Текст книги "Пламя разгорается (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

– Чтоб я сдох! – пробормотал сквозь зубы. – Мощь единых цехов мне в подмогу! Так и от собственной тени недолго начать шарахаться! Он развернулся и уверенным шагом направился в сторону тягача. Для себя решил, что все же покажет Трэшу находку. Целеустремленность разбилась о внезапно налетевший крик. Остановку сделали большей частью потому, что полностью исчерпали запасы питьевой воды. И хоть до цели путешествия оставалось рукой подать, о воде решили позаботиться.

Крик раздавался из-за высокого сухого камыша. Именно туда, помнится, с пустыми канистрами направился Кларк и один из инквизиторов. Гракх думать забыл о жезле, бросился на помощь, на ходу срывая с плеча "Плевок". За камышом, по колено увязнув в еле скрытом водой иле, стоял инквизитор.

Зарккан не сразу понял, кого тот пытается поймать. Мужчина опустил руки в воду и с силой дергал то одной, то другой. При этом с каждой новой попыткой он все глубже погружался в поддающуюся под ним топь.

Кричал Кларк – что-то неразборчивое, но в его голосе явно слышалась паника. Он метался по берегу, не решаясь ступить в воду. Рядом валялись канистры. "Какого их понесло сюда?!" Здесь ли набирать воду? Грязь и трясина. Всего в полусотне шагах в сторону спокойная чистая заводь. Но времени размышлять нет. Краем глаза зарккан заметил Йарику. Шивера бежала, сильно обогнав остальных. За ее спиной что-то кричали, но не разобрать что именно. Гракх не стал ждать. Инквизитор погрузился уже по пояс. Его движения стали вялыми.

– Брось! – проорал зарккан, уже понимая: случилось нечто, куда более страшное, нежели неудачная рыбалка.

– Не ходи! – вцепился в Гракха Кларк. – Туда нельзя!

– Он же утонет! – зарккан тряхнул плечами, и мужчина отлетел в сторону. Мимо пронеслась Йарика. Она не стала спрашивать и разбираться – с брызгами вошла в воду.

– Нет! – снова закричал Кларк. Гракх на вытянутой руке поднял над собой "Плевок", последовал за шиверой. Ноги вязли в мягком иле. К тому времени как зарккан сделал всего несколько шагов, Йарика уже достигла инквизитора. Она ухватила его за шиворот, дернула на себя. Раздался звук рвущейся ткани, в руке шиверы остался куцый клочок.

Вдруг что-то изменилось. Гракх напряг зрение. Ему показалось, будто в смеси из воды и ила есть еще кто-то: длинное темное тело проплыло совсем рядом с Йарикой. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение. А потом шиверу словно лебедкой дернуло. Гракх успел заметить резкое движение из-под воды. Девушку отбросило в сторону, поднялся сноп брызг.

Инквизитор погрузился по грудь. Его голова судорожно дергалась. Держа "Плевок" наготове, Гракх пожал плечами и поспешил к шивере. Та уже вскочила на ноги, однако с места не двигалась, нелепо взмахивая руками.

– Стреляй по ногам! – крикнула Йарика. Зарккан замешкался.

– Мне по ногам! Очередью! Шариками! Гракх неуверенно навел "Плевок". Когти на руках шиверы стремительно удлинялись, но все же недостаточно быстро. Ее снова тряхнуло, отнесло на пару шагов. Лицо исказилось от боли.

– Стреляй!

Гракх выстрелил. Небольшие фонтанчики весело забулькали по воде, которая почти сразу окрасилась алым.

Йарика закричала. Зарккан протянул ей руку, ухватил за зазубренные когти и тут же сам зашипел от боли – острые зубцы полоснули по коже. Зашипел, но не выпустил. Рывок – и шивера оказалась рядом с ним. На берегу появились Абель и Трэш. Оба бросились было в воду, но Гракх оставил их взмахом руки.

– Стреляйте во все, что будет двигаться! Он тянул за собой шиверу. Та старалась помогать, но, судя по ее искаженному лицу и неловким движениям, ногами она почти не владела. Один раз Гракх почувствовал рядом с собой какое-то бурление, но пара выстрелов Трэша положили ему конец. У самого берега им все же помогли. Йарика тут же повалилась на песок, Гракх, тяжело дыша, обернулся. Как он и ожидал, инквизитор исчез из виду.

– Клянусь серыми домнами! Кларк, какого дерьма вы притащились сюда?! – зарккан дал выход накопившемуся раздражению. – Вам вода нужна или грязь?!

– Я… не знаю… – мужчина стоял, опустив плечи.

– А кто знать будет?! Чтоб ты сдох!

– Потом разберетесь, – спокойно проговорил Трэш, и почти тут же его голос возвысился до крика: – Все назад! Дальше от воды! Не сговариваясь, он и Абель подхватили Йарику под руки, побежали, по пути призывая женщин готовить чистые тряпки. Гракх замешкался всего на мгновение, но его хватило, чтобы подавиться проклятием. Из мутной воды показалась длинная ощеренная морда. Больше всего она походила на голову ящерицы, только еще более вытянутую. Раздвоенный язык метался между мелких зубов, пробовал на вкус воздух. Лицо Гракха перекосилось, словно у него внезапно разыгралась зубная боль. Он нажал на спусковой крючок – очередь металлических шариков насквозь прошила выползшую тварь. Тело той судорожно взметнулось, словно пустили волну толстой веревкой. Оказалось, существо длиной не уступает хорошей змее, а толщиной схоже с ногой взрослого человека. Гракх понятия не имел, кто это, но степень опасности успел оценить по достоинству, глядя, как медленно исчезал инквизитор. Рядом уже никого не было. Желающих и дальше топтаться у воды не осталось. Исчезли и канистры.

Между тем существо упало на бок, свернулось в тугую спираль, затихло. Зарккан, довольный собой, ухмыльнулся – да так и проглотил улыбку. Поверхность озера возле берега вспучилась сразу несколькими головами. Черные глаза-бусины скользнули по Гракху пронзительными взглядами. Твари двигались плавно, даже грациозно. Их тела сплетались в узлы, перетекали, отливаясь на солнце блестящей чешуей. Зрелище завораживало. Но завораживало ровно до тех пор, пока существа не начали атаковать. Они распрямлялись так быстро, словно их нарочно кто-то растягивал. Громко шипя, длинные подвижные тела устремились к берегу. Зарккан попятился, выстрелил еще раз и, не дожидаясь результатов выстрела, бросился прочь. Он клял себя на чем свет стоит, что не ушел со всеми. Клял, что вообще сунулся в воду. Промокший и злой, он собственноручно готов был утопить шиверу и свернуть шею тому умнику, который направил Кларка с инквизитором к столь злополучному месту. Он не успевал: несмотря на водную среду обитания, по земле змееподобные твари двигались с завидным проворством. Гракх обернулся: расстояние между ним и ползучими гадами заметно уменьшилось.

До тягача далеко, вокруг – заросли раскидистых ив. На ветвях почти не осталось листвы, но тонкие плети все еще густы, за ними ничего не видно. Его не видно! Надо кричать. И как можно громче. Но во рту горький привкус, в груди пожар. Дыхание и без того сбивается, воздуха не хватает. "Пустая, тупоголовая болванка! Никчемная отработка!.." Внезапно нога зацепилась не то за корень, не то за камень. Страх ледяным потоком обрушился на голову, засел в позвоночнике. Гракх взмахнул руками и грохнулся, больно врезавшись ладонями в кусок балки, мало того что подвернувшийся не вовремя, так еще и густо утыканный ржавыми гвоздями. Кровь, появившаяся после встречи с когтями шиверы и только было остановившаяся, брызнула с новой силой. "Плевок" отлетел в сторону. Зарккан заскреб ногами по земле. В каком-то метре от него уже виднелись ощеренные пасти. Сколько их? Пять? Семь? Твари метались из стороны в сторону, отталкиваемые собратьями. Создавалось впечатление: каждой из них во что бы то ни стало надо добраться до жертвы первой. Первой вцепиться в податливую плоть. Гракх попытался дотянуться до оружия, но окровавленные руки соскользнули с цевья. Одна из тварей вцепилась в ботинок. Зубы бессильно соскользнули с толстой кожи. Зарккан нарочно еще сильнее ткнул ногой в раскрытую пасть. Руки, оставляя кровавые следы на одежде, шарили по карманам в поисках чего-нибудь острого или тяжелого. В складках лыжного комбинезона явственно прощупывались инструменты, но добраться до них никак не удавалось.

– Замри! Этот голос Гракх узнал бы и в грохоте бушующего урагана. Прозвучавший следом выстрел уже не казался слишком громким. Пуля размозжила голову ближайшей твари. Остальные ненадолго замерли, а потом бросились на зарккана всем скопом.

– Замри! – вновь проревел Рурк. Гракх мысленно послал его подальше и пожелал подольше не возвращаться. Ползучие твари кусали его за ноги, поднимались выше. И пусть не каждый укус оборачивался кровоточащей раной, долго бездействовать нельзя. Как при этом замереть? Разлетелась голова еще одной твари. Капли алой, отчего-то пахнущей мускусом крови, веером плеснула на траву.

– Ну же! – не выдержал зарккан. – Чтоб я сдох! Они мне причиндалы сейчас отшлифуют! Еще один выстрел – и еще один труп.

– Спокойно! – голос вурста звучал совсем близко, но Гракх не рисковал повернуть голову, посмотреть. Тварей осталось всего две. Одна пристально наблюдала за источником странного звука, другая же головой приблизилась вплотную к лицу зарккана. Раздвоенный язык появился и пропал, коснувшись его щеки.

Почти перестав дышать, Гракх сглотнул. Он чувствовал, как его обвивают плотные кольца. Его, единственного настоящего мастера на многие километры вокруг, словно он какой-нибудь беспомощный кролик! Выстрел. Хватка колец ослабла, но уже в следующее мгновение навалилась с новой, крушащей кости силой. Зарккан почувствовал себя беспомощной заготовкой, зажатой в огромные тиски. Еще выстрел. Хватка осталась прежней. В лицо ткнулась чешуйчатая морда. Воздуха в легких не осталось. Перед глазами поплыли черные точки, в ушах засвистело. "Стреляй!" – мысленно закричал Гракх. Точек стало больше. Небо из голубого превратилось в серое. Рядом почудилось движение, потом еле заметное колыхание воздуха. Еще одна попытка вздохнуть – тщетно. По груди и шее потекло что-то теплое, что-то донельзя противное. А потом хватка ослабла окончательно. Гракху показалось, что он просто потерял чувствительность, что Серые домны уже распахнули перед ним свои заслонки.

Его сильно встряхнули, ударили по спине. Горло свело судорогой. И он вздохнул.

* * *

– Везучий сукин сын, – с улыбкой проговорила Йарика. – Подумать только – волосатый коротышка, который и бегать-то не умеет, выжил после встречи с выводком дикариев. Гракх слушал ее вполуха. Он лежал на мягком одеяле, слушал мерно работающий двигатель тягача, а самое главное – рядом не было громадных змей. Грудь и руки болели до сих пор, но по сравнению с тем, что вновь удалось разминуться с Серыми домнами, эти мелочи не стоили внимания.

– Каждый дикарий может переломать кости не только человеку, но и не подготовленному к схватке шиверу, – вновь заговорила Йарика. – Из чего твои кости?

– Теперь из мелко раздробленного порошка, – попытался пошутить Гракх. Каждое, даже малейшее движение моментально отдавалось тягучей болью во всем теле.

– В который раз убеждаюсь – мало вас лупили, – засмеялась шивера. – Что тебя, что… этого кота облезлого. Стоит получить небольшою оплеуху, характер меняется на глазах. Вон, ты даже не послал меня.

– Воду-то успели запасти?

– Две канистры. До Феникса должно хватить.

– Так дайте мне попить! Чтоб вы сдохли! В отсеке послышались смешки.

– Вот, узнаю старого доброго Гракха, – поддержала смех Йарика. – А то мы уж тут грешным делом подумали – не откусили ли тебе чего из ненужного… Зарккан принял металлическую кружку с водой, в два глотка осушил ее. Желудок нехотя принял влагу. Гракх не удивился бы, если б оказалось, что его внутренности поменялись друг с другом местами. Перебинтованными руками он нащупал во внутреннем кармане отобранный у Хилки жезл. Пробежал по нему пальцами: один конец заметно расплющился, но не это заставило скрипнуть зубами. Жезл стал теплым, почти горячим…

* * *

Абель ван Рейн пристально всматривался в проплывающий мимо пейзаж. Дорога вдоль злополучного озера оказалась весьма приличного качества. Вернее сказать, отсутствие дорожного покрытия почти нисколько не сдерживало продвижения. Если мотоциклисты, которых теперь осталось всего двое, объезжали попадающиеся на пути деревья, то тягач их попросту подминал под себя. Дорога утомила не столько физически, сколько морально. За два последних дня трое мертвецов. И пусть не свои, а пришлые, сути это не меняло. Мужчина готов был поклясться, что уныние и непрестанное чувство опасности накрыло каждого в общине. Кто-то замыкался в себе, как Дезире. Кто-то нарочито веселился, как Йарика. А кто-то оставался непробиваем, как скала, подобно Трэшу. Но был ли он спокоен в душе? Абель очень сомневался. Потерять почти всех своих людей, будь они даже трижды смертниками. Это непросто выдержать. А самое главное – ради чего такие потери? Неужели члены общины столь ценны для Феникса? Что они могут дать огромному городу? Хотя… Гракх или Кэр могут дать – и много. Насчет себя Абель не заблуждался. Вряд ли его ждут с распростертыми объятиями. Ничего удивительного, если не пустят вовсе. Вскоре на горизонте появились дома. Нет, не дома, скорее, изглоданные огнем и источенные громадными муравьями не менее громадные кости. Кости земли – так Абель про себя назвал увиденное. Даже отсюда, с расстояния в пару километров, он видел мертвую землю. Там, впереди, не могло быть жизни. «Отличное место для возрождения из пепла», – невесело подумал мужчина, глядя, как отступает трава, как редеют деревья и хиреют кустарники. Их место занимало стекло – черное, с вкраплениями камня, каких-то обломков, мусора. С гладкой поверхности порывы ветра поднимали облака не то пыли, не то действительно пепла.

"Как здесь можно выжить?" Абель сбросил газ. На лбу выступили капли холодного пота. В пыльных облаках чудились фигуры людей. Они махали руками, о чем-то пытались сказать. Или предупредить? Но стоило присмотреться внимательнее – призрак распадался медленно оседающей пылью. В кабину заглянула Марна: лицо напряжено, губы плотно сжаты.

– Все в порядке? – спросила она.

– В полном. Думаю, сейчас поедем быстрее. Дорога свободна, – Абель ободряюще улыбнулся.

– Дай-то бог… Жуткое место.

– А Дезире? Она что-нибудь говорит? В цехах заркканов места себе не находила.

– Я уже спрашивала. Говорит, что все тихо. Но после встречи с геерами лучше ухо держать востро.

– Уж здесь их точно нет. Жрать нечего.

– Неспокойно мне. Не знаю почему. Ты уж поаккуртнее, ладно? Не надо прибавлять скорости. У нас еще пара часов световых есть.

– Я на них ориентируюсь, – Абель пожал плечами и кивнул на едущих впереди мотоциклистов. – Как они, так и я.

– Ну, хорошо, – сдалась Марна. – Тебе виднее. Она развернулась, чтобы уйти, но в этот момент тягач въехал в город. Вокруг поднялись оплавленные остовы некогда высоких зданий. Ни единой травинки, ни яркого пятна цвета.

– Здесь как будто извержение вулкана было, – проговорила Марна.

– Только после извержения жизнь возвращается в покинутые места.

– Ты откуда знаешь?

– Ирландец рассказывал, – нехотя ответил Абель. – У них лет десять назад случилось извержение. Он чего сбежал-то оттуда… Очень неспокойный регион стал после войны. Что-то там внизу сдвинулось. И раньше-то вулкан на вулкане, а тут – или землетрясение, или извержение… И так постоянно. Как бочка с порохом. Абель краем глаза взглянул на Марну. Та выглядывала в ветровое стекло, но слушала.

– Так вот, уже через пару лет на полях вулканического пепла и застывшей магмы появились первые растения.

– Что это?! – вдруг воскликнула Марна, указывая куда-то вперед. Абель сощурился.

– Где?

– Я видела человека… – неуверенно произнесла женщина.

– А почему тогда Рурк молчит? Ему с мачты виднее должно быть.

– Не знаю, – Марна ухватила Абеля за плечо. – Медленнее, прошу тебя…

Скорость тягача еще упала. Стрелка спидометра застыла возле отметки в тридцать километров в час. Расстояние до мотоциклов увеличилось до полутора десятков метров. Абель непроизвольно тряхнул плечом, но Марна, продолжая крепко за него цепляться, не обратила на жест внимания.

* * *

Все произошло очень быстро. Только что мотоциклы ехали по идеально ровной дороге, а уже через секунду монолитное стекло перед ними раскололось темным провалом с ломаными гранями. Абель успел затормозить. Тягач понесло юзом, развернуло, двигатель заглох. Прицеп заскрипел, с грохотом опрокинулся. Еще несколько метров его тащило по стеклу, на поверхности которого появились отчетливые царапины.

А вот Трэш с Диэмом затормозить не успели. Массивные "круизеры" дружно нырнули в ловушку. Шивер среагировал в самый последний момент. Он прыгнул, одновременно с этим разворачиваясь в воздухе. Толчок получился слабым, но его хватило, чтобы упасть в считанных сантиметрах от края провала. Трэш исчез вместе с мотоциклом. Абель вполголоса выругался.

За спиной послышался грохот, кто-то вскрикнул. Марна резко обернулась. На полу без движения валялся Рурк: глаза закрыты, на губах пена.

– Задраить люк! – заорал Гракх. – К оружию! Сам он поднялся с трудом, морщась и держась за грудь. Кларк буквально взлетел под потолок, раздался лязг закрывающегося люка. К одной из бойниц приникла Мария. Девушка, белая как мел, сжимала в руках "Узи". Ее губы беззвучно шевелились в молитве. Марна опустилась на корточки возле вурста, быстро осмотрела, а когда поднялась, то держала в руке дротик.

– Яд?! – зло бросил Гракх.

– Он жив, – покачала головой Марна. – Это снотворное.

– Чтоб я сдох! Сколь же его потребовалось?!

– Еще один… – послышался голос Абеля. Диэм, который так и не успел принять боевую трансформацию, медленно оседал в шаге от провала. Его тело еще пыталось сопротивляться растекающейся по венам гадости, но препарат делал свое дело.

– Мы им нужны живыми, – сказал Абель.

– Клянусь первородными цехами, я каждому уроду поставлю клизму с машинным маслом! – бушевал зарккан.

Йарика застыла у входной двери. От недавнего ранения она уже оправилась, благо подшипники повредили лишь мягкие ткани, не затронув кости. Трансформация шла полным ходом.

– Дез, ты с нами? – спросила Марна. – Мы можем им что-то противопоставить?

– Кому им?! – буркнул Гракх, рыская взглядом по руинам.

– Я никого не вижу, – прошептала Дезире. – Только вас. Простите…

– Ложись! – во всю глотку заорал Гракх и рухнул на пол. Из кабины, цепляясь за руль и рукоятку коробки передач, вывалился Абель. В борт тягача что-то звонко ударило, отскочило. Удар повторился с противоположной стороны, потом еще и еще. За каждым ударом следовало шипение.

Удушающий дым, что начал подниматься от земли, проникал в щели, заползал внутрь.

– Газ! – зачем-то выкрикнул Гракх.

– Повязки на лицо! – закричала Марна и сама первой рванула попавшееся под руку покрывало. Раздался характерный треск.

* * *

Дезире изо всех сил тянулась к окружающему ее миру. Знать, что можешь помочь, можешь изменить ситуацию, но на практике оказаться совершенно беспомощной!.. Девушка шарила в полной темноте. Она чувствовал себя стоящей в огромной гулкой комнате. Эхо ее окриков отражалось от далеких стен, возвращалось обратно – искаженное, но пустое. В нем не прибавлялось ни толики жизни. Зато стоило переключиться на творящееся в салоне – эмоции зашкаливали. Сила пульсировала совсем рядом – только протяни руку, зачерпни, ударь врага, разметай весь город по кусочкам…

Дезире зачерпнула. Страх на грани истерики Марии, злость и раздражение Гракха, абсолютную ненависть шиверы… Девушка понимала, что тем самым ослабляет их, но не чувствовала вины. Она сможет помочь, сможет, сможет… Дезире закашлялась. Легкие словно наполнились водой, отяжелели, норовя выплеснуться густой сукровицей. В голове загудело. Тело словно враз лишилось всех костей, одеревенело, обернувшись безвольным придатком к мечущемуся разуму. Возможно, ее поддерживала накопленная сила, возможно, чрезмерное желание хоть сейчас оказаться полезной. Темная комната разорвалась яркими вспышками. Стены отодвинулись к самому горизонту, потолок почти пригвоздил к земле и продолжал опускаться. Дезире понимала, что, скорее всего, не сможет ударить второй раз: тело перестало существовать, а без него разум стремительно терял способность к концентрации, растворялся среди цветного мельтешения. Сила опаляла. Несуществующая кожа покрылась волдырями, начала обугливаться.

Несуществующие глаза набухли и взорвались. Боль отнимала способность рассуждать. Дезире словно растворилась в пламени, исчезая в его голодных объятиях.

Никаких ориентиров, никаких целей или опознавательных знаков. Бить интуитивно, постараться не задеть своих… И она ударила. Запустила сводящий с ума бумеранг. Мощь, сжатая в тончайшее лезвие, устремилась прочь. Находясь на грани помешательства, девушка метала лезвие и вновь призывала его к себе. Беспорядочные удары сыпались на мертвый город, без труда проникали за стены, не причиняя им никакого вреда. Цель бесплотных лезвий – разум живых.

Дезире била, пока оставались силы, пока ее несуществующее тело не превратилось в пепел, пока боль не размазала собственное сознание. Удачна ли была атака – она не знала. Остался ли кто из членов общины жив – она не знала. Опустошение навалилось внезапно. Сознание медленно угасало. Последней мыслью было сожаление о бесполезности всех усилий. Феникс так и остался несбыточной легендой, а вместе с ним окончательно развеялись робкие мечты когда-нибудь еще раз увидеть небо…