Текст книги "О вампире"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Потому что мысли о твоем поцелуе вызывают у нее клыки, а воспоминания о поцелуях мужа – нет, – тихо сказала она.

При этих словах Джастин вскинул голову, голова у него пошла кругом. Это было хорошо, не так ли? Не чувство вины, конечно, но то, что его поцелуи сделали то, чего не смог сделать ее муж. По крайней мере, воспоминания о них. Конечно, как ее спутник жизни, он знал, что его поцелуи окажут большее воздействие, чем поцелуи ее смертного мужа, но его удивило, что поцелуи ее мужа не возбудили достаточно страсти, чтобы вызвать ее клыки. На самом деле это было довольно интересно и красноречиво.

– Ну, – Джиа направилась к двери. – Я пришла сказать, что мы заканчиваем уроки и идем с Холли по магазинам. Остановившись в дверях, она оглянулась и добавила: – И узнать, не хочешь ли ты присоединиться к нам. Мальчики хотят больше еды, а Холли нужна одежда.

Джастин ненадолго задумался, а затем покачал головой. Он не собирался ухаживать за Холли в присутствии Джиа и близнецов. Но их отсутствие даст ему шанс продвинуть свою кампанию ухаживания вперед другими путями.

– Идите, – сказал он, и улыбка тронула его губы. – У меня здесь дела.

Джиа с любопытством посмотрела на него. «Без сомнения, читает его мысли», – подумал он, когда сосредоточенность отразилась на ее лице. Через мгновение она слабо улыбнулась и кивнула. – Buona fortuna amico mio.

Джастин только хмыкнул, когда она закрыла дверь в его комнату. – Удачи, друг мой, – сказала она, но ему не нужна была удача. У него был план.

– Почему бы тебе не подняться наверх и не переодеться? – спросила Джиа, следуя за Холли в дом из гаража.

– Я собиралась помочь принести продукты, – неуверенно сказала Холли, оглядываясь на загруженный внедорожник. Данте и Томаззо покупали больше, чем Деккер, Андерс и Джастин вместе взятые. Но они были и большими едоками. За два коротких дня, прошедших с момента их приезда, Близнецы съели почти половину продуктов, купленных другими мужчинами.

– Мальчики справятся, – заверила ее Джиа. – И тебе не очень удобно в моей одежде.

Холли поморщилась и оглядела себя. Сегодня утром она встала, надела свитер и колготки, которые Джиа подарила ей накануне, и, открыв дверь спальни, обнаружила на полу в прихожей аккуратно сложенные вещи. Обрадовавшись, что ей не придется надевать одну и ту же одежду дважды, Холли подхватила ее и попятилась в комнату переодеваться. Но в тот момент, когда она поняла, как коротка юбка и как прозрачен верх, она почти переоделась обратно. Стиль Джиа определенно был острым и сексуальным, в то время как стиль Холли был ... ну, просто нет. Она больше походила на девушку в джинсах и футболке, когда не была одета для работы. И да, ей было ужасно неудобно в одежде этой женщины. Заметьте, она чувствовала себя не в своей тарелке, позволяя Джии платить за одежду, которая была на ней сейчас. Даже когда Джиа объяснила, что не она покупает ее, а силовики. Очевидно, поскольку Джастин обратил ее, когда он была на службе у силовиков, они оплачивали счета за все, начиная с еды, которую они ели, и заканчивая одеждой на ее теле.

– Ты права, – наконец сказала Холли. – Наверное, мне просто не хватает смелости надеть твою одежду. Но она прекрасна, и я очень ценю, что ты одолжила ее мне.

– Ба, – отмахнулась Джиа от ее слов. – Я знала это. Я могу читать твои мысли, – напомнила она и подтолкнула ее вперед. – Пойдем, отнесем это в твою комнату.

Кивнув, Холли повернулась и пошла наверх. Ей пришлось жонглировать, когда они добрались до ее двери, чтобы открыть ее, но затем она ввалилась, направляясь к кровати, только чтобы остановиться через пару шагов.

– Что за?.. – она медленно повернулась, ее взгляд скользнул по цветам на каждой поверхности комнаты. Цветочные композиции стояли на прикроватных столиках, заполняли комод и покрывали каждый дюйм стола в углу комнаты. На кровати были разбросаны цветы, а на полу – лепестки.

– Ах, – протянула Джиа. Просто ах.

Холли недоуменно покачала головой. – Кто-то умер?

Джиа подавила смех и прошла мимо нее к кровати. Она начала ставить сумки на пол, затем остановилась, чтобы убрать с дороги цветы. Поставив сумки на пол, она повернулась, чтобы осмотреть комнату, и сказала: – Я думаю, что, возможно, это идея романтизма Джастина.

– Романтизм? – тупо повторила Холли. – Что это, черт возьми?

Джиа на мгновение нахмурилась, а затем предложила: – Он – романтик?

Холли застонала от такого предложения. Деккер и Андерс предупреждали ее, что в своем отчаянии он может немного перегнуть палку, но это было так ...

«Ну, это было мило, правда», – подумала она. Или должна была бы, если бы у нее не развилось такое отвращение к цветам после работы в похоронном бюро. До этого она приветствовала бы такой жест. От Джеймса, быстро добавила она. Она была бы рада получить цветы от Джеймса еще до того, как начала работать в похоронном бюро. Но они оба были бедны, как церковные мыши, с тех пор как поженились, и не могли позволить себе такую расточительность как ваза с цветами, не говоря уже о целом запасе проклятого магазина. Вот как это выглядело для нее. Цветов было так много, что она была совершенно уверена, что Джастин, должно быть, вышел из магазина, скупив все цветы. Они, вероятно, закрыли магазин, как только он ушел. Покачав головой, она отнесла сумки на кровать и поставила их рядом с теми, что оставила Джиа. Затем она обеспокоенно посмотрела на бледно-голубой ковер, опасаясь, что смятые лепестки могут испачкать ковер.

– Не думаю, что ты заметила грабли в гараже, не так ли? – спросила Холли, хмуро глядя в пол. По какой-то причине Джиа расхохоталась.

– Пойду, посмотрю, – сказала Джиа, направляясь к двери.

– О нет, – запротестовала Холли, поворачиваясь, чтобы последовать за ней. – Я не хотела, чтобы ты…

– Знаю, знаю, – сказала Джиа, жестом останавливая ее. – Я могу читать твои мысли, помнишь? Изменения. Я принесу грабли.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Холли и проводила ее взглядом, прежде чем вернуться к сумкам с одеждой, купленной в тот день. Она быстро порылась в них в поисках нижнего белья, лифчика, джинсов и футболки, а затем остановилась, не зная, что делать. Джиа велела ей переодеться, но женщина оставила дверь открытой. Она не хотела переодеваться прямо здесь, когда любой мог ее увидеть. С другой стороны, она не хотела больше рисковать, вдавливая лепестки в ковер, снова куда-то выходя.

Раздраженно прищелкнув языком, она отодвинула в сторону пару лепестков, пока не нашла достаточно большое место, чтобы поставить ногу. Затем она шагнула вперед и проделывала это снова и снова, пока не добралась до ванной. Она открыла дверь и обнаружила, что та тоже полна цветов и смятых лепестков.

– Честное слово, – пробормотала Холли, отодвигая ногой несколько лепестков. – О чем, черт возьми, он думал?

Как только раздраженные слова слетели с ее губ, последовала улыбка. Этот жест был чересчур романтичным. Очень похоже на изысканную еду, признала она. Она бы с удовольствием съела салат, свинину и макароны с сыром на ужин. Вместо этого он потратил несколько часов на приготовление изысканной еды и приложил все усилия, чтобы накрыть этот прекрасный стол. А простой букет цветов доставил бы гораздо меньше хлопот, чем это море цветов. Этот человек пытался. Жаль только, что его усилия не достигали цели.

Холли моргнула и покачала головой, поняв, о чем думает. Это вовсе не позор, твердо, хотя и молча, заверила она себя. Она была замужней женщиной. Он даже не должен был делать такие жесты. И она, конечно, не должна наслаждаться ими и чувствовать себя такой теплой и пушистой внутри из-за них.

Убедившись, что все в порядке, Холли проскользнула в ванную, закрыла дверь и начала быстро срывать с себя одежду. Она была полна решимости переодеться и, когда Джиа вернется, разгрести весь этот бардак. Она ни за что не позволит другой женщине сделать это. Это был ее беспорядок, и…ну, на самом деле это был беспорядок Джастина, поправила она себя. Но после утреннего поцелуя она больше никогда не впустит его в свою спальню. Вообще никогда.

Родители Холли вырастили не идиотку. Они научили ее, что жизнь полна искушений. А мать в день свадьбы прямо сказала ей, что, хотя Холли и любит Джеймса, может наступить день, когда такой красивый, милый, забавный, обаятельный мужчина, как Джастин, соблазнит ее нарушить клятву, которую она дала, выйдя замуж за Джеймса. Что ж, хорошо, она не упомянула имя Джастина и не использовала все эти описания. Холли вставила их сама, потому что они подходили. Но мать говорила, что однажды может появиться мужчина, который соблазнит ее нарушить обет. Она также сказала, что, хотя это ее выбор, она должна знать, что Джеймс знал и любил ее всю ее жизнь. Что он никогда не причинит ей вреда и что всегда найдется другой мужчина, который сможет соблазнить ее. Жизнь полна искушений, и она может либо всю жизнь гоняться за очередной каруселью, либо кататься на ней до самого конца, зная, что это удобно.

Джеймс был той каруселью, которую она планировала придерживаться до конца. Она знала его всю свою жизнь, любила его всю свою жизнь и знала, что он любит ее так же. А Джастин был милым и добрым и спас ей жизнь, превратив ее в бессмертную, когда она упала на ножницы ... Что, если она нарушит брачные клятвы ради него, а потом встретит другого Джастина, а потом еще одного?

Холли не хотела быть одной из тех женщин с бесчисленным количеством любовников и шестью браками за плечами, которые, казалось, всегда были недовольны и искали что-то особенное. Она будет довольна тем, что у нее есть, и продолжит строить жизнь, которую начала с Джеймсом. Она закончит занятия, наберется необходимого опыта и получит лицензию дипломированного бухгалтера. Потом они оба поработают пару лет, чтобы накопить денег на покупку дома, завести детей, вырастить их, выдать замуж и ждать внуков. У нее будет нормальная жизнь, о которой она всегда мечтала, пока ее ребенком таскали по всему миру. И она, и Джеймс хотели этого. «И они это получат», – мрачно подумала Холли, переодеваясь и открывая дверь, но внезапно остановилась в изумлении. Джиа не только вернулась с граблями, она уже сгребла лепестки. На ковре не было лепестков. Не было также ни Джиа, ни граблей. Другая женщина, очевидно, вернулась, сгребла лепестки и ушла за то время, пока она переодевалась. Холли говорили, что бессмертные быстры, но это было безумием.

Эта мысль заставила ее остановиться и наклонить голову. Она была бессмертной. Это означало, что теперь она должна быть невероятно быстрой и сильной. Она еще не видела никаких доказательств этого, но и не делала ничего, чтобы проверить. Войдя в спальню, Холли огляделась, пока ее взгляд не остановился на комоде. Она подошла к нему, взялась за угол и чуть не швырнула проклятую штуковину через всю комнату, когда попыталась поднять конец. Серьезно, она приложила к этому усилие, которое ей пришлось бы сделать до того, как ее обратили, когда она могла бы приподнять массивный дубовый комод на дюйм или около того. Но вместо этого он взлетел вверх, перевернулся на бок, а затем рухнул на свою вершину.

– Вот дерьмо, – пробормотала она, быстро поправляя комод. Поставив его на место, Холли с минуту осматривала его, чтобы убедиться, что не повредила его, а затем с облегчением отступила назад и просто уставилась на комод.

– Ух ты, – сказала она, наконец. Она определенно была сильнее. Медленная улыбка тронула ее губы. Теперь оставалось только проверить скорость. Резко повернувшись, она вышла из комнаты и побежала вниз.

Данте и Томаззо снова сидели за кухонным столом и ели. Перед каждым стоял двойной шоколадный торт, целый торт. В самом деле, у этих двоих был жуткий аппетит. Продуктов, которые они купили, не было видно, так что либо они бросили пакеты прямо в кладовку, не распаковывая их, либо они использовали ту супер скорость, которую она собиралась проверить.

– Вы видели Джастина? – спросила она, замедляя шаг и направляясь к дверям террасы.

– Думаю, он в гараже, ищет корзинку, – ответил Данте и нахмурился. – Или наверху ищет одеяло.

Холли закусила губу, но не остановился. Ей нужно поблагодарить его за цветы, и объяснить, что он не должен делать этого снова. Но она не хотела ждать его. Кроме того, она не задержится.

– Хорошо, я найду его, когда вернусь, – сказала она вслух и добавила: – Я просто собираюсь пробежаться по пляжу. Скоро вернусь.

Оба мужчины хмыкнули, их рты были полны торта.

Покачав головой, Холли вышла из дома, закрыла дверь и направилась к калитке в живой изгороди. Мгновение спустя она пересекла лужайку и вышла на пляж. Оказавшись там, она посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую, выбрала правую и побежала.

Они сказали, увеличилась скорость? «Боже милостивый», – подумала она, когда мир пронесся мимо. Это была почти сверхчеловеческая скорость. Ладно, мир не был полностью размытым, но он был размытым. Она определенно двигалась быстрее, чем это было возможно. «Страшно быстро», – подумала она и нажала на тормоз. Тогда-то она и поняла, с какой скоростью едет. Вместо того чтобы грациозно остановиться, она на мгновение поскользнулась, а затем перелетела вверх тормашками, приземлившись на спину с глухим стуком. Лежа неподвижно, Холли быстро осмотрелась, не ушиблась ли она. Ответ был отрицательный. Ничто не ранило ее, кроме гордости, да и та не слишком страдала. Это было не так, как если бы кто-нибудь увидел. Кроме того, она была слишком занята, удивляясь тому, как быстро она может двигаться, чтобы беспокоиться о чем-то еще.

– Ух ты, – выдохнула она, глядя в темнеющее небо, а затем улыбнулась. – Я зажигаю!

Эти слова заставили ее слегка рассмеяться, и она поняла, что даже не запыхалась, что произвело на нее еще большее впечатление. Спортзал не входил в программу домашнего обучения, которую давала им мама Джеймса. Не то чтобы Холли возражала. Она никогда не была спортсменкой. Она была более книжным типом, но у нее не было доступа к телевизору в тех палатках, где они жили, пока она росла. Теперь она любила фильмы, особенно приключенческие, а в качестве вторых фаворитов – ужасы и комедии.

Осознав, что лежит на песке, Холли быстро поднялась на ноги, отряхнулась и повернулась, чтобы идти тем же путем, которым пришла. Она убежала гораздо дальше, чем думала, но, хотя могла бы вернуться так же быстро, как и убежала, не стала утруждать себя. Возвращение даст ей возможность подумать о том, что она скажет Джастину. Манеры были вбиты в нее, когда она росла, и эти манеры предполагали, что она должна поблагодарить его за цветы. С другой стороны, она была замужем. Он не должен дарить ей цветы. И она не должна принимать их.

Вздохнув, Холли откинула волосы с лица и попыталась придумать, что ему сказать. – Спасибо за заботу, Джастин. Но я, правда, не могу принять твои цветы. Я замужем.

Это было мило, просто и по делу. Она также не поблагодарила бы его за настоящие цветы, которые, честно говоря, она совсем не ценила. Похоже, она испытывала к ним серьезное отвращение. Она не шутила, когда спросила, не умер ли кто-нибудь, увидев их. Это была ее первая мысль ... что было довольно грустно, признала Холли. Она собиралась работать на кладбище только для другого ... ну, на самом деле, она даже не была уверена, что вернется, когда закончит обучение. Ей казалось постыдным, что меньше чем две недели работы в этом месте повлияли на ее представление о цветах на всю оставшуюся жизнь.

«Возможно, ей просто нужно думать о них по-другому», – подумала она и подняла брови, когда заметила, что кто-то был на пляже перед домом Джеки и Винсента.

Джастин, поняла она. Зачем он расстелил одеяло? Солнце садилось. Кроме того, она не думала, что вампиры, вероятно, поклоняются солнцу, поэтому он не мог быть заинтересован в загорании. Хотя, она была бы не прочь увидеть это: Джастин в плавках, его грудь обнажена, его мускулистые ноги ...

Холли замедлила шаг, потому что ее блуждающие мысли вызвали чувство вины. Замужем, напомнила она себе. Никакого вожделения к другим мужчинам ... даже если они красивы, сложены, сладки, как пирог, и потрясающе целуются. Эта последняя мысль вызвала вздох, который проскользнул между ее губ. Джастин потрясающе целовался. Часть ее начала покалывать при одном воспоминании, та часть, которая не имела никакого отношения ни к кому, кроме ее мужа.

Как ни печально было признаваться Холли, Джеймс никогда не вызывал у нее такого трепета. Поцелуи Джеймса были сильнее ... ну, ей не хотелось этого говорить, но лучшее описание, которое она смогла придумать, было почти отеческим. Они были ласковы и ... теплы? Она поморщилась, даже когда признала это. Но брак – это не только горячий, потный секс, уверяла она себя. У них с Джеймсом было нечто большее. У них было общее прошлое, дружба и любовь. У них была история ... и та же мечта на будущее. Она была уверена, что это продлится дольше. Джастин был подобен падающей звезде, ярко вспыхивающей перед тем, как погаснуть, как и подобает пылкой страсти ... в то время как Джеймс был, как луна, всегда, излучающая мягкий, ровный свет. Холли решила, что, пока она здесь, она должна держать это в голове. Это поможет ей держать голову прямо и не поддаваться искушению, которым быстро становился Джастин. Избегать его или, по крайней мере, не оставаться с ним наедине тоже поможет, решила она.

– Привет.

Холли остановилась от удивления, когда это слово отвлекло ее от мыслей. Пока она размышляла, ноги перенесли ее через разделявшее их расстояние к краю одеяла, на котором он сидел на песке. «Вот тебе и избегание», – подумала она с легким отвращением к себе. Глубоко вздохнув, она решительно подняла плечи и открыла рот, намереваясь ответить на его приветствие, а затем продолжить путь к дому.

– Садись, – сказал Джастин, прежде чем она успела что-либо сделать. Он похлопал по одеялу рядом с корзинкой, стоявшей перед ним. – Я подумал, что было бы неплохо устроить пикник.

– О... э ... – Холли перевела взгляд с Джастина на корзинку и, наконец, на дом, ее голова медленно двигалась взад и вперед, прежде чем она сказала: – Я не думаю…

– Я должен рассказать тебе о наших законах и правилах, как части твоего обучения, – прервал ее Джастин.

Холли на мгновение замерла, чувствуя себя в ловушке, но потом спросила: – Разве мы не можем сделать это в доме?

– Это всего лишь пикник, Холли, – сказал он торжественно. – Чего ты боишься?

Она подозревала, что было бы нехорошо сказать ему, что она боится себя и своего ответа на него, поэтому избегала отвечать на вопрос, используя правду как щит. – Проведя первые восемнадцать лет жизни, выкапывая песок из расщелин и мест, где его никогда не должно быть, включая еду, я не очень-то люблю пикники на пляже.

– О. – Он выглядел ошеломленным этой новостью, а затем взглянул на одеяло, на котором сидел. Через мгновение, он схватил корзинку и встал. – Ладно. Я должен был подумать об этом.

Он выглядел таким разочарованным, что Холли снова почувствовала себя виноватой. Как и с цветами и вчерашней едой, он, вероятно, потратил много сил, готовя этот пикник. Проблема была в том, что она не хотела, чтобы он тратил на нее силы. Тем не менее, ей не нравилось ранить чьи-либо чувства, и он выглядел обиженным. Поджав губы, Холли наклонилась и схватила угол одеяла, когда он сошел.

– Тебе не следовало об этом думать, – сказала она, пожав плечами, выпрямляясь и поднимая одеяло с земли, – я не хочу, чтобы ты думал об этом.

Джастин ничего не ответил, только пробормотал «Спасибо», когда она быстро свернула одеяло и перекинула его через руку. Но когда они пошли обратно по лужайке к калитке в живой изгороди, он задумчиво сказал: – Похоже, тебе не очень-то нравилось ходить за родителями по их норам.

– Думаю, в этом есть и хорошие стороны, – медленно проговорила она.

– Но?.. – подсказал он, когда она замолчала.

Холли пожала плечами и призналась: – Ну, было много вещей, которых у меня не было в детстве, и которые было бы хорошо иметь.

– Например? – спросил он с искренним интересом.

Холли криво улыбнулась и быстро перечислила: – Телевидение, вайфай, сотовые телефоны, торговый центр ... друзья. Подруги, – быстро добавила она. – Я имею в виду, конечно, Джеймс был моим другом.

– Конечно, – сказал он напряженно.

Вздохнув, она остановилась и, когда он тоже остановился, повернулась к нему лицом. – Цветы были хорошая мысль, но… «Ты замужем», – Джастин тихо сказал ей.

Она кивнула. – Я знаю, Джастин, ты считаешь меня возможной спутницей жизни. Но я замужем и серьезно отношусь к своим обетам. Я была бы признательна, если бы ты просто продолжил мое обучение, чтобы я могла вернуться домой и продолжить свою жизнь с мужем.

Вместо ответа он повернулся и пошел дальше. Через мгновение Холли последовала за ним в дом и на кухню. Теперь она была пуста. По-видимому, Данте и Томаззо доели свой торт и, судя по приглушенным звукам, доносившимся из передней части дома, вернулись в гостиную смотреть очередной боевик. Или у них была очень тихая перестрелка. Она сомневалась, что настоящие взрывы и стрельба будут звучать так приглушенно.

– В корзинке жареная курица и картофельный салат, – сказал Джастин, ставя ее на стол, когда она закрыла дверь. – Поешь.

– А ты разве не хочешь? – спросила она с удивлением, когда он вышел из кухни.

– Нет, – только и сказал он.

Холли нахмурилась, когда он выскользнул из комнаты и закрыл за собой дверь. Затем она накрыла одеялом стул, открыла корзинку, и начала переносить еду в холодильник. Она не была голодна. Она уже несколько часов ничего не ела, но аппетит пропал.

Глава 11

– Она не любит пикников на пляже, – с отвращением пробормотал Джастин, расхаживая по комнате, которой пользовался здесь.

Он должен был догадаться. Джастин быстро обругал себя за незнание, а затем более справедливо подумал, Ну, хорошо, как он мог это знать? Но на самом деле, как только она сказала, что в первую часть своей жизни она выбирала песок из всего, это имело смысл. Сам он по этой причине не любил пикников на пляже и не тратил на это годы. Надо было устроить пикник на лужайке. Песка там нет.

И она не любила рыбу с головой и хвостами. Об этом ему определенно следовало подумать. Он знал, что она любит рыбу, Андерс и Деккер выяснили это для него, но он был уверен, что многих людей, которые любят рыбу, вероятно, оттолкнут голова, хвосты и кожа, которые остались. Надо было подумать об этом и приготовить форель с миндалем или что-нибудь в этом роде.

Что касается цветов, то, конечно, было бы неуместно дарить их замужней женщине. И, конечно, он не угадал и с ними. Джастин выглянул в окно, мысленно пиная себя. Ему следовало быть более осторожным и избегать такого открытого жеста. Он должен был купить цветы и поставить их на кухне, может быть, в прихожей и гостиной тоже, как будто для всего дома, чтобы наслаждаться, а не заполнять ими ее комнату и разбрасывать лепестки по полу.

Эта мысль заставила его покраснеть от смущения. Он ждал на кухне с нетерпением, когда Джиа вернулась из комнаты Холли. Как дурак, он ожидал, что Холли прибежит сама. Он надеялся, что она обнимет его и, горячо целуя, поблагодарит за цветы. Вместо этого спустилась Джиа, и когда он спросил, как она отреагировала на цветы, Джиа, поколебавшись, призналась: – Она спросила, умер ли кто-нибудь.

Пока он стоял, разинув рот от ужаса, Джиа вышла в гараж. Огорчение Джастина только усилилось, когда через несколько секунд женщина вернулась с граблями. Сначала он был сбит с толку, но потом почувствовал себя униженным, когда она объяснила, что это из-за лепестков. Женщины боялись наступить на них и испачкать ковер.

Покраснев, Джастин взял у нее грабли и поспешил наверх. Это была его блестящая идея – разбросать вокруг лепестки, и он их уберет. Несмотря на то, что он был полон решимости сам все убрать, он также испытал огромное облегчение, не столкнувшись с Холли. Он услышал шорох из ванной и понял, что она там, поэтому на полной скорости принялся убирать лепестки, прежде чем она вышла. Он как раз собрал последние, и вышел из комнаты, когда услышал, как открылась дверь ванной.

Джастин понимал, что должен был принять провал двух первых попыток ухаживать за ней как знак и сдаться. Вместо этого он решительно приступил ко второй части плана, который составил в тот день, пока никого не было дома. Как только они ушли, он заказал цветы, заполнившие ее комнату, заплатив непомерную плату за срочную доставку. Затем он позвонил в местный ресторан изысканной кухни, чтобы заказать еду для пикника. Убрав беспорядок в ее комнате, он помчался в гараж за корзинкой для пикника и одеялом. Он нашел их раньше и спрятал там, чтобы она не увидела их, пока он не будет готов. Когда он вернулся в дом, Данте упомянул, что Холли только что вышла на пляж, и Джастин подумал, что это знак того, что попытка ухаживать за ней определенно сработает. Ему не придется искать предлог, чтобы отвезти ее на пляж и удивить пикником, она уже была там. Он устроил бы все, а она, возвращаясь с пробежки, посмотрела бы, что он сделал, покраснела бы от удовольствия и обняла его.

– Да, конечно, – пробормотал Джастин со вздохом. Вслед за этим он недоуменно покачал головой. Почему у него ничего не получается? Черт, он ужасно досаждал другим мужчинам из-за того, что они спотыкались, пытаясь заявить права на своих спутниц жизни, и вот он здесь, с реальной внутренней информацией о том, что ей нравится и не нравится, и все, что он делает, оборачивается против него.

Застонав, он провел пальцами по волосам и с несчастным видом помассировал виски. Джастин хотел сдаться. Он хотел просто собрать вещи, отправиться в аэропорт и улететь обратно в Канаду. Но он не мог. Во-первых, Люциан приказал ему тренировать ее. Но что еще важнее, она принадлежала ему. Спутница жизни ... и если он не хочет провести следующие несколько столетий или даже тысячелетий в одиночестве, он должен сделать это. Он должен убедить ее, что они пара на всю жизнь ... по старинке.

Черт, было бы намного проще, если бы он мог просто затащить ее в постель. Один круг секса, и она забудет, что у нее есть муж. К сожалению, это было запрещено. Если он намеренно соблазнит ее, зная, как наночастицы воспламенят их, это будет считаться неподобающим влиянием. Так что, если он хотел избежать боли и сохранить свое положение, секс был исключен.

А как же секс во сне? Джастин моргнул, когда этот вопрос пронесся у него в голове. Легендарный секс во сне, которым должны были наслаждаться супруги, даже если они были непризнанными супругами. Пусть они спят рядом, и им снятся невероятно реалистичные сексуальные сны друг о друге или, возможно, друг с другом. Он не был уверен, что это было именно так, потому что он их никогда не испытывал. И почему? Вдруг забеспокоился он. Они должны были бы видеть сексуальные сны, если бы действительно были спутниками жизни. Прикусив губу, он ненадолго задумался, затем вышел из комнаты в поисках Джии.

Сначала он заглянул в гостиную, но, пока Данте и Томаззо смотрели телевизор, Джии нигде не было видно, и он прошел на кухню. К его огромному облегчению, женщина была здесь одна. Она сидела за столом с почти пустым пакетом крови во рту и открытой книгой на столе.

Джастин проскользнул в комнату, позволив кухонной двери закрыться за собой, затем подошел к столу и терпеливо ждал, пока Джиа закончит есть. Это заняло всего мгновение.

– Холли пошла спать, – объявила Джиа, оторвав от клыков пустой пакет из-под крови. – После последних двух дней ее рабочий день пошел наперекосяк, и она сказала, что больше устала, чем голодна.

– О, – Джастин кивнул, но затем спросил с беспокойством: – Она не ела?

– Нет. Но у нее была кровь. Три пакета, – заверила его Джиа, а потом улыбнулась и добавила: – Она сама вытащила зубы и занялась этим, как профессионал.

– Хорошо, хорошо, – пробормотал он и взглянул на холодильник, подумав о том, чтобы взять немного курицы и салата, которые он упаковал на пикник. Но сейчас он не был голоден, что было необычно. Джастин всегда был голоден.

– Что происходит в твоей маленькой головке? – внезапно спросила Джиа, привлекая его внимание к себе и видя, что она смотрит на его голову с сосредоточенностью, которая говорила ему, что она читает его мысли. Через мгновение она выгнула бровь. – Секс во сне?

Джастин опустился на стул напротив нее и сел, прежде чем выпалить: – У меня не было никакого секса во сне с Холли. Такое случается со спутниками жизни, но не с нами. Может, она мне не пара. Возможно, все это было ужасной ошибкой. Может, я обратил не ту женщину. Мы…

– Джастин, – прервала его Джиа. Когда он остановился и посмотрел на нее неуверенно, она сказала: – Я не думаю, что вы даже спали в одно и то же время. Как вы можете заниматься сексом во сне, если только один из вас спит?

Он моргнул и быстро перебрал в памяти время, которое они провели вместе с той ночи в похоронном бюро. – Я спал, пока она была в очереди. В основном дремлет в кресле у кровати, но ...

– Я не думаю, что ей могли присниться сны, когда она проходила обращение, – сухо заметила Джиа. – Кошмары, возможно, из-за боли, но не сны, сексуальные или какие-то другие.

– Ты, наверное, права, – Джастин сказал, поморщившись.

Джиа кивнула. – Андерс упоминал, что ты присматривал за ней в ту ночь, когда она вернулась домой. Вы оба тогда спали?

– Нет. Я сидел на крыше за ее окном и смотрел, как она спит, – тихо признался он и, когда она подняла брови, пожал плечами. – Люциан велел следить за ней, и я следил за ней. Кроме того, крыша была крутой. Я боялся упасть, если засну. И я должен был следить, чтобы меня не заметили.

– Понятно, – пробормотала Джиа и добавила: – Ну, я совершенно уверена, что ты не спал одновременно с Холли с тех пор, как приехал сюда.

Джастин покачал головой. – Я лег спать после того, как мальчики отнесли вас, спящих красавиц, в ваши комнаты.

– Но ты не спал. Нет, если ты очень быстро проснулся. – Когда Джастин моргнул, она сказала: – Я проснулась, когда Данте положил меня в мою кровать, и тогда я не мог вернуться, чтобы спать, поэтому я вставала, купалась, красила ногти на ногах ... – пожала плечами она. – Я слышала, как ты расхаживал по комнате большую часть ночи.

Джастин склонил голову, не отрицая этого. Волновался и переживал о том, насколько близки, должны быть Холли и ее муж после того, как они выросли вместе, и как трудно ему будет ухаживать за ней, он обнаружил, что не может лечь и расслабиться настолько, чтобы заснуть. Он провел большую часть ночи, расхаживая по комнате, как тигр в клетке. Все остальное время он пролежал в постели, уставившись в потолок, а его мозг бегал кругами, пока он не сдался и не встал. Пропущенный сон означал, что ему пришлось взять больше крови, чем обычно, чтобы прожить день, не чувствуя себя вчерашним обедом, но ...