Текст книги "Лорд-Чародей"

Автор книги: Лоуренс Уотт-Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Третий, четвертый и седьмой Темные Лорды добровольно ушли на покой, когда им прямо заявили об их прегрешениях и провалах в правлении, – сказал Ведун. – Наш Лорд-Чародей пока еще не встал на этот путь, но нет сомнения в том, что для всех нас было бы лучше, если бы он поступил так, как те Темные Лорды.

– Было бы еще лучше, если бы вы, друзья, разошлись по домам и на сем закончили, – произнес писклявый, явно не человеческий голос.

Крушила оглянулся и увидел гигантскую крысу, сидевшую на своем хвосте рядом с ближайшим бунгало.

– У меня нет никаких намерений причинять неприятности тем, кто их не заслуживает. Все мои старые враги давно мертвы.

– Это ты сейчас так говоришь, – сказала Ясновидица. – Убирайся прочь и дай нам закончить разговор! – Она замахнулась на крысу тростью, и та мгновенно порскнула в тень между домами.

– Что он мог услышать? – спросил обеспокоенный Крушила.

– Не слишком много, – ответила Ясновидица. – Надеюсь, теперь он узнал, что я считаю его положение безнадежным.

– Он ушел?

– Да. Пока.

– Миром он не сдастся, – сказал Лучник. – Я голосую за то, чтобы убить его как можно скорее, и, как он сказал, на сем закончить.

– Нам нужны магические способности Вожака, – твердо повторила Ясновидица. – Я отдаю свой голос за то, чтобы отправиться в Среднеземье и найти Заправилу.

– А ты, Всезнайка? – спросил Лучник.

– Если существует хоть малейшая возможность, что к нему вернутся крупицы здравого смысла, то я поддерживаю Ясновидицу.

– Нечего ждать, – заявила Говорунья. – Убьем его сразу.

– Твой голос становится решающим, Меч. – Ясновидица повернулась к Крушиле.

– Я… – Крушила, не зная, что сказать, посмотрел на Лучника, потом перевел взгляд на Ясновидицу. Появился шанс быстро покончить с этим делом. Но у него было ощущение, что все идет не совсем правильно. Может быть, Вожак поможет ему от этого чувства избавиться. Обращаясь к Ясновидице, он продолжил: – Думаю, что нам следует найти Вожака. Его магические способности, судя по твоим словам, могут сослужить нам хорошую службу. Прежде чем бросаться в драку, надо с ним поговорить.

– Три против двух, – подытожил Ведун.

– Надеюсь, ты не сделаешь глупость, отправившись в одиночку, – сказала Ясновидица Лучнику.

– Нет, – вздохнул тот. – Я буду вести себя пристойно. Но никаких промедлений. Завтра мы отправляемся в Среднеземье кратчайшим путем.

– Решено.

– А теперь спать, – сказал Ведун. – Перед дорогой надо как следует выспаться.

– Мне будет не хватать этого места, – сказала Говорунья и скрылась в бунгало.

Вскоре остальные разошлись по своим домикам, и единственным живым существом в этом свободном от лерров месте осталась одинокая крыса, принюхивающаяся к бунгало, в которое вошла Ясновидица.

Сны Крушилы в эту ночь были неопределенными и путанными, поскольку здесь не было лерров, чтобы направлять сновидения. Но воспоминания об усеянном костями Каменистом Склоне не стерлись из его памяти. Большую часть утра Крушила держался необычайно сдержанно.

19

Путешествие на север доставляло им удовольствие, хотя поначалу особой пользы от него не было. Однажды утром, когда они шагали за молчаливым проводником по широкому зеленому полю, Ясновидица объявила, что Вожак собрал пожитки и двинулся на восток. Расстояние между ним и пятеркой Избранных снова увеличилось. Это сообщение разозлило у путников.

– О чем только думает этот придурок?! – возмутился Лучник.

– Скорее всего он понятия не имеет, что мы его ищем, – сказала Ясновидица. – Да и откуда ему знать? Кроме того, лучше идти на восток, чем тащиться к западным болотам или вообще за пределы твердой земли на острова.

– Вожак не может уйти слишком далеко, – заметил Крушила. – Двигаясь на восток, он неизбежно упрется в утесы.

– Может, найдется способ сообщить этому типу, что мы хотим с ним потолковать? – спросил Лучник. – Ну, как мне через собаку передала Болтунья.

– Я не знаю, получится ли это сделать, – сказала Говорунья. – Точнее, не уверена, что могу уговорить духа отправиться в такую даль. Даже если я назову подлинное имя птицы, приказ перестанет действовать гораздо раньше, чем она найдет Заправилу.

Говорунья шла впереди всех, следом за проводником. Она шагала, опустив голову, и вздрагивала каждый раз, когда кто-то или что-то начинало вести с ней беседу. Остальные Избранные, конечно, этих бесед не слышали.

– Может, нам удастся найти чародея, который согласится доставить послание? – предложил Ведун.

– Нет ни одного чародея, который находился бы к нам ближе, чем Заправила, – ответила Говорунья.

– Нет ли какого-нибудь другого способа связаться с ним при помощи магии? – спросил Крушила.

– Я уже пыталась несколько дней назад, – сказала Ясновидица. – У меня есть талисман, позволяющий вступать в контакт с одним знакомым чародеем – все попытки оказались безуспешными.

– Но мы в любом случае можем дойти до Зимовья, чтобы встретиться там с Красавицей, – проговорил Крушила. – Ведь дальше он так или иначе не уйдет. Разве нет?

– Ты говоришь о плато, которое за утесами? – уточнила Ясновидица. – Если так, то я не вижу причин, зачем бы он мог туда подняться. Но если ему это взбредет в голову, мы не сможем следовать за ним. Наша магия за пределами Варагана не работает.

– Можем, – возразил Ведун, – только нам придется пользоваться более приземленными методами.

– Я не умею идти по следу, – сказала Ясновидица. – Да и ты, боюсь, не самый хороший следопыт.

– Опыта у меня, конечно, маловато, но я кое-что узнал из легенд.

– С какой стати он попрется в места, где его магия бесполезна? – спросил Лучник. – Уверен, что на утесы Заправила не полезет.

– Скорее всего мы найдем его в Зимовье, – сказал Крушила. – Так же, как и Красавицу.

– Похоже, ты на все готов ради того, чтобы ее увидеть, – осклабился Избранный Лучник, и ткнул Избранного Воина локтем под ребра. – Что же, может быть, и увидим. Будем надеяться, что игра стоит свеч.

– Да, мне действительно хочется узнать, как она выглядит, – сказал Крушила. – Но гораздо больше мне хочется заняться делом. Нам надо устранить Лорда-Чародея, а Ясновидица утверждает, что без помощи Вожака у нас ничего не получится.

Лучник оглянулся через плечо на бредущих позади Избранных и, склонившись к уху Крушилы, негромко сказал:

– Мы вовсе не обязаны делать то, что хочет эта баба. Мы с тобой могли бы повернуть назад и прикончить выродка. Незачем тащиться в Зимовье для того лишь, чтобы услышать от Заправилы то, что мы и так знаем.

Крушила посмотрел на проводника, проверяя, не слышал ли сгорбленный старичок слова Лучника.

– Боюсь, что Лорд-Чародей заранее узнает о нашем появлении, и без труда нас прикончит, – сказал он, повернувшись к Лучнику. – Думаю, что Ясновидица все же права.

– Убить нас непросто.

– Мы с тобой, увы, не чародеи. Я согласен, что его надо устранить, но при этом все же хотел бы остаться в живых.

– Но мы же – Избранные! Он нас не убьет. Это лишило бы его магических сил.

Крушила вздохнул и ускорил шаг, предпочитая общество проводника компании Лучника. Да и вообще, группа начала как-то рассыпаться.

– Как-никак, но он все же человек – или по крайней мере был таковым. Не уверен, что он им остался, но пока он ведет себя как человеческое существо. Если Лорд окажется перед выбором быть немедленно убитым или потерять часть своего могущества, но прожить чуть дольше, то, несомненно, предпочтет второе. Я не думаю, что он станет для тебя легкой мишенью.

– И ты считаешь, что у восьми получится лучше, чем у двух или трех? – спросил Лучник, торопливо шагая за ним.

– Не знаю, – признался Крушила. – Меня начинает удивлять, почему наши предшественники убивали Темных Лордов. Почему дело заходило так далеко? Почему Лорды, несмотря на угрозу неминуемой гибели, добровольно не отказывались от власти?

– Трое отказались, – заметил Ведун, расслышав эту часть разговора. – Полагаю, мы не ошибемся, допустив, что те пятеро, которых насильственно лишили жизни, либо полностью утратили разум, либо были убеждены, что каким-то образом способны выйти победителями.

– Или их захватили врасплох, и они умерли, не успев среагировать, – заметил Лучник.

– Мы не можем отрицать подобной возможности, – ответил Ведун. – Во всяком случае, на Темного Лорда из Камитт-Дару напали, когда он этого не ожидал.

– Вот это по мне! – заявил Лучник. – Стрела в глаз еще до того, как он пронюхал о нашем присутствии!

– Твои предпочтения нам известны, – сухо произнес Крушила, когда они поравнялись с проводником. – К твоему сведению, с самого начала было решено, что Избранные должны работать как команда, как группа героев, а не как убийцы-одиночки. – Ему очень хотелось, чтобы хотя бы эта пятерка стала дружной командой, и он надеялся, что присутствие Вожака их сблизит. Возможно, это была самая серьезная причина, заставившая его уйти с холмов Гэлбек и отправиться на поиски Заправилы.

– Не вижу большой разницы убивать группой или в одиночку, – сказал Лучник.

– На многих языках разницы действительно нет, – пробормотала Говорунья.

Крушила изумился. Ему казалось странным, что существуют языки, не способные увидеть различие между защитниками и хищниками.

– Верно, – согласился Лучник. – Если требуется прикончить чародея, ставшего угрозой для всего Барокана, то мне плевать, как это будет сделано. Неужели для этого надо устраивать бессмысленное сборище всех Избранных?

– Так работает система, призванная защитить нас всех. Лерры охраняют Барокан. Жрецы и чародеи контролируют лерров и хранят нас от тех духов, которые проявляют враждебность. Жрецы – в местах нашего жительства, а чародеи – во всем обитаемом мире. Лорд-Чародей защищает нас от плохой погоды, плохих людей и вставших на путь зла чародеев. А Избранные защищают мир от обратившихся ко злу Лордов-Чародеев. Эту систему создал Совет Бессмертных, и именно поэтому мы сейчас идем в Зимовье, а не сидим дома в кругу семьи.

Проводник, который слышал по меньшей мере последнюю часть речи, спросил:

– А как быть, если на путь зла станут Избранные?

– Именно поэтому нас восемь, – ответил Ведун. – Если один из нас лишится разума, он будет иметь дело с Лордом-Чародеем или остальными Избранными.

– А если разума лишатся все восемь? Что тогда?

– Какова, по-твоему, вероятность того, что восемь Избранных одновременно сойдут с ума? – спросила, поравнявшись с ними, Ясновидица.

– Если вы часто путешествуете вместе, то, сбившись с пути на некоторых особенно страшных тропах, можете одновременно свихнуться, – сказал проводник.

– Мы крайне редко путешествуем вместе, – сказал Крушила, и нервно покрутил головой, огладывая окружающие их со всех сторон деревья. Он знал, что лерры деревьев следят за ними, и один из духов может оказаться таким же, как лерр Безумного Дуба.

– Но вас здесь пятеро, – заметил проводник.

– Пятеро Избранных собрались вместе впервые за те двадцать лет, в течение которых я имею честь занимать свой пост, – сказал Ведун.

Проводник изумленно посмотрел на него и неуверенно произнес:

– Выходит… выходит, вы действительно собираетесь убить Лорда-Чародея? Значит это не… Но почему? Что он сделал?

– Он уничтожил целое селение, – ответил Крушила. – Преднамеренно убил всех мужчин, женщин и детей.

Проводник обвел всех взглядом. Говорунья к чему-то прислушивалась, не обращая ни на кого внимания, а Ведун и Лучник, поймав его взгляд, утвердительно кивнули.

– Я сам этого не видел, – сказал Лучник, – но они клянутся, что это так.

– Зато я видел, – сказал Ведун. – Так же, как Ясновидица и Меч. Мы видели кости и сожженные до основания дома. Мы слышали, как страдающие души взывают к справедливости.

– Но почему он так поступил? – переходя на шепот, спросил испуганный проводник. – Неужели наш Лорд-Чародей сошел с ума?

– Месть, – ответил Крушила. – Он хотел отомстить.

– Что? – изумленно сказал проводник. У него был такой растерянный вид, что Крушила едва не расхохотался. – Кто же так обидел Лорда-Чародея, что он решил отомстить?

– Лорд-Чародей убил людей, которые поддразнивали его в то далекое время, когда он был еще ребенком, – объяснил Ведун.

– И заодно всех обитателей поселения, – добавил Крушила.

– Но это же безумие!

– Поэтому мы и собираемся его убить, – заявил Лучник.

– А… – Проводник помолчал, пугливо огляделся по сторонам и, склонившись к собеседникам, прошептал: – А он это знает?

– Знает, – ответила Ясновидица.

– Но разве… разве это не опасно? Разве он не может убить вас до того, как убьете его вы?

– Этого нельзя исключать, – сказал Ведун. – Но он пока не пытался.

– Выходит, сопровождая вас, я рискую жизнью?

Избранные обменялись взглядами – ни один из них об этом не подумал.

– Не знаю, – ответил Крушила, – надеюсь, что нет.

– Но такое возможно?

– Лорд-Чародей прекрасно понимает, что, причинив зло еще одному невиновному, он только ухудшит свое положение, – сказал Лучник.

– Но вы уже намереваетесь его убить! Что может быть хуже?!

– Пока мы рассчитываем на его добровольное отречение, – пояснил Ведун. – Если правитель продолжит убивать, мы не предоставим ему подобной возможности.

– Но почему вы тогда идете на север? Разве его башня не на холмах Гэлбека?

– Нам надо найти остальных Избранных, – сказала Ясновидица.

– Или хотя бы одного Вожака, – добавил Крушила.

– А вы знаете, где он?

– Я знаю, – ответила Ясновидица. – Ив данный момент он, пока мы стоим и точим лясы, двигается на восток. Не пора ли и нам продолжить путь?

– Да, – сказал проводник. Он огляделся по сторонам и добавил: – Да, конечно. – Нам следует держаться правее, чтобы обойти лерров древних муравьев.

И зашагал вперед, а пятеро Избранных последовали за ним.

Шесть дней спустя Избранные оказались в городе Пыльный Базар. Когда они проходили обряд очищения, на котором, прежде чем разрешить им остаться на ночь, настаивали местные лерры, Ясновидица сказала:

– Он прошел мимо ее дома. Хитрюга теперь к нам ближе чем Вожак.

– Хитрюга? – переспросил Крушила, пока нагая жрица лила на его голову из кувшина облагороженную благовониями воду.

– Воровка, – пояснил Ведун. – Ясновидица называет ее Хитрюгой.

– Ага, – сказал Крушила и хотел было кивнуть, но испугался, что вода попадет в глаза. – Значит, Всезнайка, Заправила, Клинок, Болтунья, Тетива и Хитрюга. А ты, значит, просто Ясновидица.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Ведун. – Но Клинка больше нет. Теперь у нас – Меч.

– А как ты называешь Красавицу?

– Я ни разу ее не видела, – ответила Ясновидица, – и называю ее Красавицей.

– Ты ни разу ее не видела? – изумился Крушила.

– Нынешнюю – нет. Я знала предыдущую, и мы звали ее… Одним словом, у нее было прозвище. Но оно было не очень пристойным, о чем я теперь сожалею.

– Сколько лет нынешняя Красавица является Избранной?

Ясновидица вопросительно посмотрела на Ведуна, но тот ответил не сразу, подождав, пока с его головы стечет только что выплеснутая вода.

– Двадцать три года, – наконец ответил он.

– Так долго? И вы ее не встречали?

– Я встречал, – ответил Ведун. – Вскоре после того как я стал Избранным, она меня нашла, чтобы задать несколько вопросов по истории Барокана и о жителях Верхнеземья. С тех пор я ее не видел.

– А я, как уже говорила, ее никогда не видела, – добавила Ясновидица.

– Я беседовала с ее памятью, но лица не видела никогда, – сказала Говорунья.

Крушила не знал, что это значит, но уточнять не стал. Он взглянул на Лучника и тут же вспомнил, что тот тоже ее никогда не видел.

– Я очень удивлен, что ты ее не встречала, – сказал он Ясновидице.

– Не удивляйся, – ответила та, – я вела себя так сознательно. Я не желаю с ней встречаться – но теперь мне, судя по всему, этого не избежать.

– Не понимаю.

– А тебе и не надо понимать. Теперь, когда Воровка к нам ближе, чем Вожак, ты должен помочь нам решить, гнаться ли нам за Вожаком, или сперва заглянуть к ней?

– Ты говорила, что нам не обойтись без Заправилы и его магии, – сказал Лучник, когда жрица начала раздавать полотенца.

– Исторически Вор иногда играл исключительно важную роль, – назидательно произнес Ведун. – Магическое умение Вора обращаться с замками и запорами оказалось весьма полезным в двух из пяти убийств, совершенных нашими предшественниками. Да и в случае с Темным Лордом из Голн-Влейя мы не можем исключать, что Избранный Воин не смог бы выпустить из Лорда кишки, если бы Вор тайно не снял волшебные печати с ворот крепости.

Крушила сглотнул слюну. Хотя он уже привык обсуждать убийство Лорда-Чародея, оборот речи, который употребил Ведун, снова напомнил ему о том, что самое позднее через несколько месяцев он почти наверняка попытается убить человека – пронзить его своим мечом. Правитель, конечно, случай особый. Он, во-первых, чародей и, во-вторых, массовый убийца. Но все равно ж человек.

– Я никогда не слышала голоса Воровки, – сказала Говорунья, – и не могу судить о ее ценности для нашего дела.

– Я не говорила с Хитрюгой четырнадцать или пятнадцать лет. Последний раз мы с ней встречались, когда ты, Болтунья, еще не была Избранной. Она практически не странствует.

– Надеюсь, нам не придется делать большой крюк? – спросил Крушила.

– Нам неизвестно, куда идет Заправила, – сказала Ясновидица. – Поэтому ответить на твой вопрос невозможно.

– Ну хорошо, – не сдавался Крушила, – если мы двинемся прямиком в Зимовье, то как далеко от нашего пути окажется ее дом?

– Недалеко, – ответила Ясновидица. – Совсем недалеко.

– Тогда почему бы к ней не заглянуть? Возможно, ее способности скоро нам понадобятся.

– Меч прав, – поддержал его Лучник.

– В таком случае первым делом отправляемся к ней, – заключила Ясновидица, взяла из рук жрицы полотенце и, поднявшись на ноги, начала сушить волосы.

– Заметано, – сказал Лучник.

20

Дом стоял довольно далеко от дороги в окружении ярко-желтых цветов, названия которых Крушила не знал. Пятеро Избранных осторожно подошли к изгороди, и Крушила открыл калитку.

– Я думал, что Вор должен жить в городе, – сказал Крушила, придерживая калитку и пропуская мимо себя остальных. – В самом большом, который можно найти.

– Она – здесь, – сказала Ясновидица не допускающим возражений тоном, и Крушила, пожав плечами, закрыл калитку на щеколду. Увидев, что Лучник решительным шагом направляется к дверям, он поспешил за ним. Когда Лучник громко постучал в выкрашенную голубой краской дверь, остальные еще медленно шли по гравиевой дорожке.

На стук никто не ответил, и все уже стояли у порога, когда Лучник принялся нетерпеливо молотить в дверную панель.

Крушила услышал чей-то негромкий голос, и Ясновидица сказала:

– Она идет. Ступает очень тяжело, а духи дома и очага…

Ее прервал стук засова. Дверь распахнулась, и Избранные увидели очень усталую женщину в переднике и белом чепце, чуть выше Ясновидицы и Говоруньи, худую и бледную. Из-под чепца выбивались соломенного цвета волосы. Крушиле сначала показалось, что у нее слишком большие уши, но потом он сообразил, что уши просто оттопырились, потому что женщина заложила за них свои густые волосы. На ней было выцветшее синее платье, а передник украшало множество пятен.

При виде гостей женщина часто заморгала, что, впрочем, могло быть и просто от яркого света.

– Да? – спросила она.

Лучник хотел что-то сказать, но Крушила опередил его:

– Прошу извинить нас за беспокойство, но мы ищем одного человека…

– Это она, – прервала его Ясновидица. – Это Воровка.

– Кто? – переспросила женщина и снова часто заморгала.

– Ты Воровка, – заявила Ясновидица.

Женщина окинула взглядом двух весьма крепких мужчин, ничем не приметного пожилого человека, полную седовласую женщину и крошечную тощую особу, которая, как могло показаться, вела беседу сама с собой.

– Я ничего не крала! – возмутилась она. – Если вы слышали болтовню глупого рыжего мальчишки или слухи, которые он распускает, то это ложь! Он столько врет, что даже лерры в отвращении затыкают уши! Спросите его матушку, она вам все скажет.

– Мы не разговаривали с рыжими мальчишками, – спокойно ответила Ясновидица, – и не утверждаем, что ты что-то украла. Я сказала, что ты – Воровка, то есть величайший вор в мире. Ты – одна из восьми Избранных, одна из героев, призванных защищать Вараган от Лорда-Чародея.

– Ничего подобного! Уходите! – И женщина попыталась закрыть дверь, но Лучник быстро выставил вперед ногу.

– Если Ясновидица говорит, что ты Воровка, значит, ты и есть Воровка. Я ей верю, – сказал он. – Как ты можешь об этом не знать, я не понимаю.

Она испепелила его взглядом, а затем столь же злобно посмотрела и на других.

– Я не воровка, – повторила она. – Может, по молодости лет я и сделала глупость, согласившись на то, на что соглашаться не следовало, но это было страшно давно, и я больше не считаю себя неизвестно кем Избранным Вором. Я не воровка. У меня нет ничего, что принадлежит или принадлежало другим, и в этом доме нет ничего, чем бы я не владела по праву.

– Никто и не говорит, что у тебя есть что-то краденное, – как можно мягче произнес Крушила. – Если изъясняться более дипломатичным языком, то мы считаем, что ты, будучи одной из Избранных, обладаешь сверхчеловеческими способностями тайно проникать в любое помещение и похищать любую вещь. В этом тебя никто не способен превзойти, так же как и меня во владении мечом. Твой титул вовсе не означает, что ты что-то украла, как и мой не говорит о том, что я кого-то убил.

– Ты прекрасно знаешь, кто ты такая, – устало проговорила Ясновидица. – И семантические споры тут ничего не изменят.

– Я – Меррилин тарак Долин, жена Сезена пири Олдрава и мать двоих детей – Килилы теш Бараг и Гарана аза Дорхала, – воинственно заявила женщина. – У меня есть имя, есть собственный дом, и они не имеют ни малейшего отношения к сказкам об Избранных героях.

– Но в то же время ты носитель талисмана Воровства, – заметила Ясновидица.

– Носитель? – насмешливо фыркнула Меррилин тарак Долин. – Я сунула его в какой-то ящик и с собой по дому не ношу.

– Но он у тебя есть, – сказал Лучник, – и это делает тебя одной из Избранных.

– Он делает меня человеком, который в возрасте семнадцати лет совершил страшную глупость и стыдился в этом признаться, – ответила женщина. – Мне давным-давно следовало отказаться от талисмана.

Крушила вспомнил о тех весьма неприятных ощущениях, которые испытал в Безумном Дубе, оставив талисман дома. Интересно, подумал он, может ли Избранный Вор избавиться от своего талисмана и не пыталась ли Меррилин это сделать? Испытывают ли подобные ощущения остальные Избранные, или это привилегия Воина?

– Еще раз молю тебя о прощении, – сказал Ведун, – но не могла бы ты уделить нам совсем немного времени, чтобы чуть глубже обсудить этот вопрос? Как ни печально, но он касается буквально всех. Ты позволишь нам войти в дом?

– Нет. Гаран спит.

– Боюсь, что в таком случае нам придется ждать здесь до тех пор, пока ты не соизволишь с нами побеседовать.

Женщина злобно глянула на Ведуна, на ногу Лучника, не позволявшего ей захлопнуть дверь, и сказала:

– Подождите, вот придет мой муж…

– Твой муженек не станет вмешиваться, – оборвала ее Ясновидица. – Не только потому, что нас пятеро против двоих, но и потому, что среди нас лучший в мире воин и лучший в мире лучник! У нас достаточно сил, чтобы сразить самого Лорда-Чародея. Неужели ты веришь, что твой достойный супруг способен нас испугать?

Женщина некоторое время молча смотрела на Ясновидицу, затем взглянула через плечо назад и снова перевела взгляд на незваных гостей.

– Ну почему вы не хотите оставить меня в покое? – спросила она.

– Если ты согласишься с нами побеседовать, то многое для тебя станет ясным, – сказал Ведун.

– Твоим детям ничего не угрожает, – напевно произнесла Говорунья своим высоким голосом. – За ними присмотрят лерры. Гаран проспит чуть больше часа, а Килила будет тихо играть в куклы еще дольше. Лерры об этом позаботятся.

– Кто ты? – спросила женщина.

– Я – Глирис Тала Данира шул Кереди бав Сединнр, которая понимает все языки и говорит на них. – Где-то в середине ответа она дернула головой, но фразу все же закончила.

– Это Говорунья, – пояснила вторая Избранная. – А я Ясновидица. Дверь держит Лучник, а молодой человек, который так мило с тобой беседует, Избранный Воин.

– Выходит, вы все Избранные?!

– Именно.

Меррилин нахмурилась, посмотрела назад в дом, снова на Говорунью. Затем, оттолкнув Крушилу и Лучника, вышла на улицу и закрыла за собой дверь.

– Мы можем поговорить и здесь.

– Хорошо. Мы пришли к тебе, потому что узнали нечто ужасное…

Хозяйка дома, не обращая внимания на Ясновидицу, спросила Говорунью:

– Как ты узнала о моих детях и леррах? Может быть, ты жрица?

– Нет. Я – Избранная, умеющая говорить на всех языках. Я слышу лерров и могу с ними беседовать. Но власти над ними у меня нет, если не считать обычной власти слов, которые мы обращаем друг к другу. Духов твоего дома и твоего очага взволновало наше присутствие, и они, желая, чтобы мы как можно быстрее завершили дело, согласились присмотреть за твоими детьми.

– А ты можешь заставить лерров присматривать за ними постоянно? – спросила женщина.

– Нет.

– В таком случае как же вы можете меня просить оставить дом? Кто будет заботиться о моих детишках?

– Я… нет, нет, нет. Позволь мне… Я, Меррилин тарак Долин Ториа бал Срорис, отношусь к тем, кто не ждет, что ты покинешь свой дом.

Ясновидица и Лучник с изумлением посмотрели на Говорунью, однако Ведун и Крушила, услыхав эти слова, нисколько не удивились.

– Вот и хорошо, – бросила Меррилин и повернулась к Ясновидице: – Итак, расскажи мне, зачем вы пришли?

Ясновидица, довольно быстро оправившись от изумления, сказала:

– Лорд-Чародей совершил нечто ужасное. Ведун и я, узнав об этом несколько недель назад, нашли доказательства. В нашем расследовании участвовал и Воин. Лорд-Чародей голосом вороны признался в своих деяниях, что уничтожило последние сомнения. Мы собираем всех Избранных, чтобы встретиться с Лордом-Чародеем и потребовать его отречения. Если он откажется, мы его убьем, как предписывает наша клятва.

– А я связана клятвой быть рядом с мужем и растить детей, – сказала Меррилин. – Думаю, что эта клятва имеет верх над той, что я давала, будучи глупой девчонкой.

– Но ты же клялась!

– Тогда я считала, что клятва ничего не значит. Я думала, что это будет… Не знаю, как сказать… Волнительно, наверное. Быть одной из Избранных! Одной из восьми во всем мире. Мне казалось, я стану особенной.

– Ты и есть особенная, – не отступала Ясновидица.

– Конечно, – согласилась Меррилин. – Если я не прихвачу того, что мне не принадлежит, или не открою замок без ключа, или не войду невидимкой в чужой дом, или не совершу ежедневно три других столь же мерзких поступка, у меня начинается страшная головная боль, и я корчусь в судорогах. В этом, видимо, и заключается вся моя особенность! Я благодарю всех лерров Барокана, что незаметное перекладывание с места на место детских игрушек тоже считается воровством. И ничто не мешает мне вернуть игрушки их законным владельцам!

– Ты обязана практиковаться в своем искусстве, – сказал Лучник. – Так же, как и все мы. Я должен каждый день поразить без промаха двенадцать целей. Меч, которого ты видишь перед собой, ежедневно тратит час на свои упражнения. Твои нагрузки, если так можно выразиться, не столь обременительны, как наши.

– И что я получаю в результате?! Искусство, которым не могу воспользоваться! Я не воровка! С какой стати я должна тащить то, что мне не принадлежит? Ты, Лучник, можешь хвастать своим мастерством и демонстрировать его всем и каждому. А что могу я? Если я признаюсь в том, что я Избранный Вор, при моем появлении все станут хвататься за карманы и сумки, проверять замки и запоры. Ко мне никто не рискнет приблизиться! Не имеет никакого значения, если я дам обещание не красть. Какие бы клятвы я ни давала, все будут знать, что я величайший в мире жулик, гений обмана и разного рода уловок. Когда до меня это дошло, когда я все это осознала, все друзья детства уже обо всем знали. Об этом узнал весь Луковичный Угол, и я стала отверженной в родном доме!

– Да, это весьма неприятно… – начал Ведун.

– Поэтому я сбежала, – продолжила Воровка, не обращая внимания на его слова. – Я сказала, что отправляюсь в странствие, как положено Избранным, и пришла в деревню, именуемую Овощной Базар. Там, объявив себя сиротой, я начала новую жизнь. Я встретила Сезена, он стал за мной ухаживать, и мы поженились. Поймите, я здесь счастлива!

– Обманывая своего мужа? – ядовито поинтересовалась Ясновидица.

– Нет! – повернулась к ней Меррилин. – Я все сказала ему еще до свадьбы. Его это не тревожит. Он меня любит, какие бы глупые клятвы я в юности ни давала, и поэтому я остаюсь с ним и с нашими детьми. Вы, если желаете, можете отправляться убивать Лорда-Чародея, но, пожалуйста, без моего участия.

– Почему же ты не отказалась от своей роли Избранной, если считала ее неприемлемой? – спросил Ведун.

– Взвалить это бремя на кого-то другого? Тот, кому можно доверять, его непременно отвергнет, а тот, кто охотно согласится стать Избранным Вором, сам не заслуживает доверия. Кроме того, мои способности иногда приносят пользу. У кого-нибудь из вас есть дети?

– Насколько мне известно, нет, – ответил Ведун.

– Иногда роль Избранного Вора бывает очень полезна для матери, которая умеет незаметно взять вещь у ее владельца или открыть запертую дверь. Но как только дети подрастут, я отыщу чародея, найду себе замену и избавлюсь от этого проклятия.

– Лорд-Чародей истребил всю деревню, – сердито сказала Ясновидица, – убил всех мужчин, женщин и детей, включая младенцев в их колыбельках. Твое так называемое проклятие поможет нам осуществить возмездие и предотвратить новые преступления.

– Он что, правда все это сделал? – неуверенно спросила Меррилин.

– Да.

– И где же?

– В Каменистом Склоне на холмах Гэлбек.

– Никогда не слышала об этом месте. И вообще меня это не касается. Я никогда не слыхала о Каменистом Склоне. До него отсюда очень далеко.

– Но ты же – одна из Избранных, – вмешался Лучник. – Считается, что мы должны защищать от Лорда-Чародея весь Барокан.

– Вы сказали, что он уже уничтожил поселение, верно?

Лучник в поисках помощи посмотрел на Крушилу.

– Да, – кивнул тот. – Мы должны наказать его за это преступление и сделать так, чтобы он не сотворил такого в каком-нибудь другом месте. В следующий раз это может быть твой дом.

– У него нет никаких причин творить зло в наших краях и тем более в моем доме, – заявила Меррилин. – Мы никогда не причиняли ему хлопот. Я его даже ни разу не видела. С какой стати он будет чинить нам неприятности?

– Да потому, что он сошел с ума, – проговорил Лучник. – Его поведение предсказать невозможно.

– Кто это сказал?