Текст книги "Ты для меня? (СИ)"
Автор книги: Людмила Сладкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)
Глава 12
В очередной раз Лера проснулась уже от будильника. За окном расцвело.
День обещал быть солнечным.
Прислушалась к собственным ощущениям – кажется, выспалась, несмотря на насыщенную событиями ночь. Осмотрев кровать, да и комнату в целом, Германа не обнаружила. Ушел так же незаметно, как и пришел. От легкой грусти, пронзившей насквозь, сжала губы в тонкую линию.
А чего ожидала?
Отрицать, что в его руках спалось спокойно и безмятежно – крайне глупо. Ей…понравилось. Только вот, мотивов столь странного поведения Давыдова, девушка не понимала.
Соблазнить не пытался. Просто находился рядом.
Проверял собственную реакцию? Для чего?
На размышления времени не оставалось, поэтому спрыгнув с кровати, быстро зашлепала в ванную. Спустя тридцать минут, спустилась к традиционному завтраку. Однако никого на кухне не обнаружила. Утро начиналось весьма необычно.
Неужели, проспала?
Нет.
Возможно, спутала день недели, и уже суббота?
И снова, нет. Четверг.
Что же, тогда?
Растерянно завертела головой, озираясь по сторонам. И вовремя, чтобы заметить спускающегося по лестнице Германа. Оценив ситуацию, он бросил хмурый взгляд на часы.
– Где все?
А где доброе утро, умник?
Едва вслух ни зашипела, до глубины души тронутая его безразличием. Вовремя язык прикусила.
– Не знаю.
– Ясно. Накрывай на стол.
– Я?
– Именно! – С нажимом. – Накорми меня.
– Но, чем? Тетя Рита обычно…
Его глаза опасно блеснули.
– Да, чем угодно, уже!
Лера впала в ступор. Вот, серьезно.
Помогать Маргарите Алексеевне – это одно, и всегда в радость. А вот хозяйничать на ее кухне, лазить по полкам и шкафчикам, для нее было равносильно преступлению. Некомфортно. Очень!
Понимая, что решительности у нее сейчас, «хоть отбавляй», Давыдов взял ситуацию под свой контроль. Мягко подтолкнул девушку к плите, включая индикатор. Тут же, перед ней материализовались сковорода, масло, бекон, помидоры, зелень и яйца – обычные и перепелиные.
– Займись этим. – Спокойно проинструктировал.
Растерянно кивнув, Валерия принялась за дело.
Уж, готовить яичницу умеют даже дети!
Торопливо покромсав овощи и зелень, обжарила их с обеих сторон. Добавила нежнейший бекон и залила все яйцами. Взглянула на мужчину. Он оказался шустрее, и явно ценил свое время. Столовые приборы уже находились на столе, вместе с хрустящими тостами. По бокалам он разливал густой ароматный кофе. Тарелки Лера нашла сама, и переложила в них все содержимое сковороды. При этом три четверти завтрака пожертвовала Герману. Самой, кусок в горло отчего-то не лез, не смотря на сводящий от пустоты желудок. Когда были завершены все приготовления, оба уселись завтракать.
Как же необычно это, должно быть, выглядело со стороны!
Будто они – молодая семья, наслаждающаяся ранним утром.
Пряча собственные мысли за зверским аппетитом, впилась зубами в тост, запивая щедрым глотком кофе.
– Осторожно! – Предупредил в грубоватой манере. – Кипяток!
Ага…кто бы раньше сказал. Едва не выплюнула огненную жидкость обратно.
Как же обожгло слизистую! Язык от боли ничего не чувствовал.
– Извини, – проскулила, подбегая к графину с водой. Выпив пару глотков, и остудившись, вернулась на свое место.
Герман, все это время наблюдал за ней, и к еде не притрагивался. Лучше бы, и не притронулся. Потому как, попробовав пару кусочков, недовольно нахмурил брови. Сложил на тарелку столовые приборы – нож и вилку, и вперился в девушку непроницаемым взглядом.
– Иди сюда.
– Куда? – Недоуменно. – Прямо к тебе?
Кивнул подтверждая:
– Прямо ко мне.
То ли любопытно стало, то ли сама того хотела, однако в следующее мгновение стояла между широко разведенных мужских бедер. Поймав ее запястье, Давыдов потянул на себя, вынуждая опуститься на его колено.
Сердце ухнуло вниз, угрожая выпрыгнуть из груди в любую минуту.
Так близко. При свете дня.
Господи! Почему, как овечка безропотная?
– Открой рот…
– Что?!
…и покажи язык.
– Зачем?
Устав от ее вопросов, Герман ощутимо надавил на подбородок. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Продемонстрировала свой, наверняка побелевший, язычок.
Он осматривал внимательно, временами хмурясь. Наклонился, будто поцеловать хотел.
Аж, внутри все замерло.
Только вот, мужчина целовать и не планировал. Просто, взял и…подул! Загнал воздух из своих легких в ее рот, пытаясь облегчить боль. Лера дернулась, покрываясь мурашками. Тут же, горячая рука обвила талию. Процедура повторилась.
Черт! Ничего нежнее, в жизни не ощущала.
Она готова была мурлыкать, стонать и выть, одновременно. От интимности момента. От его глубины. Щеки огнем полыхали, и ничего с этим поделать не могла.
– Легче?
– Кажется…
– Отлично. А теперь, попробуй свой шедевр, – аккуратно запихнул вилку с кусочком яичницы в рот, – и ответь на вопрос – как это можно есть?!
Лера подошла к вопросу, со всей ответственностью. Тщательно пережевывая. Вернее, пыталась. Но, обожженные рецепторы вкуса не различали.
– Что не так-то?
– Я похож на ценителя пресной пищи?
– Нет.
– Где соль? Где перец? Где лимонный сок, в конце концов?
Девушка готова была хорошенько хлопнуть себя ладошкой по лбу. Использовала только предоставленные продукты, совершенно забыв про приправы.
Бестолочь!
– Давай-ка, – слегка шлепнул по пояснице, заставляя встать, – доведи до ума!
Не говоря ни слова, ринулась к стойке с приправами, выискивая среди множества баночек, нужные.
Именно этот момент и выбрал Давыдов – старший, чтобы появиться на кухне, в одном махровом халате.
Лера так и застыла, изумленно вытаращив глаза.
Чтобы Станислав Юрьевич, и в это время, был еще не собран?
Зовите скорее мистера Гиннеса, с его легендарной книгой!
Ему есть, что записать!
– Доброе утро, семья! – Умиротворенно улыбаясь, плюхнулся на свободный стул. – Дочка, плесни кофейку.
Не укрылось от нее, каким тяжелым взглядом припечатал отца Герман. И черт его знает, что ему не понравилось. То ли, что мужчина ее дочкой назвал. То ли, что поухаживать за ним попросил. Тем не менее, доброго утра в ответ родителю пожелал.
– Необычный костюм.
Станислав загоготал:
– Всему есть логическое объяснение.
– Мелкая, – гаркнул, даже не оборачиваясь в ее сторону. – Прекращай передразнивать статую! Мы ждем.
И, правда. Сама не поняла, чего застыла. Через несколько минут, выполнив просьбы обоих мужчин, вернулась и к своей трапезе.
– Вчера я понял кое-что, сын, – Давыдов – старший отхлебнул бодрящего напитка. – Всех денег не заработаешь. А жизнь-то проходит…как вода, сквозь пальцы. В общем, возьму-ка я сегодня выходной.
Лера вспыхнула, подобно средневековому факелу, вспомнив при каких обстоятельствах, Станислав Юрьевич это понял.
Стыдоба!
– Сильная философия. Жизнеутверждающая.
– Не ерничай, Герман! Сегодня, компания на тебе. И не вздумай звонить! Мы с матерью уедем, и выключим телефоны.
Последний, лишь кивнул, уплетая завтрак за обе щеки. Спокойный, как танк.
– А я, как же?
Две пары глаз, устремились в ее сторону. Девушку действительно интересовал данный вопрос. Непосредственного руководства на месте не будет. Четких указаний, на случай своего отсутствия, Станислав ей не давал.
– Чем мне заниматься?
Первым из оцепенения вышел глава семьи:
– Работай в штатном режиме. Если закончишь раньше, можешь быть свободна. Только помни, завтра две очень важные встречи. Хорошенько подготовься.
– Все, зависящее от меня, уже готово. Осталось дело только за вами.
Мужчина смотрел на нее, тепло улыбаясь. После, выдал одобрительно:
– И, когда только все успевает?
– Признаться, самому интересно, в какое место у нее батарейки вставляются. – Хмыкнул Герман. – Проверю на досуге.
– Послушай-ка, ревизор! – Все трое обернулись на голос. В дверях, оперевшись на косяк, стояла Маргарита Алексеевна, сердито скрестив руки на груди. Бардовый халат до самых пят из благородного шелка, подчеркивал ее изящную фигуру. Растрепанные волосы, припухлые губы и загадочный блеск глаз, указывали на проведенную с пользой ночь. – Ты главное, СВОИ батарейки, куда попало, НЕ ВСТАВЛЯЙ! А то, пол столицы родственников набежит. Замучаешься алименты выплачивать.
Герман обреченно выдохнул:
– И тебе доброго утра, матушка!
– Глазам своим не верю! Ты, завтракаешь яичницей?
– Не знал, что это уголовно наказуемо.
– Яичницей, которую терпеть не можешь! Которую, отказываешься есть, даже под страхом пыток? Я обязана знать, что заставило тебя пойти на подобную жертву!
Второй раз за утро Лера наблюдала, как мужчина швыряет столовые приборы на стол. Только теперь зло и раздраженно.
Захотелось втянуть голову в плечи, лишь бы не попасть под горячую руку.
– Я должен голодать из-за того, что Мелкая ничего другого готовить не умеет? Мечется у плиты, как всадник без головы! Ты бы ее видела!
– Голодать? Холодильник ВСЕГДА забит едой, которую нужно только разогреть. Ладно, Лерочка спросить стесняется. Но, ты-то в курсе!
– И что? – Голос Давыдова приобрел стальные нотки. – Переломилась, твоя Лерочка, приготовив мне завтрак?
– Сынок…
– Нет! – Звонко прокричала Лера, вскакивая из-за стола, и пытаясь предотвратить зарождающуюся перепалку, – не переломилась, ни капельки. Могу кормить его, хоть каждое утро – яичницы не жалко. Я побегу, скоро приедет такси. Всем хорошего дня!
– И мне пора.
Герман поднялся следом.
– Дети! – Взволнованно окликнул Станислав Юрьевич. – Не спокойно мне, что-то. В мое отсутствие постарайтесь…не разгромить офис. И не свернуть друг другу шею.
* * *
Страхи Давыдова не подтвердились.
На планерке Герман вел себя профессионально и вполне корректно. Честно говоря, Лера даже залюбовалась им: так отлично мужчина держался в роли руководителя. Каждого выслушал, обязанности распределил. Одно было тошно – наблюдать, как Алина перед ним наизнанку выворачивается. В какой-то момент, так глубоко ушла в себя, закипая от гнева, что не сразу заметила руку Антипова на своем колене.
А как поняла что к чему, оттолкнула яростно зашипев.
Незамеченным для новоиспеченного руководителя данный жест не остался. А потому он, в довольно нетипичной для него манере – вежливой – освободил ее от планерки, отправив на непосредственное рабочее место.
Не знала Лера, как реагировать.
В целом, стало грустно. Отчетливо почувствовала себя белой вороной, изгоем. Однако спорить не стала, и благоразумно удалилась. Впрочем, довольно скоро поняла – к лучшему это. За несколько часов выполнила весь запланированный на день объем работы.
Вот что значит концентрация.
Да и не отвлекал никто различными мелкими поручениями.
В четвертом часу дня уже стояла в приемной Давыдова, намереваясь передать на подпись запрошенные им сметы.
Покровская окатила безразличным взглядом:
– Герман Станиславович занят!
– Ф-у-х!
Выдохнула с облегчением. Отчего-то не хотелось заходить в его кабинет. Воспоминания душили.
– Слава Богу! – Пробубнила себе под нос, чем несказанно удивила девушку. Она даже изогнула свою идеальную черную бровь. – Передай ему, пожалуйста, как освободится.
– Не могу! – Алина состроила недовольную гримасу. – Он велел тебе зайти. Лично!
Деваться некуда.
Девушка удобно устроилась в кресле для посетителей. И что-то разморило ее, видимо сказалась бессонная ночь. Словом, задремала, крепко прижимая к груди отчеты. Проснулась от того, что щелкнул дверной замок, и послышались мужские голоса. Не сразу поняла, где находится. Но как увидела удивленное лицо Германа, тут же на ноги вскочила, будто кипятком в нее плесканули.
– Прошу прощения!
– Оригинально, – засмеялся спутник Давыдова.
– Плохо спала ночью, Спирина? – Довольно строго заметил мужчина. – Ступай еще диван на посту охраны опробуй. Для комплекта!
От возмущения стала пунцовой.
Вот ведь, гад! Думает, ей крыть нечем?
– Отлично спала, Герман Станиславович. – Потянулась, хрустнув позвонками затекшей шеи. – Каждую ночь бы…так.
Смотреть в глаза боялась. Собственный пульс в горле стучал. Уставилась на его губы, которые от чего-то, расплылись в хищном оскале.
– Ну, проходи!
Глава 13
Дверь за ее спиной захлопнулась.
Громко. Заставляя вздрогнуть.
И в этот самый момент, накатила внезапная паника.
Не по себе стало, вдруг. Чего боялась, сама толком не понимала.
Не укусит же он, в конце концов!
Мягкой неуверенной поступью проследовала за мужчиной. Давыдов, полностью игнорируя ее присутствие, присел на край рабочего стола и с головой погрузился в «цифры». Ему шло сосредоточенное выражение лица. Однако не привычно было лицезреть его таким.
Спокойным. Сдержанным.
Отвлекшись на секунду от бумаг, Герман кивнул на кресло, предлагая ей присесть. Валерия, предусмотрительно отказалась. Желая обуздать в себе столь противоречивые эмоции, принялась детально изучать его кабинет.
Ничего примечательного. Все выполнено в едином стиле.
Разве что…
Движимая неведомой силой, оказалась рядом с маленьким неприметным столиком у окна, буквально заваленным чертежами. Линейками. Карандашами.
Рай архитектора, которым собственно Герман и являлся.
О его второй профессии девушка была наслышана. Столько громких проектов, выполненных силами собственной фирмы. Столько выигранных тендеров! Он являлся ее кумиром. Образцом для подражания.
Когда-то…
Пальцы вмиг похолодели. Руки затряслись. Как же хотелось прикоснуться. Провести ладонью по лощеной бумаге, наслаждаясь ее скрипом. Вспомнить себя.
Прежнюю. Без страхов. Без ошибок. Без рухнувших надежд.
Да, только…не могла.
Настойчиво игнорируя истерические сигналы тела, потянулась к ближайшему ватману. Четкость линий, прорисовка мельчайших деталей впечатляли. Про объемность, красоту проекта и говорить не стоило. Она захватывала дух. Мужчина был хорош в своем деле.
Действительно, хорош.
– Нравится?
Встрепенулась, перехватывая его внимательный взгляд.
– Очень красивый и странный дом! Даже стиль определить не могу. Всего понемногу, но так гармонично…зачаровывает. Бесконечно завидую его будущему хозяину.
Повисла тишина, в которой она отчетливо слышала свое рваное дыхание. Герман следил за ней, с легким прищуром. Словно обдумывал что-то.
– А макет уже готов? – Не дождавшись ответа, продолжила. – А «3-D» модель? Когда начнется строительство объекта?
– Когда закончится, если быть точнее. – Нехотя признался. Голос звучал довольно сухо. – Через пару месяцев. Это, левый проект, о котором отец не знает. Выполняется силами другой компании. И ты болтать об этом не станешь!
От его напряженного тона, едва ни выронила чертеж.
– Даже не собиралась…
Поспешила вернуть ватман на прежнее место, и отойти на безопасное расстояние.
…но обязательно расскажу, если ты мне его не покажешь!
Должно быть, она окончательно сбредила, раз озвучила нечто подобное. Еще, более невероятным казалось восхищение, мимолетно промелькнувшее в потемневшем от ярости взгляде.
Или, вовсе не от ярости?
– Какой грязный шантаж, девочка! – Бумаги стали не интересны. Отложил их в сторону. – Покажу, раз так приглянулся – не вопрос. Но, у меня будет условие!
– Какое? – Насупилась, ожидая подвоха.
– Молчишь до момента сдачи объекта. Это сюрприз, и портить его нельзя. Проболтаешься – одной поркой не отделаешься!
Она уверенно кивнула, ведь ничего сверхъестественного от нее не требовалось.
– По рукам!
Ох, зря проигнорировала тот странный взгляд…
Схватившись за протянутую ладонь, мужчина рывком притянул Леру к себе, вышибая воздух из легких.
Ее глаза испуганно заметались. Во рту пересохло.
– Вчера, я был готов на что угодно, лишь бы…
Герман замолчал, но продолжать и не требовалось.
Лишь бы…оказаться в ней!
Она это знала.
– А сегодня все изменилось?
– Не все! – Вкрадчиво. – Некоторые детали. И нам нужно их обсудить!
Нехорошее предчувствие стальными иголками опалило кожу. Ноющим клубком залегло в районе солнечного сплетения.
– Какие…детали?
Вместо ответа, Давыдов свирепо накинулся на ее рот, целуя так…что девушка мгновенно потеряла связь с реальностью.
– Хочу, – признался, отстраняясь и тяжело дыша, – тебя себе хочу!
Как-то странно прозвучала его фраза в тишине кабинета.
Как-то опасливо. Надрывно.
– Что останавливает? – Хихикнула, чудовищно смущаясь собственной наглости, прежде чем мужчина поцеловал вновь, словно намеренно и беспощадно дурманил разум. Лишал возможности мыслить здраво.
– Помнишь наш вчерашний разговор…на балконе?
– Да! – Ответила машинально, не совсем понимая, о чем он бормочет. – Мы редко разговариваем, потому-то я и помню каждое твое слово.
– В таком случае, – мышцы его тела обратились в камень, стискивая Спирину до боли, – ты знаешь, ЧТО!
Интересно! И откуда же она должна знать, что его останавливает?
Однако память услужливо вернула девушку на несколько часов назад.
…Я не создан для отношений. Не желаю ограничивать себя какими-то глупыми обязательствами. Верностью! Подобно удавке на шее…
Черт! Черт! Черт!
…Я беру ту, которую захочу. А потом ухожу, как надоест. Без слез. Без обид. Без истерик…
Дышать становилось все труднее. Жаркие объятия вдруг стали напоминать стальные тиски, из которых необходимо было выкарабкаться. Вырваться…всеми силами.
…Прежде чем оказаться на моем члене, они предельно четко осознают, и принимают все условия. Мне нужна лишь разрядка. Ни чувства, ни верность, к этому списку не прилагаются. Впрочем, и от них ничего подобного не требую…
Кажется, у нее начался самый настоящий истерический припадок.
Он, только что предложил ей стать его…подстилкой, без права голоса? Секс без обязательств! Легкий необременительный перепихон! Ей?
Она рассмеялась бы Давыдову в лицо, если бы не подступившая к горлу желчь.
С*ка! Словно без ножа резал.
– Нет! – Секунду спустя, уверенно уперлась ладошками в крепкую мужскую грудь, выражая протест. – Нет! И еще раз, нет! Ты постарался на славу – все по полочкам разложил, все доступно объяснил. Только вот, подобная…связь не для меня. Вообще не впечатлила перспектива!
Чужое горячее дыхание опалило изгиб шеи:
– Помнится, четыре дня назад – когда пришла за подписью в мою спальню – ты твердила, что отношения тебе не нужны. Не интересны. – Никогда еще его голос не звучал столь мягко и соблазнительно. Обволакивал, будто нежнейший кашемир. Ее голова начала медленно кружиться, от нахлынувших эмоций. Или, просто воздуха не хватало? – Так и мне они на хр*н не сдались!
Фыркнула, возмущенная до предела такой постановкой вопроса:
– Ты понял так, как сам того захотел! – Сильнее надавила на его грудную клетку, пытаясь отрезвить. – Мне нужны отношения! НУЖНЫ! Просто, сейчас я к ним не готова, морально…
Герман не слушал более – поглотил ее возмущенную тираду, очередным жестким, и вместе с тем, чувственным поцелуем. Сердце бешеными ударами гоняло по венам бурлящую кровь. Колени предательски дрожали.
Она держалась. Из последних сил цеплялась за остатки разума, и старалась не отвечать. Но когда его рука бесстыдно и по-хозяйски забралась под блузку, миновав белье, девушка сдалась. Простонав, вцепилась острыми коготками в мужскую шею, притягивая ближе.
Давыдов наоборот отстранился:
– Ну, же! – Настаивал. – Соглашайся!
– Нет…ты спятил?
– Будет так сладко, маленькая! Так бесконечно хорошо! На мне…и глубоко в тебе.
Перейдя к более активным действиям, подхватив Леру под бедра, усаживая на свой рабочий стол. Торопливо вклинился между женских бедер.
Он был дико возбужден. И бесконечно зол.
В безумном взгляде, тронутом поволокой, в равной степени плескалось и то, и другое. Мужчина провел указательным пальцем по ее пухлым губам, слегка растягивая их.
– Чего ты хочешь за доступ к своему телу?
Может и пытался казаться спокойным, только девушка чувствовала, как сильно его трясет от едва сдерживаемого гнева.
– Отношений? Верности? Или, сразу в ЗАГС?
Лера готова была истерически хохотать.
Впрочем, так и сделала: рассмеялась прямо ему в лицо.
– ЗАГС явно лишний в этом списке.
В первую очередь, себя не понимала!
Ну, что за дура?
Он-то прекрасно знал, чего хотел, и шел напролом к своей цели.
А, она? Почему так страдала от его слов?
Почему до сих пор не ушла, и позволяла прикасаться к себе?
Давыдов навис над ней айсбергом, тяжело дыша.
– Тогда в чем дело?
– Серьезно не понимаешь?
– Я понимаю, что ты таешь в моих руках, – осадил грубо, – и хочешь меня, ничуть не меньше. И как бы не упрямилась, все равно…Мечтаешь. Быть. Мною. Оттр*хана!
Так гадко стало вдруг. Словно в грязи извалялась. И обидно.
Герман был прав. Небывалая злость вспыхнула в сознании. Злость на себя!
Ведь это ее предавало собственное тело. Ее!
Пришла пора включать, наконец, мозг. И уносить ноги.
Не удостоив его ответом, спрыгнула со стола, и направилась к выходу. Но, и двух шагов сделать не успела. Грубо схватив за локоть, Давыдов развернул лицом к себе.
– Не так резво. Мы не договорили.
– Может ты и недоговорил, а вот я уже все сказала!
Как еще под его испепеляющим взглядом не свалилась замертво?
– В чем разница?
– Не понимаю, – с шипением дергала рукой, пытаясь вырваться из его захвата, – о чем…
– Значит, тр*хаться со мной, на грязном полу, вообще без каких-либо договоренностей, ты можешь! – Он хорошенько ее тряханул, едва себя контролируя. – Но, стоит…
– Не сравнивай! То была случайность!
– Ах, случайность? Ладно. Тогда, ответь мне на вопрос, – ослабил хватку. Предоставил временную свободу. – Только, честно! Соврешь – пойму, и проверю.
Лера приготовилась ко всему. Даже гордо плечи выпрямила, и брови нахмурила.
– Ты уже потекла от моих поцелуев? – Шепнул нежно, и до ужаса хрипло. – Уже мокрая?
Поперхнувшись воздухом, ошарашено уставилась на Давыдова, боясь даже пикнуть. Не выдержав, спрятала пылающие щеки в ледяных ладонях. От резкого контраста, по телу побежали мурашки.
– Чего притихла, трусишка?
Она не ответила. Пристыженно молчала. Умом понимала – глупо.
Но, как признаться, что действительно течет от его прикосновений?
Как признаться в этом человеку, которому нужно лишь ее тело?
Кто-то скажет – да, плевать! Чисто, для здоровья!
Лера не могла без чувств. Не умела.
Потому и не подпускала к себе никого, без малого, полтора года.
А его хотела! И подпустила бы. Бы…
Спустя пару ударов сердца, он вынудил ее открыть лицо – перехватил тонкие запястья, и развел руки в стороны.
Без резких движений. Очень плавно.
– Мы поступим следующим образом. – Мужчина полностью владел собой, в отличие от нее. – Случай у нас, прямо скажем…непростой, если учитывать давнишнюю дружбу наших семей, портить которую не имеем права.
– Х-м-м…
– Хорошо! Я предоставлю тебе время, для принятия решения.
Оставалось только удрученно поинтересоваться:
– Когда я должна дать…окончательный ответ?
– До полуночи, Лера! – Тяжелый вздох. – Приди ко мне через балкон, ровно в двенадцать. В том ярко-розовом шелковом пеньюаре, от которого в глазах рябит. Более красочного «да» и не придумаешь. Я все пойму.
– А если…
– Не появишься – тоже пойму. – Перебил, непреклонно. – Приму твой выбор, как должное. Забудем вчерашние события, как ты и хотела. По рукам?
Неуверенно кивнула. Внутри творился полный раздрай. Полнейший хаос. Судя по всему, ей предстоял нелегкий выбор. Давыдов более не удерживал, а потому поспешила на выход. У самой двери он ее окликнул:
– Имей в виду, я не притронусь к тебе больше, пока не услышу «да»! Взвешенное и осознанное.
– Я должна с горя выброситься в окно?
– Напрасно ерничаешь, Мелкая. – Хмыкнул, со странной интонацией. – Мы же оба знаем – ты придешь!
* * *
Домой они вернулись к шести часам.
Вместе, как ни странно. Хоть и молчали всю дорогу, думая каждый о своем.
Особняк встретил их…скандалом.
Лера едва успела скинуть обувь, когда услышала бранную ругань. Станислав Юрьевич довольно жестко воспитывал Глеба, который к слову, отмалчиваться не собирался, и орал ничуть не тише.
– По огрызайся мне еще! – Рычал глава семейства. – Пока Я тебя содержу, ты будешь делать, что Я скажу! И будешь делать это с уважением.
– Стас, – начала, Маргарита Алексеевна, но он грозным «Не лезь! Это результат твоих сюсюканий!» прервал ее попытку защитить сына.
– И что ты сделаешь? – Не сдерживался друг. – Что сделаешь, а? Опять подзатыльник влепишь? Я не ребенок уже, а свободный человек! Никто и никогда меня не заставит!
– Ах, ты не ребенок? Свободный человек? Значит, с сегодняшнего дня, ни копейки от нас, с матерью не получишь. Обеспечивай себя сам. Живи, как знаешь. Все карты заблокирую. А то, гляди-ка! Шара*бится где-то, всеми ночами. Днем отсыпается, и снова в путь. Если узнаю, что ты торчишь на чем-то…
– Да плевать мне на твои деньги. Не такой ценой! Лучше бомжевать пойду, но с честью. Подачки не приму. А если подсесть на что вздумаю, уж тебя явно не спрош…
Все случилось внезапно. На инстинктах. Когда увидела, что Станислав замахнулся для удара, сердце в пятки ушло. На глазах слезы выступили. Как подлетела к Глебу, прикрывая собой, уже не помнила. На задворках сознания услышала грозный рев Германа:
– Отец, не смей!
Зажмурилась, ожидая боли – не в силах была наблюдать за приближающейся мужской ладонью. Прекрасно понимала, насколько он силен…
Но ничего не происходило. От выброса адреналина ее уже трясло.
Осторожно распахнула веки, нервно сглатывая. Первым делом увидела побледневшего, до состояния больничной простыни, Станислава Юрьевича. Мужчина, явно, находился в шоке, совершенно не понимая, откуда на месте сына появилась она. Его рука, замершая в паре сантиметрах от ее щеки, была перехвачена и крепко стиснута ладонью Германа. Оба тяжело дышали.
Чуть дальше, с выражением первобытного ужаса на лице, застыла Маргарита Алексеевна.
– Ты спятила? – Заорал Глеб, разворачивая к себе. – Ты че творишь?
– Только не тебя. Лучше меня…только не тебя!
– Что мне с подзатыльника-то будет, дуреха? – Таким злым Глеба она еще не видела. – А тебя бы, с одного удара вырубили! Я чуть с ума от страха не сошел!
– Не важно…
– Лера, – срывающимся голосом прокаркал Давыдов старший, привлекая внимание к себе. – Прости, дочка!
– Все хорошо. Что он натворил, дядя Стас? – Пропищала еле слышно. – За что?
– Спасибо, сынок, – обратился к Герману, – можешь отпустить.
Мужчина разжал пальцы, но не сразу. Словно те онемели, и совсем его не слушались. Мотнув головой, пару раз ударил себя кулаком в грудину. Как если бы…пытался замершее сердце вновь запустить.
От этого зрелища у Леры внутренности в тугой узел скрутило. Не иначе, как в морской. Ведь, не проходило…не отпускало. Тянуло.
Глеб же, все еще находясь под действием эмоций, поднялся на второй этаж, и крикнул:
– Ничего я не натворил, Лерунь. Просто, не хочу быть тем, кем не являюсь. И не буду.
Повисло тягостное молчание, которое нарушил Станислав:
– Вот, что мне с ним делать, Лера? Не понимаю, как мог лоботряса, бездаря и разгильдяя воспитать!
Девушка вспыхнула от возмущения:
– Раз Вы такое говорите, – ответила чужим могильным голосом, – значит, совершенно не знаете своего сына! Глеб – лучший человек на свете! Таких больше нет. Он отзывчивый, чуткий, преданный, честный. Трудолюбивый и самостоятельный. Талантливый, до ужаса. Видели, как он танцует? А как поет, слышали? Да душа на части рвется от его голоса! Но, судя по Вашему лицу – это новость. А ведь есть куча записей, в домашнем видеоархиве, который хранится в его комнате. Нужно лишь, проявить участие, и посмотреть. Думаете, он жизнь прожигает? Нет! У него, давным-давно есть работа, и малый бизнес! Он, в свои двадцать три, ни от кого не зависим. Трудится в основном, ночами. Где – не скажу, даже под пытками! У вас, замечательный ребенок. Просто, он другой. Совершенно. И подход к нему нужен особенный. Не давите на него. Он не Герман, который сам, кого угодно раздавит. Глеб сломается!
Замолчала, чувствуя, как задыхается от недостатка кислорода. Даже закашлялась. И только теперь поняла, что ее откровения произвели эффект разорвавшейся бомбы.
Вид у всех был столь ошарашенный, впору гоготать, за живот держась.
– Я понимаю, – продолжила спокойнее и гораздо тише, – Вы желаете видеть его в компании. В таком случае, предложите ему креативную должность, и восторг от результата обеспечен! Он не станет копошиться в бумажках и цифрах. Хоть это поймите. И если, согласны на такие условия, то дайте мне время…и я его приведу. Он сам придет!
Несколько часов Лера провела с Глебом, и почти убедила друга пойти на примирение с семейством. Хотя бы, откровенно поговорить. И он пообещал прислушаться. Со временем, его настроение пришло в норму. Даже шутил и смеялся. После, расцеловав в обе щеки, умчался по своим делам, оставив ее совсем одну.
А полночь-то близилась…
С каждым прошедшим часом, сердце в груди ныло все тревожнее.
Дилемма.
Она сидела на кровати, обернувшись в белое махровое полотенце, и поджав под себя одну ногу. В чем из душа вышла, в том и осталась.
Рядом красовалась ее ночная рубашка, которую Герман упомянул в условии.
В условии…
Черепная коробка грозилась обратиться в пыль, под напором тяжелых мыслей.
Что она получит, соглашаясь на предложение Давыдова?
Секс…только секс. А вот он – всю ее. Тело. Душу. А затем, растопчет, когда надоест новая игрушка. Ведь, верность…не для него.
Отчаяние затопило с головой. Угнетенная и дезориентированная, Лера совершенно потерялась во времени.
Не в силах принять решение, так и осталась в своей комнате, когда стрелка часов перевалила за полночь.
Своего рода…выбор!
Действуя на автомате, натянула на чистое тело подготовленную ярко-розовую сорочку, расчесала волосы, и уже лечь в постель собиралась, когда мужчина, подобно урагану влетел в ее спальню. Дверь с петель не снес, и на том спасибо!
А как же – пойму твой отказ, если не придешь?
Испуганно сжала в кулачках край одеяла, настороженно наблюдая за ним из-под опущенных ресниц.
Почему, возликовала в глубине души?
– Значит, нет?
– Нет!
– Уверена?
Утвердительно кивнула.
Давыдов нервно мерил шагами помещение, время от времени пожирая ее гневным взглядом. Наконец, остановился. На скулах играли желваки.
Выглядел он очень даже устрашающе.
– Твои условия?
О, Господи! О, Господи!
Недолго думая, Лера подошла вплотную.
– Нет условий. Только вопрос. Очень-очень важный для меня. Если скажу «да», наши отношения будут свободными? Вообще без обязательств и претензий? Лишь…приятные моменты.
– Скорее всего. – Настороженно прищурился, не понимая, к чему она клонит.
– Значит, вопрос верности не обсуждается, и у тебя будут женщины на стороне?
– Не на стороне, Лера. Просто, кроме тебя. Будут еще, кроме тебя! Целенаправленно никого не ищу, но…всякое возможно.
Тихо, тихо! Выдрать ему клок волос…всегда успеется!
– Стало быть, от меня верности ты тоже не требуешь? – Говорить старалась как можно беззаботнее, хоть кровь, будто кислотой и разъедала сердце. – Выражаясь твоим языком, с кем хочу, с тем и тр*хаюсь?
Германа передернуло. Прямо лицо перекосило. Он отвел взгляд. Тяжело дыша, уставился в потолок. После непродолжительной паузы сообщил:
