Текст книги "Ты для меня? (СИ)"
Автор книги: Людмила Сладкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)
Глава 20
Лера не знала, от чего раньше грохнется в обморок. От того, что Герман не злится на нее, из-за крохотной, но далеко не безобидной инициативы, и вынужденного обмана. Или же от того, что мужчина, сам того не замечая, открыто, продемонстрировал свою ревность! Со злостью. С претензиями.
Можно, конечно, «включить дурочку», и отступить. Извиниться. Да только, после разговора с Алиной, в венах, вместо крови все еще бурлила кислота. Обжигала. Дурманила сознание. Толкала на необдуманные поступки.
Всегда возвращаешься к ней, значит? Это ты зря, дружок!
Наружу уже рвалась худшая часть Валерии. Безбашенная и неуправляемая.
– Да! – Недоуменно уставилась на мужчину. Ох, чего ей стоило внешнее спокойствие. – А что тебя смущает?
– Кукленок! – Рявкнул, нависая. – Меня, бл*дь, смущает «кукленок» из уст Терехова!
– Да, брось, Герман…не стоит твоего внимания.
– Я в состоянии сам решить, – грубо схватил девушку за бедра, рывком вдавливая в себя, – что, или кто, стоит моего внимания!
Опасно злить тигра, находясь с ним в одной клетке. В их случае, техническом помещении, используемом для хранения тряпок, ведер, и запасных стульев – последних в коморке было бесчисленное множество. Да. Лера, наконец, поняла, куда именно он ее затолкал.
– А я…стою? – Щеки залились краской, однако пересилив смущение, выгнула спину и прижалась к его крепкой груди. Испытывая несравненное удовольствие от столь простого действа, промурлыкала, не отводя глаз: – Как считаешь, Гера, я заслуживаю твоего внимания?
На его скулах заиграли желваки. Глаза полыхали от едва сдерживаемого гнева. Руки с остервенением сжали аппетитный женский зад. Это было…больно, и приятно одновременно! Казалось, мужчина собственную силу уже не контролировал.
– С некоторых пор, ты – центр его средоточия. Не могу сказать, что в восторге от этого.
Каков гад! Не в восторге он!
Нахмурившись, попыталась отстраниться. Герману подобный расклад пришелся не по душе! Вцепился мертвой хваткой!
– Между вами что-то было?
– С какой стати, тебя это волнует?
– Бл*дь, мелкая! – Зашипел, сильнее прижимая к своему напряженному паху. – Спала ты с ним, или нет? Просто скажи!
Что сказать-то?
Ничего приличного на ум не приходило. Уже не первый раз, Герман задавал ей столь унизительный вопрос. Даже о связи с Глебом подозревал. Так обидно стало вдруг…
Гневно сверкая изумрудным взглядом, стиснула зубы:
– Придурок! Пощечина, в качестве ответа тебя устроит?
– Вполне!
Возможно, всего лишь игра воспаленного воображения, но в следующую секунду он поцеловал ее, с выражением неимоверного облегчения на лице. Этот поцелуй столь сильно отличался от всех предыдущих, что первые секунды девушка растерянно замерла, принимая ласку. Нежную. Невесомую. Проникающую глубоко в сознание. В сердце. В мозг. В самую подкорку. Подавшись вперед, обвила мощную мужскую шею, с упоением отвечая его, лишающим разума губам. Стон, полный первобытного удовольствия заполнил маленькое пространство. Сейчас Лера не была уверенна, кому он принадлежал. К ней, будто электрические провода подключили – вибрировала от напряжения. Переминаясь с ноги на ногу, чувствовала, как мокро становиться в трусиках. Герман распалялся все больше – его руки были повсюду. Скользили. Сжимали. Изучали. Поцелуи же становились агрессивнее, жестче. Иногда были похожи на голодные укусы. А она уплывала. От этих прикосновений. От осознания собственной власти над ним. Женской власти!
– Твой запах, – расстегнув верхние пуговицы на шелковой блузке, провел языком по ключице, оставляя на коже горячий влажный след. Заставляя низ живота заходиться спазмами от желания. – Ни с чем не спутать, Лера. Не заменить…
Она дышала тяжело и рвано. Поверхностно. В нетерпении кусала собственные губы, будто тем мало напора его страсти.
– Герман…
– Не выпущу из своих рук, пока не кончишь, – прикусил нежную мочку уха, посылая в заторможенный мозг еще более чувственные импульсы, – мелкая, знала бы ты, как меня кроет, от твоих стонов…
– О, Боже!
Только и смогла тихонечко заскулить, когда, задрав до пояса ее юбку, мужчина проник под кружево. Прямо в полыхающую, влажную и жаждущую его грубого вторжения пустоту. Казалось, конечности превратились в желе, и не поддавались контролю. Вообще. Чтобы не упасть, вцепилась в мужские плечи, как в спасательный круг.
– Иди сюда, моя девочка…
Валерия ничего не понимала – просто доверилась. Своему мужчине, и ощущениям, которые он ей дарил. Герман усадил ее коленями на ближайший стул, заставив бесстыдно прогнуться в пояснице. Открыть себя его жадному взору. Грудью девушка облокотилась о высокую резную спинку, попутно вонзаясь ногтями в мягкую жаккардовую обивку. Максимально разведя ее дрожащие бедра, Давыдов ухватился за тонкую резинку нижнего белья. В следующее мгновение, послышался характерный треск разрываемой ткани. Этот звук совпал с его утробным рычанием.
– Бл*дь! – Шептал, как заведенный, широко растягивая в стороны влажные складочки. Детально рассматривая дырочки. – Твою мать! До чего же хороша!
Она всхлипнула, и, пытаясь заглушить звук, прикрыла рот ладошкой. Внутри назревал ураган. Цунами, которое поглощало ее все сильнее.
– Мелкая, – голос Германа огрубел, стал едва различимым, – сейчас ты пообещаешь, что никто, более, этого зрелища не познает! Особенно, Терехов! Будь я проклят, если когда либо, видел что-то ослепительнее. Желаннее…
От откровенных слов, да и ситуации в целом, голова шла кругом.
Никто, кроме тебя!
Едва вслух не выпалила. В последний миг сдержалась.
– Я не стану…этого обещать…
– Что?
Давыдов, нарочито медленно погрузил два пальца в лоно девушки. Растягивая. Смачивая в прозрачной влаге. После чего, принялся умелыми движениями растирать ее по набухшему клитору.
– М-м-м-ох!
– Так чего ты там не станешь?
– Обещать…Да! Еще!
– Мне прекратить?
– Боже, нет!
– Я жду, мелкая.
– Зря ждешь. – Нашла в себе силы, внятно сформулировать мысль. – У нас свободные отношения. Заметь, это не мои условия. Я их всего лишь приняла. К тому же, моя верность тебе, на хр*н не нужна. Я уяснила, и с первого раза. Не повторяйся. Просто секс, значит просто секс!
– Что ж, – резко насадил ее на свои пальцы, выбивая из груди очередной сладострастный стон, – справедливое замечание!
Следующие несколько минут Лера помнила смутно, так как он, остервенело, натягивал ее на свою руку, пробуждая миллионы нервных окончаний. Она кричала, уткнувшись лицом в мягкую обивку стула, дабы заглушить звук. В какое-то мгновение, порция изысканной ласки досталась и изнывающему чувствительному бугорку. В силу своей неопытности, девушка не сразу поняла, что происходит – орального секса у них с Леней никогда не было.
Господь милосердный! Да он вылизывал ее! Герман ласкал ее языком!
Развратно, зло и отчаянно. Будто от жажды умирал, и внезапно отыскал источник пресной воды. И от этой мысли, девушку точно током шарахнуло! Прямо на его языке, на его пальцах и…
Тело затрясло от сильнейшей судороги. Сладкие спазмы, мучительно сладкие. От собственных стонов охрипла.
– Вот так, – успокаивал, крепко сжимая талию, – кончай, моя сладкая девочка…еще!
– Гер-м-а-н…
– Ш-ш-ш!
Сколько времени прошло, пока она пыталась прийти в себя и отдышаться, неизвестно. Давыдов успел вымыть руки, и осушить их бумажным полотенцем. После, приблизился, и, грубо схватив за волосы, вновь припал к ее истерзанным губам.
– Мелкая…пока тебя тр*хаю я, на других представителей сильного пола, у тебя не хватит ни сил, ни времени, ни желания. Приводи себя в порядок, и бегом в конференц-зал. Принесешь кофе на четыре персоны, и свалишь из кабинета, сверкая пятками! Все поняла?
Лера отчаянно закивала, изрядно напуганная его тоном. У самой двери, убирая в сторону подпирающий ее стул, Герман обернулся:
– За самовольные действия без одобрения с моей стороны, штраф в размере десяти процентов от оклада.
Горечь разочарования наполнила душу. Вот и помогай людям после этого!
– Но, за достижение поставленной цели – премия двадцать!
* * *
Стоило перешагнуть порог конференц-зала, бурные дебаты между Станиславом, Виктором и Германом стихли. Все взгляды устремились на ее скромную персону, которой внезапно захотелось стать невидимкой из-за сковавшей душу неловкости.
– Прошу прощения, – промямлила едва различимо, – Ваш кофе.
В какой-то момент руки дрогнули, и поднос заходил ходуном. Опасаясь его опрокинуть, проворно выставила чашки с ароматной жидкостью на стол. Анна Александровна, ободряюще улыбаясь, пришла на помощь. Отвлеклась от записей, чтобы передать напиток мужчинам.
– Спасибо, Лера, – все еще хрипловатый голос Германа отозвался приятным спазмом между ног, напоминая о недавно пережитом оргазме. И его власти над ее телом. – Очень вкусный!
Господи! Этот мужчина – ее личное проклятье! Вот, какого черта, так странно смотрит?
– Попробуешь?
Издевается, сволочь!
Не веря своим ушам, уставилась на Германа. С ужасом поняла, что мужчина протягивает ей чашку, от которой только что отхлебнул сам.
Он, что, головой ударился? Зачем же при всех?
– Нет! Спасибо! – Под его насмешливым взглядом, буквально шарахнулась в противоположную сторону. Прихватив свой, одиноко лежащий в сторонке, ежедневник и карандаш, обратилась к начальству:
– Если я больше не нужна…
– Пусть останется, Станислав Юрьевич, – вмешался Терехов. Дождавшись кивка от Давыдова, мужчина, едва ли пальцами ни щелкнул, подзывая к себе, и указывая на нужный стул. – Присядь. Есть разговор.
Как ручному питомцу, чтоб ему пусто было!
Лера едва сдержала порыв, ответить похожим жестом, но с участием среднего пальца. Вовремя про манеры вспомнила. Глубоко вздохнув, напряженно замерла.
– Я постою.
Скрестив руки на груди, что было сил, прижала к себе канцелярские принадлежности, будто те могли защитить ее, в случае чего. Данный жест не укрылся от зоркого взгляда собеседника.
– Скажи, – произнес задумчиво, – с каких пор, поднос стал тебе милее карандаша?
Девушка опешила. И даже не от странности вопроса, а от злости, заложенной в него.
– Я Вас не понимаю!
– Понима-а-а-а-ешь! – Протянул Виктор, вкрадчиво вглядываясь в ее лицо. – Все ты понимаешь!
– Увы, – упрямо стояла на своем. – Но, не имею возражений, если Вы соизволите подробно все объяснить.
– Хорошо, – Терехов вольготно откинулся на спинку стула. – Я же говорил, что ты кажешься мне знакомой?
– Да. И я, помнится, ответила, что это исключено. – Она начинала раздражаться, что сказывалось на манере общения не лучшим образом. – Мы, никогда ранее не встречались.
Лера совершенно не понимала, к чему он клонит. Потому и наблюдала за мужчиной настороженно.
– От чего же? Встречались! – Невозмутимо. – Я тебя вспомнил.
От досады готова была ногами топать, и кричать, надрывая горло. Да, поможет ли? Вот, как доказать этому человеку обратное?
– Виктор Сергеевич, я приехала в Москву, менее месяца назад. Понимаете? – Раздраженно сдула с лица непослушную прядь волос. – Наше знакомство состоялось на мероприятии, посвященному годовщине Вашего холдинга! Именно там, я и увидела Вас впервые. То есть, несколько дней назад!
– Успокойся, Лера! – Примирительно вскинул ладони, очевидно, чувствуя – запас ее вежливости подходит к концу. – Тише. Я не утверждаю, что ты меня помнишь. Но, я тебя встречал!
– Опять, двадцать пять!
– Международная научно-практическая архитектурная конференция. Оренбург. Около пяти лет назад.
Бах! И в голове пусто.
А причем здесь...стоп! Она же выступала на ней!
Все! Ей игра в кошки – мышки порядком надоела. Уверенным шагом приблизилась к мужчине. С трудом отодвинула стул, ножки которого жалобно скрипнули по полу, и примостилась рядом. К слову, Смирнова на эту информацию как-то странно отреагировала. Женщина побледнела. Чашка с кофе едва не выпала из тонких дрожащих пальцев. Она поспешно поставила ее на стол, и казалось, напряженно замерла, уставившись в одну точку.
– Я была на той конференции.
– О, да! – Гортанно засмеялся. – Была! Правда, выглядела иначе. Да и повзрослела с тех пор. Потому и не признал сразу. Но, произведенный тобой фурор помню, по сей день.
– Спасибо, – прошипела сквозь стиснутые зубы, намекая, что продолжать данный разговор не горит желанием. Но, Терехов намеков не понимал. Совершенно.
– Представьте картину, Станислав Юрьевич, идет конференция. Выступает очередной участник, с невероятным, просто бомбическим по архитектурным меркам проектом, не имеющим аналогов ни у нас, ни за рубежом. В самый разгар презентации, на сцену, подобно урагану, врывается молоденькая девушка – максимум восемнадцать, не более – и заявляет во всеуслышание, что докладчик – подлец. Мало того, что украл у нее разработку, так еще и подготовить адекватную презентацию не удосужился, и теперь позорит дело всей ее жизни. Гордо плечики расправила, указку из рук вырвала, и принялась рассказывать сама. Честно говоря, залюбовался. И даже не красотой ее кукольной. Нет! Смелостью. Дерзостью. Уверенностью в собственных силах. Малышка совсем, а перед взрослым матерым мужиком, не стушевалась! Не дрогнула.
Обреченно застонав, Лера уронила голову на руки.
Да сколько ж можно? Вот кто его за язык-то тянул?
– Милая, – ласково позвал Станислав, – почему сразу не сказала, что тоже архитектор у нас? Я бы тебя в отдел к Герману определил. И Костя хорош! Не заикнулся даже.
– На то были причины. – Невнятно промычала, не поднимая головы. – Вот спасибо, Виктор Сергеевич! Удружили!
Поступая в архитектурный, она надеялась стать ближе к Герману. Хорошо разбираться в том, что он считал своим призванием. Совсем скоро, эта профессия пустила корни и в ее сердце. Валерия прикусила губу. Как же не хотелось ворошить прошлое. Давно забытое. Давно утерянное. Тем более, сейчас!
– Честно сказать, Лера, я здесь из-за тебя. – Терехов проигнорировал колкое замечание. – И, крайне удивлен тем, что вижу. Помощник руководителя? Ты серьезно? Подаешь кофе, вместо того, чтобы заниматься любимом делом? Делом, в котором, возможно, тебе нет равных?
О, это он зря! Лера завелась, с полуоборота:
– Да будет Вам известно, у меня два высших образования! И в оба диплома я вложила частичку себя, свою душу! На данный момент, делопроизводство и секретарское дело меня вполне устраивает. Это то, чего Я хочу! И мне искренне жаль Вашу помощницу, если в ее обязанности входит, лишь подача кофе! – Чеканила каждое слово, отстаивая свою точку зрения. – На второй же профессии, которой Вы столь заинтересованы, я поставила жирный крест. Еще полтора года назад. Окончательно и бесповоротно. И в архитекторскую стезю не вернусь, ни за какие коврижки!
– Зря! Ты – очень крутой специалист. И ты мне нужна! Признаться, я одержим идеей, заполучить тебя в штат.
Он вообще ее не слушал? Очевидно! Упрямо гнул свою линию.
– Спасибо, но нет!
– Почему, столь категорично?
– Я работаю в «ИнвестСтройТрест».
– А я предложу более выгодные условия.
– И охер*ешь от суммы отступных, которую я за нее выставлю, – припечатал взглядом Герман.
– Лера, – привлек внимание Станислав. – Рыба ищет, где глубже. А человек, где лучше. Хорошенько подумай.
– И думать нечего. Я все сказа…
– Роза Ветров.
Уставилась невидящим взглядом на Терехова. Это был удар ниже пояса. Не честный и обезоруживающий.
Ее первое творение. Ее милая девочка. Ее розочка, подлым образом отобранная. Украденная. Внутри девушка вибрировала от напряжения, как натянутая струна. Внешне же, спряталась за маской безразличия. Лишь рваное дыхание выдавало ее истинную реакцию на эту фразу. Плавно повернулась в сторону Виктора, ожидая продолжения.
– Проект не ушел в Казахстан, Лера. Я выкупил его у Турсунбаева.
– Как? – Голова кругом шла. – И он согласился?
– А что ему оставалось? Думаешь, после того как ты обрушила на его голову Ад, у него были варианты? Ни у кого не возникло сомнений, кто истинный владелец проекта. Так что, он, с радостью от него избавился. А теперь вся эта красота пылится в моих архивах, и ждет...
– У меня к ней особое отношение…и Вы это знаете. Видели. Но, нет. Простите.
– До чего упрямая девчонка! – Вспылил Терехов. – Ты представляешь, какие перспективы откроются для тебя в моей компании? Твоя «Роза» уникальна. Другой такой нет. Я планирую заработать на ней приличные деньги. И тебя не обижу, как создателя – озолотишься. Только, доведи ее до ума. Сама же сказала Турсунбаеву во время презентации, что там ошибки в расчетах. Оптимизируй. Проверь. Исправь.
– Я…
– Решила испоганить свою карьеру – вперед! Отговаривать не стану. Подпишем договор только на один проект, а дальше поступай, как знаешь. Захочешь остаться, и продолжить работу в этой отрасли – буду рад.
Сознание в клочья разрывало от противоречий.
– Пожалуй, мы поступим так. – Не дав толком поразмыслить, Виктор размашистым подчерком написал на листке бумаги свой номер телефона, и передал Лере. – Ты помогаешь мне со своей «Розой», а я подписываю с «ИнвестСтройТрест» договор о поставках, на любых условиях Германа. На любых! Имей в виду, сделка состоится только в случае твоего положительного ответа. Как примешь решение, звони. До того момента, переговоры можно считать замороженными. Спасибо, что уделили время.
Сдержанно попрощавшись с мужчинами, Терехов и совершенно сбитая с толку его поведением Смирнова, очень быстро покинули зал переговоров.
Повисшая тишина оглушала. Обволакивала, давила, стискивала в своих безжалостных объятиях. Обычный скрип отодвигаемого стула, казался грохотом. Размеренные мужские шаги – ударом молота по наковальне. Хотелось прижать руки к вискам и зажмуриться. Скрыться от целого мира. Такой возможности у нее, к сожалению, не было. Герман, оперевшись на стол своей пятой точкой, стоял совсем рядом, и разглядывал с высоты собственного роста, словно диковинное чудо. Лера вскинула голову, и едва не вскрикнула, от глубины эмоций, плескавшихся в его черных омутах. Нервно поерзала на стуле, не разрывая контакта. Дышала все тяжелее с каждой новой секундой.
Что ему нужно? Почему так смотрит?
– Что? – Рявкнула, не в силах более выносить столь тяжелый изучающий взгляд.
Ноль реакции. Лишь легкий оскал вместо улыбки. Ее, будто на распрямившейся пружине, вверх подбросило. Теперь, напротив стояла, угрожающе уперев руки в бока. Давыдов был холоден, сдержан, и это злило еще больше.
– Что тебя удивляет? – Закричала в сердцах, приземляя кулачек, на его стальную грудь. Даже не поморщился. Ничтожный удар. – Ты сказал однажды – учись! Учись так, чтобы я мог тобой гордиться! Вот я и училась, черт бы тебя подрал. Как проклятая! Лишь бы тебе за меня не было стыдно. За все бралась, расширяя свой кругозор.
– Тише, маленькая…
– Ну, так что, Давыдов? – Второй кулак последовал за первым. – Ты гордишься мной? А? Гордишься?
Его взгляд мгновенно почернел, а руки до боли стиснули талию. Опалив горячим дыханием ее висок, выдал коротко:
– Горжусь!
И пока Лера ошарашено переваривала информацию, мужчина усадил ее обратно, мягко надавив на плечи.
– А факт, что сам Терехов опустился до шантажа, чтобы заполучить тебя в свой штат, заставляет еще и уважать. Воспринимать, как равную.
Весь словарный запас канул в бездну, вынуждая замолчать на пару секунд. Но, как известно, бездействием проблему не решить.
– Вот тебе и представился случай от меня избавиться, – горько усмехнулась, – еще и с выгодой для компании…все, как ты мечтал!
Он подался вперед, и мягко обхватив за подбородок, вынудил смотреть в глаза.
– Дурочка…отдать тебя ему, и избавить тем самым от своей тирании? Ну, и фантазии, мелкая!
– А?
– Не надейся, говорю!
Лера лишь покачала головой. Ни то, возмущаясь. Ни то, соглашаясь. Сама не понимала.
– Что делать, Герман? – Голос предательски дрогнул. – Что теперь делать?
Мужчина шумно выдохнул, распрямляясь. Отнял свою руку. Заговорил серьезно и сдержано:
– Я наслышан о проекте «Роза Ветров». Грандиозный был скандал. В голове и не укладывается, что это твое творение. Однако стремления Виктора вполне естественны и ожидаемы. На его месте, поступил бы точно так же. Причины, побудившие тебя стать архитектором тоже, более-менее понятны…
Он запнулся на мгновение, а потом продолжил:
– Лучше скажи, почему решила поставить точку? Ведь, судя по всему, у тебя получалось. И довольно не плохо.
– Это не важно…
– Важно, Лера! – Осадил строго. – Я должен понимать, с чем имею дело. И отдавать тебя Терехову не планирую.
– Правда?
Как же наивно и по-детски прозвучал ее голос! Мужчина уверенно кивнул.
– Герман, я очень хочу помочь. Серьезно! Но…но, все гораздо сложнее…
– Полтора года, – произнес, задумчиво хмуря лоб. – В твоей речи постоянно проскальзывают эти долбанные полтора года! Ты на них зациклена, причем довольно жестко. Что произошло тогда? Решение как-то связанно с тем мужчиной, и расставанием с ним?
Тяжело дыша, уставилась на свои пальцы, внимательно разглядывая ногти.
Вот как он понял? Как?
– В глаза смотри, когда со мной разговариваешь!
Лера вздрогнула от его грозного рева.
– Да. – На выдохе. – Связано.
Давыдов скрестил руки на груди:
– Рассказывай!
На душе от воспоминаний стало гадко. Эту горечь девушка чувствовала даже на языке. От чего и поморщилась в следующую секунду.
– Да банально все, – с упоением принялась считать до десяти, и обратно, лишь бы не чувствовать на себе его внимательный взгляд. – После той…веселой конференции, меня заметила местная строительная компания. Так как я являлась студенткой, и на тот момент закончила только первый курс, предложили сотрудничество на условиях частичной занятости. Проработала у них два с половиной года. Куча проектов, за это время, приносивших им миллионы, а мне лишь жалкие гроши. Но, я не жаловалась. Наоборот, рада была. Тогда не понимала, что мной просто пользовались, и держали за дуру. Девочку для битья. Как стало известно позже, все мои разработки…они…они говорили – тебя нет в официальном штате…
– С авторским правом облапошили? – Понимающе кивнул Герман.
– Да. Каждый мой проект выходил под именем главного архитектора компании. Я вообще нигде не фигурировала…
Прервалась, чтобы втянуть в легкие как можно больше воздуха:
– А потом…потом, глава компании узнал, что я, почти полгода, состою в отношениях с его сыном. Я же, в свою очередь узнала, что Леня его сын. Представляешь, у них разные фамилии! Отец с сыном плохо ладили, и последний, назло родителю, взял фамилию покойной матери. В общем, последствия тех новостей стали моим ночным кошмаром. Много чего было. Вспоминать не хочу. Каким-то чудом, нашла в себе силы оставить все в прошлом, и двигаться дальше. Доучилась. Получила диплом. Так…чисто для галочки. Работать в одной, с ними сфере…нет уж. Увольте! Я, в качестве помощника руководителя принесу больше пользы. Наверное…
Давыдов, оттолкнувшись от стола, вновь склонился к ней. Будто ничего не мог с собой поделать, потому и вторгался постоянно в ее личное пространство.
– И все же, что он тебе сделал? – Поинтересовался вкрадчиво. – Почему стал твоим ночным кошмаром?
Игнорируя толпы мурашек, расползающихся по коже от его близости, натянула на лицо холодную улыбку.
– Хорошая попытка, Гера!
– Однажды ты расскажешь.
– В тот самый миг, когда окончательно тронусь умом.
– Это произойдет гораздо раньше. Уверяю.
Лера коротко хохотнула, слегка запрокинув голову назад. Подставляя, на мгновение, открытую беззащитную шею его темному алчущему взгляду.
– Зачем?
– Он причинил тебе боль.
И ты причинил…
– Он не лучше тебя, Герман. – Смело выдержала сканирующий взгляд. – Но, и не хуже. Скорее, такой же…
Явно не удовлетворенный ответом, мужчина, в который раз, отстранился.
– Учитывая все обстоятельства, – поспешил сменить тему разговора, обходя острые углы, – было бы настоящим свинством, давить на тебя. Но, контракт с Виктором холдингу жизненно необходим. Следовательно, выход только один. Ты соглашаешься.
– Но…
– Тсс! – Вновь, заставил замолчать, прижав свой палец к ее губам. Казалось, от этого движения замерли оба. Пульс девушки громко стучал в области внезапно пересохшего горла. – Выслушай, мелкая. Подобный шанс упустить – безумие, в чистом виде. Мы воспользуемся им. Нет нужды переходить в штат Терехова. Достаточно подписать с ним соглашение, на условиях все той же, частичной занятости. Запросишь все материалы по проекту, и в исключительно свободное от основной работы время, будешь заниматься своим творением. Завершишь его. Доведешь до ума. Все, как он пожелает. Как потребует. Я не изверг, Лера. Не пойдет, почувствуешь отторжение, ступор – сам все сделаю за тебя. Подстрахую.
Лера ошарашенно уставилась на Германа. Не совсем понимая, что делает, поднялась на ноги, и придвинулась близко. Очень близко. Жар его тела опьянял.
– Ты серьезно?
– Более чем, – убрал за ухо непослушную светлую прядь, – ни за что не откажусь, доработать «Розу Ветров». Любопытно взглянуть, чем ты ее напичкала. Перед Виктором все обязательства будут выполнены. А тобой, или мной – не суть! Он об этом, один хрен, не узнает.
Неужели, ей все это снится?
– Спасибо!
– Ну, раз уж вы все так складно порешали, детки, – невозмутимый голос Станислава Юрьевича, о существовании которого они столь благополучно забыли, вернул их на грешную землю, – и мое одобрение вам не к чему, звоните Терехову. Перехватим, его тепленьким.
