Текст книги "Мир будущего (СИ)"
Автор книги: Людмила Райот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)
26. В Атлантис!
Электричество возвращалось в лифтовую вертикаль, копьем пронзая черную массу сектора, распускаясь цветком чистейшего белого света. Оно достигло нашего подъемника, сравнялось с ним, а затем умчалось дальше, зажигая верхние «этажи». Одновременно вдоль и вглубь уровней ползли светящиеся плети, обнимая громаду мегаполиса невесомой сияющей сетью уличных фонарей, горящих окон, витрин и рекламных щитов.
Стали видны другие подъемники, тоже замершие на разной высоте слева и справа от нас. Внутри них беспокойно перемещались темные фигуры тех, кому не повезло оказаться в лифтах в одно время с нами.
Пришлось прикрыть глаза рукой: свет разгорался так ярко, что грозил выжжечь сетчатку. Может, так выглядит Рай? Уже не цветок, а нестерпимо полыхающее дерево, с растущими ветвями разгорающихся уровней и покрывалом сплетенных улиц.
Дальше все происходило в полуобморочном, размытом тумане. Электрическая феерия достигла апогея и замерла. Мир сдвинулся с мертвой точки: бесшумно тронулись и поползли подъемники, рядом шевельнулся Ник. На высоте Четвертого уровня заработала панель управления, мы проехали еще один этаж и остановились на границе Третьего.
К нам потянулись руки и почти вытащили нас из лифта: не спешившие заходить в лифт набилианцы интересовались, все ли в порядке, и отчего перемкнуло целый сектор. Отовсюду доносились встревоженные голоса и восклицания: правда ли, что подъемники, находящиеся ниже пятого уровня, разбились вдребезги? Как много жертв?
Не обращая на толпу внимания, Ник протянул мне ладонь, и я взяла её без раздумий, не думая о последствиях, о чтении, о нашем прошлом. Взяла его за руку, как обычного человека, и никакие образы меня не побеспокоили. Нам пришлось буквально пробиваясь сквозь скопление тел – они излучали волнение, испуг.
А еще – взбудораженность и противоестественную, тщательно подавляемую радость. На каждом уровне нашего несчастного сектора происходило одно и то же: люди покидали дома, чтобы влиться в наполняющее улицы человеческое море и обсудить случившееся.
Жизнь граждан Набила спрограммирована с рождения и до глубокой старости. Счастливые события в ней наступают точно по расписанию: безоблачное детство, образование, успешные карьера и супружество. Им незнакомы понятия «война», «борьба за жизнь», «свобода». Они не знают, что такое раствориться в любви или сгорать от ненависти. И, может, поэтому, большую часть отведенного им срока набилианцам утомительно, невыносимо скучно.
Сейчас же произошло небывалое: в кои-то веки в их упорядоченных, просчитанных до мелочей жизнях произошло нечто экстраординарное.
Может, открытый подъемник и правда принес удачу? Не считая враждебной встречи с Магарони и его людьми, все складывалось очень и очень удачно. Мы остались живы, рухнув в пропасть наперегонки с судьбой; затерялись среди бурлящей толпы, беспрепятственно добрались до стеклянной трубы и перешли в соседнюю башню.
Сектор А тоже бурлил, но не так. Живущие вдали от Барьера даже не были в курсе коллапса, хотя свидетели разносили эту весть со скоростью звука. Пули до порта ходили именно отсюда, что снова было нам на руку – несмотря на возобновившееся электроснабжение наш сектор так и остался наполовину парализован: перебои в сетях продолжались, и вскоре все подъемники и пули отключили до выяснения обстоятельств.
Подобный инцидент в истории Высотного города случился впервые, и службы безопасности пришли в себя не сразу: перекрыли пути из Города тогда, когда мы уже мчались через горные тоннели навстречу неизвестному, пугающему будущему.
– Борк. Борк. Борк, – снова и снова повторял Ник, стиснув зубы, пытаясь достучаться до помощника по мысленной связи. Замолкал на некоторое время и начинал заново, рождая во мне слабый протест. Из-за него я не могла отстраниться и выкинуть из головы случившееся. Мысли вращались по кругу: вставший на защиту Борк, желающий убить Магарони, целующий Никель. И в обратном направлении.
Никель, Магарони, Борк.
Мужчины сведут меня с ума!
Тесная кабина пули дарила обманчивое ощущение безопасности, хотя ничего еще не закончилось. Я пыталась представить дальнейшее развитие событий: мы доберемся до порта, встретим Тимериуса. Несмотря на позднее время, в порту должны находиться штатные странники, «переносящие» путешественников из мира в мир (самостоятельные прыжки запрещены при перемещении в Атлантис). Станем ли мы ждать Борка? Удасться ли нам прыгнуть раньше запланированного срока?
По дальнейшим событиям всплывала лишь темная картинка, исполосованная надломленной паутиной помех. Прибытие в Атлантис представлялось настолько нереальным, что воображение попросту отказывалось работать.
– Что произошло с Ксаной? – спустя вечность томительного молчания спросил Никель. В его словах не было ни капли упрека, лишь безмерная усталость.
– Я виделась с ней несколько дней назад. – При мысли о подруге (или правильней – бывшей подруге?) сердце болезненно сжалось. Я глубоко вздохнула, пытаясь подавить завязавшийся в груди узел, поднимающийся все ближе к горлу. – Она не пустила меня за порог, была с каким-то мужчиной.
– Думаешь, это был он?
– Наверное. Мы поговорили…просто по-дружескому. Я ничего не говорила о готовящейся экспедиции, клянусь. Она волновалась, когда я сбежала в прошлый раз, и просила меня предупредить ее, когда я снова надумаю уехать.
Ник кивнул.
– Что ты и сделала сегодня? Понятно. Это все? Расскажи, как есть.
Я задумалась.
– Еще мы общались перед тем, как отправиться в Центр Разума. Собирались встретиться, но потом позвонил ты…
Ник еще раз кивнул.
– Встреча в холле с Магарони тоже вряд ли была случайностью.
От его слов стало еще более гадко. Захотелось срочно же уйти в туалет и как следует умыться. Сполоснуть лицо, шею, долго тереть руки мочалкой в надежде смыть с себя налет обмана и предательства, покрывшего меня по вине человека, от которого меньше всего ожидала подобного.
Возможно, она и прада не знала, что он читает ее. Он мог втереться к ней в доверие еще раньше, сразу после того, как я попросил его сопроводить тебя с Земли.
Я с изумлением посмотрела на Ника. В его словах не было ни следа упрека, лишь пугающая, безграничная усталость. Неужели он ни капельки не злиться?
– Прости, – выдавила я. – Это все из-за меня.
Он лишь отмахнулся.
– Ты не виновата. Целью Тони с самого начала был я. Он давно хотел найти за мной грешок… что-то тайное и достаточно порочащее, чтобы утянуть меня на дно. Просто в этот раз я потерял осторожность.
Я смотрела на него и не могла отвести взгляда. Почему-то одного его вида было достаточно, чтобы мое пошатнувшееся моральное равновесие начало восстанавливаться.
На его правой скуле разливался синяк, грозящий вскоре налиться синевой – напоминание о пропущенном из-за меня ударе; транс-форма несла признаки насильственного видоизменения. Каким-то образом он умудрялся не терять лица даже в теперешнем положени: рваный порез на предплечье бунтарски ухмылялся, оторванный карман повис с аристократичной небрежностью. Даже фингал, и тот выглядел привлекательно, придавая ему сходство с испорченным мальчиком-плохишом после уличной драки.
Что с ним случилось? Ник из моего прошлого не стал бы спускать промах, брать вину на себя и выгораживать Ксану, лишь бы мне стало легче. Ник из настоящего вел себя странно и… волнующе.
Он поцеловал меня перед лицом гибели. В последний момент жизни, когда действуешь, не задумываясь. Делая то, что кажется наиболее важным. Но это не самое удивительное. Невероятней всего то, что он спрыгнул ко мне, даже зная, что подъемник, скорее всего, рухнет.
Почему?
Я наконец отвернулась к окну, и губы тронула непрошеная, неудержимая улыбка. За стеклом разгоралось зарево – пуля вынырнула на поверхность горного массива, приближаясь к огромному плоскому зданию с вогнутой крышей.
Мы добрались до прохода в Атлантис.
Атланты не пожелали зарываться под землю: их порт расположился на вершине каньона, раскинувшись под ночным небом. Просторный холл, куда стекались немногочисленные пассажиры «пули», напоминал холл Центра Разума, создавая ощущение чего-то воздушного. Спирально закрученные колонны из белого пластика подпирали прозрачный купол. Днем через него виднелось лазурное небо, на закате и рассвете – алое, а сейчас – черное, усыпанное блестками звезд. Светильников или ламп не наблюдалось, но каждая деталь холла, вплоть до приземистых скамеек и пола, выделяла флюорисцирующий свет, отчего воздух сиял сам по себе. Вместо музыка раздавался мерный плеск воды.
Тимериус нашелся неподалеку от декоративного водоема в центра зала. Завидев нас, он поднялся на ноги.
– А где наш непроницаемый товарищ? – Его взгляд запнулся о мои всклокоченные волосы и полубезумный вид, отыскал синяк Никеля и подзатянувшуюся дыру на куртке, от которой осталось подобие шрама на гладкой ткани. – ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?!
– Нежданная встреча с Магарони, – коротки бросил Никель, словно выплюнув фразу себе под ноги. – Борк будет позже. Прыгаем без него.
– Как?… – начала я, и голос сорвался. – Он не придет?
– ОН ПРИДЁТ. Пребудет сразу в Атлантис. Я еще не отпускал его со службы.
Я уловила мрачную решимость в его голосе и обо всем догадалась. Нику так и не удалось связаться с подчиненным. Просто в глубине души теплилась надежда – Борк найдет способ отделаться от ловцов и добраться до водного мира.
– Что там с соплеменниками, Тимер?
Использовать производное от слова "племена" в отношении великой расы – хуже не придумаешь! Хамелеон выпрямился, его плечи угрожающе дрогнули, а руки сами собой сжались в кулаки. Несмотря на вспышку гнева, он быстро справился с собой. Понял – не время и не место разжигать межнациональный конфликт. К тому же, у Никеля выдалась достаточно тяжелая ночь, чтобы забыть про правила приличия и этикета.
– «Соплеменники» не в восторге, что какой-то высокомерный набилианский хрен хочет воспользоваться проходом, наплевав на билеты и разрешение въезда. Они послали бы его дальше Студеных Розовых морей, не будь с ним в команде атланта моего уровня… – Тимер выдержал многозначительную паузу. – Предыдущая смена как раз закончила работу. До полуночи проход в нашем распоряжении.
Ник не обиделся на «высокомерного хрена».
– Вот и чудно.
– Впрочем, они не настолько великодушны, – в бархатном теноре атланта зазвучала сталь. – Наши проблемы с Центром Разума их не касаются; они не станут помогать нам и вступать в конфликт с ловцами из-за нескольких иных. Также они не гарантируют убежища и гостеприимной встречи на той стороне.
– И это означает что? Атланты безвредны, но набилианцы могут представлять угрозу. Идемте.
К тому времени холл совсем опустел – сотрудники исчезли из виду, а желающие отправиться в Атлантис с первым рейсом разошлись по комнатам отдыха. По пути встречались лишь небольшие фонтаны, водопады, деревья росли прямо из пола, а под стеклянными стеновыми панелями бежали резвые потоки.
Перед высокой аркой, помеченной табличками и предупреждениями, Ник остановился. Впереди находилась череда сканеров.
– Блокаторы должны скрыть нас, но я не против, если ты тоже прикроешь нас, – обратился он к Тимериусу.
– Без проблем, – пожал плечами тот. – Но я буду все же вынужден требовать повышения гонорара. Нещадная эксплуатация моих способностей началась задолго до того, как было оговорено в договоре.
«Нашел, на что жаловаться. Со мной и договора-то не заключали», подумала я.
– Само собой, – откликнулся Никель. – Постараюсь использовать их лишь при крайне необходимости. Чтобы ты не закончился раньше времени.
Сила хамелеона открывалась мне постепенно: в начале знакомства дарила необъяснимое чувство спокойствия и безопасности. В «белом коридоре» окружала насыщенным и ярким счастьем. Сейчас же она скорее напоминала мощное силовое поле, чем островок уюта. Первый шаг дался с трудом; даже находясь в центр этого поля, приходилось преодолевать сопротивление.
Мы прошли через сканеры и оказались у лифта. По сравнению с невесомыми подъемниками Высотного города тесная металлическая коробка придавила громоздкостью и нескладностью. Я обеспокоенно посмотрела на атланта: он устало привалился к стене. Краска сбежала с его лица, взгляд потух.
Взвизгнула дверь, отрезая нас от внешнего мира. Кабина тронулась, ввинчиваясь в шахту, уводящую вертикально вниз.
– Думаешь, нас могут ждать у прохода? – прямо спросила я Никеля.
– Думаю, да. Но их вряд ли будет много. По плану Магарони мы не должны были забраться так далеко.
Бррр. На нижнем этаже гуляли сквозняки. Дуновение воздуха – все, что осталось здесь от атмосферы подзвездного холла. Вместо свободного пространства – кишка каменного коридора, местами змеящаяся боковыми ответвлениями. Вместо белых колонн – железные подпорки, вместо флюорисцирующего мерцания – мигание аварийной подсветки. Здесь было не сликом-то уютно.
– Впереди двое. Набилианцы, судя по ауре. Не бойтесь, они нас не увидят, – атлант замедлил шаг, вглядываясь в развилки ходов.
И "включил" дар на максимальную мощность. Впрочем, откуда мне знать, где у него максимум? Я лишь поняла, что не встречалась ранее ни с чем подобным. Толчок в грудь заставил пошатнуться. Окружающие звуки, и до того тихие, пропали, будто затерявшись в густой вязкой вате, заполнившей пространство.
Показались мужские фигуры. Чтецы или нет? Я не чувствовала их силы, как не чувствовала и всего остального. Из-за Тимериуса, замершего рядом, восприятие окружающего притупилось, пожухли цвета и краски. Вокруг бледными декорациями встали черно-белые кадры старого фильма про будущее.
Ник повернул голову и внимательно посмотрел на нас, а затем сделал несколько шагов в бок, уступая дорогу встречным. Мы последовали его примеру. Набилианцы прошли мимо. Они увлеченно разговаривали друг с другом и даже не посмотрели в нашу сторону.
– Неужели мы правда… – "Невидимы", хотела сказать я, когда мы продолжили движение, но атлант дернул меня за руку.
– Тихо, – еле слышно выдохнул он и прибавил шаг.
Мы почти достигли межмирового прохода, когда Тимериус охнул и споткнулся на месте. Его прикосновение слабело, а лицо ускользало от взора. Атлант пропадал в прямом смысле слова, сливался со стенами, словно самый настоящий хамелеон.
– Хватит, слышишь? – Никель, который и не думал никуда исчезать, грубовато тряхнул его. – Еще не хватало, чтобы ты потерял сознание.
Атлант подчинился. Защитное поле угасло, я выпустила руку Тимериуса и закрыла уши. Мир снова наполнился звуками и оттенками, вернувшимися в десятикартном усилении. Шаги отдавались в голове, словно топот огромного, многоногого существа. Удары сердца звучали дробью чудовищного барабана. Вдохи оглушали скрипом и свистом кузнечных мехов.
Никель закинул руку хамелеона на плечо и буквально протащил его последние десять метров до массивной многотонной двери. Выглядела она впечатляюще. В моем воображении такими вратами ограждают входы в бункеры или хранилища денег. Некоторое время ничего не происходило. Затем, внутри скрытого в толще металла механизма что-то щелкнуло, зажужжало, и дверь с лязганьем отползла, скрывшись в стене.
Меня затопило облегчение. Атланты сдержали слово.
Мы оказались в просторной пещере с высоким сводом. Стены и потолки из буроватого камня, неровного, покрытого сетью трещин и полуистершихся рисунков. "История набилианской и атлантийской цивилизаций в картинках", промелькнуло в голове. После высокотехнологичных, футуристических интерьеров порта зал казался седым стариком: живым, древним, дышащим. Мифическим существом, скованным дремотой, но даже во сне охраняющим врата в параллельный мир. Наверняка здесь были и объективы камер, и система безопасности, но все атрибуты современности были спрятаны под слоем старинных плит.
Чтобы обозначить границы прохода, в центре пещеры стояла арка, выполненная из гладких, переплетающихся полос блестящего металла – словно изящная диадема, оставленная на грубом глиняном полу. На стенах висели простые круглые лампы. Приглушенный свет еще больше подчеркивал аутентичность обстановки.
Окинув помещение беглым взглядом, я отвернулась, не желая раньше времени смотреть и приближаться к арке – еще не хватало потерять голову, как перед прыжком в Набил! В животе глухо заворочалось большое, неудобное волнение.
– Эм… Думаю, немного времени у нас есть, – произнес Никель, глядя на осевшего на пол Тимериуса.
Я бы не отказалась последовать примеру атланта, но стыд пересилил. У Тимениуса были веские причины для проявления слабости – он только что сделал то, что лишь самую малость не соответствовало уровню "невозможное".
– А где странник? – спохватилась я, сообразив, что в помещении кроме нас никого нет.
– Странник?.. – На лице Никеля мелькнуло виноватое выражение. – Его не будет. Наш странник – ты.
Во рту мигом пересохло, я инстинктивно передернулась – появилось ощущение чего-то холодного и липкого, прильнувшего к спине. «Они не станут помогать нам и вступать в конфликт с ловцами из-за нескольких иных…». Тимериус ведь предупредил, что придется обходиться своими силами.
– Но..
Я не договорила и попятилась к двери. Но что? Я не прыгала черти знает сколько времени? Перемещаться разрешено лишь штатным странникам? Любые объяснения прозвучали бы как оправдания, а оправдания – как отговорки.
– Варисса, – Никель уловил замешательство и, бросив взгляд на Тимера, взял меня за плечи. Его руки стеной отгородили от всего внешнего; на мгновение не осталось никого, кто мог бы нас подслушать. Атлант не в счет: еще не отойдя от выброса силы, он представлял собой весьма посредственного свидетеля.
– Ты веришь мне? – тихо спросил он, глядя мне в глаза.
– Да.
– Ты пойдешь за мной?
– Да… – эхом выдохнула я, почти прошептав следующую фразу. – Но вдруг я не смогу?
Ник улыбнулся и крепче сжал меня.
– Это абсолютно, совершенно невозможно. Атлантис ждет тебя, глупышка.
Я сглотнула и кивнула, развернувшись лицом к проходу. Внутри, отвердевая, кирпичик за кирпичиком возводя упругий стержень, крепла решительность.
Сделать что-то, пока еще есть силы. Рискнуть ради высокой цели.
Да, прыжок будет сложным. Атлантис не граничит с родным мне измерением, между ним и Землей находится целая вселенная: чтобы оторваться от Набила, нужно быть либо очень сильной, либо очень легкой. К тому же, со мной два попутчика. Взрослые мужчины с немаленьким весом, которые ждут меня и верят в успех.
Я высвободилась из рук Никеля, приблизилась к «диадеме» и закрыла глаза. Эта нора была сильной и древней. Находись она на поверхности земли, ее окружало бы лысое место диаметром несколько метров, безжизненный пустырь, которого избегают звери и птицы. Даже деревья, растущие поблизости, покорежились бы и скрутились винтом. Ткань пространства деформировалась, почти у всех вызывая дискомфорт и стойкое желание покинуть аномальную зону.
Одни лишь странники любили такие места. Испытывали азарт, драйв и неудержимую тягу окунуться в неизвестное.
Началось – из неровной черноты перед глазами проступили золотистые линии, образуя над землей светящийся полукруг. Затем появились крохотные светлые точки, мерцающим роем кружащиеся сверху, снизу и вокруг. Ближе к дыре они двигались целенаправленно, с ускорением затягиваясь в проход. Меня и саму потянуло вслед за ними. Золотистый вихрь манил, звал, просил прыгнуть в унисон.
Смешно, но в футуристическом Набиле верят в реинкарнацию. Будто душа – частица Вселенной, Освободившись после смерти от телесной оболочки, направляется к ближайшей кротовой норе, чтобы возродиться в человеке другого мира.
Что это? Иллюзия или действительно души, устремляющиеся навстречу новому рождению? Сейчас, даже будь эти точки всего лишь галлюцинацией готовящегося к прыжку сознания, я готова была в это поверить.
Высотный город наступал на пятки, подгонял в спину, отрезая пути к отступлению. Я уловила движение за спиной, услышала голос атланта и на миг очнулась: нужно шевелиться, иначе ситуация с подъемником повториться. Лучше уйти сейчас, спокойно и самостоятельно, чем спасаться бегством в прыжке или, того хуже, падать, сброшенными в черное чрево кротовой норы.
– Варисса, – Никель произнес мое имя очень тихо и очень ласково. Будто огладил словом. Внезапная нежность стеганула, словно кнутом, я изумленно ахнула и распрямилась.
Образы накрыли с головой. Исполинская волна кристально-синего цвета ударила в грубый пол у моих ног, холодный поток завертел, закружил пузырящейся пеной. Влага заливалась в рот, глаза, уши… На секунду показалось – тону, но нет: над головой уже разливалось пятно белого света, и я вынырнула посреди бескрайнего волнующегося моря. Стальное небо, стальная вода, а между поднимающимися и опадающими серыми холмами – кусочек суши.
Атлантис ждал. Недавние сны сложились в единую картину, схема "маршрута" запылала в сознании. Не открывая глаз, я почувствовала прикосновение – Тимериус и Никель взяли меня за руки с разных сторон. Они тоже были готовы.
Я сделала шаг вперед, и нас, уже не сдерживаемых ничем, затащило внутрь. Вперед, в Атлантис!
КОНЕЦ
