Текст книги "О вампире"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Поначалу Джастина очень беспокоило, насколько молчалива и неподвижна Холли ... пока Люциан не сказал ему, что обращение Стефано Нотте прошло так же тихо и заняло несколько дней. Как ни странно, Стефано тоже получил удар ножом в грудь. Люциан предположил, что, возможно, рана определяет темп превращения.

Джастину было все равно. Все, что его заботило, это чтобы Холли выжила и проснулась. Он понятия не имел, когда это случится, но хотел быть там, когда это произойдет.

Надеясь ускорить разговор, Джастин добавил: – На стоянке у кладбища стояла машина с сумочкой. Андерс разбил окно машины, чтобы добраться до ее сумочки, обыскал ее и нашел водительские права. Холли Линн Босли. Но ключей от машины у нее не было, так что Андерсу пришлось завести машину, чтобы доставить ее в отель.

– Прошлой ночью он вернулся на кладбище и нашел ключи там, где она упала, – объявил Люциан. – Я положила их в ее сумочку.

Джастин взглянул на сумочку, лежащий на столе, когда Люциан указал на нее, и обнаружил, что качает головой. Он все еще не мог поверить, что она не ходила во сне. Он был уверен, что, это лунатизм, когда заметил ее пижаму. Отсутствие чего-либо, как ключи или кошелек, только указывал это. Но, похоже, у нее было и то, и другое, только не при ней. Какого черта она делала на кладбище в такой поздний час в пижаме?

– Холли временно работает в офисе на кладбище, – сказал Люциан, как будто это могло все объяснить.

Чтобы Джастин этого не произошло, и он указал сухо: – Да, но она не будет работать в Китае.

Люциан пожал плечами. – Должно быть, она вспомнила что-то, что оставила, и вернулась, чтобы забрать это после того, как уже приготовилась ко сну.

– В этом есть смысл, – заметил Деккер, привлекая их внимание. Темноволосый мужчина, одетый в черное, полулежал на одной из двух кроватей в комнате.

– После полуночи? В пижаме? – с сомнением спросил Джастин.

Люциан пожал плечами. – Вероятно, она не ожидала встретить кого-нибудь в такой час.

– Она была в крематории, единственном месте, где в этот час находиться только трупы, – заметил он.

– Так оно и было, – согласился Люциан и добавил: – Только она может ответить на эти вопросы.

– Она могла принести бумаги, – сказал Андерс, входя в комнату через открытую дверь.

Когда Люциан вопросительно поднял бровь, Джастин объяснил: – Шуршание бумаг и стон привлекли наше внимание к ее присутствию. Но когда я увидел, что она в пижаме, то решил, что бумаги лежали на полу, и она пнула их ногой или что-то в этом роде.

– Или она могла принести их парню, работавшему с печами, и уронила, когда увидела нас, – сказал Андерс.

Люциан подумал и медленно кивнул. – Вполне возможно.

– Но она была в пижаме, – повторил Брикер, не в силах отрицать этот факт. Ради Бога, на ней была розовая фланелевая пижама и пушистые тапочки. Он выбросил оскорбительные предметы, как только доставил ее в отель и раздел для обращения. Ни одна из его женщин не была одета в розовую фланелевую пижаму и пушистые тапочки.

Покачав головой над ее одеждой, он взглянул на Люциана и заметил, что тот стоит неестественно неподвижно, склонив голову набок. – В чем дело?

– Она проснулась, – объявил он, нахмурившись.

Брикер тут же вскочил и направился к двери.

– Подожди, Брикер! Тебе нужно знать больше, – прорычал Люциан, но на этот раз Джастин не слушал. Его спутница жизни проснулась. Он должен добраться до нее, и даже Люциан Аржено не остановит его.

Холли открыла дверь и выбежала в коридор, но тут дверь напротив распахнулась, и перед ней возник мужчина. Он появился так быстро, что она даже подумала, не отключилась ли на мгновение. Никто не мог двигаться так быстро.

– О, привет. Ты не просто проснулась, ты встала. – Слова мужчины заставили ее широко распахнуть глаза. В его голосе звучало удивление, но не большее, чем у нее. Он вел себя так, будто они знакомы, но она понятия не имела, кто он такой ... Встретила ли она его, когда пришла в отель? Если так, то, может быть, он расскажет ей, в каком она была состоянии и кто ее привез. Эта мысль занимала все ее мысли, и она пробормотала: – Я… Да.

Холли молча смотрела на него. Он определенно был привлекательным, с темными волосами и смеющимися глазами. На нем были черные джинсы и черная футболка. Копия одежды, которая была на ней, поняла она, когда его глаза опустились на ее позаимствованный наряд.

– Моя одежда тебе не идет, не так ли? – весело спросил он.

– Ваша одежда? – спросила она с тревогой. Это был хозяин комнаты, которую она занимала? И, очевидно, ту, что напротив, так как он только что оттуда, рассуждала она.

– Да, – усмехнулся он. – Не волнуйтесь. Я выйду и подберу что-нибудь более подходящее для тебя позже, после того, как мы поговорим.

– О, нет, нет, в этом нет необходимости, – пискнула Холли, быстро отступая назад, когда он двинулся к ней. Она сразу поняла свою ошибку. Она попятилась в комнату, из которой пыталась выйти, позволяя ему войти. Теперь он стоял между ней и выходом. Стало только хуже, когда он закрыл дверь. Каким-то образом его присутствие в комнате заставило ее сжаться.

Закусив губу, Холли продолжала пятиться, пока не наткнулась на стул. Она быстро опустилась на стул, нервно оглядывая комнату, прежде чем вернуться к нему. Он сказал, что купит ей более подходящую одежду после того, как они поговорят, но ее интересовала не одежда, а разговор или, по крайней мере, ответы на некоторые вопросы. У Холли было около миллиона вопросов, всплывающих в ее голове прямо сейчас. Такие мелочи, как, кто он? Как она сюда попала? Кто снял с нее одежду? Почему она лежала голая в постели? Неужели все это время она была одна в постели? Как долго она там пробыла? Где ее одежда? Они продолжались, но это в значительной степени охватывало основные вопросы, на которые она хотела получить ответы. Она настороженно посмотрела на него и спросила: – Кто вы?

– О, – предложил он ей кривой улыбкой. – Полагаю, мне следовало представиться. Меня зовут Джастин Брикер.

– Джастин Брикер, – пробормотала она, не узнавая имени. Она была совершенно уверена, что никогда не слышала его раньше, и он тоже не выглядел знакомым.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, остановившись рядом со столом и с беспокойством глядя на нее.

– Хорошо, – машинально ответила она, но затем остановилась, чтобы посмотреть на свое тело и убедиться, что это правда. В основном это было правдой. Она чувствовала себя как высохшая губка, но кроме этого, и легкой головной боли, она была в порядке. Была ли причина, по которой она не должна быть? Например, какие-то наркотики, которые ей подсунули и могли объяснить ее проблемы с памятью? С этой мыслью она осторожно спросила: – Как я должна себя чувствовать?

По какой-то причине вопрос заставил его губы изогнуться в усмешке. – Ну, у разных людей все по-разному. Некоторые просыпаются с сильной головной болью, вероятно, от обезвоживания. У других просто ужасный случай сухости во рту, и в остальном они чувствуют себя лучше, чем раньше.

– До чего? – резко спросила Холли, в ней росло подозрение. У нее действительно немного болела голова, и определенно пересохло во рту.

– Перед обращением, – терпеливо объяснил он.

– До превращения? – эхом отозвалась она в замешательстве. – До моей очереди на что?

Глаза Джастина Брикера сузились, он помолчал с минуту, а затем спросил: – Что именно ты помнишь?

– С какого момента? – возразила Холли, и по ее шее поползли мурашки. В его внезапной торжественности было что-то тревожное.

– Что последнее ты помнишь? – спросил он, вместо того чтобы ответить на ее вопрос.

Холли быстро порылась в памяти и вспомнила то же, что и при первом пробуждении. Она вспомнила, как чистила зубы перед сном, вспомнила, что еще не сделала анализ крови, пошла к машине за сумочкой и тестером, а потом вернулась в офис, не найдя ни того, ни другого в машине. Ей явно не хватало воспоминаний о том, как она оказалась в номере незнакомого мужчины ... голая в его постели.

– Я возвращалась в офис за сумочкой, – тихо сказала она.

Его брови поползли вверх, и Холли заподозрила, что у нее пропало много воспоминаний, и, вероятно, важных. Она всегда пропускала самое важное.

– Ты помнишь, как добралась до офиса? – спросил он.

Она провела краткий обзор своей памяти, а затем покачала головой, прежде чем спросить: – Я добралась туда?

– Да, ты добралась до офиса, – заверил ее Джастин и, поджав губы, добавил: – Мы думаем, у тебя были с собой бумаги, когда ты спустилась в крематорий. Возможно ли, что ты нашла бумаги, которые, по твоему мнению, должны были быть доставлены в тот час?

Холли задумалась над вопросом, а затем спросила: – В углу был прикреплен круглый металлический диск?

Поколебавшись, он повернулся, подошел к двери, открыл ее, пересек холл и заглянул в комнату напротив. Она слышала, как он спросил: – Был ли металлический диск на бумагах на полу в крематории?

Холли не услышала ответа, но он закрыл дверь и вернулся, кивнув. – Да, был.

– Тогда это были бумаги, необходимые для кремации. Если бы я нашла их, и они должны были быть доставлены в течение дня, но почему-то не были, тогда да, я могла бы взять их, несмотря на позднее время, – сказала она со вздохом.

– Ты была в пижаме, – сказал он, и она подняла бровь, услышав его тон. – В его голосе звучало недоумение. Или, может быть, неодобрение. Или и то и другое. Прежде чем она смогла ответить, Джастин спросил: – Все это вызвало в памяти? Ты помнишь, как шла в крематорий, чтобы доставить бумаги?

Холли закусила губу и снова порылась в памяти, но ничего не вспомнила.

– Это было после полуночи туманной ночью, – подсказал он. – Ты, наверное, ничего не видела в двух футах перед собой, но все равно побрела мимо могил к крематорию ... в розовой фланелевой пижаме с белыми кроликами и пушистых тапочках под плащом.

Он описал, как она была одета в тот вечер, словно ее выбор одежды встревожил его, и Холли предположила, что это было несколько необычно, но она не ожидала встретить кого-нибудь. Очевидно, так оно и было. Она ничего не помнила, поэтому снова покачала головой, но потом откашлялась и спросила: – Где они? Моя пижама?

Джастин поколебался, а затем, вместо ответа, спросил: – Помнишь крематорий? Или бегство? Или падение?

Холли слегка подняла голову. Она упала? Подумав, что это может многое объяснить, она спросила: – Я ударилась головой или что?

– Да. – Джастин, казалось, почувствовал облегчение, и она поняла почему, только когда он сказал: – Так ты помнишь это?

– Нет, – призналась она почти извиняющимся тоном. – Наверное, поэтому у меня болит голова и не хватает кусочков памяти.

– Ах. Да, я понимаю, – сказал он со вздохом, затем поморщился и спросил: – Значит, ничего из этого тебе не напоминает ни о чем?

Холли покачала головой снова, и призналась: – Я даже не помню, кто ты. Твое имя мне не знакомо, – беспомощно пожала плечами она.

Его губы перекосило усмешкой, и он сказал мягко: – Нет никакой причины, что должна. Мы никогда не встречались.

– О, – пробормотала она, полагая, что это все объясняет. «Так... должно быть, это он нашел ее после падения», – подумала Холли. Она вернулась в офис, нашла какие-то бумаги, которые, по ее мнению, должна была доставить в крематорий, упала и ударилась головой на обратном пути. Должно быть, она сильно ударилась, чтобы потерять не только сознание, но и память. Раньше Холли не заметила раны на голове. Но она не искала ее.

– Значит, ты нашел меня после того, как я упала? – спросила она и, когда он заколебался, догадалась: – Или видел, как я упала?

– Да, – с облегчением прошипел Джастин. – Я видел, как ты упала.

– И при мне не было ни сумочки, ни документов, – с сожалением вспомнила она и, прищурившись, добавила: – Сумочка была в моей машине, но у меня были ключи от моей машины.

– У тебя не было ключей от машины, когда я приехал, – объяснил Джастин. – Должно быть, ты уронила их, когда падала. Когда я внес тебя в дом, и мы поняли, что на тебе пижама и у тебя нет ни сумочки, ни ключей, ни чего-либо еще, мы подумали, что ты ходишь во сне.

– Лунатизм? – спросила она с удивлением, а потом рассмеялась. – В пальто? Лунатики, как правило, не надевают пальто?

– Не знаю, – пожал он плечами. – Я не знаю никого, кто ходил бы во сне.

– О. – Холли медленно кивнула и попыталась разобраться в своих мыслях. – Значит, ты привез меня сюда, потому что у меня не было ни сумочки, ни документов. Но почему просто не отвез меня в больницу? – спросила она, прежде чем он успел ответить. – Когда он снова замолчал, она задумчиво произнесла: – Без сумочки у меня не было бы карточки, и, полагаю, в больнице не стали бы лечить меня, не имея доказательств, что я могу заплатить.

Джастин, казалось, колебался, потом вздохнул и присел на край кровати. – Эта ситуация немного сложнее, чем ты думаешь, – сказал он, серьезно глядя на нее.

Холли с любопытством наклонила голову, но просто спросила: – Да?

– Да, вот видишь ... – Джастин сделал паузу, несколько выражений промелькнуло на его лице, прежде чем он, наконец, осторожно сказал: – Я должен сказать тебе кое-что, что может показаться странным ... ну, немного сумасшедшим.

Холли только подняла брови.

– Видишь ли, ты ударилась не только головой. Я имею в виду, что травма головы была не единственной. У тебя были ножницы и ...

– Ножницы? она удивленно прервала его: – Зачем мне тащить ножницы в крематорий?

– Как я уже сказал, было темно и туманно ... кладбище. Жутко, – пожал плечами он. – Возможно, ты нервничала.

Холли медленно кивнула, полагая, что этого достаточно, чтобы захотеть какое-нибудь оружие. Обычно она не нервничала, но раньше ей и в голову не приходило гулять по кладбищу одной темной туманной ночью.

– В любом случае, – сказал Джастин, когда она промолчала. – Ты бежала, упала и не только ударилась головой, но ...

– Почему я бежала? – перебила Холли.

Вопрос заставил его поморщиться. Ему также потребовалось много времени, чтобы подумать, прежде чем ответить. – Ты увидела что-то, чего не поняла.

– Что я увидела?

– Я дойду до этого, – заверил он ее. – Но сначала я хочу, чтобы ты поняла, что я никогда не причиню тебе вреда. На самом деле, когда ты упала на ножницы и ударила себя в грудь, я…

– Что? – резко перебила Холли. Одеваясь, она ничего не заметила. Холли подняла воротник футболки, чтобы посмотреть на себя, но там ничего не было. Сердито посмотрев на него за то, что он так напугал ее, она сказала: – Я не ранена.

– Нет. Ну, Я исцелил тебя, – объяснил он.

Холли несколько раз моргнула, услышав это заявление, а затем медленно спросила: – Ты исцелил меня?

Джастин кивнул.

– Как? – спросила она, не в силах скрыть сомнения.

– Ну, вот тут-то все и становится сложнее, – сказал Джастин, выглядя смущенным.

– О? – спросила она, прищурившись.

– Да. Ты видишь... – Он сделал паузу, потер рукой лицо, а затем решительно сказал себе под нос: – Я не собираюсь делать из этого маринад, как Бастьен и другие парни.

– Это хорошо, – пробормотала Холли, не совсем понимая, о чем он говорит.

– Я серьезно, как глупо начинать с фразы: – Ты когда-нибудь видела фильм «Американский оборотень в Лондоне»? – с отвращением спросил он.

– Э... – Холли замолчала, сбитая с толку.

– Это было просто глупо. Мы же не оборотни, правда?

– Нет? – догадалась Холли. Это казалось довольно безопасной ставкой.

– Вот именно, – удовлетворенно сказал он. – Так зачем же вести за собой? Это еще больше запутывает дело. Правильно?

– Правильно? – догадалась она.

Он кивнул. – Ладно, ладно ... – Джастин помолчал, нахмурился и повторил: – Помни, как бы безумно это ни звучало, я не сумасшедший. Со мной ты в безопасности. Я никогда не причиню тебе вреда. Когда-либо. Это я тебе обещаю.

– Ладно, – пробормотала Холли. Но на самом деле, чем больше он это говорил, тем больше она волновалась. Это было старо – леди слишком много протестует. Но в данном случае протестовал мужчина. Чем больше он уверял ее, что не причинит ей вреда, тем больше она волновалась.

– Ладно... Итак, видишь ... – Он снова сделал паузу, а затем предупредил: – Я просто скажу тебе прямо.

– Хорошо, – сказала Холли.

– Ладно, – кивнул он, а потом добавил: – Это будет звучать дико.

– Хорошо, – повторила Холли, ничуть не удивившись. Она уже начала думать, что с этим человеком что-то не так.

– Ну вот, – сказал он и выпалил: – Я – вампир.

Холли уставилась на него. Она думала, что готова ко всему, начиная с его странного предисловия, но... – Вампир?

– Да. Но на самом деле мы не вампиры, – заверил он ее. – Я имею в виду, конечно, у нас есть клыки и мы привыкли питаться смертными, и да, мы сильны и все такое, но мы не мертвы и не бездушны.

– Вот именно ... хорошо? – закончила она комментарий на вопрос, потому что, честно говоря, Холли не была уверена, что это правильный ответ. Бедняга явно бредил. Вампир? Да. Она думала, что увлечение вампирами прошло, но, очевидно, Джастин Брикер был поражен его краткой вспышкой. Бедная заблудшая душа думала, что он один из них. Это было грустно, правда. Он был красивым мужчиной, представительным и казался достаточно умным, но у него явно были проблемы с психическим здоровьем. Тем не менее, она была у него в долгу. Он поднял ее после того, как она упала и потеряла сознание. Холли подозревала, что часть его истории была правдой. Это имело смысл и объясняло ее головную боль и потерю памяти.

Остальная часть его истории, однако, о том, что она упала на ножницы и заколола себя, и что он исцелил ее своим ... ну, она не была уверена, чем он предположительно исцелил ее. Вампиры кусали и сосали кровь, они обычно не исцеляли людей. Это был Иисус. Возможно, он путает религию со своими бредовыми фантазиями, предположила она. Она понимала, что религия часто играет роль с сумасшедшими.

– Да, это хорошо, – заверил ее Джастин. – Теперь, когда мы не питаемся от смертных, жизнь намного проще.

– Могу себе представить, – сказала она успокаивающим тоном. По крайней мере, он не доводил свою фантазию до такого уровня и не пытался кусать людей. Если бы он это сделал, она бы забеспокоилась. Хотя это казалось в основном безобидной фантазией. Он не кусался, поэтому не причинял никому физического вреда, даже если спал в гробу, избегая солнечного света и чеснока, и это ее устраивало. Живи и давай жить другим и все такое. Хотя Холли подумала, не окажет ли она ему плохую услугу, не позвав на помощь, например полицию, и не предложив провести семидесятидвухчасовое обследование в психушке.

– На самом деле, мы совсем не похожи на телевизионные и кино версии вампиров, – заверил ее Джастин.

– Ну, нет, думаю, нет. Никто из них не может исцелиться, – пробормотала Холли, ее взгляд скользнул к двери, когда она задумалась, осмелится ли она попытаться уйти. Станет ли он физически сопротивляться ее уходу? Она подозревала, что так и будет, если она не будет обращаться с ним правильно. Она должна сохранять спокойствие и выйти из этой комнаты. Она должна вернуться домой и... ну, Холли не была уверена, что ей делать после этого. Она понятия не имела, который час. Часы на прикроватной тумбочке показывали 7: 34. Как давно она здесь? Когда она впервые проснулась, ей показалось, что уже утро, но теперь, когда она знала, что была без сознания, она не была в этом уверена. Шторы были задернуты и достаточно плотны, чтобы не пропускать солнечный свет.

– Как правило, мы тоже не можем исцелять, – объяснил он, снова привлекая ее внимание. – Я смог исцелить тебя, только обратив.

Холли моргнула на это, а потом качнула головой. – В вампира?

– Да. Ну, мы предпочитаем называть себя бессмертными.

– Хм-м-м. – Поколебавшись, она встала. – Тогда мне лучше вернуться домой и заняться делами.

– Ты не можешь уйти. Я должен все объяснить, – сказал он, выпрямляясь и становясь на ее пути.

– А потом не объяснишь? – предложила Холли, стараясь не выдать своего отчаяния, но желая уйти. Надеясь использовать причину, по которой он согласен, она отметила: – Если я теперь вампир, есть множество вещей, о которых надо позаботиться. Я имею в виду, что мне нужно будет купить гроб и, возможно, найти какого-нибудь хорошего Игоря, которого я смогу заставить принести мне ... – Она замолчала и просто неопределенно махнула рукой. Она собиралась сказать «люди, которыми можно питаться», но в последний момент вспомнила, что его заблуждение не включает в себя кусание людей.

– Я думаю, ты имеешь в виду Ренфилда, – сказал он со слабой улыбкой.

– Неужели? – спросила она, поворачиваясь так небрежно, как только могла, в надежде проскользнуть мимо него к двери.

– Да. Меня не было рядом, когда он впервые вышел, но я читал работу Стокера, когда был подростком. Прошло много времени, но у меня хорошая память на имена. Я почти уверен, что именно Ренфилд выполнял приказ Дракулы.

По крайней мере, он не воображал, что ему сотни лет. Значит, его галлюцинации не совсем очевидны, заверила она себя и сказала с решительной бодростью: – Извиняюсь. Тогда Ренфилд.

– Тебе не нужен Ренфилд, – заверил он ее. – Как я уже сказал, Мы больше не кусаем смертных. Это запрещено.

– О? Почему так? – спросила Холли с притворным интересом, скользнув взглядом по двери и обратно.

– Это было слишком рискованно, – объяснил он. – У нас было слишком много шансов привлечь к себе внимание.

–Хм-м-м, – кивнула Холли, как будто поверила ему, и бочком подвинулась к двери под предлогом, что хочет переступить с ноги на ногу. – Так как же мы питаемся? Мы покупаем свиную кровь на скотобойне? Если так, то, думаю, я должна это устроить. Много дел. Нужно добраться до нее.

– Нет, мы получаем кровь прямо здесь.

Это поразило ее настолько, что привлекло внимание. – Доставка? Как пицца?

– Почти, – со смехом признался Джастин. – У нас свои банки крови и все такое.

– Мы? – спросила она.

– Нас очень много. Не миллионы или что-то в этом роде, – быстро добавил он. – Мы стараемся не высовываться. Мы не хотим перерастать наш источник пищи.

– Источник пищи? – осторожно спросила она. – Ты имеешь в виду людей?

– Смертные – да. У нас даже есть законы и правила, чтобы убедиться, что нас не слишком много.

– Законы? – спросила она с притворным интересом, сделав еще один скользящий шаг в сторону. – Какие законы?

– Ну, нам разрешено иметь только одного ребенка каждые сто лет, и мы можем обратить только одного смертного за всю жизнь. Выражение его лица стало серьезным, и он сказал: – Большинство спасают его, чтобы превратить своего спутника жизни.

Холли нахмурилась, вспомнив о том, что каждые сто лет у нее будет один ребенок, и это наводило на мысль, что он, в конце концов, поверит, что проживет сотни лет, но последнее застряло у нее в голове, и она спросила: – Спутник жизни?

– Это единственный смертный или Бессмертный, которого мы не можем читать или контролировать, и который не может читать или контролировать нас.

– Ты можешь читать и контролировать смертных? – с сомнением спросила она.

Джастин кивнул. – Мы все можем. Бессмертные могут контролировать каждого смертного, за исключением сумасшедших или их спутников жизни. Так мы узнаем свою половинку. Неспособность читать или контролировать их – вот почему они могут быть настоящими спутниками жизни, с которой мы можем жить счастливо в течение нашей очень долгой жизни.

Холли отступила еще на шаг в сторону, и по спине у нее поползли мурашки, когда она поняла, что он говорит. – И ты использовал свой шанс со мной.

Он торжественно кивнул. – Это ты, Холли. Ты – моя спутница жизни.

– Ого, – слабо произнесла она и подумала: «Бедный, сумасшедший, обманутый болван». Сначала она думала, что он достаточно безобиден, и помог ей, когда она лежала беспомощная без сознания. Она вроде как убедила себя, хотя бы подсознательно, что он никому не опасен и что не стоит привлекать полицию. Но он построил целый мир вампиров в своем сознании, с поставками крови и предполагаемыми другими вампирами, бродящими вокруг. Более того, у него развилась нездоровая привязанность к ней как к «спутнице жизни» ... и все это, не обменявшись с ней ни словом, ни даже улыбкой. Парень был немного не в себе, и это становилось довольно жутко. Она начала представлять себе, как ее запирают в подвале и заставляют спать в гробу, а может быть, даже насилуют в этом гробу. Ему нужна была помощь. И ей нужно как можно скорее уйти от него.

– Я знаю, это трудно принять, – сочувственно сказал Джастин. – Но это действительно хорошо. Быть спутником жизни – это как ... – Он немного поколебался, явно ища, с чем бы сравнить, а потом закончил: – Ну, это как выиграть в лотерею или что-то в этом роде.

Это заставило ее резко дернуть головой в его сторону. – В лотерею?

– Да, – заверил он ее. – Это хорошо. Ты никогда не состаришься, никогда не заболеешь, никогда больше не пойдешь к дантисту. Ты всегда будешь молодой и здоровой.– Усмехнувшись, он слегка сжал ее руки и сказал: – В основном ты выиграла своего рода лотерею. Твой выигрышный лотерейный билет – Брикер.

– Хорошо, – выдохнула она и уже собиралась ударить его коленом по яйцам, когда дверь номера внезапно открылась. Холли с удивлением обернулась и посмотрела на мужчину. Высокий, с льдистыми светлыми волосами и еще более ледяными серебристо-голубыми глазами, этот человек был устрашающим плюс один. Серьезно, ее глаза расширились, как блюдца, и челюсть, вероятно, отвисла при виде его. Что касается его, то он едва удостоил ее взглядом, но указал пальцем на Джастина, а затем повернул его к себе, говоря: – Иди сюда, сейчас же.

– М-м-м. – Джастин хмуро посмотрел на него, а затем повернулся к Холли с кривой улыбкой. – Я сейчас вернусь. Подтолкнув ее обратно на стул, на котором она сидела, он добавил: – Просто сядь и расслабься. Мы можем продолжить разговор, когда я вернусь.

Затем он повернулся, вышел вслед за блондином из комнаты и закрыл за собой дверь. Как только дверь захлопнулась, Холли вскочила на ноги и последовала за ним. Если они действительно вошли в комнату через холл, то она была так далеко.

Глава 3

– Что теперь? – раздраженно спросил Джастин, закрывая дверь и следуя за Люцианом в комнату через холл. Его шаги замедлились, когда он заметил, что Андерс и Деккер сидят на стульях по обе стороны кофейного столика у окна, и оба улыбаются.

– Закрой дверь, – мрачно сказал Люциан.

Сжав губы, Джастин отвел взгляд от коллег и закрыл дверь. Затем он проигнорировал Андерса и Деккера и сосредоточился на Люциане, вопросительно подняв брови, молча требуя объяснений.

Люциан открыл рот, вероятно, чтобы дать ему такое объяснение, но прежде чем он успел что-то сказать, с губ Деккера сорвался сдавленный смешок.

Джастин хмуро посмотрел на мужчину. – Что тут смешного?

Деккер покачал головой, но, когда Джастин начал поворачивать свой взор обратно на Люциана, силовик ляпнул: – Ты выиграла Брикера в лотерею?

Джастин напрягся, понимая и раздражаясь, что мужчины, очевидно, прочли это из его воспоминаний.

– Серьезно? – недоверчиво спросил Деккер. – Все эти насмешки, которые ты устроил мне, Люциану и Мортимеру по поводу того, что мы не знаем, как обращаться с женщинами, и ты говоришь это?

– Я был очарователен, – раздраженно сказал он.

– О да, это было очаровательно, – рассмеялся Деккер.

Джастин нахмурился. – Ну, ей понравилось. И мои объяснения были великолепны ... пока Люциан не вмешался, – добавил он обиженно. – Если бы он этого не сделал, мы бы уже занимались сексом.

– Что? – спросил Деккер с явным недоверием.

– Обязательно, – заверил его Джастин. – Я как раз собиралась поцеловать губы Холли, чтобы доказать ей, что мы пара. БАМ! Страсть к спутнице жизни ударила бы сразу и ...

– А ты бы корчился на земле в агонии, – сухо прервал его хвастовство Люциан. Когда Джастин резко взглянул на него, он добавил: – Мое вмешательство спасло тебя от физического нападения.

– Что? – недоверчиво спросил Джастин.

– Ты слышал меня, – сказал Люциан и посмотрел на Деккера. который тут же вскочил и направился к двери. Как только он приоткрыл ее, чтобы видеть зал, Люциан снова переключил свое внимание на Джастина и продолжил: – Ты, возможно, думал, что просто быть честным и говорить ей, что было бы намного лучше, чем «грустные, жалкие попытки», которые остальные из нас делали, чтобы объяснить вещи нашим спутникам жизни, но…

– Да, и до сих пор помню. Конечно, это лучше, чем ходить вокруг да около и…

Люциан торжественно кивнул. – Это сработало так хорошо, что она думает, что ты «несешь бред сивой кобылы», что, я полагаю, означает «сумасшедший». – Он сделал короткую паузу, но, когда Джастин уставился на него, не веря своим ушам, заверил: – Это прямо из ее головы. Она думает, что тебе нужна психологическая помощь, и уже собиралась «врезать тебе коленом по яйцам» – тоже ее мысль, когда я открыл дверь…

– Ты не мог читать ее мысли сквозь стену, – возразил Джастин.

Он покачал головой. – Я прочитал ее мысли, когда открыл дверь. Я вмешался не по этой причине. Тебе просто повезло, что я это сделал.

– Верно, – устало вздохнул Джастин. – Так почему же ты вмешался?

– Потому что есть кое-что, что ты должен знать, о чем не позволил мне рассказать перед тем, как убежал в прошлый раз, – тихо сказал Люциан и добавил, пожав плечами, – Кроме того, ты не можешь читать или контролировать ее. Казалось разумным быстро прочитать и посмотреть, как она все воспринимает.

Джастин нахмурился, а потом нехотя спросил: – Ты уверен, что она ...

– Подумала, что ты сошел с ума? – Люциан замялся и закончил: – Да. Я уверен.

Джастин печально покачал головой. – Казалось, она так хорошо это восприняла.

– Без сомнения, она решила, что будет лучше ублажить тебя, – сказал Деккер из двери, и Джастин с тревогой посмотрел на него.

– Расслабься. Она нас не слышит, – заверил его Деккер, закрывая дверь и прислоняясь к стене рядом с ней.

Джастин нахмурился. – Ты контролируешь ее?

– Мне не нужно, – заверил он его и добавил: – Она ушла.

– Что? – Джастин пронзительно закричал и поспешил к двери.

– Нет! – сказал Люциан, и на этот раз его резкий тон заставил Джастина резко остановиться.

Неохотно повернувшись, он вопросительно поднял бровь.

– Тебе нужно кое-что узнать, прежде чем ты отправишься за ней.

Джастин нетерпеливо ждал.

– У тебя больше препятствий, чем ты думаешь, – тихо сказал он.

– Ты имеешь в виду, помимо того, что она считает меня сумасшедшим? – сухо спросил Джастин. По его мнению, хуже и быть не могло.

Люциан кивнул. – Я знаю, ты думаешь, что знаешь современных женщин лучше, чем все мы.

– Я знаю. Я встречался, ухаживал и завоевывал их с шестнадцати лет, в то время как остальные из вас даже не разговаривали со смертной женщиной в течение столетий до встречи с вашими спутницами жизни, – указал он.