Текст книги "Пламя разгорается (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Страх пришел теперь, вместе с осознанием того насколько близки они были к краю пропасти. Задрожали руки. Все, что произошло потом, оставило самые смутные воспоминания. Дезире отчетливо чувствовала лишь одно: ей не хватает уверенных, успокаивающих объятий. Без них она одна в колючем мраке. Но ему надо идти. Она это понимала. Ани гладила ее по голове. Девочка не плакала, и Дезире стало стыдно за свою слабость. Даже находясь на грани срыва, она чувствовала окружающую ее боль. Кто-то уходил. Уходил навсегда. Но даже боль не могла затмить давящего, нарастающего беспокойства. Дезире слышала, что остался всего один инквизитор. Знала, что Йарика обязательно с ним справится. Но тогда откуда такая неуверенность? Девушка уже привыкла не отмахиваться от собственных ощущений. Привыкла доверять им, прислушиваться к ним – пусть еще неясным и размытым. Что-то определенно надвигалось. Что-то неотвратимое и неясное, а потому пугающее.

* * *

Туман заметно рассеялся. Йарика вжалась в поросший мхом кирпичный откос у стены и пристально всматривалась в направлении сгрудившихся мотоциклов. Именно сгрудившихся: если в самом начале нападения инквизиторов они стояли, то теперь валялись.

Высовываться раньше времени шивера не собиралась: пусть Рурк пошумит, порычит, привлечет внимание. Последний инквизитор вполне мог сменить позицию, попытаться вслед за товарищами пробраться в замок, просто затаиться. Вот чего он точно не мог – так это сбежать. А значит – несмотря на близкую победу, следует быть осторожными. Вновь недооценить возможности преследователя Йарика не желала. К руке, принявшей разряд "энергетического кулака", хоть и вернулась способность действовать, но боль засела глубоко и время от времени напоминала о себе. В дополнение к руке болело плечо, ребра. Спустя несколько минут из обращенного к мотоциклам окна послышался шум. Там ругались. Йарика отчетливо различила длинные тирады Кэра и короткие, рубленые рыки вурста. Понятно: тихо привлечь внимание не удалось, решили действовать наверняка. Несмотря на сосредоточенность, шивера не смогла сдержать улыбки. Эрсати заявлял, что в основе многих человеческих мифов лежат встречи с представителями параллельных миров. В том числе – вурстами. И именно неразговорчивые громилы стали прототипами огров, орков и прочей большой, глуповатой нечисти. Что если бы пращуры его, Рурка, проявили хоть немного терпения и такта, то вполне могли предстать на страницах легенд и преданий в виде бесстрашных, могучих воинов, а не тупых великанов с интеллектом, равным интеллекту трухлявой коряги. Вурст не пытался оправдываться, ссылаясь на то, что без умолку болтают лишь те, у кого в голове пусто. В другое время и в другом месте шивера с удовольствием бы присоединилась к столь трогательной беседе, но не теперь. Реакции на перебранку нет! Ни подозрительного движения, ни звука, не говоря уж о выстрелах. Плохо… постоянно чувствовать себя в объективе прицела – приятного мало. Вдруг она услышала всплеск. Показная ругань отошла на второй план. Новый звук шел от мотоциклов. Точнее, из воды в нескольких метрах дальше по дороге. Точнее сказать трудно: обзор закрывал край насыпи, поросшей травой. Шивера помнила: где-то там она схватилась с невероятно ловким существом – мокрым, скользким. Крадучись, на полусогнутых ногах, Йарика направилась на звук. Но стоило ей сделать всего пару шагов, как с дороги в воздух в стремительном полете поднялось нечто небольшое, круглое. Шивера метнулась обратно, к стене. Перебранка в крепости стихла. "Увидели", – отметила Йарика. Объект поднялся на десяток метров и устремился вниз, упал на траву, подпрыгнул, остался лежать без движения. Вопреки ожиданиям шиверы, не было ни взрыва, ни каких иных неприятных сюрпризов. Она выглянула из-за стены. У самого ее подножия лежала голова последнего инквизитора: маска наполовину разорвана, странного вида оптический прибор разбит, словно побывал в зубах большого хищника. Йарика нахмурилась, а потом рванула прочь. За спиной поднималось шипение. Сначала тихое, но с каждым мгновением нарастающее, накрывающее подобно цунами.

* * *

– Не знаю, – Кэр задумчиво смотрел в окно. Там, у стен, бесновались уже знакомые путникам гееры. На ярко-красной, покрытой чешуей коже играли отсветы восходящего солнца. Короткие когти скоблили камень, черные глаза неотрывно следили за потенциальной добычей. Рептилии высоко подпрыгивали в тщетных попытках добраться до засевших за толстыми, крепкими стенами. Община же перебралась на второй этаж, забаррикадировав на первом единственную ведущую во внутренний двор дверь. Иначе попасть внутрь невозможно. Относительная безопасность гарантирована. Разве что продлиться такое заточение могло слишком долго. Уничтожение инквизиторов далось большой кровью. Если вурст отказался даже от перевязки, то людям пришлось куда хуже. На месте погибли Ирландец и две женщины, взятые на заводе. Жестокая усмешка судьбы: погибнуть от рук тех, под защитой кого мечталось оказаться. Свельса и Стефан – ранены. Причем юноша весьма неприятно: одна пуля раздробила ему колено, другая засела в бедре. Мария почти без умолку плакала, сидя рядом с ним. Между всхлипываниями иногда проскальзывали слова молитвы. Марна сделала перевязку, на скорую руку наложила шину, дала обезболивающее. И без того небольшой запас воды стал и вовсе на вес золота. Редкие стоны Стефана, плач Марии, сидящая с серым лицом Свельса и несколько трупов на первом этаже – все это не прибавляло боевого духа. Чему еще больше способствовала обстановка комнаты. Когда-то здесь был музей. Судя по фотографиям и остаткам других экспонатов, экспозиция посвящалась второй мировой войне. Но не древнее оружие или обмундирование производили гнетущее впечатление, а небольшие клочки бумаги. Ими были оклеены стены, они валялись на полу. Фотографии и карточки жертв страшной человеческой войны. То были не солдаты и офицеры, не отметки о победах, планах или значимых событиях. Здесь не осталось никаких знаков различий, кроме идентификационных номеров. С черно-белых фотографий смотрели измученные, истерзанные голодом и страхом люди. Иногда их портреты были одиночные, иногда групповые. Иногда люди были в грубых робах, иногда почти голые. Карточки представляли собой невзрачные кусочки картона. Каждый кусочек – одна судьба, одна жизнь, записанная уже поблекшими чернилами в несколько разлинованных строк.

Даже теперь, пережив самую страшную в истории планеты войну, почти все путники с содроганием вглядывались в испуганные лица из далекого прошлого. Йарика отнеслась к остаткам экспозиции равнодушно. Гракх пробурчал что-то невразумительное о том, что люди ничему не учатся и уже давно должны были сдохнуть в огне собственного безумия. А вот Рурк отреагировал очень странно. Он бережно перебирал фотографии, вглядывался в них, словно ожидал увидеть кого-то знакомого. Казалось, на некоторое время он полностью выпал из действительности, погрузившись в черно-белый мир. А потом, когда, наконец, поднялся, не проронил ни слова.

– Думаю, ночью мы встретили авангард или дозорный отряд. Потому они и не решились напасть. Тем более Йарика чуть не оторвала одной твари голову, – продолжал Кэр. – А теперь подошло все стадо. На ужин.

– И много их? – спросила Йарика, выглядывая в окно. В поле ее зрения попало не менее двух десятков геер.

– Понятия не имею. Похоже, здесь недалеко их основное логово. Места сырые, болотистые – самое оно для них. Я бы рассчитывал десятков на пять. И это если брать по минимуму.

– Чтоб ты сдох, Кэр! – Гракх сидел на полу, разложив вокруг себя полупрозрачные пластиковые баночки с подшипниками. – Это же много!

– Извини, что расстроил, – поморщился эрсати. – А что за паника? За пару дней постреляем. Воды хватит. Главное, чтобы они внутрь не проникли.

– Постреляем, – Гракх озадаченно почесал бороду. – И останемся с голым задом. Боеприпасов хорошо, если впритык хватит уложить всех.

– Лучше с голым, чем вообще без зада, – парировал Кэр. – Хотя… Хилки, сможешь повторить свой фокус, как в отеле? Старик посмотрел на него отсутствующим взором.

– Хилки! Прием! – замахал руками зарккан. – Похоже, он покинул нас…

– Забери у него хорька, – усмехнувшись, сказала Йарика.

– Нет уж, чтоб я сдох! Чтоб он мне мозги взорвал? Но как-то вернуть его надо… идея-то хорошая.

– Дез, ты нас можешь чем-нибудь обнадежить? – Кэр отошел к сидящей у стены девушке, опустился перед ней на корточки.

– Не знаю, – прошептала она. – Я их не вижу, понимаешь.

– Не видишь?..

– Да. В деревне я видела образы. Видела каждого, кто был в ней. Знала их мысли, впитывала их чувства. А эти… Это словно единый организм: много голов, много глаз… но все слепое, скрытое от меня.

– Они неразумны?

– Не думаю. Скорее, блокируют.

– Клянусь первородными цехами! – воскликнул Гракх. – Умник, твои теории разве что Серым домнам можно доверить!

– Ты уверена? – эрсати проигнорировал реплику зарккана.

– А ты как думаешь?

– Дез…

– Конечно же, не уверена, – на лице девушки отразилась глубокая досада.

– Не переживай, – эрсати пальцами коснулся ее щеки. Дезире вздрогнула, но не отпрянула.

– Приведем старика в чувства, и он всем покажет, кто здесь самый большой любитель хорьков!

– Не хочу вам мешать, – ядовито заметила Йарика, – но "хорьков" становится все больше.

– Что? – вскинулся Гракх. – Теперь у меня точно не хватит на всех зарядов. Он выглянул в окно.

– Где же больше? Вроде бы столько же.

– Не туда смотришь! Взгляни на дорогу… левее… на гору… вот…

– Чтоб я сдох! Кэр! Эрсати метнулся к окну и не нашелся, что сказать. На окраине города, у самого леса, на дороге замерла группа людей.

– Они знают о нас. Знают, что здесь произошло. Наверняка между группами существует связь, – ухмыльнулась шивера. – Мотоциклы заглушили еще на подъезде. Боятся, что мы услышим. Теперь высматривают. Наверняка видят мотоциклы своих и геер тоже видят.

В комнате воцарилась тишина. Все, кто мог, припали к окнам, жадно всматриваясь в группу инквизиторов.

– Сколько же их? – спросила Марна.

– Сейчас узнаем, – отозвалась Йарика.

Видимо, оценив обстановку, инквизиторы, наконец, приняли какое-то решение. Еще несколько минут они суетились возле мотоциклов, а потом, разбившись на четыре шеренги, двинулись по дороге.

– Четырнадцать, – хрипло проговорил Гракх. – Чтоб я сдох! Четырнадцать ублюдков!

– Ничего-ничего. Не высовываемся до поры, – сказал Кэр. – Смотрите, гееры их почуяли. Может быть, не все так плохо…

– Если решились идти, значит, уверены в своих силах, – покачал головой Гракх.

– Дез, – Кэр вновь присел возле девушки. – Постарайся почувствовать хоть что-то. Нам сейчас нужна любая помощь. Попробуешь?

– Мог бы и не просить.

– Ты не поняла… ты же можешь взять что-то от нас? Девушка свела брови к переносице.

– Тебе же неважно – что брать, какие эмоции. Так?

– Так… – неуверенно произнесла Дезире.

– Тогда в чем дело? Начни с меня…

– Но…

– Я знаю… догадываюсь… Но если не сейчас, то другого шанса может не быть. Пойми…

Дезире поняла, но не могла принять. Одно дело – воспользоваться эмоциями чужих людей, не говоря уж о неразумных тварях. Но вытягивать силы из своих…

– Начни с меня, – повторил эрсати. Девушка ощутила тепло его дыхания, почувствовала его поцелуй. Губы словно обожгло горячим пламенем. В голове зашумело. Но он отстранился. Ушел без слов. Да, она видела его. Видела почти наяву – сгусток серебряных всполохов. И он отдавался ей, предлагал выкачать себя до капли. Девушка потянулась к столь доступной силе, коснулась ее, но не взяла.

– Не сейчас, подожди, – произнесла она мысленно.

* * *

Инквизиторам не потребовалось много времени, чтобы добраться до замка. Да и гееры не сидели в ожидании, пока добыча сама придет им в лапы. Похожие на рептилий, твари в нетерпении рванули навстречу, шипя и повизгивая. Все условности соблюдены. Голова выброшена, можно атаковать.

Инквизиторы, рассредоточившись полукругом, встретили геер шквальным огнем. Как и у первой группы, их автоматы стреляли почти бесшумно. А потому городок наполнился криками умирающих тварей. Не жалея собственных жизней, они рвались вперед, наступая на раненых собратьев, отбрасывая мертвые тела. По всей видимости, эта местность действительно находилась где-то на периферии их владений, а потому гееры лишились своего основного преимущества – подземных ходов. Если во время первой встречи общины с ними твари по полной использовали внезапность атаки из-под земли и тем самым почти добились своего, то теперь им приходилось буквально бросаться на пули. Впрочем, это их нисколько не останавливало. Свинец вспарывал ярко-красные тела, раскалывал ощеренные морды, отрывал конечности. Но даже шквальный огонь не остановил натиска обезумевших геер. Некоторые из них прорывались сквозь смертоносный заслон и бросались на столь желанную добычу, норовя опрокинуть, вцепиться в горло. Никакой паники, никаких судорожных движений. Инквизиторы действовали так, словно всю жизнь только и делали, что дрались с геерами. Рукопашные схватки длились не дольше нескольких секунд. Инквизиторы пускали в ход зазубренные клинки и "энергетические кулаки". Хищных тварей разделывали с хирургической точностью, без суеты и эмоций. Лишь единожды гееры смогли добиться своего. Но для этого им пришлось сразу вчетвером навалиться на одного инквизитора. Мечущиеся из стороны в сторону, лавирующие между распростертыми телами и редкими кустами, они одновременно выскочили к потенциальной добыче. Инквизитор завершал дугу, что и сослужило ему плохую службу. Хищные твари бросились на него, уже предвкушая вкус теплой крови. Одну гееру он застрелил в полете. Его сбили с ног. Еще с двумя разделался уже лежа на земле. Но последняя добралась-таки до горла. Инквизитор убил и ее: отодрал от себя и руками разорвал пасть. Но подняться уже не смог. Даже из замка было видно, как он хватается за горло, пытаясь остановить хлещущую кровь. Между тем атака геер захлебывалась. Напади они все разом из-под земли – шанс одержать верх, несомненно, был бы. Но беспорядочное наступление инквизиторы задавили без видимого труда. Еще оставались отдельные особи – они стояли поодаль, шипели, но подходить ближе не решались. Еще шевелились и завывали раненые твари. Но все это уже не могло сколько-нибудь серьезно повлиять на исход недолгой схватки. Полукруг дрогнул, двинулся в сторону замка. Инквизиторы смотрели под ноги, клинками добивали еще живых геер. Но все чаще их взгляды скользили по серым стенам, впивались в зарешеченные окна.

* * *

– Вот и наша очередь пришла, чтоб я облез! – процедил зарккан.

– Рурк, сколько у тебя патронов? – вполголоса спросил Кэр.

– Четыре!

– Негусто. Ну, ничего… Кэр прикинул в руке новообретенную штурмовую винтовку. Быстрый осмотр тел инквизиторов из первой группы принес ожидаемые плоды: четыре ствола и в общей сложности по три дополнительных магазина к каждому. Кроме того забрали зазубренные клинки и "энергетические кулаки". При ближайшем рассмотрении все огнестрельное оружие оказалось модификациями винтовки FAMAS G2. Различия состояли только в длине ствола и цевья. Помимо оружия с трупов сняли оптику. Каждый инквизитор носил нечто вроде небольшого бинокля, но гораздо более сложно устроенного. Система плотно крепилась на голове и, судя по предварительному осмотру Гракха, позволяла видеть не только в темноте, но и могла использоваться в качестве тепловизора.

– Жаль… – продолжил Кэр. – Насколько я знаю, эти винтовки комплектовались подствольными гранатометами. Нам сюда хоть бы один.

– Нельзя их подпускать вплотную, – отрастающие когти шиверы скрежетнули по пластику оконного откоса. – Я не знаю кто это, но точно не люди. Слишком быстрые, слишком хорошо держат удар. Вам не продержаться.

– А тебе? – спросил Гракх.

– У меня шансов больше.

– Подпустим поближе, – сказал Кэр. – Уж с этими мы справимся.

– Уверенно себя чувствуют, чтоб я сдох! – Гракх с "Плевком" наизготовку пытался поудобнее устроиться на огневой позиции у окна. Приходилось то и дело вставать на цыпочки. Для его роста позиция не самая выгодная – слишком ограниченный обзор. У подножия стен он уже ничего не видел.

– Тихо! Стрелять в голову! – рыкнул вурст.

* * *

Когда до замка оставалось чуть больше двухсот метров, цепочка инквизиторов дрогнула. Половина из них продолжила идти, а половина осталась стоять на месте, даже немного отступила. Что случилось потом, приникшие к окнам в тревожном ожидании люди не сразу поняли.

Отставшая шестерка открыла стрельбу. Но стреляли они не в сторону замка, не во все еще снующих поодаль геер. Короткие очереди полоснули в спины инквизиторов, ушедших вперед. Все то, что на собственной шкуре недавно испытали гееры, теперь в полной мере ощутили их убийцы. Пусть и не все из них. Только если у похожих на рептилий тварей шанс на спасение был, то семеро инквизиторов его не имели. Пули вспарывали и без того дырявые лохмотья, навылет пробивали головы. Негромкий стрекот стих только тогда, когда в штурмовых винтовках инквизиторов опустели магазины. Расстрельная команда действовала четко: перезарядить оружие, проверить распластанные тела. И все это – прикрывая друг друга. О замке и находящейся в нем общине они, казалось, и думать забыли. Но это ощущение длилось недолго. Всего через пару минут зачистка была завершена. Все шестеро замерли посреди мертвой плоти и растекающихся луж крови. Вперед вышел один инквизитор. Затянутая в перчатку рука отбросила худой, словно решето капюшон, сняла оптический прибор, маску и, наконец, содрала прикрывающие верхнюю часть тела лохмотья. Затем инквизитор аккуратно положил на землю винтовку, клинок и "энергетический кулак", поднял руки. Под лохмотьями оказался весьма приличного вида черный комбинезон с множеством плотно застегнутых карманов. На поясе висела пара подсумков.

* * *

– Чтоб я облез! Что он делает?! – шепотом воскликнул Гракх. Не опуская рук, инквизитор неспешно направился к замку.

– Переговоры? – предположила Марна.

– Похоже на это, – кивнул эрсати.

– О чем с ними разговаривать?! – послышался раздраженный голос Кларка. Несмотря на случившееся во дворе, он тоже получил винтовку и теперь наблюдал за приближающейся фигурой через оптический прицел.

– Не стрелять, – сказал Кэр. – Послушаем, с нас не убудет. Но с остальных глаз не сводить.

– А я согласна с хорьком, – голос шиверы звучал глухо. – Надо ударить, пока дают шанс. Кларк пробурчал что-то невразумительное.

– Йарика, все, кого мы убили – были люди, – сказал Кэр. – К тому же со шрамами во всю морду. Посмотри на этого. Что видишь?

– Эрсати… – нехотя процедила шивера.

– Вот именно. И никаких шрамов. Хотя бы это должно вызвать интерес, не говоря уж о том, что они сделали.

– С ума сошли, дряни какой обкололись, – вновь заговорил Кларк. – А может, им платят за таких, как мы. Зачем делить на такую кучу народа, когда все можно списать на случай?

– Сейчас все узнаем. Тихо!

Инквизитор остановился метрах в десяти от стены – напротив окон, из-за решеток которых в его сторону смотрело несколько стволов.

– Прошу не стрелять! – крикнул он. – Мы не сделаем вам дурного! Понимаю, как вам хочется нажать на спусковой крючок. Не делайте этого. По крайней мере, сейчас… – инквизитор ненадолго замолчал. В том, как он уверенно держался, в немного насмешливом взгляде чувствовалась внутренняя сила и превосходство. – Меня зовут Трэш ЭнЛиам. Приветствую вас от имени Феникса!

Глава четвертая

– Прежде всего, скажите – кто вы? – спросила Марна. Йарика и Рурк сопроводили Трэша ЭнЛиама в комнату с остатками экспозиции посвященной Второй мировой войне. Их ожидали, держа на прицеле оставшуюся на улице пятерку. Кларк ругался без умолку. Он не мог взять в толк: как и, главное, зачем приглашать в крепость врага?! Последнему идиоту ясно – это ловушка, призванная усыпить бдительность или провести диверсию. Шивера хоть и поддерживала его, но на своем мнении не настаивала, впрочем, как и всегда. Мария обняла Стефана и широко раскрытыми глазами смотрела на вошедшего в комнату инквизитора. Сейчас он хоть и походил на обычного мирянина, но девушка знала – избранец Божий не бывает бывшим. Эти, святые при жизни, люди уходят на покой только по одной причине, у них нет выходных, нет праздничных дней. Они живут молитвами и службой на благо Нового Иерусалима. Они – карающий меч возмездия. И вот этот меч совсем близко, готов опуститься на нее и Стефана. Да, они виноваты. Очень виноваты! Мария закусила губу. Покорно подставить шею она не могла. Теперь не могла. Даже в деревне все ее существо противилось против наказания, пусть и справедливого. Что же будет с ней? Что будет со Стефаном? Сколько придется молиться, чтобы вымолить себе прощение? Да и возможно ли это после всего случившегося? « Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы», – пришла в голову одна из многочисленных цитат, на которые был так щедр преподобный Антоний.

– Я агент Феникса, – голос инквизитора вырвал ее из самоуничижительных мыслей.

– В этих землях, в таком виде и компании?

– Именно в этих землях, этом виде и с такой компанией. Вы позволите рассказать?

– Слушаем, земляк… – ухмыльнувшись, сказал Кэр. – Надеюсь, твоя компания не решит воспользоваться ситуацией и преподнести нам неприятный сюрприз?

– Не преподнесет, земляк, – в тон ему ответил Трэш. – Вы, должно быть, в курсе, что Феникс является оплотом научной и технической мысли. Расположенный в скале, он и его обитатели хорошо пережили катаклизм. В свое время, когда стало ясно, что войны не избежать, в Феникс свозили лучших специалистов по различным областям знаний, лучшее оборудование. Город способен автономно функционировать на протяжении порядка ста лет, а, может быть, и дольше.

– Прошу прощения, – перебил его Кэр. – Это все очень интересно, но никак не объясняет твоих слов.

– Немного терпения, мой друг. Так вот, Феникс планировался как оазис просвещения и цивилизации в послевоенном мире. Чем он, собственно, и стал. Но мир не хочет принимать знания. Думаю, вы и сами в курсе. Взять хотя бы эту псевдо обетованную землю с ее главой. Неоправданная жестокость, дикость, откат к средним векам людей. И они боятся нас, называют еретиками, всячески пытаются бороться.

– Поэтому рассказывают историю о разграблении Феникса и бандах на его руинах?

– В точку! Феникс стоит. Но им мало слухов. Они уничтожают всех инакомыслящих. Вот тут на сцену выходим мы.

– Вас много? – спросила Йарика.

– Не очень… – пожал плечами Трэш. – Сейчас это не важно. Нам удалось внедриться в их организацию. Для этого потребовался ни один год, но оно того стоило. Мы не инквизиторы. Мы надеваем их личины, зачастую действуем с ними бок о бок, живем их жизнью, но все ради одного – находить таких, как вы.

– Как благородно, – шивера поморщилась, сплюнула на пол.

– А зачем нас искать? – спросила Марна.

– Зря смеетесь. Агрессивная среда, постоянные стычки с бандами и инквизиторами не способствует увеличению нашей численности. Феникс преследует две задачи. Не скрою, не без собственной выгоды. Первая: все же стать тем самым оазисом. Но для этого нужны ресурсы, как технические, так и человеческие. Отсюда вторая задача и с ней выгода: перевербовка населения Земли Обетованной, а так же предотвращение уничтожения лояльно настроенных к Фениксу, свободно перемещающихся групп.

– Ишь сказанул, чтоб я сдох! – хохотнул Гракх. – Сам понял, что сказал, красавчик?

– Разумеется. Я знаю – вы направляетесь в Феникс.

– Откуда информация? – спросил Кэр.

– Все мобильные группы инквизиторов имеют радиосвязь. Мы тоже. В деревне вы наговорили лишнего, о вас сообщили в центр. Дальше, думаю, сами догадаетесь.

– Ты много сказал, но вопросов осталось еще больше, – немного подумав, сказал Кэр. – Но один главный: что вы хотите от нас?

– Всего лишь предложение. Мы знаем, где находится Феникс, знаем кратчайшую к нему дорогу, обладаем некоторым опытом перемещения по этим землям. Вы же в курсе, что без ключа вас в город не пустят. Опять же – мы ваш билет.

– Откуда такое рвение? – подал голос Кларк. – Откуда нам знать, что вы не заведете нас в дыру, по сравнению с которой трах с геерами покажется наслаждением?! Трэш еле заметно улыбнулся.

– Вам придется нам поверить, вот и все.

– Хорошо, допустим мы согласились, – сказала Марна. – Что нас ждет в Фениксе?

– Процедура приема новичков стандартна. Сначала карантин, потом собеседование, которое окончательно выявляет вашу лояльность и позволяет определить наиболее подходящий для вас род деятельности. Среди вас есть шивера и вурст – ценные бойцы. Сейчас в таких большая нехватка. Нас беспокоит северное направление. Генк – довольно крупный город, – может быть слышали? До нас доходят слухи о появлении грайверов. Знаете, такие человекоподобные твари, которые промышляют мертвечиной. Информации крайне мало. Достоверно известно лишь, что несколько десятков этих созданий активно орудуют вблизи Генка. Мы посылали экспедицию…

– Несколько десятков?! – Кларк от возмущения даже отвернулся от окна. – Да их там сотни! Понимаешь?! Сотни прожорливых… – он запнулся, подбирая слово, – прожорливых… они чуть заживо меня не сожрали! А ты говоришь несколько десятков?! Да от вашей экспедиции…

– Кларк, заткнись! – рявкнула Марна.

– Прошу прощения, что задел вас за живое, – лицо Трэша стало виноватым. – Я не знал. В любом случае, Феникс большой и люди требуются в различных областях. Никто не останется без крова и пищи. Но все зависит от вас – вашего желания работать и быть полезными.

– Нас недавно примерно так же уже приглашали, – усмехнулся Кэр. – Добродушный такой мужичок. Глаза ясные, говорил складно. А потом вот ту парочку живьем в гроб укладывать начал, – он указал на Марию и Стефана.

– Бедняга Михаил, – ухмыльнулся Трэш. – Помню, помню. Вы ему мозги выжгли и преподобному. Очень неплохо. Не буду спрашивать – кто инициатор, но сделанное одобряю. Грубовато только.

– Нужно нам было одобрение! – фыркнул Кларк. Трэш пристально посмотрел ему в спину. Кларк вскинулся, словно его ударили, обернулся. Затравленным взглядом скользнул по гостю, потом вздрогнул всем телом.

– Что вылупился?! – зло бросил он.

– Кларк, наблюдай в окно, – спокойно сказал Кэр.

– Что насчет гарантий? – спросила Марна.

– Повторю еще раз: вам придется мне поверить, – развел руками Трэш. – В качестве акта доброй воли я готов показать вам карту. Интересует?

– Конечно… – не проявляя особых эмоций, сказал Кэр и подошел ближе. Трэш раскрыл один подсумок, вытащил из него вчетверо сложенный лист, разложил его на полу.

– Мы сейчас здесь, – он указал на точку на карте.

– Клерво, – прочитал Кэр.

– Именно. Мы находимся на территории Люксембурга. По сути – плевок на карте старой Европы. Формально он не принадлежит Новому Иерусалиму, но инквизиторы, как правило, преследуют особенно насоливших им грешников, не обращая внимания на расстояние. Они вполне могут себе это позволить. Кроме удовлетворения чисто фанатичных потребностей – это еще и хороший пример для паствы. Их боятся. Даже сейчас, находясь под вашей защитой, вон та девчонка готова провалиться сквозь землю, лишь бы не маячить у меня перед глазами, – Трэш кивком указал на Марию. Лицо девушки, и без того испуганное, побелело.

– Признайся, тебе это нравится, красавчик, – мурлыкнула Йарика. – Нравится ощущать себя хозяином положения.

– Не делай из меня палача, шивера, – холодно ответил Трэш. – Страх иногда весьма полезен, не скрою. Но удовольствие… Нет. Я всего лишь делаю работу, но стараюсь делать ее хорошо. Шивера хотела что-то сказать, но Кэр перебил ее:

– Не отвлекаемся.

– Мы сейчас находимся на территории бывшего Люксембурга, – сказал Трэш. – Карликовое государство. Никаких стратегически важных объектов или припасов. Потому Иерусалим и не тянет сюда свои руки. Половину пути надо двигаться почти строго на юг, – он провел пальцем по сети дорог и от руки нанесенных значков. – В этих местах и потом к востоку много следов солнечной чумы. Почти все крупные города в той или иной степени попали под ее действие.

– А что в стратегически пустых землях делать чистильщикам? – удивился Кэр.

– Встретишь – спроси, – ухмыльнулся Трэш. – Я не знаю. Слышал, что незадолго до войны в этих местах активно развивались центры, где бы могли отдыхать ценные кадры. Ну, знаешь, ученые, руководители средней руки… В общем, полезные обществу сотрудники. Места здесь живописные, успокаивают нервы. Йарика фыркнула.

– Возможно, чистильщики убирали как раз их, – не обращая на шиверу внимания, продолжал Трэш. – Но здесь проблем возникнуть не должно. Места по большей части равнинные, для вас вполне проходимые. Сложнее будет ближе к Швейцарии, – палец скользнул ниже и правее. – Горная страна. Большинство дорог разрушено. По тем местами били целенаправленно. Били жестко. Потому основная головная боль будет именно там.

– Чем били? – спросила Марна. – Что там? Выжженная земля?

– Места все же пытались сохранить. Хотя бы частично. Потому совсем уж серьезные средства поражения не использовали, – ухмыльнулся Трэш. – Сами увидите, если доберетесь. Пепелища нет, но и с дорогами плохо. Феникс расположен вот здесь, – палец указал на обведенную красным точку.

– Люцерн… – задумчиво прочитал Кэр. – Подожди, какой Люцерн? Марна, ты должна помнить. Про Люцерн что-то говорилось?

– Нет, – пожала плечами женщина. – Искать Феникс возле Зонненберга.

– Ничего не путаешь, друг? – Кэр пристально смотрел на Трэша, но тот легко выдержал взгляд.

– Боюсь, с такими сведениями, как у вас, Феникс успеет сдохнуть, пока вы его найдете. Зонненберг – это автомобильный туннель, но по совместительству одно из самых больших бомбоубежищ довоенной Европы. Его успели расширить и переоборудовать. Находится внутри горы. В свое время страна вообще была помешана на идее всеобщего спасения на случай глобальной войны. Сначала с соседями, потом с террористами, а потом с нами, – Трэш широко улыбнулся.

– Все же не зря готовились, – сказал Кэр. Он все еще был очень задумчив, переваривая услышанное.

– Не зря, – согласился Трэш. – Только мало что уцелело от всех этих приготовлений. Под землей можно скрыться от пуль, взрывов, радиации… но есть средства и посильнее…

– Но Феникс же остался, – сказала Марна.

– Да, ему повезло. Но там к защите подошли с головой, учли новые факторы…

– Полагаю, нам надо подумать, – проговорил Кэр.

– Не затягивайте с ответом. Если нет, так и скажите. Мы ждем час, потом уезжаем. Трэш аккуратно сложил карту, убрал ее обратно в подсумок и, не говоря больше ни слова, вышел.

* * *

– Дез, можешь что-то сказать о нем? – спросила Марна, когда Трэш вернулся к ожидающей его пятерке.