Текст книги "Ты для меня? (СИ)"
Автор книги: Людмила Сладкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)
Глава 21
Возвращаться Терехов не стал, сославшись на сильную занятость, и прилично потраченное время. Однако довольным голосом, из серии – я всегда добиваюсь поставленной цели, попросил передать руководству, чтобы те готовили на подпись соответствующую документацию. Что до самой Леры, и ее «Розы Ветров», мужчина решил обсудить некоторые аспекты с юристами, дабы более грамотно составить договор частичной занятости, так как в его фирме подобная практика ранее не использовалась. В общей сложности, все приготовления должны были занять не более недели, что устраивало обе стороны. Все вздохнули с облегчением – самая большая проблема «ИнвестСтройТрест» практически разрешилась.
Лера, внезапно, стала центром всеобщего внимания. К ней подходили коллеги, которых девушка видела, не более пары раз. Кто поздравлял, расхваливая профессиональные качества, и креативный подход к работе. Кто от души благодарил, ведь именно ее усилиям не пришлось сокращать штат.
Так продолжалось в течении всего рабочего дня!
Герман лишь закатывал глаза, если становился нечаянным свидетелем подобных сцен.
– Это успех! – Обреченно бурчал себе под нос, и качал головой. – Смотри, не зазнайся, мелкая.
Она показывала ему язык, и, смеясь, отвечала:
– Не завидуйте, Герман Станиславович. Так уж вышло, что я миленькая, а Вы…грозный!
К величайшему удивлению, Станислава Юрьевича едва ли, ни распирало от гордости. Но, не за сына, а за нее. В какой-то момент, сказал открытым текстом:
– И я горжусь, дочка!
Столь откровенная теплота и искренность, грели душу. Не стесняясь ее присутствия, мужчина позвонил жене, и с неописуемым восторгом, поведал все, до мельчайших подробностей. Странное дело – про неоднозначную сцену, с участием Германа, Давыдов умолчал. Возможно, со стороны все выглядело вполне безобидно, и беспокоиться было не о чем. А возможно, он предпочел просто проигнорировать увиденное. Лера не знала наверняка. Но, чувство недосказанности не покидало ни на миг. Буквально, напитало воздух.
К их возвращению Маргарита Алексеевна организовала самый настоящий пир, именуемый скромным праздничным ужином. В воздухе витали такие умопомрачительные ароматы, что рот мгновенно наполнился слюной, а желудок начал заходиться болезненными голодными спазмами. Да, дел в компании накопилось, действительно, много. Полноценно пообедать не вышло. Пара конфет, и чашка кофе на пару с Региной, не в счет.
А потому, Валерия поднялась в комнату довольно быстро. Почти, бегом. Изначально планировала принять душ, на скорую руку, но почувствовав свинцовую тяжесть в ногах, не смогла отказать себе в горячей ванне, с ароматной морской солью, и травами. Уже спустя двадцать минут, ощущала себя абсолютно отдохнувшей, и совершенно счастливой. Прежде чем спуститься вниз, дабы помочь хозяйке накрыть на стол, девушка успела высушить и уложить волосы, оставляя их свободно спадать по плечам. В макияже смысла не видела – ужин ужином, а кожа должна дышать. В одежде предпочла простоту и удобство. Потому и выбрала легкий цветастый сарафан из собственного гардероба, привезенного из дома. Плюсом подобной модели являлось обилие воланов на груди, позволяющих не обременять себя ношением нижнего белья.
Напоследок покрутившись перед зеркалом, осталась довольна созданным образом. Телефонная трель остановила ее у самой двери. Лера по мелодии звонка узнала настойчивого абонента, а потому расплылась в счастливой улыбке.
– Привет, пап!
– Что все это значит, Лера?
Серьезный тон родителя, да еще и без предисловий, ничего хорошего не сулил. Предчувствуя не простой разговор, опустилась на прикроватный пуф.
– Если бы ты конкретизировал вопрос…
– Не утруждайся – заговорить зубы не выйдет. Мне звонил Стас. Я все знаю.
– Тогда, зачем спрашиваешь? – Вспылила, не выдержав напряжения.
– Зачем? – Яростно выплюнул отец. – Ах, зачем?! Позволь напомнить, юная барышня, чем закончилась твоя одержимость архитектурой в прошлый раз…
– Я помню…
– Значит, вспомнишь еще раз тот погребальный костер, устроенный тобой во дворе нашего дома, который спалил не только все твои проекты, но и часть соседского гаража!
Сердце в груди болезненно сжалось. Да, нервы сдали. Спалила все, к чертовой матери. А гараж…огонь вышел из-под контроля. Вот и все.
– Пап…не начинай!
– Ты не умеешь проигрывать, Лера. Совершенно! Как и говорить себе «стоп».
– Я слышу это с четырнадцати лет.
– Доченька, – выдохнул мужчина, пытаясь совладать с эмоциями, – малышка моя. Я отослал тебя к Стасу, чтобы дать возможность раскрыться в другой сфере. Ты у меня талантливая, и целеустремленная девочка. Зачем же ты… на те же самые грабли. В то же самое болото! Вдруг, что-то пойдет не так? Опять переживать будешь? Страдать? Душу рвать? А я смотреть на это должен, и не вмешиваться?
Кажется, в тот самый миг Лера и поняла, как сильно по нему соскучилась. До умопомрачения захотелось очутиться в родных объятиях. Расцеловать упрямца в щетинистые щеки. Прижаться к родительскому плечу, пока он гладит ее по голове, вселяя уверенность в завтрашнем дне. В груди защемило, от невероятной тоски.
– Я соскучилась, пап. – Произнесла, почти шепотом. – Если скажешь, хоть завтра вернусь.
– Лера…
Тяжелый вздох. Молчание.
– Но, я хотела бы остаться. Просто выслушай. И постарайся понять…
– Говори.
– Мне нравится работать у Станислава Юрьевича. Правда. У меня получается. Чувствую себя так, будто крылья за спиной выросли. Уверяю, тебе не о чем переживать, ведь я не собираюсь возвращаться в архитектурную отрасль. Это единоразовый контракт, на один проект. Доведу до логического завершения «Розочку», и все. Я стала умнее, пап. И взрослее. К тому же, если что-то действительно пойдет не так, меня подстрахует Герман.
Повисло тягостное молчание, прерываемое лишь их размеренным дыханием.
– Я услышал тебя, – произнес родитель, наконец. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Не сомневайся.
Дальнейший разговор шел на нейтральные отвлеченные темы. Легкие и необременительные. А спустя десять минут, Лера попрощалась с отцом, и отправилась на кухню. Живот сильно урчал, напоминая хозяйке о своих пустотах. Уже находясь на середине лестницы, услышала голос Маргариты Алексеевны:
– Лерочка, будь добра, сходи за мальчишками. Все давно готово.
Молча кивнув, девушка вернулась обратно.
Глеб увлеченно обсуждал по телефону детали нового клипа с очередным заказчиком, а потому на приглашение к ужину ответил коротким кивком. Пожав плечами, Лера покинула спальню друга, и уже спустя пару секунд, настойчиво стучала в дверь Германа. Как и в прошлый раз, ей никто не открыл. Не удивительно. Однако теперь, девушка не испытывала страха, нарушая его личное пространство. Трепет, и внезапно накатившее волнение – да. Но, не страх. Уверенно войдя внутрь, плотно прикрыла за собой дверь. Внимательно просканировала помещение. На кровати вновь лежал банный халат. Из ванны опять доносился звук льющейся воды.
– Ничего не меняется, – выдохнула обреченно. А потом закричала, надрывая горло, – Давыдов! Спускайся, давай! Мы есть хотим!
Мужчина тут же выключил воду.
– Подойди ко мне, – донеслось в ответ.
Ой, мамочки!
К такому повороту готова не была. Совершенно.
– Зачем? – Настороженно. – Я не стану тереть тебе спинку!
– Принеси мне халат, и лосьон после бритья.
Лера сжала кулаки, и громко топнула ногой, в знак душевного протеста.
Нельзя было заранее взять с собой?
Ни, пожалуйста, тебе! Ни, спасибо!
А она, между прочим, не на работе. И в прислуги не нанималась!
Хам!
– Я вижу тебя в отражении, мелкая. Сейчас щеки лопнут. – Засмеялся. – Халат на кровати. Лосьон на комоде. Живее!
Ничего не оставалось. Насупившись, схватила первый попавшийся бутылёк, коих в указанном месте было не мало. Подобно грозной фурии влетела в ванную комнату, намереваясь, как минимум, брызнуть этой штукой ему в глаз, и застыла, не в силах отвести взгляд. От могучего тела, упакованного лишь в белое полотенце на уровне бедер. От влажных капель, стекающих вниз, по гладкой загорелой коже.
Сколько они так простояли, сложно сказать. Просто молчали, и мысленно пожирали друг друга.
– Это крем для бритья, – послышался хриплый мужской голос.
Лера встрепенулась, избавляясь от наваждения.
– Сейчас…поменяю.
– Забудь!
Уверенный шаг в ее сторону. Мягко, но опасно. Так хищник выслеживает свою жертву.
Только не здесь! Только не сейчас…Держи разум трезвым.
– Нас ждут, – напомнила, скорее себе, нежели ему.
Однако данная фраза, казалось, возымела действие. Кивнув, Герман вышел из ванной, оставляя девушку в гордом одиночестве. Нервно сглотнув, направилась следом. И вроде уйти собиралась, да только в последний момент передумала. Отчаянно захотелось просто побыть рядом. Просто поговорить. Детально изучить его спальню, ведь больше шанса могло и не выпасть. Сдерживаться, впрочем, не стала. В какой-то миг, о существовании Давыдова вообще забыла. Напрочь. Она знакомилась с новой территорией. С ее аурой и неприкосновенной мужской энергетикой. Открывала все, что только попадало под руку – шкафы, тумбочки, комоды – изучая содержимое, и оставляя там невидимую частичку себя. Ощупывала.
Перенюхала всю парфюмерию, испытывая неимоверное наслаждение. Теперь Лера знала название любимых ароматов Германа. Почему-то, это казалось ей важным.
За спиной раздался сдержанный смешок, заставляя инстинктивно обернуться.
Герман развалился в своей кровати, и подобно властителю мира, закинул руку за голову. В белом махровом халате, слегка распахнутом на груди. Волосы, все еще оставались влажными после душа. Улыбка, которой Давыдов одарил ее, была способна плавить кости, подобно воску – чудом на ногах устояла. С легким прищуром мужчина следил за каждым ее движением.
– Тебе это нравится. – Фыркнул в итоге.
Не вопрос. Утверждение. Понаблюдал, и сделал выводы.
Лера не видела смысла, в обратном утверждении. Провокационно повела плечом, заставляя тонкую бретельку соскользнуть вниз, оголяя ключицу.
– Хозяйничать в твоей комнате? – Отзеркалила его же ухмылку. – Рыться в личных вещах, и осматривать шкафы? О, да! Определенно!
Улыбка испарилась с точеного аристократического лица. Теперь он выглядел серьезно, и даже устрашающе. Но, стоило схлестнуться с его взглядом, и голова пошла кругом.
Откровенный голод. Ничем ни прикрытый.
В тот миг, по телу точно электрический разряд пробежал. Дышать стало нечем.
– Герман…
– Подойди.
– Нет! – Замотала головой, вспомнив важную деталь. – Одевайся. Ужин готов. Нас ждут за стол…
– К черту, ужин!
Она еще не видела, чтобы человек так плавно вставал на ноги. Будто бы перетек из одного состояния в другое, и теперь, так же плавно приближался к ней. С нарочитой медлительностью, дабы дать Лере возможность, в полной мере прочувствовать свой беснующийся пульс.
– Есть идея получше, – опалил дыханием ее, и без того пересохшие губы, едва достиг цели. – Составишь компанию, мелкая?
– В ч-чем?
– Поплавай со мной.
Всего-то? Черт!
– Вынуждена отказать…
Черная бровь иронично изогнулась:
– Что так?
– Кое-кто сжег мой единственный купальник!
Едва касаясь, он провел по предплечью указательным пальцем снизу вверх, пробуждая тысячи ее нервных окончаний, и заставляя вздрогнуть. Демонстративно вернул на место упавшую бретельку.
– Каков ублюдок, – хмыкнул, театрально вздыхая, – не заставлять же тебя плавать нагишом…
Отстранился мужчина быстро. А пару секунд спустя, извлек из верхнего ящика комода черные треугольники, в которых Лера признала свою собственность. И тут же, обиженно закатила глаза:
– Серьезно? В комоде? Я надеялась, что ты носишь мои купальные трусики у самого сердца. Прямо в кармане рабочего пиджака. Скажем, вместо платочка!
Давыдов рассмеялся, а после окинул таким горячим взглядом, что она поперхнулась собственной слюной. Желание шутить отпало мгновенно, уступая место совершенно другому…желанию.
– Ну, что ты, Лера! На кой черт мне сдались твои купальные трусики? – Поспешил успокоить, а потом добил. – Там хранятся настоящие. Кружевные. Сегодняшние.
Плавание отошло на задний план. Самый последний! Перед глазами мгновенно предстала картина их развратных действий, в самый разгар сегодняшних переговоров. И ее нежнейшие кружева…Боже, в ушах до сих пор стоял треск рвущейся ткани. Она вспыхнула, точно свеча. И черт его знает, от запоздалого стыда, или же разливающегося по венам возбуждения.
– Ну, конечно! – Попыталась отшутиться. – Наверняка, выкинул в ближайшую урну.
Герман шутку не оценил. Открыл створку огромного шкафа, и подтолкнул к нему:
– Так ты проверь.
– Поверю…на слово.
Внезапно он развернул ее к себе лицом, прижимая спиной зеркальной двери. Лишь сдавленное «ох» и сорвалось с губ.
– Моя девочка…как же ты возбуждена, – прошептал прямо в ухо, властно обхватывая полушарие женской груди. Детально осмотрел острые пики, слегка пощипывая, тем самым превращая ее конечности в вату, – невероятное зрелище…
– Ч-что?
Герман не разговаривал более – накрыл тугую торчащую вершинку горячим влажным ртом, прямо поверх тонкой ткани сарафана. Лера выгнула спину, подавшись ему навстречу. Отдавая всю себя. Стон, трепетный и страстный, заполнил пространство. Ее стон.
Любовь. Моя. Любовь.
Словно обезумев, вцепилась в волосы Давыдова. А оторвав его от собственной груди, сама набросилась на столь желанные губы. Ответ последовал незамедлительно. И в тот миг, мир перестал существовать. Лишь он. Лишь его руки, поцелуи и объятия.
Когда раздался настойчивый стук в дверь, девушка была уже обнажена до пояса, демонстрируя Герману полную упругую грудь. Мужчина же, в свою очередь, водил торчащим, как кол, членом, вдоль влажных девичьих складочек, и готовился проникнуть глубоко внутрь. До упора. Чтобы хорошенько, хорошенько ее…
Дьявол! Еще секунда, и он, наконец, заполнил бы ее.
Они заторможено уставились друг на друга, совершенно не понимая, что происходит. Лера попыталась отстраниться, чувствуя неладное. На что мужчина зарычал, и толкнулся внутрь. Самую малость – лишь головку ввел, а от пронзившего наслаждения на ногах онемели пальцы. Герман и сам зашипел, отчаянно желая погрузиться полностью.
– Сладкая, – шептал самозабвенно, – до чего же сладкая, моя малышка!
Чееерт!
Лера кусала губы, от нестерпимого желания принять его в себя, но стук повторился.
– Герман? – Послышался из коридора отрезвляющий голос Станислава.
Господи! Да что же они творят?
Ее буквально смело в сторону от него. Оба принялись лихорадочно поправлять одежду. И в тот самый миг, когда начала открываться входная дверь, Давыдов успел запихнуть девушку в шкаф, и задвинуть створки.
Леру трясло. Практически, лихорадило.
Невозможно противиться тому, что она чувствовала к этому мужчине. Невозможно не поддаваться зову плоти. Эти эмоции сносили все на своем пути.
– Отец? – Прозвучало не очень приветливо. – В чем дело.
– Почему ты еще не одет? – Удивленно. – Ужин стынет.
– Только из душа.
– Ясно. – Давыдов – старший казался напряженным. – В Кемеровском филиале чрезвычайная ситуация. Вылетаете с Антиповым ближайшим рейсом. У тебя самолет через час. Собирайся.
Глава 22
Да, эгоистка. Самая настоящая. Непрошибаемая и неисправимая.
В данный момент Леру не интересовали проблемы компании. От слова совсем. Готова была рукой махнуть, приговаривая – гори оно все синим пламенем! Лишь одна настойчивая мысль терзала сознание, разрывая ее на миллионы мельчайших крупиц, и каждая из них вопила от страха, не своим голосом – как же его отпустить? Сейчас? Голодного и неудовлетворенного? Не связанного обязательствами…в другой город, кишащий свободными девушками и соблазнами? Мужчину, призирающего само понятие верности? Стоило представить Германа и…что он…
Господи! Да Давыдов будет делать все, что ему заблагорассудится! С кем пожелает – ему сложно отказать. И Лера согласилась на это? На ЭТО? Запоздалое раскаяние накрыло с головой.
Идиотка!
В отчаянии, зажмурилась, и хорошенько приложилась лбом о стенку шкафа. Приличный вышел удар. Отрезвляющий. Чуть искры из глаз не посыпались.
Станислав Юрьевич, и Гера притихли разом, точно прислушивались к созданному ей шуму, гадая о причинах его возникновения. Не получив подтверждения догадкам, заговорили вновь, обсуждая все больше и больше аспектов происшествия. Однако девушка не в силах была сосредоточиться ни на словечке.
Что делать? Что же делать? Думай!
Принимая его условия, Валерия и не предполагала подобного стечения обстоятельств. Не знала, что у него появится реальная возможность возжелать кого-то на стороне, так скоро!
Нужно время! Много времени.
Желудок сжался в болезненный комок, угрожая вывернуться наизнанку. К счастью, он все еще был пуст. Но, во рту стало гадко и горько от подступившей желчи. Лера чувствовала себя в западне, из которой нет выхода. В которую загнала себя собственноручно. А теперь, хоть волком вой!
Стало нечем дышать. Либо в замкнутом помещении заканчивался кислород, либо ее легкие, напрочь, позабыли о своей прямой функции. Ни один из вариантов не радовал.
Жалко. Как же себя жалко!
Обессиленно сползла вниз, и забилась в дальний угол, обхватив колени руками. Сколько так просидела, неизвестно, но в какой-то момент все изменилось. Хлопнула входная дверь, и следом раздался характерный щелчок – комнату заперли изнутри.
Конечно! Раньше сделать этого было нельзя!
Створка шкафа бесшумно распахнулась, являя взору мрачное лицо Давыдова. Впрочем, хмурым оно оставалось не долго. Тут же вытянулось от удивления, едва заметил ее – скукожившуюся в три погибели.
– Эй, – ласково окликнул, опускаясь на корточки, прямо напротив девушки. – Я так долго болтал, что ты успела уснуть?
Нет! Ты так долго отсутствовал в моей жизни, что я успела забыть, каким нежным может быть твой голос…
Столь внезапная мысль придала Лере сил. О, она будет бороться! С улыбкой, что называется от уха, до уха, медленно потянулась. А потом усиленно закивала, прикусив губу:
– И теперь, просто обязан взять меня. – Выдержала паузу, любуясь его в раз потемневшим взглядом. – На ручки!
– Твою…Лера!
Договорить ему не дала. Потянулась вперед, обвивая мощную шею руками, и точно лианами, намертво привязывая к себе. Не ожидая от нее подобного маневра, Герман не смог удержать равновесия, и в следующее мгновение, распластался на полу, увлекая девушку за собой. Она заливисто засмеялась, устраиваясь на нем поудобнее.
Мой! – Пульсировало в сознании огромными алыми буквами. – Мой!
Давыдов провел по ее спине горячими грубоватыми ладонями. Ощутимо сжал девичью талию, даже сквозь ткань платья, обжигая кожу короткими, но властными собственническими движениями. Он не останавливался, ни на секунду. Гладил, сжимал, пощипывал, даря ни с чем несравнимые ощущения. Каждое прикосновение – словно разряд током. Но, крайне осторожно. Будто боялся сорваться. Потерять над собой контроль. И все это время, неотрывно вглядывался в лицо девушки непроницаемым взглядом.
– Обязательно лететь? – Разбавила тишину мягким шепотом, вырисовывая на его груди, покрытой порослью темных волосков, незатейливые узоры.
Уткнувшись носом в ее макушку, мужчина шумно втянул в себя воздух, лишь после этого бросил коротко:
– Ты все слышала.
Кивнула, предпочитая сохранить в тайне, что не поняла из их разговора, ровным счетом ничего. Германа распирало от желания сказать ей что-то. Лера чувствовала это напряжение. И видела. По нахмуренным бровям. По сжатым в жесткую линию губам. Однако он упорно хранил молчание.
– Будешь скучать по мне? – Беззаботно прощебетала, настойчиво отгоняя от себя плохие мысли.
– Думаешь, у меня так много свободного времени?
– Думаю, ты жуткий зануда!
Замолчали одновременно. Фыркнув, от негодования, Валерия улеглась на него полностью. Полы халата сместились в стороны, позволяя ей приклеиться щекой к открытому участку мужской кожи. Слушая мощные, но далеко не спокойные удары его сердца, немного смягчилась. С виду-то спокоен. А внутри…вулкан.
– Ну, и пожалуйста! – Задиристо показала язык, стремясь разрядить обстановку. – А я буду. И никто мне не запретит.
– Уверенна?
– Уверенна! – Теперь голос Леры звучал воинственно. – Скажу больше, как только шагнешь за порог, я тут же оккупирую твою комнату, и…
Герман подмял ее под себя всего одним молниеносным движением. Его глаза горели. Нет. Скорее, полыхали дьявольским огнем. Грудь под ударами сердца ходуном ходила.
– Серьезно? – Прохрипел вдруг мужчина, вклиниваясь между ее бедер. Собственное сердце забилось быстро-быстро, да и во рту давно пересохло.
– Что?
– Оккупируешь мою комнату?
– Д-да!
Давыдов прижал губы прямо к ее уху, заставляя вздрагивать от каждого слова:
– Какая умница, – горячий, чувственный шепот. – Значит, каждую ночь станешь спать в этой постели, представляя меня рядом? На тебе? В тебе?
– Хм…почему бы и нет?
– В таком случае, девочка, ты просто обязана делать это, будучи полностью обнаженной. Позволь простыням напитаться твоим запахом.
Не вопрос! Она даже сбрызнет их своими духами, если придется!
Оба сдавленно зашипели, когда Лера, осмелев, обхватила бедрами его талию.
– Ну, как сказать…ночь, – выдохнула еле слышно. – Скорее утро. Я планирую приходить домой под утро…
Что-то незримое поменялось в нем, в мгновение ока. Тело, захватившее ее в плен, сейчас превратилось в неподвижную каменную глыбу, намертво припечатав к полу. Приходилось отвоевывать жалкие сантиметры, чтобы сделать хоть крошечный глоток воздуха.
– Значит, утро?
– А чего ты ожидал? – Злобно зашипела, не в силах более себя контролировать. – Он, значит, будет там, направо и налево пользоваться привилегиями свободных отношений, а я должна в четырех стенах киснуть, изображая из себя монашку? Нет, уж! И я проведу время с пользой!
– Это чертовски неверный ответ, Лера! – Прогремел Давыдов. Свирепо вцепился в ее волосы, причиняя легкую боль, и притянул вплотную к своему лицу. – Все чаше, и чаще ловлю себя на мысли…что хочу откусить под самый корень…твой острый язычок!
Нормальная девушка от подобных действий пришла бы в ужас. Однако Спирина к их числу не относилась. Подавшись вперед, продемонстрировала тот самый язычок, и лизнула его нижнюю губу, испытывая запредельное количество эмоций от своей шальной безнаказанности.
– Чего же ты медлишь?
Герман издал примитивный грудной рык, больше похожий на сдавленный хрип:
– Он мне еще пригодиться!
Кровь прилила к лицу – подобные намеки, и идиот, в состоянии понять.
– Знаешь, я бы тоже откусила тебе кое-что…стратегически важное. – Вернула равнодушным тоном.
Ага! Прямо под ноль, и спала бы спокойно!
– Но, исходя из тех же соображений – ох, как самой пригодится – он все еще на месте! Ясно?
Для полноты картины, и зубами щелкнула, подобно маленькому дракончику. И вообще, от злости вся подобралась и ощетинилась. Зря, наверное. Ведь в следующее мгновение Давыдов, набросился на ее губы. Беспринципно и жестко. Очень жестко! Казалось, вот-вот укусит ее на самом деле. До крови. Или…вообще, сожрет!
– Буду, – произнес он, вдруг, пытаясь отдышаться. – Кажется, буду…
– А? – Ничего другого на ум не пришло.
И не удивительно. Ее мозг просто расплавили! Самым бессовестным образом.
– Что будешь? – Уточнила, осененная внезапной догадкой. Нахмурилась, отказываясь верить. От важности ответа, у нее перехватило дыхание. – Скучать?
Легкая ухмылка. Сдержанный кивок.
– По…мне?
Вновь, кивок.
Боже! Боже! Боже!
– И думать обо мне, каждую свободную минутку?
Рассмеявшись, Герман громко фыркнул:
– Не наглей, мелкая!
– Согласна. Перебор.
– Взамен, попрошу кое о чем.
– Хитрый жук! – Лениво потянулась под ним. Мышцы ощутимо задеревенели, и теперь кожу пощипывало. – Не честно!
Не обращая внимания на ее возмущение, он продолжил:
– Ни каких личных встреч с мистером «кукленок» за время моего отсутствия!
– Эй! Он может подготовить договор в любой момент. Как я откажу-то?
– Я сказал, личных! Научись меня слушать.
– А ты – нормально изъясняться!
– Лера!
– И, вообще, меня уже трясет, от того, с каким призрением ты произносишь это слово!
– Какое?
– Кукленок!
Герман мягко очертил контур ее губ, призывая к смирению.
– Да, брось…разве это призрение? Скорее уж несогласие.
– Господи, боже! – Едва не взвыла, от бессилия. – Да с чем еще не согласен этот мужчина? Клянусь, если ты сейчас скажешь мне очередную гадость, по поводу моей внешности, совершенно не соответствующей кукольным канонам, я тебя ударю!
Внезапно он освободил ее от тяжести своего тела, скатившись на пол. Но, тут же, схватив в охапку, вновь притянул к себе.
– Ну, какой же ты кукленок, Лера? – Тяжело вздохнул. – Красивая оболочка? Несомненно! Только вот незадача – куклы глупые, как пробки. А внутри, холодные и пустые. Мелкая, это же не про тебя…
Изумленно уставилась на мужчину, судорожно втягивая в себя спасительный кислород. Внутри, прямо за ребрами, что-то шевельнулось, заставляя прослезится в миг. Одно понимала отчетливо – это были лучшие слова, слетавшие когда-либо в ее адрес, с его губ.
– Я тебя…
Люблю! – Отчаянно ревел внутренний голос.
…провожу!
– Нет. – Строго прервал. – Ты отправишься спать раньше полуночи, и хорошенько отдохнешь!
