Текст книги "Пламя разгорается (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Перевязать бы ее, – Абель сбросил с плеч рюкзак, достал бинты.

– Давай, только быстро. Самые основные. На мелочь не обращай внимания.

– Хорошо, – Абель размотал один рулон. – Что с дверью?

– Без толку. Система закрыта наглухо. Паук самостоятельно не сломает.

– А руками?

– Если аккуратно, то уйдет много времени.

– А неаккуратно?

– Давай не будем рисковать.

– Тогда как быть? Кэр отошел от шиверы, осторожно заглянул за развороченную дверь, откуда недавно появилась обнаженная красавица.

– Э, нет! – замотал головой Абель. – Только не говори, что ты собрался идти туда!

– Не скажу… – протянул Кэр. – Занимайся своим делом… Он проскользнул внутрь начавшегося за дверью короткого коридора: сплошные гладкие стены, решетчатый пол, еле заметный свет в конце. Каждое мгновение готовый броситься обратно, эрсати направился к светлому пятну. Безумная идея билась в голове, заставляла до рези всматриваться в темноту. Коридор окончился маленькой округлой комнатой, в центре которой стояло нечто. Это не было резервуаром или сосудом, это вообще не был продуктом технологии. Не могло быть! Опутанный свисающими с потолка проводами и трубками в комнате стоял огромный, распавшийся надвое кокон. Вокруг виднелись лужи слизи и следы босых ног, которые терялись в темноте коридора. Кэр сглотнул, отступил на шаг. От кокона все еще исходило тепло, словно от живого организма. Пахло кровью и чем-то еще. Из некоторых оборванных трубок капала похожая на сукровицу жидкость. С подсвеченных несколькими лампами стен смотрели мертвые мониторы и датчики. Эрсати включил фонарь, направил луч на потолок. Там, в переплетении проводов, виднелась темная горловина, по всему периметру которой располагались вентиляционные решетки. В том, что решетки именно вентиляционные, Кэр почти не сомневался. Впрочем, здесь могли располагаться входы в технологические шахты, что нисколько не отменяло их ценности. В отличие от решеток, лежащих на полу, потолочные имели четко различимые петли и ручки.

– Кэр! – донесся до него крик Абеля.

– Со мной все в порядке!

– Йарика очнулась! Абель сидел на корточках рядом с шиверой и поил ее бульоном из чудом не разбившегося термоса.

– Там, – Йарика указала в сторону. – Кусок щупальца. Возьми. Пригодится в качестве образца. И кровь. Ее кровь. Она должна быть где-то тут. На мне, наверное, тоже. Она говорила короткими предложениями. Речь явно давалась с трудом.

– Ты молодец! – сказал Кэр. – Без тебя мы бы не выжили.

– А из вас никакие стрелки, – ухмыльнулась шивера. – Чуть меня не подстрелили.

– Извини. Ты идти сможешь? У нас есть шанс выбраться отсюда.

– Я вообще-то собиралась помирать. Но теперь даже не знаю. Эта ключа здорово меня потрепала. Хочу знать – кто это был? Кто ее создал?

– Узнаем! – уверенно сказал Кэр. – Понимаю, что звучит паршиво, но нам надо уходить прямо сейчас. Задерживаться нельзя. Абель уставился на него круглыми глазами.

– Ты ее оставишь?!

– Идиот! Лучше собери образцы! – раздраженно бросил Кэр.

– Он прав, – серьезно сказала шивера. – Оставьте мне немного еды. Я полежу, приду в себя… Вам ни к чему ждать. Эрсати закатил глаза.

– У нас в запасе есть два дня. Этого тебе хватит, чтобы восстановиться хотя бы частично. Так? Вместо ответа Йарика продемонстрировала искалеченную руку – именно на ней бестия сломала костяной клинок. Теперь рука до самого локтя представляла собой мешанину из раздробленных костей и развороченной плоти.

– Ерунда, тебе нужны не руки, а ноги. А это поправим, как только будет возможность. Кэр нарочно не стал вдаваться в подробности страшного ранения. Все понятно – адская боль и страх, что никакая регенерация не вернет руке прежнюю функциональность. Сейчас об этом нельзя!

– Только тебе придется немного потерпеть. Мы попробуем… – он оборвал себя на полуслове. С одной стороны – странно, что компьютер больше не подает признаков жизни. А с другой стороны – зачем его провоцировать? Йарика еле заметно пожала плечами.

– Я все собрал, – вернулся Абель. – Вот еще, – он повертел в руках кусок костяного клинка шиверы, – может, пригодится…

– Ага, на долгую память, – скривилась Йарика. – Выброси это.

– Погоди, не торопись, – остановил его Кэр. – Мы пусты. В случае чего, даже отбиться нечем. Клади мне в мешок.

– Готово…

– Ну, что, двинули? Йарика держалась стойко. Кэр и Абель подхватили ее под руки и, стараясь не очень трясти, направились в темный коридор. Времени рассматривать комнату с раскрытым коконом эрсати не дал. Он подтянулся на проводах, быстро добрался до потолка, толкнул решетчатый люк. Тот не поддался.

– Черт! Держась на одной руке, второй он шарил по периметру люка. Наконец, пальцы нащупали небольшое углубление. Нажатие, щелчок, крышка приподнялась. Кэр снова толкнул ее, на этот раз удачно.

– Вот наша дверь к спасению, – спрыгнув, проговорил он.

– Что это такое? – Абель указал на кокон. Тот уже начал терять форму: стенки потеряли недавнюю упругость, провисли.

– Та, кто это знала, покоится сейчас где-то глубоко внизу. Сбегаешь, спросишь?

– Нет, перебьюсь.

– Мы поднимемся в вентиляционный короб. Попробуем там отсидеться. Абель, забирайся, мне не вытянуть Йарику. Ты справишься?

– Постараюсь. Мужчина вскарабкался по проводам, исчез в открытом люке.

– Готов! – прокричал вскоре.

– Помоги мне, – эрсати поддерживал шиверу.

– Хиляк, – осклабилась та.

– Раз, два! – он подхватил ее за талию и на выдохе вытолкнул к потолку. Как ни странно, но это удалось почти без труда. Йарика вытянула руку, за которую тут же крепко ухватился Абель, начал подтягивать к себе. Шивера зашипела.

– В этот раз ты намного легче, – заметил Кэр, наблюдая, как тело Йарики исчезает в вентиляции. – В пещерах грайверов весила чуть не вдвое больше.

– Готово! – снова крикнул Абель. Кэр подпрыгнул, ухватился за провода и тут же почувствовал резкий удар в голову. Пальцы разжались, и он упал прямо в раскрытый зев кокона. Сразу подняться не получилось: скользкая слизь совершенно не давала опоры. Словно перевернутая на спину муха, эрсати беспомощно бился в едко пахнущей, тягучей дряни, пока не скатился на пол. Только на его рифленой поверхности удалось вскочить на ноги.

– Что там?! – раздался обеспокоенный голос Абеля.

– Не знаю… – Кэр, тяжело дыша, осматривался по сторонам. Ничего нет. Но ведь был удар, показаться не могло. Голову словно взболтали – мысли спутались. На миг ему даже показалось, что он видел Дезире – напряженную, о чем-то громко кричащую. Показалось ли? Слишком живым было ощущение… контакта? Кое-как отряхнувшись, Кэр снова взялся за провода. На этот раз осторожно.

* * *

– Почему одни?! – спешащих девушек остановил громкий оклик.

– Чтоб тебя… – чуть слышно прошипела Свельса. – Стой.

Дезире замерла. Она действовала на чистом автоматизме. Сил хватало лишь на то, чтобы переставлять ватные ноги. Попытка связи с Кэром выжала ее как лимон.

– Добрый вечер, – непринужденно сказала Свельса. – Мы возвращаемся с ужина.

– Где остальные? Голос принадлежал мужчине, причем сильно выпившему. Дезире с ужасом поняла, что узнала его. Охранник, которые впервые провожал их в столовую и с которым Свельса вела себя крайне вызывающе. Дремотную усталость как рукой сняло, голова прояснилась.

– А все уже ушли, мы немного задержались с подругой, – с готовностью произнесла Свельса.

– Хорошая подружка… чем думаете заняться?

– Вернемся в свою комнату и ляжем спать.

– Спать? – мужчина икнул. – Время для детей! Таким большим девочкам надо заниматься взрослыми делами.

– А мы привыкли ложиться рано. Там, на поверхности, сейчас темнеет рано. А без света что делать? Только спать.

– Но сейчас вы в цивилизованном обществе, – с трудом выговорил охранник. – И вести себя должны соответственно.

– А это как?

– Вы послушайте ее – она не знает… Дезире услышала пьяный смех. Внутри все оборвалось. Охранник не один. Смеялось, по меньшей мере, трое.

– Так объясни ей! – второй голос показался девушке еще более пьяным.

– Мы вас проводим, – сказал знакомый охранник.

– Не стоит, – твердо ответила Свельса. – Мы успели запомнить дорогу и сами быстро доберемся.

– Ты думаешь это предложение, сука?! Дезире услышала, как Свельса вскрикнула.

– Забыли правила? В карцер захотели?! – продолжал охранник. – Это я вам мигом устрою, только пикните.

– Лучше уж в карцер, – зло бросила Свельса и, как показалось Дезире, плюнула. Сразу за этим раздался звук пощечины.

– Ты достала меня, сука! Берите слепую. Вы, девочки, сегодня ляжете тогда, когда мы скажем. И так, как мы скажем. Это ясно?! Дезире почувствовала, как чьи-то руки бесцеремонно схватили ее за запястье, резко дернули. Не ожидавшая подобного, она не устояла на ногах и упала.

– Она уже здесь раком готова! – засмеялись над головой.

– Да, жопа что надо!

– Потерпи, красавица, всему свое время. Запах перегара ударил Дезире в лицо. Ее резко подняли, попытались поцеловать. Девушка забилась в цепких объятиях, но сил не хватало.

– Не троньте ее! – услышала она голос Свельсы. – Пойдемте, вам меня одной будет много. Мальчики, что вы как дикие? Зачем она вам? Она калека, больная. А я люблю грубость!

– Как запела, – восхищенно воскликнул охранник. – Я тебе почти верю, но ее мы тоже прихватим. Так, на всякий случай. Дезире готова была разрыдаться. Слезы подступали к глазам, страх клокотал в груди. Нет, она не жалела о проделанной попытке связаться с Кэром, не жалела о растраченных силах. Разум судорожно искал пути к спасению и натыкался на непреодолимые преграды. Кто они здесь – в этом бесконечно огромном муравейнике? Никто! Даже больше, чем никто, – надоедливые, не вовремя появившиеся букашки, мешающие ведению какой-то непонятной борьбы. Как ни горько это признавать, но Свельса оказалась совершенно права в своих опасениях и претензиях. Да, она высказывалась слишком резко. Да, ее не послушали. И что теперь?.. Ее втолкнули в какое-то помещение. Дезире снова упала, но на этот раз обо что-то запнулась и потому растянулась на полу во весь рост.

– Она моя! – раздался сверху грубый голос, и девушка почувствовала, как ее ягодицы прижимают к полу. Нетерпеливые руки шарили по брюкам, норовя сорвать их. Хриплое дыхание почти обжигало. Слышались похабные шутки и смех.

– Не тронь ее, урод! – крикнула Свельса.

Судя по звукам, она тоже пыталась отбиваться от насильников и тоже безуспешно.

Раздался треск рвущейся ткани и новый крик Свельсы. До сих пор остававшаяся относительно спокойной, она запаниковала. Внутри самой Дезире металось отчаянье. Оно билось о стены безысходности, выдавливало из горла неудержимый вопль.

– Отвали, я первый!.. Эти слова стали той каплей, которую не смогла выдержать чаша терпения Дезире. Забылось предупреждение Клауса фон Клитцинга, забылась осторожность. Девушка сосредоточилась и легко нырнула в ожидающие объятия собственного разума. Здесь не было спокойно. Вокруг бушевали грязно-коричневые вихри. Они бурлили, тянулись омерзительными отростками. Даже сейчас Дезире ощущала запах перегара, но теперь к нему добавилась почти нестерпимая вонь. Животная, неконтролируемая похоть подпитывала вихри, отнимала у их хозяев последние крохи сходства с человеком. Дезире потянулась к одному вихрю. Бесплотная рука прошла сквозь извивающиеся кольца, сжалась и резко дернулась обратно. Сквозь бесплотные пальцы сочилось нечто мерзкое и гнилостное. Тяжелые капли лениво скатывались вниз, исчезали в кромешном мраке под ногами. Девушка брезгливо отряхнула руку. Вихрь дернулся, потом истончился и умер. С двумя оставшимися она поступила иначе. Сразу после затухания первого в них произошли изменения. В грязной коричневе появились яркие, судорожно мечущиеся молнии. Они боялись! Дезире чувствовала зарождающийся страх и непонимание в душах тех, кого нельзя назвать людьми. Нет, это даже не звери – много хуже! Глина под ногами, живые трупы, которые еще не знают, что уже давно мертвы. Ни пощады, ни сожаления. Вихри полнились энергией, и Дезире ее забрала. Она выпила их до капли, лишила даже малейшего шанса на выживание. От бушующего безумства к ней протянулись два светящихся шлейфа. Они обволакивали девушку, подобно туману, напитывали силой. Теперь это была не та еле передвигающая ноги девчонка, которую легко свались легким толчком. Дезире чувствовала себя уверенной, готовой действовать и бороться не только за себя, но и за тех, кто стал ей семьей. Вихри опадали. Из них исчезла похоть, остался только страх. Но и он вскоре сменился скулящим, сковывающим движения ужасом. Грязно-коричневые кольца истаивали, распадаясь липкой грязью. Ни пощады, ни сожаления. И теперь будь что будет!

* * *

Свельса широко раскрытыми глазами смотрела на тело охранника, дергающееся на полу. Еще мгновение назад он срывал с нее одежду и уже начал расстегивать ремень на собственных штанах, когда что-то произошло. Мужчина дернулся, его глаза вылезли из орбит, а лицо исказилось в жуткой гримасе. Простояв так несколько секунд, он упал на спину и больше не двигался. Пыл оставшихся насильников резко поубавился. Тот, что нависал над неподвижно лежащей Дезире, уставился на мертвого товарища.

– Эй, хватит придуряться! – неуверенно сказал он.

– Тихо, – бросил второй и склонился над телом. – Он мертв…

– А я говорил ему, нельзя так много… Чего нельзя было мертвому охраннику, Свельса так и не узнала. Оба насильника одновременно захрипели, их тела скрутило судорогой. Словно раненые животные, они ползали по полу и скулили. Небольшая комнатушка, которая, должно быть, служила чуланом, обрушила на головы мужчин связки швабр, рулоны бумаги, какие-то коробки. Свельса отпрянула к двери, вжалась в стену. Дезире поднялась легко, словно и не засыпала каких-нибудь пятнадцать минут назад.

– Идем, – сказала она твердо. – Нам нельзя здесь оставаться.

– Это ты сделала? – голос подводил Свельсу и норовил сорваться.

– Я. Идем, я подвела всех. Надо успеть приготовиться…

* * *

– Ну, жить будем? – Кэр еще раз осмотрел раны Йарики. Мелкие кое-где уже затянулись, а вот крупные выглядели паршиво. Даже наложенные Абелем повязки не могли скрыть развороченной плоти.

– Я подумаю, – прошептала шивера, не открывая глаз.

– Абель, сделаем так: ты остаешься с Йарикой, а я проползу вперед. Посмотрю, куда ведет эта вытяжка. Не шуметь здесь.

– Хорошо. Вентиляционный короб не позволял даже встать на колени, приходилось ползти. Гладкая металлическая поверхность снаружи была чем-то отделана, в этом сомнений не возникало. Звуки, которые должны звучать звонко и разноситься далеко по трубе, на деле глушились, словно попадали в вату. Короб изгибался, но не ветвился, что не могло не радовать. Внизу то и дело обнаруживались люки. Почти все они вели в комнаты с коконами. Эрсати предусмотрительно заслонял фонарь, но ни движения, ни звуков не было. Создавалось ощущение, что криоцентр умер. Кэр понимал: ползти так бесконечно нельзя. Наверняка впереди будут ответвления, а это катастрофа. Не имея на руках точной карты, из этой паутины не выбраться. Спускаться к коконам желания не возникало. Оставались редкие, но все же встречающиеся лаборатории. Их обстановку он видел очень смутно – опасался светить внаглую. Но если не будет иного выхода – придется рискнуть и проверить.

О том, что даже в случае огромной удачи, если удастся добраться до раздевалки, еще предстоит как-то запускать лифт, Кэр старался не думать. Сейчас – двигаться вперед, решать задачи по мере их появления. Эрсати прислушался. Так и есть, тишина сменилась каким-то звуком. И больше всего он походил на размеренное дыхание. Если его слышно даже отсюда, из изолированного короба, какой же он должен быть силы? Чем дальше, тем сильнее становилось ощущение, что он попал внутрь огромного живого существа и теперь ползет по металлическому кишечнику. Луч фонаря рыскал по внутренностям неведомого чудовища. Кем и зачем построен этот и другие криоцентры? Какую цель преследовали их создатели, стоя на самом пороге глобальной войны? Почему бросили все усилия не на предотвращение конфликта, не на собственное спасение, а на огромные ледяные склады, на полках которых с непонятной целью покоятся пародии на людей? В Фениксе должны знать больше, чем говорят! Кэр достиг пересечения нескольких вентиляционных коробов. Здесь дыхание сделалось почти оглушающим. Оно звучало прямо внизу, вибрация от него ощущалась всем телом. В самом пересечении располагался люк, не узкий прямоугольный на одного человека, как все предыдущие, а круглый, диаметром метра в полтора. Эрсати осторожно посветил сквозь решетку. То, что он увидел, не поддавалось осмыслению. Прямо под люком расположилось нечто шарообразное, переплетенное проводами и трубками. Размеры шара Кэр определить не смог, луч фонаря вырывал из кромешной темноты лишь отдельные фрагменты, но в том, что найденный объект огромен, сомнений не было. Звук исходил именно отсюда, а точнее – из глубины шара, вся поверхность которого представляла собой нагромождение плотно прижатых друг к другу карикатурных лиц. Именно лиц – каждое размером с большой таз, обтянутое блестящей в свете фонаря кожей, покрытое комьями слизи. Лица кривились в беззвучном крике, щерились безумным хохотом, смотрели пустыми, ничего не выражающими глазницами. Словно скобами, они стягивались между собой синеватыми трубками, по которым бежала какая-то жидкость. Трубки врезались в виски, выныривали изо ртов и носов, рассекали лбы. Выражение лиц беспрестанно менялось. Вот только каждое из них выражало боль, ужас, панику… все что угодно, кроме хоть каких-нибудь положительных эмоций. Даже тени эмоций. Кэр отпрянул назад, замер. Что это может быть? Никогда и нигде он не слышал даже намеков на подобную технологию. Все это не способен сотворить ни человеческий разум, ни разум эрсати. А никому больше биотехнологии не доступны.

Что, если это сердце лабораторного комплекса? Нет, не сердце – мозг! Что, если именно этот шар управляет всеми системами? Кэр снова подполз к решетке. Но почему, если живой процессор функционирует, он позволил выжить своим гостям? Или выражение лиц не случайно? Эрсати устремил луч фонаря на одно из лиц, присмотрелся внимательно. Так и есть – выражение меняется с интервалом примерно в полминуты. Но кроме различных оттенков страдания ничего нет. Кэр перевел луч на соседнее лицо, потом еще на одно. Никакой разницы – мимика не столь уж и разнообразна, всего несколько выражений, повторяющихся в цикле.

А если произошел какой-то сбой? Что если лица отражают ход происходящих внутри шара процессов? Наглядно, хоть и мерзко. Кэр принял решение неожиданно для самого себя. Не давая себе времени на обдумывание, он нащупал на люке фиксатор, дернул за выступающую рукоять. С трудом, двумя руками, ему удалось откинуть люк в сторону. То, что произошло дальше, эрсати потом вспоминал с большим трудом. Разум словно отключился, перепоручив телу двигаться в абсолютно автоматическом и бездумном режиме. Выхватив из рюкзака кусок костяного меча шиверы, Кэр прыгнул вниз. Он приземлился на шар. Ноги по щиколотку увязли в лицах, проминая их, коверкая и без того отталкивающие черты. От того места, где стоял эрсати, во все сторону побежали волны недоумения и гнева.

Кэр запахнулся клинком и с силой воткнул его в ближайшее лицо. Оружие почти не встретило сопротивления – вошло, словно в плотное масло. Из раны показалась густая синеватая жидкость – такая же, как бежала в соединительных трубках.

Шар задрожал, его дыхание сбилось: сначала пропало, а потом возникло снова, но с гораздо большей интенсивностью, словно после долгого бега. Кэр ударил снова – в другое лицо. Дрожь усилилась, дыхание оглушало, билось в висках, заставляло собственное сердце подстраиваться под иной ритм. Эрсати не удержался и упал. Жесткий пол ударил в плечо, выбил из руки фонарь, но это не могло остановить. Кэр даже не стал поднимать выроненный предмет – света вполне хватало, чтобы не промахнуться. Он рубил провода, отсекал трубки, глубоко вонзал лезвие в агонизирующие лица. Он превратился в машину, которая стремилась уничтожить как можно больше за отпущенное время. Ожидание возможного отпора придавало сил. Кэр с ног до головы покрылся комками слизи и голубоватой жидкостью. Он не сразу догадался обмотать основание клинка тряпкой, а потому острые кромки сильно порезали ладони. Сначала в частом дыхании появились сбои. Потом шар начал сжиматься. Он словно изнутри засасывал сам себя. Кэр не сразу обратил на это внимание, а когда понял в чем дело, стало поздно. Скинув с плеч рюкзак, он выудил из него веревку, на скорую руку связал петлю, кинул в люк под потолком. Со второго раза удалось набросить петлю на крышку. Он даже не успел проверить надежность крепления. Шар, сжавшись в несколько раз, не выдержал собственного давления и взорвался. Кэр не услышал самого взрыва, не понял что случилось. Комнату озарила ослепительная вспышка, в лицо ударил горячий воздух. Эрсати подняло над полом и с силой швырнуло о стену. По пути он снес несколько больших мониторов, пролетел сквозь переплетение проводов.

Вспышка погасла, взрывная волна превратила комнату в кладбище искореженной аппаратуры. Где-то далеко ожила сирена. Под потолком открылись клапаны, и на комнату опустилось марево мельчайших капель.

* * *

Свельса втолкнула Дезире в комнату и захлопнула за собой дверь.

– С нами все в порядке! – предупреждая зарождающиеся вопросы, сказала она.

– Что случилось? – Марна усадила Дезире на диван. Обе девушки выглядели ужасно: взъерошенные волосы, одежда разорвана в клочья, на коже проступающие синяки.

– Нас пытались износиловать, – неровным от быстрого бега голосом сказала Дезире. Но ни страха, ни отрешенности в ней не было. Марна открыла рот, но не решилась задать следующий вопрос.

– Им не удалось, – продолжила девушка.

– Рурк! – перебила ее Свельса. – За нами могут прийти. Мы можем забаррикадировать дверь?

– Не знаю! – прорычал вурст. – Открывается наружу. Замок наружный.

– Черт! – Свельса сжала кулаки, затравленно осмотрела комнату в поисках спасительного решения. – А стекло разбить сможешь?

– Где ты была? Почему осталась в столовой?! – не выдержала Марна.

– Надо было, – Дезире успокоилась, и теперь ее голос звучал абсолютно спокойно.

– Ты можешь рассказать подробнее?

– Нет. Не сейчас.

– Она убила этих ублюдков! – повысила голос Свельса. – Нам повезло… потом, разумеется, – патрулей не встретили. Но бежали как бешеные. Рурк подошел к стене, где сейчас за вновь задвинутой металлической шторой располагалось стекло. Он ухватился за край шторы, рванул его на себя. Металл не выдержал, с противным скрежетом поддался. Штора выскочила из направляющих, выгнулась пузырем. Еще несколько рывков – и она упала на пол бесформенной кучей.

– Молодец! – радостно взмахнула руками Свельса, и тут ей попался на глаза браслет. Радость как рукой сняло.

– Без толку, нас могут убить в любое время.

– Пока не могут, – сказала Дезире.

– Что?!

– По крайней мере, не сразу. У нас есть время.

– Как ты их убила? – вдруг спросила Марна.

– Так же, как убила палачей в деревне Марии и Стефана.

– Но обруч… ты же говорила…

– Я смогла. И смогу снова! Марна растерянно села рядом. К Дезире подбежала Ани, уткнулась ей лицом в колени.

– Все будет хорошо, сестренка, – ласково сказала Дезире и погладила девочку по волосам.

– Вам надо переодеться, – твердо сказал Марна. – Рурк, что со стеклом?

– Встаньте. Отойдите. Вурст приподнял диван, прикинул его вес, а потом одним движением оторвал его от пола и с полуразворота метнул его в стекленную стену. Удар вышел такой, что несчастный предмет мебели разлетелся в щепы. На стекле появилась сеть трещин.

– Справимся, – сказал Рурк и направился к ближайшей кровати.

– За нами идут, – Дезире посмотрела на дверь. – Отойдите. Ани вцепилась ей в ногу.

– Солнышко, собирайся, мы скоро уходим отсюда, – сказала Дезире. – Хилки, поможешь ей?

– Хилки поможет. Хилки скучает без Браксуса, да! Дверь распахнулась внезапно. На пороге появились вооруженные люди.

– Стоять! – выкрикнул широкоплечий, коротко стриженный мужчина и наставил на арестантов короткий автомат.

Больше он не успел ничего сказать. Ни он, ни кто бы то ни было из пришедших с ним. Дезире не оставляла шансов. Ее атака была мгновенной. Вооруженные люди просто закатывали глаза и падали на пол. Никаких ран, никаких звуков. Быстрая и безболезненная смерть. В дверях ванны показалась Мария. Глаза девушки расширились, лицо побледнело.

– Не стой там! – крикнул ей Стефан. Он поднялся с кровати и судорожно вытаскивал из-под нее костыли. У стеклянной стены охнул Рурк: он поднял над головой двухъярусную кровать и с разбега впечатал ее в место первого удара. На пол посыпались прозрачные осколки, трещины расползлись сильнее.

– Оружие! – крикнула Свельса, бегом направляясь к лежащим у входной двери трупам. Марна последовала ее примеру. Охранников было пятеро. Помимо автомата и пары запасных магазинов к нему, у каждого на поясе пристегнута электродубинка.

– Затащите в комнату! – обернувшись, прорычал Рурк, и снова ударил в стекло. На этот раз осколки посыпались заметно обильнее. Если бы не армирование, то стена уже давно пала бы под натиском громадного вурста.

– Дым! – взвизгнула Мария. – Господи, от страха вражьего изыми душу мою, – прошептала она громко. – Сын Божий, помилуй меня грешную! Пресвятая Богородица, помоги мне! Не оставь меня! Умоли Сына твоего обо мне грешной!

– Это газ! Повязки на лицо! – закричала Марна. Все происходящее напомнило ей сцену при подъезде к Фениксу. Газ и полное удушение. Неужели снова? Дезире почувствовала, как кто-то сунул ей в руки кусок ткани. Девушка заслонила им рот и нос. Давно не чувствовала она себя столь сильной, давно не испытывала подобной решительности. Словно враз прорвавшаяся плотина – больше никаких уступок и никаких препонов. Либо их выпустят, предварительно сняв браслеты, либо она устроит бойню. Умирать очень не хотелось, но быть подстилкой для всякого, кто поманит пальцем, – такого не будет. Тем более обратной дороги нет. Звон битого стекла заставил вздрогнуть. Вурст вместе с кроватью пролетел сквозь недавно прозрачную стену. Осколки брызнули во все сторону, тонкие нити армирования лопнули, оставив в центре стены рваный проход.

– Все туда! – крикнула Марна. Ее голос из-под тряпки звучал глухо. Дезире подхватили под локоть.

– Не спи, подруга! – услышала на голос Свельсы. – Ну и кашу мы заварили. Осторожно тут, перешагивай… ага, а дальше ступени.

– Где Ани? – спросила Дезире.

– За нами, у Марны на руках. Дезире споткнулась, примериваясь к размеру ступеней, потом побежала быстрее.

Впереди раздался треск ломаемой двери. Позади голоса и кашель. Случило то, о чем никто из них, как ей казалось, не помышлял. Они предприняли попытку побега – спонтанную и неподготовленную, но удачную. Что будет дальше? Девушка почти не обращала внимания на происходящее вокруг, тело двигалось, повинуясь указаниям Свельсы. Зато разум работал вовсю. Она прощупывала окружающее пространство, выискивала потенциальную опасность в виде заградительных отрядов или случайно попавшихся на пути жителей. И тех и других лучше обходить стороной. Но это по возможности. Дезире не испытывала эйфории от бушующей в ней силы. В конце концов, далеко не все обитатели Феникса достойны смерти, даже те, кто встанет у них на пути. Последних охранников она убила скорее по неопытности. Больше такого не повторится! Несколько раз она тихо окликала Гракха. Группа замирала, пропуская мимо спешащих людей. Она понимала – нужен какой-то план. Бежать долго им не дадут. Огромный комплекс, а спрятаться негде.

* * *

– Вставай, русалка ты наша. Сколько можно валяться?

– И повезло же ему…

– Да уж, вполне мог лишиться головы. А без головы тебя даже слепая девчонка не стала бы любить. Слышишь? Кэр открыл глаза. В голове бушевала жуткая какофония звуков, словно в ней сразу играло несколько тяжелых групп, причем каждый музыкант нарочно выбрал самый расстроенный инструмент. В свете одного фонаря можно было различить лица шиверы и Абеля.

– Что здесь случилось? – спросила Йарика. Кэр свел брови к переносице, поежился. Было холодно и мокро.

– Взрыв, – ответил, наконец. – Вроде…

– Это и так понятно. Что взорвалось?

– Я не чувствую тела. Почему так холодно?

– Пожарная система, надо думать. Или ты предпочитаешь хорошо прожариться?

– Не знаю. А вы здесь как оказалась? Я где вас оставил?

– Просто, господин, – осклабилась шивера и отвесила шутовской поклон. – Твои слуги посмели ослушаться твоих слов.

– Мы услышали взрыв, – сказал Абель. – Как могли оставаться на месте?

– Так что произошло? – повторила вопрос Йарика. Кэр привстал на локтях, осмотрелся. Впереди, за спинами товарищей, виднелось переплетение свисающих с потолка проводов.

– Правильно смотришь, – проследив его взгляд, сказал Абель. – Они и спасли тебя, по всей видимости. Посмотри лучше вверх. Кэр поднял голову. В стене, немногим выше его головы, из стены торчала острая металлическая пластина.

– Похоже, ты не долетел до нее совсем чуть-чуть. Эрсати дотронулся до шеи, повел головой.

– Здесь было что-то… я не знаю, как объяснить. Вон там, – он указал в сторону эпицентра взрыва. – Большая круглая штука. Наверняка построена на биологических технологиях, но принцип мне совершенно не известен.

– Ты в курсе, что двери открылись? – спросила Йарика.

– Какие двери?

– Двери между лабораториями. Мы проверили несколько – открыты. И никого нет. Хотя… – она помедлила.

– Мы слышали шаги, – продолжил за нее Абель. – Там, где ты нас оставил. Вскоре внизу послышались шаги. Ступали осторожно.

– Этого еще не хватало, – скривился эрсати. – Йарика, ты идти сможешь?

– Скорее, ползти, – усмехнулась шивера. – Только с вашей помощью.

– Я не утащу двоих, – позволил себе улыбку Абель.

– Я в порядке. Кэр осторожно перевалился на бок, потом поднялся. Тело немного болело, но это нисколько не сковывало движения. Ему действительно повезло. Он взял из рук Абеля фонарь – осветил комнату. Вся обстановка теперь грудами искореженного железа и пластика лежала вдоль стен. В центре комнаты не осталось ничего, кроме выжженного на залитом водой полу черного и немного оплавленного пятна.

– Даже на пробу нечего взять, – с досадой сказал он.

– Откуда такое рвение? – спросила Йарика. – Не слишком ли опасно отдавать в руки Феникса подобные образцы?

– А мы и не отдадим. По крайней мере, не все. Я не загадываю на будущее, но здесь слишком много тайн, слишком много вопросов, чтобы оставить их просто так. Я хочу вернуться.

– Понравилась та обворожительная дива с голым задом? – прищурилась шивера.

– Дива хороша, но я занят, – в тон ей ответил Кэр. – И именно поэтому я должен вернуться.