Текст книги "Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки (СИ)"

Автор книги: Максим Макеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц)

– С медью – это в Косой переулок, там мастер знатный живёт. А с маслом земляным – то к корелам, они иногда привозят. Добыча ваша где?

– Да вон, в мешках лежит. Обеслав! Давай подъёмник, вытаскивать трофеи будем.

Обеслав не пил вчера, мал ещё, поэтому бегал бодрячком. Сгонял в машинное, принёс блоки с верёвками. Их перекинули через специальный крюк на мачте и начали при помощи самодельной справы сбрасывать мешки с барахлом на пристань. Не то чтобы народ удивился, тут блоками пользовались, просто не совсем поняли, зачем такое на лодке делать, когда и так вон оборванцев-грузчиков полно. Но нам привычней все делать самим, вот и озаботились заранее. Мелкий поднимал мешки с трофеями, мы их цепляли багром и перетаскивалина пристань. Началась сортировка, раскладывали по кучкам еду, военное снаряжения в зависимости от качества. Наконец, разобрали все. Лис почесал лоб:

– Ну что, давайте по цене определимся...

Что тут началось! Я самоустранился где-то через час взаимных воплей, упрёков и обвинений в крохоборстве и жадности. Торир и Лис, мурманы и словене, ругались, как заправские сапожники, пытаясь доказать свою правоту. Вождь орет, что вот тот щит никак не меньше коровы стоить будет, а то и две. Лис ему в ответ слюной в лицо брызжет, мол, грош цена этой поделке, разве что бродягам каким вместо стола отдать, и потому – драная белки и не больше. Я посмотрел на это все, объявил перерыв, чем доставил, судя по всему невыносимые страдания, всем участникам этой торговой битвы. Пригрозил, что сейчас всё нафик в воду сброшу – ныряйте потом. Чуть не получил на орехи от Торира и от Лиса – но народ, чуть сбитый с толку моим вмешательством, малость успокоился. Взял под белые ручки вождя и местного премьер-министра, отвёл в сторонку, и начал допрашивать. В чем, собственно, проблема?

Торира не устраивала цена, это понятно. Лису она тоже казалась несправедливой – но в другую сторону, он переплачивать не хотел. Я откровенно удивился – Ладога не казалась бедным городом. А местный "серый кардинал" мне выдаёт, мол, если всё это барахло сейчас на торг вывалить – цена на него рухнет. Предложил ему вложить свои или государственные, Ладожские, финансы в такой товар. Потом его сбывать мелкими партиями, чтобы не сбивать цену. Лис мне в ответ – денег нет. Тупо нет средств – торговля на Ладоге из-за конфликта с данами встала колом, и даже всё то столпотворение, что я видел на торге, не способно наполнять карманы Лиса и казну городка. Народ ждёт, пока пути торговые откроются, и вот тогда ручеёк финансовый превратится в плохонькую, но реку, и можно будет так поступить. А пока только ту цену Ладога заплатить может, которую Лис сказал. Торир протестует – ему надо сейчас с купцами расплачиваться, задаток дать, чтобы зерно свозили и готовили суда для перевозки, а не ждать, пока с данами разберутся. Он ещё перед выходом договорился об этом, рассчитывал на трофеи. Мне бы его уверенность!

Под вопли этой парочки начал рисовать в блокноте – мне так лучше думается. Почертил чуть, блок-схему набросал, в носу поковырялся, силясь понять особенности местной экономики. Потом заткнул два фонтана красноречия, мурманский и словенский, и начал вещать. Первым "наехал" на Лиса, ибо в договоре было сказано про цены с опорой на текущие на торге. Тот огрызается, мол, вывали все на торг, и посмотри, что будет. Хотя, к чести местного премьер-министра, от условий ряда не он отказывается. Потом Ториру заявил, что сам дурак, нечего было без денег с купцами договариваться. Мурнан тоже меня послал, однако, не очень далеко, чувствует, что в чём-то я прав. Вроде чуть все успокоились, я перешёл к конкретике. Вам обоим, други мои, деньги-то вообще нужны? Да, я помню, что по условиям договора у нас "трофеи-серебро" схема, но раз ситуация с наполнением финансами такая сложная – надо искать выход. Ториру нужны гарантии поставки зерна, для этого и хочет мурман драгметаллов или мехов. Нам для лодки необходимы припасы, которые мы за деньги тоже хотели купить. Лис не может нас обеспечить местной валютой – дык давайте перейдём к схеме "трофеи-товар" и париться не будем? Ну вот устроим натуральный обмен. Не получиться? Купы да прочие не возьмут напрямую трофеями? А под честное слово Лиса ?

Вот тут я был не понят. Объяснил, что конкретно имею ввиду. Лис пишет нам некоторую расписку, мол, "падлой буду – деньги появятся", и эту бумажку мы отдаём купцам, что зерном занимаются. Лис же авторитет тут имеет – вот пусть им и расплатиться. Потом потихоньку будет трофеи наши продавать, тем и покроет расписки, а если все с умом сделает – то ещё и с дополнительной прибылью останется на валютных операциях, если распродаст трофеи удачно. Объем финансов, на которую расписка будет выписана, посчитаем, исходя из ранее заключённого договора и текущих цен на торге. Да и кучу их можно сделать, чай, на бумаге не разоримся. За эти же записки и запасы себе купим.

Мужики репу почесали, провернули в голове новую идею, задумались. Подлил масла в огонь – если мы ещё трофеи возьмём, чем Ладога с нами расплатиться? Финансы-то появятся только после того, как "пробка" из данов будет убрана для торговли, да и то с лагом по времени. Как в таких условиях дела вести да договора соблюдать? Этот аргумент возымел действие – мужики начали спорить о номинале расписок, их форме и порядке оплаты по ним работ и товаров – Торир часть хотел оставить себе на будущее, для продолжения торговли. Лис, правда, противился таком, но тут опять я влез. Мол, эти расписки только на Ладоге примут, а значит, Торир намертво привязан будет к местным купцам в части закупки зерна. А это приведёт к тому, что в следующий раз мурманы сюда торговать придут, а не, например, на Западную Двину. Купцы местные обороты повысят, Ладога свою доли получит, все счастливы. Споры разгорелись с новой силой, но не в части обсуждения самой идеи, а в плане её реализации. Я ж, по сути изобретя бумажные деньги, скромно стоял в сторонке.

Договорились в итоге принять мою идею, правда, с некоторыми дополнениями. Лис нас припасами сам обеспечит по нормальным ценам, не выписывая расписки. Так ему проще, он таким образом налоги на содержание крепости с местного населения соберёт. Так что дрова для паровика, часть материалов для модернизации лодки и других, необходимых нам ресурсов, получим в счёт оплаты трофеев напрямую, бартером, без этапа "обналички". Расписки-деньги будут именными, на меня и Торира, без возможности их передачи третьим лицам, и будут ограничены по сроку действия двумя годами – местный премьер-министр за этот срок как раз распродать добычу нашу по хорошим ценам сможет. Второе ограничение касалось количества операций с этими бумажками – их можно было ровно одну произвести. То есть пойти с Лисом и расплатиться с кем-нибудь бумажкой, с отметкой имени получателя. А тот потом сможет расписку на серебро или мех поменять у властей Ладоги. Часть оплаты Лис произведёт серебром, это Торир выбил себе такое. Меня все устраивало, но остался вопрос с лодками – уж очень большие суммы за них надо было выдать нам с мурманом, Лис даже в виде расписок такие обязательства боялся на себя брать. Предложил новую идею:

– А если с аукциона толкнуть?

Опять полное непонимание, Лис про аукцион не знал, я о нем только своим рассказывал. Пришлось опять лекцию читать, рассказывать о форме и способе проведения такого рода торгов. Идея была нова.Причём настолько, что Лис не знал, реализуема ли. Договорились вечером попробовать "толкнуть" хотя бы одно судно, проверить мысль. Пока же решили осмотреть лодки сами, определить их реальную стоимость. Забрались на трофейны посудины, Лис и Торир со знанием дела отмечалиих преимущества и недостатки. Самый главная проблема была одна – это были военные лодки. То есть купцу она вроде как и не нужна, грузоподъёмность маленькая, а у какой-нибудь "залётной" дружины может не найтись средств. Чемодан без ручки, одним словом. Но идею с аукционом попробовать стоило. Поэтом Лис отправил в городок людей, оповестить о проведении хитрых торгов. Вояки его двинулись в крепость, я мы продолжили осмотр – цену начальную хотели поточнее определить.

Лис увидел что-то интересное, пошёл ножом ковырять доски. Вернулся в задумчивости. В руках он крутил пулю. Их вообще-то тут много в бортах было, но эта торчала заметно, остальные вглубь дерева ушли. Он крутил странную вещицу в руках, с какими-то своими мыслями смотрел то на пулю, на меня, на лодку. Потом начал ходить вдоль борта. Туда, сюда, обратно, и все это без единого слова. Мне стало не по себе. Мало ли что он там себе надумал? Может, колдунство какое обнаружили решает, что с нами делать, на костре сжечь там, или заживо прикопать. Тут, на Ладоге, я видел и волхвов местных, и приблудных христианских священников, и прочих неистовых служителей культов. Народу много, паства обширная, вот и пасутся тут, окормляют, так сказать. Лис наконец-то подошёл ко мне:

– Сколько, говоришь, вы в бою были?

– Четверть дня, – я грустно развёл руками в ожидании приговора.

– Четверть дня, говоришь. Пока крутились ещё, да пока гонялись... Что-то больно много вы дырок навертели в лодке, – он зажал пулю большим и указательным пальцем, посмотрел сквозь получившееся кольцо на меня, – быстро стрелки эти вот метали. Нам бы такое не помешало.

– Этого в ряде не было, – я протянул с жалостью, – мы ж сразу договаривались, что в наши дела воинские вы не лезете.

– Так то оно так... Но ты, – он выделил обращение ко мне, – человек тут новый, незнакомый. Торира-то все знают, частый гость, а вот от тебя чего ждать – неясно. Говоришь странно временами, да и ведёшь себя не так как все...

– Да на себя-то посмотри! – я уже почти огрызался, ситуация разворачивалась в сторону конфликта, – Ишь, странный я. Сам-то тоже не лезешь мечом махать, больше по торговле да по части подумать.

– Верно, – Лис чуть расслабился, – значит, ты у Торира тоже вроде как для дум. При нём ходишь?

– Я сам по себе.

– Вот это-то и плохо, – констатировал Лис, – если за тобой сила большая стоит, я знать то должен. На случай... всякий. Не каждый одной лодкой столько воев к побьёт, даны вояки знатные.

Лис неопределённо махнул рукой,я думал о сказанном им. Он прав со всех сторон. Волк занимается делами военными, битвами. А Лис те самые сражения готовит и определяет степень опасность со стороны соседей. Я сейчас угроза, потому что непонятен. Да ещё и силён, судя по результатам нашего боя. И получается, что перед властями Ладоги стоит задача снять потенциальную угрозу. Местные методы решения таких вопросов я себе примерно уже представлял – притопить и вся недолга. А мне такое что-то не по нраву. Надо чётко, однозначно дать понять, что я не угроза местному словенскому городку. Можно, конечно, клятву дать, но никто в таких серьёзных делах на слова не будет ориентироваться. Да и так, от кого я буду клясться? От себя лично или от всего рода? Или ещё и от Торира? Да и о чем клясться? Пока я проворачивал в голове ситуацию, Лис продолжил говорить:

– Опасен ли ты для Ладоги, Сергей?

– Нет, то я тебе крепко скажу. Хочешь, могу поклясться?

– Сам? Или вас таких много ещё? Ты же не Торировский воин, как и парень твой?

– То племянник мне, Обеслав его зовут, – эх, была не была, – Игнатьевы мы. Я глава рода, с Ториром мы сошлись потому, что против данов вместе воевали.

– Интересно, интересно... А род твой где?

– Да почитай весь перед тобой, – я почти не врал, – потому и клясться могу спокойно, мои то мне доверили.

– А далеко твои живут? Может, в гости ходить будем? – Лис хитро улыбнулся, хитро и кровожадно, – торговля, или ещё чего...

– А вот далеко, – я посмотрел на него с вызовом, – вам туда не дойти.

– Правда? – Лиса стал напоминать сотрудника ЧК-ОГПУ на допросе, – чего так? По озеру далеко дойти можно, да по рекам ещё...

– Мы в лесу живём, далеко от берега. Туда лезть резону нет. Чащи, бурелом, болота там разные, – я тоже посмотрел на него с недоброй улыбкой, – оступишься раз – и по горло в трясину. Ну или там Хозяин какой нападёт, другая живность. Опять же, можно и ногу сломать, или заразу какую подхватить. Почихаешь дней пять – и на погост. Опасные места.

– Опасные говоришь, – Лис игру принял, – опасные – это хорошо. Когда кругом опасно мыслей дурных не появляется, о грабежах и разбоях. И так есть чем заняться...

Такая пикировка продолжалась бы ещё дольше, но пришёл народ на аукцион, и нас окликнули. Толпа была большая, я думал, меньше людей будет.

– Мы ещё не договорили, – Лис погрозил мне пальцем и полез из лодки на пристань.

Там он своими словами объяснил правила аукциона на повышение. Как оказалось, народ тут зрелищами не избалован, поэтому почти вся толпа пришла просто поглазеть на новое развлечение. Кроме двух человек, купца и вояки. Разницы в одежде между ними почти никакой, торговец одет просто дороже, да сам толще, так я и определил.

Начались торги. Было достаточно скучно, купец быстро перебил ценник вояки, да пошёл осматривать своё новое имущество. Проигравший же был раздосадован, пытался прорваться к нам, спросить насчёт другой лодки. Будем ли мы её продавать? Мы бы реализовали, конечно, но отдавать за половину цены, больше у него не было, не хотелось. Вояка ушёл расстроенный. Я полез в расспросами к Ярославу:

– Это чего за военный? Ты его знаешь?

– Да это не то что воин, скорее, тоже купец. Просто он на Итиль ходит, волоком, ему большая лодка ни к чему. Стекло он возит в Персию. Его-то лодка прохудилась, хотел поменять, да ещё раз сходить. На торге о том говорили.

– Стекло говоришь... А как зовут его?

– Ждан, вроде. Его в том кабаке, где мы сидели найти можно.

– Ясно, спасибо, – Лис уже подзывал меня, пора было продолжать наш нелёгкий разговор.

Мы уединились в небольшом закутке на пирсе, Лис достал кувшин с пивом. Судя по крепости, которую я ощутил после первого глотка, он хотел меня подпоить.

– За лодку платы на что тратить будешь?

– Да Ториру отдам, большую часть, а так на мелочи всякие.

– Ясно. Ну что, Сергей-непонятный-человек, как мне быть с тобой? Волк тут поставлен за порядком от Новгорода следить, я вроде как при нём, – он ухмыльнулся, Лис прекрасно осознавал, кто тут чем рулит, – поэтому знать хочу, чего ждать от тебя. Торир для меня понятен, а ты – нет.

– Да я-то что? Так, с данами управлюсь – и домой пойду. Может, и не увидишь меня больше...

– Да? Жаль, пергамент твой хорош, удобный. Я бы ещё взял...

– Так бы взял, или торговлю учинил? По договору-ряду? – кажется, начинает появляться общий интерес, попробуем сыграть на этом.

– Ну..., – протянул Лис, – Торговлю да договор – это ты ловко придумал, слов нет. Только вот если ты на Новгородских землях живёшь, могу на тебя и мыто положить пергаментом тем. Каждую зиму.

– Налог, что ли? И с чего ты взял, что я на землях новгородских живу?

– Да так, люди баяли.

– Ага, мои мурманы?

– Не, другие.

– Хм, – на слабо, гад, берет, – вот тут я очень сильно сомневаюсь. Кроме людей Торира меня тут никто не знает, как и род мой. А про землю новгородскую, – я задумался, – где она вообще заканчивается? Может, и живу на ней, да только мне-то об этом откуда знать?

Я улыбнулся, пускай теперь он выкручивается да карты свои раскроет. Географические. Лис улыбнулся в ответ.

– Да земли Новгорода тут почитай везде. На закат... – пошло долгое перечисление граничных объектов, по которым определяли принадлежность кземлям словен.

Деревни, города, реки, горы даже какие-то. Мне они, правда, ни о чем не говорили. За исключением названия реки, мы её проплывали, Свирь называется. Она была сильно южнее нашего села. А значит, к Новгороду я не отношусь.

– Постой, Лис. Понятно мне. Велика и обильна земля Новгородская, да только я на ней не живу, это точно. Я думаю, умный человек вроде тебя в своих землях такого как я заметил бы уже, ведь правда? – я отвесил комплимент "дознавателю".

– И то верно, знал бы. Напели бы... добрые люди. Однако в этом и проблема – опасность есть в тебе для нас. А ну как ты на трёх лодках приплывёшь да на Ладоге разбой устроишь?

Я прикину в уме, усмехнулся:

– Значит, шесть лодок у вас охранных.

– Вот-вот, об этом я и говорю, опасен ты, – Лис пристально посмотрел на меня.

– Знаешь, – я постучал пальцами по столу, – ты ведь не первый, кто во мне опасность видит. И все своими ногами да без ущерба уходили. Да ещё и с прибытком. Как Торир. У него на этот счёт спросить можешь, или у дружины его. Там ведь у тебя тоже есть эти, разговорчивые? Я ведь прав?

– Ну... – протянул Лис, и постучал по кувшину с пивом, – это как посмотреть. Бывает, сами говорят, да я их и не прошу об этом.

Точно, подпоить меня хочет. Я отставил кубок. Кстати, деревянный, но качеством сильно хуже даже тех, что я на токарном станке делал.

– Знамо дело, бывает, сами языки развязываются. Ты, небось, и про клятву нашу слышал с Ториром?

– Слышал, – согласился Лис.

– Ну так может и с тобой мы на общее благо сработаем? С данами же получилось?

– Меч булатные у Торира – твоя работа? – мой собеседник посерьёзнел.

– С чего вдруг? – я попытался искренне удивиться.

– С того, что у Торира по весне, когда он тут был, мышь в суме повесилась, неоткуда было взять ему то. Как и лодку твою тройную. Выходит, ему ты оружие дал, а нам, соседям добрым, – Лис делано опечалился, – помогать не стал.

– Почему не стал? А даны? – ага, забалаболить теперь меня решил, на жалость, гад, давит, да место деревни вызнает, – Да и не факт, что мы соседи. С чего ты то взял?..

Вот так и беседовали, ничего друг другу по сути не говоря, а только плетя кружева словесные. Я ж человек двадцать первого века, мне трындеть – не мешки ворочать. Вот Лис первым и не выдержал.

– Короче, – он ударил ребром ладони по столу, – надоело попусту говорить. Что делать будем? Где живёшь ты не скажешь, я так понимаю, а значит представляешь опасность. Можешь под меня уйти, с родом своим. Здесь под боком будешь, не тронут тебя и людей твоих. Для общего дела, как сам говаривал.

– Не, ни под кого я не пойду, да и род мой тоже. Сами себе жить хотим, собственным умом. Мы вольные... вольные люди, да и стрелки отменные. Вот! Точно! Вольные стрелки мы. Вот тебе моё слово. Ты своё сказал, я – своё. Теперь решать давай, как жить дальше.

Лису похоже моя речь не очень пришлась по душе. Надо подтолкнуть его в нужном направлении.

– Ты еще про данов не забывай, тех, на десяти лодках...

Лис помрачнел. По всей видимости, затея с караваном его была, и если она не выгорит, худо будет. С купцов-то, небось, нормально за охрану серебра взять хотел.

– Ага, и даны те, будь они не ладны...

– У нас с Ториром план есть, ну, мысль хорошая. Может сработать. Подробностей не скажу, не поймёшь, но данов прищучить можно. Ну или сильно ослабить. Поэтому сейчас тебе резону, ну, смысла, со мной ссориться нет. Даже если сгинем мы с Ториром, тебе да Волкулегче победить будет. Значит, от этого и будем плясать.

– Плясать?

– Ага, плясать. Сейчас мы друг другу нужны. Мне те даны вот где сидят, – я провёл рукой по горлу, – если победим их, сильно полегчает. Ты тогда что делать будешь?

– Если путь торговый освободится, на следующее лето много сюда народу придёт, – Лис начал рассуждать вслух, – дел много будет, добычи и товара. Лодки толпой опять провести сможем.

– То есть, не до меня тебе точно будет? Да и потом – тоже. Так чего ты тут развёл интриги дворцовые? Где живёшь, чего удумал... Обитаю там, где надо, на уме у меня плохого нет. Клятву тебе в том принести могу. Пред Богам и предкам пообещаю, что опасности Ладоге от меня не будет, и с тебя того попрошу для своего рода.

– Клятву? Богам и предкам? – Лис если и не понял про интриги, то виду не подал, не тот человек, – Это можно. Каким богам требы кладёшь?

Опять прощупывает, да что ты будешь делать!

– Перун бог мой, его волей да дружбой живу.

– Дружбой? – Лис усмехнулся, – С Перуном дружбу водить не каждый сможет.

– А ты у Торира спроси, как я с Перуном общаюсь. Он тебе всё и расскажет, – с вызовом посмотрел я на местное начальство.

– Значит, Перун, – Лис опять задумался, – ладно. Клятву надо при народе да при свидетелях дать.

– А вот тут уж уволь – Лис выгнул бровь, – по другому, говорю, сделаем. Мы тоже договор, ряд, заключим. На бумаге. Да в трёх экземплярах, ну, одинаковых три будет листа. Причём секретный договор. Разделим, так сказать, сферы влияния. Место, говорю, определим, где каждый своей волей живёт. В ряде том опишем наше с тобой взаимодействие, ну, кто что может и что не может делать. Один я себе возьму, второй – ты заберёшь. А третий надо человеку надёжному да уважаемому дать, чтобы если нарушит кто договор наш, отказа не было. И желательно, чтобы он с богами общаться умел, клятву подтвердить мог. Есть такой?

– Ну если уж ты с Перуном дружбу водишь, то такой есть, – Лис опять ухмыльнулся, – Белимир зовут. Вот ему и оставим, его тут каждый знает. Да и сила у него не малая.

– Погоди, это не такой дед с длинной бородой, волхв вроде? Я его на торге видел.

– Да, он самый. Волхв Перуна.

Я задумался. В религиозные споры вступать не хотелось, а вдруг Лис про меня волхву расскажет, что я на Перуна его покушаюсь? Но и деваться, блин, особо некуда. Эх, была не была:

– Ладно, давай так. Завтра к нему с документами, ну, с рядом пойдём, а пока надо текст согласовать...

Я достал свою записную, и мы склонились над бумагой. Закончили уже в доме Лиса, при свечах, далеко за полночь. Были спорные моменты, но мы их обошли. В самом конце, правда, я чуть не открыл расположение деревни. Делал в самом низу привычные мне реквизиты сторон, по привычке написал "Лис, Ладога, земля Новгородская". Мой оппонент уставился на меня с улыбкой. Мол, пиши рядом своё. Я почесал затылок, и написал: "Род Игнатьевых. Вольные стрелки".

– А чего место не указал?

– Ну мало ли как земли новгородские расширятся. Может, ты потом отвечать за большую землю будешь, что ж теперь, договор переписывать? А так считай что его действие распространяется на всю подмандатную территорию, – ответил я тоже в улыбкой.

– Чего? – таки подловил опять Лиса, поставил в неудобное положение, я молодец!

– Говорю, на всю землю новгородскую. Тут вон написано – не причинять вреда, вот везде и не будем друг другу вреда причинять.

– Тогда ладно. Засиделись мы, пора и почивать...

Утром Лис забрал меня с лодки на которой продолжался ремонт. Мы двинулись на торг, искать Белимира. Нашли быстро, у него дом был, совмещённый с религиозными постройками. Ну там идол, место, где требы класть. Храм не храм, но что-то похожее. Лис вкратце объяснил ситуацию, дед повёл нас в святилище. Оно представляло собой один большой амбар с большими воротами. Резиденция, значит, Перунова волхва. Лис, скотина такая, таки выдал ему про то, что я типа с Перуном – лепшие кореша. Белимир аж чуть не подпрыгнул от таких заявлений. Уставился на меня, чуть посохом не огрел. Я же стоял красный, да ножкой шаркал, мол, такие вот мы скромные. Волхв метал молнии глазами, потом увидел мою молнию, амулет, что Буревой делал, потянулся, потрогал. Я снял, дал ему посмотреть поближе. Тот на свет поднёс, к щеке приложил, прикрыл глаза и замер.

– Где взял?

– Сам сделал. Молнию поймал и сделал, – а что я ему ещё скажу?

– Видать, и впрямь ты с Перуном тесно переплетён, – волхв бережно нацепил мне на шею "висюльку", – А ты, Лис, смотри! Власть у тебя не малая, но поперек Перуна ты мошка мелкая. Его,– волхв ткнул в меня пальцем, – не тронь, хуже может быть.

Дед отправился усаживаться на своё место, а Лис аж в лице поменялся, думал, прищучат меня, а сам в оборот попал. Волхв уселся на большой стул, или трон, не знаю. поставил посох между ног и обратился к "премьер-министру":

– Правду он говорит, поймал молнию. То Я тебе сказал, мне можешь верить, – дед выделил словами свой авторитет, – показывайте, чего у вас там.

Лис со всем почтением протянул листы. Волхв оказался грамотным! По крайней мере, местные черточки на словенском читал бегло. Глянул мельком на мою писанину, на русском языке, ухмыльнулся:

– И тут ромеи постарались. Откуда письмена такие?

– Мои письмена, сам писал. Не ромейские, то будь уверен.

– А похоже.Меня тут один "священник", – дед презрительно выплюнул наименование служителя культа, – пытался в их веру направить, да только сил у него не хватило.

– Что, дуба врезал? – осторожно поинтересовался я.

– Дерево-то тут причем? С лодки упал после пива, еле достали, воды наглотался. Так домой и направился, полуутопший, – дед водил пальцем по бумаге, – силы даже на три кувшина пива ему его бог не дал. Авсебегалорал" In nomine Patris, et Filii et Spiritus Sancti. Amen."...

Я чуть челюсть не уронил. Дед на латыни шпарит! Что именно – не знаю, но точно латынь! Занятный служитель культа, надо будет присмотреться к нему. Между тем дед читать закончил словенский перевод договора, вопросительно посмотрел на меня:

– А на твоём чего написано? Не ромейском?

Достал "Азбуку", что отобрал у Обеслава. Она у нас уже русско-словенско-мурманская, сочетание картинок с предметами и слов на трёх языках. Ну там для буквы "Б", например, два блока с картинками и подписями. В мурманской части значок-закорючка скандинавская, и медведь нарисован – они его "бьерн" или как-то похоже называют. В словенском блоке – бочка изображена и соответствующая руна-иероглиф, её обозначающая у будущих славян. Значит, начертание "Б" читается так же, как первая буква у этих двух слов. В таком вот ручье и объяснил все волхву. Удостоился сначала скептического взгляда, потом Белимир попробовал почитать договор на русском, потом ещё, и ещё... Скепсис уступил место уважению – всего-то за три часа с моими подсказками служитель Перуна, считай, освоил новый письменный язык! И даже сам писать попробовал, и даже получилось что-то! Какой любопытный и талантливый дед! Ну а мне это в плюс – пока мы с волхвом плотно общались на тему особенностей письменности в разных языках, Лис, по-моему, уже решил что зря он все это затеял. Ибо Белимир со мной уже на "ты" и с изрядной толикой уважения говорит, а он, местный премьер-министр, в нашем диалоге вообще не при делах. Пару раз пытался влезть с какими-то замечаниями – получил в ответ от волхва что-то в роде "нечего лезьте, когда люди умные говорят!". Лис почтительно замолкал, авторитет у Булимира, судя по всему, был очень велик. Наконец, закончили разбираться с текстом договора.

– От меня чего надо? – спросил волхв.

– У себя договор тот сохранить да клятву нашу написанную подтвердить, – Лис изобразил поклон, уважает.

– То не сложно. Кровь нужна.

Мы сделали надрезы на руках, скрепили кровавыми отпечатками все три экземпляра договора. Дед пошептал малость, да и спрятал ловким движением свой листок за пазуху. И "Азбуку", кстати, себе отжал, мол, необходимо прояснить момент, проанализировать новую письменную науку. Я спорить не стал, пусть так будет.

– Теперь всё. Идите, – выпроводил нас Белимир, и склонился над новой книжкой.

Мы вышли во двор. Я достал полевую аптечку с бинтами, вываренными в ромашке, и пузырьком со спиртом. Протёр руку себе, сделал повязку, вопросительно посмотрел на Лиса. Тот стоял и смотрел на меня извиняющимся взглядом. Я улыбнулся:

– Что, думал вру про Перуна-то?

– Ты, Сергей, не серчай, если что не так. Я не со зла, положено так. Сам понимаешь, время такое, опасность отовсюду прийти может...

– Вот тут ты точно прав, – я усмехнулся, – время действительно такое. Давай руку перевяжу.

– Зачем? Ранка-то вроде небольшая?

– Ага, микроб, живность такая мелкая, глазом невидимая, залезет, и придётся её отрезать.

– Огневица? – это они тут так воспаление называют.

– Она самая. Живность та в ранки и дырки в организме залазит, да и жрёт изнутри. Потом гной, температура, ну, жар, и готовьте место у кремлевской стены".

– В Новгороде? – недоверчиво произнес Лис.

– Не, то я так шучу. Глупо. Помрешь, говорю, если огневица начнётся, – я обработал рану у местного чиновника и перевязал её, – вот, теперь все.Да чистой водой кипячённой промывай, пока не заживёт. Она живность губит, как и огонь. Ну или вином крепким можно.

– Странные вещи ты говоришь...

– Зато правильные!...

Мы направились обратно, я читал Лису маленькую лекцию о гигиене. На торге разошлись наши пути, ему в детинец пора, а я хотел найти Ждана, торговца стеклом, что не смог купить лодку данов на аукционе. Его, собственно, хотел привлечь для "промышленного шпионажа". На Ладоге, по рассказам Буревоя да Торира, добились больших успехов в части обработки стекла. Мне же хотелось, чтобы мои поделки в деревне стали лучше, прозрачнее и крепче. Да и технологии обработки интересовали, и получение материала, и сырье... Пока время есть, надо подружиться с местным инженерно-техническим сообществом. Вдруг что умное подскажут? А как дружить, если я тут никого не знаю? Вот и договорился с Ториром, что половину платы, что мурманам отойдёт за лодку, я у Ждана серебром возьму, а другую, для себя – информацией. Вождь, конечно, подивился, но спорить не стал, моя доля, что хочу – то и делаю.

Ждана нашёл в кабаке, тот пил горькую. Ну, пиво хлестал аж через край. Я подсел к купцу, взял себе тоже кружку – пересохло в горле, пока лингвистикой у волхва занимался. Ждан уставился на меня косым взглядом:

– Чего надо?

– Ты лодку купить хотел?

– Хотел. Купчина обошёл, – он приложился к кувшину.

– Я смотрю сегодня разговора не получится, завтра на пристань приходи, Сергея спросишь. Придумаем чего-нибудь.

– Так что ли вторую лодку дашь? – усмехнулся вояка-торговец.

– А не прям так,но может и получиться что, – настроение у меня было благодушное, – но ты протрезвей сначала.

Тот вскочил, мол, уже!Готов к труду и обороне!

– Не, Ждан, завтра, все завтра...

Успокоил вояку да и пошёл на торг. У меня после первого боя появилась одна идея. Но для неё нужно кое-что приобрести. Вот и пытал на торге купцов, нефть искал. Пока никто не привёз земляного масла, обидно. Если не найду до отплытия, каверза, задуманная мной для повышения нашей боевой мощи, может сорваться. Ну или сильно просесть в качестве. Зато вызнал, где можно разжиться медью. Нашёл небольшую кузницу, на окраине города, сталрасспрашивать насчёт приобретения нужного мне товара. Был непонят и откровенно послан. Самого хозяина не было, подмастерье же соблюдает секретность и не пускает никого в кузню. Я всего-то хотел к листам медным приценится. А как прицениться, если я их не вижу? Ладно, завтра зайду.

Работ по ремонту и доработке лодки оставалось ещё на день-другой. Поток дров и леса, что пообещал нам Лис, ручейком стекался на пристань, сырье уходило на модернизацию судна. Для начала надо по-другому организовать стрелковые ячейки, сделать их чуть более защищёнными с целью снижения дистанции эффективного и безопасного огня.Да и для каверзы, что я задумал,надо кой-какую оснастку приготовить. На корму и на нос определили по шесть стрелков, четыре на центральном и по одному на боковых корпусах, больше не влезало. Теперь мы могли убегать и отстреливаться одновременно, причём в восемь стволов, с учётом крайних боковых стрелковый ячеек. Для каверзы соорудили небольшие деревянные постаменты по бортам, по семь на каждый. Оставалось найти медь и нефть.