Текст книги "Тайный дневник Розовой Гвоздики"
Автор книги: Лорен Уиллиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
Глава 3
– И как же ты собираешься отыскать Пурпурную Горечавку? – спросила Джейн, вслед за кузиной вбегая в просторную, оклеенную голубыми обоями комнату, которую девочки делили с тех самых пор, как покинули детскую. – Французы столько лет его ищут, и все безрезультатно.
За последние дни комната стала все больше походить на ателье мод: с каминной полки свисали подвязки, в гобеленовом кресле пеной вздымались нижние юбки. В довершение всего Амели научилась забрасывать шляпку на полог кровати Джейн. Раз, и розовые ленты уже колышутся над кроватью!
Амели вбила себе в голову, что, приняв решение, сможет уехать на следующий же день. Джейн нисколько не удивлялась. Если бы ее кузина участвовала в сотворении мира, то точно уложилась бы за два дня вместо семи.
Мимо уха мисс Вулистон со свистом пролетели шелковые чулки.
– Помнишь гостиницу, в которой любит останавливаться Пурпурная Горечавка? Она находится в Дувре…
– Да, и называется «Пристанище рыбака».
– «Вестник Шропшира» пишет, что скорее всего Горечавка останется верен своим вкусам. Вот я и подумала… Если нам тоже остановиться в этой гостинице, внимательно смотреть и слушать, кто знает, что получится?
– А еще «Вестник Шропшира» сообщал, что в Ноттингеме родились двухголовые козлята. А в прошлом месяце – что его величество сошел с ума и назначил королеву Шарлотту регентшей.
– Да, ты права, это не самая надежная из газет.
– Не самая надежная?
– Ты что, не читала сегодняшний «Спектейтор»? Повторяю, «Спектейтор», а не «Вестник Шропшира»! – Схватив со стола смятую газету, Амели начала читать: – «Любимый цветок Англии похищает секретные сведения…»
Она не успела договорить, как приоткрылась дверь. Всего на несколько сантиметров – мешал тяжелый сундук Амели.
– Прошу прощения, мисс Джейн, мисс Эми, – служанка Мэри французских имен не признавала, – но хозяйка велела помочь вам переодеться к обеду.
Лицо Амели исказилось в гримасе ужаса, совсем как у Сары Сиддонс[10]10
Сара Сиддонс (1755–1831) – величайшая трагическая актриса Англии.
[Закрыть] в роли леди Макбет.
– О нет, сегодня же четверг.
– Да, мисс, а завтра пятница, – пролепетала испуганная служанка.
– Черт, черт, черт! – вполголоса бормотала Амели, и Джейн пришлось помочь кузине. – Мэри, мы сами оденемся, передай маме, что мы скоро спустимся вниз.
– Да, мисс, – присела в реверансе служанка и пулей вылетела из коридора.
– Черт, черт, черт! – не могла успокоиться Амели.
– Можешь надеть платье из кремового шелка, – предложила кузина.
– Скажи им, что у меня ветрянка или, нет, лучше чума. Пусть будет пострашнее и позаразнее.
– Многие видели, как всего полчаса назад ты гуляла по полям в добром здравии.
– Разве чума не может начаться внезапно? – поинтересовалась девушка. Джейн покачала головой, передавая кузине кремовое платье. Амели разделась и послушно повернулась к двоюродной сестре. – Сейчас мне совсем не до Дерека. Только не сегодня, когда нужно обдумать план. – Возмущенный голос прозвучал глухо, потому что лицо было закрыто кремовым шелком. – Ну почему сегодня четверг?
Джейн сочувственно потрепала кузину по плечу, расправила платье и начала застегивать крючки.
Сегодня на обеде будут присутствовать двенадцать человек. Каждый четверг неизбежно, как сезонная стрижка овец, у дома останавливался старомодный экипаж, украшенный выцветшим гербом. На нем приезжали соседи: мистер Генри Медоуз, его жена, незамужняя сестра и сын Дерек.
Амели упала на стул перед зеркалом и принялась так энергично расчесывать короткие кудри, что волосы заискрили.
– Нет, сегодня я не сдержусь, и Дерек сам виноват.
– Думаю, разобраться с ним все же проще, чем отыскать Пурпурную Горечавку.
– Да как ты можешь их сравнивать?! – возмутилась Амели. Опустив подбородок на переплетенные пальцы, она посмотрела в зеркало и подмигнула Джейн. – Признайся, ты ведь не меньше меня хочешь найти этого шпиона. Только не притворяйся, что тебе неинтересно.
– Нужно же кому-нибудь вытаскивать тебя из передряг.
В серых глазах Джейн загорелись огоньки.
Амели вскочила со стула и порывисто обняла кузину.
– Призналась! – ликовала она. – Наконец-то, после стольких лет!
– И стольких глупых планов! – возбужденно воскликнула Джейн. – Учти, больше никакой сажи и издевательств над папиными париками, – поспешно добавила она.
– Согласна. Уверена, что смогу придумать что-нибудь получше.
Внезапно Джейн нахмурилась:
– А что, если папа нас не пустит?
– Ах, ну как он может не пустить?
– Абсолютно исключено, – заявил дядя Бертран.
– Но… – начала Амели.
Дядя не дал договорить, он гневно взмахнул вилкой, расплескав по скатерти густую подливку.
– Как я могу послать племянницу в логово к жестоким французам? Паршивые овцы, вот кто они! Правда, викарий?
Дядя толкнул локтем грузного викария, который задел лакея, ну а тот, в свою очередь, не удержал равновесие и пролил на персидский ковер полбутылки кларета.
Амели отложила тяжелую серебряную вилку.
– Смею напомнить, дядя Бертран, что я сама наполовину француженка.
Однако мистер Вулистон не пожелал заметить угрозы в голосе племянницы.
– Ничего страшного, девочка, – радостно ответил он. – Твой папа был отличный парень, даром что француз. Мы все равно тебя любим, верно, Дерек?
Молодой человек криво усмехнулся, и Амели с отвращением подумала, что в своем зеленом сюртуке он похож на надутую жабу.
– Дорогая, если хочешь сменить обстановку, добро пожаловать к нам в гости, – защебетала мать Дерека, сидящая по правую руку от дяди Бертрана. Двойной подбородок дамы затрясся, точно желе. – Уверена, Дерек с удовольствием покажет тебе мой розарий, естественно, под надежным присмотром.
Пухлая рука метнулась в сторону незамужней сестры мистера Медоуза, которую все звали мисс Гвен. Та ответила хмурым, безрадостным взглядом. Амели с тоской подумала, что, поселись она в доме Медоузов, наверняка бы тоже закисла.
– «Любовь, как роза красная, цветет в моем саду…»[11]11
Стихотворение «Любовь» Р. Бернса. (Пер. С. Я. Маршака.)
[Закрыть] – начал Дерек, по-собачьи заглядывая в глаза Амели.
– Никаких розариев! – прервал ухажера его отец. – Они поедут кататься на лошадях! – загремел мистер Медоуз, сидящий рядом с тетей Пруденс. – Убьете сразу двух зайцев: развлечетесь и изгороди проверите. Дерек, завтра в девять ты заедешь за Амели…
– Уверена, ей больше хочется в розарий, правда, милая? – заворковала миссис Медоуз, бросив на мужа многозначительный взгляд. – Это ведь так романтично!
Амели посмотрела сначала на Джейн, потом на тетю Пруденс. От тетушки помощи не дождешься – кроме вышивания, ее вообще ничего не интересует.
Пришлось перейти к плану «Б». Амели расправила плечи и надменно тряхнула кудрями.
– Дядя Бертран, я отправляюсь во Францию. Если не получу вашего согласия, придется обойтись без него.
– А у нее есть характер, – с одобрением заметил мистер Медоуз. – Никогда бы не подумал, что один-единственный француз сможет так разбавить кровь.
– Ну, в таких вопросах важнее всего мать. Мои девочки – лучшее тому доказательство, правда, дорогая? Отличная герефордская порода.
Никто не понял, кого имеет в виду дядя Бертран: племянницу, своих овец, дочерей или всех сразу.
– Однажды я купил герефордского барана…
– Ха, что твой баран по сравнению с яркой, которую я приобрел у старого Тиклпенни. Ее звали Анабел. Чудо-девочка…
Дядя Бертран задумчиво посмотрел на горящие свечи.
Беседа постепенно перешла к ностальгическим воспоминаниям о любимых овцах. Амели морально готовилась к ночному побегу в почтовой карете в Дувр (план «В»), когда негромкий голосок Джейн прервал описание овечьих пород.
– Только гобеленов жаль, – чуть слышно проговорила девушка, но все присутствующие заинтересованно повернулись в ее сторону.
Амели пронзительно взглянула на Джейн и получила в ответ сильный пинок по лодыжке. Интересно, он означает «Скажи что-нибудь!» или «Сиди тихо и молчи!»? Амели пнула кузину по коленке, а Джейн в ответ наступила ей на ногу. Наверное, все же «Сиди тихо и молчи!» или «Сейчас же перестань пинаться!».
Раздался негромкий щелчок: тетя Пруденс переключилась со своих мечтаний на реальность.
– Гобелены? – заинтересованно спросила она.
– Да, мама. Мы с Амели надеялись посмотреть знаменитые гобелены Тюильри.
Джейн говорила спокойно, без всякого выражения, однако сидящие за столом замерли с поднесенными ко рту вилками и стаканами. Маленький Нед передумал пускать горошину за шиворот Агнес, даже мисс Гвен перестала хмуриться и посмотрела на Джейн с явным интересом.
– Надеюсь, не серию с Дафнисом и Хлоей?! – испуганно вскричала тетя Пруденс.
– Конечно же, нет, тетушка! – бросилась в атаку Амели. Сколько раз тетя Пруденс сокрушалась, что до революции так и не успела увидеть гобелены, украшавшие дворец Тюильри. – Мы с Джейн надеялись скопировать узоры, правда?
– Конечно, правда, – грациозно кивнула мисс Вулистон. – Но если папа считает, что во Франции недостаточно безопасно, мы преклонимся перед его мудростью.
Сидящая на другом конце стола тетя Пруденс буквально разрывалась между верой в справедливость слов мужа и желанием увидеть гобелены, пусть глазами дочери, пусть через ее зарисовки… Дама нервно заерзала на стуле, и яркие перья на шелковом тюрбане заколыхались.
– Бертран, разве это может быть так опасно? В конце концов, если дорогой Эдуард обещал позаботиться о девочках…
– Эдуард как следует за нами проследит, не беспокойтесь, тетя Пруденс! Я прочту вам его письмо, и вы сами все поймете… Ой! – вскрикнула Амели, потому что Джейн снова ее пнула.
– Ты же знаешь, я не одобряю общения с иностранщиной, – начал дядя Бертран, грозно размахивая бокалом белого вина. – Зачем только твоей сестре понадобилось…
– Знаю-знаю, дорогой, но ведь это было давно, а Эдуард – наш племянник.
Стараясь сдержать себя, Амели нервно сжимала и разжимала кулаки. Только бы не сорваться и не высказать напыщенным индюкам все, что она о них думает. Следившая за кузиной Джейн одобрительно покачала головой, а ничего не подозревающий Дерек с вожделением таращился на декольте Амели. Она смерила наглеца ледяным взглядом, но он даже не заметил его, не в силах оторваться от пышной груди.
– …всего на несколько недель! – послышался голос тети Пруденс, и Амели поняла, что перестала следить за ходом беседы. – Это же не так далеко, и в случае чего мы привезем их обратно.
Кажется, дядя Бертран уступает. Он смотрел на жену с таким выражением… Будь дядя помоложе, Амели назвала бы его взгляд влюбленным. Тетю тоже не узнать – голова гордо вскинута, глаза опущены, на губах сладкая улыбка. Боже, она кокетничает с собственным мужем. Ну и ситуация, даже маленький Нед притих. Вот Дереку происходящее явно не нравилось.
– Вы не можете их отпустить! – с опозданием запротестовал Медоуз-младший. – Сэр! – в отчаянии позвал он, и дядя Бертран с неохотой отлепил глаза от тети Пруденс.
Губы миссис Медоуз сжались в тонкую полоску:
– Надеюсь, вы не отпустите девочек одних. Нужно найти компаньонку, а в наши дни это ой как непросто.
– Уверена, в Париже Эдуард уже нашел нам дуэнью, – поспешно заверила Амели. – Если мы отправимся немедленно…
– А кто будет сопровождать вас в поездке? – строго спросила миссис Медоуз. – Вы с Джейн не можете путешествовать одни. Только представьте, две беззащитные девушки, предоставленные милости разбойников и головорезов!
– Дядя Бертран, вы можете послать с нами слугу, – предложила Амели.
Дерек грузно опустился на стул и капризно поджал пухлые губы.
– Только подумайте о вашей репутации, – усилила давление его мать.
– Думаю, придется подать объявление, – вздохнула тетя Пруденс.
– Да уж, придется, – не успокаивалась миссис Медоуз. – Другого выхода нет.
Амели стала прикидывать, успеет ли на почтовую карету, если выберется из дома в одиннадцать.
– Я буду их сопровождать!
Десять голов (Нед до сих нор бросал горох за шиворот Агнес) повернулись в сторону мисс Гвен. Десять ртов заговорили одновременно.
– Когда мы сможем отправиться? – радостно спросила Амели, легко перекричав остальных.
Среди всеобщей суматохи никто и не заметил, как Агнес, судорожно похлопав себя по спине, вскрикнула, больно дернула Неда за ухо, а потом бросилась вон из столовой, оставляя за собой след из меленьких зеленых шариков.
Аккуратно разрезав отбивную, мисс Гвен по очереди оглядела всех собравшихся.
– Будьте спокойны, Пруденс, за девочками я пригляжу. А что касается вас, мисс Амели, вы, может, и собраны, а я нет.
С точностью снайпера мисс Гвен поймала вилкой горошину.
– Выезжаем через две недели, – объявила она.
Глава 4
Дверь громко хлопнула, и Ричард автоматически обернулся, чувствуя, как напрягается все тело. Черт побери, он должен быть один на этом пакетботе, следующем из Дувра в Кале! Он же сунул десять гиней в потные лапы капитана… Целых десять гиней и еще пять обещал заплатить по прибытии! Капитан должен был отчалить с первым же приливом, а не ждать целую неделю, пока появятся пассажиры.
Кто же мог хлопнуть дверью? По богатому опыту Селвик знал, что тяжелые дубовые двери, распахнутые настежь, обычно предшествуют летающим стульям, перевернутым подсвечникам, сдавленным ругательствам, а при наихудшем стечении обстоятельств даже кисловатому запаху пороха. Каюта пакетбота – отличное место для засады: потолок низкий, развернуться негде, а если начнется качка… Ричард поморщился: как же ему отбиваться?
Приготовившись к худшему, Селвик повернулся к двери и… от удивления чуть не упал со стула. Вместо дородного головореза он увидел молодую девушку, стоящую к нему спиной.
– А почему нельзя? – спорила с кем-то она.
– Гхм-м; – откашлялся Ричард.
Фигурка у девушки, одетой в желтое платье, была что надо, но это его пакетбот, и здесь не место никому, даже молодым девицам с изящными фигурками.
Незнакомка ничего не слышала.
– В самом деле, мисс Гвен! Капитан ведь сказал, что попутного ветра не будет еще несколько часов. Не вижу ничего предосудительного в том, чтобы зайти в «Пристанище рыбака» и выпить лимонада.
Селвик фыркнул, и на сей раз громко. Девушка в желтом повернула голову, и Ричард увидел задорно вздернутый нос, твердый подбородок и большие синие глаза, которые скользнули по нему оценивающим взглядом. Тряхнув короткими каштановыми кудрями, незнакомка продолжила спор с невидимой компаньонкой.
– Джейн со мной согласна, правда, Джейн? – не унималась девица. – Ну, мисс Гвен, мы же просто выпьем по порции лимонада.
Неужели она так сильно хочет пить? Ричард пытался подобрать причину, по которой человеку может быть срочно необходим лимонад.
Еще пару минут послушав этот забавный монолог, Ричард напомнил себе, что пора вмешаться, как бы ему ни нравилась энергичная девушка и стремительные взмахи ее пышных юбок. Нужно прочитать несколько депеш, а если проявить нерешительность, пакетбот отчалит с ненужными попутчиками на борту.
– Послушайте! – позвал Ричард так громко, что было слышно в самом Лондоне.
Наконец-то девица обернулась. Анфас ее лицо еще красивее, чем в профиль, хотя классическим канонам красоты не соответствует. Нет, это не лицо мраморной статуи: глаза блестят, крупный рот постоянно смеется, улыбается, разговаривает. И девушка слишком яркая, чтобы ограничиваться скучной белизной: каштановые волосы отливают красным и золотым, а глаза синее сапфиров.
На лице незнакомки отразилось изумление, будто она только заметила Ричарда и не понимала, откуда он взялся. Чтобы навести ее на верные мысли, Селвик сардонически изогнул бровь. Верное, испытанное средство: от такого выражения лица карточные шулеры выбрасывали из рукавов тузы, а самые несговорчивые из шпионов становились откровенными, как дети. Какую-то секунду в синих глазах читалось смущение, однако девица быстро очнулась и вошла в каюту.
– Вы кажетесь опытным путешественником! Скажите, разве из-за порции лимонада можно опоздать на пакетбот?
Селвик только собирался посоветовать девушке подольше наслаждаться любимым напитком, как за ее спиной появилась еще одна фигура. Да, конечно, компаньонка. После нескольких отчаянно скучных вечеров в Олмаке Ричард сделал вывод, что компаньонки бывают двух видов. А побывав в роли гувернера Генриетты, стал считать себя экспертом в области дуэний.
Оба типа представлены стареющими незамужними женщинами (молодые вдовы, выводящие в свет младших сестер не в счет. Эти особы нуждаются в дуэнье гораздо больше, чем наивные девочки, которых они якобы опекают). Тип первый – молодящиеся дурочки. В любом возрасте они одеваются в розовые кружева, а волосы завивают до достижения максимального сходства с вороньим гнездом. Жеманные и глупо хихикающие, подобные компаньонки обожают любовные романы и теряют своих подопечных как минимум два раза в день. Обольстители и ловеласы обожают таких куриц, потому что они не создают проблем.
Совсем другое – тип второй, мрачные драконши. Позвоночники у них – что дорические колонны, оборки и кудри вызывают презрительную усмешку, улыбки не дождешься. Бедных девочек тип номер два выгуливает на коротком поводке, шаг вправо, шаг влево карается расстрелом.
Чем ближе подходила компаньонка синеглазой шатенки, тем сильнее Ричард, используя свою блестящую интуицию, убеждался, что перед ним – яркая представительница второго типа. Гладкие седые волосы зачесаны назад, губы презрительно сжаты, из образа серой мыши выпадали лишь пурпурные цветы на шляпке. Наверное, модистка перепутала заказы, а переделать не успела.
Ну, в любом случае опускать руки не стоит. Положительной стороной типа номер два является исключительное благоразумие. Ричард скользнул по подолу серой юбки, под которым угадывались прочные ботинки на толстой подошве. Да, разумный выбор.
Селвик открыл рот, чтобы заговорить и… острый зонт-трость больно ткнул его между ребер.
– Кто вы, молодой человек, и что делаете на нашем пакетботе?
– Прошу прощения, мадам! – прозвучало гораздо резче и отрывистее, чем хотелось Селвику, но когда в тебя тычут зонтиком, изящной фразы не построишь. – На вашем пакетботе?
– Почему бы нам с Джейн не попить лимонада, пока вы разбираетесь с этим джентльменом… – с энтузиазмом начала девушка в желтом платье, но недоговорила, поймав уничтожающий взгляд дуэньи.
– Нет, мисс, никуда вы не пойдете! – Не сводя блестящих глаз с Ричарда, драконша схватила девушку за руку. – Да, любезный, на нашем пакетботе! Тот жадный мужчина, что называет себя капитаном, уверял, что мы будем единственными пассажирками на судне. Если вы член команды, в чем я искренне сомневаюсь, извольте вернуться к своим обязанностям. Если нет, покиньте пакетбот!
Судя по всему, эта грымза словами не ограничится. Ричард поспешно отступил. Ну кто придумал делать женские зонты со стальными наконечниками, да еще такими острыми? Зонты должны быть изящным дамским украшением, защитой от непогоды, но никак не смертельным оружием.
Сделав еще один шаг в сторону от блестящего стального наконечника, Селвик отвесил изящный поклон.
– Простите, мадам, я не успел представиться. Лорд Ричард Селвик к вашим услугам!
По виду компаньонки казалось, что она скорее выколет ему сердце, чем поддержит светскую беседу. Впрочем, как и все представительницы второго типа, драконша был настоящей леди с безупречными манерами.
Изобразив некое подобие реверанса, она наклонила голову и представилась:
– Милорд, я мисс Гвендолин Медоуз, а это мои подопечные: мисс Джейн Вулистон, – девушка, скрывавшаяся за спиной мисс Медоуз выступила вперед и присела, – и мисс Амели Балькур.
Одетая в синее платье Джейн взяла Амели за руку и попробовала увести из каюты, но не тут-то было. Благодарно сжав руку кузины, мисс Балькур пожелала остаться. Немая сцена настолько захватила Ричарда, что он забыл о существовании компаньонки, пока стальной наконечник вновь не приблизился к его груди:
– Сэр, вы слушаете?
Частые встречи с вдовствующей герцогиней Давдейлской научили Селвика, что лучшее средство против раздраженных леди преклонного возраста – обезоруживающая честность.
– Нет, мадам, боюсь, что нет.
– Хм-м! Я говорила, что теперь, когда правила приличия соблюдены, вам пора покинуть это судно.
– Наверное, следовало ожидать подобного развития событий, – добродушно улыбнулся Ричард, уклоняясь от стального наконечника. – Видите ли, я тоже заплатил капитану за то, чтобы быть единственным пассажиром.
Лицо мисс Гвен приобрело опасный багровый оттенок. Селвик с благоговением смотрел, как колышутся пурпурные цветы на серой шляпке. Будь компаньонка мужчиной, она наверняка позволила бы себе пару крепких выражений. Судя по зловещим движениям зонтика, дама готовилась к физической расправе над капитаном, Ричардом или обоими сразу.
Тихая Джейн оказалась на редкость отважной девушкой.
– Наверное, это какая-то ошибка, – коснувшись костлявой руки компаньонки, успокаивала она. – Уверена, мы сможем найти обоюдоприемлемое решение.
А вот от мисс Гвен доброжелательности ждать не приходилось. В тот момент она больше всего напоминала гунна Аттилу.
– Милорд должен освободить пакетбот от своего присутствия, другого варианта не вижу!
Селвик почувствовал, как со дна души поднимаются раздражение и усталость. Забавно наблюдать, как компаньонка пререкается со своей подопечной, но, черт побери, его ждет работа. Очень важная и ответственная – поручение министерства обороны. В конце концов, он пришел сюда первым! Сей факт казался Ричарду определяющим, и он решил озвучить свою мысль:
– Мадам, кто пришел сюда первым?
В далеком 1066 году этот аргумент уже подвел саксов, не убедил он и мисс Гвен, которая взирала на Селвика с надменностью Вильгельма Завоевателя.
– Вы действительно пришли первым, милорд, но ведь мы леди, – отозвалась компаньонка с не подобающей леди ухмылкой. – К тому же нас трое, значит, вы должны уступить.
– Почему бы нам всем не отправиться в «Пристанище рыбака» и не выпить лимонада? – предложила мисс Балькур.
Увы, ее не слышал ни один из участников сражения.
По-наполеоновски скрестив руки на груди (к счастью, мисс Гвен не видела), Амели с интересом наблюдала за битвой. Настоящая дуэль, только словесная! А преувеличенные любезности, которыми противники неизменно завершают колкие фразы, похожи на защитные колпачки на кончиках шпаг.
Лорд Селвик приблизился к компаньонке вплотную, так что той пришлось наклонить голову назад, чтобы видеть лицо соперника. Мисс Гвен Бог ростом не обидел, но Ричард был на целую голову выше. Светлые волосы так и сияли в полумраке каюты, освещая жуткие пурпурные цветы на серой шляпке. В отличие от большинства шропширских джентльменов, по старинке носивших длинные волосы, Селвик был коротко стрижен. Он держался с холодной уверенностью, производящей гораздо большее впечатление, чем развязность Дерека. Весь его облик, от начищенных сапог до украшенного изящной вышивкой жилета, дышал спокойной элегантностью. Судя по всему, он действительно не ожидал появления попутчиков: черный сюртук брошен в кресло, жилет расстегнут, узел галстука ослаблен. Под тонкой сорочкой угадывалось стройное мускулистое тело… Амели чуть не подавилась слюной. Кажется, он похож на стоящего на мосту Горация, готового защищать Рим от любых пришельцев.
Лорд Ричард перехватил ее пристальный взгляд, и Амели вспыхнула, смущенно закрыв лицо руками.
– Это же смешно! Зачем кому-то из нас ждать следующего пакетбота? Здесь всем хватит места. – Мисс Балькур широким жестом обвела просторную каюту.
– Исключено! – рявкнула мисс Гвен.
– Почему? – тряхнула кудрями Амели.
– Потому что, – уничтожающе произнесла компаньонка, – вы не можете провести ночь в одной комнате с джентльменом.
– Ой!
Амели взглянула на часы, висящие на костлявой груди мисс Гвен. Половина пятого. Экипаж Эдуарда приедет за ними только утром, так что на ночь придется остановиться в одной из гостиниц Кале. В конце концов, переправу через Ла-Манш долгой не назовешь. Что страшного в нескольких часах, проведенных на одном пакетботе с лордом Селвиком?
– Сколько плыть до Кале, милорд?
– Зависит от погоды. От пары часов до пары дней.
– Пары дней?
– Ну, это если будет шторм, – успокоил Ричард.
– Да? Но ведь погода отличная. Разве мы не можем несколько часов посидеть в одной каюте?
Джейн резко повернулась к окну и подняла руку, призывая к тишине.
– Прислушайтесь, – попросила она.
Амели слышала лишь шелест волн, пронзительные крики чаек и скрип деревянных половиц. Ничего особенного.
– Что я должна услышать? – с любопытством спросила она. – Ах, вот что…
По недовольному виду лорда Ричарда Амели поняла, что он сделал тот же вывод.
Мисс Гвен раздраженно застучала зонтом по полу.
– Что, что вы слышите? – требовательно спросила компаньонка. – Говорите, мисс!
В поиске поддержки Амели переводила взгляд с Джейн на лорда Ричарда.
– Голосов больше не слышно…
– Все правильно, – мрачно кивнул Селвик, – мы отчалили.
Амели погрустнела.
– Итак, планом «А» мы не воспользуемся, – пробормотала она.
В «Пристанище рыбака» попасть не удалось. Конечно, шансы встретить там Пурпурную Горечавку были ничтожно малы… Наверняка он уже во Франции и вместе с группой помощников крадет секретные документы из-под самого носа французских чиновников… Значит, и ей нужно скорее переправиться через Ла-Манш.
– Вот и хорошо! – весело воскликнула мисс Балькур, подбегая к иллюминатору. – Спорить больше не о чем. Через два часа мы будем во Франции. Джейн, посмотри, портовые рабочие похожи на карликов.
Прямая как палка, мисс Гвен стояла посреди комнаты, а Ричард тяжело опустился в кресло, где сидел до того, как в каюте появились незваные гостьи.
– Поверьте, мне это нравится не больше, чем вам, – тихо сказал он. – Обещаю держаться от вас подальше, если ваши подопечные не будут мне докучать.
Компаньонка недовольно кивнула.
– Надеюсь, погода не испортится, – кисло сказала она и отошла к стоящим у окна девушкам.
Ровно через сорок пять минут на стекле появились первые дождевые капли. Селвика оповестил об этом расстроенный крик Амели.
– Только бы не дождь, только бы не дождь, только бы не дождь! – заклинала она.
– И все же он идет, – усмехнулся Селвик.
Судя по выражению лица, мисс Балькур шутки не оценила. Она презрительно посмотрела на попутчика, но в тот же миг пакетбот покачнулся, и Амели чуть не упала.
– Думаете, сама не вижу? – Она мрачно повернулась к иллюминатору, но через секунду взволнованно спросила: – Как вам кажется, насколько мы задержимся?
– Милая девушка, я уже говорил, что…
– Знаю-знаю, от двух часов до двух дней.
Амели казалась разочарованной, совсем как кошка маркизы Аппингтонской, когда кто-нибудь дразнил ее игрушечной мышью.
– Все зависит от силы шторма.
– А по-вашему, насколько… – Громкий раскат грома не дал мисс Балькур закончить. – Ладно, уже не важно!
– По-моему, все и так ясно, – одновременно с Амели сказал Селвик.
Неожиданно для себя самой она рассмеялась. Как странно звучал серебристый смех в мрачной каюте. Сквозь крошечные оконца никогда не проникало достаточно света, а сейчас с хмурого неба лилась жуткая серая мгла. Не пакетбот, а будуар Спящей красавицы. Джейн с пяльцами в руках уснула на небольшом диванчике, целомудренно прикрыв ноги длинным подолом. Вопреки законам природы мисс Гвен не расслаблялась даже во сне. На шатком деревянном стульчике компаньонка сидела так прямо, что не верилось, что она спит.
Бодрствовали только Амели и лорд Ричард Селвик.
Мисс Балькур не без труда подавила постыдное желание разбудить Джейн. Страшно хотелось с кем-нибудь поговорить, чтобы хоть немного унять возбуждение, от которого покалывало в ладонях. Если что-нибудь срочно не придумать, она начнет носиться по каюте, или прыгать на одной ножке, или кружиться в вальсе – только бы израсходовать безумное количество накопившейся энергии. Подойдет даже лекция о гибридизации в исполнении дяди Бертрана.
В другом конце каюты на жестком деревянном стуле, слишком маленьком для сильного тела, сидел лорд Ричард Селвик, с головой ушедший в чтение какого-то журнала. Амели всмотрелась в обложку, пытаясь разобрать название. Все равно не хуже трактатов об овцеводстве, которые штудировал дядя Бертран. Хотя… говорят, существует отдельный журнал, посвященный тонкостям разведения корнеплодов. Впрочем, лорд Селвик мало походил на фаната репы или свеклы, и, не в силах устоять на ногах, Амели бросилась к Ричарду.
Желтые юбки ярким солнцем метнулись по серой каюте пакетбота.
– Что вы читаете?
Небрежным жестом Ричард бросил на стол толстый журнал. Обычно литература об археологии действовала на любопытных девиц так же деморализующе, как на французских чиновников.
– «Записки Королевского общества египтологов»? Не знала, что у нас есть такое.
– Неудивительно, – сухо сказал Ричард.
– Теперь буду знать, – проговорила уязвленная Амели и стала листать журнал, слегка наклонив его к свету. – Ну как, удалось расшифровать текст на Розеттском камне?
– Вы слышали о Розеттском камне?
Селвик понимал, что ведет себя грубо, но сдержаться не смог. Последняя молодая особа, которой он рассказывал о Розеттском камне, спросила, какого он цвета и не подойдет ли к шелковому платью.
Амели скорчила забавную рожицу:
– Представьте, даже в глуши Шропшира мы иногда читаем газеты.
– Интересуетесь археологией?
Чего ради он беседует с этой крошкой, Селвик не знал. Во-первых, есть дела поважнее, например, спланировать очередную миссию Пурпурной Горечавки. Смелые планы не рождаются сами собой, для их подготовки требуется время, тщательное обдумывание и изрядная доля фантазии. Во-вторых, заводить разговоры с девицами из хороших семей – занятие весьма опасное. Воображение у них работает со скоростью метеора и после двух минут общения рисует белоснежную фату, платье с трехметровым шлейфом и букеты кремовых роз.
А он сам поддерживает разговор… Абсурд какой-то!
– Ну, не столько археологией, сколько мифологией, – честно призналась Амели. – Обожаю легенды о Пенелопе, отвергающей назойливых женихов, об Энее, пробирающемся в подземное царство…
Как же она может читать в такой темноте? Не похоже, что мисс Балькур флиртует, так что с ней можно разговаривать без особого риска. Безопасно, вполне забавно и не так абсурдно, как казалось.
– А вот древнеегипетской литературы я не читала. Странно, неужели до наших дней ничего не дошло? Все, что знаю о Древнем Египте, прочла у Геродота, – увлеченно рассказывала Амели. – Знаете, мне кажется, что половина его трудов – чистой воды сенсуализм. Не поверю, что египтяне высасывали мозги усопших и хранили в глиняных сосудах. Этот Геродот еще хуже, чем «Вестник Шропшира».
С огромным трудом Ричард сдержался, чтобы не спросить, читала ли она Геродота в оригинале. После вопроса о Розеттском камне девушка может обидеться.
– Ну, считается, что Геродот говорил правду. На местах раскопок мы действительно находили сосуды с человеческими органами.
