Текст книги "Гринвуд (СИ)"

Автор книги: Максим Пачесюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

  – Ты кто?

  – Комнол. – представился великан.

  – А из каких фэйри, если не секрет?

  – Пак. – Это удивляло, ведь его лицо принадлежало скорее трударю, чем вечному проказнику.

  – Так значит, ты был тогда в той свалке в переулке?

  – Нет, там были только молодые. Те, кого смог подбить Дуги. – Комнол неловко замолчал. – Он спас тебе жизнь, – наконец сказал он.

  – А Волчонок?

  – Его рана оказалась смертельной. Люди... – Комнол вздохнул. – Люди не живут с проломанным черепом.

  Лиам закрыл глаза, сдерживая слезы, и проклинал этот мир. Ему вдруг вспомнилось, как фэйри искали оторванную голову пака. Неужели ничего нельзя было поделать? Да нет же, это бред! Его друг жив! Лиам ущипнул себя за ногу и слезы хлынули из глаз. Не от того что больно, а от того что это был не сон. Он не рыдал, не всхлипывал, просто лежал молча, а слезы пробивались сквозь закрытые веки и прочерчивали ручейки на его щеках и висках. Комнол хранил траурное молчание и ждал, когда можно будет вновь обратиться к Лиаму.

  – Как я уже сказал, Дуги спас тебе жизнь.

  – От этого не легче...

  – Ты хотел бы умереть?

  – Я... – Лиам искал нужные слова. – Наверное, я просто не хотел слышать, что мой друг умер.

  – С этим трудно смириться. Но я могу уверить тебя, что твой друг попал в небесную обитель героев.

  – Откуда вы знаете?

  – Мы любили и наблюдали за ним. А еще мы спросили тех, кто многое чувствует.

  – Что стало с телом? – Лиам, наконец, открыл глаза.

  – Мы похоронили его в парку.

  – И его родители никогда не узнают, что случилось с сыном...

  – Это лучше, чем оставить его там, где его оберут и разденут бродяги, а потом растерзают собаки.

  – Вы ведь не поставили надгробие, – скорее утверждал, чем спрашивал Лиам.

  – Мы посадили на могиле ель. Решили, ему подойдет.

  – А что с теми уродами, что на нас напали?

  – Адъютант и двое вернулось в академию, а труп третьего остался в переулке.

  – Это я его?

  – Нет, адъютант стрелял на звук.

  – Как они вообще нас нашли?

  – В переулке за забором уже пару дней дежурил шпик, а после – шли по следу с собакой.

  – Но собака не могла взять след на ровном месте.

  – Ей дали понюхать вашу вещь.

  – Да, ублюдку не откажешь в проницательности.

  – Я больше не могу терять времени, скоро начнется суд.

  – Суд?

  – Дуги будут судить.

  – За что?

  – Он ударил Лероя глефой по шее.

  – Убил?

  – Нет.

  – Жаль. – Лиам скрипнул зубами.

  – Если бы убил, то суда не было бы.

  – Так в чем его обвиняют?

  – Попытка убийства, раскрытие личности перед смертным.

  – Там с десяток ваших было.

  – Но только Дуги принял свою настоящую форму.

  – И я могу что-то сделать?

  – Выступи в его защиту. Ты помог нам в защите портала, судья это учтет.

  – Портала?

  – Дуб – мост между Феерией и вашим миром.

  – А что, если его признают виновным?

  – Изгонят, и закроют вход в Феерию.

  – Не очень-то сурово.

  – Без магии Феерии, он очень быстро станет смертным.

  – Человеком? – удивился Лиам. – Фэйри может стать человеком?

  – Нет, он останется паком, но его можно будет убить обычным способом. После этого ему останется только присягнуть Падубу. Темные фэйри всегда принимали перебежчиков. Я против них ничего не имею. Знавал даже парочку совершенно нормальных, но темные обязаны делать пакости людям. Обычно они выбирают негодяев...

  – Боишься, Дуги не станет перебирать?

  – Ты не видел темных Паков, – сероволосый покачал головой. – Они настолько увлекаются, что их шутки могут закончиться смертью. Когда Падуб еще не отправился на Дикий континент, он держал их в узде, но сейчас темные распоясались не на шутку.

  – Так Падуб сбежал вместе с Трусливым королем?

  – И Дуб тоже. Короли фэйри тесно связаны с человеческими. После смерти ализонского и рукийского королей – остался только один монарх, за которым следовали люди.

  – Трусливый король.

  – Правильно.

  – А почему...

  – Позже, – перебил Лиама Комнол. – Ты и так узнал о фэйри столько, как ни один бримиец за последние шестнадцать лет. Суд скоро начнется. Ты поможешь тому, кто спас тебе жизнь.

  – Сказано так, чтобы я чувствовал вину, если откажусь.

  – Именно этого я и хотел, – признался сероволосый.

  – Кто он тебе?

  – Приемный сын. Я подобрал его восемнадцать лет тому назад. Во времена, когда начали появляться первые крысы-охотники. – Последнее слово Комнол произнес, будто плюнул. Ненависть – это Лиам мог понять, как и тревогу за близкого.

  – Где одежда?

  Глава 22

  Зал суда был огромен. Казалось, здесь собрались все те, кто участвовал в битве за дуб, и еще столько же. Фэйри украдкой косились на Лиама, сидевшего во втором ряду за обвиняемым и от этого становилось не по себе. На додачу к этому весь зал перешептывался и гудел, как улей. Сказочный народ предстал для Лиама в новом виде. Узнать их род, можно было только сильно присмотревшись. Здесь головы брауни были не такими большими, а фигуры крылатых эльфов не такими хрупкими.

  На помост с судейским столом взобрался старичок в парике из овечьей шерсти и темно-бордовой мантии. По большой голове и носу, Лиам заключил, что это брауни. Судья взял деревянный молоток и дважды стукнул по подставке. Улей разворошился и загудел с новой силой, заглушая стук молотка. Но долго гудеть он не стал. Три громких, как раскат грома, удара заставили испуганно подскочить половину зала и просто заткнуться вторую. Обвинитель – лепрекон Малколм свирепым взглядом осмотрел замерший в гробовой тишине зал, и натянул обратно левый башмак, которым он едва не развалил стол.

  – Спасибо, Малколм, – уставшим голосом произнес брауни. – Не будете ли вы так любезны, разбудить вашего брата. Я понимаю, что клурихоны привыкли днем спать, но это не должно останавливать суд. – Пока судья говорил, и все наблюдали за ним, Комнол больно ткнул клурихона пальцем в спину в районе почек. – Тот вскочил, как ужаленный.

  – Да ваша честь, этот молодой пак, несомненно...

  – Да сядь ты! – перебил его брат. – Я еще и обвинение не зачитал.

  – А? – клурихон еще не проснулся, поэтому Комнол просто потянул того за полу сюртука, заставив сесть.

  – Теперь, когда мы все готовы, да хранят нас небесные светила, объявляю заседание открытым! – Старик стукнул молотком по подставке. Даже в этой тишине звук был едва слышен. – Обвинитель, приступайте.

  – Пак Дуги, приемыш рода Греев, обвиняется в попытке лишения жизни человека и раскрытии своей истинной сущности перед недостойными простолюдинами. А так же в действиях, что привели достойного простолюдина к смерти. – Второе обвинение стало для Лиама шоком. Он, не мигая, уставился на Комнола, но это обвинение было в диковинку и ему. Удивление легко читалось на его лице.

  – Представляйте своих свидетелей Малколм. – И у Малколма нашлось целых восемь свидетелей, которые видели превращение и удар. Под присягой они не пытались юлить, да и не умеют фэйри врать, хотя конкретно этим – очень хотелось. А вот о второй части обвинения пока не говорилось и слова.

  – Позвольте ваша честь, но я не согласен с братом, – заявил клурихон, терпеливо выслушав всех восьмерых.

  – Говорите, Риманн.

  – Здесь опросили только паков, а что скажет человек. Вы видели, превращение?

  – Нет.

  – Позвольте! Молодой человек уже валялся без сознания, – встрял Малколм, будто его брат не знал этого.

  – Хорошо, могли люди его видеть?

  – Нет, сер. Было слишком темно, чтобы они что-то разглядели.

  – Но вы могли видеть, – вновь встрял лепрекон.

  – Малколм! – остудил его пыл судья.

  – Извините, – буркнул тот.

  – Сегодня вы настроены слишком агрессивно. Я слышал о вашей ссоре с Дуги. Говорят, вы даже ударили его, после задержания. А он ведь не сопротивлялся.

  – Тогда у меня была на это причина. И я вовсе не хочу наказать паренька из-за личной обиды, – заверил его Малколм.

  – Приятно слышать. Продолжайте, молодой человек.

  – Розалия говорила, что мне по наследству передалось сложное заклинание, которое и позволяет мне хорошо видеть. Волчонок, например, тогда не видел ничего, кроме силуэтов, – комок подкатил к горлу и начал душить Лиама. Ему пришлось сделать усилие, чтобы продолжить. – А у него было отличное зрение.

  – Вы уверены в том, что пака Дуги люди не видели? – переспросил судья.

  – Уверен.

  – Что ж, Дуги вам повезло, но на будущее не забывайте использовать заклинание невидимости. Эта часть обвинения снята. Переходим к части о попытке убийства. Малколм, прошу.

  – Мне нечего сказать, сер. Свидетели уже подтвердили, что Дуги ударил человека по шее чертовски острым предметом, только чудом не задев артерию. – Сказано было эмоционально и судья недовольно нахмурился. Братьев сегодня как подменили. Буян Риманн вел себя тихо и примерно, а спокойный Малколм наоборот перегибал палку.

  – Сер, – попросил Риманн.

  – Прошу, – разрешил тот, подкрепив это жестом руки.

  – Свидетели сказали, что видели удар. Молодой человек, – неожиданно клурихон обратился к Лиаму. – Вы видели битву за дуб, когда Дуги свалил крысолюда?

  – Да.

  – А как он это сделал?

  – Он ударил того по шее глефой.

  – Не находите сходства?

  – И какое отношение битва имеет к этому происшествию? – спросил лепрекон.

  – Малколм! – судья начинал злиться и последний поднял руки в примирительном жесте.

  – А такое, что тогда Дуги защищал товарищей, а в этот раз достойных людей. Ведь адъютант стрелял в них. Поэтому прошу трактовать этот удар, как защиту, а не нападение.

  – Что скажет подсудимый? – судья впервые обратился непосредственно к паку.

  – Я обезумел, когда и Лиам и Джон упали. Не могу сказать хотел ли я убить ублюдка, но он стрелял в хороших людей и я бросился на него. – Пак выглядел смущенным.

  – Ваш ответ не вносит в произошедшее особой ясности, – покачал головой судья. – Могут ли защита и обвинение добавить что-то? – На этот раз отрицательно закачали головами братья. На лице Малколма была довольная ухмылка и судье это не понравилось. – Тогда перейдем к третьей части обвинения. – Лиам весь превратился в слух.

  Малколм вызвал нового свидетеля. В этом случае все обвинение сводилось к одному простому факту. Дуги рассказал Лиаму о календарях и более того он при помощи своих дружков достал их. Сначала Лиам вскипел. – Этот мелкий засранец! Он! Он виноват в смерти Волчонка. – Но ярость прошла так же быстро, как и пришла. Осталась только горечь.

  – Позвольте, ваша честь? – попросил Лиам, перебивая очередного свидетеля Малколма.

  – У вас будет возможность говорить. – Судья был непреклонен. Пришлось слушать еще нескольких фэйри, пока Лиаму не дали слово.

  – Если уж так рассуждать, то вина лежит именно на мне. Да и не стал бы Лерой в той ситуации перебирать. Скорее уж просто понял бы, что это мы быстрее. А закончилось бы все так же. Но Дуги попытался нас спасти. Не только меня, но и Джона. И я благодарен ему за это. – В глазах Лиама стояли слезы. Ему стояло большого труда, чтобы не заплакать, и судья это заметил, оценил.

  – Имеют ли защита и обвинение что добавить? – братья не имели и судья удалился, чтобы обдумать услышанное. Он вернулся уже через несколько минут и попросил Дуги подняться. – В этом деле неясным остается только одно. Хотели ль вы убить, молодой пак. И покуда это возможно, вы не можете остаться среди подданных короля Дуба. Но учитывая доблесть, проявленную на поле боя и наилучшие мотивы понуждавшие вас, суд не может лишить вас силы Феерии, но... – старик-брауни вздохнул, собрался с силами и завершил окрепшим голосом. – Именем Солнца, я принял решение. Пак Дуги, тебе навсегда закрыт путь в Феерию через наш дуб. – Комнол с силой сжал спинку стоящей перед ним лавки и застыл в напряженной позе. Отчаянье легко читалось на его лице. – Но чтобы ты мог добраться до другого портала, тебе будет дарован камень королей. Так же ты сможешь взять с собой рекомендательные письма, чтобы тебя могли принять в других городах фэйри не только Падуба, но и Дуба. – Комнол откинулся на спинку своей лавки и облегченно вздохнул. Когда он посмотрел на Лиама, на его лице играла благодарная улыбка. – Во всех этих письмах должно быть указано, почему именно тебя изгнали. Да будет так! – старик ударил молотком по подставке и звук сродни раскату грома, так не похожий на все те, что издавал деревянный молоток раньше, пронесся по залу.

  Глава 23

  Было раннее утро. Солнце уже показалось на горизонте, но осенние деревья еще не потеряли всей своей листвы. Собственно они только начали желтеть, и первым утренним лучам было тяжело пробиться сквозь густую листву. А вот холод и сырость некому было остановить. Лиам поежился и моргнул пару раз, прогоняя накатившие слезы. – Слезы ничего не изменят, – часто говорил Финли. Собственно говоря, за последние десять лет, Лиам ни разу не плакал. Даже, когда Донован впервые его выпорол. А вот сейчас хотелось.

  – Я надеюсь, вы его не под опавшей листвой похоронили?

  – Под этой листвой земляной холм, – ответил черный кот. – А под самой вершиной молодая ель. Листва не просто скрывает могилу от чужих глаз, но и согревает деревце. – Лиам нагнулся над холмиком из опавшей листвы и аккуратно снял несколько кленовых листьев с верхушки. На минуту ему показалась миниатюрная елочка. Совсем еще без веток, только с короткими темно-зелеными иголками. Потом, будто под дуновением ветра, листы, облепившие могилу, сдвинулись и вновь закрыли ее.

  – Никогда еще Лиам не думал о смерти близких. О своей – да. И с этим вопросом все было ясно. Он не боялся умереть, но допустить, что увидит последнее пристанище своего друга... Лиам вновь отогнал неприятную дрожь, поднимающую волосы на затылке дыбом.

  – Я бы с радостью показал тебе всю могилу, но в этом состоянии приходится беречь силы, – вновь заговорил Дуги.

  – А как же та штуковина? "Камень королей", или как там?

  – Так, – кивнул кот. – Только он из бракованных. Настоящие камни забрали могущественные фэйри, когда уезжали на Дикий континент.

  – Я все никак не пойму, они, что через наш мир туда добирались?

  – Да. Феерия намного больше вашего мира. Раз в пять и никогда не знаешь, что находится с другой стороны. Кроме того, морские фэйри не самый дружелюбный народ. Давным-давно Дуб и Падуб заключили договор с человеческими королями.

  – Комнол говорил что-то об этом.

  – Это настолько увеличило их силы, что они стали править этой частью Феерии только вдвоем. Остальным королям и королевам пришлось или присягнуть на верность, или уйти в тень. Некоторые из них, кстати, пытаются сейчас вернуть себе власть. Человеческая революция сильно ослабила Дуба и Падуба. Они могли остаться и умереть, или построить новый мир там, за океаном. Уплыв, они поступили мудро. Кроме того, они забрали самых преданных фэйри с собой. Остальные тянули жребий.

  – С твоей логики выходит, что и Трусливый король поступил мудро. Ведь это он убежал первым.

  – А разве нет? – Лиам открыл рот, чтобы возразить и тут же захлопнул его, вспомнив слова любимого литературного героя.

  – После смерти я не смогу защищать то, что мне дорого. Поэтому я проживу еще немножко. – Повторил Лиам в голос.

  – Чертовски правильные слова.

  – Так говорил Тибо де Арле. Книжный персонаж. А разве фэйри верят в чертей?

  – А чего в них не верить, когда они существуют. Это же обычные демоны средней силы. Говорят, в Нартаре таких полно.

  – Не думал, что он действительно существует.

  – А ты думаешь откуда взялись охотники? Когда крыса жрет человеческую плоть, насыщенную магией, мелкие бесы могут проскочить в ваш мир и занять ее тело. Но иногда проскакивают и довольно крупные уродцы, как те, с которыми мы сражались.

  – Так, это что же получается, изгоняя ведем, мы открыли дорогу для демонов?

  – Все еще не можешь думать о себе, как о маге? – оскалился кот. Наверное это была улыбка.

  – Что планируешь делать дальше?

  – Избегая этой темы, ты не убежишь от себя. Вот сам и ответь на свой вопрос.

  – Я, – растерялся Лиам.

  – Должно же быть что-то, чего ты хочешь.

  – Есть такое... – Волна злобы и ненависти прошла через тело Лиама.

  – Что же?

  – Отомстить.

  – А ты уверен, что Джон, хотел бы этого?

  – Думаю, он хотел бы, чтобы я подставил и опозорил их. Но не так я это сделаю.

  – Убьешь?

  – Да.

  – А сможешь?

  – Не знаю, но хочу этого.

  Глава 24

  – Я против, – заявил Дуги, медленно покачивая хвостом.

  – Тогда зачем помог достать револьвер? Небось без растрат магии не обошлось.

  – Он тебе пригодится и для защиты.

  – Помнишь, ту книжную фразу, что я повторил?

  – Ну?

  – Так, вот, мне нечего защищать. – Лиам прокрутил барабан. Револьвер был старым, возможно еще времен революции. В этой модели барабан был наглухо закреплен в раме, и заряжать его можно было только по одному патрону, прокручивая барабан. Хорошо, хоть вмещал он семь зарядов.

  – У тебя не осталось близких?

  – Остался отец. Приемный. И после того, как я закончу здесь, он ответит мне на пару вопросов.

  – Так может вначале пускай ответит, глядишь, ты и поостынешь к тому времени.

  – Он меня остановит. Не даст отомстить.

  – Волчонок тоже не хотел бы, чтобы ты убивал.

  – Я учусь в военной академии. Мне, так или иначе, пришлось бы убивать! – Лиам свел брови и подтвердил сказанное широко разведенными руками.

  – Ты инженер. Такие если и участвуют в войне, то не берут участия в сражениях. Не спорю, возможно тебе и пришлось бы защищаться, но твой друг не хотел бы, чтобы ты убивал из-за мести.

  – Тебе разве не пора новый портал в Феерию искать? – не скрывая недовольства произнес Лиам.

  – Я свободен и делаю то, что хочу. – Дуги ударил о землю хвостом и с вызовом уставился на Лиама.

  – Хорошо, тогда не ной и не мешай. Эти двое не имеют права жить!

  – Двое?

  – Я не собираюсь убивать Нэша и Симпсона.

  – Нэш мертв. Его убил Лерой.

  – Тем более.

  – Хочешь притвориться, что творишь правосудие?

  – Нет. – Лиам тяжело вздохнул. – Они действительно не имеют права жить, но я делаю это именно из-за мести. Они не вселенские злодеи, которые ломают жизни, как спички. Ратлер – тупой ублюдок. Лерой – ублюдок умный, но причиной всего был случай. Я не думаю, что это была наша выходка. Лерой трижды ставил нас под плети. Однажды мы бы сошлись, но не умей я так хорошо видеть в темноте, нас бы просто избили и опозорили.

  – Если виноват ты, то зачем убивать других?

  – Не путай меня. – Лиам наставил на Дуги ствол. – Я и так уже на пределе. Они почувствовали кровь. И если сейчас это сойдет им с рук, тогда в будущем все повторится.

  – Значит, ты убиваешь, чтобы защитить тех, кого они могут убить?

  – Да! – вскрикнул Лиам. – Нет... – поправил он себя. – Хрен с ним всем, я не знаю! Но я точно пристрелю обоих.

  Лиам действительно собирался это сделать. Он вытащил патроны, проверил их и вновь вогнал в барабан. Один за другим. Вставить, провернуть, вставить, провернуть – это успокаивало и придавало уверенности. Слева затрещали ружья. Если Лиам вконец не запутался в графиках учений и Дуги не соврал о том, какой сегодня день, то двое из обидчиков были на стрельбах. И один из них должен был умереть.

  Лиам приблизился к позиции не таясь. Старый револьвер, с взведенным курком, он нес в правой руке. Поскольку внимание курсантов сосредоточилось исключительно на мишенях, первым его заметил наставник по стрельбе. Человек, одного возраста с Бриком, прошедший сержантом не один конфликт еще в имперской армии, но так и не разжиревший, не урвавший свой кусок славы.

  – Гринвуд! Какого хрена вы здесь? Тренировка с револьверами на втором поле, – по-сержантски рявкнул наставник, но сообразив, что инженеры стреляют только послезавтра, нахмурился. Стрелки на время прекратили опустошать длинные барабаны своих винтовок и с интересом уставились на инженера.

  – Извините, сер. – Лиам скользнул глазами по стрелкам. В его сторону не смотрел только один. За крепкой, напряженной спиной он легко узнал Симпсона. А вот Ратлер смотрел прямо на него. Давний враг поднял винтовку, прицелился и одними губами произнес "бах". Когда он опустил винтовку, на его лице играла легкая, беззаботная улыбка. А ведь он тоже потерял друга.

  – Так зачем ты здесь, парень?

  – Хочу убить Ратлера. – Лиам говорил все, не отводя взгляда от своего противника и четко выговаривая слова, но голос прозвучал неожиданно болезненно.

  – Гринвуд, если я расскажу об этом твоему наставнику, он точно тебя под плеть отправит. Уходи, я не в настроении для твоих шуточек.

  – Никаких шуток, сер. Он убил Волчонка.

  – Так значит, мелкий засранец мертв. Рад это слышать. Я уж было начал волноваться. Стало быть, с Нэшом расправился ты?

  – Не было смысла. – Лиам покачал головой. – Его пристрелил Лерой.

  – Жаль дурака, но сильно горевать я о нем не буду. Как и о тебе. – Ратлер выстрелил от бедра, но стрелок он был аховый, хоть и тренировался регулярно. Пуля прошла гораздо левее, и только это спасло Лиама. Да он стал намного быстрее, но не настолько, чтобы уклоняться от пуль, зато теперь он мог видеть, куда Ратлер целится и ушел в сторону заблаговременно. Почти одновременно грянул и ответный огонь револьвера.

  Ратлер, все еще крепко сжимая винтовку, застыл с выражением удивления на лице. Он медленно перевел взгляд с Лиама на свою широкую грудь. Там, на красном мундире, вместо одной из многочисленных, начищенных до блеска медных пуговиц, красовалась аккуратная черная дырочка. Крови не было совсем. Ратлер выдохнул и мешком свалился на землю.

  Нельзя сказать, что Лиаму это понравилось, или он почувствовал облегчение, но он тоже вздохнул. Стрелки в ужасе прижимали к себе винтовки и тряслись, как лист на ветру. Никто из этих ребят еще не видел смерти в таком ее обличии. Драчуны и задаваки, да к тому же еще и гордость академии – сейчас они были не лучше кур, к которым в курятник забрался лис. Скажи им "бу", и они устроят истерику. Внимания Лиама привлекли всхлипывания. Симпсон так и не повернулся, а сейчас он, опираясь на винтовку, как черепаха старался втянуть шею и плакал. Сначала Лиам намеревался прострелить ему что-то. Не убивать – ранить. Но злобы почти не осталось, только усталость, будто он целый день проработал с Финли на лесозаготовке.

  – Ей, Симпс, – для того эти слова прозвучали, как приговор и он зарыдал, как ребенок, не в силе повернуться. – Передайте ему, – бросил Лиам стрелкам. – Если он так и продолжит задирать других, я вернусь и прострелю ему колено. Лиам почувствовал движение за спиной, где оставался наставник и быстро оглянулся. Приклад винтовки, по широкой дуге, уже летел в его голову. Чтобы увернуться, Лиам сделал невозможное. Он пригнулся с нечеловеческой скоростью и все же приклад черкнул его по макушке. Многострадальная голова не выдержала, отозвалась резкой болью и темными кругами в глазах. Лиам потерял долю секунды, но его противник знал, что такое настоящая драка и ему хватило этого времени. Когда круги прошли, перед глазами мелькнул окованный медью торец приклада, а потом, наступила темнота.

  Глава 25

  В полуподвальном помещении было темно и сыро, а еще здесь были самые настоящие заросли плесени и моха. Замок в решетчатой двери давно проржавел – карцером не пользовались уже больше семнадцати лет. Брик считал, что порка надежнее в плане воспитания молодежи. Но за то, что сделал Лиам, просто выпороть нельзя было. Вот генерал и послушал своего адъютанта. На ржавые прутья набросили цепь и повесили огромный амбарный замок, а еще выставили двух громил-охранников из гренадеров. Всего этого Лиам еще не видел. Он просто лежал на холодном и скользком каменном полу. На его лбу выступила и налилась цветом огромная продолговатая шишка. Именно из-за нее он и пребывал в блаженном неведении о том, что творится вокруг до сих пор. Не знал, что в кабинете генерала проходило совещание, решавшее его судьбу.

  – Сер, формально, академия – военно-учебное формирование, – мягко напомнил Лерой.

  – И что с этого следует? – спросил наставник стрелков, но увидев, как нахмурился Лерой, поспешно добавил. – Сер. – Такой тип людей был знаком наставнику еще по имперской армии, и ждать от них хорошего – не приходилось. Самое лучшее – вообще не попадаться на глаза.

  – Курсанты приравниваются к солдатам, а значит, и судить их должен военно-полевой суд.

  – Но сейчас нет войны... – возразил наставник инженеров, тут же, пожалев об этом. Он совсем не собирался возражать Лерою, просто мыслил вслух.

  – О, конечно же! Я оговорился, имея в виду трибунал. – Лерой лгал, при военно-полевом он бы наградил Гринвуда пеньковым галстуком без лишних проблем, но проклятого инженеришку черт дернул за язык и теперь придется повозиться.

  – Но у нас нет такого! – возразил генерал. – Все решения относительно курсантов, принимают наставники лично.

  – Но высшая мера, дозволенная наставникам – порка или исключение, – Лерой говорил мягко, стараясь звучать так, чтобы Брик принял его слова, как свои собственные мысли. – Боюсь содеянное Гринвудом, заслуживает наказания серьезнее.

  – Кроме того, Гринвуд говорил, что Ратлер убил Волчонка. Я так полагаю, это отсутствующий курсант Вулфи?

  – Эндрю, вы же не думаете, что Джеймс Ратлер – сын героя революции, а также нынешнего министра промышленности способен на такое? – опережая генерала, высказался Лерой. О да! По реакции присутствующих, он понял, что нашел ту верную ниточку, за которую стоит тянуть. Наставник стрелков не любил Ратлера, ненавидел его папашу, хоть и ни разу не видел того в глаза. Он еще пытался добиться кое-какой справедливости для Лиама. Чувство утраты товарища было ему знакомо, но своя рубашка ближе к телу. Лучше уж пускай повесят одного паренька, нежели паренька и одного старого наставника. Папашка-то будет в ярости.

  – Значит, нужно организовать трибунал, – промямлил Брик.

  После этих слов, Дуги, что прятался за занавеской в обличии черного кота, понял, что песенка Лиама спета. Раньше ему запретили бы помогать Лиаму во второй раз, но пак стал свободным и мог решать сам. Ему нравилось не быть скованным никакими правилами. Пора найти револьвер Лиама. Ту чудесную штуковину, что изготовил его отец. Да и стилет не помешает. Они наверняка где-то среди вещей Лероя. Дуги отошел от занавески, прыгнул на подоконник, отодвинул щеколду, сдерживающую створки окна и сиганул вниз на ветви ближайшего ореха.

  – И пригласить министра, – напомнил Лерой, когда зазвенели стекла. Он поднялся и лично прикрыл окно. – Еще чего доброго, его сын умрет у нас на руках. Что мы тогда будем делать?

  – Слава Богу, пуговица остановила пулю, – подняв руки вверх, взмолился генерал.

  – Не остановила, сер, – поправил его наставник. – Она вошла в грудь вместе с пулей и почти пробила грудную кость. Это, как я понял хирурга. Он так и норовил вставить парочку терминов на древнеимперском.

  – Но, жить-то он будет?

  – Если обойдется без заражения.

  – Вот, что, Лерой, напиши еще министру, чтобы прихватил с собой доктора. И пускай хирург надиктует вам нужные как их там... – Брик нахмурился.

  – Термины? – догадался Лерой.

  – Именно!

  – Сер, тогда не стоит ли нам вынести приговор, как можно раньше? Чтобы задобрить министра, разумеется.

  – Полагаю, что да. Так будет лучше. И напишите эти, как их там...

  – Протоколы, сер. – Лерою везло. Везло просто несказанно.

  – Они самые. Что-то моя голова сейчас вообще не варит.

  – Перенервничали, сер.

  – Возможно, а возможно просто проголодался. Знаете, что?

  – Нет, сер. – Хором ответили три голоса.

  – Согласитесь, у парня ведь нет никаких шансов.

  – У Ратлера, сер? – осторожно спросил наставник инженеров.

  – Господи, нет! У Гринвуда. Мы все равно его повесим. – Лерой согласился, инженер кивнул, а стрелок промолчал, но генерал понял это, как согласие. – Так зачем нам вся эта волокита? Пускай Лерой напишет протоколы – он в этом деле мастак, а мы их подпишем, и все.

  – Хватит ли нас четверых, сер? – наставник стрелков предпринял последнюю попытку возразить.

  – Хватит, Лерой? – переадресовал вопрос генерал.

  – Вы хотите выступить судьей, сер? Только на бумаге.

  – Уступаю это место любому из вас... – попробовал увильнуть Брик.

  – Тогда не хватит, сер.

  – Ну ладно, ладно, – проворчал Брик. – Буду я судьей.

  – Тогда вы, сер, – судья. Я выступлю секретарем заседания. Вы, – Лерой указал на стрелка, – представляете обвинение. А вы, – он повернулся к инженеру, – защиту.

  – Я?! – испугался тот.

  – Это ваша обязанность, как его наставника.

  – Я не хочу, не могу! – Инженер с испугом вгляделся в окружающих, но не нашел понимания на их лицах.

  – Не беспокойтесь, это просто ваш долг. Я напишу так, что станет понятно – вы не хотели его защищать.

  – Пожалуйста, постарайтесь, сер. – Инженер посмотрел на Лероя с надеждой. Лицо адъютанта выражало глубокое участие, но на самом деле ему было наплевать. Пускай даже Ратлер его живьем режет. Главное – Лерой выгородит себя.

  Глава 26

  – Просыпайся. – Дуги ударил Лиама по носу лапой. – Давай, давай. – Он повторил удар. – Я видел, как тебя огрели. Не так уж и сильно было. – Поняв, что мягкие удары подушечками не разбудят парня, Дуги выпустил когти. Что ж, это было верным решением. После того, как острые когти впились в кончик носа, Лиам очнулся моментально, и даже попытался встать, конечно же, из этого ничего не вышло. Часы, проведенные на сыром каменном полу, не прошли бесследно, да и голова дала знать о том, что не отвалилась. Лиама вырвало. Дуги брезгливо отошел в темный угол, пока связанный человек корчился в рвотных спазмах.

  – Смотри, очнулся, – указал на него один из охранников.

  – Как бы он не захлебнулся, а то еще нас обвинят.

  – А мы что можем сделать, ключа-то нам не дали.

  – Может сбегать доложить?

  – Надо бы... Ладно, сейчас сбегаю.

  – А чего это ты сбегаешь? Я тоже хочу из этой сырости выбраться.

  – Бросим монетку?

  – Давай.

  – Герб, копа?

  – Герб. – Шестипенсовик нового образца взлетел вверх и, на мгновение, зависнув в воздухе, полетел вниз, пока не плюхнулся на ладонь. В плохой чеканке кое-как узнавались два скрещенные револьвера в центре, пшеничные колосьями по бокам и разорванные оковы снизу.

  – Повезло, – с завистью протянул гренадер. – Дуй давай живее, – более агрессивно добавил он.

  Когда везучий гренадер вышел, желудок Лиама оказался совершенно пустым, но спазмы все еще не проходили. Чтобы не лежать в собственной блевотине, Лиам откатился подальше. В процессе этого маневра, от которого заныло полтела, он наткнулся глазами на Дуги.

  – А ты что здесь делаешь? – спросил он осипшим голосом.

  – Тебя охраняю, дубина, – ответил гренадер, но увидев, что пленник уставился в другую сторону, решил, что у него от удара крыша поехала. А возможно она поехала еще раньше, раз он ни с того, ни с сего, застрелил курсанта. Впрочем, скотину-Ратлера было за что стрелять, поэтому гренадер остановился на версии об ударе.