Текст книги "Великая Степь. Кира. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Людмила Ансарская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Я устала, – сказала я, нисколько не хотелось участвовать в семейных дрязгах из-за скромного наследства. – Давайте всё закончим и пойдём уже крыс искать.

Мужчины вытолкали слабо сопротивляющегося братца на улицу, Антоша сказал, что проводит брата до дома, а дорогой объяснит, как можно и как нельзя поступать с младшими сестрёнками. Вадим вернулся уже с Дашей.

Даша оказалась милая белокурая девчушка-хохотушка. Она мне сразу понравилась, и Снеже тоже.

– Кира, – горячо прошептал Вадим почти мне в ухо, – у меня сейчас нет никого дома, с твоими Дашулька сидит...

Мы обошли почти весь посёлок, опросили жителей, когда крысы появились, какие события предшествовали этому, я сделала замеры магического фона, на окраине со стороны болота фон оказался несколько выше, чем в остальной округе. Значит ли это что-то, я пока не знала. В общем я устала и очень хотела расслабиться привычным способом.

Я еле заметно кивнула, парень сразу повеселел, расцвёл улыбкой.

– Но если у тебя грязно, я не пойду, – вспомнила я, что он живёт один уже больше полугода.

Он расхохотался.

– Такое можешь только ты сказать. Не беспокойся, милая, моя дочка хозяйственная и уже достаточно взрослая, чтобы поддерживать чистоту в доме.

На улице уже смеркалось. Я вспомнила, что у деревенских домов есть не только уши, но и глаза, а также шестое чувство, не стала играть в конспирацию, открыто вошла во двор своей юношеской любви.

Двор оказался прибран, снег вынесен за пределы ограды, от калитки до крыльца дорожка, выложенная крупными плоскими камнями. Вещи все на своих местах. Под ноги выкатилась мелкая, вертлявая собачонка и облаяла звонким лаем. Вадим прикрикнул на неё, она спряталась под крыльцо. Брат был прав, когда говорил, что Вадим хозяйственный: на стенах сарайчика аккуратно висели охотничьи приспособы и ещё что-то.

– А это что? – спросила я, указывая на странную конструкцию напоминающие огромные когти.

– Я пчёл развожу, эти штуки нужны, чтобы на деревья залазить за бортнями.

– А-а, – я что-то припомнила из детства, кажется, у дедушки были такие.

– Всё осмотрела? – с улыбкой спросил мужчина.

Я смутилась, дело в том, что я запёрлась в хозяйственную пристройку вместо сеней, и теперь хожу и разглядываю чужое добро, да ещё и подсвечиваю себе огоньком.

– Я думала это сени, – пробормотала я.

– Ничего страшного. Но я лучше тебя на руки возьму, а то мы так до избы никогда не дойдём, – он подхватил меня на руки, я взвизгнула от неожиданности, крепко обхватила его за шею.

Он довольно усмехнулся и легко вбежал по лестнице, ведущей в верхние сени. Открыл дверь, аккуратно перенёс меня через порог, прямо как невесту. Мне стало приятно и немного грустно, потому что у меня не было свадьбы по нашим северным обычаям. С Илаем мы женились по степным традициям (его браслетики до сих пор красуются на моих запястьях), а с Тео мы скоропалительно расписались, позже получив благословение у его родового камня (я же говорила, что он из потомственных магов).

Мы оказались почти в кромешной темноте, небольшие окна почти не пропускали вечернего света.

– Здесь темно,– почему-то шёпотом сказала я.

– Мне достаточно ощущать тебя, – его губы нашли мои, я была аккуратно поставлена на пол и прислонена к чему-то твёрдому и тёплому, наверняка это задняя стенка печи.

Его руки забрались под мой полушубок.

– Ох, Кира, сколько же на тебе одежды, – он нагнулся, стянул с меня сапожки, сбросил свои сапоги, снова подхватил на руки и, ловко лавируя среди знакомой обстановки, донёс до кровати.

– Подожди, я свет зажгу, – он отошёл.

– Зачем? – всё-таки спросила я.

– Хочу тебя видеть, если ты не против, – я пожала плечами, потом вспомнила, что он не видит. – Зажги, только неяркий.

– Маленькая Кира, ты забыла, что у нас в посёлке горят волшебные огни только у тебя в доме, – точно, местные пользуются, кто лучиной по старинке, кто покупает дешёвые тусклые шарики, покрашенные изнутри светящейся краской, добываемой из каких-то насекомых.

Зажёгся тусклый огонёк, с темноты показавшийся вспышкой на солнце, но потом глаза привыкли, и я смогла осмотреться. Типичный деревенский домик, расположение мебели почти такое же, как и в доме моего детства, и в том, в котором сейчас живу.

Три кровати вдоль стен, у окна небольшой стол, покрытый вышитой скатертью, два деревянных стула с вязаными накидками на них, чистые половики на полу, окна зашторенными светлыми занавесками, обвязанными кружевами. Значит, его жена была рукодельницей, повезло ему. И дочка в мать пошла, содержит дом в образцовом порядке. Всё это я успела отметить мельком, Вадим почти сразу подошёл ко мне, помог снять шубку, тёплые колготы с пушистыми носочками. Сам он уже рубашку скинул. Я невольно залюбовалась его мускулистыми плечами. В то утро я не успела толком его рассмотреть. Прикоснулась ладонями, он так и замер, сидя на корточках передо мной, сидящей на кровати. Провела лёгкими движениями сбоку его шеи, запустила пальцы в его короткие русые волосы, он застонал и уткнулся лицом в мои колени, прошептал: "Кира", – и потёрся щекой о мои освобождённые от колгот бёдра.

– Кира, я больше не могу ждать, прости, – я оказалась прижата спиной к кровати, его губы нашли мои и навязали страстный поцелуй, руки шарила по телу, юбка была банально задрана кверху.

Раздался глухой треск, мои трусики пали смертью храбрых.

– Прости, я не привык к городскому белью, – я понимаю, такие штучки стоят столько же, сколько годовалый телёнок.

***

– Мать-то у вас где? – Антон пришёл к сестре за подробностями расследования по делу крыс.

Из рассказа своего сына он ничего не понял, поэтому решил получить информацию из первых уст. В доме у сестры оказались её малолетние дети под присмотром старшенькой Вадима.

– Мама ещё не вернулась, – ответил бойкий на язык смуглый пацанёнок, как будто и не сын светленькой Кирьки. – Она ушла ловить крыс, – он скорчил рожицу, призванную показать его отношение к мерзким тварям.

Так, его Лёнька вернулся два часа назад, а этих где носит? Тут он с подозрением уставился на Дарью.

– А ты когда домой пойдёшь? – в его голове созрел коварный план обломать любовникам малину.

– Так папа сказал, что пойдёт провожать тётю Киру и меня заберёт.

– Так ты поди устала, иди домой, я сам с племянниками посижу.

– Тётя Кира строго настрого наказала не оставлять малышей с кем-то посторонним, в том числе с тобой, – опередила она предложение дяденьки.

***

– Кира, милая, – Вадим покрывал моё лицо лёгкими благодарными поцелуями.

– Ты тоже молодец, – похвалила я, уютно устраиваясь в его объятиях.

В первый раз я не очень разобрала, какой он, потому что думала о шамане. Было тепло и уютно, тусклые осветительные шарики совсем потухли, комната освещалась лишь светом молодой луны, пробивающимся сквозь занавески.

– Кира, выходи за меня. Бросай своего мага. Я бы тебя никогда не оставил одну. Сколько ты его уже ждёшь?

– Ты хочешь, чтобы он быстрее вернулся? – не без ехидства спросила я.

– Если бы даже вернулся, думаешь, я бы отступил? Да хоть прямо сейчас пусть возвращается!

Судьба, как будто подслушала его слова, во дворе заскрипел снег под чьими-то тяжёлыми шагами.

Вадим соскочил с кровати, хватаясь то за штаны, то за рубаху. А я прислушалась к ауре идущего, нет не Тео, это братец решил проверить, чего нас так долго нет.

– Вадим, успокойся, это Антон, – сказала я, а мужчина уже был настроен решительно, думаю, если бы это на самом деле был Тео, он бы в сегодняшний вечер много нового услышал о себе. – Давай его разыграем, – коварно предложила я. – Он же хочет шоу? Так дадим ему шоу! – я дёрнула Вадима за руку, вынуждая сесть на кровать. – Просто подыграй мне, хорошо? – мой возлюбленный кивнул.

Я натянула его рубашку, чтобы быть не совсем раздетой, толкнула парня, чтобы он спиной опёрся о стену, сама забралась ему на бёдра, он успел уже надеть штаны, выгнулась и громко застонала, одновременно зажигая неяркие огоньки в комнате, чтобы "сцена" была лучше освещена.

Расположила руки парня на своих обнажённых бёдрах и начала раскачиваться, изображая томный процесс, не забывая о звуковом сопровождении и чувственно изгибаясь. Входная дверь тихонько скрипнула, приоткрываясь, затем смотрящий осмелел и открыл её шире. Наша освещённая парочка хорошо просматривалась в незанавешанный дверной проём из первой комнаты. Я подняла руки над головой, приподнимая волосы. Вадим незаметно подо мной сдвинулся, и я охнула по-настоящему: от нашей игры он распалился на самом деле. От необычности ситуации и от мысли, что в доме присутствует посторонний, я достигла пика предельно быстро, рухнув в сладкой неге на своего мужчину, он подхватил меня и тут же оказался сверху, я позволила ему достичь своей вершины, успев ещё на одну волну. Когда мы отдышались и немного пришли в себя, в доме уже никого не было, зато мои брачные браслеты засветились мягким золотистым светом с того момента, как я в первый раз кончила, и не думали потухать до сих пор. Я, правда, не сразу обратила на них внимания.

– Ки-ра, – позвал меня Вадим, мягко улыбаясь. – Ты моё сокровище, – поцеловал нежно в губы, скорее обозначив поцелуй, убрал с лица слипшиеся прядки волос.

Я потёрлась носом о его щёку. Кстати, он побрился, я его попросила.

– Спасибо, родной, – я тихонько засмеялась от ощущения всеобъемлющего счастья, такого же, как я ощущала со своим первым.

С Тео мне тоже было хорошо, но Илай позволял себя чувствовать исключительно беззаботно-счастливой, такой свободной и искренней. Мне показалось или браслеты засветились ярче? И такое ощущение как будто мой шаман рядом. Что за наваждение? Я же наоборот уехала дальше от Степи.

– Нам пора, – сказала я, выбираясь из его объятий.

– Не пущу, – шутливо сказал Вадик, обнимая меня крепче, силищи у него, конечно, как у медведя.

Глава 23 Настоящая ведьма

Когда мы пришли в мой дом, братец сидел там и нянчился со Снежкой, отдав ей свою великолепную бороду на растерзание – она плела ему косички. Встретил он нас задумчивым взглядом, не балагурил как обычно, не шутил, не подначивал.

– Что? – спросила я его, когда в очередной раз поймала его задумчивый взгляд на себе.

Мы с Дашей решили приготовить поздний ужин и сейчас вовсю хозяйничали на кухне. На кухне дома своей бабушки она ориентировалась лучше, чем я. Вадим умиротворённый следил за нашими перемещениями мечтательным взглядом.

– Потом, это, поговорить надо будет, – пробубнил себе под нос обычно громкоголосый Антоша.

Илай бегал со своим мечом, отрабатывая удары на воображаемом (иногда) противнике, а иногда назначая на эту роль старую кошку или Вадима.

– Ты его учишь ратному делу? – спросил Вадик, то ли с осуждением, то ли с одобрением. Бой на холодной оружии, особенно на заговорённых клинках, считался привилегией аристократов и узкой прослойки профессиональных воинов, принадлежащих лично императору, у обычных граждан такие увлечения не поощрялись.

Я не задумываясь, ответила:

– Это его обязанность как сына князя, – ответом мне стала настороженная тишина, я не сразу поняла, занятая нарезкой мяса, что что-то не так.

– Вы чего так смотрите? – удивилась я.

– Кхм-кхм, – прокашлялся братец, – какого князя, я запамятовал? – и он зачем-то демонстративно прочистил ухо.

Я что не говорила им? Я посмотрела на Вадима, он сидел напряжённый, ожидая моего ответа.

– Отца Илая, я же писала, что выходила замуж за ардаха Степи. Разве нет? – я вопросительно посмотрела на брата.

– Дорогуша, мы не знаем что такое ар – как-то-там.

– Ардах – это я! – воскликнул мой сын, услышав знакомое слово, которым обращались к нему степняки в посольстве.

– Да, ты ардах, – подтвердила я, думая, что скоро им придётся познакомиться с отцом поближе, несмотря на то, как сложатся обстоятельства.– Ардах – это сын князя, – пояснила я для остальных.

– И где он сейчас?– как-то обречённо спросил Вадим.

– В Степи, естественно.

– А этот тогда кто, ну тот с которым ты как-то приезжала?

– Это мой нынешний муж Теодор Залесский, он маг.

– Так твой пацан – наследник князя, получается? – глубокомысленно изрёк братец, новыми глазами взглянув на племянника.

– Не наследник, – остудила я его фантазии, – но сын князя.

– Почему он тебя отпустил? – спросил, сурово поджав губы Вадим. Он сидел на лавке у печи, облокотившись на колени.

– Он не отпускал, я сбежала.

– Он тебя обижал?! – Вадим выпрямился, сидя на лавке.

– Нет, он хороший. Мы поссорились по молодости и глупости. Я была взвинчена, как раз тогда только родился Илай, ему и трёх дней не было. Это он прислал учителя для него, – я с умилением посмотрела на своего сыночка, который с увлечением рубил воображаемых врагов.

Поужинали, проводила Вадима с Дашей, а Антоша всё домой не торопится. Я уложила детей, он всё сидит на кухне и задумчиво пялится в темноту за окном.

– Антон, – позвала я его.

– Кира, садись, поговорить надо, – он кивнул на лавку у стола напротив себя.

Я села.

– Ты остаться здесь хочешь? – спросил.

– Нет, я временно.

– Тогда зачем Вадику голову морочишь?! – я от удивления и возмущения потеряла дар речи.

– Извини, братец, а не ты ли мне советовал с ним быть?

– Советовал. Только я думал ты сюда на совсем, – он почесал затылок, как будто собирался с силами сказать что-то важное или неприятное.

Я нарочно попыталась сбить его с мысли.

– Я тебе сразу сказала, что я погостить.

– Не то, – отмахнулся братец. – Я думал, что ты обычная бабёнка, а тут....

– Что тут?

– Я тут вас случайно увидел. Ведьма ты, Кирка, ведьма. Да после того, что ты вытворяешь, на других баб смотреть не захочешь. Приворожишь ты, как пить дать, приворожишь Вадика, а потом сбежишь. Как ему жить-то потом?

– Я ему не навязывалась, он сам пришёл. Я ему прямым текстом сказала, что замужем, несколько раз повторила, он сам сделал свой выбор. И вообще ты говорил, что на моей стороне, – я обвиняюще ткнула в брата пальцем.

– На твоей, на твоей. А чё все магички так умеют как ты? – он подался вперёд, движимый любопытством.

– Да пошёл ты! Подглядывать меньше надо! Сейчас бы спал спокойно. Брысь отсюда! Мне спать пора.

Антон ушёл, я закрыла дверь на надёжный засов (Вадик же и сделал) и легла в постель. Сегодня решила лечь с детьми: Илай спал неспокойно, ворочался и чуть слышно постанывал. Не заболел бы. Я стёрла испарину с его лба, прислушалась к его ауре, нет, не похоже, что болезнь, скорее переволновался днём из-за чего-то. Меня не было целый день, а вечером не успели поболтать перед сном, он бы мне рассказал свои впечатления и уснул бы спокойно.

Ночью мне снова снился Илай – мой муж. Он стоял посреди Степи, лёгкий ветерок развевал его длинные волосы и раздувал рубашку, кругом цвели цветы – в Степи весна. Я подошла к нему, он обернулся.

– Пришла, – полувопросительно-полуутвердительно сказал, взял за руку, как делал это когда-то перецеловал каждый пальчик, глядя мне в глаза.

Я улыбалась. Мне было хорошо. Прильнула к нему, как делала когда-то.

– Соскучилась, – констатирует, немного задержавшись, обнимает в ответ. – Маленькая, ты где сейчас?

– М? не знаю, – думать не хотелось совершенно. Казалось, что я даже его запах ощущаю.

Усмехнулся.

– Маленькая, я спрашиваю, где ты СЕЙЧАС находишься?

– Я? Живу, ты имеешь в виду?

– Да.

– У родни, на севере, – я нахмурилась, пытаясь понять, как мой Илай из прошлого может интересоваться моими сегодняшними делами.

– Ясно. Маг с тобой?

– Нет, – удивлённо смотрю на своего мужчину. – Почему ты спрашиваешь?

– Я так и думал. Кира, бери детей и приезжай в Степь, – говорит так серьёзно и сурово, как я никогда не слышала от него.

– Зачем?

– У нашего сына скоро должна произойти инициация, сегодня я почуял его в первый раз. Его зовёт шаманская кровь. Было бы лучше, если бы с ним рядом в этот момент был опытный шаман.

– Это опасно? – заволновалась я.

– Нет. Кира, собирайся и приезжай. Тебе нужно только пересечь границу Степи, я тебя встречу.

– Илай, ты мне не снишься что ли? – я снова прикоснулась к нему.

Под руками ощущалась плоть, но как-то смутно, как полузабытое воспоминание.

– Хватит изучать, тебе пора возвращаться.

– Нет, Илай, давай ещё побудем вместе, – взмолилась я, но неожиданно услышала.

– Мама? Где это мы?

– Теперь видишь тебе пора, – ласково сказал Илай, бегло прошёлся рукой по волосам и запечатлел лёгкий поцелуй в лоб.

Он отошёл и растворился в пространстве, как будто его и не было. Я взяла сына за руку, он с интересом крутил головой по сторонам.

– Нам просто сниться одинаковый сон, – сказала я. – Не бойся.

– А я и не боюсь, – возразил мальчик.

– Вот и молодец, – я подхватила его на руки и крепко обняла. – Засыпай.

А утром мы пошли выводить крыс.

– Чё надо делать? – спросил бородатый мужик, ростом превзошедший даже моего брата Антона, уж на то славившегося богатырской силушкой.

С крысами оказалось всё просто до омерзения: в окрестностях Бородиновки, так назывется моя родная деревня, завелась самая настоящая ведьма. Ведьмы не используют магию как классические маги, они ближе к шаманам, используют силы природы, растений и животных, напрямую обращаясь к энергитической оболочке земли. Только шаманы берут силу, мягко и непринуждённо вплетаясь в естественный порядок вещей. Ведьмы же поступают как варвары, берут, разрушая, то есть используют энергию, высвобождаемую за счёт разрушения. Поэтому их не любят и бояться.

Мне кажется, что их разновидность взаимодействия с миром тоже необходима, но люди пока не научились сознательно и во благо использовать их потенциал, из-за чего ведьмы находятся вне закона. Когда-то на территории нашей империи и магия была под запретом, её практиковала лишь малочисленная каста храмовников, и то в узком направлении, связанном с ритуалами. Так бы продолжалось бы и до сих пор, если бы не пришли завоеватели с запада. Их было немного, но все они владели силой, как тогда считали колдовской. Храмовников, державших в повиновении крестьян и мелких торговцев, смели за считанные дни. Авторитет церкви пал, население признало новую власть. Так была создана империя, а потомки завоевателей – это наши аристократические роды. Откуда они пришли на наши земли, история умалчивает. Согласно современным трактовкам, они были ниспосланы богами для избавления людей от лишений и тёмности, как великие просветители. На счёт просвещения не спорю, практически сразу они стали открывать школы, надо же было воспитывать лояльных подданных в нужном русле. Но время идёт, аристократы до сих пор не стали своими в построенной ими империи, потому что ведут довольно замкнутый образ жизни, и за всю историю (около четырёх сотен лет) наберётся лишь парочка примеров смешения крови с местным населением. К чему привела такая неумная политика потомков завоевателей, мы можем наблюдать сейчас.

Так вот ведьмочка поселилась в аккурат за болотом, с которым граничит наша деревенька. Откуда она пришла? Неизвестно. От её деятельности стали мутировать животные в округе, их же (ведьмочек) никто не учит правильно сбрасывать излишки энергии, вот она и сбрасывала прямо в болото. Сначала мутировали крысы. Она их сумела изгнать из своего жилища, они естественно подались в ближайшую деревню, где частично выжили, частично смешались со своими немутированными сородичами.

– Я сначала с ней поговорю, – ответила я на вопрос мужика из карательного отряда собранного деревней, после того как я предположила по некоторым признакам что мы имеем дело с обычной ведьмой.

Мужики были настроены решительно, вооружились охотничьими снарядами, почти все в нашей местности промышляют охотой, так что оружие есть.

Ведьма же, дурёха, заперлась в своей избушке, нет, чтобы ноги делать.

– Уважаемая, – окликнула я её снаружи, – не могли бы вы выйти, нужно поговорить.

Она облюбовала заброшенную заимку Семёныча. Её забросили после того как нашли в ней того самого Семёныча задавленным. Так и не смогли понять, то ли сам он себя, то ли кто помог.

Избушка выглядела ещё крепкой, но уже кое-где нуждалась в лёгком ремонте.

– Меня зовут Кира Архад-Залесская. Я представитель магического ордена Великой Равниной империи. Сопротивление бесполезно, сдайтесь властям и пройдите очищение.

Ни один одарённый не захочет проходить добровольно отсечение способностей. Это такой инстинкт, сродни инстинкту самосохранения. Но этой женщине нет другого пути, даже если я её отпущу, я буду вынуждена сообщить властям о её существовании или слухи сами дойдут до компетентных органов, мы не на острове живём. Тогда сюда пришлют команду ищеек, специалистов по обнаружению и поимке одарённых всех мастей. Они снимут отпечаток её ауры по следам её деятельности и объявят во всеимперский розыск. Тогда у неё не будет шансов выжить, первый же патруль убьёт её на месте сразу же после обнаружения. Сейчас же у неё есть шанс остаться в живых, пройдя болезненную, но не смертельную процедуру отсечения, после которой она сможет жить среди обычных граждан совершенно легально. О чём я ей и сказала.

– Это правда? – изнутри донёсся заплаканный совсем юный голос.

"Да она ещё и малолетка!" – с досадой подумала я. Мне нисколько не хотелось выступать в роли палача вообще и убийцы маленьких девочек в частности. Надеюсь, ей хватит благоразумия не сопротивляться мне. Имея при себе магические накопители, я представляю собой грозную силу даже в такой обеднённой магией местности, как наша.

– Да, правда. Если ты сдашься без сопротивления, тебя оставят в живых, только вынудят пройти отсечение,– сказала я, начиная раздражаться от ситуации: оставить, как есть не могу и не могу разделаться одним махом, намечалась длительная волокита, которую я не люблю на генном уровне. От папы досталось.

– А мой ребёнок не пострадает? – опять осторожный вопрос.

– У ребёнка есть твои способности?

Молчание, потом неуверенное.

– Н-не знаю, он ещё не родился, – мать моя женщина! Да она ещё и беременна!

Я обернулась к старосте.

– Это кто-то из ваших постарался.

– Да нет, невозможно, чтобы с ведьмой?

– Кто-то же её кормил, – я кивнула в сторону сарайчика, сколоченного из жердей, к нему вела натоптанная в снегу дорожка, натоптанная мужскими следами.

Обычно в таких сарайчиках зимой хранят мясо.

– Какой срок? – деловито поинтересовалась я.

– Скоро уже...

Я обернулась к собравшимся мужикам.

– Ребёнка и мать можно спасти, если отец возьмёт их на поруки. Кто отец, выходи, – я не сомневалась, что будущий папаша затесался в команду, только вот на что он рассчитывал.

– А им точно ничего не будет? – хмуро спросил нелюдимого вида молодой парень с только-только начинающей проклёвываться бородкой.

– Ребёнок родиться, мать пройдёт отсечение способностей, это не смертельно и не больно. Будете жить как обычные люди. Если попытаетесь сбежать, на вас объявят охоту. Долго ли пробегаете с маленьким ребёнком?

– Стешка, слышала? Выходи давай, я на тебе женюсь,– и уже мне,– Но если вы нас обманули, я найду вас и убью.

Я закатила глаза, нельзя проклинать мага, он может отправить проклятье на пославшего. Но что с этого влюблённого дурака возьмёшь?

– Следи за языком, дурак, – прошипела я, а Вадим двинул ему по рёбрам, так в профилактических целях.

Дверь скрипнула. Из дверного проёма осторожно высунулась лохматая русоволосая голова, принадлежавшая совсем юной ведьмочке, судя по размеру живота, пребывающей на девятом месяце.

Кто-то крикнул: "Бей ведьму!", – но его заткнули, как и давешнего крикуна, ведьмочкиного жениха.

– Что-то она на ведьму совсем не похожа, – сказал староста, задумчиво поглаживая окладистую бородку с проседью. – Может, ты ошиблась, дочка? – это он ко мне так обращается, потому что помнит, как я пешком под стол ходила.

– Не ошиблась, она это,– уверенно заверила я. – Иди сюда, – позвала ведьмочку.

Она осторожно стала спускаться с невысокой лесенки, держась за хлипкие перильца (дом на сваях, на болоте же построен). Никто не решился к ней подойти, и правильно, вдруг она бы что-нибудь учудила от страха.

– Я сейчас сама к тебе подойду, стой там, – сказала я, когда она спустилась на землю.

Некоторые особо мнительные мужики покрепче ухватились за топоры. Вадим поймал меня за руку.

– Ты уверена, что это безопасно? – спросил, глядя прямо в глаза.

Я кивнула и ободряюще улыбнулась, он нехотя отпустил.

Я подошла к девчонке, она вся сжалась как в ожидании удара. Да нелегко живётся ведьмам в нашей стране.

– Я наложу на тебя печать, временно блокирующую способности. Это не больно, но неприятно. Когда родишь, съездишь в город, отметишься в участке, там тебе объяснят, что дальше делать. Ты поняла меня? – та кивнула. – Дай мне свою руку.

Она протянула, я с жалостью посмотрела на её тонкое запястье с просвечивающими жилками. Быстро проговорила нужное заклятие, у меня магистерский уровень, я имею на это право. Девчонка сначала дёрнулась как от ожога, но потом взяла себя в руки, достойно перетерпела процедуру.

– Как крыс-то удалось выгнать?– спросила я между прочим, когда мы небыстро возвращались в посёлок.

Староста разрешил ей поселиться в деревне, но при условии, что она пройдёт процедуру до конца. Её жених и она клятвенно пообещали, что так и сделают, сразу же, как только родиться ребёнок и матери можно станет путешествовать. Когда я произнесла заклятье, и первый болевой эффект прошёл, она открыла глаза и удивлённо спросила (до этого стояла зажмурившись):

– И это всё? Вы говорили, что будет больно.

Я не стала ей объяснять, что у каждого разные представления о боли.

– Какие крысы, госпожа? Не было никаких крыс.

– Как не было? – я остановилась. – Так отсюда поподробнее. Ты не одна здесь? Другие ведьмы живут поблизости?

Она замялась, я уж думала, не ответит, но она всё-таки сказала.

– Здесь неподалёку старичок-маг живёт. Он опыты на животных ставит. Он меня подкармливал первое время, как я сюда пришла, и я ему помогала.

–Ясно. Где он живёт?– мне не нравился одиноко устроившийся старичок в регионе, который по объективным причинам должен быть не привлекателен для магов, для нормальных магов, я имею в виду.

– Не знаю, он всегда сам за мной приходил, а потом как-то так вёл, что я не могла запомнить дорогу, сколько ни старалась.

Может, ну на него, этого старикашку? Опять же крысы. Если не устранить источник проблемы, кто знает, что в следующий раз убежит из лаборатории странного мага?

Мы шли по узкой тропе, пробирающейся между болотных кочек, покрытых снегом высокой прошлогодней травой, и торчащими корнями искривлённых деревьев. Под ногами хлюпала снежная каша. Над головами противно голосили вороны, порой заглушая человеческие голоса, приходилось кричать, чтобы собеседник услышал. Болото – мрачное место, что зимой, что летом. Хорошо хоть у нас нет сильных топей.

Посоветоваться бы с кем-нибудь на счёт мага-нелегала, а то, что он нелегал, я уверена на восемьдесят процентов. Нелегал в значении, что ставит эксперименты без лицензии. Я вот лицензированный маг, имею право на практику на территории империи.

Глава 24 Известие

На следующий день мы гуляли всей деревней на свадьбе ведьмочки и того хмурого парня. Паренёк оказался из сирот, рано остался один, лет в десять. Уговорил старосту оставить родительское хозяйство на нём, что сам справиться. Ему дали испытательный срок, мальчонка показал себя молодцом. Но видимо отсутствие родителей отрицательно сказалось на его характере, так как вырос он несколько нелюдимым. Отмытая и приодетая ведьмочка оказалась милой девчушкой. Когда поняла, что ей ничего не угрожает, стала болтать за двоих, намолчалась на своих болотах.

Свадьбу собирали всем миром, торопились, девчонка должна родить вот-вот. За одно, отпраздновали избавление от крыс. Они странным образом исчезли в одну ночь: вчера ещё были, а сегодня нет. Меня чествовали как героя, а мне было неудобно, потому что я знала, что проблема-то не решена.

Прочитала наконец-то письмо от Тео. Тео-Тео, что же ты делаешь? Ничего не пойму из написанного. Что значит, что потом буду благодарна, даже если вначале буду очень сердиться? Почему ты мне нормально ничего не объясняешь? Легла спать расстроенная, дети, видя, что я не в духе заволновались и пришли утешать, улёгшись возле меня с двух сторон, мои маленькие котятки. Расцеловала обоих, обняла, так и уснули. Ночью снова снился Илай. Я уже поняла, что это не сны, а какой-то шаманский способ общения на расстоянии. На севере слабый магический фон, я как магиня ослабла, а шаманские способности, наоборот, возросли. Снова была Степь, покрытая молодой зелёной травой. Илай во сне просто обнял меня, и мы молча сидели, он перебирал мои волосы, украшая их цветами. Я плакала, оказывается, устала от неопределённости. Чем занимается Тео? Также ли хорошо ко мне относится мой Илай? Что мне делать вообще?

Уже перед рассветом Илай, который князь, сказал:

– Кира, я больше не могу тебя ждать, – моё сердце оборвалось, на душу стала наползать подзабытая ледяная броня. – Что с тобой? – испугался степной князь.

– Ничего, – ответила ледяная королева.

– Не пугай меня так, моя госпожа. – Я сам приезжаю за тобой.

– Что? – изморось на душе с шелестом осыпалась. – Как сам приезжаешь?

– Чем ты слушала, любовь моя? Я же сказал, что не могу больше ждать тебя.

***

Огонь весело играл в камине. Двое мужчин мрачных, как после крупного проигрыша в кварт, карточную игру, сидели в придвинутых к огню креслах и молчали. Каждый был погружён в свои мысли. В западных горах весна ещё не наступила. Старый, давно заброшенный замок отвык от присутствия людей, забыл как выполнять своё предназначение: заботиться о комфорте и здоровье обитателей. Из разбитых окон поддувало, из камина вымётывало дым, углы от сырости поросли мхом и плесенью.

– Тео, так не пойдёт, – наконец, нарушил затянувшееся молчание один из мужчин. – Ты не можешь посвящать кого попало в наше Дело.

– Она – не кто попало. И я пока её не посвящал, – огрызнулся орденский маг.

Видимо ему надоел этот бессмысленный спор, аргументы с обеих сторон исчерпаны, новых никто не может привести, вот и вынуждены ходить по кругу, раз за разом, повторяя уже озвученное.

– Председатель никогда не согласится на то, чтобы в дело была посвящена полукровка. А в твоей жене истинной крови всего одна восьмая.

– Она моя жена, и у меня от неё дочь, – упёрто стоял на своём маг.

– Залесский, ты не думай, что ты не заменим. То, что ключи хранились в твоей семье, не гарантирует тебе безопасности.

– О, мы уже перешли к угрозам? – насмешливо поинтересовался русоволосый маг, откидываясь на спинку старого кресла.

– Это не угроза, Теодор, это констатация факта. И вообще, – внезапно оппонент Залесского подобрался как перед нанесением удара, – ты уверен в своей жене?

– Да уверен.