Текст книги "Ты для меня? (СИ)"
Автор книги: Людмила Сладкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 35 страниц)
Пролог
Прошлое...
– Я никому не доверяю так, как тебе. Понимаешь? – произнес изрядно подвыпивший мужчина, погладывая на сидящего напротив друга.
Константин икнул, пытаясь зафиксировать свой взгляд на товарище.
– Конечно, Стас! И я тебе доверяю. Очень.
– Тогда, пей, давай.
– Да хорошие мы уже, Юрьевич.
– Не дрейфь, Костя. Мы с тобой еще повоюем!
– Отвоевались, – буркнул себе под нос Спирин, – Хватит. Забыть пора. Полной жизнью жить пора. Семье себя посвятить пора.
– Не могу я, – Давыдов вскочил на ноги, – Не хочу. Да и не забываются такие места, как Афган, брат. Тебе ли не знать? Разве можно вычеркнуть из жизни тот момент, когда ты меня, полудохлого на своем горбу четыре километра пер? Шкуру мою спас! Да я в долгу у тебя до конца своих дней!
– Что здесь происходит?
В комнату бесшумно вошли две молодые женщины.
– Олюшка, – заворожено глядя на жену, выдохнул Константин, – А мы тут…Разговариваем.
– Вижу, – Ольга скрестила руки на груди, демонстрируя недовольство их поведением.
– Стас, а ты чего так раздухарился, – Маргарита Давыдова ловким движением руки убрала со стола почти пустую бутылку водки, – Не стыдно вам, мужики! На вас же дети смотрят!
– Дети, – словно ото сна очнулся Станислав, – Точно. А где они сейчас?
– В зале, – женщины недоуменно переглянулись, – Играют.
– Решено, – ударил себя в грудь кулаком Давыдов, – Оля, Костя, а отдайте Лерку свою за сына нашего. Породнимся хоть!
– Ты в своем уме? – возмутился Спирин, растягивая каждое слова по слогам, – Они же дети. Им всего-то по три года. Какая свадьба?
– Нет, – усердно замотал головой Стас, – Это Глебу нашему три года. А Герману уже семь.
– Все равно, рано им!
– Да не сейчас, Костя! Когда вырастут.
– А. Вот оно что. Это можно. На это я согласен.
– Э-нет, брат. Поклянись. Как в Афгане, клянись. На крови.
Константин бесстрашно схватил со стола нож, и полоснул себя по тыльной стороне ладони.
– Клянусь, что когда Лера станет взрослой, выдам ее только за Германа!.
Давыдов взял из рук товарища холодное оружие, и, повторив его действия, произнес:
– Клянусь, женить сына на твоей дочери.
Мужчины скрепили свою клятву крепким и кровавым рукопожатием.
Ольга повернулась к Давыдовой.
– Марго, – она дотронулась до плеча женщины, – Обещай мне, что не дашь им забыть об этой клятве.
– Можешь не сомневаться!
– Обещай! Я лишь тебе свою дочь смогу доверить!
– Они сдержат свое слово. Клянусь!
Глава 1
Москва. Аэропорт Домодедово. Наши дни.
Утро выдалось дождливым. Пасмурным. Словно, сама природа чувствовала, как гадко сейчас у нее на душе. Тем не менее, Лера улыбалась. Она должна была казаться счастливой. Разве не такой реакции ждут окружающие от каждого провинциала, впервые посетившего столицу? Девушка старалась соответствовать, хоть и ощущала себя крайне не комфортно. Особенно, когда ловила на себе многочисленные взгляды сотрудников аэропорта, здание которого покидать не спешила уже сорок минут. Простенькое летнее платье казалось ей чересчур коротким, хоть и доходило до середины колен. Босоножки – слишком вычурными из-за ярких цветочков. Глядя на проходящих мимо московских дам, с изящно уложенными волосами, искренне сожалела, что ограничилась скромным хвостиком. От общего многообразия людей и звуков голова шла кругом. Ее уже порядком потряхивало. Справиться с волнением, на деле, не так-то просто. А все потому, что впервые оказалась так далеко от родного Оренбурга. Да еще и одна. Без отца. Без своей защиты и опоры. Вздохнув пару раз полной грудью, Валерия схватила чемодан, и, наконец, направилась к выходу. По ту сторону дверей все еще лил дождь. Вопреки ожиданиям, Москва гостеприимной не являлась. Да, уж! Глупо было надеяться, что ее встретит друг семьи – Станислав Давыдов, с которым она не виделась уже много лет…
– Такси, красавица?
Прервал размышления Спириной мужчина кавказской национальности, разговаривающий с сильным акцентом.
– Нет. Спасибо.
Лера крепче сжала ручку чемодана.
Кто их тут знает?
– Мокнуть будешь? – Не успокаивался таксист, решивший, во что бы то ни стало, навязать свои услуги. – Поехали. Недорого. С комфортом довезу.
– Спасибо, – вежливо улыбнулась, – меня должны встретить.
– Простынешь. Заболеешь. И умрешь!
Мужчина, окончательно осмелев, пытался вырвать чемодан из рук девушки.
– Поехали, говорю.
– Пустите!
Валерия вцепилась в свой багаж, что было сил, но мокрые от дождя ладони соскользнули. Не сумев удержать равновесия, она плюхнулась прямо в лужу. Ту самую, которую секундой ранее, старательно пыталась обойти. Таксист-горемыка недоуменно уставился на нее сверху вниз.
– Как же так, – завопил он, от волнения вставляя в речь фразы на родном языке, – прости, красавица. Как лучше хотел.
Боли она не чувствовала. Но, от обиды готова была разреветься!
Ну, здравствуй, Москва!
Лера уже собиралась подняться на ноги, когда заметила совсем рядом черные мужские туфли, предположительно из крокодиловой кожи. Внутри все оборвалось. Испуганно вскинув голову, девушка оцепенела. Мужчина, бесцеремонно нарушивший личное пространство, не мигая, смотрел ей прямо в глаза. И было в этом взгляде столько пренебрежения, брезгливости и осуждения, что Валерию затрясло.
Вот, серьезно! Даже губы задрожали.
– Невероятно!
Узнавание, точно обухом по голове ее шарахнуло.
– Ге..Герман?
Конечно же, Герман. Он сильно изменился с момента их последней встречи. Вырос. Возмужал. Но, взгляд остался прежним, и она могла узнать его из тысячи. Холодный. Подавляющий. Надменный.
– Поднимайся, – прошипел он сквозь зубы. – На тебя же все смотрят!
Понимая, что руки помощи Давыдов ей не протянет, Лера осторожно встала с земли, самостоятельными силами. Прислушалась к собственным ощущениям – вроде ничего не болит. Если не принимать во внимание растоптанное чувство собственного достоинства.
– А Станислав Юрьевич где? Разве, не он должен был меня встретить?
– У отца с памятью совсем худо. Запланировал на один день сразу несколько мероприятий. По его милости, мне приходиться тратить на тебя свое личное время.
Не говоря более ни слова, Герман развернулся и уверенно зашагал в сторону своего автомобиля. Спириной же не оставалось ничего, кроме как схватить чемодан, и проследовать за ним.
* * *
Противный звук протяжных автомобильных гудков, вырвал ее из глубокой задумчивости. Куда деваться? Знаменитые московские пробки. Во всей красе. Леру все еще бил озноб. Казалось, холод продирал до самых костей. Она поежилась, обхватив себя руками. День, что называется, не задался.
Тяжело вздохнув, украдкой посмотрела на Давыдова. Все тот же точеный профиль. Все, то же хмурое выражение лица. Но, уже не подросток. Не мальчишка. Девушка поспешила отвести взгляд, опасаясь быть замеченной. Напрасно. Мужчина вовсе не реагировал на нее. А может, попросту игнорировал. Так или иначе, он больше и словом с ней не обмолвился, после короткого приветствия в аэропорту. В груди гремучей змеей шевельнулась обида. Они не вделись почти десять лет. Десять! А ему было так сложно с ней поговорить? Спросить банальное – как долетела?
Не то, чтобы она нуждалась сейчас в милой дружеской беседе. Нет. Просто в этой давящей тишине, прерываемой лишь сигналами раздраженных водителей, чувствовала себя крайне не комфортно. Герман же, наоборот. Уверенно развалился на водительском кресле, и бесцельно барабанил пальцами по рулю.
– Что за духи? – Спросил вдруг хрипло, продолжая смотреть строго перед собой. Неожиданный вопрос заставил вздрогнуть. Напрячься всем телом.
– Д…Духи?
Удивляя саму себя, начала заикаться. На его фоне всегда выглядела никчемной маленькой дурочкой.
– Мои?
– Угу.
– Не знаю. Это подарок.
Давыдов посмотрел на девушку в упор, прожигая своим злобным взглядом.
– Выброси! Смердят хуже «Красной Москвы».
Ей стало трудно дышать. Подобная беспардонность, если ни наглость, сильно возмущала.
– Повторяю – это подарок! – Процедила сквозь стиснутые зубы. – Он мне дорог!
– Можешь дорожить, сколько влезет, – после нескольких секунд молчания, вынес свой вердикт мужчина, – Но, я «наслаждаться этим» не намерен.
Отвернувшись от Валерии, он до упора опустил все окна своего внедорожника. И, хоть погода давно уже наладилась, даже начало припекать солнце, девушка все равно покрылась крупными мурашками. Ее затрясло с удвоенной силой, но возражать не стала.
Лучше бы поехала на такси. Все легче…
– Зачем ты приехала? – Без особого энтузиазма поинтересовался Давыдов.
Он вновь не смотрел на нее, и это жутко раздражало. Будто со стеной разговаривал, а не с живым человеком.
– Некоторое время назад окончила институт. Теперь приехала для трудоустройства.
– В родном городе рабочие места закончились? – Спросил с легкой ухмылкой. Не скрывая своего пренебрежения.
– Нет. Просто…здесь больше возможностей.
– Что ты изучала? – Мужчина спешно достал из кармана брюк пачку сигарет, и с наслаждением закурил одну из них, выпуская дым в открытое окно.
– Делопроизводство и…
– Охр*неть! – Гневно сплюнул Герман. – Какая тебе разница, где перед начальником ноги раздвигать? Здесь или на родине?
От подобного заявления у Леры дар речи пропал. Молча, хлопала округлившимися от ужаса глазами. Нет. Девушка никогда не была обделена мужским вниманием. Но, в отношениях состояла лишь с одним. И гордилась этим, не смотря на расставание.
– Послушай…
– Забудь, – холодно осадил Давыдов. – Давай, пересаживайся назад.
– Зачем?
– Переоденешься в сухую одежду, пока в пробке стоим.
Валерия с недоверием покосилась туда, где покоился сейчас чемодан с ее вещами.
Все ли в порядке у него с головой?
– Что, прости? Переодеться? Прямо здесь? При тебе?
– А что тебя смущает?
– Странный вопрос, Герман. Меня смущаешь ты!
– Так или иначе, придется. Меня мать растерзает, если привезу тебя в таком виде.
– Не буду! – Лера, упрямо вздернув подбородок, скрестила руки на груди.
Реакция на непослушание не заставила себя ждать. Ни один мускул не дрогнул на его суровом лице. Только вот, внезапно, он оказался рядом. Настолько близко, что Спириной пришлось вжаться в спинку пассажирского кресла. Иначе, приклеилась бы к нему грудью.
– Что ж, – произнес на распев Герман, – постараюсь доходчиво объяснить. Понимаешь, Лера, даже если сейчас ты полностью разденешься, встанешь в мою любимую позу – на четвереньки, и начнешь призывно раскачивать задницей, мое тело все равно на тебя не отреагирует. Так что расслабься, хорошо?
Валерия молчала, тяжело дыша. Аромат его парфюма вперемешку с лосьоном щекотал ноздри. Дыхание опаляло кожу, заставляя сердце биться быстрее.
– Хорошо? – Повторил с нажимом.
Желая, чтобы ее оставили в покое, и, как можно скорее, еле заметно кивнула.
– Вперед, – он небрежно махнул рукой в сторону чемодана, и тут же отстранился.
– Ненавижу! – зашипела Спирина, и словно ужаленная в мягкое место, выпрыгнула из автомобиля.
– Ну…хоть в чем-то мы с тобой солидарны.
* * *
Их особняк оказался огромным. Двухэтажным. Совсем не таким она его помнила. От внутреннего убранства захватывало дух. Ничего лишнего, но со вкусом. Роскошно. Валерия так и застыла в дверях, не решаясь шагнуть на дорогущий паркет. Герман, как «истинный джентльмен», пропустил девушку вперед. Теперь же был вынужден дожидаться, когда она выйдет из образа статуи.
– Лерочка, милая! – Со второго этажа, навстречу им спускалась лучшая подруга ее матери, буквально озаряя все вокруг своей улыбкой. – Добро пожаловать!
Женщина крепко сжала ее в своих объятиях. Валерию в тот миг накрыло такой волной спокойствия и щемящей душу нежности, которой она уже давненько не ощущала. Трясущимися руками обняла ее в ответ.
– Маргарита Алексеевна…
– Дай взглянуть на тебя, – Давыдова отстранилась. – Как же ты выросла! Какой красавицей стала!
– Спасибо, – Лера благодарно улыбнулась.
– Как долетела? – Весело прощебетала гостеприимная хозяйка. – Отцу уже звонила?
– Еще нет. Не успела.
– Ну, что же, располагайся. И чувствуй себя, как дома! – Все так же улыбаясь, Маргарита сжала ее ладони в своих. Не оборачиваясь, продолжила: – Сынок, отнеси вещи нашей красавицы наверх. Помоги освоиться.
Валерия затылком прочувствовала его испепеляющий взгляд. Даже мурашки по коже побежали.
– Нет, нет. Я сама справлюсь.
– Куда нести? – Обратился Давыдов к матери, полностью игнорируя ее присутствие.
– Я приготовила для нее комнату смежную с твоей.
– Это спальня Глеба!
– И что? Твой брат дома почти не бывает. Он без проблем согласился переехать в комнату для гостей. В отличие от тебя, сынок, для него мое слово – закон.
* * *
Сказать, что Валерия чувствовала себя неуютно – ничего не сказать! Исполняя предписания родительницы, Герман показал ей спальню. С чемоданом помог. Благородно!
Однако оставлять Леру в одиночестве не спешил, хоть и намекала всячески, что хотела бы сейчас уединиться. Девушка старалась смотреть куда угодно, только не на него.
На шикарное убранство, от которого дух захватывало. На окно, за которым виднелся небольшой сад. На свои сцепленные в замок пальцы, в конце концов.
Давыдов же скромностью не отличался. Разглядывал ее медленно, внимательно и нагло. Жадно скользил оценивающим взглядом, сверху вниз и обратно, словно…пытался понять, осталось ли в ней хоть что-то от ребенка, которого он знал.
– Может, хватит?! – Не выдержала первой.
– Хватит что? – Герман даже не попытался скрыть усмешку.
– Таращиться, как…
Фыркнув, мужчина угрожающе двинулся навстречу, заставляя умолкнуть прямо на середине фразы.
– Как?
Инстинкт самосохранения вопил во всю глотку, предупреждая об опасности. Не в силах устоять на месте под его натиском, Валерия попятилась назад.
– Не знаю. – Выдавила из себя, каким-то чудом. – Но мне этот взгляд не нравится. И если не прекратишь, то…
– То? Что ты сделаешь? Закричишь?
– Возможно…
– Давай!
Все. Дальше отступать было некуда. Осознав, что упирается ногами в спинку кровати, она запаниковала по-настоящему.
– Кричи.
Успокаивало лишь одно, и она знала это наверняка.
– Я же не интересна тебе! Зачем ведешь себя, будто…
– Истинная цель твоего приезда? Только, правду на этот раз.
– Я приехала работать! – Произнесла Спирина, чеканя каждое слово.
– На ком? – Не моргнув глазом, поинтересовался мужчина.
И дураку, намек понятен…
Первой мыслью было развернуться и выйти из комнаты. Но, он задел Леру за живое. Слишком свежи были раны. Слишком болезненны воспоминания. Никогда больше ее не унизят. Не назовут шл*хой. Никогда. Она не позволит.
Не отдавая отчета собственным действиям, замахнулась, намереваясь показать ему всю силу обиды. Да только, как оказалось, именно этого Герман и ждал. Стиснул руку девушки так, что та заныла от боли.
– Не вздумай! – Процедил он сквозь зубы.
Валерия сникла. Даже вырываться из его лап перестала.
– Извини, – прошептала еле слышно. – Случайно вышло.
– Умница, – его горячее дыхание вдруг опалило щеку – столь сильно склонился ее лицу. – Какая же…умница.
Взгляд глаза в глаза. А в них пропасть. Пропасть, длиною в крохотную жизнь. Так и глазели бы друг на друга, но к счастью их уединение было нарушено.
– Лерка! – Завопил вбежавший в комнату молодой человек. – Наконец-то!
Давыдов резко отпустил девушку, поворачиваясь на голос брата.
– Глеб! – Взвизгнув, Лера бросилась в объятия друга. – Как же я скучала!
Парнишка, схватив Спирину в охапку, сильно закружил, вынуждая вцепиться в него мертвой хваткой.
– Почему не сказала, что сегодня прилетаешь? – Глеб недовольно покосился на старшего брата. – Я бы сам тебя встретил.
– Ты бы «сам» для начала оделся! – Грубо осадил его Герман. – Хватит расхаживать по дому полуголым.
– Я вообще-то в шортах, – огрызнулся младший. – К тому же, девушкам нравится мой шикарный прокаченный торс. Правда, Лер?
– Даже и не сомневаюсь, – дружелюбно улыбнулась парнишке.
Боже! Как же вовремя он появился.
– Старая любовь не ржавеет, да? – Попытался поддеть их Давыдов.
Валерия покраснела, как рак, под его странным взглядом.
– Ты не знаешь этого слова! – Отчего-то ощетинился Глеб. – Для тебя все они – расходный материал. Не более.
– Не переживай за меня, братишка, – спокойно, но холодно произнес мужчина. – Нервные клетки не восстанавливаются! А губить их из-за баб – вообще гиблое дело.
Глеб развернулся к Валерии, нежно сжимая ее ладонь в своей теплой руке.
– Пойдем, моя хорошая! Мама уже завтрак подала.
* * *
Захлопнув за собой дверь отведенной для нее спальни, Лера устало побрела в сторону кровати. День пролетел незаметно. Слишком быстро и сумбурно. Она и глазом моргнуть не успела, а циферблат часов указывал, что уже перевалило за десять. Тяжело вздохнув, девушка присела на самый край постели, стараясь не помять дорогое покрывало. Прокручивая в памяти все события уходящего дня, то хмурилась, то улыбалась. Завтрак прошел гораздо спокойнее, чем она того ожидала. Маргарита Алексеевна оказалась замечательным кулинаром. Женщина для своей семьи успевала все. В том числе, накрыть стол, ломящийся от количества разнообразных блюд. Валерия мысленно сделала себе пометку, что надо бы взять у нее пару уроков. За столом царила добродушная атмосфера. Глеб бесконечно много болтал, пересказывая все последние события своей жизни. И в какой-то момент Лере стало так хорошо на душе. Так безмятежно. Она заливисто смеялась над шутками Маргариты Алексеевны. Глеб тоже не отставал. Гоготал на весь дом. Из-за чего получил пару колких замечаний от старшего брата. Что до него…Германа Лера старалась не замечать, хоть и сидела напротив. Лишь иногда Спирина ловила на себе его мрачные взгляды, но тут же отворачивалась. А потом он уехал, ссылаясь на какие-то дела. И черт знает, почему считала минуты до его возвращения. Раздавшийся стук в дверь прервал тягостные размышления девушки.
– Не спишь? – С улыбкой «от уха до уха» в комнату просунулась голова Глеба.
Он казался таким жизнерадостным. Таким веселым и беззаботным. Валерия не смогла сдержаться, и улыбнулась в ответ.
– Еще нет. Проходи.
– Не могу. У нас очень мало времени.
– У нас? – Удивленно вскинула брови.
– Ага! Собирайся.
– Куда?
– Мы едем развлекаться, – заговорчески прошептал парнишка. – Давай без лишнего шума.
– Но…
Дверь за Глебом осторожно закрылась, оставляя ее в легком недоумении. С одной стороны, идти никуда не хотелось. Не для развлечений такой длинный путь проделала! Но, с другой стороны, работы у нее пока еще не было…
Забыв об усталости, Лера вскочила с кровати, уже все для себя решив. Приняв на скорую руку душ, подошла к зеркалу. Она величайшей красавицей являлась, но многие считали иначе, осыпая комплиментами. А ей не нужны были многие. Королевой хотелось стать только для одного…
– Хватит! – Сурово отчеканила, глядя в глаза своему отражению. – Хватит…
Для большей убедительности, улыбнулась:
– Все будет хорошо. Хуже уже не будет.
Спустя пятнадцать минут Лера была полностью готова, и вполне довольна своим образом. Темно синее платье-футляр, доходящее почти до линии колен, очень выгодно подчеркивало подтянутую стройную фигуру. Волосы, являлись ее гордостью. Густые. Шелковистые. Блестящие. Сейчас она предпочла оставить их распущенными. Минимум косметики, минимум аксессуаров и капелька духов. Всего должно быть в меру. Иначе, превратишься в новогоднюю елку.
Она на всю свою жизнь запомнила советы матери, которая была очень эффектной женщиной. И старалась следовать им.
Где-то в области сердца неприятно заныло. В последний раз с таким энтузиазмом собиралась только на свидание.
– Вау!
От неожиданности чуть было не закричала, что есть мочи. Увидев перед собой друга, театрально схватилась за сердце.
– Ты смерти моей хочешь?
– Нет, – Глеб подошел ближе, не в силах отвести от девушки восторженного взгляда. – Я совсем другого хочу…
Смутившись, она сцепила пальцы в замок:
– Звучит весьма…загадочно.
– Такой я тебя еще не видел.
– Да брось.
– Серьезно!
– Куда едем?
– Сюрприз!
Глеб, обняв подругу за плечи, направился к выходу. Оказавшись на широкой лестнице, ведущей на первый этаж, молодой человек приложил указательный палец к губам, призывая девушку двигаться как можно тише. Только сейчас Спирина увидела, что в гостиной на одном из мягких кресел отдыхала Маргарита Алексеевна. Женщина сидела к ним спиной, и листала какой-то журнал.
От стыда щеки вспыхнули огнем. Она остановилась на середине пути. Все внутри протестовало.
Не правильно. Вести себя подобным образом, будучи гостьей в чужом доме, нельзя. Словно прочитав ее мысли, Глеб наклонился к самому уху:
– Что плохого в том, что мы хотим немного развлечься?
Валерия возмущенно ткнула друга пальцем в грудь:
– Раз все так замечательно, то почему мы крадемся, словно воры?
Поднявшись на одну ступень, молодой человек положил руку ей на талию, и вновь, шепнул:
– Ты не понимаешь. Просто…
Как нельзя, «кстати», щелкнул дверной замок, пропуская внутрь Германа. Черты его лица, секундой ранее – просто уставшие, сейчас выглядели пугающе. А взгляд, которым он их окинул…Боже! Леру будто ледяной водой окатили, в самый разгар жаркого дня. Колени начали подкашиваться, от чего она мертвой хваткой вцепилась в перила, и тут же попыталась отстраниться. Глебу подобная идея явно не понравилась. Он придвинулся еще ближе, демонстративно взирая на брата. Да еще как! Надменно. С чувством превосходства.
– Дорогой, это ты? – Маргарита отложила в сторону журнал. Обернувшись, женщина застыла. Тревога – все, что смогла прочитать в ее глазах Спирина.
– Пусти, Глеб! – Она с мольбой посмотрела на друга. – Что ты делаешь?
– Нет!
– Ты хоть понимаешь, как это все со стороны выглядит? – В отчаяние, одними лишь губами, произнесла, пытаясь достучаться до него.
– Это имеет значение?
– Для меня – да!
Наконец, Глеб отступил.
– Извини.
– Сынок? – Настороженно окликнула Маргарита Алексеевна.
– Да, мама? – Ничуть не смутившись, отозвался молодой человек.
– Что все…
В этот момент из-за спины Германа показался еще один мужчина. Лера несколько секунд вглядывалась в знакомые до боли черты. Но, когда он, смеясь, раскрыл для нее свои объятия, сомнений не осталось.
– Станислав Юрьевич! – Выдохнула девушка, стремительно сбегая вниз. – Здравствуйте!
Давыдов по-отечески прижал ее к своей груди.
– Валерия, Валерия! – Мужчина поцокал языком, отстраняясь, чтобы лучше разглядеть гостью.– Ничего себе, ты вымахала! Теперь понимаю, почему твой старик так тобой гордится. Настоящая красавица. Скажи же, Герман?
Ох, лучше бы он его не спрашивал. Герман лишь презрительно фыркнул.
– Не льсти ты ей, отец! Короной обзаведется – сшибать замучаешься.
Станислав Юрьевич удивленно посмотрел на старшего сына.
– Герман! – Возмутилась совершенно обескураженная его поведением родительница. – Ты, что себе позволяешь?!
Ничего не объясняя, и уж точно не извиняясь, мужчина быстрым уверенным шагом направился в свою комнату.
Воцарившееся молчание угнетало Леру хуже всяких оскорблений. Сердце колотилось так сильно, что уши закладывало от шума собственного пульса. Обида. До чего же она бывает горькой. В сознании пульсировал лишь один вопрос:
За что? ЗА ЧТО?!
– Лера, – Давыдов старший старательно подбирал слова. – Прости. У Германа очень-очень тяжелый характер. Знай, мы на твоей стороне. Если вдруг захочешь расцарапать ему лицо за нанесенное оскорбление, вмешиваться не станем.
– Это ни к чему. Все в порядке.
– Вот и хорошо, что всем хорошо! – Встрепенулся Глеб. – Вам – спокойной ночи. А нам пора.
– Стой, где стоишь, молодой человек! – Гаркнул на сына Стас. – Твоя безответственность меня утомляет! У вас с братом завтра очень важная встреча. Поднимайся к себе, и хорошенько выспись. На сегодня все мероприятия отменяются.
* * *
– Завтра встреча с итальянцами, – пояснил Глеб, когда они, пристыжено, возвращались с несостоявшихся увеселительных мероприятий, каждый в свою комнату. – Вот и озверели все…
Валерия слушала его в пол уха. Вновь и вновь прокручивала в памяти обидные слова Германа.
Не льсти ей отец. Не льсти ей.
Почему Герман такой? Почему так жесток с ней? И почему, черт возьми, для нее имеет значение его точка зрения?
– С итальянцами, – рассеянно повторила последнюю фразу. Когда до девушки дошел смысл сказанных слов, уставилась на друга широко раскрытыми глазами. – Итальянцы, Глеб?
– Что тебя так удивило? – Фыркнул парнишка. – У нашей фирмы очень много иностранных партнеров.
– Ничего себе, – едва ни присвистнула. Сотрудничество с зарубежными фирмами свидетельствовал о высоком уровне и репутации компании. – А на чем специализируется ваш холдинг?
Друг поморщился, явно оттягивая момент истины:
– Да всем понемногу…
– Глеб?
– Ммм?
– Только не говори, что никогда не интересовался этим вопросом. Ты не знаешь, чем зарабатывают на жизнь твои родители?
– Скажешь тоже, – Давыдов прислонился спиной к стене, с достоинством выдержав ее колючий взгляд. – Знаю, конечно. У мамы свой цветочный магазин. Она помешана на нем. В доме, куда ни глянь, везде ее веники! А отец и Герман тащат на своих плечах основной семейный бизнес.
– Ты. Не. Знаешь. – Вынесла вердикт Спирина, скрестив руки на груди. – Станислав Юрьевич прав. Безответственно…
– Мне просто не интересно это, ясно? – Вспылил на ровном месте. Однако во взгляде его появилось что-то, отдаленно напоминающее стыд. – Пожалуйста, хоть ты не заставляй меня, Лера!
– Я не…Извини.
Лера замолчала. Да какая ей вообще разница? Кто за язык тянул?
– Лерок, – ласково произнес друг, обхватывая ладонями ее плечи. – Ты тут не причем. Просто надоело. Они все решают за меня. Я мечтал стать режиссером, а стал…экономистом.
Спирина нежно улыбнулась парнишке:
– Я помню, Глеб.
– Так не хватало тебя, – прошептал Давыдов, заключая в свои объятия.
– Да брось! Зуб даю, что скучать тебе не приходилось. Вон, красавец какой у меня вымахал. Бедные девушки. Скольких уже с ума свел?
– Лера, Лера, – с горечью в голосе произнес Глеб. – Не сравнивай ху…эээ…нос, с пальцем. Они – бл*ди, а ты – друг! Их – тысячи, ты – одна.
Смеясь, девушка высвободилась из кольца его рук. От плохого настроения не осталось и следа. На этой позитивной ноте и хотелось остановиться:
– Спокойной ночи, – все еще улыбаясь, чмокнула Давыдова в щеку.
– Сладких…
Развернувшись, он побрел в противоположную сторону коридора. Именно там и располагалось его временное пристанище. Лера несколько мгновений потерянно смотрела вслед Глебу, но стоило ему скрыться за дверью, выражение ее лица изменилось. Она стала воплощением своей решимости. В спальню Германа девушка вломилась без стука. Да, его слова задели ее за живое – нет смысла отрицать.
Унизили. Оскорбили. Разозлили.
А посему, прямо сейчас, не смотря на дрожь во всем теле, Валерия собиралась расставить точки над «i».
Давыдов уже находился в постели. Нет, не спал. Откинувшись на подушки, просматривал какие-то бумаги. Ее эффектное появление заставило мужчину отвлечься от своего занятия. С губ девушки сорвался слабый вздох, стоило столкнуться взглядом с его обжигающе черными омутами. Сколько же эмоций отражалось в них! Удивление. Любопытство. Обещание неминуемой расплаты…
Герман медленно…очень-очень медленно поднялся на ноги. С грацией хищника, направился в ее сторону. Ощущая болезненный спазм в горле, жадно втянула в себя кислород. Захотелось убежать от него со всех ног, как бы глупо это сейчас не выглядело. Из одежды на мужчине красовались лишь серые спортивные брюки. От обнаженного торса невозможно было оторвать взгляд. Эти мускулы…так и манили.
Господи, да о чем только думает! Сумасшедшая!
Дело не в нем. Так сказывается ее затянувшееся воздержание! Не более.
– Заблудилась?
Чего-чего, а ехидства ему не занимать! Валерия слегка тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения.
– Есть разговор, – чувствуя себя не комфортно под этим изучающим взглядом, скрестила руки на груди.
Мужчина фыркнул:
– Тебе видимо не объяснили. В мою комнату без приглашения не входят даже родители. Выметайся.
Он говорил тихо. Очень тихо. Но, голос казался стальным. Так говорят маньяки, названивающие по ночам своим жертвам.
– И не подумаю, – Лера гордо вскинула подбородок. – Какое ты имеешь право, обижать меня? Я такой же человек. Две руки, две…
– На правду не обижаются.
Невозмутим. Непрошибаем.
– Гера, да не правда меня обижает, а твое отношение…ой…
Бесцеремонно схватив за локоть, мужчина вытолкал девушку в коридор, и захлопнул дверь прямо перед ее носом.
Отказываясь верить в происходящее, прислонилась пылающей щекой к холодной стене. Она уже ничего не понимала. В горле стоял ком от обиды и унижения. Слезы готовы были в любой момент хлынуть из глаз.
Хорошо. Все хорошо. Главное, глубже дышать.
Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге вновь возник Давыдов. Он долго и пристально смотрел на нее, а после, тяжело вздохнул:
– Ладно. Заходи!
Все это выглядело столь странно, нелепо, и глупо. Всего пару секунд назад Давыдов вышвырнул ее. За шкирку. Словно котенка нерадивого. А сейчас…сейчас взыграла женская гордость, опаляя нутро ядовитой горечью.
– Нет. Спасибо. В другой…
– Ты хотела поговорить!
– Не имеет значения. – Отчаянно замотала головой. – Уже не хочу.
– Я сказал – зайди!
Ожидая полного подчинения, Герман вновь схватил ее за руку. Да только Лере роль безмолвной куклы надоела. Вырваться из стальных тисков не получалось, а потому пошла на крайние меры – что было сил, вцепилась зубами в мужскую ладонь.
– Черт! – Выплюнул в сердцах Давыдов, размыкая пальцы. – Совсем спятила?
Нет! Конечно, нет!
Место укуса посинело мгновенно. Девушка с ужасом наблюдала, как недоумение в его глазах сменяется яростью. Не желая больше испытывать судьбу, она быстро прошмыгнула в свою комнату, наспех запирая дверь на ключ. Не щадя себя, хорошенько приложилось лбом к дверному полотну, дабы скорее успокоиться. Теперь же, в пьянящей тишине, слышала лишь бесконечно мощные удары сердца и беснующийся пульс.
– Господи, – взмолилась, уставившись в потолок, – что же я творю?
– И я бы хотел услышать ответ на этот вопрос!
Немея от ужаса, Лера развернулась на сто восемьдесят градусов. Крик застрял в груди, не успев сорваться с уст. Она попятилась, но слишком поздно поняла, что загнала себя в ловушку.
– Как? – Прохрипела, хватая воздух открытым ртом. – Герман…
Давыдов угрожающе навис над ней.
– У нас с Глебом общий балкон.
– За руку…прости. Я оборонялась.
– Тише.
– Не понимаю…
– ТИШЕ!
– Я всего лишь хотела сказать…
– Заткнись уже, Лера!
Учитывая, что в следующую секунду мужчина ласково, почти бережно, провел по ее волосам, о молчании мог бы и не просить. Валерия и без этого дар речи потеряла. Замерла на полуслове. На полу вдохе. Глаза Германа горели странным огнем, а горячие пальцы нежно гладили ее шею. Девушка чувствовала, как тяжелеют веки, а тело наполняется желанием. Давно забытым желанием. Внезапно шею пронзила острая боль.
