперь тебе придется уехать за границу, Рей, – устало сказал дон Фернандо. – Полковник Бругера опять вернулся к делам в Энсинаде, он ходит вокруг нас кругами. Да, Рей, кругами. Ты подбросил ему козырного туза, сынок!
– Никуда я не поеду, отец, – твердо ответил Рей, а про себя подумал: «Хорошенькое дело! Как у них все удобно и складно: меня за границу в козлы отпущения; мол, на мне все грехи, я один во всем виноват, а они все опять чистенькие. Дудки! А с Бругерой успею разобраться!»
Аврора после лечения в санатории почувствовала себя гораздо лучше. Но у нее появилось новое наваждение – слова, сказанные старой мулаткой: «Вы были замужем, у вас был сын…» И тут еще Элисенда, которая теперь была очень расположена к ней, повезла смотреть своего внука. Когда Аврора взяла на руки туго спеленатое крошечное тельце, нежность затопила ее, руки тоже будто что-то вспомнили… И тут она поймала сочувственный взгляд Брихиды. «Брихида ведь тоже из Энсинады, она должна что-то знать обо мне», – сообразила Аврора.
Целыми днями бродила теперь Аврора по дому, открывала шкафы, ящики, надеясь отыскать какие-то бумаги, документы, которые рассказали бы ей о прошлом. Воспользовавшись отсутствием дона Фернандо, она забрела к нему в кабинет – светлую комнату, увешанную картинами, с небольшим бюро светлого дерева, за которым дон Фернандо писал и в котором хранил свои бумаги. Вход в это святилище был запрещен даже служанкам – убирал его сам хозяин. Аврора хладнокровно ваяла в верхнем открытом ящике связку ключей и стала отпирать остальные. На глаза ей попалась добротная кожаная папка, она открыла ее. Наконец-то! Сверху лежало брачное свидетельство: Аврора Ускатеги и Фернандо Мальдонадо объявлялись мужем и женой. Та-ак! Значит, она была и оставалась женой Мальдонадо. А кто же тогда Элисенда? В папке лежал и еще один документ: завещание отца Авроры. Он оставлял все свое состояние дочери без права мужа наследовать в случае смерти Авроры. Вот и разгадка! Отец во второй раз подарил ей жизнь! Теперь понятно, что за обстоятельства помешали Фернандо от нее избавиться. Аврора аккуратно убрала все документы обратно в ящик и заперла его. Теперь осталось лишь выяснить, кто из двоих мальчиков ее сын: Рейнальдо или Алехандро. Брихида наверняка это знала, и она отправилась к ней.
Рыжая Брихида посмотрела на седовласую царственную Аврору с испугом, губы ее сложились в плаксивую гримасу: нет-нет, она ничего не знает, ничего не помнит. Но Аврора говорила так твердо и спокойно, и так настойчиво хотела знать, кто же ее сын, что Брихида, будто помимо своей веши, вдруг выпалила:
– Рейнальдо, да-да, донья Аврора, ваш сын – Рейнальдо! И когда Аврора ушла, принялась молиться:
– Господи! Прости мне мой грех, Господи!
А Рей будто с цепи сорвался. Злость и ярость душили его, и чем ближе была опасность, тем наглее и развязнее он себя вел. Он не нашел ничего лучшего, как отправиться навестить Хулио Сесара, который купил себе ларек и торговал теперь горячими бутербродами. С какой оскорбительной усмешкой потребовал он у Хулио бутерброд!
Ненависть, обида, чувство униженности всколыхнулись при виде Рея в гордом самолюбивом Хулио.
– Проваливай отсюда! – тихо ответил он.
– Я имею полное право купить себе бутерброд и проверить, как ты тут торгуешь на мои деньги, – с наглой усмешкой протянул Рей.
Хулио похолодел.
– Как это – на твои деньги?
– Сестренка Эсти попросила меня, я и дал ей денег, мне не жалко, – продолжал тянуть Рей все с той же наглой усмешкой.
И мгновенно получил удар в скулу, поваливший его на груду ящиков. Он вскочил и ринулся в драку. Если бы не прохожие, неизвестно, чем бы все это кончилось, они удержали молодых людей. Впрочем, Рей особо и не рвался, он и так был очень доволен. Продолжая скалиться, он удалился.
А Хулио, стиснув зубы, уже поливал свой ларек бензином, потом поднес спичку и ушел, не оглядываясь на бушующее пламя.
Эстефания встретила его счастливой нежной улыбкой с малышом на руках. Бледный Хулио сказал ей одно только слово:
– Собирайся!
И поглядев в его черные глаза, полные жгучей ненависти и презрения, Эстефания поняла, что жизнь ее с Хулио кончена, и зарыдала в голос. Следом за ней зарыдала и Брихида, глядя на своего молчаливого и грозного сына.
Женщины что-то говорили ему, умоляли, плакали, но он стоял, будто каменная статуя, стоял и ждал.
– Рейнальдо Мальдонадо, убийца, сообщил мне, на чьи деньги ты помогла мне жить, Эстефания, – добавил он, чтобы ее поторопить.
Эстефания на секунду притихла, и потом заплакала вновь беззвучными, неиссякаемыми слезами. Плачущую и отвел ее Хулио в дом Мальдонадо и оставил там.
Глава 20
День, который завершился проливным дождём, начинался тихим солнечным утром, и, наслаждаясь им, шли по берегу моря в Энсинаде Алехандро и Исамар. Остановились они как раз на том самом песчаном пляжике, где когда-то Алехандро спас тонущую Исамар – остановились, посмотрели друг на друга. Исамар отметила, как идет смуглому Алехандро белоснежный костюм и шляпа, Алехандро же оценил вкус Исамар, надевшей очень оригинальное, черное с белым платье.
Земля Сакариаса располагалась по другую сторону залива, ближе к горам, и попасть туда можно было только на моторке. Алехандро с Исамар дожидались лодки, чтобы отправиться осмотреть участки, пока Мишель и Леонардо проверяли в нотариальной конторе документы на владение этими участками. Лодка не заставила себя ждать, и вот они уже плывут по сияющей голубизне моря под сияющим голубым небом открывать неведомую землю, которая сулит столько свершений в будущем.
Алехандро первым соскочил на песок и помог сойти Исамар. Лодочник помахал им рукой: он вернется за ними позже.
И вот они, разлученные обманом, жившие в безысходном мраке и тоске, теперь одни в целом мире, одни на пустынной земле, наконец-то вместе. Оба чувствовали смятение, смущение и невообразимое счастье, и чем счастливее себя чувствовали, тем отстраненнее поглядывали друг на друга и оживленнее занимались делом, ради которого приехали. Они осмотрели уже почти весь участок, который предполагалось занять под строительство, когда внезапно сгустились тучи, и полил отчаянный дождь. На счастье, Алехандро увидел неподалеку рыбачью хижину, и они вбежали под ее кров, держась за руки, уже вымокшие до нитки. Алехандро скинул с себя пиджак, рубашка оказалась сухой, он снял ее и протянул Исамар вместо ее промокшего платья, а сам подошел к очагу и принялся разводить огонь.
Дождь отгородил их от мира, дав, наконец, возможность поговорить, и они говорили, сидя рядом и глядя на огонь. Алехандро обнял Исамар, и Исамар прильнула к его плечу.
– Я люблю тебя! – тихо сказал Алехандро.
– И я тебя, – ответила Исамар. Огонь разгорался все ярче и ярче.
– Но пусть все останется так, как есть, – сказала Исамар. – Сердце во мне надорвалось и больше не выдержит страданий.
– Мы будем счастливы до конца наших дней, мы больше никогда не расстанемся. Мы выстрадали свое счастье.
Огонь горел ровно, сильно, Алехандро подкармливал его, и в благодарность он согревал их, освещая красноватым светом.
Дождь стоял стеной. В мире было темно, и только здесь животворно горело ровное сильное пламя…
Утром, когда Алехандро проснулся, Исамар не было рядом. Дождь стих, утро было солнечным, он выскочил из хижины и увидел: неподалеку на сером валуне возле пенистого потока сидит Исамар, будто фея здешнего гористого края, – пепельноволосая Исамар со сверкающими льдистыми глазами. Он подошел к ней, и она встала ему навстречу. Они были одни на целом свете, были единственными людьми на пустынной земле, и они были в раю.
Потом, уже позже, когда лодка вернула их в Энсинаду и они стояли на берегу, медля перед тем, как войти в поселок, Алехандро, будто вдохнув вечную небесную синеву, сказал:
– Клянусь, я буду любить тебя вечно, и мы обвенчаемся с тобой в нашей белой церкви в Энсинаде.
Исамар улыбнулась ему в ответ.
В город Алехандро вернулся спокойно-сосредоточенным. Он словно бы внимательно следил за ровным и сильным пламенем, что горело в нем, но, не отрывая от него глаз, помнил, сколько за спиной скопилось теней, и готовился повернуться и развеять их.
Первый, кого он встретил, был Гильермо. Он был в смятении от сделанного открытия и не замедлил сообщить брату о разговорчивости Рея и молчаливости отца.
Алехандро тут же вспомнил, как недоброжелательно встретила его Энсинада, когда они шли вместе с Исамар; люди хмуро глядели на него исподлобья, а хорошенькая Эуфрасия сказала:
– Исамар! Мы любили тебя, когда у тебя была другая компания…
Неужели правда? Неужели Мальдонадо запятнали себя постыдным делом? Неужели Хулио Сесар Аройо прав?
Алехандро поспешил за объяснениями к отцу. Дон Фернандо поглядел на него печально и мудро:
– Сынок, ты что же, не знаешь Рея? На него никогда удержу не было!
Алехандро кинулся искать Рея. Долго искать ему не пришлось. Рей сидел внизу, в гостиной, и Алехандро, подойдя к нему почти вплотную, тихо сказал:
– Ты мне расскажешь всю правду, брат! Кто в ответе за бойню в Энсинаде? Ты там был? Был?
Рей смотрел на него со всегдашней нагловатой ухмылкой, и Алехандро, не выдержав, ударил по этой бесстыжей негодяйской роже. Рей не замедлил с ответным ударом, и братья, выскочив за дверь, сцепились и покатились по газону перед домом. Они дрались ожесточенно, беспощадно. Испуганные женские голоса пытались образумить их, но бесполезно.
Алехандро при каждом ударе твердил:
– Ты скажешь мне правду, скажешь!
Рей дрался молча. По лицам у них текла кровь. Они скатились в канаву с водой и продолжали драться, окуная друг друга в грязную жижу, падая и поднимаясь. Перепуганные женщины стали звать на помощь дона Фернандо, но дон Фернандо с отсутствующим видом твердил про себя:
– Марта – дочь Торреальбы! Дочь Торреальбы! И помолвлена с Алехандро! Она должна исчезнуть с лица земли, эта Марта!
А Марта, которая пришла поговорить с Алехандро после Энсинады, звала его:
– Да разнимите же их, дон Фернандо! Разнимите!
Исамар сидела у себя в офисе, у нее теперь было собственное дело, собственный кабинет. Она обеспечила работой всех своих друзей, взяла в секретарши Исабель и Ортенсию, сестер Альберто Эрнандеса, взяла Ансельмо, проработавшего несколько лет в полицейской охране, отвечать за службу безопасности, сделала Виолету своей первой помощницей.
Виолета и рассказала Исамар о том, чем так был удручен Гильермо.
– Знаешь, Виолета, я не могу поверить, что дон Фернандо как-то причастен… он всегда хотел нам помочь и только от доброго сердца… Я, пожалуй, съезжу к нему и все узнаю от него самого…
Исамар приехала в дом Мальдонадо. Каким холодом обдала ее Эстефания – она не простила ей Хулио Сесара. Как язвительно встретила Каролина, не простив ей Алехандро, зато дон Фернандо широко улыбнулся и пригласил к себе в кабинет, услышав, что она хочет с ним поговорить.
– Мы с Алехандро решили пожениться… – начала Исамар.
– Лучшего подарка ты не могла мне сделать, дочка, – просиял Фернандо. С души у него свалился камень, руки были развязаны. – А что же Марта? – не смог удержаться он от вопроса.
– Алехандро расторгнет помолвку с ней.
– Никогда не видел Марту женой Алехандро. Отцовская интуиция, понимаешь? А вот тебя вижу, и вижу тебя своей дочкой, которой у меня никогда не было!
Исамар застенчиво улыбнулась и продолжала:
– А раз так, я хотела бы поговорить с вами начистоту. Гильермо сказал, что вы имеете отношение к контрабанде.
– А ты поверила?
– Нет, не поверила, хотя рыбаки в Энсинаде давно поговаривают…
– Мало ли о чем толкуют люди? Люди и о твоем богатстве говорят разное, и что из этого? Главное, Исамар, что ты говоришь со мной как с близким человеком, как с отцом, и я хочу заменить тебе отца.
– Я и об отце хотела поговорить с вами, дон Фернандо… Тут ее прервал телефонный звонок. Дону Фернандо звонил Сабас и сообщал, что поручение выполнил. Только дон Фернандо повесил трубку, в кабинет заглянул полковник Бругера, ему нужно было срочно переговорить с доном Фернандо.
Исамар не стала продолжать разговор, простилась и ушла. На сердце у нее было легко и радостно, она никогда не верила людскому злословию…
– В Энсинаде разграбили груз контрабанды, занимался ею ваш сын Рейнальдо, – с этого сообщения начал разговор полковник.
– Откуда это известно? – немедленно отреагировал Фернандо.
– Я занимаюсь расследованием этого дела, – продолжал полковник. – И хотел бы поговорить с вашим сыном. Где он? Я расспросил бы его и о прошлом, там для меня много неясного.
– Всегда к вашим услугам, полковник. О вашем желании я немедленно сообщу Рею.
Они любезно простились, и полковник ушел.
– Рей должен немедленно покинуть страну, – решил дон Фернандо и послал за билетами на самолет. – С Мерсе в Майами ему будет совсем неплохо!
После ожесточенной драки братьев Марта не то чтобы простила Алехандро, но как-то стала мягче к нему. И когда они пришли в ресторан поужинать, она была с ним необыкновенно нежна. Зато Алехандро замкнут, почти суров, он готовился к тяжелому разговору. Ему совсем не хотелось причинять боль Марте, но чистые раны заживают намного быстрее, чем сочащиеся гноем лжи, утаек и фальши.
– Я тебе бесконечно благодарен, Марта, – начал он, – за помощь в трудную для меня минуту – минуту, когда я думал, что меня оставила Исамар…
– Не говори о ней, не надо! – попросила Марта, придвигаясь к Алехандро поближе. – При чем тут она?
– Тогда я думал, что никогда больше ее не увижу, и ты со временем стала для меня самым близким человеком. Но, Марта, ты же сама знаешь, я никогда не переставал любить ее. И теперь, когда она здесь и все выяснилось, мы можем с тобой оставаться только друзьями.
– Как все просто у тебя получается, Алехандро! – Марта вскочила, не в силах совладать с нахлынувшей обидой. Но тут же снова села и разрыдалась: – Нет, второй раз я этого не перенесу!
– Марта, но мы же с тобой и начали с дружбы, и всегда останемся друзьями, – попытался утешить ее Алехандро.
– Нет, Алехандро! Ты опять оскорбил меня! Унизил! И как я буду жить, тебя больше не касается! – выкрикивала Марта, судорожно ища сумочку, подхватила ее и побежала к выходу.
Алехандро не пошел следом. Зачем сеять ненужные иллюзии? Ему было смертельно грустно. Почему Марта с такой готовностью разрушает то, что строила сама целый год? Почему ни во что не ставит доверие и приязнь, которые затеплились между ними? Но ничего не поделаешь, хотя жаль, очень жаль, что она унесла с собой только боль. Только обиду…
Исамар ждала от Алехандро звонка и, наконец, дождалась его.
– Исамар, любимая, ты должна меня понять и ты поймешь…
Сердце у Исамар упало.
– Марта… она разбилась в автомобильной катастрофе, сейчас в больнице, и в таком состоянии я не могу оставить ее. Ты ведь веришь мне, моя любимая? Сейчас я к тебе приеду, я очень хочу тебя видеть…
Фернайдо навестил Ферейру, не сомневаясь, что порадует его новостями.
– Все дела улажены, Ферейра! Твоя обожаемая Марта оказалась дочерью Торреальбы, но больше ее нет, а значит, и проблем у нас тоже. Но мне нужны твои деньги, Ферейра! Я воспользуюсь ими в наших общих интересах. Полковник опять начинает расследовать дела в Энсинаде, и я решил отправить Рея за границу.
Ферейру от радостных новостей била крупная дрожь, хотя он крепился изо всех сил, только бы не подать виду.
Рей наотрез отказался уезжать. Он тяжело переживал свою драку с Алехандро и упрекнул отца:
– Ты предал меня, отец! Называл своей правой рукой, но отсек, отрекся при первой же опасности. Все перевалил на меня, вывалял в грязи. Кем я стал в глазах брата? Ты ведь понял меня, отец?
Да, дон Фернандо понял. Больше всего на свете он дорожил своими сыновьями, своей кровью, кланом Мальдонадо. Он должен был быть крепким, спаянным, многолюдным, этот его клан!
От Рея он отправился в офис к Алехандро. Алехандро обрадовался визиту, отец не часто навещал его. Фанни принесла им по чашечке кофе, и Фернандо, понемножку отхлебывая, сказал:
– Я ведь виноват перед Реем, сынок! В пятнадцать лет я впервые отправил его с контрабандой, тогда я занимался ею, сынок. И если что-то с Реем получилось не так, то вся вина на мне… Я ведь выбивался из нищеты, все богатство нажил своими руками…
– А Энсинада, отец? – тревожно спросил Алехандро.
– Нет, сынок, нет! – Фернандо даже замахал руками. – К крови мы не имеем отношения!
У Алехандро отлегло от сердца, отца он любил, отцу верил и не собирался ссориться с Реем. Однако как бы он ни любил дона Фернандо, он принял для себя решение и не замедлил сообщить о нем отцу:
– Знаешь, папа, мы с Кике не будем больше жить у тебя в доме. Вокруг Кике не должно быть ничего сомни¬тельного. Ложь, утайки, скандалы крайне вредны для детской психики, так что мы перед нашей свадьбой с Исамар поживем с ним в гостинице, а там уже заживем своим домом…
Фернандо чуть не заплакал: Кике, любимый внук! Как же он с ним разлучится? Гильермо ушел, из дома, Рей вот-вот уедет, Алехандро тоже…
– Но свадьбу отпразднуем в нашем доме, – поставил он условие Алехандро.
Алехандро не стал возражать, собрался.
А для дона Фернандо главным сейчас было управиться с прошлым, и такое облегчение, что Марты больше нет на свете!
Марта лежала в больничной палате, у ее постели сидели Деянира и Агирре, вот-вот должен был подъехать Алехандро, отправившийся по делам. К счастью, врачи сказали, что состояние Марты не такое опасное, как показалось вначале, и обещали скоро поставить ее на ноги. Однако Самуэль волновался по-прежнему, катастрофа не казалась ему случайностью, и он хотел выяснить, что же произошло.
Не видел в ней случайности и вернувшийся Алехандро, он чувствовал себя бесконечно виноватым.
Марта пришла в сознание, позвала его, и он склонился к ней и нежно поцеловал в лоб.
– Представляешь, дорогой, я совсем не помню, как все случилось! Мы же были с тобой вместе, говорили о нашей свадьбе, а потом я уже ничего не помню, ничего…
И опять Алехандро к ней склонился и опять нежно поцеловал в лоб.
– Врачи говорят, что потеря памяти недолговременна, пройдет шок, и ты все вспомнишь, моя девочка, – успокоил ее Самуэль.
Вернувшись домой, Самуэль вызвал своего доверенного человека, Рамиса Робинсона, и поручил ему экспертизу машины и выяснение причин катастрофы. Нет, Самуэль Агирре не верил в случайности!
И оказался прав: после проведенной экспертизы выяснилось, что в машине были намеренно испорчены тормоза. Случившееся не было аварией, случившееся было покушением.
Агирре заглянул к Фернандо, когда он с Ускатеги пил за смерть прошлого.
– Что там у вас слышно? – поинтересовался Фернандо, – мы как раз о вас вспоминали.
– Марту скоро выпишут, слава Богу, все вроде бы обошлось, – ответил счастливый Агирре. О своих подозрениях он умолчал.
Сабас в панике навестил Рея.
– Я боюсь, дон Рейнальдо! Я выполнил поручение дона Фернандо с Мартой Агирре, но, кажется, они ищут виновника, и боюсь, что найдут.
– Возьми вон билеты в Майами и лети себе, – сказал Рей, а про себя подумал: теперь я знаю, кого убирал отец. Но почему Марту?
Гойо и Исамар купили себе дом – чудесный белый домик в два этажа с прелестным цветущим садом и готовились к переезду. Но у Исамар все валилось из рук. Безоблачная радость, какая бывает в детстве, давно покинула ее, и она не могла не задавать себе мучительного вопроса: почему на ее пути к счастью с Алехандро так много преград? Она не сомневалась в любви Алехандро, он звонил, заезжал, но случившееся с Мартой ее удручало: не так, так этак Марта вставала у нее на пути. И неведомо, сколько времени могла продлиться эта неопределенность.
Дни между тем шли, на участке в Энсинаде начались земляные работы, и Алехандро ездил туда наблюдать за ними.
Марту выписали, она была уже дома, с каждым днем вспоминала все больше и больше, и вспомнила такое, о чем хотела бы позабыть навсегда. Она припомнила, что Алехандро отказался от их с нею свадьбы, что собрался жениться на Исамар и поняла, что сейчас он не говорит с ней об этом только из жалости, и сама решила молчать. Пусть все так и будет, и они с Алехандро останутся навсегда вместе.
Каролина, разносчица злых вестей, пришла навестить ее и очень хотела обо всем ей напомнить. Она говорила, как фальшива, как лицемерна Исамар. Откровенничать с ней Марта не стала, она не забыла медвежьих услуг Каролины, но лишняя капля яда не могла не отравить ей душу.
Марта сидела с Деянирой, Деянира гадала ей, будущее с женихом не сулило ничего хорошего, но Марта упрямо смотрела в сторону.
– Ты уже все вспомнила, Марта, – сказала Деянира, отложив карты в сторону. – Помнишь, я гадала тебе и раньше, и карты и тогда не сулили вам с Алехандро ничего хорошего. Так зачем ты упорствуешь?
– Он должен быть моим, сейчас я выиграю время и отниму его у Исамар! – глядя исподлобья, сказала Марта.
– Глупышка! – грустно улыбнулась Деянира. – Ты не выиграешь время, ты попусту его потеряешь. Мыслями он все равно не с тобой, и зачем тебе держать человека, который откровенно признался, что любит другую? Ты заслуживаешь настоящей любви, Марта. Твое сердце сейчас ранено, но зачем ты оставляешь в нем нож и мешаешь ране затянуться?
На лице Марты отразилась растерянность, как ни неприятно сознаваться, но Деянира права, и как такие простые вещи не пришли ей в голову? Для чего ей, Марте, которая всегда отличалась гордостью, эти жалкие комедии? Но простить Алехандро она не могла.
Ее страстное сердце пока не умело прощать.