Текст книги "Ты для меня? (СИ)"
Автор книги: Людмила Сладкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)
Глава 60
– Ты сейчас сломаешь мне пальцы! – Выдернул из глубокой задумчивости тихий шепот друга. Таким вот своеобразным способом Глеб пытался поддержать и сказать – расслабься.
Тем не менее, внимание Леры он определенно привлек, и заставил встрепенуться.
– Извини, – поспешила ослабить хватку, но мужскую ладонь из собственных дрожащих рук не выпустила, – я страшно волнуюсь!
А волноваться было из-за чего…
Утро этого понедельника ознаменовалось важнейшим событием – завершающим этапом тендера. И чтобы оказаться здесь, в огромном концертном зале, вместимостью около тысячи человек, а главное – среди участников – им пришлось сотворить самое настоящее чудо.
А конкретно – ей, Герману и Глебу.
Пока последний поднимал все свои связи среди творческой братии, и экстренно снимал для проекта презентационный ролик, они с Давыдовым занялись доработкой «Викинга».
Во избежание очередной досрочной утечки информации, единогласно решили перенести рабочее пространство в более комфортные условия – на просторы дома, если точнее.
Сказано – сделано! Совместная работа закипела.
И было это дьявольски сложно!
Оба с задатками лидеров. Оба имели приличный опыт за плечами. Оба привыкли работать в одиночку…
К счастью, ее «малыш» покорил мужчину с первых же секунд, пробуждая в душе чувство безмерной гордости за свое творение.
Боже! Он фактически признал Леру равной себе, в рамках профессии!
Но при более детальной проверке Герман, не особо напрягаясь, отыскал в проекте несколько серьезных недоработок и сопутствующие им ошибки в расчетах.
Вот за подобные «косяки» девушка и получала нагоняй, по полной программе.
Потому как, специалисту «ее уровня» непростительны такие глупые промахи!
Иногда, до посинения отстаивая свою точку зрения, Лера вступала с ним в серьезную перепалку.
Чисто из упрямства. Не желая признавать его очевидную правоту.
В такие моменты, они рычали друг на друга, как два взбесившихся тигра, доказывая каждый свое. От их неистовых криков и частого хлопанья дверьми сотрясались стены особняка, а старшее поколение (в лице Давыдовых и Спирина), настороженно переглядывались, так ни разу и ни решившись лезть к детям с советами.
Очевидно, опасались попасть под горячую руку.
Впрочем, в их миротворческих намерениях они не особо нуждались – извиняться научились самостоятельно.
Не словами!
После каждой грандиозной ссоры, примирение оказывалось еще масштабнее.
Герман «прощал» ее везде, где им только удавалось побыть наедине.
Бесцеремонно набрасывался, избавляя от одежды стратегически важные части тела, нагибал…и дико…свирепо «прощал»!
Прощала и Лера, всякий раз содрогаясь под ним от удовольствия.
Невзирая на все сложности, работа над «Викингом» была завершена в срок. Они управились за три дня, и в субботу ближе к полудню (как изначально было оговорено со Смирновой), с чувством выполненного долга зарегистрировали проект.
К слову, Анну и Антошку со дня «легендарных открытий» девушка не видела. Исключительно в силу обстоятельств и огромной занятости.
Но знала наверняка – отец созванивался с женщиной. Более того, лично сопровождал их с Лучиком в лабораторию, с целью проведения ДНК-теста.
Как ни старалась, убедить родителя отказаться от столь унизительной процедуры…увы! Верить на слово в таких вопросах он не привык.
Известие о возможном пополнении в семействе Спириных Маргарита Алексеевна приняла долгим тяжелым молчанием. А затем и вовсе удалилась, коротко бросив напоследок:
– Оля хотела бы видеть тебя счастливым. И если ребенок наполнит твою жизнь новым светом – порадуемся и мы. Но, не обессудь, Костя! Я не готова осознать, что сына тебе родила…не моя подруга.
Зато реакция Глеба удивила и порадовала. Он гоготал на весь дом, точно полоумный.
– Чтоб мне так жить! – Восхищенно приговаривал, утирая слезы. – Чтоб мне в твоем возрасте ТАК мочь! Вот это я понимаю – мужская силища! Мощь!
Да, посмеивался парнишка знатно. Однако вопреки скептицизму Станислава Юрьевича, к собственному заданию подошел весьма ответственно и очень серьезно. Результат превзошел все ожидания! От видеоролика просто захватывало дух.
Естественно, друг получил вполне заслуженную похвалу от брата и отца.
Возможно, впервые в жизни!
А затем, изумляя родных, вовсе изъявил желание присутствовать на мероприятии. Радости Станислава не было предела.
Вот уж у кого глаза искрились от гордости и счастья!
В общем-то, так и оказались они в самом центре сегодняшних событий, в составе скромной делегации от «ИнвестСтройТрест», состоящей из четырех человек.
На этот раз основатель холдинга наотрез отказался приглашать на финал сотрудников офиса. Только семья!
– Поздно трястись, – Глеб вновь привлек ее внимание, – теперь все зависит от Германа.
– Я за него и трясусь, умник! – Зашипела тихонько, отмахиваясь от парнишки.
– Напрасно, дочка, – поспешил успокоить сидящий по другую сторону Давыдов старший. – Это же не первый его тендер. И далеко не последний.
– Легко сказать! – Прохныкала, пытаясь унять дрожь в коленях. – Господи, у меня сейчас желудок… наизнанку вывернется от волнения!
Вслух произнесла, и осознала вдруг: так и есть. До рвоты, конечно, далековато, но тошнота не отступала. И только усиливалась.
Лера решительно вскочила со своего места:
– Я скоро вернусь…
Путь до женского туалета казался бесконечно долгим. Вопреки всему, она неслась в нужном направлении, не замечая ничего вокруг. Стоило оказаться внутри, первым делом смочила ладони в ледяной проточной воде, и приложила к пылающим щекам.
Вздох. Выдох. Снова вздох.
Секунды складывались в минуты. Сколько простояла там, неизвестно. Но ей определенно полегчало.
Избавившись от легкого оцепенения, насухо вытерла лицо бумажными полотенцами.
Еще чуть-чуть, и можно возвращаться.
– Привет, солнце!
Столь дружелюбная фраза, внезапно озвученная голосом Леонида Юртаева, едва ли ни отправила девушку на тот свет. Так сильно испугалась, что взвизгнула не своим голосом, подпрыгивая на месте. Пульс взревел, да и затрясло ее знатно. Настойчиво игнорируя легкое головокружение, резко развернулась лицом к мужчине.
– Т-ты?
Он стоял, прислонившись к двери, и уже некоторое время, улыбаясь, наблюдал за ней.
– Я!
О, нет! Они же совсем одни…здесь. Совсем!
По спине помчался табун мурашек. Холодея от ужаса, Лера попятилась назад.
Его улыбка сразу же померкла:
– В чем дело? Солнышко, ты боишься меня?
– Вот еще! – Силясь не выдать сковавшего нутро страха, уперла руки в бока, и перешла в нападение. – Какого лешего ты забыл в женском туалете?
– Тебя увидел, и…решил поздороваться.
– Поздоровался?
Леонид сделал шаг вперед, сократив расстояние между ними.
– Ты все еще…с ним! Несмотря на все события? Почему?
– Он – мой мужчина. Мой будущий муж! Этим все сказано.
– Любимая!
Лера брезгливо поморщилась, останавливая его жестом:
– О какой любви ты бормочешь, после того, как дважды предал меня?! Дважды! Сперва, утаив факт своего многолетнего брака. А потом, и вовсе подставил! Снюхался с Алиной, и подставил!
Юртаев вновь приблизился:
– Прости, я обезумел от отчаяния. Не знал, как вернуть наши чувства! Вот и пошел у нее на поводу.
– Вокруг все виноваты, кроме тебя!
– Дай мне шанс, все исправить. Я уйду из семьи…
– Нет! Все кончено.
Его глаза вдруг налились кровью.
– С*чка! – Заорал мужчина, хватая ее за талию. – Смотрю, по-хорошему не понимаешь! Я же люблю тебя!
Он выглядел безумным. Абсолютно. Совершенно.
Собственное сердце камнем замерло в груди. Одно понимала с предельной ясностью, со всей силы упираясь ладонями в его ребра, дабы держать дистанцию – не справится с ним.
Не сможет! Даже если закричать, никто ее сейчас не услышит!
Надежда оставалась только на себя. В тот самый миг и перещелкнул в голове какой-то тумблер, отвечающий за и инстинкт самосохранения.
– Я прощу, – закричала, выплескивая копившуюся с годами боль и обиду наружу. – Если поможешь следствию доказать виновность Покровской, и очистишь мое имя от грязи – прощу! Если сможешь стереть из моей памяти факт избиения твоей женой, и попытку изнасилования твоим отцом – прощу! Если каким-то чудом повернешь время вспять, и сохранишь жизнь нашему ребенку – я все тебе, с*ка, прощу!
– Что?
Кровь отхлынула с его лица, делая мужчину бледнее мраморного пола. Он заторможено разжал руки, выпуская Леру на свободу.
– Нет. Нет! Ты лжешь…такое исключено.
– Ну, конечно!
– Хочешь сказать…все это…правда?
– Спроси у жены, и отца! Подтвердят вряд ли, но по глазам поймешь…
Меньше всего на свете девушка ожидала увидеть на его щеках слезы. От того и застыла ошарашено, не в силах выдавить из себя и звука.
А вот Леонид мог. И громко взвыл, отчаянно вцепившись в собственные волосы.
– Леня, ты…ты чего?
– Так вот почему ты тогда в больнице оказалась! – Сделал, наконец, правильные выводы. – Не было никакой аварии. С тобой случился…мой отец, и эта ведьма. А я…не смог защитить тебя от них.
Ей оставалось только кивнуть. А потом, цепляясь за последнюю ниточку его здравомыслия, сама подошла ближе.
– Хватит! Не могу больше. Я достаточно страдала от рук твоей семьи. Пожалуйста, отпусти меня!
– Мне так жаль, детка…
– Да, такое не забывается.
– Если бы я только мог…
– Пойми же, нам никогда больше не быть вместе. Дважды в одну реку не войдешь – вода утекла! Все в прошлом, Леня. Смирись! Не заставляй ненавидеть тебя.
Юртаев нежно сжал ее ладонь, и мягко…чувственно поцеловал каждый пальчик.
– Ты всегда была мудрой не по годам, детка. – Произнес безжизненным голосом. – Раз таково твое решение…что же, счастья тебе. Мешать не стану.
Она и сама не поняла, как бросилась в его объятия, и крепко-крепко прижала к себе.
– Лера…Лерочка! – Шептал бессвязно, путаясь пальцами в ее волосах.
– Спасибо! Спасибо, что понял.
Он отстранился первым. Тяжело вздохнул, и отступил на пару шагов.
– Ступай, солнце. Уходи, пока я глупостей не наделал.
– Прощай!
– Прощай, мой свет.
Уже у самого выхода девушка обернулась, и одарила мужчину искренней улыбкой. Гештальт был завершен. Точки расставлены. Двери в болезненное прошлое закрыты. А там, за порогом, ее ждала новая жизнь.
* * *
Вернулась в зал очень даже вовремя. На экране засветилась эмблема «ИнфестСтройТрест», а на сцену поднялся Давыдов. Он уверенной походкой направился к трибуне, но едва достиг цели, замер. Задумался, сурово сдвинув брови.
– Что случилось? – Взволнованно поинтересовалась у Станислава. – На нем же…лица нет!
– Ох, милая…презентация «Времен года»! Зрелище далось ему непросто.
– Да! – Поспешил уточнить Глеб. – Они были хороши. И на данный момент, занимают лидирующую позицию.
Голосование являлось открытым, и проходило в режиме реального времени.
К сожалению.
– Господи! – Выдохнула, удрученно. – Даже представить страшно, каково ему сейчас.
Внезапно Герман остановил свой взгляд прямо на ней. Да так, что сердце в пятки ушло. А потом вдруг, громко и четко произнес прямо в микрофон:
– Иди ко мне!
В каком смысле?
Глаза от удивления, что называется, на лоб полезли.
– Он забыл, где находится? – Переспросила, на случай слуховой галлюцинации.
– Топай, давай! – Глеб слегка подтолкнул ее, вынуждая подняться на ноги. – Просто так бы не позвал!
Вот ведь блин!
Лера не помнила, как поднялась на сцену, и оказалась рядом с ним. Волнение сразу отошло на задний план.
– Где ты была? – Грозно поинтересовался, отойдя немного в сторону.
– Я…обязательно расскажу, – голос предательски дрогнул, – чуть позже.
Все так. Утаивать от него разговор с Леней она не собиралась.
– Ты пропустила очень интересное представление.
– Знаю. Мне уже поведали
– Лера…
– Да?
– Во время работы над «Викингом» меня кое-что все время напрягало. Нутро протестовало, требуя справедливости. И только сейчас я понял, почему.
– Герман, не время для твоих закидонов.
Удерживая ее взгляд, Давыдов утвердительно кивнул на трибуну:
– Там должна стоять ты!
– Чего? Совсем умом тронулся?
– Я абсолютно серьезен!
– Я не могу! Я совершенно не готовилась! Я не справлюсь!
Он лишь улыбался, взирая на нее, с высоты своего роста.
– Никто, слышишь, никто не в силах рассказать окружающим о ребенке лучше, чем его собственная мать. А «Викинг» – твое дитя!
От переизбытка чувств, на глазах выступили слезы. Слов не осталось. Только эмоции.
– Давай же, это твой звездный час!
– А если…
Герман целомудренно поцеловал ее в лоб, тем самым передавая эстафету:
– Во-первых, ты справишься! А во-вторых, не родился еще тот человек, который запретит мне наблюдать со стороны, как моя Мелкая стирает в порошок конкурентов!
О, Господи! Он действительно доверил ей…Вот, придурок – то!
– Порви их!
Не вопрос…
– Учти, Давыдов, ты сам напросился!
* * *
Обернувшись в белый махровый халат, Лера вышла из ванной комнаты, на скорую руку высушивая волосы большим полотенцем. Времени на сборы оставалось катастрофически мало, так как внизу уже поджидали гости – Маргарита Алексеевна организовала самое настоящее торжество, по случаю их победы в тендере. Пригласила сотрудников и друзей на ужин, дабы разделить с ними эту радость.
Девушку встретили громкими овациями и аплодисментами, заставляя сперва растеряться от неожиданности, а затем смущено улыбаться, принимая поздравления и благодарности. Отпускать не желали, заваливая вопросами наперебой.
Однако перечить Герману, который с пониманием отнесся к ее желанию освежиться, так и не рискнули.
Хвала небесам!
Замерев у зеркала, Лера вдруг заливисто рассмеялась, прокручивая в памяти сегодняшний день. Уже стремительно убегающий далеко за горизонт, но столь чудесный. Хотелось крепко зажмуриться и остановить время. Напитаться эмоциями. Счастьем!
Она сделала это! Сделала!
Своего выступления не помнила, от слова совсем. Точно в состояние аффекта впала, отключая сознание и полностью погружаясь в родную стихию. Она что-то…бесконечно говорила, демонстрировала, отвечала на вопросы организаторов. Других участников.
И все это как в тумане!
Даже когда зал взорвался одобрительным гулом, а Герман не выдержав, взбежал на сцену и крепко стиснул в объятиях, не осознавала…что в тот самый миг, обошла всех конкурентов. Что буквально вырвала победу у «Времен года», совершив…нечто невероятное. Из ряда вон выходящее!
– Акула! – Кричал кто-то из толпы, выражая восхищение.
– «ИнвестСтройТрест», отдайте мне эту пиранью. – Раздалось в другой части зала. – Плачу любые деньги!
– Я горжусь тобой, – привлек внимание Давыдов чувственным шепотом, от которого сердце усерднее закачало кровь по венам, – моя девочка!
И то его…»горжусь» было для Леры дороже всех богатств мира…
Прерывая столь радостное и размеренное течение ее мыслей, дверь спальни распахнулась без стука, пропуская внутрь до предела разгневанную Анну.
И судя по всему, внезапная гостья готова была извергать молнии!
– Извини, что без предупреждения, – выдохнула она взволнованно, небрежно швыряя на пол свою сумочку, и прислоняясь спиной к дверному полотну, – и здравствуй!
Вовсе не без предупреждения!
О возможном визите Смирновой девушка знала заранее. Едва порог дома переступила, родитель сразу же сообщил, что получил на руки результаты ДНК – экспертизы. Его «участие» в сотворении Лучика официально подтвердилось. Теперь новоиспеченный папаша неистово желал увидеть сына. А потому и пригласил их с матерью на ужин. Лично.
– Привет! – Отозвалась настороженно, желая аккуратно прощупать почву. – Случилось что-то?
Анна молчала, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. И все же, прошипела раздраженно:
– Твой отец…самый невыносимый…самый твердолобый мужчина, на целом белом свете!
– Даже так?
– Он…да он…а-а-а-а! Убила бы!
– Аня!
– Костя забрал Тошика, а меня…отправил домой, переодеться во что-то более приличное. Не понравилось мое платье! Представляешь? Короткое, говорит, слишком. Больше подходит девицам легкого поведения, нежели матери его ребенка, видите ли! Я отказалась, а он…при всех сообщил, мол, в таком случае, не задерживаю тебя! Гуляй в своем наряде, где душе угодно!
– Что?!
В жар бросило от ее слов.
Отец действительно позволил себе подобное?
Да платье сидело на ней шикарно! Чертовски чувственно и сексуально!
Ни капли не вульгарно!
И хоть изначально зарекалась в их отношения не вмешиваться…
– Я сейчас же поговорю с ним.
Смирнова лишь отрицательно покачала головой:
– Маргарита Алексеевна не допустила скандала – вовремя вмешалась, переводя все на шутку. Затем, втихаря отправила к тебе, подобрать более-менее подходящий наряд.
– Но у нас разный размер одежды…
– Не страшно! Один черт, я не собираюсь ни переодеваться, ни идти у него на поводу. Отсижусь здесь часочек, успокоюсь. А потом заберу сына и уеду.
– Это не выход.
– Другого нет! – На эмоциях женщина повысила голос. – В первую нашу встречу, я вела себя как шл*ха, пусть таковой и не являлась. И во вторую, скажем так – выглядела не лучше. У него сложилось определенное мнение обо мне, и обелить себя в его глазах уже не выйдет. Такие отношения заведомо обречены на провал…
– Аня, ну что ты, в самом деле? – Лера всячески пыталась успокоить и приободрить несостоявшуюся мачеху. – Сдаешься, после единственной неудачи? А как же…твоя любовь, с первого взгляда?
– Переживу, – отозвалась глухо, скрывая полыхающие гневным румянцем щеки в дрожащих ладонях, – мои чувства – лишь моя проблема!
Вдруг она крепко-крепко зажмурилась и судорожно всхлипнула:
– Об одном жалею…что на ДНК тест согласилась! Господи, у него теперь есть все права на ребенка. Если захочет, сможет вообще отнять у меня сына, обвинив в аморальном поведении!
– Папа не поступит таким образом!
– Откуда мне об этом знать? – Смирнова точно ошпаренная подорвалась с насиженного места. – Лучше уж я перестрахуюсь – заберу Лучика и уеду из города! Завтра же запрошу у Терехова перевод в другой филиал. Работать смогу и на удаленном доступе. Решено!
– Совсем с ума сошла? – Вскочила следом за обезумевшей матерью. – Куда ты собралась?
– Да хотя бы к себе на Родину, в Мариинск!
– И кто тебя там ждет? Кто станет помогать с ребенком? В конце концов, ты ведь говоришь о моем брате, Аня!
Она замолчала, раздраженно смахивая с лица предательские слезы. Будто стесняясь своей излишней эмоциональности:
– Лера…я умру без него. Сынок – смысл моей жизни. Мой единственный луч света…
– Успокойся, пожалуйста! Все будет хорошо. Я не допущу подобного сценария. Обещаю! Только…не забирай его у нас. У меня!
– Правда…не допустишь?
Дождавшись ее утвердительного кивка:
– Спасибо, детка!
Поддавшись порыву, довольно крепко обняла Смирнову, ободряюще похлопав по плечу:
– Ты слишком напряжена, и накручиваешь себя напрасно! Мой отец…сложный человек. Но не подлый!
Тяжелый вздох. Секунду спустя, и она стиснула девушку в ответ.
– Быть может, он…приревновал тебя? Нет? – Хмыкнула, отстраняясь первой. – Ты чудо как хороша в этом платье!
– К кому?
– Да кто их поймет, мужчин? – Эмоционально воскликнула, не в силах сдержать улыбку. – Герман, например, жуть как любит, к самому себе меня ревновать! Ну, когда других особей мужского пола нет поблизости…
Наконец, Анна искренне расхохоталась:
– Вы просто помешанные друг на друге идиоты!
– Не отрицаю!
– И все же, ты права – я слишком сильно нервничаю. – Призналась, вдруг. – Знаешь, почти не сплю ночами. Из-за нервного срыва даже «дни» начались на неделю раньше. Кстати говоря, у меня закончились тампоны. Позаимствуешь парочку?
– Конечно!
Лера проворно извлекла из нижнего ящика своего туалетного стола аккуратную коробочку «Tampax», и протянула женщине. Однако передать не успела – выронила из вмиг онемевших пальцев. Кровь отхлынула с лица, и сердце зашлось в неистовом ритме, мощно тараня нещадными ударами грудную клетку.
– Лера? – Донесся издалека голос Ани. – Да что с тобой, девочка?
Ничего! Просто земля уходит из-под ног, а каждый новый вздох причиняет зверскую боль!
Секунду спустя, она уже трясла ее, как тряпичную куклу:
– Не пугай меня!
Дышать. Стало. Нечем.
В голове пустота. В ушах противный звон.
Лишь одну фразу повторяла, точно заклинание:
– Не может быть! Невозможно…
Боже! Боже! Боже!
Спирина с трудом понимала собственные эмоции .
Они душили своей интенсивность.
Подавляли. Уничтожали.
Кое-как добравшись до кровати, едва ли ни на четвереньках, опустилась на мягкий матрас. Немного отдышавшись, произнесла вслух то, что могло произойти лишь в ее самых сокровенных мечтах:
– Аня…у меня задержка!
Казалось, Смирнова забыла о своих проблемах. Тут же опустилась перед ней на корточки, проникновенно заглядывая прямо в глаза.
– Уверена?
Обессилено кивнула, монотонно раскачиваясь в позе не совсем адекватного человека.
– Большая?
– Не…я не помню!
К своему стыду, от волнения начала заикаться.
Все ощущалось столь не реальным, не настоящим, что хотелось кричать.
– Завтра же сходи в аптеку, и купи тест.
Лера встрепенулась, резко вскинув голову:
– А у-у меня о-о-н есть!
После того, как узнала однажды о своей прерванной беременности, электронный экспресс-тест никогда не покидал ее аптечки. Пусть и не спала ни с кем, однако с данным атрибутом не расставалась.
Дальнейшие пять минут жизни прошли в состоянии сильнейшего эмоционального напряжения.
В теле дрожала каждая мышца. Каждый мускул!
Зубы, и те отбивали чечетку.
Она честно старалась сконцентрироваться на примитивнейшей инструкции, да толку мало. Прочитала не менее десяти раз, но так и не уловила ни капли смысла. Пришлось воспользоваться помощью Смирновой, и выполнять все под ее строжайшим контролем. В конечном итоге, сияя белоснежной улыбкой, женщина озвучила вердикт:
– Поздравляю, детка! Четыре недели! В тебе поселилось крошечное счастье…
Как. Она. Сказала?
– Скорее обрадуй Германа!
Обрадовать?
Ее чувства были далеки от радости. Леру обуял страх.
Первобытный ужас!
Как она сообщит ему подобную новость? Без доказательств?
Не поверит. Никогда. Ни за что!
В лучшем случае, просто убьет, обвинив в измене, а в худшем…отправит на аборт!
С невероятным трепетом, прикоснулась заледеневшей ладонью к плоскому животу, ощущая, как душа выворачивается наизнанку. Как вопит от нежности каждая клеточка, каждая молекула ее тела.
Малыш! Их с Германом малыш!
Лера поняла, что плачет, лишь, когда Аня заключила в свои объятия, утешая, и принялась вытирать от соленой влаги ее лицо. В тот момент, будто ото сна очнулась, осененная внезапной идеей.
– Куда ты собиралась улететь? В Магадан?
– В Мариинск! – Поправила, взирая с опаской. Точь в точь, как на умалишенную.
– Полетели вместе!
– Чего?
– Прямо сейчас! Никому ничего не объясняя! – Невероятно быстрым шагом девушка подлетела к шкафу, извлекая оттуда свой чемодан. – Бери Антошку, минимум вещей…и в аэропорт!
– Лера?
Она ее не слышала – с нездоровой активностью паковала вещи. Но и Анна времени зря не теряла: все выкладывала обратно.
– Что происходит?
– Потом объясню!
– Нет, сейчас.
– Я не могу сказать Герману о ребенке! Ясно?
– Почему? Он что же, не от него?
От возмущения она поперхнулась воздухом:
– Я тебя ударю, за подобные мысли! – Закричала, не в силах сдержать обиду. – Для меня никого, кроме него не существует! Я только ему принадлежу!
– Тогда, я совсем запуталась…
– Прекрати выкладывать мои вещи! Не трогай!
– Успокойся! Никуда я тебя не отпущу. Тем более в таком состоянии!
– Отойди…по-хорошему прошу! – Лера уже гневно шипела.
– Почему ты не можешь сказать своему мужчине о ребенке?
Не выдержав, принялась вырывать из рук Смирновой свой чемодан:
– Потому что нет у меня доказательств! Вот рожу, и сразу же вернусь. Тогда сделаю тест на отцовство, и…он поймет, что я не вру. А пока…нельзя так рисковать. На кону жизнь моего малыша!
– Лера, милая, да что же это такое? На кой черт тебе сдались доказательства? Вы любите друг друга. Собираетесь пожениться!
– Собирались! С-О-Б-И-Р-А-Л-И-С-Ь. Откладывается свадьба, месяцев на девять! Или же вообще…отменяется.
– Не совершай ошибку, умоляю! – Отбросив в сторону злосчастный чемодан, женщина схватила ее за плечи. Встряхнула. – Так нельзя!
Она замерла на миг, вцепившись руками в собственные волосы. Голова шла кругом:
– Ты не понимаешь…не понимаешь! Он совсем недавно признался мне, сказал…
– Да?
– У него не может быть детей, Аня! Не может! Герман долгое время лечился от бесплодия, но все напрасно. И вдруг я, и…и! Черт! Да как я докажу ему, что не изменяла? Что ношу под сердцем именно его ребенка? Как?
– Господи!
– У меня нет выбора. – Произнесла потухшим голосом. – Скажи, какой идиот поверит в подобный бред, если я сама в него не верю?!
– Тот, который любит тебя, до…бл*дского умопомрачения!
Испуганно вздрогнули обе, ведь последняя фраза…не принадлежала никому из них.
Спирина резко обернулась на звук, и едва не потеряла сознание.
И черт его знает, от страха или облегчения.
Он находился здесь! Все это время. Курил на балконе. Вместе с ее отцом!
Все видел, и слышал!
Константин поманил Смирнову пальцем, и с притворной нежностью произнес:
– Анечка, подойди-ка ближе, золотко! Идем, поведаешь мне – скоту бесчувственному – подробно, куда собралась увозить моего сына…
– Я не…
– Бегом, я сказал!
Больше Лера не слышала ничего и никого. В ушах стоял страшный гул. А стоило схлестнуться с взглядом Давыдова, напоминающим сейчас как минимум кипящую нефть, и вовсе забыла, как дышать.
Казалось, мужчина пожирал ее, порабощал, и присваивал одновременно.
Он решительно приближался, а она какого-то черта все пятилась назад, прикрывая руками самое ценное.
– Герман, – прокаркала пересохшим горлом, – пожалуйста…
О чем просила, забылось сразу же. Напрочь, вылетело из головы. Ведь в следующую секунду, он фактически преклонил перед ней колено.
Гордый. Несгибаемый. Суровый. У ее ног!
Громко всхлипнула, когда Давыдов резким движением распахнул полы махрового халата, и вжался лицом в обнаженный живот, опаляя прикосновением.
– Лера, умоляю, – шептал самозабвенно, осыпая порывистыми поцелуями. Царапая нежную кожу жестким наждаком отросшей щетины. – Скажи, что это правда, Мелкая! Скажи, что…это случилось с нами, на самом деле!
Не могла сказать – язык онемел. Просто кивнула, давясь слезами.
В тот же миг, он подхватил ее на руки, и спустя несколько ударов сердца, распял на кровати.
Обнаженную – халат с нее предварительно содрал – и зареванную.
Но счастливую. Такую счастливую!
– Ты…что делаешь? – Спохватилась вдруг, совершенно не понимая его намерений.
– Возвращаю должок, – усмехнулся, сверкая сильно повлажневшим искрящимся взглядом.
И тут ее осенило…
Господь милосердный!
Да в его душе бушевал такой же ураган, ведь он едва сдерживал слезы!
– Должок?
– Помнится, как-то…я обещал вылизать тебя всю! С ног, до головы. Было дело?
– О, Боже! – Рефлекторно выгнулась навстречу своему мужчине. – Да!
– Бежать она собиралась! – Хрипло. Властно раздвигая ее бедра. – Дурочка!
– М-м-м!
– Все равно, нашел бы. А после наказал, да так, чтобы неделю не смогла приземлиться на свою обворожительную задницу!
– Ай! – Взвизгнула, когда ягодицу обожгло от внезапного шлепка. – Да поняла я, поняла! Придурок!
– Ст*рва! – Вернул с такой невероятной нежностью в голосе, что кожа покрылась крупными мурашками. – Маленькая. Любимая. Моя!
– Герман…
– Моя, слышишь? Пока дышу! И даже дольше!
* * *
Они расписались на следующее утро! В тайне ото всех.
Едва забрезжил рассвет, Спирина Валерия Константиновна превратилась в Давыдову.
Она не знала, сколько денег пришлось для этого «даровать» работникам ЗАГСа – вся организация легла на плечи Германа – но возражений не имела.
Слишком сильно хотела стать его женой. Принадлежать ему!
Какой же скандал ожидал их дома, когда «старшие» узнали о столь детской выходке. Конечно, лекцию выслушать пришлось, но не обошлось и без манипуляций. Стоило разгневанному семейству сильно повысить голос, девушка мгновенно начинала изображать сильнейший токсикоз.
Все тут же смягчались, делая скидку на ее положение.
Однако даже «сильнейший токсикоз» не спас новую ячейку общества от постановочной регистрации и свадебной церемонии, организованной, исключительно, дабы уважить «высоких гостей» обоих семейств.
Благо, выступать на публике для них оказалось не в новинку, а потому справились со своей ролью безукоризненно.
К тому же, у Леры появилась замечательная возможность, подтолкнуть к сближению Регину и Романа, которых специально выбрала свидетелями. Так сказать, помочь коллегам сдвинуться с мертвой точки. Следуя ее хитроумному плану, Глеб весь вечер уделял Переплетчиковой знаки внимания, тем самым провоцируя Антипова на ревность. И не зря – мужчина буквально сатанел, когда во время многочисленных танцев рука парнишки находилось в опасной близости от упругих ягодиц Регины.
По завершению торжества, Герман устроил Лере невероятный сюрприз: прямо в свадебном платье, ничего не объясняя, усадил в самолет.
А уже спустя два часа они приземлились на ее малой Родине.
Верно!
Ради жены, Давыдов вновь вернулся туда, куда его нога не ступала столько лет!
Туда, откуда позорно сбежал, под гнетом обстоятельств и собственной трусости.
Свою «первую брачную ночь», как ни странно, они провели в той же самой спальне, на той самой кровати, где впервые познали сладость и горечь своей грешной…запретной любви.
Где когда-то давно стали принадлежать друг другу.
В ту ночь на Лере, как и прежде, не было ничего.
Лишь голая кожа…и ставшая родной черная жемчужина!
