Текст книги "Ты для меня? (СИ)"
Автор книги: Людмила Сладкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 35 страниц)
Глава 26
Эмоции захлестнули с головой, полностью подавляя сознание. Укутали плотным, вязким коконом, лишь усиливая свою тотальную власть над телом. Казалось, сквозь него невозможно ни дышать, ни пикнуть.
Лера ощущала столько всего одновременно, что уже и реальность от вымысла отличить была не в состоянии – глобальная перегрузка всех рецепторов!
Возможно, потому и пришла в себя, лишь, когда Давыдов не церемонясь, и довольно грубо запихнул ее обратно во двор. Тут же, будто потеряв всяческий интерес, надежно запер тяжелые ворота. Аккуратно поставил на вымощенную гладким камнем дорожку чемодан с вещами.
И внешне…спокоен, вроде. Только вот, хваленое спокойствие, точность и размеренность движений – все было не настоящим. Маской. Вероятно, попыткой справиться с самим собой, обуздать злость. Однако выходило у Германа…плохо! Отвратительно, если точнее.
Лера отчетливо видела, как трясутся его руки, наверняка мечтающие свернуть ее шею. Едва различимо, но все же. Чувствовала его ярость каждым волоском на своей пылающей коже. Каждой мурашечкой, пробежавшей вдоль покрывшегося мгновенной испариной позвоночника. И даже вечерняя прохлада оказалась не способна остудить разрастающийся внутри пожар. А когда они, наконец, схлестнулись взглядами…
Черт! Да ее едва пополам ни скрутило, от того, что в тех черных дырах, которые были сейчас на месте его глаз, увидела.
Неизбежность. Неотвратимость. Зависимость…их болезненную зависимость друг от друга.
Разглядывал он ее не долго, но предельно внимательно. Ничего не укрылось от пытливого взора. Лера напряженно попятилась, потому, как Давыдов начал уверенно приближаться. Расстояние между ними стремительно сокращалось, а напряжение лишь возрастало. Сердце надрывно громыхало, словно стремилось покинуть грудную клетку. Убить, к чертовой матери, свою бестолковую хозяйку.
Ох, Лера! Вырвать бы тебе твой язык!
К слову, кто сказал, будто воздух нельзя потрогать? Сейчас он казался очень густым, и вполне осязаемым. Что-то лязгнуло, под ногами. Она резко пошатнулась, но, к облегчению, равновесие удержала. Просто, закончилась мощеная дорожка, и начался ухоженный, недавно постриженный, и все еще ароматный газон. Все бы ничего, но в нем полностью утопали ее шпильки. Уходили прямо в землю. Сковывали движения.
Очень вовремя!
Не выдержав, проворно скинула туфли. Лучше уж босой, но твердо стоять на ногах, чем постоянно провоцировать вывих щиколотки. А Герман продолжал теснить Леру вглубь двора. Только отступать далее, в ее планы не входило. Совершенно. Хоть сама и тряслась, при виде глубоко озверевшего мужчины, умом понимала – ничего по настоящему плохого он ей не сделает…наверное.
Отправив к обуви свой маленький клатч, в защитном жесте выставила вперед опустевшие ладони:
– Не приближайся!
В таком состоянии, он пугал. И очень. Поджилки тряслись.
– Так останови!
Не остановила. Давыдов находился уже так близко, что можно было почувствовать мощное, и далеко не размеренное, биение его сердца. Игнорируя просьбу, мужчина быстрым и ловким движением извлек шпильку из ее прически, и отбросил в сторону. Подобная участь настигла и последние две. Волосы в тот же миг, густым каскадом заструились по плечам. В то самое мгновение, на смену волнению и страху пришло невероятное раздражение, и гнев – она потратила на укладку около часа.
– Ты…ты же испортил мою прическу! – Разбавила вечернюю тишину гневным возмущенным возгласом.
– А ты – мою жизнь! – Гаркнул в ответ, заставляя непроизвольно вздрогнуть. – Кому обиднее?
Могла возразить, но не стала. Ведь, он в какой-то степени…прав.
– Смотрю, на член Терехова, конкретно нацелилась! – Вынес вердикт, закончив сканировать ее дрожащее тельце.
Спокойно. Спокойно!
Ох, как же тяжело давалось внешнее равнодушие и холодность. Тем не менее, Лера заставила себя натянуто улыбнуться, и произнести с придыханием:
– Не отрицаю. Я не раз ему отказывала. Пришло время и поощрить!
Девушка распрямила плечи, выталкивая грудную клетку вперед, демонстрируя тем самым глубочайшее декольте. Плавно обернулась вокруг своей оси, на мгновение, открывая мужскому взору обнаженную спину.
– Как считаешь, ему понравится? Или, лучше что-то, более классическое, но с чулками?
Руки Германа резко сжались в кулаки. Сильно. Буквально, до побелевших костяшек. Скулы заходили ходуном от напряжения. Каждая мышца превратилась в сталь, внушая еще больший трепет. А взгляд…он не принадлежал более Давыдову. Перед ней стоял незнакомец. Незнакомец, способный на все.
Цепенея от ужаса, Лера осознала, что это конец. Перегнула палку, пытаясь вывести его на эмоции. Вот сейчас он ее и убьет. И прикопает прямо в клумбе с незабудками!
– Утром я, – пролепетала еле слышно, стремясь разрядить обстановку. Прокашлявшись, продолжила уже громче. – Возможно…наговорила лишнего…
– Эта девчонка еще и сомневается!
Глухо и озлобленно. Сквозь стиснутые зубы.
– Да. – Нервно сцепила пальцы в замок. – И хотела извиниться. Сразу же. Но…телефон был уже вне зоны…
Он что-то достал из кармана, и бросил к ее ногам.
– Этот?
В тусклом свете фонаря, Лера разглядела его мобильник, с разбитым вдребезги экраном.
– Что произ…
– Сломался. – Прервал холодно. – В самый неподходящий момент. Весь день партнеры не могли дозвониться.
Изумленный вздох слетел с губ, когда поняла смысл сказанных слов. Он разбил его. Разбил! Сам. Из-за нее. От злости…а возможно, Господи, помоги, и ревности!
– Я не собираюсь спать с ним, – произнесла, удерживая на себя тяжелый взгляд чернющих глаз.
– Конечно, не собираешься! – Припечатал ледяным тоном. – Если бы собиралась, наверняка, вырядилась бы в монашескую рясу, а не просто оголилась!
– Даже, не планировала!
– Заметно!
Не прошибаемый!
Она готова была вцепиться в его волосы, или просто хорошенько треснуть по голове. Вместо этого, прикрыла глаза, и, досчитав до десяти, мягко прошептала, пытаясь до него достучаться:
– Мне важно присутствовать на данном мероприятии, Герман. Просто потому, что внесла немалый вклад, чтобы этот день вообще наступил. К тому же, меня ждет Глеб!
Что-то в оскале мужчины ей совершенно не понравилось. И интуиция не подвела.
– Не заблуждайся, милая! – Почти ласково, приподнял за подбородок. – Тебя ждет вовсе не Глеб. Тебя ждет подвал, наручники, и ремень!
Лера ошарашено вытаращилась на Давыдова, пытаясь определить степень его серьезности. Неужели, на подобное наказание он и намекал?
– Врешь!
– Вру, – обнадежил, чтобы добить окончательно следующей фразой. – Наручников у меня нет. Придется зафиксировать подручными средствами.
Эффект разорвавшейся бомбы. Серьезен! Он, мать его, серьезен!
– За…зачем? – К своему стыду, начала заикаться. Только вот…от страха ли?
Герман подался вперед, опаляя губы горячим дыханием. Однако взгляд его был острее лезвия бритвы, заставляя внимать каждому слову, а не уплывать, от столь явной близости.
– Чтобы приковать тебя к тренажеру, а самому свалить на вечеринку. Тр*хнуть там первую попавшуюся девку, а потом вернуться к тебе, и расспросить, какого это? Знать, что должно произойти, но не иметь возможности повлиять на ситуацию? Думать, оставаясь связанной по рукам и ногам, отодрал он там кого-то или нет? Быть может, только тогда ты и поймешь, что чувствовал я, сегодня утром!
Странные у него понятия о свободных отношениях, однако. Или она понимает их иначе?
В воздухе раздался хлопок. Характерный звук пощечины, приправленный яростным шипением. А секунду спустя, тыльную сторону правой ладони, обожгло будто бы каленым железом! Судя по ошалевшему взгляду Давыдова, и алеющему отпечатку на щетинистой щеке…
Господи! Она снова его ударила! Опять!
В отличие от прошлого раза, Лера не побежала. Нет. Рвано дыша, приготовилась к ответному удару. В жизни за необдуманные поступки приходится платить. Зачастую, той же монетой. В глубине души надеялась, что Гера не сможет поднять на нее руку. Только ведь подобные вещи происходят импульсивно. От напряжения вибрировала, подобно натянутой струне. А физическая боль все не настигала.
– Представь себе, я знаю, что ты чувствовал! – Заорала, уже совершенно себя не контролируя. Если внутри нее и находился ранее какой-то сдерживающий механизм, в то самое мгновение, он канул в бездну. – Я ведь делю тебя с другими! Каждый. Божий. День. На протяжении десяти лет! Эта бесконечная агония стала нормой моей жизни. Повседневным состоянием. Тем не менее, я без нареканий согласилась на все твои условия. Почему? Потому что, ты никогда и ничего мне не обещал. Все так. Но, это же вовсе не значит, что…что…мыслям же не прикажешь, Герман!
Взяла себя в руки, не без труда:
– Судя по всему, таким образом, ты пытаешься нарушить условия наших договоренностей, и принудить меня, к соблюдению верности? Хорошо! Но, в одностороннем порядке, этого не будет, никогда. Либо мы единственные друг у друга, либо, перестаем жадничать, и учимся делиться. Без сцен ревности. Без истерик.
– Интересная постановка вопроса. Я подумаю.
– Думай, Герман. Думай! – Слегка приподнялась на носочках, с жадностью наблюдая за сменой эмоций на его лице. – Скажи, скольких ты пропустил через себя, за время командировки?
Зачем? Зачем! – Бился в истерике голос разума. – Ты же не вынесешь правды, дура!
В груди болезненно заныло. Точно с зажившей раны, отодрали корку, заставляя вновь кровоточить.
– Лера! – Предупреждающе.
– Нет! Я должна знать. С момента моего «да» у тебя кто-нибудь был?
Молчание девушка расценила по-своему. Медленно отстранилась, и отвернулась, не в силах более выносить его взгляд.
– Тогда, кто ты такой, чтобы мне указывать? – Истерически расхохоталась, из последних сил сдерживая слезы. – Что-то от меня требовать? Кому хочу, тому даю! Вот истинный девиз наших с тобой отношений! Твой девиз, но меня он полностью устраивает. Приятного вечера.
Попыталась поднять с земли сумочку и обувь. Давыдов, издав утробный рык, дернул ее на себя, всячески препятствуя побегу. Никогда ранее Лера не брыкалась, и не вырывалась столь сильно. Она дралась, подобно дикой кошке, в смертельной схватке. Только эффекта ноль! Его руки обвивали талию и плечи, точно стальные прутья, все крепче. Косточки хрустели, в сильных мужских объятиях. Понимая, что выдыхается, предприняла последнюю попытку – укусила Германа за палец. Грязно ругнувшись, противник ослабил хватку. Этого оказалось достаточно, чтобы освободиться.
Жалкое зрелище! Не пробежала и пары шагов, как была поймана вновь.
Развернув к себе лицом, и в какие-то доли секунды, ухватившись за подол платья, Давыдов рванул тонкую ткань. В буквальном смысле слова, раскроил, с низа до верха. Теперь, некогда шикарная вещь, выглядела, как распахнутый халат, открывая его жадному взору округлые девичьи бедра, кружевные трусики, плоский живот. И грудь. Отяжелевшую. Со сжавшимися в тугие вершинки, гордо торчащими сосками.
– Бл*дь! – Герман громко втянул в себя воздух, непрерывно скользя по ней взглядом. Лера же, вспомнив цену данного дизайнерского изделия, просто обезумела! Намертво вцепившись в полы его рубашки, с невероятной силой дернула те в стороны. Пуговицы, все до одной, с жалобным свистом, разлетелись в стороны, утопая в густой траве.
– Мелкая! – Последовал грозный рев. – Это была моя любимая рубашка!
– Я к своему платью, тоже питала нежные чувства, знаешь ли!
– Стерва!
– Придурок!
Какое-то время они обменивались гневными взглядами, пытаясь отдышаться. А потом…что-то странное произошло. Не сговариваясь, накинулись друг на друга, подобно двум изголодавшимся дикарям. Поцелуи, больше напоминали укусы. Объятия – насильственную попытку слиться воедино. Сердцами. Телами. Душой. В местах соприкосновения обнаженной кожи покалывало, точно между ними пропускали электрические импульсы. Возбуждение оказалось столь примитивным, и всепоглощающим, что причиняло вполне реальную боль. И она готова была на все, лишь бы заполнить этим мужчиной собственную пустоту. Стало, откровенно говоря, плевать, на обстоятельства. Мир уменьшился до размеров одного человека. Злого, и не менее голодного. Отстранившись на пару секунд, Герман сорвал с нее остатки платья, отшвыривая материю, куда-то за спину. Трусики, Лера стянула сама, и теперь предстала перед ним во всей красе. Ее трясло. И от волнения, в том числе. В какой-то момент возникло желание даже прикрыться. Слишком уж безумным казался его затянутый поволокой взгляд.
– За что ОН создал тебя такой? – Прохрипел измученно, вероятно, обращаясь к Богу.
– Какой?
Ответ выбил почву из-под ног, и вознес самооценку до самой верхней планки:
– Совершенной!
Не дав опомниться, по-хозяйски притянул к себе за талию, скользя огненными ладонями вдоль спины. Ощупывая грудь. Слегка рыкнув, сжал ягодицы.
Да! Твое. Все твое!
Сгорая от нетерпения, Валерия пыталась избавить Германа от одежды. Однако пальцы, не слушались – только зря дергала. Коротко хохотнув, наблюдая за ее жалкими потугами, Давыдов помог себе сам. Словно завороженная, она наблюдала, как освобождается от джинсовых брюк, и черных боксеров его немалое, торчащее колом достоинство. Красивый. Упругий. Обтянутый бархатистой кожей. Внутри все сжалось, от трепета.
Лера давно была готовой для него, и влажной. Да что там, она текла, как заправская шл*шка, и ощущала это даже собственными бедрами!
– Кажется, – выдавила через силу, сканируя взглядом великолепный образец мужественности, – у меня к Создателю аналогичный вопрос!
– Мелкая! – Горячо и хрипло. – Иди ко мне!
Куда идти-то? Они и так стояли на расстоянии вытянутой руки, друг от друга. Но, уточнять не стала. Просто доверилась, крепко обвивая мощную шею. Прильнула…нет, практически, приклеилась кожей, с упоением отвечая на новый поцелуй, и животом ощущая его твердость. Оглушенная ревом собственного пульса, мягко заключила член в дрожащей ладошке. Слегка сжала. Утробно застонав, Герман мощно толкнулся в ее кулачок. Пальцы зажили своей жизнью, уверенно скользя по напряженному стволу, увенчанному крупной головкой, вверх-вниз.
– Скажи, мелкая – прохрипел чужим огрубевшим голосом, – как сильно ты хочешь, оказаться на нем, вновь? Как сильно ты желаешь на нем кончить?
Боже, мой! – Едва вслух не выпалила. – Сильно-сильно…катастрофически сильно!
Медленно повернулась к мужчине спиной, и максимально широко развела ноги в стороны. А после, сложилась пополам, демонстрируя себя. Полностью открытую, уязвимую, и до ужаса мокрую. Жаждущую его грубого вторжения.
– Как тебе такой ответ? – Уточнила, распрямляясь. – Не ослеп еще, от моей красоты?
Он оказался рядом, в мгновение ока. Резким движением, заставил вернуться в исходное положение.
– Умопомрачительный вид! – Властно шлепнул по аппетитному заду. – Руки, за спину и в замок. Колени не сгибай.
Давыдов использовал руки девушки, подобно уздечке, удерживая от падения. Свободной ладонью провел вдоль складочек, словно заново знакомился с самой женственной частью ее тела, заставляя кожу покрыться мурашками, а голову лихорадочно метаться из стороны в сторону.
– Пожалуйста, – услышала со стороны свой робкий голос. – Ну, же…
Ей не нужны были ласки и прелюдии. В пекло! Ей нужен был он! Только он…
Яростно зашипев, Герман погрузился в нее одним мощным толчком. До упора! Выбивая воздух из легких, и заставляя скулить от удовольствия.
Казалось, будто он домой вернулся, после длительного отсутствия. Но, все, по-прежнему, принадлежало ему. Каждая клеточка Лериной плоти. В душе творился страшнейший хаос. Единственное, что понимала – ей хорошо. До безумия. А потом, Давыдов начал наращивать темп, и девушка забыла, что значит сдерживаться. Невозможно. Горло надрывала собственными хрипами и стонами.
Иногда, он жарко шептал что-то, наклоняясь к ее шее, прикусывая кожу, но слов девушка не разбирала. Окончательно и бесповоротно потеряла связь с реальностью. Время так же потеряло свое значение. Оно просто перестало существовать. Волна оргазма настигла не плавно. Не как обычно. Нет. Пик наслаждения был достигнут внезапно, и очень быстро, поднимая на вершины, неведомые ей ранее.
– А-А-А! – Истошно закричала, содрогаясь всем телом, ощущая его внутри.
Действительно, на нем…
Никогда еще Лера не кончала так сильно! Так бурно…и громко. Обессиленно рухнула на колени. Герман, тут же, развернул к себе лицом, и коротко поцеловав, повалил девушку спиной на мягкий газон. Придавил собой. Припечатал к траве весом собственного тела, рыча как разъяренный лев. Сердце в груди отбивало такой бешенный, запредельный ритм, что голова шла кругом.
– Герман…
– Моя девочка, – больно прикусил за подбородок.
И тут же вновь ворвался в нее, без предупреждения.
– До чего же узкая! – Шептал самозабвенно, вколачивая себя в ее жаждущую плоть. – До чего же сладкая малышка…
Сейчас мужчина находился совсем рядом. Пользуясь моментом, вцепилась в его волосы, и накинулась на жесткие губы, не менее яростно. А потом, принялась покрывать нежными порывистыми поцелуями лицо Давыдова. Нос. Подбородок. Лоб. Скулы. Даже, уши! Теперь и Герман стонал в голос, тараня ее столь сильно, что зубы клацали, ударяясь друг о друга.
– Да, Герман! Да!
– Хм! – Невнятно. – Так, или еще глубже?
– Еще!
– Получай, мелкая. – Мощный толчок в самую глубину. – Жестче?
– Да…да!
О! Ей определенно нравился новый ритм, и угол проникновения. Она «поплыла» от ощущений, выгибаясь под ним дугой.
– Смотри в глаза! – Выдернул из нирваны, грозным голосом. – Не закрывать! Не отводить! Только ты и я. И никаких других фантазий, пока скачешь на моем члене!
Каким-то чудом Лера сообразила, о чем он толковал, и широко распахнула веки.
Но, в моих фантазиях всегда лишь ты!
– Герман?
– М?
– Ты обещал скучать…
Застонала от более яростного погружения.
– …помнишь…обещал…
– Помню.
– …скучал? Хоть…иногда!
Новая серия хлюпающих ударов заставила впиться зубами в плечо Давыдова, а ногтями в спину.
– Так, скучал? – Всхлипнула, сжимая его плоть внутренними мышцами.
– Лера, Дьявол тебя дери!
– А давай…Дьявола заменим…Германом? Уверяю, ты справляешься…в разы…лучше-е-е-е, м-м-м!
– Ох, ты ж, бл*дь…
Оплела ногами мужскую талию, и, глядя в глаза, призналась:
– Я скучала по тебе. Скучала.
Давыдов замер, а после заговорил, гневно. Порывисто. Сопровождая каждое слово новыми мощными фрикциями:
– Скучала она! Я, с*ка, с ума сходил…а она скучала!
– Гера…
– Что…если я…даже сейчас, проникая глубоко в тебя…скучаю?
– А?
– Что если мне…мало? Всегда…тебя…МАЛО?!
Похоже, мозг у нее окончательно атрофировался, ведь не понимала, о чем он пытается ей сказать. А потому, пресекая лишнюю болтовню, со всей страстью, на какую только была способна, обрушилась на его губы.
Ну, так бери…столько, сколько требуется…сколько хочешь. Сколько сможешь. Хоть всю выпей, если тебе нужнее…все мое – оно ведь, твое!
Лишь когда оргазм накрыл обоих своим чувственным фейерверком, заставляя кричать от удовольствия в бескрайнее небо, поняла, что выболтала последнюю фразу вслух!
Господи! Чем ни признание в любви? Черт! Черт! Ч-е-е-е-р-т!
Оставалось надеяться на полнейшее погружение Германа в совершенно другой процесс.
Секунду спустя, он рухнул рядом. Измотанный и уставший. Вьющиеся волосы липли к вспотевшему лбу. Поддавшись нежному порыву, прильнула к нему, укладывая голову на покрытую жесткими волосками грудь. Одичалый пульс постепенно приходил в норму.
– Никого не было, – неожиданно признался Давыдов, зарываясь носом в ее волосы. – И за долго, до твоего «да».
Сердце зашлось с новой силой.
Господи, пусть его слова окажутся правдой!
– Так я и поверила, – шутя, впилась ногтями в плоский мужской сосок. – Мерзкий лгун…
Герман как-то странно усмехнулся:
– С той ночи, после клуба. И по сей день.
От радости хотелось визжать. Из последних сил сдерживалась, глупо улыбаясь.
– Ну, а у меня…очень давно.
– Знаю. – Крепче прижал к себе. – Ты чертовски узкая…там. Почти, как в наш первый раз.
Их первый раз…
Улыбка сползла с лица, а тело напряженно застыло. Она очень боялась, что Герман сейчас очнется, и вновь, закроется от нее. А потому, поспешила сменить тему разговора.
– Надо же, все в точности, как я озвучила тебе, сегодня утром. Газон перед домом. Поздний вечер…и множество…приятных моментов.
– Луны не хватает.
– Плевать на Луну! Я видела звезды…
– Я не дам тебе забыть эти слова.
Вновь повисла пауза. И вновь ее нарушил он.
– Во сколько начнется мероприятие?
– В одиннадцать.
Герман бегло посмотрел на часы.
– Ты должна там быть. За пятнадцать минут соберешься?
– Да!
– Отлично. Вперед!
– Что заставило тебя передумать?
– Во-первых, нужно же когда-то выводить деревенщину, в свет. – Перехватил ее удивленный взгляд. – А во-вторых…я, ведь, глаз с тебя не спущу!
– Обещаешь?
– Не сомневайся!
Ох, и покрутит она сегодня своей пятой точкой на танцполе!
Почувствовав между ног что-то липкое и горячее, ошарашено уставилась на Давыдова:
– Ты…ты что, в меня кончил? В меня?!
– Да.
– Да?! Совсем спятил?
– Тише, мелкая. Все нормально.
– Нихр*на не нормально! – Подскочила с газона, с невероятной скоростью. – Как ты мог?
– Очень даже мог! Потому что не планировал кончать в тот момент. Не х*р шептать мужику на ухо подобные словечки, когда он находится уже на пике. Твою мать, Лера! Я ведь не железный! Любой бы кончил…
Понятно! Сама хороша.
– Нужно в аптеку, Герман. Срочно! У меня опасные дни.
Он медленно поднялся на ноги. И выглядел в данный момент, мрачнее тучи.
– Никуда не нужно, не забеременеешь. Не травись таблетками, почем зря. Гормоны – не витамины!
Лера разозлилась по-крупному. Глаза метали молнии.
– Откуда тебе знать? Тоже мне, гинеколог нашелся!
– Стой. – Обхватил ладонями ее плечи. – Я…я не…
Что-то в его тоне, и сбившемся дыхании, ее насторожило.
– Ты…не?
Мужчина отнял свои руки, сжимая губы в тонкую линию.
– Я не…люблю резинки, – прохрипел, наконец, глядя куда угодно, только не на нее. – Потому и принимаю препарат, снижающий активность сперматозоидов до нуля. Стопроцентная гарантия. Тебе ничего не грозит.
– Как это? – Настороженно. – Что-то по типу контрацепции, но мужской?
– Да. Вот, именно так. Как ты и сказала.
– Впервые слышу…
– Редкость, для провинции. Для столицы же, давно обыденность.
– Но…
– Лера! – Повысил голос. – Пожалуйста…просто, поверь. И собирайся. Я не стану ждать тебя, вечность!
